Хунну

Ху́нну (лат. hunni, согд. hwn, кит. 匈奴 сюнну, др. кит. произн. **qʰoŋ — naː ) — древний кочевой народ, с 220 года до н. э. по II век н. э. населявший степи к северу от Китая[1]. Для защиты от их набегов Цинь Шихуаньди построил Великую китайскую стену. Хунну вели активные войны с китайской империей Хань, в ходе которых консолидировались в единую державу, подчинившую племена соседних кочевников. Позже в результате войн с Китаем и племенами сяньби, а также междоусобиц, Хуннская держава распалась.

Хунну
Современное самоназвание неизвестно
Расселение Монгольское плато, Центральная Азия, территории севернее Китайских владений, Южная Сибирь
Вымер II век н. э.
Археологическая культура культура плиточных могил
Язык хуннский
Религия тенгрианство
Родственные народы гунны, дунху, тюркюты, сяньби, динлины
 Медиафайлы на Викискладе

О хунну известно из древнекитайских источников и из археологических раскопок их памятников, первые из которых были проведены в конце XIX — начале XX века Ю. Д. Талько-Гринцевичем (суджинские могильники у города Кяхта), а затем наиболее значительные находки были сделаны в начале XX века П. К. Козловым (ноин-улинские курганы в долине Селенги)[2].

Хунны около 1300—300 гг. до н. э.

История

Предки хуннов
См. также: Ордосская культурная традиция
Археологические раскопки хуннского княжеского могильника Оргойтон в Бурятии. Август 2011 г.

Предки китайцев якобы вели непрекращающиеся войны с другими племенами, такими как жуны и ди. Отмечено племя «хунь-юй», это племя жило в степях севернее жунов. Прахуннские племена ханьюнь и хуньюй обитали в степи, примыкавшей к южной окраине пустыни Гоби. Согласно ряду исследователей, предками хунну являются племена, входившие в общность хуньюй (сюньюй)[3], чуньвэй (шуньвэй)[4], гуйфан[5], ханьюнь (сяньюнь)[6], жун, шань-жун[3], цюань-жун (цюаньи, хуньи)[7][8][9], ди (бэйди)[5][10][11] (вкл. байди, чиди)[12].

В X веке до н. э. хунну начали постепенно переселяться с южной окраины Гоби на северную[13]. Л. Н. Гумилёв считал, что хунну самостоятельно освоили кочевое скотоводство и научились пересекать пустыни.

За 300 лет с момента переселения на север число хунну выросло и они напали на Чжоу в 822 году до н. э. Китайцы отбили набег, и о хунну не упоминалось в течение 500 лет. В это время в степях Восточной Монголии и Забайкалья сложилась культура плиточных могил. Антропологически носители культуры плиточных могил принадлежали к палеосибирскому типу монголоидной расы, к которому антропологи также относят хунну, дунху и сяньби. Хунну Западной Монголии, Алтая и Синьцзяна, характеризуются небольшой европеоидной примесью[3][14].

Хуннская держава
См. также: Хунно-китайские войны
Шаньюй
Хуннская держава
209 год до н. э. — ок. 93 год до н. э.
Столица Chanyu Ting[d]
Язык(и) хуннский
Площадь

4 030 000 км² (на 176 до н. э.)[15]

9 000 000 км² (на 176 до н. э.)[16]
Население хунну
Преемственность
← нет
Сяньби →
 Медиафайлы на Викискладе
Хуннская керамика в Кяхтинском краеведческом музее

В китайской историографии хунну появляются не ранее V века до н. э., когда их набеги на оседлое население Северного Китая побудили китайцев начать строительство отдельных укреплений, которые впоследствии были объединены в Великую китайскую стену. Угроза со стороны хунну усилилась в III веке до н. э., когда кочевники образовали мощный племенной союз во главе с правителем-шаньюем. Хуннская держава покрывала значительную часть Монголии и Южной Сибири, простираясь от Маньчжурии на востоке до Памира на западе.

Хунну были прекрасными всадниками, а их войско состояло из 300 тысяч конных лучников. Колесницам, которые составляли основу китайской армии, было сложно противостоять их набегам. Строительство Великой китайской стены было призвано обезопасить северные пределы Китая от хунну, но задача эта не была решена полностью. Китайские правители пытались склонить кочевников к китайскому образу жизни богатыми дарами и дипломатией, многие китайские принцессы были отданы в брак хуннским вождям.

Около 50 года до нашей эры империя раскололась на две части: восточные хунну признали верховенство китайского императора, а западные хунну были вытеснены в Среднюю Азию.

