Путинизм

Путинизм — понятие, используемое рядом современных авторов для характеристики особенностей социально-экономического и политического устройства России первых десятилетий XXI века[1], сложившегося в период правления Владимира Путина.

Не следует путать с путинизмами — широко цитируемыми СМИ фразами и высказываниями Владимира Путина.

Авторы исследования ВЦИОМ «„Путинизм“ как социальный феномен и его ракурсы» (2018) выделяют три подхода к характеристике «путинизма»[1]:

Как замечает американский историк и политолог Вальтер Лакер, успешное определение «путинизма» пока не сформулировано[2]. По мнению профессора политических наук Брайана Тейлора, «путинизм» — это одновременно система правления (как официальная, так и неформальная) и комплекс идей, эмоций и привычек[3].

Доктор политических наук Степан Сулакшин, анализируя понятие «путинизм», рассматривает его как политический режим (политическую практику как лидера с его командой, так и правящей группировки), который он называет «приватизированным государством»[4].

По словам научного сотрудника Гуверовского института Арнольда Бейхмана (2007), «путинизм в XXI веке стал таким же расхожим определением, каким был сталинизм в XX веке»[5]. С момента прихода к власти в 1999 году «Путин вдохновил на выражение лести, какую Россия не слышала со времён Сталина»[6]. С другой стороны, британский журналист Роджер Бойс считает Путина скорее современным Брежневым, нежели Сталиным[7].

Колумнист Джордж Уилл называл «путинизм» «национал-социализмом, лишённым демонического элемента его первооткрывателя»[8]. Некоторые также отмечают, что нынешний Путин придерживается «неосоветских» взглядов, особенно в отношении правопорядка и военно-стратегической обороны[9].

История

Первые упоминания путинизма имеют публицистический характер, в России он впервые появился на сайте партии «Яблоко» в 2000 году[1][10], однако широкое распространение получил после статьи Уильяма Сафира для The New York Times[1][11].

В научный обиход термин «путинизм» был введён политологом Вячеславом Никоновым в 2003 году в отношении политической системы, которая установилась в России после прихода к власти Владимира Путина в 2000 году, и его идеологии[12][1][13].

В феврале 2019 года Владислав Сурков предложил идеологему «долгое государство Путина», актуализировавшую[14][15] среди интеллектуалов тему национальной идеи, и призвал изучать путинизм как «идеологию повседневности»[16] будущего[17].

Путинизм как персонализм
Основная статья: Культ личности Путина

Курс и политический режим России, согласно представлениям персоналистов, определяется личностью Путина[1] Характерные черты культа личности Путина — маскулинность и мачизм[1]. Считается, что культ личности возник к 2002 году[18].

По-разному оценивается соотношение в современном политическом режиме России черт, связанных именно с персоной лидера. В персоноцентричном[19] «режиме Путина» находят черты голлизма[20] и даже бонапартизма[21]. Французский историк Марлен Ларюэль предостерегает от демонизации Путина и описывает его как патриархального лидера, объединившего общество вокруг национального величия и консервативных ценностей[20].

Профессор университета Беркли Стивен Фиш описывает путинизм как форму консервативной, популистской и персоналистской автократии[22], которую называет формой самодержавия[1].

М. А. Краснов видит предпосылки к персоналистскому режиму в конституции РФ[23].

Аналогия с царизмом

Британский еженедельник The Economist указывает на аналогию политического режима при Путине с российской монархией Романовых[24]. По мнению журнала, Владимир Путин, начиная с момента прихода к власти, сознательно пытается создать образ нового русского царя. Как и царь, он представляет себя «собирателем русских земель». Путин пытается представить период после распада СССР не как переход к рыночной экономике и демократии западного образца, а как период хаоса, напоминающего Смутное время в конце XVI в.[24][lower-alpha 1]

Издание также отмечает, что бывшие коллеги Путина по КГБ охотно поддержали такую аналогию. Так, в 2001 году руководитель ФСБ Николай Патрушев, назвал себя и своих подчинённых «государевыми людьми» — новым дворянством. По мнению The Economist, в годы правления Путина возник новый правящий класс, объединённый родством, кумовством и семейными связями. Издание отмечает, что многие высшие менеджеры государственных компаний в нефтегазовой и банковской сферах — это дети близких друзей Путина или его коллег по КГБ. По мнению журнала, своё стремительное обогащение они рассматривают не как коррупцию, а как должную награду за верную службу[24].

