Об историческом единстве русских и украинцев

Создание статьи было анонсировано Владимиром Путиным во время ежегодного мероприятия «Прямая линия с Владимиром Путиным» 30 июня 2021 года, на котором он заявил, что русские и украинцы — один народ, и обещал подробно изложить свою позицию по этому вопросу[2]. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков сообщил, что в процессе подготовки материала Путин пользовался архивными данными[3]. 12 июля статья с названием «Об историческом единстве русских и украинцев» (укр. «Про історичну єдність росіян та українців») была опубликована на сайте Kremlin.ru на русском и украинском языках.

Во вступительной части статьи Путин заявляет, что в последние годы между Россией и Украиной, которые он считает «частями одного исторического и духовного пространства», «возникла своего рода стена». Причину этого Путин видит прежде всего в «наших собственных ошибках, допущенных в разные периоды», а также в целенаправленных действиях неких сил, всегда стремившихся, по словам Путина, «разделить, а затем и стравить между собой части единого народа»[1].

Ключевая мысль автора состоит в том, что со времён раннего Средневековья люди, жившие на территории современных Украины, Белоруссии и значительной части европейской России, ощущали себя одним народом, и лишь впоследствии, под воздействием внешних сил, это начало меняться[4]. По словам Путина, «и русские, и украинцы, и белорусы  — наследники Древней Руси, являвшейся крупнейшим государством Европы. Славянские и другие племена на громадном пространстве … были объединены одним языком…, хозяйственными связями, властью князей династии Рюриковичей. А после крещения Руси — и одной православной верой… Как и другие европейские государства того времени, Древняя Русь столкнулась с ослаблением центральной власти, раздробленностью. При этом и знать, и простые люди воспринимали Русь как общее пространство, как свою Отчизну».

Путин заявляет, что православное население южных и западных русских земель, оказавшихся после нашествия Батыя на Русь в составе Великого Княжества Литовского, вне притяжения Москвы, которая, по мнению автора, стала «центром воссоединения, продол­жив­шим традицию древнерусской государ­ст­­венности», подвергалось религиозному угнетению и преследованиям[4]: «В XIV веке правящая элита Литвы приняла католичество. В XVI веке была заключена Люблинская уния с Польским Королевством — образовалась „Речь Посполитая Обоих Народов“ (по сути — польского и литовского). <…> Согласно Брестской унии 1596 года часть западнорусского православного духовенства подчинилась власти Папы Римского. Проводились ополячивание и латинизация, православие вытеснялось».

Ответом на подобную политику стало освободительное движение православного населения Поднепровья, которое в середине XVII века возглавил гетман Войска Запорожского Богдан Хмельницкий. Не сумев добиться от Речи Посполитой автономии и соблюдения прав русского православного населения, он обратился к Москве. В 1653 году Земский собор — высший представительный орган Русского государства — поддержал единоверцев и решил принять в российское подданство Войско Запорожское «с их городами и землями». В январе 1654 года Переяславская Рада подтвердила это решение, после чего жители десятков городов, включая Киев, принесли присягу русскому царю. В своих обращениях и к польскому королю, и к русскому царю запорожцы называли себя русскими православными людьми. Последовавшая война Русского государства с Речью Посполитой привела к тому, что в состав Русского государства вошли Киев и левобережье Днепра, включая Полтавщину, Черниговщину, а также Запорожье. Их жители воссоединились с основной частью русского православного народа, а за самой этой областью утвердилось название «Малая Русь» (Малороссия).

По словам Путина, интеграция западнорусских земель в общее государственное пространство проходила на основе общей веры, общих культурных традиций и языковой близости: «Представители казачьей старши́ны, включённые в дворянское сословие, достигали в России высот политической, дипломатической, военной карьеры. Выпускники Киево-Могилянской академии играли ведущую роль в церковной жизни… Малороссы во многом … созидали большую общую страну, её государственность, культуру, науку, участвовали в освоении и развитии Урала, Сибири, Кавказа, Дальнего Востока».