В 93 году коалиция Китая, сяньби, динлинов и чешисцев (жителей оазиса Турфан) разбили хуннов в битве при Их-Баяне (Ikh Bayan кит. трад. 稽落山之戰, упр. 稽落山之战, пиньинь jìluòshān zhī zhàn, палл. цзилошань чжи чжань), а в 155 году сяньбийский вождь Тяньшихуай разгромил хуннов, что привело к расколу хуннского этноса на четыре ветви, из которых одна слилась с победоносными сяньбийцами; другая — мигрировала в Китай, третья осталась в горных лесах и ущельях Тарбагатая и бассейна Чёрного Иртыша; четвёртая с боями отступила на запад и к 158 году достигла Волги и нижнего Дона. Об их прибытии сообщил античный географ Дионисий Периегет.[17] Согласно широко распространённому мнению, часть хунну дошла до Европы и, смешавшись по пути с тюркскими, восточно-сарматскими и угорскими племенами, дала начало новому народу, который в Европе известен под названием гунны.[18] В ходе отхода на запад четвёртая часть так называемых малосильных хунну остаётся на территориях Семиречья и Западной Сибири с образованием государства Юэбань (160—490). Э. Паркер и тюрколог А. Дыбо считают, что «юэбань» — современное звучание, а «авар» — древнее звучание.[19][20] Многочисленные могильники, а также реальные следы гуннского движения на запад, найдены археологами «в Таласской долине, Центральном Тянь-Шане, Фергане, Ташкентском оазисе, Чаткальской долине, Чон-Алае. Отдельные элементы материальной культуры гуннов (украшения с инкрустацией ноин-улинского типа) открыты в „болотных городищах“ Приаралья, развитие этих элементов прослежено в западном Казахстане. Огромное значение имеет открытие гуннских могильников на нижней Волге, причём некоторые из них относятся к I—II вв. н. э. и свидетельствуют о раннем проникновении гуннов к восточным границам Европы. Отдельные, пока ещё разрозненные следы гуннов отмечены на Кавказе и в Крыму».[21]

Хунну в Китае

По мере ослабления китайской державы её правители стали привлекать вождей хунну для охраны северных пределов Китая. Эти вооружённые формирования не раз поднимали оружие против самих китайцев. Их вмешательство во внутренние дела Китая стало особенно активным после падения империи Хань и наступления периода Троецарствия. В 304 г. один из южно-хуннских военачальников, Лю Юань, провозгласил себя шаньюем всех хуннских федератов и императором государства Северная Хань. Право на это ему давало происхождение (по женской линии) от ханьских императоров Китая. В 329 г. династия Лю Юаня была свергнута другим хуннским военачальником Ши Лэ. В IV—V веках южные хунну основали на территории Северного Китая государства:

Вторжения разрозненных отрядов хунну в китайские пределы продолжались на протяжении IV в., однако после V в. их имя уже не упоминается в китайских источниках.

Устройство державы

Шаньюй

Шаньюем (величайший) называли главного из 24 старейшин хунну. Первоначально шаньюя избирали на съезде старейшин, но Модэ основал династию шаньюев. Выборы шаньюя сохранились, как условная процедура при передачи власти новому шаньюю, который указывался в завещании предыдущего.

Столица империи Хунну

В 2010 году руководитель группы археологических исследований доцент кафедры археологии в Улан-Баторском государственном университете Тумур-Очирын Идэрхангай начал исследование политического центра Империи Хунну.[22] Руины столицы империи древнего кочевого народа хунну были найдены в долине реки Орхон в сомоне Улзийт аймака Архангай в Монголии группой исследователей во главе с Тумур-Очирын Идэрхангаем. Раскопки проводились ещё в 2017 году, но их результаты были опубликованы только летом 2020 года.[23]

Город называется монг. Луут или по-китайски — Лунчэн (Город дракона). Исследователи обнаружили в «Городе Дракона» двойную стену и искусственный бассейн, используемый в качестве водохранилища. Кроме этого были найдены остатки сооружения, которые украшала древняя надпись на кандзи, гласящая «Тэнгэрийн Хүү» — «Сын Неба». Эта надпись стала основным свидетельством того, что найденный город является столицей хунну.

Шаньюйские роды
Одежда и вооружение знатного воина-хунну (сюнну). II в. до. н. э. — I в. н. э. А. Н. Подушкин

Род шаньюев назывался Си Люань-ди. У хунну было три знатнейших рода: Хуянь, Лянь, Сюйбу. По предположению Гумилёва род 藍 «лань» — «сине-зелёный» происходил от китайского принца Шун Вэя. Шаньюй брал жён только из этих родов. Важные должности в державе также передавались внутри этих фамилий, так, Сюйбу были судьями. Остальные роды имели своих старейшин, которые располагали собственными войсками.