Огромный портрет Владимира Путина над сценой во время заседания в Симферополе (2019)
Протест против репрессий путинизма в Екатеринбурге (2018)

Противопоставление путинизма и демократии

Представители данного направления противопоставляют путинизм западным ценностям, представляют его как «антиидеологию»[21], объясняя его причины консерватизмом, национализмом и «русским характером»[25], при этом постулируется дисфункциональность путинизма, связанная с его несоответствием западным моделям развития[1]. Основные характерные черты путинизма как антидемократизма[1]:

По мнению сербского политолога Зорана Милошевича, «критики путинизма» противопоставляют его «западным ценностям либеральной демократии»[26] Марк Урнов и Валерия Касамара выделяют как установившиеся среди политологов следующие признаки политической системы России, отличающие её от базовых принципов конкурентной политики[27]:

  • централизация[21], сильная президентская власть[28], усиленная ещё при Ельцине[29], резкое ослабление политического влияния региональных элит и большого бизнеса[27];
  • установление прямого или косвенного государственного контроля над главными телеканалами страны, цензура[27][30][31];
  • постоянно нарастающее по масштабам использование «административного ресурса» на выборах регионального и федерального уровней[27][30] выборы не оказывают влияния на формирование реальных центров власти[31];
  • фактическая ликвидация системы разделения властей, установление контроля и доминирование исполнительной власти над судебной[27][30] и законодательной системами[31];
  • формирование непубличного стиля политического поведения[27][30].

Другие исследователи, оппозиционные политики и журналисты выделяют также следующие признаки путинизма:

Термин «путинизм» чаще всего имеет отрицательную коннотацию, когда используется в западных СМИ, обозначая государственный строй современной России, где силовики, являющиеся друзьями Путина или ранее работавшие с ним в Санкт-Петербурге и в органах государственной безопасности, контролируют большую часть власти[35][36][37][38]. Социолог Лев Гудков использует термин «путинизм» для описания современных политических особенностей России[39] и описывает его как особый тип посттоталитарного авторитаризма, в котором политическая полиция получает власть от имени частных интересов бюрократических кланов или корпораций[40], таким образом отрицая чисто персоналистскую природу путинизма[1]. Тимоти Фрай не видит сильного отличия россиян от жителей других стран и отрицает термин Homo Soveticus. Известный в России публицист Питер Сучиу[41] в 2010 году определял Владимира Путина как убеждённого фашиста из-за его связанных с Олимпиадой усилий[42].

Функциональный путинизм

Сторонники функционального путинизма утверждают, что причины существования путинизма заключаются не в особенностях российского населения и не в личности президента, а в том, что путинизм предлагает наиболее функциональные ответы на вызовы, и, раз путинизм существует долгое время, то он не может быть полностью дисфункциональным[1].

Сербский политолог Зоран Милошевич описывал путинизм как функциональное явление[1] — как либеральную идеологию, опирающуюся на демократию, рынок, суверенитет и уровень жизни[26].

Представители «нового бонапартизма» одним из таких вызовов усматривают объективную потребность населения в стабильности после периода травматичных перемен[1].

Я. Шимов и П. Понаитов в работе 2008 года называли путинизм демократическим «виртуальным бонапартизмом», который российская элита — капиталистическая буржуазия — использует для достижения собственных целей[1].

К. Карриго отмечает, что в прессе и экспертном сообществе Китая историческая оправданность и целесообразность «путинизма» никем не оспаривается[1].

М. Лорелль отмечает схожесть путинизма с голлизмом (возникли после потрясений; цензура; вытеснение оппозиции; традиционализм; консерватизм)[1].

Политическая система России при Путине

Термины «политический режим Путина», «авторитаризм», «управляемая»[43] или «суверенная демократия»[44][26], «гибридный режим» и т. д., в российской научной литературе применительно к комплексному описанию российской реальности выполняют ту же понятийную функцию, что и «путинизм»[1][45]. Профессор Гарвардского Университета Стивен Левицкий, профессор политологии из университета Торонто Лукан Вэй, политолог Екатерина Шульман и директор нидерландской проевропейской и проатлантической научно-исследовательской некоммерческой организации «Цицерон»[46][47] Марсель ван Херпен[48] называют Россию «гибридным режимом»[49][21][50][51], в которой присутствуют и демократические, и авторитарные черты, однако в среде специалистов соотношение различных черт остаётся дискуссионным.