Говоря о границах современной Украины, Путин заявляет, что она «целиком и полностью детище советской эпохи» и в значительной степени была создана за счёт территорий «исторической России». В качестве доказательства он предлагает «сравнить, какие земли воссоединились с Российским государством в XVII веке и с какими территориями УССР вышла из состава Советского Союза». По словам Путина, «большевики относились к русскому народу как к неисчерпаемому материалу для социальных экспериментов» и поэтому «произвольно нарезали границы, раздавали щедрые территориальные „подарки“»[1]. При этом в СССР границы между республиками носили условный характер и не воспринимались как государственные. Путин напомнил, что в 1992 году известный политический деятель Анатолий Собчак, говоря о распаде СССР, высказал мнение, что республикам — учредителям Советского Союза следовало бы выходить из него в тех границах, в которых они вступили в СССР. Российская Федерация, однако, признала новые геополитические реалии и, по убеждению автора, многое сделала для того, чтобы Украина состоялась как независимая страна[1].

В статье говорится, что уровню внутриэкономической кооперации между входившими в СССР республиками могли бы позавидовать страны нынешнего Европейского союза. «Мы являемся естественными, взаимодополняющими друг друга экономическими партнёрами. Такая тесная взаимосвязь способна усиливать конкурентные преимущества, приумножать потенциал обеих стран», — считает президент России. По мнению Путина, выходя из СССР, Украина была мощной державой с передовыми отраслями промышленности и развитой наукой. Путин противопоставляет это с оценкой нынешнего подушевого ВВП Украины; согласно Путину, Украина — беднейшая страна Европы с подушевым ВВП ниже Албании, Молдавии и Косова[1].

По словам Путина, украинские элиты решили «обосновать независимость своей страны через отрицание её прошлого… Стали мифологизировать и переписывать историю, вымарывать из неё всё, что нас объединяет, говорить о периоде пребывания Украины в составе Российской империи и СССР как об оккупации»[1].

Автор утверждает, что США и Евросоюз задолго до событий 2014 года подталкивали Украину к тому, чтобы свернуть экономическое сотрудничество с Россией. По мнению Путина, Запад стремился «превратить Украину в барьер между Европой и Россией, в плацдарм против России». «Неизбежно пришло время, когда концепция „Украина — не Россия“ уже не устраивала. Потребовалась „анти-Россия“, с чем мы никогда не смиримся», — пишет Путин[1]. По словам автора, в 2014 году «Запад напрямую вмешался в дела Украины», после чего «государственную политику в стране стала определять агрессивная русофобия радикальных националистов»[5]. Президент России убеждён, что нынешнее руководство Украины выступает против всего русского: ставит под удар русский язык, бьёт по «духовному единству» и даже готово отречься от жителей Донбасса, не разделяющих идеологию современного руководства Украины и поэтому «записанных в сепаратисты и террористы». Таким образом, по мнению Путина, украинская власть держится «только на постоянном культивировании образа внутреннего и внешнего врага».

Касаясь выполнения «Комплекса мер по выполнению Минских соглашений», которые Путин называет попыткой остановить братоубийственный конфликт на востоке Украины, Путин пишет, что принятая Советом безопасности ООН Резолюция № 2202 (2015)[6] в поддержку этих договорённостей до сих пор остаётся в силе. Тем не менее, по словам Путина, если на официальных переговорах, особенно после «одёргивания» со стороны западных партнёров, украинские представители периодически заявляют о «полной приверженности» Минским соглашениям, то на деле они не проявляют намерения всерьёз обсуждать ни особый статус Донбасса, ни гарантии для населения неподконтрольных районов, предпочитая, по выражению автора, «эксплуатировать образ „жертвы внешней агрессии“ и торговать русофобией»[1].

При этом, по словам Путина, Россия не отказывается от простых украинцев, поскольку «наше родство передаётся из поколения в поколение». В настоящее время Россия занимает третье место среди торговых партнёров Украины, в России на жизнь зарабатывают сотни тысяч украинцев[7].

Свою статью Путин завершает словами: «Вместе мы всегда были и будем многократно сильнее и успешнее. Ведь мы — один народ. Сейчас эти слова воспринимаются кое-кем в штыки. Могут быть истолкованы как угодно. Но многие люди меня услышат. И скажу одно: Россия никогда не была и не будет „анти-Украиной“. А какой быть Украине — решать её гражданам». В качестве примера тесного политического и экономического сотрудничества различных государств с едиными этническими корнями, которое не приводит к потере суверенитета и утрате собственной внешней политики каждого из партнёров, Путин приводит Австрию и Германию, а также США и Канаду.