Чины у хунну

В китайских хрониках упоминается наличие у хуннов сложной системы чинов. Высшие чины делились на «восточные» — старшие и «западные» — младшие. Высшие чиновники были все ближайшие родственники шаньюя:

  1. Чжуки-князь: обычно Восточный Чжуки-князь — наследник престола
  2. Лули-князь
  3. Великий предводитель
  4. Великий Дуюй
  5. Великий Данху

Обычные чиновники назывались «гудухоу». Чины у родовой знати не зависели от шаньюя.

Право

Хунну пользовались Обычным правом. Суд протекал в пределах 10 дней. За нападение или кражу полагалась смерть, были и иные наказания. Модэ предусмотрел смертную казнь за воинские преступления. Существовало патриархальное рабство, нет упоминаний о долговом рабстве и работорговле.

Экономика

Сделанные Козловым в ноин-улинских курганах находки (в частности, ткани, ныне в Государственном Эрмитаже) в большинстве случаев происходят из Китая, Ирана либо Византии.[24], что свидетельствует о размахе торгово-дипломатических связей народа хунну.

Военное дело
Реплика хуннского лука в Монгольском национальном историческом музее

Каждый хунн был воином. Войско хуннов формировалось по родовому признаку. Всего в войске хунну было 24 военачальника, каждый из которых носил титул ваньци (темник) и командовал десятитысячным отрядом. Китайцы оценивали войско хунну в 300 000 всадников, главным образом конных лучников. Вполне возможно что эта цифра завышена, как и во многих исторических документах Китая. Хунну старались вести манёвренную войну, изматывая противника и ведя дистанционный бой в рассыпном строю. Хунну успешно применяли охваты с флангов, ложные отступления и засады. Всё захваченное в бою становилось собственностью воинов. Средства дистанционного боя (луки и стрелы, являвшиеся их основным оружием) и снаряжение (колчаны) были типичными для «кочевников». В ближнем бою хунну сражались мечами и короткими копьями. Также использовались прямые однолезвийные палаши и кинжалы. Хуннские воины носили доспех из небольших железных пластин.

Дань

Хунну не платили налоги шаньюю до Лаошань-шаньюя. Шаньюй собирал дань с покорённых народов: дунху платили лошадьми и шкурами, оазисы Туркестана — продуктами земледелия, тангуты — железом, мехами платили северные племена. Китайцы иногда присылали ценные «подарки» — шёлк и предметы роскоши. Доходы от добычи и дань с покорённых народов не целиком попадали в казну шаньюя. Перешедший на сторону Хунну китайский евнух Юе научил приближённых Лаошань-шаньюя завести книги, чтобы по числу обложить податью народ, скот и имущество. Вследствие этого было принятие шаньюем титула «Рождённый небом и землёю, поставленный солнцем и луною, хуннский Великий шаньюй». Власть шаньюев пользовалась непререкаемым авторитетом, однако недаром хунны уступили свою древнюю свободу. В хуннском обществе наступила эпоха изобилия и роскоши, но вместе с тем и упадка нравов.

Этническая принадлежность
См. также: Язык хунну

Густав Рамстедт предполагал, что язык хунну отражает состояние, в котором тюркские языки ещё не отделились от монгольских[25], но эта точка зрения сейчас явно устарела, ибо разделение алтайских языков сейчас относят к более раннему периоду[26].

Слово «сюнну» (хунну) часто использовалось как обобщающее название северных кочевых народов после Цзинь (265—420), Вэй (220—266) и Южных и Северных династий (420—589)[27]. В «Истории Лян» (глава «Летописи жужань») сказано: «Во времена Вэй и Цзинь сюнну делились на сотни и тысячи племён, у каждого было своё название», это можно считать доказательством[27]. В «Истории Лян» (глава «Летописи всех восточных варваров») жужаней называют «потомками сюнну» и «другими сюнну»[27]. В «Истории династии Вэй» (глава «Летописи гаоцзюй») народность гаоцзюй называется «племянниками сюнну», в «Истории Чжоу» (глава «Летописи тюрков») ашина называется «другими сюнну»[27].

Монгольская теория
Тамги монголов и хуннов: тамги Чингисхана, Угэдэя и Толуя[28]

Монголоязычность хуннов — самая старая точка зрения о происхождении хуннов в историографии. В XVIII веке П. С. Паллас выдвинул эту теорию, и в XIX веке Рашпунцаг[29], В. Бергман, И. Шмидт, Г. Н. Потанин, К. Ф. Нейман, Х. Хоуорс, А. Терри, Н. Я. Бичурин и др. развивали монгольскую теорию. Монгольское происхождение отстаивали А. Лувсандэндэв, Б. Ренчин, Б. Мункачи[30]. Монгольской версии происхождения хуннов придерживается ряд современных российских историков: А. П. Окладников, Н. Н. Диков, Г. Н. Румянцев, М. В. Воробьёв, Б. Б. Дашибалов и др.