По мнению политолога Лилии Шевцовой, Путин стал стабилизатором гибридной системы легитимизации персонифицированной власти демократическим способом[52], которую начал выстраивать Ельцин, укрепив персональную власть президента и контроль бюрократии («вертикаль власти»)[28]. С фигурой Путина связывается централизация[44] и Владимир Согрин описывает стиль управления Владимира Путина как просвещённый авторитаризм[53].

Политолог Андреас Умланд указывает, что до 2004 года Путин постепенно ограничивал возможность реально осуществлять основные политические права и всё активнее препятствовал демократическим процессам. С 2005 года стали предприниматься попытки сформировать новую государственную идеологию, предусматривающую единую партию и национальную церковь. С 2007 года «Единая Россия» превратилась из всего лишь гегемониальной в теперь уже явно доминирующую политическую организацию законодательной ветви власти, а другие партии стали лишь декорацией для неё в Госдуме и региональных парламентах, подобно той роли, которую выполняли «блоковые партии» Национального фронта ГДР. Умланд связывает этот процесс с реакцией на «Оранжевую революцию» на Украине и определяет созданный при Путине политический режим как «паратоталитарный»[54].

Политолог Екатерина Шульман, описывая политическую систему России, замечает, что в политическом пространстве доминирует государство, Государственная дума контролируется пропрезидентской партией «Единая Россия», а власть сконцентрирована в руках силовиков и экономической бюрократии, и, несмотря на модернизационные волны, режим направлен на самоконсервацию[51]. Государство в России доминирует в политическом поле и, используя властные полномочия, диктует условия другим политическим субъектам[55].

В отчете за 2020 год Россия заняла 124 место по уровню демократии (ниже по рейтингу стоят социально-экономически бедные африканские страны) и относится к авторитарному режиму по классификации политических режимов, составляемый компанией EIU[56].

Борьба с политической конкуренцией

Одним из методов борьбы власти против оппозиции является создание так называемых «спойлеров» — партий или кандидатов, которые оттягивают голоса у политических конкурентов. По оценке Аркадия Любарева, в 2013 году в России насчитывалось 13 таких партий[57]. Восемь из 36 партий в 2020 году не имели доходов и расходов, что является признаком партии-спойлера.[58]

Например, партия «Новые люди» была зарегистрирована в кратчайшие сроки, и со стороны властей не было попыток помешать этому процессу. Примером обратной ситуации могут считаться девять попыток регистрации партии «Россия будущего» во главе с Алексеем Навальным или приостановление деятельности «Гражданской инициативы», когда её возглавил Дмитрий Гудков[59]. Во-вторых, «Новые люди» были созданы практически одновременно с такими партиями, как «За правду», «Партия прямой демократии» и «Зелёная альтернатива». Кроме того, лидер «Новых людей» Алексей Нечаев является членом Центрального совета Общероссийского народного фронта, возглавляемого Владимиром Путиным[60]. Также партию обвиняют в связях с действующей властью. Так, в декабре 2020 года кампанию партии возглавил близкий к администрации президента политтехнолог Евгений Минченко[61]. Согласно источникам «Открытых медиа» в руководстве партии, окружении Нечаева и администрации президента, новый состав предвыборного штаба должен отрегулировать стратегию партии так, чтобы конституционное большинство в Государственной думе осталось за «Единой Россией», а «Новые люди» вернулись в свою электоральную нишу — образованный средний класс 18−30 лет[62].

Партию «Коммунисты России» и её председателя Сурайкина обвиняют в том, что его партия выполняет заказ «Единой России» и Администрации президента по оттягиванию голосов КПРФ[63].

Критика термина

Использование термина «путинизм» в российской науке менее распространено из-за самоограничений этического плана[1]. Научное осмысление данного термина находится на ранних этапах и в отдельных областях носит настолько рудиментарный характер, что для осмысления понятия приходится обращаться к публицистическим источникам[1].

