Чёрт

Чёрт — в славянской мифологии злой[1] дух[2], озорной, игривый и похотливый[3]. Под различными прозвищами и синонимами является персонажем огромного количества сказок Восточной Европы, самый популярный персонаж русской демонологии[4].

Чёрт

Чёрт на чешском рисунке 1848 года
Злой, озорной, игривый и похотливый дух
Мифология славянская
В иных культурах дьявол (бес), лит. велняс, шайтан, англ. imp — чертёнок, бесёнок
 Медиафайлы на Викискладе
Иван-дурак. Иллюстрация Michael Sevier к сказке Льва Толстого, 1916 г.

Этимология

Этимология слова долгое время оставалась спорной[5].

Фольклорист и историк А. Н. Афанасьев предполагал, что слово «чёрт» происходит от «чёрный» — названия цвета, обычно ассоциирующегося со злом[6]. К тому же, имя созвучно похожему персонажу германо-скандинавской мифологии — Сурту, что значит «чёрный[7], смуглый[8]». Однако, «чёрный» было всего лишь эвфемизмом для чёрта[9][10]. По Фасмеру, праславянское *čьrtъ — «проклятый», родственно лит. kyrėti «злиться»[11], гипотеза происхождения от лат. curtus, «короткий, обрубленный», менее вероятна[9].

Сербский лингвист Любинко Раденковича считает, что слово «чёрт» в русском языке является полонизмом чешского происхождения, попавшим в русский лексикон напрямую из польского или же через украинский язык в конце XVI — начале XVII века; в заимствованном из Польши литературном памятнике XVII века «Великое Зерцало» содержится повесть «яко не подобаетъ рабовъ звати: поиди, чертъ, или діаволъ»[12].

По мнению лингвиста и филолога И. С. Якубовича, праславянское *čьrtъ является производным от глагола *čersti / čьrtǫ «чертить, бороздить». Данная деривация совместима с гипотезой о том, что *čьrtъ первоначально являлся божеством, отвечавшим за предначертание человеческой судьбы (ср. классическое армянское groł, досл. «писатель», употреблявшееся в данной функции). Из типологических соображений вероятно, что дальнейшая демонизация славянского «чертёжника» была связана с переосмыслением его функции как ангела смерти[13].

Использование слова чёрт в русском языке

Слово чёрт не встречается в письменных памятниках древнерусского языка[11]. Впервые оно зафиксировано Р. Джеймсом в русско-английском словаре-дневнике 1618—1619 годов: «6:9:tchort — diavolo». Прозвище Чёрт более старинное: «Васко Чёрт» зафиксировано в 1495 году[11].

У восточных славян часто выступает синонимом понятиям бес[lower-alpha 1][lower-alpha 2] и близок понятию дьявол[2][14][15].

Слово «чёрт» имеет множество аналогов и синонимов: дьявол[2][14][15] (так же персонажа называют в англ. языке — devil), сатана[16][17][18], анчутка[19][20][21] беспятный, просто «беспятный», козлоногий[22], бес, нечистый, лукавый, окаянный. При этом, однако, значения этих слов не всегда тождественны.

К чёрту близки образы балтийского велняса[23][24][25][26][27][28] (лит. velnias), шайтана у исламских народов, сурта германо-скандинавов.

Зачастую чертями называют широкий пласт существ[29][17][3][30]. Почти всегда в народной мифологии они отождествляются с лешими[17][3][29][30], водяными[17][3][29][30] и русалками, банниками[29], домовыми[3][29], духом превращающими людей в ходячих мертвецов[29], иногда отождествляются с гномами[17] и эльфами[17]. Однако домовой считался более добрым «обрусевшим чёртом»[31], характерные для чёрта облик и оборотничество к нему употребляются реже; ср. также с шишком и херт-суртом — домовым некоторых финно-угорских и поволжских народов[32].