Стронники этой теории придерживаются мнения, что слово «хунну» означает «хүн» (человек) на монгольском и бурятском языках. В 2011 году Монголия отпраздновала 2220-летний юбилей своей государственности[31][32]. Культуру плиточных могил относят к предкам хуннов и протомонголам[33]. В «Книге Сун» есть сведение, что «другое одно имя жужанов есть „татар“, также называют „тартар“, (является) один из аймаков хунну»[34]. После упадка хуннского государства 100 000 семейств (более 500 000 человек) хунну стали сяньбийцами, «приняв» народное название «сяньби», и это, возможно, указывает на близкое родство этих народов. Это было большинство населения северных хуннов[35].

Согласно Н. Я. Бичурину, монголы находились под верховной властью двух единоплеменных домов: Хунну и Дун-ху. Хунну он называет древним народным именем монголов. Бичурин пишет: «Хуньюй, Хяньюнь и Хунну суть три разные названия одному и тому же народу, известному ныне под названием монголов». Различные племена — хунну, дунху, гунны, сяньби, жужане, тугю, — по Бичурину, являлись не чем иным, как монгольскими племенами. Дом Тугю он называет отдельной отраслью дома Хунну, по прозванию Ашина. Он считал, что народ, именуемый в китайских хрониках «тукюе» 突厥, являлся монгольским и был известен под народным названием дулга: «Дом Тугю по-монгольски называется, как ниже увидим, Дулга [Тукюе]. Ориенталисты западной Европы пренебрегли уверением китайской истории, а обратили внимание на созвучность тугю с тюрки, и приняли в основание, что монголы, известные под народным названием дулга, были тюрки; а как предки дулгаского дома происходили из дома хуннов, то и хунны были народ тюркского же племени. Сие-то смешение монголов с тюрками повело учёных западной Европы к превратным понятиям о народах монгольского племени, обитавших в Средней Азии в древние времена». Таким образом, заметив смешение понятий касательно древних тюрок и монгольских племён, Бичурин делает заключение о монголоязычности правящего клана Тюркского каганата[36]. Монголоязычность правящего рода Ашина также поддерживали ряд других учёных. Согласно Л. Н. Гумилёву, когда объединение Ашина «вышло на арену истории, всем его представителям был понятен межплеменной язык того времени — сяньбийский, то есть древнемонгольский»[37]. Об этногенетических связях между протомонгольскими (сяньбийскими) тогонами и тугю пишет в своей работе Н. В. Абаев[38].

В письме Чингисхана, которое он направил даосскому монаху Чан-чунь, упоминаются слова: «…во времена нашего шаньюй Модэ»[39].

Многочисленные культурные элементы хуннов, средневековых и современных монголов совпадают, и между ними существует очевидная культурная преемственность: например, тамга, юрта на телегах, композитный лук, настольная игра с игровым полем, протяжная песня и т. д.[40][41].

Современный символ монгольских народов соёмбо восходит к хуннскому символу с изображением солнца и луны (см. Флаг Монголии, Герб Монголии, Соёмбо, Флаг Бурятии, Герб Бурятии и Флаг Южной монгольской народной партии)[42][43].

Тюркская теория

Тюркская теория происхождения хунну является на данный момент одной из самых популярных и более менее доказанной в мировом научном сообществе. В число сторонников тюркской теории происхождения хуннов входят Э. Паркер, Жан-Пьер Абель-Ремюза, Ю. Клапорт, Г. Рамстедт, Аннемари фон Габайн, О. Прицак, Л. Н. Гумилёв и другие[44].

Известный тюрколог С. Г. Кляшторный считал хунну тюркоязычными племенами[45].

Китайские источники, которые на данный момент являются основными источниками информации о тюрках, довольно тверды в утверждении, что тюрки были потомками хуннов. Это было написано с намерением указать скорее этническую, чем политическую преемственность. В секции о Юэбань в цзюане о Си Юй («Западном крае») в Бэйши, Юэбань названы северными хунну, язык их был такой, как у гаоцзюй, то есть тюркский (Бэйши, цзюань 97). «Гаоцзюй были прежде красными Ди, и речь их была такой, как у сюнну, но с небольшой разницей» (там же, цзюань 98). «Теле потомки сюнну» (там же, цзюань 99). «Тюрки, жившие справа от Западного озера, есть отдельная ветвь сюнну» (там же). В Таншу предполагаемое хуннское происхождение тюрок высказано вновь (Таншу, цзюань 215а). Уйгуры также названы племенем хуннского происхождения (там же, цзюань 217а)[46].

