События сентября — октября 1993 года в Москве

В своём телевизионном обращении к гражданам России 21 сентября 1993 года Борис Ельцин так аргументировал подписание указа № 1400[23]:

Уже более года предпринимаются попытки найти компромисс с депутатским корпусом, с Верховным Советом. Россияне хорошо знают, сколько шагов навстречу делалось с моей стороны на последних съездах и между ними. (…) Последние дни окончательно разрушили надежды на восстановление какого-либо конструктивного сотрудничества. Большинство Верховного Совета идёт на прямое попрание воли российского народа. Проводится курс на ослабление и в конечном счёте устранение президента, дезорганизацию работы нынешнего правительства, за последние месяцы подготовлены и приняты десятки новых антинародных решений. (…) Многие из них целенаправленно спланированы на ухудшение ситуации в России. Наиболее вопиющей является так называемая экономическая политика Верховного Совета, его решения по бюджету, приватизации, многие другие усугубляют кризис, наносят огромный вред стране. Все усилия правительства хоть как-то облегчить экономическую ситуацию наталкиваются на глухую стену непонимания. Не наберётся и нескольких дней, когда Совет Министров не дёргали, не выкручивали руки. И это в условиях острейшего экономического кризиса. Верховный Совет перестал считаться с указами президента, с его поправками к законопроектам, даже с конституционным правом вето.

Конституционная реформа практически свёрнута… Процесс создания правового государства в России, по сути дела, дезорганизован. Наоборот, идёт сознательное размывание и без того слабой правовой базы молодого российского государства. Законотворческая работа стала орудием политической борьбы. Законы, в которых остро нуждается Россия, не принимаются годами. (…)

Уже давно большинство заседаний Верховного Совета проходит с нарушением элементарных процедур и регламента… Идут чистки комитетов и комиссий. Из Верховного Совета, его Президиума беспощадно изгоняются все, кто не проявляет личной преданности своему руководителю. (…) Всё это горькие свидетельства того, что Верховный Совет как государственный институт находится сейчас в состоянии политического разложения. (…) Власть в российском Верховном Совете захвачена группой лиц, которые превратили его в штаб непримиримой оппозиции.

(…) Единственным способом преодоления паралича государственной власти в Российской Федерации является её коренное обновление на основе принципов народовластия и конституционности. Действующая Конституция не позволяет это сделать. Действующая Конституция не предусматривает также процедуры принятия новой конституции, в которой был бы предусмотрен достойный выход из кризиса государственности. Будучи гарантом безопасности нашего государства, я обязан предложить выход из этого тупика, обязан разорвать этот губительный порочный круг.

Руководство Верховного Совета заранее получило информацию из своих источников о том, что вечером президент Борис Ельцин намерен выступить с телеобращением, в котором заявит о роспуске Верховного Совета[63]. В 17:30 на экстренном заседании Президиума Верховного Совета спикер парламента Руслан Хасбулатов заявил, что в стране сложилась критическая ситуация, и предупредил народных депутатов о том, что «возможны любые события». Он призвал всех парламентариев быть в ближайшее время начеку, связаться со своими избирателями и в случае необходимости «встать на пути антиконституционного переворота»[63].

В 19:55 текст Указа № 1400 был получен Президиумом Верховного Совета[4].

В 20:00 Ельцин выступил по телевидению с обращением к гражданам России, сообщив, что издал указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», которым предписывал Съезду народных депутатов и Верховному Совету Российской Федерации прекратить свою деятельность[63]. Указом вводилось в действие Положение «О выборах депутатов Государственной Думы» и назначалось проведение 11-12 декабря 1993 года выборов в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации.

В ответ на телеобращение Президиум Верховного Совета Российской Федерации принял постановление «О немедленном прекращении полномочий Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина», в котором постановил на основании статей 121⁶ и 121¹¹ Конституции считать полномочия президента Ельцина прекращёнными с момента подписания Указа № 1400 и признать, что вице-президент Александр Руцкой приступил к исполнению полномочий президента с момента подписания этого указа. Президиум постановил, что Указ № 1400 в соответствии с частью второй статьи 121⁸ Конституции не подлежит исполнению. Этим же постановлением 22 сентября созывалась внеочередная сессия Верховного Совета с повесткой дня «О государственном перевороте в Российской Федерации»[4][Комм. 3].

На заседании Президиума было принято решение об организации обороны Дома Советов и создании Штаба обороны, а также были приняты Обращения «К народам России, Содружества Независимых государств, мирового сообщества», к народным депутатам Советов всех уровней, военнослужащим Российской Армии, сотрудникам Министерства безопасности и Министерства внутренних дел, всем гражданам России с призывом «пресечь государственный переворот, спровоцированный Б. Н. Ельциным и его окружением»[64].

В 20:45 к зданию Верховного Совета — Белому дому (Дому Советов) — начали приходить граждане, возник стихийный митинг[4]. Собравшиеся у Дома Советов граждане, по примеру событий 19-21 августа 1991 года, начали возводить заграждения[4][65].

В 21:00[63] сотрудниками правоохранительных органов было взято в плотное кольцо соседствующее с Домом Советов здание мэрии Москвы на Новом Арбате (бывшее здание СЭВ), здесь была развёрнута радиостанция[4][63].

Примерно в 22:00 в Парламентском центре на Цветном бульваре были отключены телефоны, а само здание было блокировано снаружи сотрудниками ОМОНа. Была отключена автоматическая междугородная связь Дома Советов[4].

В 22.30. силами московского ГАИ и ОМОНа был блокирован гараж Верховного Совета на Звенигородском шоссе[63].

В это же время началось экстренное заседание Конституционного суда Российской Федерации, на повестку дня которого было вынесено обсуждение Указа № 1400 и Обращения президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина к гражданам России. В принятом Заключении Конституционного суда от 21 сентября 1993 года Указ и Обращение были признаны не соответствующими положениям ряда статей действовавшей Конституции Российской Федерации — России и служащими основанием для отрешения президента Ельцина от должности или приведения в действие иных специальных механизмов его ответственности в порядке статей 121¹⁰ или 121⁶ Конституции[4].

В полночь открылась VII (экстренная) сессия Верховного Совета[65], на которой были приняты постановления о прекращении полномочий президента Б. Н. Ельцина с 20:00 21 сентября 1993 года «в связи с грубейшим нарушением… Конституции…, выразившимся в издании им Указа… № 1400 „О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации“, приостанавливающего деятельность законно избранных органов государственной власти»[66], и об исполнении этих полномочий вице-президентом А. В. Руцким[48][65][67].

С 00:25 22 сентября Руцкой вступил в исполнение обязанностей президента России[68] и отменил указ Ельцина как антиконституционный[69].

Верховный Совет также принял постановление о незамедлительном созыве X чрезвычайного (внеочередного) Съезда народных депутатов с повесткой дня «О политическом положении в Российской Федерации в связи с совершённым государственным переворотом»[70].

Первые кадровые изменения коснулись руководителей силовых министерств. По представлению Руцкого[4], «ввиду выраженного неподчинения»[65], Верховный Совет принял постановление «О Министре безопасности Российской Федерации», которым дал согласие на освобождение первого заместителя министра безопасности Николая Голушко от временного исполнения обязанностей министра и на назначение министром безопасности Виктора Баранникова[71], а также постановление «О Министре обороны Российской Федерации», которым дал согласие на освобождение от этой должности Павла Грачёва и назначение на эту должность Владислава Ачалова[72][73]. Руцкой также издал указ об освобождении от должности министра внутренних дел Виктора Ерина и о назначении и. о. министра Андрея Дунаева[74], предшественника Ерина на посту главы МВД в 1991—1992 годах. Новым министрам было поручено прибыть в свои министерства и принять необходимые меры по обеспечению соблюдения верности Конституции вверенными им ведомствами[65].

Председатель Конституционного суда Валерий Зорькин огласил на сессии Заключение Конституционного суда «О соответствии Конституции Российской Федерации действий и решений президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина, связанных с его указом № 1400 и обращением к гражданам России 21 сентября 1993 года»[65].

Утром, после перерыва, Верховный Совет принял закон «О внесении изменений и дополнений в Уголовный Кодекс РСФСР», предусматривавший введение уголовной ответственности за действия, направленные на насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации, а также за воспрепятствование деятельности законных органов государственной власти[75].

На 10 часов утра у Дома Советов России находилось до 1500 сторонников Верховного Совета, число которых к концу дня увеличилось до нескольких тысяч. Днём по указанию Руцкого началась запись в добровольческий «полк»[4].

Утром состоялось экстренное заседание правительства Москвы под председательством мэра Юрия Лужкова, на котором было принято заявление о поддержке действий Бориса Ельцина[4]. Тогда же прошло экстренное заседание XVII сессии Моссовета. Действия Ельцина были расценены как антиконституционные, а Указ № 1400 — как не имеющий юридической силы и не подлежащий исполнению[4].

Коллегия Министерства связи (согласно указанию, полученному от министра Владимира Булгака) приняла решение об отключении автоматической телефонной связи АТС-205 города Москвы, обслуживающей Дом Советов. Отключены были в здании парламента и другие виды связи[4].

В целях противодействия реализации Указа № 1400[4] Александр Руцкой подписал указ об освобождении Сергея Филатова от должности руководителя Администрации президента и о назначении на эту должность главы своего секретариата Валерия Краснова[76], а также подписал указы о своём вступлении в исполнение обязанностей Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами Российской Федерации[77] и о ликвидации Главного управления охраны Российской Федерации[78]. Все эти решения реализованы не были.

Генерал армии Павел Грачёв, продолжавший руководить Министерством обороны, несмотря на решение Верховного Совета о его отстранении, сообщил журналистам, что ночью в воинские части, подразделения и учебные заведения поступила телеграмма от Владислава Ачалова с требованием незамедлительно прибыть к зданию Верховного Совета. В связи с данной телеграммой Грачёв распорядился всем войскам выполнять только распоряжения, подписанные им самим или начальником Генерального штаба генерал-полковником Михаилом Колесниковым[79].

Совет Министров выступил с заявлением о поддержке и принятии к безусловному исполнению Указа № 1400[4][79]. Председатель Совета Министров Виктор Черномырдин провёл селекторное совещание с руководителями республик, краёв и областей в составе Российской Федерации, в ходе которого потребовал от них поддержки действий Ельцина[4][79].

Совет Министров принял постановление «О мерах по усилению охраны общественного порядка на улицах городов и других населённых пунктов Российской Федерации», в соответствии с которым Министерству внутренних дел в целях борьбы с преступностью было предписано усилить уличное патрулирование, привлекая к нему военнослужащих внутренних войск, а также добровольцев из числа гражданского населения[80]

Тем временем Валерий Зорькин выступил с инициативой о проведении одновременных досрочных выборов нового высшего органа государственной власти и президента в соответствии с Конституцией и законами Российской Федерации[4][79].

Виктор Черномырдин направил главам администраций регионов телеграмму: «В связи с Указом Президента РФ № 1400 от 21 сентября 1993 года „О поэтапной конституционной реформе в РФ“ решения ВС РФ, документы, распространяемые за подписью Руцкого с 20 часов 21 сентября не имеют законной силы, исполнению не подлежат. Предупреждаю о персональной ответственности за выполнение указа и распоряжений президента и правительства РФ на Вашей территории»[79].

Борис Ельцин подписал ряд указов. В одном из них, касающемся «присвоения Александром Руцким полномочий президента», Ельцин постановил считать незаконными и не подлежащими исполнению акты, издаваемые Руцким от имени президента РФ. Всем государственным органам, должностным лицам, гражданам РФ в своей деятельности было предписано руководствоваться Указом «О поэтапной конституционной реформе в РФ»[81].

В Доме Советов продолжилась VII (экстренная) сессия Верховного Совета с повесткой дня о первоочередных действиях по преодолению государственного переворота[4].

Выступая перед депутатами, Генеральный прокурор Российской Федерации Валентин Степанков заявил, что выступает категорически против возбуждения уголовного дела в отношении Ельцина[4][82] и его сторонников и призвал обе стороны решить конфликт политическим путём[4]. Ввиду такой позиции Генеральной прокуратуры и в целях противодействия реализации Указа № 1400[4], Верховный Совет принял постановление «О специальном прокуроре Российской Федерации по расследованию обстоятельств государственного переворота», назначив на этот пост бывшего члена коллегии Генеральной прокуратуры СССР Виктора Илюхина[83].

Тем временем Ельцин подписал указ[84], предоставлявший народным депутатам Российской Федерации юридические и социальные гарантии, а также крупное единовременное вознаграждение (многими депутатами это было воспринято как попытка «подкупа»[85], однако многие депутаты, поддерживавшие действия Ельцина, сдали свои депутатские мандаты[86]).

Депутаты выступили в поддержку предложения Председателя Конституционного суда Валерия Зорькина о проведении одновременных досрочных выборов нового высшего органа законодательной власти и президента в полном соответствии с Конституцией и законами РФ[87].

Согласно письменному распоряжению назначенного Александром Руцким министра обороны Владислава Ачалова, для вооружения дополнительных подразделений, создаваемых с целью несения охранной службы внутри здания, со складов Департамента охраны Верховного Совета было выдано 74 автомата АКС-74У, 7 пистолетов, 9600 патронов к АКС-74У[88] и 112 патронов к пистолетам[4].

Днём на правительственном уровне было принято решение прекратить снабжение Дома Советов теплом и электроэнергией. К вечеру были отключены три кабельные линии из четырёх имеющихся[4].

Поздно вечером, в период между 20:00 и 21:00, было совершено нападение на здание Главного командования ОВС СНГ на Ленинградском проспекте. В ходе инцидента погибли два человека[89][90]. В результате оперативно-розыскных мероприятий было задержано несколько человек, которые сообщили, что входят в группу «защитников Верховного Совета», и ими был получен приказ о захвате здания ОВС СНГ[90]. Оружия у задержанных при себе не было, сообщили журналистам в пресс-службе ГУВД Москвы. По данным пресс-службы, все задержанные указали на причастность к происшедшему лидера Союза офицеров Станислава Терехова[90].

Как отметила комиссия Госдумы России, расследовавшая в 1999 году события сентября — октября 1993 года, «этот инцидент был использован „правительственной стороной“ для усиления блокады и давления на сторонников Верховного Совета под предлогом защиты жителей города Москвы от „незаконных вооружённых формирований“. Ответственность за нападение и гибель капитана милиции В. В. Свириденко была возложена на руководство и сторонников Верховного Совета»[4].

В 22 часа открылся Х внеочередной (чрезвычайный) Съезд народных депутатов Российской Федерации[91][92] с повесткой дня «О политическом положении в Российской Федерации в связи с совершённым государственным переворотом»[48].