Встречающемуся утверждению о том, что корни путинизма лежат в «неполноценности» русского народа, противоречит то, что идеология путинизма находит приверженцев в странах Запада (такие политики, как С. Курц (Австрия), А. Ципрас (Греция), В. Орбан (Венгрия), Д. Трамп и П. Бьюкенен (США)[1]. Д. Брукс считает, что Путин является примером для консерваторов-популистов в таких странах, как Франция, Италия, Филиппины[1]. Ф. Закария считает, что политические воззрения Р. Эрдогана (Турция), Марин Ле Пен (Франция), Г. Вильдерса (Нидерланды) и Н. Фаража (Великобритания) ближе к ценностям путинской России, чем к ценностям либеральной демократии[1].

Представители позиции путинизма как органического антидемократизма порою скатываются к русофобии и антисоветизму. В американской прессе использование термина «путинизм» сопровождается негативно окрашенной эмоциональной лексикой. По утверждениям А. Рюмина, термин «путинизм» содержит отрицательную коннотацию[1]:
Современная Россия, находящаяся под властью путинского режима, преподносится в качестве страны, находящейся во власти морального безумия (moral insanity), а российская политическая культура рассматривается в качестве психопатической, тиранической и представляющей собой откровенный макиавеллизм.[64]

По утверждениям С. Коэна, нейтральная оценка политики российского лидера невозможна из-за его демонизации и следования стереотипам холодной войны[1].

В то время как критики режима указывают, что основанный на ресурсной экономике режим стремится к консервации, либеральное меньшинство имеет значительное влияние среди элит, а идеологические разногласия по поводу событий на Украине остаются предметом споров; сторонники путинизма, напротив, считают, что события 2014—2015 годов сплотили российское общество вокруг ценностей «посткрымского консенсуса», что в социально-экономической сфере происходит медленное развитие, общество адаптировалось к стагнации, а характер российской политики по большей части прагматичный[65].