Как имя демона ада имя чёрта не полагалось произносить вслух, по крайней мере — без особого повода[30]. Считалось, что простого упоминания чёрта достаточно, чтобы он услышал это и приблизился к неосторожному человеку, а то и навредил ему. Поэтому в обыденной речи, поминая чёрта, часто использовали эвфемизмы, например лукавый, нечистый, неназываемый, враг рода человеческого, шут и другие, см. выше. В. И. Даль[16] и С. В. Максимов[18] перечисляют свыше сотни имен-эвфемизмов[33].

Ещё в XIX веке «чёрт» имело двоякий смысл. С одной стороны оно было довольно сильным ругательством и оскорблением, как и «devil» в английском языке. Консервативные люди того времени иногда связывали его с различными пугающими механизмами и дикими местами, например, с «чёртовым колесом» и десятками древних каменных арочных «чёртовых мостов»[34], верили, что чёрт, водяной и русалки живут на мельницах[35], в таком смысле синонимы слова используется поныне, например: «шайтан-труба», «сады дьявола». В советской литературе 1920-х гг. ругательства часто классифицируются как «дальше чёрта» (см. например, Н. Огнев «Дневник Кости Рябцева»). Иногда это слово применяют при удивлении работоспособностью и мастерством кого-либо («работает как чёрт»)[36]. В настоящее время чертями могут обзывать субъективно неприятных и не авторитетных людей[37][38].

Образ в мифологии
Изображение дьявола в Гигантском кодексе, начало XIII века
Ад. Миниатюра из рукописи «Сада утех» Геррады Ландсбергской (1175)

В христианской народной мифологии сложились давние и устойчивые представления о внешнем виде чертей, точнее их телесного образа, так как черти — ещё и злые духи. В представлениях о чёрте сохранились остатки индоевропейской мифологии[уточнить] с наложением более позднего христианского представления, что все языческие божества являются демонами и олицетворяют злое начало, и смешались с иудеохристианскими представлениями о Дьяволе и падших ангелах. В представлениях о чёрте прослеживается сходство с греческим Паном — покровителем скотоводства, духом полей и лесов, и Велесом (прибалт. Вяльном). Однако христианский чёрт, в отличие от своих языческих прототипов, не является покровителем скотоводства[28], а является вредителем людям. Черти в поверьях принимают вид животных старого культа — козлов, волков, псов, воронов, змей и т. д. Считалось[когда?], что черти имеют в целом человекоподобную (антропоморфную) внешность, но с добавлением некоторых фантастических или чудовищных деталей. Наиболее распространённый облик идентичен изображению античных Пана, фавнов и сатиров — рога, хвост и козлиные ноги или копыта, иногда шерсть, реже свиной пятачок, когти, крылья летучей мыши и т. п. Гераклит-парадоксограф, неизвестный античный автор, живший не раньше III века до н. э., рационализируя античные мифы, писал, что прообразы чёрта — Пан и сатиры — это люди, которые не мылись и испускали зловоние, от того считалось, что они покрыты козьим мехом и ходят на козьих ногах[39]. Нередко их описывают с горящими как угли глазами. В таком виде черти изображены на многочисленных картинах, иконах, фресках и книжных иллюстрациях как в Западной, так и в Восточной Европе. В православной агиографической литературе черти описываются преимущественно в виде эфиопов[40].

Сказки повествуют, что чёрт служит Люциферу, к которому мгновенно летает в преисподнюю. Он охотится на людские души, которые обманом, введением во грех или договором пытается получить у людей, хотя в литовских сказках такой сюжет единичен[41]. При этом чёрт обычно оказывается одурачен героем сказки. Одно из известных древних упоминаний о продаже души и изображение персонажа содержит Гигантский кодекс начала XIII века.

Являются хтоническими персонажами — обитают не только в подземном мире, но и воде, омуте[25][26][42].

Обладают широкими способностями к оборотничеству, невидимости, полётам. Могут превращаться в различных существ и людей, в камни и предметы[17][3][30].