На ночном заседании Съезда народных депутатов[90] было принято постановление «О политическом положении в Российской Федерации в связи с государственным переворотом»[93]. В этом документе действия Бориса Ельцина оценивались как государственный переворот, все правовые акты, подписанные им с 20:00 21 сентября, признавались незаконными и не подлежащими исполнению на всей территории Российской Федерации, а самому отрешённому Верховным Советом от должности президенту было предложено «не усугублять свою вину перед народом и законом и добровольно прекратить свои антиконституционные действия». Было установлено, что граждане и должностные лица, не исполняющие указанные решения и акты, не могут быть привлечены к уголовной ответственности[4][90].

Во исполнение решения Съезда спецпрокурор Виктор Илюхин вынес постановление о возбуждении уголовного дела по ст. 64 УК РСФСР в отношении Бориса Ельцина и других должностных лиц, предпринявших конкретные действия по прекращению деятельности Съезда народных депутатов, Верховного Совета и законно избранных судебных органов[4][90].

Съезд утвердил произведённые ранее Верховным Советом и Александром Руцким назначения руководителей трёх силовых структур[90].

Съезд утвердил принятый Верховным Советом в первом чтении[94] закон «О порядке принятия Конституции Российской Федерации»[95], в ст. 7 которого, среди прочего, объявлялось, что «умышленное нарушение должностным лицом Российской Федерации, <…> установленного настоящим Законом порядка принятия Конституции Российской Федерации, принятие или подписание им документа, полностью или частично заменяющего Конституцию (Основной Закон) Российской Федерации — России, временное приостановление действия отдельных статей Конституции (Основного Закона) Российской Федерации — России с нарушением порядка, установленного Конституцией», являются «государственными преступлениями, направленными против безопасности, незыблемости основ конституционного строя, единства и целостности Российской Федерации…» без сроков давности[95].

Тем временем вооружённая акция, организованная Тереховым, послужила поводом для резкого усиления давления сохранившей лояльность Ельцину исполнительной власти на сторонников Верховного Совета, мотивировавшегося заботой о безопасности населения в связи с «проблемой оружия» и «незаконных вооружённых формирований Белого дома»[16]. Белый дом и прилегающие к нему территории были объявлены «зоной повышенной опасности»[90]. Начальник ГУВД Москвы генерал-майор Владимир Панкратов заявил, что московская милиция получила приказ действовать в отношении преступников более жёстко: «В случае нападения на милиционеров или на объекты, имеющие особую важность, сотрудникам МВД разрешено открывать огонь без предупреждения»[90].

Было заявлено об усилении охраны объектов государственного управления, учреждений связи, вокзалов, дорог, начале операций по пресечению деятельности бандитских групп в «горячих точках» со сложной криминогенной обстановкой, укреплении нарядов городской милиции военнослужащими внутренних войск, для чего дополнительно привлекались 3000 человек[4].

Борис Ельцин подписал распоряжение о передаче Департамента охраны Верховного Совета в состав МВД. Виктору Ерину было предписано организовать охрану Дома Советов и других объектов, находившихся в ведении Верховного Совета, и совместно с Павлом Грачёвым незамедлительно принять меры по изъятию огнестрельного оружия у лиц, принимавших участие в охране Дома Советов[4].

В этих условиях, не вполне доверяя руководству Департамента охраны Верховного Совета[4], Александр Руцкой издал указ, которым предписывал утверждённому Съездом министру обороны Владиславу Ачалову сформировать в Доме Советов мотострелковый полк из числа резервистов города Москвы, с задачей «противостоять любым попыткам применения силы против народных депутатов Российской Федерации, а также конституционных органов власти Российской Федерации — Съезда и Верховного Совета Российской Федерации». Директору Департамента охраны Верховного Совета Александру Бовту было указано выделить автоматическое стрелковое оружие согласно штатному расписанию мотострелкового полка[96].

Руцкой издал также указ, которым предписывалось создать три внештатных временных подразделения охраны численностью 100 человек каждое[97].

Количество пришедших выразить поддержку позиции Верховного Совета и Съезда народных депутатов увеличилось. В течение дня у здания парламента шёл фактически непрерывный митинг, сопровождавшийся трансляциями с заседаний Съезда. Для предотвращения возможного штурма сотни людей стали оставаться у Дома Советов до утра, ночуя под открытым небом или в отдельных палатках. Заявления Кремля, что штурма не будет, воспринимались как свидетельство обратного[4].

18:30 — Выступая на заседании Съезда, Руслан Хасбулатов охарактеризовал ночные события на Ленинградском проспекте как провокационные по отношению к представительной власти. Он подчеркнул, что ни Верховный Совет, ни Александр Руцкой не отдавали приказа «штурмовать» штаб ОВС СНГ[98].

По предложению регионов[98] Съезд принял постановление «О досрочных выборах народных депутатов Российской Федерации и Президента Российской Федерации», в котором постановил, в частности, провести эти выборы не позднее марта 1994 года при условии нормальной конституционной деятельности органов представительной, исполнительной и судебной власти, а также обеспечения плюрализма мнений в средствах массовой информации[99] (конкретную дату должен был установить Верховный Совет[98]).

21:00 — Председатель Совета Республики ВС РФ Вениамин Соколов, отметив большие заслуги Хасбулатова, заявил, что его потенциал как председателя Верховного Совета исчерпан. Соколов также предложил поставить на съезде вопрос о руководстве Верховного Совета и о формировании нового правительства. Его поддержал лидер фракции «Россия» Сергей Бабурин. При первом голосовании большинство народных депутатов поддержало предложение Соколова и лишь при повторном голосовании, путём манипуляций и при поддержке Александра Руцкого и председателя Совета Национальностей Рамазана Абдулатипова, Хасбулатову удалось добиться отклонения этой инициативы[4][98]. Подавляющее большинство участников Съезда после выступлений Руцкого и Абдулатипова отклонило предложения Вениамина Соколова и постановило продлить работу Съезда ещё на два дня. К этому времени число участников достигло 689 человек[98].

19:20 — 21:00 — В районе станции метро «Баррикадная» произошло первое с начала событий столкновение между сотрудниками правоохранительных органов и сторонниками Верховного Совета, блокировавшими около 10 грузовиков с военнослужащими ОМСДОН. Силами ОМОН проход был расчищен. Прибывшие подразделения ОМСДОН оцепили территорию вокруг Белого дома[98].

В 22:00 по распоряжению министра топливно-энергетических ресурсов Российской Федерации Юрия Шафраника[4] было произведено полное отключение Дома Советов от тепла и электроэнергии[4][98].

Председатель Конституционного суда Валерий Зорькин, выступая на съезде, предложил депутатам назначить дату всеобщих перевыборов на 12 декабря, так как в марте 1994 года, по его мнению, будет уже поздно[98]. Зорькин предложил обратиться к руководителям субъектов Федерации с призывом собраться в Москве 28 сентября и решить весь комплекс назревших вопросов. Кроме того, все конфликтующие стороны, по его мнению, обязаны вернуться к ситуации на 21 сентября и отменить все свои решения[98].

В этот же день Руцкой отменил указ Ельцина от 6 июня 1992 года о возложении обязанностей мэра Москвы на Юрия Лужкова (при этом за ним сохранился пост премьера столичного правительства) и назначил главой администрации Москвы народного депутата России Сергея Ивченкова[100][101]. Данное решение не имело никаких практических последствий.

Ночью по указанию штаба защиты Белого дома проезд к Белому дому со стороны гостиницы «Мир» был с внешней стороны баррикад заблокирован подвезёнными бетонными плитами с целью не допустить водомётную технику близко к подъездам 8-20 Дома Советов[102].

Генерал-полковник Владислав Ачалов сообщил на рабочем заседании президиума ВС РФ о начавшемся формировании мотострелкового полка численностью до 1 тысячи человек для охраны Дома Советов[102]. Во второй половине дня у Дома Советов было проведено его построение[4].

Рано утром подходы к Дому Советов были блокированы военнослужащими ОМСДОН, получившими приказ «выпускать людей и никого не впускать, за исключением народных депутатов». Военнослужащие были экипированы в каски и бронежилеты и имели при себе резиновые дубинки. Некоторые сотрудники милиции были вооружены автоматами[4].

Борис Ельцин своим указом отстранил от исполнения обязанностей главу администрации Брянской области Юрия Лодкина в связи с тем, что тот совершил действия, направленные на неисполнение указа № 1400[102].

Ельцин также подписал указы «О предотвращении незаконного привлечения к ответственности граждан РФ» (согласно этому документу, объявлялись не подлежащими применению на территории РФ и не имеющими юридической силы принятые Съездом дополнения Уголовного кодекса РСФСР статьями 64-1 и 70-2) и «О социальных гарантиях для сотрудников аппарата бывшего Верховного Совета Российской Федерации и обслуживающего персонала»[102].

19:00 — Пресс-служба президента России распространила текст указа Бориса Ельцина «Об ответственности лиц, противодействующих проведению поэтапной конституционной реформы». Согласно этому документу, должностные лица федеральных органов исполнительной власти, отказывающиеся исполнять решения президента и правительства РФ либо противодействующие реализации Указа № 1400, подлежат увольнению. Лица офицерского состава Вооружённых Сил, органов внешней разведки, федеральных органов государственной безопасности, органов внутренних дел и войск правительственной связи, публично выступающие в нарушение статьи 18 Закона РФ «Об обороне», статей 7 и 9 Закона РФ «О статусе военнослужащих» с оценками политической ситуации либо с призывами не исполнять действующие законы РФ, указы президента и постановления правительства РФ, досрочно увольняются с военной службы. В то же время не является основанием для привлечения к ответственности факт участия граждан, в том числе народных депутатов РФ, в митингах и манифестациях в поддержку Верховного Совета РФ, а также решений, принимаемых после 21 сентября 1993 года группой народных депутатов РФ[102].

Около 23:00 в Белый дом поступила информация о готовящемся в ночь на 26 сентября штурме[4].

Примерно в два часа ночи все находившиеся в Доме Советов люди были подняты по тревоге. Началась раздача противогазов. Народные депутаты собрались в большом зале и открыли заседание, продолжавшееся до 5 часов утра. Всё это время у здания парламента находилось около 2000 человек[4]. Никаких действий в отношении Белого дома, однако, в течение ночи не было предпринято.

В 10 часов утра Съезд возобновил работу. Руслан Хасбулатов вновь категорически заявил о невозможности компромисса с правительством[103]. Народные депутаты подтвердили ранее принятое решение не расходиться и не разъезжаться из Дома Советов «до полной ликвидации путча и восстановления конституционного строя»[103].

С санкции Ельцина Сергей Степашин, который сложил с себя полномочия народного депутата, встретился с Александром Руцким и от его имени предложил ему покинуть Белый дом и сделать всё возможное для самороспуска Верховного Совета и Съезда народных депутатов, обещая за это прощение и благодарность со стороны Ельцина. Эти предложения приняты не были[4].

Александр Руцкой распространил обращение к руководителям органов представительной и исполнительной власти субъектов Федерации, в котором содержались следующие предложения по преодолению последствий политического кризиса:

1. Полная отмена указа № 1400 и всех последующих связанных с ним решений, — необходимое условие выхода страны из политического кризиса.
2. Одновременное проведение в январе-марте 1994 года выборов президента и парламента РФ.
3. В целях преодоления последствий государственного переворота, а также для организации проведения выборов создать Контрольный совет субъектов Федерации.
4. Гарантами проведения свободных демократических выборов являются Конституционный суд и Контрольный совет субъектов Федерации. Правовой основой выборов является Закон «О президенте РФ», а также решения высших органов законодательной власти.
5. Президент РФ (Ельцин) слагает свои полномочия в соответствии со ст. 121⁶ Конституции РФ.
6. Правительство РФ до момента выборов занимается исключительно вопросами оперативного управления экономикой[104].

Александр Руцкой распространил обращение к гражданам России, призвав их принять участие во всеобщей политической стачке с 15:00 27 сентября[103].

Мотивируя свои действия угрозой неконтролируемого распространения оружия из Дома Советов, генерал-майор Владимир Панкратов, продолжающий руководить московской милицией несмотря на то, что Александр Руцкой своим указом освободил его от должности[105], приказал усилить оцепление вокруг здания парламента, для чего было привлечено дополнительно в дневное время 500 военнослужащих, в ночное время — 300 военнослужащих[4]. К 18 часам кварталы, прилегающие к Дому Советов, были оцеплены усиленными нарядами милиции, ОМОН и военнослужащих ОМСДОН. Жителей домов, попавших в зону оцепления, пропускали только при предъявлении паспорта[4]. По решению МВД для руководства и координации действий служб и подразделений милиции и внутренних войск был образован оперативный штаб ГУВД Москвы под руководством генерал-майора Владимира Панкратова, с местом дислокации в расположенной рядом с Домом Советов гостинице «Мир»[103].

Поздно вечером председатель Совета Министров Виктор Черномырдин предложил первому заместителю председателя Верховного Совета Юрию Воронину начать переговоры. Воронин выдвинул в качестве предварительного условия возобновление подачи в Дом Советов воды и электроэнергии[4]. Вечером в Доме Советов полностью закончился запас солярки, остановился дизельный генератор, питавший энергией здание Верховного Совета. Остановились также все водонасосы, водоснабжение было парализовано. Обстановка осложнялась применением свечей и отсутствием воды в аварийной противопожарной системе. В здании было холодно, невозможно было даже вскипятить чай. В ночное время передвижение по Белому дому было запрещено. На всех лестницах и переходах были выставлены вооружённые посты. Двери всех подъездов были заперты изнутри. Выход и вход людей до утра не разрешался из соображений безопасности: служба охраны Белого дома ожидала нападения[103].

Поздно вечером, как и в предыдущий день, начала распространяться информация о готовящемся штурме Дома Советов[4].

В 02:00 открылось ночное заседание Съезда, проходившее в ожидании штурма[106]. Утреннее заседание Съезда открылось в 10:00[107], но стенограммы прекратили вести из-за отсутствия электричества[106]. Юрий Воронин объявил, что к защитникам Дома Советов присоединился прибывший из Приднестровья отряд «Днестр»[107].

Съезд принял решение о подчинении Департамента охраны Верховного Совета назначенному Александром Руцким и. о. министра внутренних дел Андрею Дунаеву[107].

Было также принято постановление «О дополнительных мерах по преодолению политического кризиса в Российской Федерации», которым Съезд:

1. согласился с предложениями субъектов Российской Федерации о направлении своих представителей для участия в работе Съезда с 28 сентября 1993 года в целях выработки мер по выходу из политического кризиса и обеспечению гражданского мира;
2. потребовал от правительства прекратить вооружённую и информационную блокаду Съезда народных депутатов Российской Федерации[64].