См. также

Примечания
Примечания
  1. Государственные телеканалы называют ельцинский период 1990-х не иначе как «лихие 90-е»
Источники
  1. Фёдоров В. В., Баскакова Ю. М., Бызов Л. Г., Чернозуб О. Л., Мамонов М. В., Гаврилов И. В., Вядро М. А. «Путинизм» как социальный феномен и его ракурсы // Выборы на фоне Крыма: электоральный цикл 2016—2018 гг. и перспективы политического транзита / В. В. Фёдоров. — ВЦИОМ, 2018. — С. 587—602. — 993 с. — ISBN 9785041523244.
  2. Laqueur, Walter. Putinism: Russia and Its Future with the West. — New York: Thomas Dunne Books, 2015. — 288 p. — ISBN 978-1250064752.:
    Что такое путинизм? Много интеллектуальной энергии было посвящено поиску точного определения, как это так часто происходит, когда появляется какой-то новый режим. Но это было не очень успешным предприятием: путинизм – это государственный капитализм, либеральная экономическая политика, но также и сильное государственное вмешательство – даже почти тотальное вмешательство, когда затронуты важные проблемы. Это автократия, но в ней нет ничего нового для российской истории, и она почти смягчена неэффективностью и коррупцией. Есть парламент, но оппозиционные партии на самом деле не находятся в оппозиции. Есть свободная пресса, но свобода ограничена небольшими газетами, и критика не должна заходить слишком далеко. Есть конституция, но это не лучший путеводитель для реальностей современной России.
  3. svoboda.org — Хрупкий режим. Разговор с автором книги «Кодекс путинизма» на Радио «Свобода»:
    Моя точка зрения – есть две главные составляющие путинизма. Первое – это своеобразная система правления, созданная под влиянием личности Владимира Путина. В ее рамках сосуществуют формальная система управления – парламент, суды – институты с ограниченными полномочиями, играющие по определённым правилам, и неформальная, клановая система управления, в рамках которой за влияние и деньги конкурируют различные кланы. Путин обеспечивает функционирование этой структуры правления. Я это называю путинская система правления. Но второй аспект путинизма, который не менее важен, это тот самый код, ментальность, о чем мы с вами говорим. На мой взгляд, это не идеология. У Путина нет стройного комплексного взгляда на мир, подобного теории марксизма-ленинизма, которая служила руководством к действию для советских лидеров. Это вольная комбинация идей, эмоций и привычек. Стоит подчеркнуть, что одна из ярких особенностей путинизма как системы заключается в сосредоточении почти полного контроля над ней в руках Владимира Путина. У него явно наличествует, если можно так выразиться, патологическое стремление к контролю над всем. В 2007 году он сказал: «Нам нужно ручное управление» страной ещё в течение 15–20 лет. Поскольку он не верит в работоспособность российских институтов, то он постоянно пытается прямо или косвенно руководить их деятельностью. Это свойство его характера привело к созданию в России малоэффективной государственной системы, которая в долгосрочной перспективе едва ли сможет выполнять поставленные перед ней задачи.
  4. Сулкашин С. С. — ПНТ. Программные основы. Занятие 13. Путинизм 12.10.2018
  5. Regression in Russia by Arnold Beichman. В фокусе эксперт: Арнольд Бейхман
  6. Cassiday, Julie A.; Johnson, Emily D. Putin, Putiniana and the Question of a Post-Soviet Cult of Personality. — JSTOR, 2010. — С. 681–707.
  7. Boyes, Roger. Putin is no Stalin. He’s a latter day Brezhnev. Дата обращения 9 августа 2020.
  8. George Will. www.jewishworldreview.com. Дата обращения: 9 августа 2020.
  9. Deconstructing the Millennium Manifesto. web.archive.org (26 сентября 2007). Дата обращения: 9 августа 2020.
  10. Андрей Пионтковский — Путинизм как высшая и заключительная стадия бандитского капитализма в России
  11. Essay; Putinism Looms By WILLIAM SAFIREJAN. 31, 2000
  12. Никонов В. Путинизм // Современная российская политика: курс лекций / под ред. В. Никонова. Международный университет (Москва), ОЛМА Медиа Групп, 2003; 222 с. — стр. 29:
    Под «путинизмом» я понимаю нынешний российский режим и идеологию президента Владимира Путина. Раскрытие темы предполагает не только ответ на сакраментальный вопрос: «Who is Mr. Putin?», но и определение того, в какой стране мы сейчас живём, при каком строе. Что у нас на дворе — демократия, авторитаризм, тоталитаризм? Каково соотношение различных ветвей власти?
  13. Исаев Б. А. Политическая власть в современной России — Издательский дом «Питер», 2012; 443 с. — стр. 193:
    А В. Никонов ввёл термин «путинизм», под которым он понимает нынешний российский режим и идеологию президента.