Черти стерегут драгоценные клады, это описано, например, в произведениях «Ночь перед Рождеством» (1832), «Скрипач в аду» и др. балто-славянских сказках. Этим они похожи на гномов германо-скандинавского фольклора[17]. Иногда, являясь в облике человека, платят за услуги кучей мусора или навоза, которую люди выкидывают, но с рассветом видят, что не выкинутые остатки мусора превратились в золото.[43]

Славянская мифология
Подробнее см. Бес
Персонаж «чёрт» во время колядования. Белгородская область, 2012 г.

Существует много русских народных сказок об этом персонаже. Это «Шабарша» и «Чёрт-заимодавец» схожего сюжета, это «Чёрт и мужик», «Солдат и чёрт» и другие[44], а также «Сказка о попе и о работнике его Балде» (1831) А. С. Пушкина. Он предстаёт комическим персонажем, в надежде заполучить душу тщательно работает по договору с кем-либо, но постоянно обманывается с помощью мужицкой смекалки[45].

В русских и славянских сказках облик чёрта почти не описан. Но это ярко сделал Н. В. Гоголь в повести «Ночь перед Рождеством»:

Спереди совершенно немец: узенькая, беспрестанно вертевшаяся и нюхавшая все, что ни попадалось, мордочка оканчивалась, как и у наших свиней, кругленьким пятачком, ноги были так тонки, что если бы такие имел яресковский голова, то он переломал бы их в первом козачке. Но зато сзади он был настоящий губернский стряпчий в мундире, потому что у него висел хвост, такой острый и длинный, как теперешние мундирные фалды; только разве по козлиной бороде под мордой, по небольшим рожкам, торчавшим на голове, и что весь был не белее трубочиста, можно было догадаться, что он не немец и не губернский стряпчий, а просто черт, которому последняя ночь осталась шататься по белому свету и выучивать грехам добрых людей. Завтра же, с первыми колоколами к заутрене, побежит он без оглядки, поджавши хвост, в свою берлогу.

Дальше по сюжету чёрт также обзывается «немец проклятый». Он водится с ведьмами, которые в ряде других сказок летают на нём на шабаш. Пролетает через дымоход. Боится христианского креста, знамения и святой воды. Исчезает с третьим криком петухов и первыми лучами солнца.

Прибалтийская мифология
Подробнее см. Велняс

Славянская мифология близко связана с прибалтийской мифологией, поскольку во времена Средневековья значительная часть Восточной Европы входила в состав Великого княжества Литовского, Западной Руси и Речи Посполитой, а затем эти территории входили в Российскую империю.

В прибалтийской мифологии чёрта называют ве́лняс, велинас, велнс (лит. vélnias, vẽlinas; латыш. velns), что значит «чёрт»[46], «дьявол»[24][25]. Он является постоянной жертвой Перкунаса (подобно антагонизму славянского Велеса и Перуна), метающего в него молнии, при этом велняс пытается прятаться у людей, в которых эти молнии зачастую попадают[47]. С начала XX века фольклористы собрали сотни сказок о нём, имеющих бесчисленное число вариаций[48]. Часто в сказках он является как пан[49] и выглядит как немецкий землевладелец[50]. Но иногда у него видны рожки, копыта и он покрыт шерстью[24][51][43]. Умение играть на дудке[52][53] в сочетании с частым присутствием домашнего скота в сюжетах о велнясе, делает его одним из пасторальных индоевропейских божеств — покровителей домашних[54] животных, таких как Фавн, Пушан, греческий Пан[55], и славянский Велес, с которым он имеет общий корень *vol- *vel-[56]. В нескольких сказках он превращается в чёрного кота или предстаёт в образе ягнёнка. Не боится солнечного света.