Был принят закон «О федеральных уполномоченных Съезда народных депутатов Российской Федерации», задача которых должна была состоять в том, чтобы «осуществлять контроль за реализацией решений десятого (чрезвычайного) Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации по пресечению государственного переворота в Российской Федерации, восстановлению конституционного строя, прав и свобод граждан России»[64].

Тем временем был ужесточён режим пропуска людей к Дому Советов. Усиленные наряды милиции и ОМОНа блокировали подходы к зданию парламента. Люди большими группами начали скапливаться у милицейских кордонов. Для прохода сотрудниками милиции периодически открывались узкие коридоры, через которые людей пропускали небольшими группами. Эти ограничения способствовали росту напряжённости и возникновению отдельных стычек, в которых сотрудники милиции активно использовали спецсредства[4].

Стоявшие в оцеплении сотрудники милиции не допустили к месту службы смену сотрудников Департамента охраны Верховного Совета, в результате чего охрану здания парламента продолжала последняя смена, оставшаяся на постах и в дежурной части, а также ряд сотрудников, являвшихся материально-ответственными лицами[4].

Тем временем помощник президента Юрий Батурин в интервью ИТАР-ТАСС отверг предложенный председателем Конституционного суда Зорькиным «нулевой вариант» как «абсолютно неприемлемый»[4]. Вечером в интервью телекомпании «Останкино» Борис Ельцин заявил, что он против одновременных досрочных выборов президента и народных депутатов и ни на какие компромиссы ни с какими органами власти не пойдёт[107].

Оценивая в беседе с журналистами ситуацию в Белом доме, вице-премьер правительства РФ Сергей Шахрай заявил, что Съезд не работает, в Белом доме ночует 120—180 депутатов, а днём собирается около 300 человек: «Это никакой не съезд и не Верховный Совет, и трагедия в том, что депутаты стали заложниками, так как за их спиной на 13-м и других этажах формируются вооружённые группы экстремистов, насчитывающие несколько сот человек. Там находится 500 автоматов, и для них депутаты — это своего рода фиговый листок, за которым можно действовать»[107].

Как сообщили в пресс-службе Конституционного суда, 27 сентября вечером у председателя Конституционного суда Валерия Зорькина была отключена спецсвязь через правительственный коммутатор с руководителями регионов. В первый раз спецсвязь отключалась 22 сентября, но затем 26 сентября перед визитом в Конституционный суд члена президентского совета Михаила Полторанина спецсвязь была включена[107]. 27 сентября, после того, как Валерий Зорькин провёл несколько телефонных разговоров с руководителями ряда регионов, доступ к правительственному коммутатору был прекращён[107].

20:20 — Пресс-центр ГУВД Москвы распространил сообщение: «В связи с наличием в здании Белого дома значительного числа огнестрельного оружия, розданного на руки незаконным вооружённым формированиям, создана реальная угроза жизни и здоровью граждан …В целях обеспечения безопасности граждан, исключения возможных провокаций и человеческих жертв правоохранительными органами рассматриваются меры по прекращению доступа к Белому дому»[107].

В ночь с 27 на 28 сентября сотрудники ГУВД Москвы при поддержке военнослужащих дивизии имени Дзержинского, а также столичных служб коммунального хозяйства провели беспрецедентную по масштабам совместную операцию по блокированию огромной территории, прилегающей к зданию Верховного Совета. Зона конфликта фактически расширилась до размеров всего бывшего Краснопресненского района. Нормальная жизнь на территории всего Центрального округа оказалась дезорганизована[108].

По решению оперативного штаба ГУВД Москвы прилегающие к зданию Верховного Совета улицы были перекрыты заграждениями из поставленных друг за другом вплотную поливальных машин и колючей проволоки[4][109]. При этом проволочное заграждение было обращено не к зданию парламента, для воспрепятствования прорыва оттуда «незаконных вооружённых формирований», а в сторону города — против манифестантов. Перед заграждением располагалась цепочка оцепления из двух рядов сотрудников милиции и военнослужащих внутренних войск. На улице Дружинниковской за передвижными заграждениями и кордоном сотрудников милиции были размещены три водомётных установки, направленные в сторону города[4].

Пропуск людей и транспорта на оцепленную территорию был прекращён полностью[4]. Народные депутаты Российской Федерации, не пропущенные через оцепление в Дом Советов, собрались в здании Краснопресненского районного Совета народных депутатов[4][109] и объявили себя «выездной сессией Верховного Совета России»[109].

15:50 — Валерий Зорькин от лица Конституционного суда обратился к федеральным органам власти и субъектам Федерации с требованием приостановить исполнение Указа № 1400 и основанных на нём последующих актов Бориса Ельцина, а также всех актов Съезда народных депутатов и Верховного Совета, принятых после 20:00 21 сентября, включая акты о вступлении в должность и. о. президента Российской Федерации, о кадровых изменениях в Совете Министров и о дополнениях в Уголовный Кодекс РСФСР[4][109]. Конституционный суд потребовал также от обеих сторон противостояния не применять силу, исключить любые факты ограничения конституционных свобод, в том числе права на свободу массовой информации, а также безотлагательно созвать совещание руководителей представительной и исполнительной власти субъектов Российской Федерации с участием Ельцина и народных депутатов для принятия на нём решения о сроках и порядке проведения выборов депутатов и президента[4][109].

Съезд распространил обращение к гражданам России, заявив, что 28 сентября под покровом темноты части ОМОНа «прибегли к массовому избиению безоружных, мирных граждан, пришедших выразить свою поддержку Конституции и защитить подлинное народовластие». В связи с этим участники Съезда призвали сограждан ответить на «произвол властей всеми доступными им методами: митингами, забастовками, актами гражданского неповиновения»[109].

Блокада Белого дома не принесла москвичам обещанной безопасности, а лишь расширила границы конфликта и привела к периодически возникавшим столкновениям между довольно большими группами граждан, пытавшихся прорваться к Белому дому, и силами МВД[110].

В течение всего дня в разных местах у кольца оцепления вокруг Дома Советов собирались сторонники Верховного Совета. Их число постепенно увеличивалось. Возникали стихийные митинги. Напряжённость возрастала. Попытки народных депутатов Российской Федерации и граждан обеспечить проход к зданию парламента жёстко пресекались сотрудниками милиции, применявшими силу и спецсредства[4].

К окончанию рабочего дня, в связи с прибытием большого числа людей, обстановка в зоне кольца оцепления обострилась. Первые столкновения между правоохранительными силами и манифестантами произошли на улице Дружинниковской, когда военнослужащие внутренних войск и ОМОН начали оттеснять собравшуюся толпу в сторону станций метро «Краснопресненская» и «Баррикадная». Силовое противостояние продолжалось несколько часов[4]. Часть манифестантов отошла к площади Восстания и Садово-Кудринской улице[4]. В районе площади Восстания демонстранты стали останавливать троллейбусы, обесточивать их и устанавливать в несколько рядов, перегораживая Садовое кольцо[4][109]. При разгоне манифестантов пострадало несколько гражданских лиц, а во время последовавшего демонтажа баррикады получил смертельную травму сотрудник ГАИ Владимир Рештук[4][109].

Стычки между сторонниками Верховного Совета и внутренними войсками и ОМОНом происходили также на проспекте Калинина, на участке между Садовым и Бульварным кольцами. Группа народных депутатов России, организовавших «выездную сессию» Верховного Совета в помещении Краснопресненского райсовета, попыталась вновь проникнуть на охраняемую территорию вокруг Белого дома. Против депутатов были применены дубинки[109].

К 23:30 движение автотранспорта по Садовому кольцу в районе площади Восстания было в основном восстановлено, но несколько сотен манифестантов оставалось перед входом на станцию метро «Баррикадная»[4][109].

Около полуночи, по распоряжению руководства ГУВД Москвы, была проведена «зачистка» площади перед станцией метро «Баррикадная»[4][109]. ОМОНовцы, орудовавшие дубинками, оттеснили сторонников Верховного Совета в вестибюль станции метро, причём преследование продолжалось даже на эскалаторе, в результате чего пострадали многие люди, не имевшие отношения к происходящему[4].

За ночь радиус оцепления вокруг здания Верховного Совета расширился до Садового кольца. В связи с этим внутри оцепления оказался большой жилой массив Краснопресненского района. Ночью началась блокада Моссовета. Здание и переулки, прилегающие к нему, были оцеплены подразделениями милиции и внутренних войск[111][112].

На утро 29 сентября около Белого дома оставалось от 300 до 500 человек[111].

В Кремле под председательством Бориса Ельцина состоялось заседание Совета безопасности, на котором был заслушан доклад председателя правительства Виктора Черномырдина о ходе выполнения правительством Указа «О поэтапной конституционной реформе в РФ»[111]. Председателю правительства РФ было поручено провести необходимые переговоры с представителями Верховного Совета с целью недопущения драматического развития событий вокруг Белого дома[111].

По распоряжению руководства Верховного Совета допуск журналистов в здание был прекращён[113]. Комиссия правительства РФ по оперативным вопросам опубликовала сообщение о прекращении аккредитации российских и иностранных корреспондентов при Верховном Совете и Съезде народных депутатов[111].

Генерал-полковник Альберт Макашов, выступая с балкона Дома Советов, от имени трёх силовых министров, назначенных Александром Руцким, объявил, что в случае нарушения военнослужащими и сотрудниками милиции линии заграждения около Белого дома по ним будет открываться огонь на поражение без предупреждения[111].

Ельцин подписал указ «О взаимодействии Совета Министров — Правительства Российской Федерации с органами государственной власти субъектов Российской Федерации в период поэтапной конституционной реформы»[111], которым фактически постановил усилить контроль за деятельностью органов представительной и исполнительной власти субъектов Российской Федерации со стороны правительства[4].

Вице-премьер Сергей Шахрай сообщил на пресс-конференции, что правительством РФ принято решение провести 8 межрегиональных совещаний. Одно из них проведёт премьер-министр Виктор Черномырдин в Самаре. Совещания также проведут Олег Сосковец, Юрий Яров, Сергей Шахрай, Егор Гайдар и Олег Лобов. После совещания состоится заседание Совета Федерации[111].

В течение всего дня с внешней стороны оцепления вокруг Дома Советов проходили митинги и манифестации в поддержку Верховного Совета, которым противостояли сотрудники правоохранительных органов. Главным местом проведения таких манифестаций стала площадь перед станцией метро «Баррикадная». Примерно в 10 часов до 300 манифестантов во главе с бывшим народным депутатом СССР Виктором Алкснисом провели митинг и попытались «прорваться к Белому дому», но были оттеснены сотрудниками милиции[113]. Аналогичные действия были предприняты позднее в отношении митингующих у кинотеатра «Баррикады», где часть манифестантов попыталась возвести баррикаду между кинотеатром «Баррикады» и зоопарком[113]. Несмотря на это, ситуация на улицах Москвы в целом оставалась спокойной[4].

Днём подразделение ОМОНа заняло здание Краснопресненского райсовета Москвы. При этом со стороны бойцов ОМОН не применялось ни оружие, ни физическое насилие[114]. Военнослужащие дивизии им. Дзержинского взяли под свой контроль здание Моссовета[114]. Вход в здание практически перекрыт: военнослужащие не пропускают в здание даже депутатов районных Советов столицы по их служебным удостоверениям[114].

Вечером было распространено требование правительства РФ и правительства Москвы по организованному освобождению Дома Советов[114]:

В целях обеспечения гарантий личной безопасности лиц, находящихся в здании Дома Советов и на прилегающей к нему территории, Руслану Хасбулатову и Александру Руцкому в срок до 4 октября организовать вывод из здания и с прилегающей к нему территории находящихся там лиц.
При этом все, в том числе граждане, находящиеся на территории, прилегающей к Дому Советов и в помещениях, примыкающих к зданию, сдают оружие и боеприпасы представителям Генеральной прокуратуры и Министерства внутренних дел.
Со своей стороны правительство РФ и правительство Москвы во всех действиях по освобождению здания гарантируют неприменение оружия.
Правительство РФ и правительство Москвы в соответствии с действующим законодательством гарантируют всем лицам, добровольно вышедшим из здания Дома Советов, а также находящимся на прилегающих к нему территориях, личную безопасность, свободу политической и общественной деятельности, свободу нахождения и передвижения по Москве и выезда в другие регионы РФ.
Правительство РФ и правительство Москвы предупреждают, что невыполнение настоящего требования может повлечь за собой тяжкие последствия. В этом случае вся ответственность за такие последствия ложится на Руслана Хасбулатова и Александра Руцкого.

Вечером несколько сотен манифестантов, среди которых находились народные депутаты Московского городского и районных Советов, попытались пройти от станции метро «Баррикадная» к Дому Советов, но были разогнаны сотрудниками милиции[4].

Группы наиболее активных манифестантов численностью до 100—150 человек, пользуясь общественным транспортом, стали растекаться по городу, пытаясь провести митинги в поддержку Верховного Совета на Пушкинской площади, площади Белорусского вокзала, Смоленской площади, на улицах 1905 года, Земляной вал, Большой Дорогомиловской улице и на проспекте Мира. Руководство ГУВД Москвы направило против этих групп мобильный отряд ОМОН под командованием подполковника милиции Фекличева, который жестоко подавил эти выступления, продолжавшиеся до 22 часов[4].

Одновременно периодические «зачистки» продолжались и в районе станции метро «Баррикадная»[4].

Согласно справке Министерства внутренних дел Российской Федерации за 29 сентября 1993 года, в этот день было задержано 106 манифестантов, 6 гражданских лиц обратились за помощью в медицинские учреждения города[4].

Патриарх Московский и всея Руси Алексий II обратился к противостоящим друг другу ветвям власти с воззванием[114]:

Россия на краю пропасти. Ныне мы перед выбором: или остановить безумие, или похоронить надежду на мирное будущее России. Особенно трагично, что сегодня может распасться Российская держава. Если это произойдёт, будущие поколения проклянут нас.
Противостояние на пределе нервов вокруг Белого дома в любой миг может взорваться кровавой бурей. И поэтому я слезно умоляю стороны конфликта: не допустите кровопролития! Не совершайте никаких действий, могущих разрушить донельзя хрупкий мир! Не пытайтесь решить политические проблемы силой! Не предавайтесь безумию, не переставайте уважать человеческое достоинство друг друга! Имейте мужество не поддаваться на какие угодно провокации, как бы больно они не задевали вас! Помните, что нынешней смутой могут воспользоваться экстремисты, преступники, да и просто нездоровые люди.
Одна пуля, выпущенная около Белого дома, может привести к катастрофе, кровавое эхо которой прокатится по всей стране. Вот почему я призываю любыми мирными средствами ослабить вооружённое противостояние. В нынешний сложный момент надо милосердно относиться к любому человеку. Никакие политические цели не могут препятствовать обеспечению находящихся в Белом доме людей медикаментами, пищей и водой, медицинской помощью. Нельзя допустить, чтобы физическое истощение спровоцировало людей на неконтролируемые насильственные действия.