По оценке доктора исторических наук Фёдора Гайды, Владимир Путин, разумеется, не историк и не специалист по истории Украины, но из содержания статьи видно, что основные труды по этому сюжету им прочитаны и, полагает Гайда, в первую очередь это труды дореволюционные и классические, поскольку основные оценки, которые Путин делает в своей статье, характерны для историографии до 1917 года: «Конечно, с ней в значительной степени связана и современная российская историческая традиция, постепенно отходящая от советской историографии, но в целом это определённый возврат к коренной традиции изучения данного вопроса»[8].

Негативную оценку статья Путина получила в коллективном отзыве Института истории НАН Украины и общественной организации «Likбез. Исторический фронт», где она была охарактеризована как непрофессиональная и нелогичная, содержащая «классическое изложение имперской российской схемы истории»[9].

Исключительно негативные оценки ряда современных историков[К 1] в адрес концепции триединого русского народа приводит в своей подборке Русская служба Би-Би-Си. Так, украинский историк и общественный деятель Александр Алфёров называет её «нахальной манипуляцией, возникшей на границе XIX и XX веков и активно поддерживаемой во времена советской оккупации Украины» как доказательство того, что три основные народа СССР являются одним целым и вместе составляют «славянское ядро Советского Союза». Доктор исторических наук Юрий Шаповал называет эту концепцию «идеологемой, выдуманной в угоду „братской дружбе“, в частности, в угоду празднованию 300-летия воссоединения Украины и России». Шаповал утверждает, что «серьёзные профессионалы относятся к этому тезису довольно критично, а Путин и его окружение просто политизируют этот тезис и таким образом превращают историю в инструмент для достижения их цели» — «нового Переяслава», «аншлюса Украины»[10].

На следующий день после публикации статьи президент Украины Владимир Зеленский посетовал на то, что президент Путин нашёл время на работу над статьёй, но не нашёл его на то, чтобы встретиться с ним, и заявил, что тезис Путина о «братских народах» напоминает ему историю Каина и Авеля[11][12][13].

28 июля в видеообращении к украинцам по случаю Дня крещения Руси, именуемого на Украине «Днём крещения Киевской Руси — Украины», Зеленский заявил, что великий киевский князь Владимир «окрестил Киевскую Русь — Украину. Это не часть нашей истории, это и есть наша история. Нам не нужно доказывать это историческими трактатами, работами, статьями». По мнению Зеленского, Киевская Русь является матерью истории лишь Украины и Крыма: «24 области Украины и полуостров Крым — её родные дети, и они по праву её наследники. А двоюродным племянникам и очень дальним родственникам не нужно притязать на её наследство и пытаться доказать свою причастность к истории тысячи лет и тысячи событий, находясь от мест, где она произошла, за тысячи километров»[14].

Пятый президент Украины Петр Порошенко, лидер политической партии «Европейская солидарность», написал в польской газете Gazeta Wyborcza, что «статья Путина об „одном народе“ полна традиционных российских фейков и нездоровых амбиций завладеть Украиной и является моментом истины для Запада и Украины, чтобы понять, какой должна быть правильная реакция на российские притязания»[15][16].

Украинская социологическая группа «Рейтинг» 23—25 июля 2021 года провела телефонный опрос среди населения Украины в возрасте от 18 лет (за исключением «временно оккупированных территорий Крыма и Донбасса»). Опрашиваемым, в частности, был задан вопрос: «Недавно президент России Путин заявил, что „русские и украинцы — один народ, который принадлежит к одному историческому и духовному пространству“. Согласны ли вы с этим?». Большинство респондентов (55 %) не согласилось с заявлением Путина, тогда как 41 % с ним согласны. На Востоке, а также среди прихожан УПЦ МП с мнением Путина согласны более 60 % опрошенных. Среди жителей Западного региона, наоборот, более 70 % не согласны с ним[17][18].