  14. Халдей, Александр. Что стоит за идеей «долгого государства» Владимира Путина?. regnum.ru. Regnum (14 февраля 2019).
  15. Для кого и зачем Сурков написал статью о путинизме и глубинном народе. kp.ru. Сайт «Комсомольской правды» (18 февраля 2019). Дата обращения: 15 января 2020.
  16. «Метод Путина»: Сурков призвал исследовать «путинизм» как «политический лайфхак» | Общество (англ.). Forbes.ru (14 октября 2019). Дата обращения: 27 декабря 2019.
  17. Независимая газета — Владислав Сурков: Долгое государство Путина
    Необходимо осознание, осмысление и описание путинской системы властвования и вообще всего комплекса идей и измерений путинизма как идеологии будущего. Именно будущего, поскольку настоящий Путин едва ли является путинистом, так же, как, например, Маркс не марксист и не факт, что согласился бы им быть, если бы узнал, что это такое.
  18. Ross, Cameron. Russian Politics Under Putin. — Manchester University Press, 2004. — P. 26. — 304 p. — ISBN 978-0719068003.
  19. Сулакшин С. С., Багдасарян В. Э., Волошинович Т. И., Гаганов А. А., Дегтев А. С., Кравченко Л. И., Хвыля-Олинтер Н. А., Шишкина Н. И. Партия нового типа Настольная научно-учебная книга партийного строителя. — М.: Наука и политика, 2017. — С. 38. — 1081 с. — ISBN 978-5-906673-34-4.:
    История мировой партийности дает массу примеров создания персоноцентричных партий. Идеология в данных партиях подменяется культом вождя, вне зависимости от его идеологического месседжа. Голлизм во Франции, перонизм в Аргентине, путинизм в России — идеология во всех этих случаях определяется не как система ценностей или идей, а как поклонение лидеру партии.
  20. Марлен Ларюэль — Путинизм как голлизм
  21. (голландский социолог Марсель ван Херпен) Marcel Van Herpen Putinism. Basingstoke: Palgrave Macmillan; January 2013. ISBN 978-1-137-28281-1
    Van Herpen compares in detail the many and often surprising parallels that exist between Putin’s regime and that of Weimar Germany and Mussolini’s Italy, indicating the presence of strong Fascist elements in contemporary Russia.
    However, this is tempered by other elements that show a resemblance with the Bonapartism from Napoleon III’s France and the post-modern populism of Silvio Berlusconi, creating a hybrid system which can be labelled ‘Fascism-lite’. Although ‘Putinism’ has a softer face than Mussolinian Fascism, it still contains a hard core of ultra-nationalism, militarism, and neo-imperialism.    		 Ван Херпен подробно рассказывает о многих и часто удивительных параллелях, существующих между режимом Путина и веймарской Германией и Италией Муссолини, что свидетельствует о наличии сильных фашистских элементов в современной России.
    Однако это смягчается другими элементами, которые показывают сходство с бонапартизмом из Франции Наполеона III и постмодернистским популизмом Сильвио Берлускони, создавая гибридную систему, которую можно обозначить как облегчённый фашизм. Хотя «путинизм» имеет более мягкое лицо, чем фашизм Муссолини, он все еще содержит ядро ультранационализма, милитаризма и неоимпериализма.
    из аннотации
  22. Fish, M. Steven. «The Kremlin Emboldened: What Is Putinism?» Journal of Democracy, vol. 28 no. 4, 2017, pp. 61-75. Project MUSE, doi:10.1353/jod.2017.0066
  23. Краснов, М. А. Персоналистский режим в России: опыт институционального анализа. Архивная копия от 13 ноября 2020 на Wayback Machine М. : Фонд «Либеральная миссия», 2006.
  24. Enter Tsar Vladimir: Vladimir Putin wants to forget the revolution // The Economist, 26 October, 2017.
  25. WALTER LAQUEUR — Why Putinism will survive Putin
  26. «Путинизм» — Современная идеология Российской Федерации
    Критики «путинизма» провозглашают его националистической и авторитарной формой правления, которая противопоставляется западным ценностям либеральной демократии.
  27. Урнов М., Касамара В. Современная Россия: вызовы и ответы: Сборник материалов. М., 2005.; стр. 26-27
  28. Одинокая держава: Почему Россия не стала Западом и почему России трудно с Западом" / Шевцова Л.; Моск. центр Карнеги. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010. — 272 с.
    Приход к власти Владимира Путина означал наступление нового этапа в развитии системы, которую начал выстраивать Ельцин. Путин стал стабилизатором этой системы, укрепив ее стержень — персоналистскую власть — и усилив бюрократический контроль за собственностью.
  29. к. п. н. Горева Н. А. называет выстроенную Ельциным систему государственной власти «анархоавторитаризм»
    см. Автореферат диссертации «Трансформация политического режима в постсоветской России»