От имени Церкви Патриарх предложил своё посредничество в переговорах и Свято-Данилов монастырь в Москве в качестве места для их проведения[114].

В 00:50 по радио было распространено сообщение мэрии Москвы со ссылкой на информацию, полученную ОМОН, о том, что защитники Верховного Совета планируют вооружённое нападение на городские объекты, которое будет осуществляться под прикрытием гражданских лиц, в связи с чем к Дому Советов была направлена бронетехника[4][115]. Утром в Белом доме объявили, что в районе Дома Советов отмечены 12 единиц бронетехники[4][115].

В связи с этими действиями Александр Руцкой издал распоряжение «О передислокации войск с целью создания условий для преодоления последствий государственного переворота», которым приказал командиру 39 мотострелковой дивизии генерал-майору Фролову В. Д. к 1-3 октября 1993 года выдвинуть к Дому Советов два мотострелковых полка[4].

В Доме Советов был ужесточён пропускной режим, взяты под охрану входы на этажи и в коридоры[4].

Стало известно, что обе противоборствующие стороны приняли предложение Патриарха Алексия II, предложившего от имени Русской православной церкви свои посреднические услуги[115][116].

С 9 часов со станции метро «Баррикадная» начали прибывать манифестанты, которые поодиночке или группами до 50-100 человек стали направляться к оцеплению вокруг Дома Советов Российской Федерации. Несмотря на очевидно мирный характер акций в поддержку Верховного Совета, сотрудники милиции неоднократно жестоко разгоняли манифестантов, активно применяя резиновые дубинки. Действия силовиков против манифестантов, сопровождавшиеся избиениями и массовыми задержаниями в районе станции метро «Баррикадная» и, позднее, на Пушкинской площади, продолжались до позднего вечера[4]. Несанкционированный митинг прошёл также на Лубянской площади[117].

Действия руководства МВД и ГУВД Москвы, фактически направленные на силовое подавление любых акций в поддержку Верховного Совета, вели к резкому обострению обстановки, что в сложившихся условиях не могло не вылиться в массовые столкновения. При этом рост агрессивных настроений провоцировался не только у манифестантов, но и у противостоявших им сотрудников милиции и военнослужащих внутренних войск[4].

В ночь с 30 сентября на 1 октября 1993 года в гостинице «Мир», в соответствии с ранее достигнутой договорённостью с Виктором Черномырдиным, состоялись переговоры между представителями Съезда народных депутатов и «президентской стороны»[4]. Съезд представляли Рамазан Абдулатипов и Вениамин Соколов. Со стороны Бориса Ельцина участвовали Сергей Филатов, Олег Сосковец и Юрий Лужков[4]. В результате переговоров в 2.40 был подписан Протокол № 1[118], предусматривавший сбор и складирование находившегося в Доме Советов Российской Федерации нештатного оружия под охраной совместных контрольных групп, сформированных из сотрудников ГУВД Москвы и Департамента охраны Верховного Совета, а также сокращение сил и средств наружной охраны здания парламента. В ответ представители Кремля согласились незамедлительно включить электроэнергию и теплоснабжение, а также необходимое количество городских телефонов для оперативной связи. После реализации первого этапа стороны должны были приступить к одновременному выводу из Дома Советов всех охранных формирований и снятию наружной охраны ГУВД, а также окончательно решить вопрос вывоза нештатного оружия из здания парламента. Второй этап предусматривал «согласование и выполнение правовых и политических гарантий»[4][119].

Уже ночью в Белый дом были пропущены технические работники для подготовки включения инженерных коммуникаций, систем энергоснабжения, теплосети, телефонной связи. Утром в Белый дом было пропущено около 100 российских и иностранных журналистов[119].

Примерно в 6 часов утра в Белом доме[4] состоялось заседание Военного совета обороны Дома Советов, на котором были обсуждены результаты переговоров делегации Съезда с представителями Ельцина. По результатам обсуждения Владислав Ачалов, Виктор Баранников и Андрей Дунаев признали подписание Протокола № 1 ошибочным шагом и квалифицировали это как превышение Абдулатиповым и Соколовым своих полномочий. Было предложено немедленно денонсировать Протокол № 1 и создать комиссию Съезда по выработке стратегии и тактики ведения переговоров с правительством. В качестве предварительных условий таких переговоров были названы обеспечение широких возможностей по изложению позиции Съезда в СМИ, подключение всех систем снабжения Дома Советов, восстановление издания незаконно закрытых газет и телепрограмм, снятие вооружённой блокады здания парламента на ближних и дальних подступах, а также вступление в должность министров, назначенных Руцким[4][120].

С 6 часов 20 минут в Дом Советов начала поступать информация о выдвижении к зданию парламента 4 колонн бронетехники ОМСДОН, а также о полученном внутренними войсками приказе сразу после сдачи арестовать 164 человека, в число которых входило всё руководство, наиболее активные народные депутаты и командиры отрядов народного ополчения[4].

Около 9 часов[4] Президиум Верховного Совета согласился с назначенными Руцким силовыми министрами[4][119] и заявил, что рассматривает проблему оружия как составную часть общего урегулирования политического кризиса, которая не имеет самостоятельного значения и не подлежит вычленению из общей ситуации[4]. Предварительным условием для последующего ведения каких бы то ни было переговоров политического характера было названо включение телефонной связи, возобновление энерго- и теплоснабжения, подвоз питания и медицинское обеспечение[4]. Руцкой и Хасбулатов согласовали и подписали «План действий по разблокированию Дома Советов»[121].

Около 10 часов[4] Съезд денонсировал Протокол № 1[4][122] и сформировал новую Рабочую группу для проведения переговоров[4], которую возглавил Юрий Воронин[123]. В качестве инструкции Рабочей группе на переговорах Съезд утвердил «План действий», составленный Хасбулатовым и Руцким[122].

В 10:30 в резиденции Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II начались переговоры представителей президента, Верховного Совета и Конституционного суда. Переговоры проходили за закрытыми дверями[119][124]. Протокол встречи согласовать не удалось. Экспертам сторон было поручено подготовить к следующему дню совместное предложение по срокам и механизму реализации договорённостей. Такие предложения были зафиксированы в документе, подписанном экспертами 2 октября в 04:20 ночи[125].

По мнению публицистов, причиной срыва дальнейших переговоров была позиция Руслана Хасбулатова, опасавшегося потери власти в Верховном Совете[124][126][127]. Руслан Хасбулатов называл эти переговоры «ширмой», «чепухой» и «детскими играми»[128].

Как заявил журналистам первый вице-премьер правительства РФ Владимир Шумейко, поскольку подача энергоснабжения в Белый дом была предназначена для процедуры сдачи оружия, а таковая не состоялась, энергоснабжение было вновь отключено. «Ключевым вопросом, без решения которого переговоры невозможны, является вопрос о сдаче оружия», — подчеркнул первый вице-премьер[122].

Вечером оцепление у Дома Советов было усилено бронетехникой — 2 БМП[4][122] и 6 БТР ОМСДОН[4][129].

Митинги в поддержку Верховного Совета, организованные вечером на площади Ильича, площади Восстания и у станции метро «Баррикадная», были разогнаны милицией и военнослужащими внутренних войск[4].

Руслан Хасбулатов разослал органам прокуратуры телеграмму с требованием подтвердить «несостоятельность избирательной кампании в новый парламент». В телеграмме подчёркивалось, что формирование Центральной избирательной комиссии и организация досрочных выборов депутатов нового парламента носят незаконный характер, так как по Конституции РФ назначение выборов народных депутатов РФ всех уровней и образование ЦИК относится к исключительной компетенции Съезда народных депутатов и ВС РФ[4][130].

Съезд принял постановления:

• «О приостановлении действия статьи 11 Закона Российской Федерации „О статусе столицы Российской Федерации города Москвы“», которым разрешил проведение митингов, собраний, уличных шествий, демонстраций, пикетирования и манифестаций в городе Москве на территориях, непосредственно прилегающих к зданиям, занимаемым высшими органами законодательной, исполнительной и судебной властей Российской Федерации[4][130];
• «Об образовании Комитетов защиты Конституции», которым постановил образовать указанные комитеты как общественные объединения граждан и общественных организаций для защиты основ гражданского общества и правового государства, конституционных прав и свобод граждан, а также для контроля исполнения законодательства о выборах[4][130];
• «Об обеспечении прав лиц, выступивших на защиту конституционного строя Российской Федерации», которым постановил, что привлечение граждан к уголовной, административной или иной ответственности за действия по защите конституционного строя Российской Федерации не допускается[130]; в постановлении был также установлен ряд социальных гарантий для граждан, принимавших участие в защите конституционных органов власти Российской Федерации[4].

Александр Руцкой издал указ «О Президиуме Совета Министров — Правительства Российской Федерации», в котором за поддержку антиконституционных действий Бориса Ельцина освободил от занимаемых должностей председателя Совета Министров Виктора Черномырдина[4][85] и других членов президиума правительства: первых заместителей председателя Совета Министров Егора Гайдара, Владимира Шумейко и Олега Сосковца; заместителей председателя Совета Министров Александра Заверюху, Александра Шохина и Юрия Ярова; председателя Центрального банка Виктора Геращенко, руководителя аппарата Совета Министров Владимира Квасова, министра иностранных дел Андрея Козырева, заместителя председателя Совета Министров — министра финансов Бориса Фёдорова, заместителя председателя Совета Министров — председателя Госкомимущества Анатолия Чубайса, заместителя председателя Совета Министров — председателя Госкомитета по делам Федерации и национальностей Сергея Шахрая, Олега Лобова[Комм. 4][4][131]. Данный указ не имел практических последствий[132].

Руцкой также направил Обращение к участникам митингов и демонстраций в Москве и других городах России, в котором призвал к активизации акций гражданского протеста против государственного переворота[4][130]. Обращение было распространено по каналам «Информационного агентства защитников Белого дома» из здания Краснопресненского райсовета Москвы[130].

Основным местом силового противостояния между сторонниками Верховного Совета и правоохранительными органами стала Смоленская площадь. Активисты «Трудовой России» и Фронта национального спасения организовали в сквере напротив здания МИДа митинг, который после чрезмерно жёсткого вмешательства милиции, вновь применившей в отношении манифестантов спецсредства, перерос в масштабные столкновения[4]. Наиболее решительно настроенные активисты, вооружившись камнями, бутылками, палками и фрагментами металлических конструкций, не только сумели отбиться от бойцов ОМОН, но и заставили их на время отступить. Воспользовавшись передышкой, манифестанты перекрыли движение по Садовому кольцу и начали возводить баррикаду, используя для этого элементы ограждения, строительные леса, несущие узлы от трибуны, построенной для празднования 500-летия Арбата, и другие подручные материалы, после чего подожгли использованные для возведения баррикады старые автомобильные шины и доски. Попытки бойцов ОМОН захватить баррикаду не увенчались успехом[4]. Через некоторое время руководство ГУВД Москвы было вынуждено пойти на переговоры с защитниками баррикады. Была достигнута договорённость, что к 23 часам манифестанты разойдутся сами, при этом сотрудники милиции не будут их преследовать. Около 21 часа защитники баррикад организованной колонной, которую возглавил народный депутат Российской Федерации Илья Константинов, покинули место противостояния и разошлись[4].

По данным МВД, в столкновениях на Смоленской площади получили телесные повреждения 24 сотрудника милиции (из них 12 госпитализировано, двое — в тяжёлом состоянии) и 5 граждан (двое госпитализировано). Действия по разгону манифестантов осуществлялись также у метро «Баррикадная». Всего в районе Дома Советов сотрудниками милиции было задержано 59 человек[4].

Тем временем Моссовет санкционировал проведение 3 октября митинга в поддержку Верховного Совета на Октябрьской площади[4].

В связи с этим Виктор Ерин утвердил план оргмероприятий МВД по обеспечению правопорядка и общественной безопасности в период проведения массовых мероприятий в городе Москве 3-4 октября 1993 года, предусматривавший, в частности, создание подвижных групп резерва начальника ГУВД со спецсредствами, а также выделение резерва министра внутренних дел в составе 200 человек «для оперативного реагирования и локализации возможных нарушений общественного порядка»[4]. По данным комиссии Госдумы, руководству МВД и ГУВД Москвы было известно не только о санкционированном Моссоветом митинге на Октябрьской площади, но и о готовившемся после него несанкционированном шествии к Дому Советов Российской Федерации[4].

Тем временем в ночь на 3 октября участники переговоров в Свято-Даниловом монастыре утвердили разработанные экспертами предложения по срокам и механизму реализации мер по нормализации обстановки вокруг здания Верховного Совета, предусматривавшие обмен информацией о составе вооружённых сил и вооружений у каждой из сторон с возможностью взаимной проверки, разработку совместного графика контролируемого сокращения вооружений, одновременную ликвидацию сторонами заграждений вокруг Дома Советов, организацию совместной охраны мест хранения оружия, а также установление режима пропуска граждан на территорию Дома Советов[4].

С утра в различных местах Садового кольца и у Киевского вокзала начали собираться манифестанты, выступавшие в поддержку Верховного Совета. В соответствии с утверждённым планом организационных мероприятий сотрудники милиции, применяя спецсредства, разгоняли эти группы, не давая людям собираться в большие массы[4]. В результате в некоторых местах произошли столкновения. Так, в 12 часов 50 минут на Смоленской площади около 100 манифестантов в ответ на попытку сотрудников милиции рассеять их, по примеру предыдущего дня, перекрыли движение транспорта по Садовому кольцу и начали возводить баррикаду, бросая в сотрудников милиции камни и бутылки. Превосходящим силам милиции удалось «зачистить» площадь[4].

В полдень на Октябрьской площади для проведения объявленного накануне общемосковского митинга в поддержку Верховного Совета начали собираться граждане и активисты оппозиционных партий и движений. Митинг был организован «Фронтом национального спасения»[4]. Активисты ФНС предупреждали собравшихся о необходимости быть бдительными, не поддаваться на провокации и избегать насильственных, противоправных действий, информировали, что проведение митинга санкционировано[4]. В то же время Виктор Анпилов и некоторые его сторонники приняли решение провести после митинга шествие к зданию Верховного Совета России. Об этих планах, как позднее утверждалось, ими не были поставлены в известность основные организаторы митинга — активисты «Фронта национального спасения», а также народный депутат России Илья Константинов, который должен был возглавить митинг[4].