В основном велняс вредит людям — пытается повесить, искалечить, заманить в болото. Литовские сказки довольно характерны жестокостью мифических существ к людям, в отличие от сказок других народов[57]. Например, велняс, являясь в образе пана, приглашает прохожего мужика или музыканта на свадьбу, где с другими панами и паночками веселится и часто мажет глаза какой-то мазью. Когда мужик тоже мажет глаз, то видит, что находится среди чертей на болоте или среди вьюги в буреломе. Если кто-то видит невидимого велняса, тот спрашивает, «каким глазом меня видишь?», и после ответа выкалывает его. Зачастую становясь невидимым, толкает посетителей в корчме, провоцируя этим драку. Или мужику пытается повесить на шею праздничное полотенце, от которого тот уворачивается, подставив ногу, и тут же приходит в себя подвешенным на ветке на удавке за ногу[58].

В латышских сказках и легендах велняс изображается с коровьим хвостом, козлиными ногами и рогами. Ему часто приписывают огромную силу, но его самый большой недостаток — честность и глупость. Он беспокоит людей, но в результате всегда оказывается в проигрыше, потому что его легко перехитрить. В фольклоре велняс ассоциируется с влажными местами, а также большими деревьями, камнями, пещерами и пнями[59].

См. также

Примечания
  1. /…/ кликушество, любовные недуги (блудный бес), пьянство (пьяный бес). Эти функции беса сходны с функциями черта, лихорадки. В позднейших христианских легендах бес наносит нравственный вред (отвлечение от молитв, лесть, козни, внушение ложных помыслов.) В устных пересказах заклинательных легенд беса заменяет черт. Книжные и народные легенды о бесе и о черте имеют сходные мотивы: сотворение мира, свержение падших ангелов с неба и др. Взаимозаменяемы Бес и черт в молитвах и заговорах. В фольклоре бес 'нечистый дух' употребляется под влиянием книжной традиции («бес вселился», «бес попутал»).
    Бес в народной демонологии представляется особым персонажем, отличным от черта, дьявола и беса книжной традиции. У вост. славян черт и бес — синонимы (ср. лысый бес — лысый черт; хромой бес — хромой черт, общие эвфемизмы: злой, нечистый, беспятый). Общие у беса и черта внешние черты. Бес — родовое название всех демонологических персонажей
    иконографические типы … зубчатые крылья, хвостик, длинные когти, высунутый язык, остроконечная голова, волосы шишом (ср. рус. диалектное шиш, шишко 'черт')', рожки (не ранее XVII в.), с XVII в. — фантастические костюмы. С начала XVIII в. изображения бес превращаются в живописную характеристику греха, порока (бес пьянства — обрюзглый Силен, бес обжорства — со свиным рылом).
    — Бес // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Межд. отношения, 1995. — Т. 1: А (Август) — Г (Гусь). — С. 165. — ISBN 5-7133-0704-2.
  2. Другой мотив, характеризующий черта, — вселение в тело человека (живого или умершего). Это действие может восприниматься как злонамеренное, причиняющее вред человеку, или же как потребность бестелесного злого духа обрести защитную телесную оболочку (например, в ситуации, когда он прячется от преследований грома). Рассказы о людях, проглотивших с едой или питьем незримого беса и ставших бесноватыми, или об изгнании из пострадавших злого духа, имеют широкую сферу бытования как в фольклорной, так и в книжной традиции. Одним из наиболее популярных в Полесье является сюжет о том, как сын изгоняет черта из тела