  30. Политолог и депутат Борис Вишневский. Десять признаков путинизма
  31. Татьяна Ворожейкина. Авторитарные режимы ХХ века и современная Россия: сходства и отличия. / Вестник общественного мнения 4(102) под ред. Б. В. Дубин Данные. Анализ. Дискуссии Октябрь-декабрь 2009, ISSN 2070-5107; стр. 50-51/120
  32. Триада, которой нет в Конституции: мракобесие, репрессии, сословность. republic.ru. Republic (4 июня 2020). Дата обращения: 14 июня 2020.
  33. Aron, Leon. Putinism (неопр.). — American Enterprise Institute, 2008. — 8 May. — С. 16.
  34. What is ‘Putinism’? Архивная копия от 5 февраля 2009 на Wayback Machine, by Andranik Migranyan, Russia in Global affairs, 13 April 2004 (рус.)
  35. Safire, William. Opinion | Essay; Putinism Looms, The New York Times (31 января 2000). Дата обращения 9 августа 2020.
  36. Putinism On the March (washingtonpost.com). www.washingtonpost.com. Дата обращения: 9 августа 2020.
  37. From Communism to Putinism | The Brussels Journal. www.brusselsjournal.com. Дата обращения: 9 августа 2020.
  38. Op-ed: Russia's New Oligarchy: For Putin and Friends, a Gusher of Questionable Deals. web.archive.org (24 марта 2016). Дата обращения: 9 августа 2020.
  39. Эмиль ПАИН — Политический режим в России 2000-х гг.: особенности наследственные и приобретенные — Вестник общественного мнения 4(102) под ред. Б. В. Дубин Данные. Анализ. Дискуссии Октябрь-декабрь 2009, ISSN 2070-5107; стр. 38 из 120
  40. Lev Gudkov (2011) The Nature of «Putinism», Russian Social Science Review, 52:6, 21-47, DOI: 10.1080/10611428.2011.11065455
  41. The National Interest: у РФ есть основания опасаться вторжения НАТО. aif.ru. Аргументы и факты (13 июня 2020). Дата обращения: 14 июня 2020.
  42. Suciu P., Kullman J. America's Road to Fascism: From the Progressives to the Era of Hope and Change (англ.). — PSB Publishing, 2010. — P. 217. — ISBN 9780980656718.
    Some historians and economists have noted that fascism is actually an antiMarxist form of socialism, especially as it favors class collaboration and supports the concept of nationalism — the latter being something that Marxists could never support. A diehard Marxist leader wouldn't get on a plane and fly half way araund the world to try and win support for the Olympics to be hosted in his country, even his hometown. But a tried and true Fascist might do so.
  43. Баранов Н. А. Политический режим В. Путина // Перспективы политического развития России: Материалы Всероссийской научной конференции. Саратов, 19-20 апреля 2007 г. / Отв. Ред И. Н. Тарасов. Саратов: Саратовский государственный социально-экономический университет, 2007. С.3-6.
  44. Г. И. Герасимов История современной России: поиск и обретение свободы (1985—2008) Институт общественного проектирования, 2008, ISBN 978-5-903464-04-3
    В условиях недостаточного развития гражданского общества, демократических традиций и влиятельной системной оппозиции происходила централизация власти, что создавало угрозу ее концентрации в руках части бюрократии, преследующей личные и корпоративные интересы. Централизация власти приводила к сокращению числа людей, причастных к принятию важнейших политических решений
    Расстрел Верховного Совета мог с большой долей вероятности привести к установлению диктатуры. На этот же путь толкали Б. Ельцина в 1996 году, тогда это был наиболее реальный способ сохранить власть. Президент не пошел на это. Во второй половине первого десятилетия XXI века такая же развилка была в отношении третьего срока В. Путина. Несмотря на всю заманчивость и кажущуюся целесообразность, Президент на это не согласился. Основным содержанием второго этапа развития страны было укрепление государственности с целью сохранения завоеванных свобод. Укрепление государства при одновременном сохранении демократических прав и свобод получило свое воплощение в концепции «суверенной демократии».
  45. В. В. ЦЫГАНОВ, В. Л. ШУЛЬЦ — ОЛИГАРХИЯ: СУЩНОСТЬ, ЦИКЛИЧНОСТЬ, МОДИФИКАЦИИ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ Социологические исследования, № 2, Февраль 2009, C. 3-15
  46. Марсель Ван Херпен Архивная копия от 12 сентября 2018 на Wayback Machine на сайте журнала Intersection: Россия / Европа / Мир Архивная копия от 15 мая 2020 на Wayback Machine
  47. Cicero Foundation
  48. Марсель Ван Херпен
  49. Левицки и Лукан Вэй, Конкурентный авторитаризм: гибридные режимы после Холодной войны, 2010 (недоступная ссылка)
    These characterizations are misleading. They assume that hybrid regimes are—or should be—moving in a democratic direction. ... In many cases, [hybrid] regimes either remained stable (Malaysia, Tanzania) or became increasingly authoritarian (Belarus, Cambodia, Russia, Zimbabwe).