Тем временем к полудню в Московском городском штабе народных дружин (улица Тверская, 8) стали собираться добровольцы из числа защитников Белого дома в августе 1991 года. Были образованы медицинская дружина и круглосуточный донорский пункт. Всего собралось около двух тысяч человек[133].

К запланированному времени начала митинга на Октябрьской площади собралось около 2000 человек, но тут поступила информация, что в последний момент проведение митинга здесь было запрещено мэрией Москвы. Подразделения ОМОН предприняли попытку заблокировать площадь[4]. Раздавались призывы перенести митинг на другое место. Собравшиеся не выполняли требования сотрудников милиции разойтись, воспринимавшиеся ими как незаконные, при этом ожидалось, что за словесными требованиями может последовать жестокий разгон митингующих. Всё это также обостряло ситуацию. Количество манифестантов быстро увеличивалось. Многие ожидали начала митинга, отойдя на Ленинский проспект и по направлению к Крымскому мосту[4].

Воспользовавшись ситуацией, Анпилов и некоторые его сторонники стали призывать собравшихся идти к Дому Советов. Сплотившаяся вокруг них часть манифестантов стала двигаться по направлению к Крымскому мосту, постепенно увлекая за собой остальных. Находившиеся в другой части площади народный депутат Российской Федерации Константинов, активисты «Фронта национального спасения», как позднее утверждалось, пытались остановить людей, но не смогли овладеть ситуацией[4].

Во время прорыва колонны на Крымском мосту и в районе Смоленской площади против манифестантов были применены гранаты со слезоточивым газом[4].

Согласно справке ГУК ВВ МВД за 3 октября 1993 года, в 14:35 старшим оперативным начальником (начальником ГУВД Москвы Панкратовым) было принято решение направить на Зубовскую площадь резерв из 350 солдат внутренних войск, которые, однако, смогли продержаться лишь 5-7 минут, после чего были смяты. Из 12 армейских грузовиков, на которых они прибыли, десять были захвачены манифестантами. Личный состав был оттеснён толпой[13][134].

В 15:10, по данным газеты «КоммерсантЪ», Борис Ельцин на вертолёте прилетел в Кремль из загородной резиденции[124][135]. По данным Александра Коржакова, это произошло позже — около 18:00[56].

Около 15:20 авангард колонны сторонников Верховного Совета от Садового кольца по улице Новый Арбат подошёл к зданию мэрии. В ходе последовавшего столкновения с милицейским оцеплением манифестанты смяли и частично рассеяли его. Демонстранты стали растаскивать установленные со стороны мэрии заграждения из колючей проволоки АСКЛ и поставленных в линию поливальных автомашин[4].

По приказу своего руководства, сотрудники милиции и ОМОН открыли по демонстрантам беспорядочный огонь из пистолетов и автоматов. Использовались также гранаты со слезоточивым газом. Над головами демонстрантов была произведена очередь из крупнокалиберного пулемёта БТРа, стоявшего у мэрии. Среди подвергшихся обстрелу демонстрантов возникла паника[4].

Два сотрудника милиции были убиты у здания мэрии случайными, по мнению комиссии Госдумы, выстрелами своих сослуживцев[4].

Несмотря на применение сотрудниками милиции огнестрельного оружия, остановить продвижение демонстрантов не удалось[4].

Часть сотрудников милиции и военнослужащих внутренних войск отступила к зданию посольства США в Большом Девятинском переулке. Масса демонстрантов, число которых увеличивалось, направилась к Дому Советов[4].

На раздавшуюся в районе мэрии стрельбу из здания Верховного Совета бросилась группа членов РНЕ численностью около 15 человек, вооружённых автоматами АКС-74У[4]. Через считанные минуты к ним присоединились 3 человека из охраны назначенного Руцким заместителя министра обороны Альберта Макашова[4][136] и лидер РНЕ Александр Баркашов. Они также были вооружены автоматами АКС-74У. Одновременно на пандус мэрии стали подниматься некоторые демонстранты. Сотрудниками милиции был открыт огонь из автоматического оружия, вызвавший ответный огонь со стороны «баркашовцев», а затем присоединившихся к ним членов охраны генерал-полковника Макашова. Безоружные демонстранты рассеялись. Находившиеся на пандусе сотрудники милиции и военнослужащие внутренних войск через центральный вход ушли в здание мэрии[4].

После прекращения огня в здание мэрии через центральный вход ворвались демонстранты. Сторонники Верховного Совета попытались захватить стоявшие у мэрии БТРы внутренних войск[4].

Сразу после захвата мэрии сторонники Верховного Совета заняли и находившуюся рядом гостиницу «Мир», где располагался оперативный штаб ГУВД Москвы[4][136].

В 15:45 у 14-го подъезда Дома Советов начался митинг, на котором Александр Руцкой призвал народ штурмовать мэрию и Телецентр в Останкино[4][124].

Спустившийся с балкона Дома Советов Руцкой сказал Макашову, что Останкино штурмовать не надо[137][138], а только лишь надо потребовать предоставление эфира[4].

Александр Руцкой, впоследствии о решении направить людей к «Останкино» замечает: «Конечно, это была ошибка. Я не хотел крови. Но нервы-то в комке»[139].

Около 16 часов Павел Грачёв связался по телефону с командиром мотострелковой Таманской дивизии генерал-майором Валерием Евневичем, сообщил ему, что в Москве беспорядки, милиция не справляется, потому что вооружённые группы бродят по городу, что якобы участились попытки проникнуть в Министерство обороны Российской Федерации, которое охраняют безоружные солдаты-часовые, и приказал быть в готовности на автомобилях или на БТРах выдвинуть часть дивизии к Министерству обороны и взять его под охрану[4].

В 16:00 Б. Н. Ельцин подписал указ о введении чрезвычайного положения в Москве, в котором, в частности, Совету Министров — Правительству Российской Федерации, Министерству внутренних дел, Министерству безопасности, Министерству обороны, правительству Москвы предписывалось принимать меры, необходимые для обеспечения режима чрезвычайного положения и с этой целью разрешалось устанавливать меры, предусмотренные статьями 22, 23, 24 Закона Российской Федерации «О чрезвычайном положении». Министерству иностранных дел Российской Федерации предписывалось информировать другие государства и Генерального секретаря Организации Объединённых Наций о том, что Российская Федерация в соответствии с п.1 ст.4 Международного пакта о гражданских и политических правах использует право отступления от обязательств по Пакту в такой степени, в которой требуется остротой обстановки. Указ вступил в силу с момента подписания[140]. По центральному телевидению он был оглашён только в 18 часов[4].

В распоряжение защитников Дома Советов попали 10-15 военных грузовиков и автобусов, брошенных внутренними войсками с ключами в замках зажигания и 4 БТР, стоявших в оцеплении[141], но которые не были использованы[142].

Демонстранты, возглавляемые Анпиловым и Макашовым, двинулись в сторону телецентра в Останкино. По данным бывшего руководителя следственной группы Леонида Прошкина, во главе колонны ехал Альберт Макашов на автомобиле «УАЗ» внутренних войск, его телохранители и так называемая боевая группа «Север», на автомобиле ехали лидеры уличной оппозиции Виктор Анпилов и Илья Константинов[143].

После начала движения манифестантов к телецентру «Останкино»[4] Руцкой назначил министром внутренних дел Василия Трушина[144], ранее занимавшего эту должность в 1989—1990 годах[135]. Андрей Дунаев назначен министром по особым поручениям[145][146].

Около 16 часов 5 минут командующий внутренними войсками генерал-полковник Анатолий Куликов по радио приказал командиру 6-го ОСН «Витязь» подполковнику Сергею Лысюку выдвинуться к телецентру Останкино для усиления его охраны[4].

В 16 часов 30 минут по приказу командующего внутренними войсками Анатолия Куликова в Останкино прибыли 84 военнослужащих внутренних войск в/ч 3641 (Софринская бригада внутренних войск), имевших только бронежилеты, каски и резиновые дубинки[4].

Первые машины со сторонниками Верховного Совета, в том числе с заместителем министра обороны Альбертом Макашовым и подчинёнными ему вооружёнными людьми, прибыли к зданию АСК-1 почти одновременно с отрядом «Витязь». Ворота наружной ограды здания были закрыты. Макашов в мегафон потребовал от охраны АСК-1 открыть ворота. Не дождавшись ответа, водитель «УАЗа» В. И. Морозов бампером порвал цепь, соединявшую створки ворот, и въехал на территорию телецентра[4][147].

Сторонники Верховного Совета, прибывшие в «Останкино», потребовали предоставления им прямого эфира. 16 человек из них находились в подчинении Макашова и были вооружены автоматами с укороченным стволом АКС-74У. У демонстранта Николая Абраменкова был ручной противотанковый гранатомёт РПГ-7, взятый после прорыва блокады Дома Советов у неизвестного полковника милиции, вылезшего с ним из милицейского автобуса. Ни сам Абраменков, ни кто-либо другой из подчинённых Макашова не умел обращаться с этим гранатомётом[4]. Одновременно с демонстрантами прибыли БТРы дивизии Дзержинского для защиты телецентра. Сотрудники охраны телецентра ответили, что не могут сделать этого без указания, а для этого им необходимо связаться со своим руководством. После этого они ушли и больше не возвращались. Напрасно прождав в 17-м подъезде минут 20—30 Макашов со своими охранниками вышли на улицу. Затем он попытался вступить в переговоры с военнослужащими на БТРах, стоявших у здания АСК-1 со стороны Останкинского пруда, но безрезультатно[4].

К 18:00 в центре Москвы сторонниками Ельцина было построено 25 баррикад, в основном вокруг Моссовета, Центрального телеграфа, по улице Тверской[133].

Пока затягивались переговоры к 18 часам в телецентр прибыли 31 сотрудник ОМОНа Московского УВД на железнодорожном транспорте с 27 автоматами и 3 пистолетами, во главе с подполковником Столяровым[4].

В 18 часов 30 минут в телецентр прибыли 111 военнослужащих Софринской бригады внутренних войск (в/ч 3641) во главе с командиром бригады полковником В. А. Васильевым. С ними приехал заместитель командующего внутренними войсками по кадрам генерал-майор Павел Голубец, который по распоряжению командующего внутренними войсками принял на себя общее командование силами, контролировавшими телецентр[4].

В 19:00 здание телецентра охраняют около 480 сотрудников милиции и внутренних войск, представлявших различные подразделения — от хорошо экипированного различными видами вооружений отряда спецназа «Витязь» и ОМОН до солдат одной из войсковых частей внутренних войск, не имевших никакого оружия, кроме резиновых палок[143]. Они были вооружены 320 автоматами, пулемётами и снайперскими винтовками, 130 пистолетами, 12 гранатомётами, в том числе — одним ручным противотанковым гранатомётом РПГ-7. К стрелковому оружию имелось достаточное количество боеприпасов. Телецентр охраняли 6 БТРов. У военнослужащих и сотрудников милиции имелись штатные средства связи, индивидуальной защиты, а также спецсредства[4].

Митингующие в течение двух с половиной часов проводили стихийный митинг возле телецентра, требуя предоставить им прямой эфир[16]. Среди них есть люди в камуфляжной одежде с автоматическим оружием в руках, похожие на боевиков.

Сподвижники Макашова по собственной инициативе предприняли попытку проникнуть в здание АСК-3, протаранив стеклянные двери[4] одним из оставленных войсками грузовиков[148]: грузовиком они таранят двери здания на улице Академика Королева,19, в котором расположены студийные аппаратные программы «Время» Первого канала телевидения[149] (сам Макашов не давал команды на таран дверей телецентра[150]). Грузовик выдавил только наружные двери в телецентр. Предлагалось распахнуть и отстоящие от них на метр внутренние двери, пожертвовав крышей кабины грузовика, которая уже начала застревать под нависающей полусферой козырька подъезда. В результате внутренние двери телецентра остались закрытыми, из них только вылетели стёкла[147].

Макашов, воспользовавшись ситуацией, подошёл к разбитым дверям в здание, положил свой автомат на землю и в мегафон предложил выйти для переговоров командиру военнослужащих, дав две минуты на исполнение своего требования. Находившиеся в здании ответили ему, что пошли за командиром. Услышав, что у находившихся перед входом в телецентр есть гранатомёт, Макашов предупредил военнослужащих, что в случае открытия ими огня они будут подавлены из гранатомёта. Одновременно он приказал своей охране оттеснить в сторону митингующих, журналистов и любопытствующих. Его распоряжение было выполнено[4].

В это время гранатомёт РПГ-7 В-1 и одна граната к нему находились у демонстранта Николая Абраменкова. Услышав команду Макашова, Абраменков взял гранатомёт на плечо и присел на одно колено. Являясь сугубо гражданским человеком, никогда не служившим в армии, он не мог взвести гранатомёт и зарядить гранату. Из толпы ему начали кричать, что нужно снять колпачок гранаты, а также давать другие советы[4].

Подошедший к Абраменкову[4] участковый из Санкт-Петербурга сторонник Верховного Совета[143] Михаил Смирнов, после короткого спора, взял у него гранатомёт и одну гранату к нему[4], а затем демонстративно произвёл перед входом в здание телецентра манипуляции, имитирующие подготовку к прицельной стрельбе из гранатомёта[143]. Совершив манипуляции с гранатомётом, он вплоть до начала обстрела продолжал находиться перед входом в здание телецентра[4].

Макашов и три человека из его охраны через[4] правое от главного входа[136] разбитое окно вошли в здание телецентра. Охрана заняла позицию под лестницей, а сам он сделал несколько шагов внутрь здания. Охранявшие Макашова заметили остановившийся на его щеке «зайчик» от лазерного прицела. Евгений Штукатуров, опасаясь за его жизнь, вывел его из здания. За ними вышли двое других членов охраны[4].

Через несколько минут после того, как Макашов покинул площадку перед входом в АСК-3, выстрелом с внутреннего балкона 1-го этажа указанного здания[4][143] через разбитое окно[4] был ранен один из членов охраны Макашова Николай Крестинин[4], одетый в гражданскую одежду[147]. Затем, когда раненого Крестинина донесли до машины скорой помощи, раздалось два или три почти одновременных взрыва у пролома на месте дверей (осколками были ранены стоявшие рядом демонстранты)[4][143], и одновременно внутри здания среди бойцов «Витязя» произошёл взрыв неустановленного взрывного устройства, от которого погиб рядовой спецназа Николай Ситников[4][143].