Как отмечает доктор исторических наук, доцент МГУ Фёдор Гайда, историки, критикующие отдельные положения статьи Путина (в частности, опрошенные Русской службой Би-Би-Си), фактически пытаются оспорить определённые исторические традиции в русской науке, опирающиеся на серьёзные научные труды. По его словам, можно говорить о тяготении Путина к тем или иным точкам зрения и суждениям по тем или иным спорным вопросам, однако у него нет волюнтаризма, грубых ошибок и заявлений, не основывающихся на источниках[8]. Как отмечает Гайда, научная дискуссия о том, существовал ли единый русский народ в X—XI веках или нет, идёт с конца XIX века и будет продолжаться бесконечно, при этом у каждой точки зрения будут свои аргументы[8][19]. Критические комментарии в адрес Путина, полагает Гайда, свидетельствуют о концептуальных расхождениях в оценке тех или иных фактов (связанных в значительной степени с политическими взглядами разных историков): «Но если бы статья была основана на каких-то домыслах и фантазиях, противоречащих общеизвестным фактам, то и спорить было бы не о чем… Когда историки критикуют данную статью Путина, они, по сути дела, говорят, что у него своё видение (но оно основано на серьёзной литературе), а у нас — своя точка зрения»[8].

Древнерусская общность и православие как объединяющий фактор

Старший научный сотрудник Института славяноведения РАН Кирилл Кочегаров считает, что Путин ошибается, перенося взгляды составителей древнерусских летописей на всё общество того времени. По его словам, в летописной традиции домонгольского периода понятие «Русь» распространялось прежде всего на Среднее Поднепровье с центром в Киеве, но по мере распада и дезинтеграции этого региона словом «Русь» постепенно стали называть все восточнославянские земли. Книжники действительно отождествляли жителей своих земель с Русью и называли себя (и их тоже) «русскими людьми», хотя происходило это не тогда, когда восточные славяне были политически едины, а наоборот, с началом раздробленности. Историки, однако, не располагают данными о мировоззрении и представлениях простого народа, как и о соотношении между локальными идентичностями, существовавшими в отдельных княжествах, и общерусской идентичностью[4].

Доктор исторических наук, профессор социокультурного отделения РГГУ Константин Ерусалимский называет неверным представление Путина о населении Древней Руси как о говорившем по преимуществу на одном языке, поскольку не только «другие племена», населявшие Древнюю Русь, говорили со славянами на своих языках, но и сами «славянские» на пространстве «от Ладоги, Новгорода, Пскова до Киева и Чернигова», по его словам, говорили и писали на разных русских языках. Представление Путина, что после крещения Руси славяне и другие племена были объединены «одной православной верой», Ерусалимский называет «школьной» ошибкой, поскольку крещение, по его словам, приобщило Русь не к православию, а к единому вселенскому христианству, поскольку оно произошло до разделения церквей (1054). По его словам, даже в XVIII—XIX веках в ряде регионов Украины и на большей части России православие не являлось основной конфессией — к тому же, между киевским и московским изводом православия существовали глубокие различия[10].

По мнению Фёдора Гайды, говоря о единой древнерусской общности, Путин имеет в виду то же, что и классическая дореволюционная российская историография, к которой относятся Соловьёв и Ключевский. Речь идёт о существовании некой восточнославянской общности. В отсутствие понятия «народ» единственным идентификатором для того периода был язык. Несмотря на то, что в каждой деревне в принципе говорили на своём языке, все восточные славяне, несмотря на региональные различия, друг друга понимали — а значит, принадлежали к одному народу. На этом пространстве жили и другие народы, но именно восточные славяне являлись ядром территории, которая по историческим документам с IX—X веков начинает именоваться Русью[8].

Фёдор Гайда не согласен с Константином Ерусалимским, отрицающим роль православия в сохранении восточнославянской общности и называющим слова Путина «школьной ошибкой»: разумеется, вся Русь никогда не была православной, но именно православие являлось государственной религией. Вплоть до XIV—XV веков существовала единая Киевская митрополия. С XV века митрополии было уже две: одна — Киевская, подчинявшаяся Константинополю, другая — Московская (автокефальная). После Брестской унии 1596 года поляки насильственно переподчинили Киевскую митрополию папе римскому. В XVII веке Киевская митрополия была восстановлена, а в конечном счёте перешла в московскую юрисдикцию. Так что речь идёт не о конфессиональных различиях между московским и киевским православием, следующих единой православной традиции, а лишь о разной юрисдикции[8].