    ...
    Where autocrats invested seriously in statebuilding, as in Nicaragua and Zimbabwe during the 1980s, Cambodia and Armenia during the 1990s, and Russia under Putin, the result was not democracy but more robust authoritarianism.
  50. Екатерина Шульман — Гибка, как гусеница, гибридная Россия
  51. Екатерина Шульман — 10 гибридных режимов
  52. Шевцова Л. Ф. Смена Режима или Системы? // Полис. 2004. № 1. стр. 46-50
    Существовала и еще одна — структурная — причина, которая сделала смену режима в России неизбежной. Речь идет о гибридности возникшей в 1990-е годы модели власти, о присущем ей переплетении взаимоисключающих принципов жизнедеятельности. С одной стороны, мы видим персонификацию и нерасчлененность власти, короче — продолжение давней Русской Системы, с другой — персонифицированная власть формируется и легитимируется демократическим способом, ибо все остальные способы ее легитимации оказались исторически исчерпаны.
  53. Согрин В. В. Политическая история современной России. 1982—2001: от Горбачева до Путина. М., 2001., стр. 238/262
    Над новым главой государства продолжал витать ореол избранника "семьи", но сам Путин с момента вступления в президентскую должность, ещё твёрже, чем прежде, и своим внешним видом, и поведением демонстрировал политическую независимость и надпартийность, настойчиво утверждая стиль просвещенного авторитаризма.
  54. Андреас УМЛАНД — «Оранжевая революция» как постсоветский водораздел
  55. Зосименко Иван Андреевич, Ахмедова Инна Ивановна Структура политической системы современной России // Вестник УлГТУ. 2015. № 4 (72). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/struktura-politicheskoy-sistemy-sovremennoy-rossii
    Политическая власть современной России характеризуется следующими чертами: персонификация (причём уровень персонификации тем выше, чем выше государственная должность); авторитарность высшего государственного лица; плебисцитарность как одобрение народом под видом выборов той или иной кандидатуры, определённой «наверху»; ущербность и недемократичность, ввиду отсутствия реальной оппозиции; вовлечение в государственное управление общественных организаций (общенародный фронт, Единая Россия) и наделение их властными полномочиями; отстранение гражданского общества от участия в политическом управлении, формирование элементов гражданского общества по инициативе государства и под его контролем; подчинение государственным структурам местного самоуправления; зависимость принятия решений от «политической воли» (или её отсутствия); бюрократизация; снижение роли и значения региональных органов государственной власти. Как основной элемент политической системы современной России, государство является доминирующим в обществе и диктует условия поведения другим политическим субъектам, используя политическую власть. Политический режим как формы, способы и методы использования государством политической власти приобрёл авторитарный характер, что привело к фактическому превращению Российской Федерации в федеративно-унитарное государство.
  56. Democracy Index (англ.) // Wikipedia. — 2021-06-24.
  57. Аркадий Любарев, эксперт Комитета гражданских инициатив. Как политтехнологи зарабатывают на сентябрьских выборах Forbes.ru, 18.07.2013
  58. Спойлеры отметились нулями.
  59. В партийном инкубаторе власти вылупились новые гомункулы
  60. НОВЫЕ ЛЮДИ: ПАРТИЯ ЛЖИ И ПУСТЫХ ОБЕЩАНИЙ
  61. «Новым людям» напомнили их место. Кампанию возглавил политтехнолог Минченко
  62. «Новых людей» попросили отдохнуть. Партии Нечаева помешают получить крупную фракцию по итогам выборов Госдумы
  63. Сурайкин остаётся с мальчиками по вызову: в партии «Коммунисты России» наметился раскол
  64. Иудин, А. А.; Рюмин, А. М. ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА В ИНТЕРНЕТ: ЗАПАДНЫЕ ОБЫВАТЕЛИ О РОССИИ. — Нижний Новгород: НИСОЦ, 2011. — С. 69. — ISBN 978-5-93116-145-7.
  65. В. В. Фёдоров, Ю. М. Баскакова, Л. Г. Бызов, О. Л. Чернозуб, М. В. Мамонов, И. В. Гаврилов, М. А. Вядро. Идейные рубежи «посткрымского консенсуса» // ВЫБОРЫ НА ФОНЕ КРЫМА: электоральный цикл 2016—2018 гг. и перспективы политического транзита / В. В. Фёдоров. — ВЦИОМ, 2018. — С. 196—201. — 993 с. — ISBN 9785041523244.

Литература
  • Anders Aslund. Russia's Crony Capitalism: The Path from Market Economy to Kleptocracy. — Yale University Press, 2019. — ISBN 978-0300243093.
  • Karen Dawisha. Putin's Kleptocracy: Who Owns Russia?. — Simon & Schuster, 2015. — ISBN  978-1476795201.

Ссылки
This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.