1. По версии сторонников Ельцина (в том числе, командира «Витязя» С. Лысюка[24]), поддержанной подавляющим большинством СМИ, это был выстрел из гранатомёта РПГ-7 В-1 со стороны демонстрантов[143][151]. Граната попала в стену позади рядового, и он был поражён осколками в затылок.
2. По версии следственной группы, выстрел из единственного гранатомёта, имевшегося у демонстрантов, не производился. Следствие посчитало доказанным, что на месте гибели рядового взрыва боевой части гранаты не было, так как разрыв тандемного кумулятивного заряда противотанкового гранатомёта РПГ-7 не мог не оставить следов на стене. Следы использованного взрывчатого вещества найдены не были. В связи с этим, экспертами и следователями высказывалось предположение, что взорвано было одно из не оставляющих следов спецсредств, имевшихся в распоряжении «Витязя», либо случайно, либо намеренно, с целью мобилизовать бойцов на открытие огня по толпе[143].

В 19:12, после взрыва, спецназ и БТРы начали вести огонь из автоматического оружия по толпе, собравшейся у телецентра[152][153][154], что привело к гибели по меньшей мере 46 человек[143][155], среди которых было несколько журналистов. Среди первых[147] погиб оператор германской телекомпании ARD Рори Пек[4][156], снимавший возле входа в телецентр[147].

В 19:20, по данным газеты «Коммерсант», генерал А. Макашов потребовал от военных, находившихся в здании «Останкино», сложить оружие в течение трёх минут[124][135]. Здание на тот момент, по данным газеты, охраняли около 1200 военнослужащих, 6 БТР, 105 бойцов отряда спецназа «Витязь» и 110 сотрудников управления охраны[124]. По истечении срока ультиматума митингующие, по версии газеты «КоммерсантЪ», изложенной в репортаже в 1993 году, стали таранить вход в телецентр[135]. Сторонники Верховного Совета, по данным издания, обстреляли здание из гранатомёта, оттуда был открыт ответный огонь[124].

В 19:26[124][135] диктор «Останкино» Лев Викторов объявил о прекращении эфира, сославшись на вооружённую осаду телекомпании. Телерадиовещание всех телекомпаний из Останкино было прекращено, в эфире остался лишь телеканал государственного Российского телевидения, чья эфирная студия располагалась на 5-й улице Ямского поля.

В 20:10, по данным газеты «Коммерсант», атака сторонников Верховного совета на телецентр в Останкине прекратилась[124][157].

В 20:00 у здания Моссовета на Тверской начался организованный митинг[133], в котором участвовало, по оценкам начальника городского штаба народных дружин Анатолия Цыганка, около 50 тысяч человек. К этому времени были сформированы 59 народных дружин и отрядов общей численностью 16 000 человек, подготовлен резерв из 20 000 добровольцев[133]. Дружины и отряды охраняли комплекс зданий правительства Москвы (Тверская, 13), комплекс редакции газеты «Известия»[133], технического центра «Останкино», радиоцентр на Пятницкой, были устроены баррикады на Васильевском спуске, за Центральным телеграфом, на улицах Никитской, Станкевича и некоторых других[133]. Киностудия «Мосфильм» была готова предоставить штабу обороны мэрии более 100 единиц бронетехники, которая использовалась для съёмок, а компания «Автолайна» 9 БРДМ[133].

В 20:30 Егор Гайдар по телевидению обратился к сторонникам Ельцина с просьбой собираться у здания Моссовета[158][159], взятого под контроль Министерством безопасности[154]. Из собравшихся отбирают людей с боевым опытом и формируют отряды для захвата и охраны объектов, таких как московские райсоветы[133]. Используются отряды и из гражданских лиц, в том числе, женщин. Сооружены баррикады на Тверской улице и в примыкающих улицах и переулках. У Моссовета проходит митинг[133]. Гайдар получил у председателя Госкомитета по чрезвычайным ситуациям С. К. Шойгу гарантию, что в случае необходимости будет роздано оружие демонстрантам — сторонникам Ельцина[154]. По мнению Егора Гайдара, лишь после этого — около 2 часов утра 4 октября военные стали исполнять приказы Ельцина и войска двинулись в Москву[154].

Около 21:00 здание Верховного Совета было отключено от электрической сети, погас свет[126].

В 21:30 с балкона Моссовета выступил Константин Боровой, потребовавший раздать оружие сторонникам Ельцина[133]. В городском штабе народных дружин началось формирование отряда из военнослужащих, всего набралось около двух с половиной тысяч офицеров и прапорщиков запаса[133].

В 23:00 Альберт Макашов отдал приказ сторонникам Верховного совета отступать из Останкина к Дому Советов[124].

Поздно вечером к телецентру Останкино двигалась колонна Таманской дивизии, но была остановлена на полпути[56]. Другая колонна бронетехники, вышедшая из места своей дислокации на южной окраине столицы, тоже была остановлена. Причиной тому, по мнению Александра Коржакова, была потеря Министерством обороны управления своими войсками[56].

Указом Руцкого главой администрации Москвы был назначен председатель Краснопресненского районного Совета народных депутатов Александр Краснов[160][161].

По данным Генпрокуратуры, 3-4 октября в районе телецентра было убито или впоследствии скончалось от полученных ран не менее 46 человек. Телесные повреждения различной степени тяжести получило не менее 124 человек[4][143].

Около 12 часов ночи в Дом Советов по собственной инициативе прибыли 18 военнослужащих 326 отдельного учебного зенитно-ракетного полка войск противовоздушной обороны во главе с командиром полка полковником Ю. А. Бородиным. Они были вооружены 17 автоматами и 1 пистолетом ПСМ, взятыми в полку. Руководством обороны Дома Советов прибывшим была поставлена задача охранять 20 и 8 подъезды, принять участие в обеспечении пропускного режима через указанные подъезды[4].

В это же время начальник Службы безопасности Президента России Александр Коржаков вызвал своего заместителя по боевой подготовке капитана первого ранга Геннадия Захарова, сообщил о принятом Ельциным решении силой «очистить» здание Верховного Совета и приказал ему поехать к Павлу Грачёву с целью подготовки приезда Ельцина в Министерство обороны России для выработки плана конкретных действий. Захаров высказал Коржакову свои соображения о возможных вариантах силовой «очистки» Дома Советов, предложив использовать для этой цели спецподразделения «Альфа» и «Вымпел», которые в ходе операции, во избежание потерь среди личного состава, должны были быть доставлены на бронетехнике непосредственно к подъездам по периметру Дома Советов. Для деморализации находившихся в Доме Советов было предложено предварительно произвести несколько выстрелов из танков по верхним этажам здания. Этот план был одобрен Коржаковым[4].

Между 3 и 4 часами утра[4] 4 октября Борис Ельцин принял решение о штурме Дома Советов[154]: на совещании в здании Министерства обороны был выслушан план заместителя Коржакова Геннадия Захарова, он его одобрил[4][56] и отдал приказ об использовании танков и бронетехники[162]. Павел Грачёв потребовал от Ельцина подтвердить приказ о штурме Дома Советов в письменном виде[4][56].

Около 4 часов утра[4] в Кремле Ельцин подписал письменный приказ о привлечении войск Министерства обороны, подготовленный помощником президента Виктором Илюшиным. Приказ был немедленно направлен фельдъегерской почтой Грачёву[4][56]. На основании этого приказа Грачёв отдал устный приказ № 081 от 4 октября, которым командование воинскими частями и другими подразделениями при обеспечении режима чрезвычайного положения в Москве и восстановлении правопорядка было возложено на заместителя министра обороны Российской Федерации генерал-полковника Георгия Кондратьева. Ему же было приказано к 9 часам 4 октября разработать план операции и поставить боевые задачи воинским частям и другим подразделениям, привлекавшимся для её проведения[4].

Существуют несколько аудиозаписей радиопереговоров в районе Дома Советов, которые велись в ночь на 4 октября. Основное содержимое аудиозаписей — радиопереговоры, которые вели между собой сотрудники милиции и другие анонимные участники вооружённого противостояния, оказавшиеся по разные стороны конфликта, где они обмениваются краткими агрессивными репликами в адрес друг друга, используя угрозы и ненормативную лексику[154][163].

В ночь на 4 октября в Московской области офицер одной из войсковых частей Игорь Остапенко самовольно взял оружие и в компании нескольких морских пехотинцев отправился в Москву, чтобы принять участие в событиях на стороне Верховного Совета[4][164]. Однако на 30 километре Щёлковского шоссе он был расстрелян сотрудниками ОМОН[164].

В 4 часа 15 минут по указанию П. С. Грачёва в Москву прибыли 10 танков Кантемировской дивизии[4].

Одновременно отдельные группы сторонников Ельцина ночью с 3 на 4 число покидают площадь перед Моссоветом и идут к «очагам сопротивления советской власти» — занимают ряд райсоветов[165].

В 04:20 началось перемещение войск в сторону Дома Советов[124].

В 05:00 Ельцин издал Указ № 1578 «О безотлагательных мерах по обеспечению режима чрезвычайного положения в Москве»[166][167].

Около 6 часов Дом Советов был оцеплен сотрудниками милиции и военнослужащими[4]. Утром в районе стадиона «Красная Пресня» из-за несогласованности действий произошли вооружённые стычки между «таманцами» и БТРами «дзержинцев», между «дзержинцами» и вооружёнными людьми из «Союза ветеранов Афганистана», также принимавшими участие в конфликте на стороне Ельцина[4]. Были погибшие и раненые, как среди солдат, так и среди случайных прохожих[4]. Принимавшие участие в этих столкновениях были награждены орденами и медалями, некоторым присвоено звание «Герой Российской Федерации»[168].

В штурме Белого дома приняли участие около 1700 человек, 10 танков[169], 90 БТР, 20 БМП и свыше 60 БМД[170]: контингент пришлось набирать из состава пяти дивизий, около половины всего контингента офицеры или младший начальствующий состав, а танковые экипажи набрали почти целиком из офицеров[171].

В 06:50 возле здания Верховного Совета звучат выстрелы. Туда стянуты солдаты и офицеры, представлявшие различные рода войск и силовых структур, верных Ельцину: Таманской дивизии, 119-го парашютно-десантного полка, Кантемировской дивизии, дивизии внутренних войск им. Дзержинского, Смоленского ОМОН, Тульской дивизии ВДВ[124].

В 07:00 на балконе гостиницы «Украина», напротив Дома Советов, погиб от пули капитан милиции Александр Рубан, 23 года, сотрудник Владимирской спецшколы милиции. Рубан снимал на плёнку действия милиции по блокированию здания[172].

В 07:25, разрушив баррикады, на площадь Свободной России въехали 5 БМП[124][135].

В 08:00 БМП и БТР ведут прицельный огонь по окнам здания Верховного Совета[124].

В 09:00, по версии газеты «КоммерсантЪ», защитники Дома Советов стреляют по наступающим войскам. Бронетехника ведёт огонь из крупнокалиберных пулемётов и пушек по зданию Верховного Совета, на 12 и 13 этажах которого начинается пожар[124][135].

В 09:20 расположенные на Калининском (Новоарбатском) мосту танки начали обстрел верхних этажей здания Верховного Совета[154][173]. Всего в обстреле участвовало шесть танков Т-80, выпустивших 12 снарядов[174][175][154][173].

К 11:05 на улице Новый Арбат на противоположной стороне от здания мэрии и Смоленской набережной скапливается толпа зевак, пришедших посмотреть на штурм Дома Советов, которых милиция безуспешно пытается уговорить разойтись[176].

В 11:25 возле Дома Советов возобновилась интенсивная артиллерийская стрельба. К этому часу в Москве, по данным Главного медицинского управления, городские больницы уже оказали помощь 192 пострадавшим, 158 человек госпитализированы, 18 — умерли[176].

13.00 Находившиеся в здании мэрии защитники Верховного Совета начали предпринимать попытки прорваться оттуда к Белому дому. Площадь Свободной России к этому времени была затянута дымом: горели некоторые этажи здания парламента, подожжённые его сторонниками автопокрышки и доски на бывших баррикадах и стоявшие на мосту поливальные машины, подожжённые огнём БМП[135].

14.30 Защитники парламента начали покидать горящее здание, сдавая оружие. Задержанных посадили в автобусы и автомобили для сопровождения заключённых и перевезли на стадион «Лужники» и спорткомплекса «Дружба», где оставили под усиленной охраной подразделений ОМОН. Однако затишье длилось недолго[135].

В 15:00 отрядам специального назначения «Альфа» и «Вымпел» было приказано взять Верховный Совет штурмом. Командиры обеих спецгрупп перед тем, как выполнить приказ, в 16:00 попытались договориться с руководителями Верховного Совета о мирной сдаче[126]. «Альфа», пообещав защитникам Дома Советов безопасность, сумела к 17:00 уговорить их сдаться[126]. Спецподразделение «Вымпел», чьё руководство отказалось выполнять приказ о штурме, впоследствии было передано из МБ в состав МВД, что привело к массовому уходу в отставку его бойцов[177][178].

После 16:00, по договорённости с руководством страны, начался массовый выход оборонявшихся из Верховного Совета в сопровождении бойцов группы «А»[126].

17:05. Белый дом покинуло около 700 человек, которые шли держа руки за головами между двумя рядами солдат и садились в подогнанные со стороны Краснопресненской набережной автобусы[124]. Некоторых из них препровождали в «фильтрационный пункт», размещённый в одном из окрестных подвалов, где они находились под присмотром ОМОН[126].

В 17:30 Александр Руцкой, Альберт Макашов и Руслан Хасбулатов потребовали, чтобы послы западноевропейских стран обеспечили им гарантию безопасности[135], и в 19:01 они были арестованы[179][180], после чего на автобусе в сопровождении бойцов «Альфы» и сотрудников службы безопасности президента России доставлены в следственный изолятор Лефортово[56].

Руководители обороны Белого дома, некоторые участники, а также множество лиц, не участвовавших в противостоянии, были арестованы, и, по сведениям правозащитников[181], некоторые из них были подвергнуты избиениям и унижениям. В частности, избиению были подвергнуты некоторые депутаты[182][126][4][183][184].

По утверждению газеты «Коммерсант», сразу после сдачи Дома Советов группы его защитников стали пытаться пробиться через кордоны милиции и внутренних войск из центра к окраинам города. Одна из таких групп предприняла попытку прорыва в районе станции метро «Улица 1905 года». Как утверждает «Коммерсант», защитники Белого дома открыли автоматный огонь по зданию издательско-полиграфического комплекса «Московская правда». Некоторое время спустя бойцы ОМОН, пробравшись под огнём в здание, установили на крыше пулемёт и открыли ответный огонь на поражение. Около 18:00 атака была отбита и бой переместился в сторону Звенигородского шоссе и Ваганьковского кладбища, где перестрелка продолжилась. Вскоре боевики были вынуждены отступить, бросив убитых и раненых[185].