Положение православного населения в Великом Княжестве Литовском и Речи Посполитой

доктор исторических наук Андрей Зубов согласен с Путиным в том, что в основе разделения трёх народов — великорусов, украинцев и белорусов — лежит разная судьба, сложившаяся у различных регионов Древней Руси в XIV веке: восточная часть Руси осталась под властью Орды, а западная была освобождена литовскими князьями после победы князя Ольгерда над Ордой при Синих Водах в 1362 году. В результате было создано литовско-русское государство. Именно тогда и началось формирование украинского и белорусского народов, отличавшихся от великороссов, по мнению Зубова, ориентацией на европейские нормы и ценности того времени — университетское образование, цеховую самоорганизацию ремесленников, Магдебургское право городского самоуправления. Именно поэтому, считает Зубов, Украина стала другой, как и Белоруссия — более западной по своим ценностям[10].

Говоря о европейских ценностях и западной культуре, Фёдор Гайда напоминает, однако, что после того как в 1569 году в результате Люблинской унии возникло польско-литовское государство, примерно треть территории нынешней Украины (в основном земли вокруг Киева) отошла от Литвы к Польше. Именно тогда здесь утвердилось крепостное право, и местное крестьянство оказалось в собственности польских помещиков, которые называли своих крестьян быдлом — скотом. Само крепостное право в Речи Посполитой, по словам Гайды, было гораздо жёстче, чем в Российском государстве. Гайда признаёт, что в городах действительно стали вводить местное самоуправление на западный лад, но горожане составляли не более 10 процентов от всего населения[8].

Переяславская Рада и воссоединение Украины с Россией

Как отмечается в редакционном комментарии к интервью Кирилла Кочегарова на сайте Meduza, представление о том, что Переяславская Рада воссоединила Украину с Россией, было типично для советской исторической науки. Путин, воспроизводя в своей статье этот тезис, фактически немного меняет его: по его словам, не Украина воссоединилась с Россией, а отпавшие русские земли вернулись в состав большого общего государства. Историк подтверждает, что движение Богдана Хмельницкого было действительно массовым. Более того — по его словам, в это время стала популярной идеология единства всех восточных славян, разработанная киевским духовенством и активно использовавшаяся гетманами и казачьими лидерами: «Она декларировала право династии Романовых на наследие Рюриковичей (то есть на всю территории Древней Руси), конфессиональное единство (православие) и, в меньшей мере, этническое родство»[4].

Константин Ерусалимский считает, что, заявляя о том, что население новоприсоединённых к России земель в 1667 году воссоединилось «с основной частью русского православного народа», Путин «выдаёт желаемое за действительное», поскольку, по его словам, население Центральной Украины не считало себя «малой» или «вторичной» частью своей «основной части»[10].

Малороссия vs. Украина

По словам Путина, с вхождением в состав Русского государства Киева и левобережья Днепра за этой областью утвердилось название «Малая Русь» (Малороссия), а её жители стали именоваться малороссами. Название же «Украина» первоначально использовалось в значении «пограничная земля», а «украинцами» называли пограничных служилых людей, в задачи которых входила защита внешних рубежей. Как утверждается в редакционном комментарии к интервью Кирилла Кочегарова на сайте Meduza, Путин таким образом стремится доказать, что отдельный от русского украинский народ — это поздний «вымысел», что слово «Украина» не имело жёсткой географической и тем более этнокультурной привязки, а слово «Малороссия» якобы исторически «более корректно»[4].

Как поясняет историк, название «Украина» действительно имеет «окраинную» этимологию, но к середине XVII века Украина была уже не просто географической областью, а территорией, населённой людьми со своим социальным укладом — казаками. Закрепившись в польском языке, название «Украина» с конкретным значением было заимствовано русским языком и как обозначение казацких земель Среднего Поднепровья могло употребляться в официальных документах, наряду с названием «Малая Россия», которое также использовалось и в официальном делопроизводстве, и в публицистике казацких гетманов. При Петре I названия «Украина (левобережная)» и «Малая Россия» использовались уже как синонимы[4].