В середине VI века потомки хунну создали Тюркский Каганат[47], и начали называть себя «небесными тюрками»[48].

Сходство многих обычаев древних тюрок и хунну отмечены историками, однако вопрос о языковой принадлежности последних пока остаётся открытым. Хотя распространено мнение о тюркоязычности хуннов, но его сторонники не отрицают некоторых иранских заимствований[49]. Подробное обоснование тюркской принадлежности даётся в книге А. В. Дыбо «Лингвистические контакты ранних тюрков» (ч.1, 2007). Некоторые учёные (Б. А. Серебреников) считают наследником хуннского языка чувашский (булгарский) язык. Прототюркский-чувашский язык является особо архаичным и содержит много слов с корнем «хун»: хунаща — тесть, хунама — тёща, хунать — множиться. Также известно, что хунны, как и булгары, были солнцепоклонниками, и во многих тюркских языках, в том числе в чувашском, солнце смотрит, а не светит.

Восточно-иранская теория

Также выдвигались предположения об отнесении хуннского языка к иранским (близким сака) или енисейским (Пуллиблэнк). Г. Бейли[50], Я. Харматта[51] и Г. Янковски[52] исходят из сакских этимологий хуннских слов. Согласно Харматте, большинство хуннов говорило на одном из восточноиранских диалектов, близком к сакскому.

Примеры иранских слов:

  • Совр. кит. шаньюй, др.-кит. *tān-wa — пратюрк. *darxan (позже орхон.-тюрк. tarqan) из иранского (в согдийском trγ’n, «титул»[53]).
  • Др.-кит. *γāt-tə:j («жена шаньюя») — пратюрк. *xatun из согдийского *xuten[54].
  • Др.-кит. *ţoŋh («молоко, кумыс») — праиран. *dauγ-na («молоко одного удоя»)
  • Др.-кит. *bjəś şa («гребень») — от праиран. корня *paś- («расчёсывать»)

Енисейская теория

Теорию о принадлежности языка хунну к енисейской семье защищали Пуллиблэнк (англ. Edwin G. Pulleyblank)[55] и Александр Вовин[56].

Язык-изолят

Г. Дёрфер считает недоказанными любые предположения о родстве языка[57][58].

Китайский миф

Традиционная китайская историография пишет, что все соседние с Китаем народы произошли от китайцев и, согласно китайской традиции, хунны возникли из смешения китайских эмигрантов в степь и степных кочевых племён. Согласно китайским источникам, происхождение хунну связано с полулегендарной династией Ся и древними племенами хуньюй и более поздними хяньюнь. В III тыс. до н. э. китайцами правил мифический император Хуан-ди. Согласно китайским мифам, когда примерно в 1764 году до н. э. в Китае была свергнута династия Ся, Шун Вэй (淳維), сын последнего правителя Ся Цзе, бежал на север, и с ним бежали многие подданные. На южной окраине Гоби они встретили племена хуньюй (сюньюй) и со временем смешались с ними[3]. Самые ранние упоминания о племени хяньюнь (сяньюнь) относятся к IX веку до н. э. О военных столкновениях хяньюнь (сяньюнь) с династией Чжоу говорится в Ши цзин («Книге песен»).

Генетика

Среди ранних хунну выявлены два кластера: один связан с Алтайско-Саянским регионом, второй — с восточной частью Евразийской степи[59]. В результате исследований китайских учёных, у шести кочевников, выкопанных в Пэнъяне, были определены три митохондриальных гаплогруппы: C, D4 и M10, а все четыре мужчины оказались обладателями Y-хромосомной гаплогруппы Q. Авторы считают, что эти люди были тесно связаны с древними хунну и современными северными азиатами[60].

В Монголии проводился генетический анализ в трёх захоронениях: Дуурлинг Нарз, Эгийн-Гол и Ноин-Ула.

Генетический анализ трёх скелетов, найденных в 2000-летнем захоронении представителей элиты хунну в Дуурлинг Нарз в Северо-Восточной Монголии, показал, что один мужчина оказался обладателем митохондриальной гаплогруппы U2e1 и Y-хромосомной гаплогруппы R1a1, второй мужчина был обладателем митохондриальной гаплогруппы D4 и Y-хромосомной гаплогруппы C2, женщина также оказалась обладательницей митохондриальной гаплогруппы D4[61].

В работе Keyser-Tracqui et al. (2003) представлены гаплотипы костных останков, раскопанных в некрополе Эгийн-Гол (Монголия). Предполагается, что в некрополе около 2 тыс. лет назад хоронили знатных хуннов (сюнну). Шесть человек, погребённых в секторе С (46, 47, 50, 52, 53, 54), судя по совпадению Y-STR гаплотипов и анализу аутосомных микросателлитов, принадлежат к одному роду.