За день, по официальным данным, были убиты 74 человека[143][124], 26 из них — военные и работники МВД России, ранены 172[124]. В результате пожара практически полностью уничтожены этажи здания с 12-го по 20-й, разрушено около 30 % общей площади Дома Советов[124].

По версии Леонида Прошкина, бывшего следователя генеральной прокуратуры России, расследовавшего события[186], в первые часы штурма 4 октября действия различных подразделений силовых структур Министерства обороны и Министерства внутренних дел не были согласованы[167][187]: «Не было единого командного центра, откуда бы координировались действия всех подразделений, участвовавших в операции.»

Командиру Таманской дивизии генерал-майору Валерию Евневичу была поставлена задача занять позиции на Краснопресненской набережной от Рочдельской улицы, включая Глубокий переулок[167]. При этом по приказу генерала армии Павла Грачёва на БТР дивизии были размещены вооружённые автоматами добровольцы — ветераны афганской войны[167]. 119-й парашютно-десантный полк перекрыл Белый дом с тыльной стороны Краснопресненской набережной[167].

ОМСДОН должна была перекрыть территорию от улицы Рочдельской и Глубокого переулка до Краснопресненской набережной[167]. По приказу командования группа из четырёх БТР должна была занять переулок Глубокий от улицы Рочдельской до Краснопресненской набережной[167]. В 7:00 БТР подразделения ОМСДОН начали движение к переулку Глубокому. На улице Рочдельской находились баррикады, воздвигнутые защитниками Верховного Совета. Люди, находившиеся на баррикадах, бросали в БТР бутылки с зажигательной смесью, один из БТР загорелся, после чего по защитникам Дома Советов был открыт огонь на поражение[167]. В это же время на перекрёстке переулка Глубокого и улицы Рочдельской находились БТР Таманской дивизии. Услышав стрельбу, ветераны-«афганцы» спешились и укрылись за деревьями. Экипажи БТР внутренних войск, увидев вооружённых людей в гражданской одежде, открыли огонь в их сторону. Один из «афганцев» был тяжело ранен в грудь, живот и ногу[167].

Командир подразделения Таманской дивизии, находившегося на перекрёстке Рочдельской улицы и Глубокого переулка, доложил Евневичу, что какие-то бронетранспортёры, ведя интенсивный огонь, движутся со стороны Дома Советов. Евневич, не зная, чья это техника, приказал огонь не открывать[167]. Тем временем несколько БТР внутренних войск через улицу Николаева вышли на Краснопресненскую набережную. В районе Глубокого переулка набережную перекрывала баррикада из железобетонных блоков, продлённая за счёт грузового автомобиля производства Минского автомобильного завода и водовоза. Командир группы, увидев на баррикаде и около неё каких-то людей, решил, что это защитники Дома Советов, и приказал открыть огонь. Однако за баррикадой находились спешившиеся с бронетехники «афганцы»[167], а в кабине «МАЗа», охраняя доставленный груз кондитерских изделий[169], сидел 53-летний водитель, гражданин Лито́вской Респу́блики Бронюс Юргеленис[167][188].

В это же время командир Таманской дивизии генерал-майор Евневич наблюдал с противоположного берега Москвы-реки, как по набережной в направлении расположения его войск движутся и ведут огонь четыре неизвестных ему БТР[167]. Помня, что части дивизии уже были обстреляны неизвестными БТР, Евневич предположил, что это движется помощь защитникам Дома Советов и приказал выдвинуть навстречу движущейся группе несколько БТР дивизии и встретить их огнём[167]. Два БТР «таманцев», открыв огонь, рванулись навстречу БТР внутренних войск. В ходе завязавшегося боя был убит литовский водитель Юргеленис[167]. БТР командира мобильной группы внутренних войск с бортовым № 444 пытался обогнуть баррикаду с левой стороны и был подожжён. Раненый командир группы не смог покинуть машину и погиб. В БТР с бортовым № 412 погиб рядовой внутренних войск. Развернувшись, боевые машины выехали на улицу Николаева и скрылись во дворе жилого дома[167].

Командир 119-го парашютно-десантного полка приказал своей разведроте заблокировать подъезд к Белому дому со стороны улицы Рочдельской. От генерал-полковника Кондратьева Г. Г. он получил приказ обеспечивать проход ОМОНа к Белому дому, взаимодействуя при этом с Таманской дивизией. О наличии в районе улицы Рочдельской подразделений и бронетехники внутренних войск его не предупредили[167].

Заместитель командира ОМСДОН приказал командиру одного из батальонов перекрыть участок от сквера Павлика Морозова до стадиона «Красная Пресня», в том числе и его территорию. При этом не было сообщено о местах дислокации подразделений Министерства обороны[167].

Около 7 часов утра группа из трёх БТР и одной БМП внутренних войск выдвинулась к стадиону «Красная Пресня», расположенному напротив Белого дома. Двигавшаяся первой БМП № 201 корпусом сбила ворота стадиона и въехала внутрь. Следом на стадион заехали несколько БТР[167].

В это время шёл обстрел окружающей территории, в том числе и стадиона. Экипажи бронемашин внутренних войск вели ответный огонь[167].

Военнослужащие 119-го парашютно-десантного полка доложили своему командованию, что на стадионе находятся чужие БТР и БМП. Приняв их за боевые машины сторонников Верховного Совета, полк вступил в бой. Командир 2-го батальона попытался выстрелом из гранатомёта уничтожить один из БТР, но его действия вызвали лишь активизацию боевых действий подразделений внутренних войск. В результате погибли двое и ранены несколько военнослужащих Министерства обороны[167].

Около 10:00 заместитель командира ОМСДОН приказал экипажам двух БТР дивизии выдвинуться на Краснопресненскую набережную, чтобы прикрыть подразделения ОМОН. В экипаж командирского БТР был включён для связи с ОМОН офицер милиции. Но военнослужащие Таманской дивизии, увидев БТР с такой же окраской, как и у тех, с которыми утром они вели бой, открыли огонь. В результате погибли командир группы, ещё двое военнослужащих внутренних войск и офицер милиции, осуществлявший связь с ОМОНом[167].

Офицеры подразделений внутренних войск и Министерства обороны на допросах рассказали, что не знали, против кого вели боевые действия. О местах дислокации частей других ведомств их не уведомляли, связь между подразделениями организована не была[167].

Согласно данным комиссии Госдумы России, заместитель командира батальона ОМСДОН майор Сергей Грицюк вместе с заместителем командира полка подполковником Александром Савченко, рядовым Юрием Лобовым и механиком-водителем, рядовым Олегом Петровым погибли в БТР, случайно подбитом из гранатомёта военнослужащими из 119 парашютно-десантного полка ВДВ, также штурмовавшими Дом Советов. Всем четверым погибшим посмертно присвоено звание «Героя Российской Федерации». Стоит заметить, что в 2005 году 119 полк ВДВ, составлявший резерв Главнокомандующего на случай беспорядков в столице и базировавшийся в Наро-Фоминске, был расформирован[189].

Комментируя причины несогласованности подразделений силовых структур во время штурма Дома Советов России, приведших к большому количеству случайных жертв, бывший руководитель Службы Безопасности Президента России Александр Коржаков в 2003 году рассказал о разговоре тогдашнего министра обороны Павла Грачёва, руководителя главного управления охраны Михаила Барсукова и президента Бориса Ельцина в загородной резиденции «Завидово», состоявшемся за несколько дней до событий, участником которого он был:

За несколько дней до этого Барсуков на совете в Завидово предложил провести командно-штабные учения для отработки взаимодействия между теми частями, которым, возможно, придётся воевать в столице. Грачев встрепенулся: «Ты что, Миша, паникуешь? Да я со своими десантниками там всех порву». И Б. Н. его поддержал: «Пал Сергеичу виднее. Он Афган прошел». А вы, дескать, «паркетные», помолчите[24].

Согласно одной из версий, которую приводит газета «Спецназ России», 3 октября около 15:00 снайпером, находившимся на уровне не ниже 15 этажа, был убит из снайперской винтовки Драгунова выстрелом в шею сотрудник ОМОН. После этого сотрудники милиции открыли огонь по демонстрантам — защитникам Дома Советов[13]. По данным комиссии Госдумы РФ, в данном случае речь очевидно идёт о старшем лейтенанте, заместителе командира роты 2 полка патрульно-постовой службы милиции Александре Бойко, который был действительно убит снайпером у пандуса мэрии[4][190].

3 октября во время стрельбы по толпе у телецентра «Останкино» снайперскими выстрелами из зданий телецентра (АСК-1 и АСК-3) было убито 46 человек, в том числе британский журналист Рори Пек.

4 октября в ходе штурма Белого дома и занятия прилегающих территорий подразделениями внутренних войск и Министерства обороны несколько человек из числа защитников Дома Советов, военнослужащих, а также случайных лиц были убиты снайперами. Именно снайперами, по данным комиссии Госдумы РФ, в районе Дома Советов в этот день были убиты сотрудники МВД и военные, выступавшие на стороне сил, верных Борису Ельцину: сотрудник ГУВД Москвы Михаил Дроздов, старший лейтенант парашютно-десантного полка ВДВ Константин Красников (в Девятинском переулке), водитель ОВД «Зюзино» старший сержант Александр Панков, младший лейтенант группы спецназа «Альфа» Геннадий Сергеев[191].

По версии Марата Мусина, помощника Владислава Ачалова, которая была изложена в его книге, опубликованной под псевдонимом Иван Иванов, офицер «Альфы» Г. Сергеев был застрелен снайпером из здания, «полностью контролируемого войсками Бориса Ельцина»[192].

По версии, на которую ссылается журналист Марк Дейч и которая была им услышана от анонимного собеседника — профессионала спецслужб, «выстрел был произведён из технического помещения фабрики имени Капранова, которое находится рядом с Белым домом. Это помещение долгое время использовалось КГБ СССР для наблюдения за американским посольством»[193].

Согласно версии Марата Мусина, снайперы были вооружены по личному приказу руководителя Службы безопасности президента Александра Коржакова[194]:

По данным штаба обороны Дома Советов (позднее подтверждённым в открытой печати источниками и противной стороны), ещё 28 сентября по личному приказу Коржакова с армейских складов в Алабино было выдано его загадочной «чердачной» группе 50 снайперских винтовок. Вечером 5 октября все они были возвращены на склад, а документы выдачи изъяты охраной Ельцина. Всего правительственным снайперам в период с 28 сентября по 3 октября выдавалось 127 снайперских винтовок — возможно, последний источник оперировал суммарным числом снайперского оружия с учётом ещё 52 винтовок, вывезенных 1 октября Коржаковым со склада в Балашихе.

В интервью Марку Дейчу, переданному в эфире Радио Свобода в октябре 1994[139], человек, представленный как «высокопоставленный сотрудник спецслужб», высказывает следующую версию:

По официальным и неофициальным оценкам, в Москве в те дни действовали 100—110 снайперов-профессионалов. Есть версия, будто это боевики, прибывшие из Абхазии и Приднестровья. Действительно, профессионалы там есть, но их немного. Согласно данным, которыми я располагаю, в Москве их было 8—10 человек.

Именно там <в Белом доме> и находились снайперы из Абхазии и Приднестровья. Но в Белом доме, согласно известным мне документам, было не более 10 винтовок СВД. Если же иметь в виду другую, противоборствующую сторону, то в составе кремлевской охраны есть взвод «трассовиков-чердачников». Эти люди прикрывают маршрут следования президента или оборудуют свои секторы во время его публичных выступлений. Они были задействованы в октябрьских событиях: даже в СМИ попадались сообщения о том, что при задержании снайпера он демонстрировал удостоверение спецслужб, в частности Министерства безопасности. Подобные удостоверения есть у сотрудников Главного управления охраны — в качестве документов прикрытия. Однако таких людей, обладающих профессиональными снайперскими навыками, тоже очень немного. Согласно моей информации, здесь были задействованы некие иные силы.

В августе один из близких Коржакову людей, генерал Просвирин (генерал-майор Борис Просвирин, заместитель начальника охраны Президента РФ. — М. Д.), через швейцарскую резидентуру установил неформальные контакты со спецслужбами нескольких европейских государств. 17 сентября с Кипра в «Шереметьево» прилетели несколько групп туристов, среди которых были только мужчины. Документы о прилёте этих групп почему-то не сохранились.

— Откуда вы знаете, что не сохранились?
— Так меня информировали мои люди. Как и о том, что не сохранились документы на прилёт некоей команды по регби, которую, если я не ошибаюсь, 27 сентября в аэропорту «Шереметьево» встречал сам Коржаков. Ни по линии спорткомитета, ни по линии каких-либо спортивных клубов никаких соревнований по регби в тот период не было. До встречи этой группы сначала Коржаков, а потом Просвирин на оружейном складе милиции особого назначения в Реутове получили снайперские винтовки СВД.
— В каком количестве?
— По той информации, которую получил я, — 50 и 52 винтовки соответственно.
Вот ещё один факт. В гостинице «Мир», откуда — уже после убийства Сергеева — шла стрельба по группе «Альфа», впоследствии в одной из комнат были обнаружены четыре трупа. Один из них — в форме подполковника милиции. По данным моих информаторов, этот человек являлся сотрудником Главного управления охраны. Трое других — в штатском, без документов.

В интервью «Новой газете» 10 октября 1994 «посредник высокопоставленного офицера спецслужб» также предоставил информацию, свидетельствующую якобы о непосредственной причастности снайперов к спецслужбам, контролируемым Борисом Ельциным[195].

Александр Руцкой отрицает, что снайперы стреляли из оружия, принадлежавшего Департаменту по охране Дома Советов, ссылаясь на данные следствия:

Пули, которыми были застрелены жертвы снайперов, такого калибра, которого нет на вооружении ни у армии, ни у милиции. Откуда бы они взялись у нас? К тому же всё оружие, принадлежащее Верховному Совету, в том числе и снайперские винтовки, находились на своих местах в специальной комнате, где потом их генпрокурор описывал[139].

По утверждению руководителя Службы безопасности президента России Александра Коржакова:

Мы пытались выяснить, откуда взялись снайперы. Многие приехали из Приднестровья. На стороне мятежников выступили военные из Союза офицеров. Я имел печальный опыт и знаю: трагические события всегда привлекают людей, однажды почувствовавших вкус крови. Им не важна политическая подоплёка схватки. Они, как вампиры, не могут жить, не убивая[56].

По его же утверждению, во время штурма «снайперы, помогавшие мятежникам, благополучно „ушли огородами“»[56].