Фёдор Гайда отмечает, что в XVII веке название «Малороссия», подразумевавшее, что эта территория является центром, ядром Руси, продвигала Киевская митрополия, претендовавшая на роль идеологического центра Русского государства. Позднее продвижению этого названия способствовал гетман Мазепа, который долгие годы был верным соратником Петра I. Именно в его канцелярии появилось и стало активно использоваться понятие «малороссияне». В XVIII веке понятие «Украина», использовавшееся в XVII веке как синонимичное «Малороссии», постепенно вытеснялось, и доминирующим стало название «Малороссия», воспринимавшееся как более официальное и почётное. В XIX веке «Украина» уже воспринималась как устаревший термин, но с середины века это наименование стало всё шире употребляться в оппозиционных, неформальных кругах: для оппозиционной российскому режиму украинской интеллигенции было важно то, что название «Украина» не похоже на слово «Россия». Тогда же в отношении населения Малороссии (Украины) сторонники украинской национальной идентичности постепенно начали применять понятие «украинцы»[8].

По данным издания «РБК», полученным в главном политическом управлении Вооружённых сил, а также в Министерстве обороны Российской Федерации, статья Путина «Об историческом единстве русских и украинцев» была включена в перечень обязательных тем для занятий с военнослужащими по военно-политической подготовке[43].

• Украина — не Россия

1. Александр Алфёров — кандидат исторических наук, научный сотрудник Института истории Украины, активист «Оранжевой революции» и Евромайдана, участник АТО, в 2014—2018 — пресс-секретарь народного депутата Андрея Билецкого, в 2014—2015 — руководитель пресс-службы полка «Азов»;
   Юрий Шаповал — доктор исторических наук, профессор Института политических и этнонациональных исследований им. И. Ф. Кураса НАН Украины;
   Константин Ерусалимский — доктор исторических наук, профессор отделения социокультурных исследований РГГУ, в 2016 году подал иск в Министерство образования о лишении ученой степени доктора наук министра культуры Владимира Мединского;
   Андрей Зубов — доктор исторических наук, востоковед и религиовед, в 2014 году уволен из МГИМО, где возглавлял кафедру философии, за критику действий России в Крыму и на Украине

• Walter Russell Mead. Why Putin Still Covets Ukraine // Wall Street Journal, 19.07.2021 (англ.)
• Konstantin Eggert. Opinion: Putin wrote his own history of Ukraine // Немецкая волна, 17.07.2021 (англ.)
• Peter Dickinson. Putin’s new Ukraine essay reveals imperial ambitions // Atlantic Council, 15.07.2021 (англ.)
• Anders Aslund. Putin’s dangerous Ukraine narrative // Japan Times, 20.07.2021 (англ.)
• Steve Gutterman. The Week In Russia: Putin, Ukraine, And 'Phantom Pain' // Радио Свобода, 16.07.2021 (англ.)

• Статья Владимира Путина «Об историческом единстве русских и украинцев» (неопр.). Официальный сайт Президента Российской Федерации (12 июля 2021).
• Стаття Володимира Путіна «Про історичну єдність росіян та українців» (укр.). Официальный сайт Президента Российской Федерации (12 июля 2021).
• Article by Vladimir Putin ”On the Historical Unity of Russians and Ukrainians“ (англ.). Official website of the President of the Russian Federation (12 июля 2021).

• Эксперты обсуждают опубликованную статью Владимира Путина «Об историческом единстве русских и украинцев» (неопр.). Первый канал (Россия) (12 июля 2021).
• «Свист из подворотни». Отклики на статью Путина об Украине (неопр.). Радио «Свобода» (13 июля 2021).
• Відгук українських істориків на статтю В. Путіна "Про історичну єдність росіян та українців" (укр.). Інститут історії України НАН України; Громадський просвітницький проект "Likбез. Історичний фронт" (16 июля 2021).
• Владимир Путин. Россия: национальный вопрос // «Независимая газета», 23.01.2012
• Главная мысль статьи Путина: украинский народ «придумали» только в конце XIX века. Историк Кирилл Кочегаров разбирает аргументы президента с научной точки зрения // Meduza.io, 14.07.2021
• «Школьная ошибка»: российские и украинские историки разбирают статью Путина о единстве народов
• «Этнический национализм». Статья Путина об Украине задела венского историка
•  Полная аудиоверсия статьи Владимира Путина «Об историческом единстве русских и украинцев» 12 июля 2021 года