Гаплотип из погребения 50 был дополнительно исследован на биаллельный полиморфизм (SNP) в работе Petkovski (2006). Выяснилось, что он относится к парагруппе С (RPS4Y). Теперь можно уточнить, что эти 6 древних хуннов имели гаплогруппу С3*(хС3с).

В журнале «Archaeological and Anthropological Sciences» вышла статья сибирских учёных, которые исследовали митохондриальную ДНК представителей хунну — древних центральноазиатских кочевников, и обнаружили большое сходство их женского генофонда с современным монголоязычным населением Центральной Азии. Данные раскопки происходили в Ноин-Ула.

Письменность хунну
Основная статья: Хуннское письмо

Бесспорных доказательств существования хуннского письма не имеется, однако некоторые сообщения в китайских хрониках могут быть истолкованы как содержащие указания на него.

См. также

Примечания
  1. Лев Николаевич Гумилев. История народа хунну.
  2. Юсупова Т. И. Случайности и закономерности в археологических открытиях: Монголо-Тибетская экспедиция П. К. Козлова и раскопки Ноин-Улы // Вопросы истории естествознания и техники. 2010. № 4. С. 26—67.
  3. Бембеев Е. В., Команджаев А. Н. Происхождение хунну в свете данных археологии, антропологии и анализа письменных источников. cyberleninka.ru. Дата обращения: 5 декабря 2018.
  4. Сыма Цянь — Исторические записки. Том 1. unotices.com. Дата обращения: 16 декабря 2018.
  5. Гомбожапов А. Д. Кочевые цивилизации Центральной Азии в трудах Л. Н. Гумилева. — IMBT, 2009. — 330 с. — ISBN 9785792503335.
  6. Li, Feng (2006). Landscape And Power In Early China. Cambridge University Press. Pages 343—346.
  7. Фань Вэнь-лань. Древняя история Китая. — Рипол Классик, 2013. — 300 с. — ISBN 9785458243278.
  8. Таскин В. С. Материалы по истории сюнну (по китайским источникам) / Думан Л.И. — Москва: Наука, 1968. — 177 с.
  9. Минаев С. С. Исследование Ван Говэя о ранней истории сюнну // Академическое востоковедение в России и странах ближнего зарубежья (2007–2015): Археология, история, культура. — 2015. — С. 390—394.
  10. Думан Л. И, Воробьёв М. В. Л.Н. Гумилёв. Хунну. Срединная Азия в древние времена (Народы Азии и Африки, №3, 1962). kronk.spb.ru. Дата обращения: 9 декабря 2018.
  11. Wang Guowei, «Guantang Jilin» (觀堂集林, Wang Guowei collection of works), Ch. 2, Ch. 13.
  12. Шабалов А. С. Происхождение уйгуров, ойратов (калмыков) и других телэских племен XVIII в. до н. э. — XIV в. н. э. — Иркутск: Издательство Иркутского государственного технического университета, 2014. — 248 с.
  13. Гумилёв Л.Н. Хунны в Азии и Европе. gumilevica.kulichki.net. Дата обращения: 5 декабря 2018.
  14. Kim, Kijeong; Brenner, Charles H.; Mair, Victor H.; Lee, Kwang-Ho; Kim, Jae-Hyun; Gelegdorj, Eregzen; Batbold, Natsag; Song, Yi-Chung; Yun, Hyeung-Won; Chang, Eun-Jeong; Lkhagvasuren, Gavaachimed; Bazarragchaa, Munkhtsetseg; Park, Ae-Ja; Lim, Inja; Hong, Yun-Pyo; Kim, Wonyong; Chung, Sang-In; Kim, Dae-Jin; Chung, Yoon-Hee; Kim, Sung-Su; Lee, Won-Bok; Kim, Kyung-Yong. A western Eurasian male is found in 2000-year-old elite Xiongnu cemetery in Northeast Mongolia (англ.) // American Journal of Physical Anthropology : journal. — 2010. — Vol. 142, no. 3. — P. 429—440. — ISSN 0002-9483. — doi:10.1002/ajpa.21242. — PMID 20091844.
  15. Claudio Cioffi-Revilla, J. Daniel Rogers, Steven P. Wilcox, & Jai Alterman, "Computing the Steppes: Data Analysis for Agent-Based Modeling of Polities in Inner Asia", Proceedings of the 104th Annual Meeting of the Amer. Pol. Sci. Assoc., Boston, Massachusetts, p. 8 August 28–31, (2008)
  16. Peter Turchin, Thomas D. Hall and Jonathan M. Adams, «East-West Orientation of Historical Empires and Modern States», Journal of World-Systems Research Vol. 12 (no. 2), pp. 219—229 (2006), p. 222
  17. Гумилёв Л. Н. Тысячелетие вокруг Каспия. — М. 1990.
  18. Россия. Полный энциклопедический иллюстрированный справочник. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. — С. 7. — 416 с.
  19. Parker E. Thousand Years of the Tartars. — Shanghai, 1895. — P. 168.
  20. А. В. Дыбо «Лингвистические контакты ранних тюрков», 2007 г.
  21. Мерперт Н. Я. [рец. на:] (недоступная ссылка) E.A. THOMPSON, A History of Attila and the Huns, Oxf., 1948, 228 стр. Вестник древней истории. 1953, № 2. (недоступная ссылка)
  22. CentralAsia: Остатки Луута, столицы империи Хунну, должны находиться под защитой правительства, - археолог
  23. Археологи обнаружили столицу древней империи — «город Дракона» | ИА Красная Весна