умершего отца-колдуна, вылив на усопшего горячую воду. Особенно близки к полесским демонологические поверья, записанные на Русском Севере, где точно так же размыты границы между отдельными персонажными типами, а вся нечистая сила осмысляется как множество однотипных по своим характеристикам духов, объединённых общим названием черти, бесы (или местными терминами — шишки́, анчутики, ичетики, кузутики, хохлики, кулеши и т. п.). По мнению лингвистов, названия леший, водяной, домовой могли появиться в русском языке в сравнительно позднее время как конкретизация более раннего и обобщенного слова бес (ср. бес-хороможителъ, бес во дворе, водяная сила) [Черепанова 1983: 81]. Таким образом, недостаточная степень индивидуализации образов нечистой силы, смешение их в обобщенном образе черта (беса), как нам кажется, отражает одну из ранних стадий формирования народных демонологических представлений, связанных с категорией «нечистых» покойников.
    — Виноградова Л. Н. Полесская народная демонология, 2001
Источники
  1. Питина С. А., 2002.
  2. Березович, Виноградова, 2012, с. 519.
  3. Чёрт // Мифы народов мира, 1988.
  4. Померанцева Э. В., 1975, с. 118.
  5. Питина С. А., 2002, с. 74—75.
  6. Афанасьев А. Н. «Поэтические воззрения славян на природу». — М.: 1865−1869. — Том 3, глава 22.
  7. Orchard A. Dictionary of Norse Myth and Legend. — Cassell, 1997. — С. 154. — ISBN 0-304-34520-2.
  8. Simek R. Dictionary of Northern Mythology / Translated by Angela Hall. — D.S. Brewer, 2007. — С. 303—304. — ISBN 0-85991-513-1.
  9. Черт // Этимологический словарь русского языка = Russisches etymologisches Wörterbuch : в 4 т. / авт.-сост. М. Фасмер ; пер. с нем. и доп. чл.‑кор. АН СССР О. Н. Трубачёва, под ред. и с предисл. проф. Б. А. Ларина [т. I]. — Изд. 2-е, стер. — М. : Прогресс, 1986—1987.
  10. Чёрт // Этимологический словарь Русского языка. А.Ситникова. 2005
  11. Черных П. Я. Чёрт // Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2 т. М., 1999. — С. 384.
  12. Любинко Раденкович. Черт и/или межевой: о наименовании беса «черт» у славян // Wiener Slavistisches Jahrbuch. — Band 2(2014). — S. 152—162.
  13. Якубович И. С. Славянский чертежник: этимология слав *čьrtъ ‘черт’ // Вопросы языкового родства. — 2016. — Т. 14, № 3—4. — С. 279—291.
  14. Серебряная И. Б. Слово черт в русской мифологии и в памятниках русской письменности Архивная копия от 25 мая 2018 на Wayback Machine
  15. Померанцева Э. В., 1975, с. 119.
  16. Даль: Чёрт, 1880—1882.
  17. ЭСБЕ, 1890—1907.
  18. Максимов, 1903, с. 4.
  19. Анчутки // Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. / авт.-сост. В. И. Даль. — 2-е изд. — СПб. : Типография М. О. Вольфа, 1880—1882.
  20. Иванов В. В., Топоров В. Н. Анчутка // Славянская мифология. Энциклопедический словарь. — М.: Эллис Лак, 1995. — С. 35. — ISBN 5-7195-0057-X.
  21. Чёрт // Мифологический Словарь, 1990.
  22. Артемов В.В. Мифы и предания славян. — ОЛМА Медиа Групп. — С. 247. — 304 с. — (Классика в иллюстрациях). — ISBN 978-5-373-04657-2.
  23. Литовско-русский словарь = Lietuvių—rusų kalbų žodynas. — 2014.: «velnias — черт; дьявол»
    Латвийско-русский словарь=Latviešu-krievu vārdnīcu, 2014: «velns = чёрт; бес»
    Латвийский-русский словарь=Latviešu-krievu vārdnīca, 2013: «velns — бес, дьявол, сатана, чёрт»
    Малый латвийский-русский словарь=Latviešu-krievu vārdnīca, 2014: «velns — бес; дьявол; чёрт; лукавый; враг»