  24. Империя хунну: найти ветер в поле. Екатерина Пустолякова. // Наука в Сибири. Издание Сибирского отделения Российской Академии наук. 11 декабря 2012 г.
  25. Ramstedt M. G. S. Uber der Ursprung der Turkischen Sprache. Helsinki, 1937, 81-91
  26. Тюркские языки. (Серия «Языки мира»). М., 1997. С.8
  27. Исследование проблем истории и этнической идентичности гуннов в китайской историографии
  28. «Тамги монгольских Великих Ханов и ханов государств Монгольской империи» П. Петров (недоступная ссылка). Дата обращения: 25 мая 2015. Архивировано 23 октября 2008 года.
  29. Rashpunstag (1776) «Хрустальные четки»
  30. Ts. Baasansuren «The scholar who showed the true Mongolia to the world», Summer 2010 vol.6 (14) Mongolica, pp.40
  31. Competition for historical plays (недоступная ссылка). Дата обращения: 3 января 2017. Архивировано 4 января 2017 года.
  32. President.Mn (недоступная ссылка). Дата обращения: 11 февраля 2015. Архивировано 11 февраля 2015 года.
  33. Tumen D., "Anthropology of Archaeological Populations from Northeast Asia Архивная копия от 29 июля 2013 на Wayback Machine page 25,27
  34. Книга Сун, глава "Жоужань, стр. 39
  35. Ц. Доржсурен «Северный Хунну» 1961, Улан-Батор
  36. Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. — Москва-Ленинград: Академия наук СССР, 1950.
  37. Гумилёв Л.Н. Древние тюрки. II. Предки. gumilevica.kulichki.net. Дата обращения: 20 ноября 2018.
  38. Абаев Н.В. Цивилизационная геополитика и этнокультурные традиции народов Центральной Азии и Алтай-Байкальского региона. Дата обращения: 15 декабря 2018.
  39. Х.Ховорс (1880) «История монголов IX—XIX вв.»
  40. Н.Сэр-Оджав, Древняя история Монголии. 1977
  41. Mongolian traditional folk song UNESCO.org
  42. Xiongnu Burials at the Periphery (недоступная ссылка)
  43. Xiongnu Archaeology Enters a New Century
  44. Pritsak O. 1959. XUN Der Volksname der Hsiung-nu. Central Asiatic Journal, 5: 27-34.
  45. Кляшторный С. Г. История Центральной Азии и памятники рунического письма / С. Г. Кляшторный; Филологический факультет СПбГУ. — СПб., 2003, С. 153.
  46. Уильям Самолин. Hsiung-nu, Hun, Turk. — Central Asiatic Journal, 3.2, 1957. — С. 149—150.
  47. История России с древнейших времен до конца XVII века, Боханов Александр Николаевич
  48. К ИНТЕРПРЕТАЦИИ СОЧЕТАНИЯ KÖK TÜRK
  49. Публичные лекции. Аннa Дыбо
  50. Harold. W. Bailey, Indo-Scythian Studies: being Khotanese Texts, VII, Cambridge, 1985, pp. 25-41
  51. J. Harmatta, «Conclusion», History of Civilizations of Central Asia By Ahmad Hasan Dani, Vadim Mikhaĭlovich Masson, Unesco, János Harmatta, Boris Abramovich Litvinovskiĭ, Clifford Edmund Bosworth Published by Motilal Banarsidass Publ., 1999. Volume 2: pg 488
  52. Henryk Jankowski, Historical-Etymological Dictionary of Pre-Russian Habitation Names of the Crimea, Published by Brill, 2006. pg 27
  53. Гипотеза Э. Пуллиблэнка (в части связи с тюркским словом) и В. И. Абаева (в части связи с согдийским словом): Дыбо 2007, С. 118—119.
  54. родственные иранские слова см.: Расторгуева В. С., Эдельман Д. И. Этимологический словарь иранских языков. Т. 3. М., 2007. С. 426
  55. Pulleyblank E. G. The Consonantal System of Old Chinese. // Asia Major. 9, pt. 1. Leipzig, 1962. Приложение: «The Hsiung-nu language». P.239-265; рус. пер.: Зарубежная тюркология. Вып.1. М., 1986.
  56. Vovin, Alexander. Did the Xiongnu speak a Yeniseian language? // Central Asiatic Journal 44/1 (2000), pp. 87-104.
  57. Дёрфер Г. О языке гуннов. // Зарубежная тюркология. Вып.1. Древние тюркские языки и литературы. М., 1986. С.71-134.
  58. Nicola Di Cosmo, «Ancient China and Its Enemies». Published by Cambridge University Press, 2004. pg 164:"Bailey on the other hand, viewed the Xiongnu as Iranian speakers, while Doerfer denied the possibility of a relationship between the Xiongnu language and any other known language and rejected in the strongest terms any connection with Turkish or Mongolian"
  59. Choongwon Jeong, Ke Wang, Shevan Wilkin, William Timothy Treal Taylor, Bryan K. Miller. A dynamic 6,000-year genetic history of Eurasia’s Eastern Steppe (англ.) // bioRxiv. — 2020-03-26. — P. 2020.03.25.008078. — doi:10.1101/2020.03.25.008078.
  60. Yong-Bin Zhao, Hong-Jie Li, Da-Wei Cai, Chun-Xiang Li, Quan-Chao Zhang. Ancient DNA from nomads in 2500-year-old archeological sites of Pengyang, China (англ.) // Journal of Human Genetics. — 2010-04. — Vol. 55, iss. 4. — P. 215–218. — ISSN 1435-232X. — doi:10.1038/jhg.2010.8.
  61. A western Eurasian male is found in 2000-year-old elite Xiongnu cemetery in Northeast Mongolia

Литература
  • Бернштам А. Н. Очерк истории гуннов. Л., ЛГУ. 1951. 256 с.
  • Гумилёв Л. Н. «История народа хунну»
  • Гумилёв Л. Н. «Хунны в Китае»
  • Дробышев Ю. И. Природопользование и восприятие природы у хунну // Восток. — 2005. — № 1. — С. 44-55.
  • Ивик О., Ключников В. Сюнну, предки гуннов, создатели первой степной империи. — М., Ломоносовъ, 2014.
  • Иностранцев К. А. Хунну и Гунны (разбор теорий о происхождении народа Хунну китайских летописей, о происхождении европейских Гуннов и о взаимных отношениях этих двух народов). Л., 1926. 152+4 с. (Второе дополненное издание.)
  • Ковалёв А. А. Происхождение хунну согласно данным истории и археологии. // Европа — Азия: Проблемы этнокультурных контактов. К 300-летию Санкт-Петербурга. СПб: 2002. С. 150—194.
  • Коновалов П. Б. Хунну в Забайкалье (погребальные памятники). — Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство, 1976. 248 с.
  • Крадин Н. Н. Империя Хунну. Владивосток: Дальнаука, 1996. 164 с. 2-е изд. перераб. и доп. М.: Логос, 2001/2002. 312 с.
  • Материалы по истории кочевых народов в Китае III—V вв. Вып. 1. Сюнну. М., 1989. 288 с.
  • Материалы по истории сюнну (по китайским источникам). [ Выпуск 1.] М., 1968. 178 с.
  • Материалы по истории сюнну (по китайским источникам). Выпуск 2. М., 1973. 168 с.
  • Миняев С. С. Сюнну // Исчезнувшие народы. М., 1988
  • Миняев С. С. Азиатские аспекты «гуннской проблемы» // Археология и этнография Южной Сибири. Барнаул. 1990
  • Полосьмак Н. В., Богданов Е. С., Цэвээндорж Д. Двадцатый ноин-улинский курган. Новосибирск, ИНФОЛИО. 2011. 184 с.
  • Руденко С. И. Культура хуннов и Ноинулинские курганы. М.-Л., 1962. 206 с.
  • Хунну: археология, происхождение культуры, этническая история. Улан-Удэ, 2011.
  • Гордиенко А. В. К вопросу о распространении культуры хунну на север // Экология древних и традиционных обществ: докл. конф. Тюмень: Вектор Бук, 2007. Вып. 3. С. 180—184.

Ссылки
  • Раздел Хунну в библиотеке Annales.
This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.