  24. Велняс / В. В. Иванов, В. Н. Топоров // Мифы народов мира : Энцикл. в 2 т. / гл. ред. С. А. Токарев. — 2-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1987. — Т. 1 : А—К. — С. 228.
  25. Kregždys R. Прусс. Curche: этимология теонима, функции божества; проблематика установления культовых соответствий на почве обрядовой традиции восточно-балтийских, славянских и других индоевропейских народов // Studia Mythologica Slavica. — Ljubljana: Словенская академия наук и искусств, 2009. — Т. XII. — С. 294—295.
  26. Разаускас Д. Мифологическая составляющая славянской ихтиологической терминологии // Studia Mythologica Slavica. — Ljubljana: Словенская академия наук и искусств, 2009. — Т. XII. — С. 322—323.
  27. Цветок папоротника, 1989, комментарий к Предисловию Н. Велюса, с. 5.
  28. Велюс, 1981.
  29. Виноградова Л. Н. Полесская народная демонология, 2001, с. 23, 34-39, 42-43.
  30. Померанцева Э. В., 1975.
  31. Померанцева Э. В., 1975, с. 98—99.
  32. Басилов В. Н. Херт-сурт // «Мифы народов мира»
  33. Померанцева Э. В., 1975, с. 132.
  34. Амфитеатров, 1911, часть «Государство, силы и средства дьявола».
  35. Седакова И. А. Мельница Архивировано 3 апреля 2015 года. // Славянская мифология
  36. Чёрт // Толковый словарь Ожегова. / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова, — 1949—1992.
  37. Чёрт // Словарь русского арго. — ГРАМОТА.РУ. В. С. Елистратов. 2002
  38. Хабаров А. И. Словарь тюремного жаргона. Чёрт / Тюрьма и зона
  39. Гераклит-парадоксограф. О невероятном: XXV. О панах и сатирах
  40. «Вид бесов».
  41. Цветок папоротника, 1989, с. 102.
  42. «Сказка о попе и о работнике его Балде» А. С. Пушкина, «Шабарша», польская «О рыбаке и чёрте»
  43. Цветок папоротника, 1989.
  44. «Русские Народные Сказки»/Сост., вступ. ст. и прим. В. П. Аникина.-М.: Правда, 1985.- 576 с., ил.
    «Русские Народные Сказки по изданию А. Н. Афанасьева в трёх томах»/Вступ. ст. и словарь В. П. Аникина.-М.: Худож. лит., 1977.- 348 с., ил.
  45. Польские народные сказки, 1980, с. 10, предисловие Я. Мяцусовича.
  46. Велняс / Иванов В. В., Топоров В. Н. // Мифологический словарь / гл. ред. Е. М. Мелетинский. — М. : Советская энциклопедия, 1990. — С. 121. — ISBN 5-85270-032-0.
  47. Цветок папоротника, 1989, Часть «Перкунас и вяльняс».
  48. Цветок папоротника, 1989, с. 327—337: По данным «Каталога-картотеки литовского повествовательного фольклора» на 1986 г., составленного Б. Кербелите, Институт литовской литературы и фольклора, на основании каталогов А. Аарне и С. Томпсона.
  49. Цветок папоротника, 1989, Часть «Вяльняс».
  50. Haralds Biezais. Baltic religion: The Devil. Encyclopaedia Britannica.
  51. Цветок папоротника, 1989, Части «Перкунас и Вяльняс», «Вяльняс».
  52. Велюс, 1981, с. 266.
  53. Топоров В. Н. Ещё раз о Велесе-Волосе в контексте «основного мифа» // Балто-славянские языковые отношения в историческом и ареальном плане: Тезисы докладов Второй Балто-славянской конференции.. — М.: Наука, 1983. — С. 55.
  54. Велюс, 1981, с. 267.
  55. Велюс, 1981, с. 265—266.
  56. Велюс, 1981, с. 268.
  57. Даль В. И. Введение // О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа, 1880.
  58. Цветок папоротника, 1989, сказание «За ногу подвешенный», и ряд других про удавленников.
  59. Velns // Latviešu folkloru

Литература

Ссылки
This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.