По данным расследования комиссии Госдумы России, снайперы действовали даже 5 октября. В частности, на Краснопресненской набережной был убит выстрелом сверху вниз в шею сотрудник московской милиции Николай Балдин, находившийся в состоянии алкогольного опьянения[196].

Руководитель следственной группы Генеральной прокуратуры Российской Федерации по расследованию событий сентября-октября 1993 Леонид Прошкин назвал снайперов, участвовавших в событиях, вопросом, на который следственная группа «не смогла найти ответ»[197].

Из доклада комиссии Госдумы:

Анализ исследованных эпизодов с участием снайперов показывает, что большинство из них, по-видимому, связаны с действиями штатных снайперов подразделений Министерства обороны Российской Федерации и Министерства внутренних дел Российской Федерации.

Достоверных данных об участии в событиях «боевиков» военизированной сионистской организации «Бейтар» не установлено. По-видимому, во многих случаях за «бейтаровцев» были приняты члены «Союза ветеранов Афганистана», принимавшие участие в боевых действиях на стороне «правительственных сил».

— [4]

Альберт Макашов также не подтвердил принадлежность снайперов к «Бейтару»[198].

Народный депутат России Илья Константинов утверждает, что в событиях на стороне Ельцина участвовали сотрудники частных охранных структур:

Я лично видел в бинокль из Белого дома, как штатские лица подъезжали на БТРах, в обычной одежде с автоматами и пулеметами, затем открывали огонь в нашу сторону. Через год или два после этих событий мне случилось беседовать с руководителем группы «Мост» Владимиром Гусинским, который прямо мне сказал, что его служба безопасности и аналогичные структуры других олигархов участвовали в штурме Белого дома.

— [34]

В сентябре 2016 года выступавший на стороне Ельцина командующий внутренними войсками МВД Анатолий Куликов заявил:

Вы помните трагические события октября 1993 года, когда Ельцин принял решение распустить Верховный Совет и назначить новые выборы. Знаете, что произошло 4 числа, когда снайперы стреляли, были жертвы. Я сам лично видел напротив Белого дома подготовленную огневую позицию снайпера. Мы-то общались друг с другом, все руководители спецслужб, мы знали, что это никакого отношения не имеет ни к одной спецслужбе России. И вот проходят годы. Майдан, 2014 год, и всё — один к одному. Работники ЦРУ, их руководитель находится в Киеве, снайперы до сих пор неизвестно, откуда и чьи… И вот разве не естественный вывод после этого, что мы в 1993 году были, так сказать, опробованы? Россия первая из стран СНГ на себе испытала вот эту методику смены власти. Вот такой я лично сделал вывод.

— https://ria.ru/world/20160920/1477456764.html

Обгоревший фасад Дома Советов

В ночь на 5 октября здание ИТАР-ТАСС на Тверском бульваре подверглось нападению нескольких вооружённых групп. По утверждению газеты «КоммерсантЪ», эти группы состояли из сторонников Верховного Совета. Бой с охранниками и взводом ОМОНа закончился тем, что омоновцы оттеснили боевиков[185]. Затем по охране открыли огонь два снайпера. Ещё через несколько минут перед зданием появились два человека с автоматами. В ответ на предупредительный окрик омоновцев они открыли огонь. В результате этой перестрелки один из нападавших был убит, другого начали преследовать. В 01:30 раненый был отправлен в городскую военную прокуратуру, а убитый — в морг. Как выяснилось позднее, оба нападавших оказались офицерами Таманской дивизии[185][199]. Раненый снайпер (его звали Михаилом Менчиновым) при опросе в момент задержания пояснил, что их группа — 15 человек и взвод десантников располагаются в здании Генштаба Вооружённых Сил. Командует ими комендант здания — майор и они получили задание дестабилизировать обстановку в центральной части города, для чего и устроили перестрелку[200].

Около 00:40 в районе Бакунинской улицы из машины был обстрелян прохожий, а часом позже на станции Бирюлёво-Товарная неизвестный из автомата обстрелял нескольких человек. Около 02:00 из гранатомёта был подожжён БТР, стоявший у Белого дома. В нём заживо сгорел командир машины[185].

По данным Бюро судебно-медицинской экспертизы Комитета здравоохранения Москвы, в ночь с 4 на 5 октября в разных районах столицы за неподчинение патрулям были убиты 6 человек[4].

В 23:00 в милицию поступила информация о стрельбе из автоматического оружия в районе Алтуфьевского шоссе. В ходе этой перестрелки были убиты двое и ранены несколько человек[185].

По данным прокуратуры города Москвы, в период с 3 по 5 октября 1993 года в связи с происходившими событиями сотрудниками милиции было задержано более 6000 человек, из них почти половина без оформления документов[16].

В течение дня ряд редакций печатных изданий, активно выступавших в поддержку большинства Верховного Совета, были закрыты представителями проельцинской народной дружины. Сохранились даже отдельные «протоколы изъятия», например, из газеты «День»[201]).

Конституционный Суд выступил с заявлением о сложении с себя функции проверки конституционности нормативных актов и международных договоров Российской Федерации[4].

В интервью телекомпании «Останкино» министр здравоохранения России Эдуард Нечаев заявил, что на текущий момент ему известно о 50 убитых защитниках Дома Советов[202].

После завершения событий указом Бориса Ельцина 7 октября был объявлен Днём траура[203][204].

«Баркашовцы» имели хорошую физическую и строевую подготовку, отличались дисциплинированностью, сочетавшейся со слепым подчинением руководству своей организации[4]. Члены отряда совершали не согласованные с руководством Верховного Совета действия по насильственному выдворению из здания парламента лиц, нежелательных с точки зрения руководства РНЕ[4]; так, 30 сентября три члена РНЕ, вооружённые автоматами, без объяснения причин и оснований задержали и вывели за оцепление политолога Сергея Кургиняна[4][187]. Проводившиеся членами РНЕ перед Домом Советов марши и построения с символикой, напоминавшей нацистскую, носили фактически провокационный характер[4]. Некоторыми членами отряда допускались и другие провокационные действия; так, 28 сентября член РНЕ А. Б. Плешков публично заявил, что если к утру 29 сентября не будет снята блокада Дома Советов, «баркашовцы» перейдут к исполнению террористических актов; работавшим в Доме Советов журналистам «баркашовцы» неоднократно заявляли, что им наплевать на Ельцина и на Верховный Совет — они пришли выполнять волю своего вождя Баркашова[4]. Само появление «баркашовцев» среди защитников Дома Советов вызвало, по свидетельству бывшего начальника Московского уголовного розыска Федосеева, «резко отрицательную реакцию у работников милиции, воспитанных преимущественно на положительных примерах борьбы советского народа с немецкими фашистами»[4].

По воспоминаниям Виктора Анпилова, «Руцкой… симпатизировал баркашовцам. И должен сказать, они выгодно отличались от всей массы защитников Дома Советов своей камуфляжной формой, дисциплиной строя и приветствием „Слава России!“ с выбрасыванием вперёд вытянутой ладони правой руки»[209]. Сам Руцкой, однако, назвал участие РНЕ в защите Дома Советов провокацией спецслужб, выступавших на стороне Ельцина. По его воспоминаниям, между охраной парламента и баркашовцами возникали конфликты из-за того, что члены РНЕ вывешивали лозунг «Бей жидов, спасай Россию!»[139]. По утверждению Александра Руцкого, бойцы РНЕ были пропущены в здание парламента по распоряжению Хасбулатова[217].

Назначенный Руцким заместитель министра обороны Альберт Макашов был противником участия РНЕ в защите здания Верховного Совета[218].

Доктор исторических наук Александр Островский в своей книге «1993. Расстрел Белого дома» описывает выход лидера РНЕ Баркашова из здания Верховного Совета следующим образом:

Существует мнение, будто бы А. П. Баркашову удалось выскользнуть из Дома Советов незамеченным. Между тем, по свидетельству Ю. Н. Нехорошева, Э. Ф. Володин, которого выводили через 20-й подъезд, видел, как через этот же подъезд выходил А. П. Баркашов. У выхода всех встречал А. В. Коржаков. Он отбирал удостоверения личности и бросал их в стоявшую тут же большую дорожную сумку. Когда перед ним появился А. П. Баркашов, А. В. Коржаков воскликнул: «О, и Петрович тут!» Однако задерживать Петровича не стал.

— http://1993.sovnarkom.ru/KNIGI/Ostrovskii_AV/Ostrovskii_AV_1993.doc

По утверждению бывшего следователя Прошкина, основная часть членов РНЕ покинуло Верховный Совет ещё до танкового обстрела[219]. Имеются сведения, что ряду членов РНЕ после выхода из Дома Советов удалось покинуть страну при содействии Службы внешней разведки РФ[220][221].

Баркашов был арестован лишь в конце декабря 1993 года, после того как получил огнестрельное ранение в бедро. По официальной версии РНЕ, ранение было следствием покушения — по Баркашову якобы стреляли из автомобиля, когда тот рано утром шёл пешком по дороге в Красногорск. Водитель проезжавшей мимо машины подобрал раненого и доставил в госпиталь, где ему были сделаны две операции. Сам Баркашов обвинил в нападении спецслужбы. По другим источникам, Баркашов, прятавшийся после октябрьских событий в подмосковном городе Фрязино, был подстрелен своим соратником во время пьяной ссоры[127][222].

Как утверждает бывший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры России, один из руководителей следственной группы Леонид Прошкин, в защите Дома Советов участвовал отряд «Днестр» КГБ самопровозглашённой Приднестровской Молдавской Республики:

Это опытные бойцы, прошедшие серьёзную войну у себя в регионе. 4 октября, когда против Белого дома была брошена бронетехника и стало ясно, что у защитников Верховного Совета нет шансов, приднестровцы, как установило следствие, не стали возвращаться на Красную Пресню и словно растворились. Никто из них не был задержан. Они прибыли в Москву со своим оружием и с ним же сумели вернуться в Приднестровье. Более того, была информация, что и нескольких своих погибших они сумели вывезти на Родину[187].

Об участии жителей Приднестровья в защите Дома Советов писал журналист Леонид Леонов в статье «Русичи на Днестре», опубликованной в газете «Приднестровье»[223]. Александр Лебедь, в то время командующий российским военным контингентом в Приднестровье, был убеждён, что «боевики» из ПМР действительно участвовали в октябрьских событиях в Москве[224]. Александр Лебедь 5 октября прибыл к председателю Верховного Совета ПМР Григорию Маракуце и потребовал принести извинения России за вмешательство в её внутренние дела, выразившемся в отправке добровольцев в Москву на помощь Руцкому и Хасбулатову. 14 октября на созванной по его инициативе сессии Верховного Совета ПМР Лебедь потребовал отставки силовых министров «за причастность к событиям в Москве». После отказа Лебедь в знак протеста сложил с себя полномочия депутата Верховного Совета ПМР[225][226].

В 2013 году в интервью телекомпании НТВ офицер «Днестра» Сергей Лещенко заявил, что в Москву приезжало 12 бойцов его отряда и все они были без оружия[227].

Член Союза писателей Москвы, генеральный директор Клуба народных депутатов Алексей Сурков ссылается на сотрудника охраны Ельцина Игоря Астахова[228], который утверждал, что[229] «работал тогда в Службе безопасности президента… за несколько дней до развязки я вывел из Белого дома „диких гусей“ — казаков, воевавших ещё в Приднестровье, которых я хорошо знал».

ЦИК КПРФ осудил указ президента Ельцина о роспуске Съезда народных депутатов и Верховного Совета[230]. ЦИК партии в своём заявлении охарактеризовал Ельцина как «клятвопреступника», отметив, что «такого беззакония Россия ещё не знала»[65]. Лидер партии Геннадий Зюганов в октябре 1993 года вошёл в оргкомитет «Фронта национального спасения», чьи вооружённые дружины среди прочих защищали Дом Советов. Также в защите здания парламента принимали участие и отдельные члены КПРФ (например, секретарь Московского горкома партии Евгений Доровин[231]). Сам Зюганов покинул Белый дом за несколько дней до начала штурма[232] и 2 октября выступил по телевидению с призывом не поддаваться на провокации и проявлять сдержанность[9] для того, чтобы создать благоприятные условия для проведения под эгидой региональных властей переговоров о досрочных выборах народных депутатов и президента[233].

4 октября 1993 года, тем не менее, деятельность КПРФ была приостановлена властями[234] (ограничения были сняты через 17 дней)[9][232].

Александр Руцкой высказался[139] о Геннадии Зюганове так: «24 сентября они вместе с ещё одним деятелем, Тулеевым, заявили: мы поехали поднимать пролетариат, — и больше их никто не видел.»

Бывший секретарь ЦК КПРФ Татьяна Астраханкина в 2004 году назвала Геннадия Зюганова «охвостьем Ельцина», заявив, что тот, «будучи по натуре человеком трусливым», «сбежал из Белого дома»[235].

Комментируя свой поступок, сам Зюганов в интервью газете «Завтра» в 2004 году заметил[236]:

Не скрою, мы понимали, что в случае разгрома Дома Советов будет запрещена Коммунистическая партия. Ибо партия была на баррикадах, партия была среди восставших. Мои товарищи и я выступали с той знаменитой трибуны, с балкона Дома Советов, призывая народ к противостоянию, к защите народной власти. Мне нечего стыдиться за моё поведение в те трагические дни. Я исходил не из своих личных интересов. Я хотел упредить бессмысленную жертвенность. Я боролся за партию, которая только-только возрождалась. Она была выведена из-под ельцинского удара и смогла участвовать в дальнейшей политической жизни.

В последующие годы КПРФ регулярно являлась организатором ежегодных уличных манифестаций и траурных мероприятий в дни памяти событий 3-4 октября[237].

В октябре 1995 года Государственная Дума отказалась поддержать предложение депутатов фракции КПРФ об объявлении 4 октября днём национального траура («за» выступили лишь 197 депутатов)[238].

Памятная доска посвящённая событиям 1993 года

В России была ликвидирована вся структура Советской власти, существовавшей с 1917 года; «двоевластие», выражавшееся в конфронтации президента с одной стороны и вице-президента и законодательных органов — с другой, закончилось. На переходный период в России установился авторитарный режим президента Б. Н. Ельцина. Деятельность Конституционного суда была приостановлена. Пост вице-президента был упразднён. Борис Ельцин своими указами отменял нормы действующей Конституции, законодательства. В связи с этим многие известные юристы, государственные деятели, политологи, политики, журналисты, а также историки выражали обеспокоенность судьбой демократии в России — в частности, член Президентского совета Алексей Казанник, активный сторонник Бориса Ельцина, отмечал в 1994 году, что в стране возможно установление диктатуры[303].

12 декабря 1993 года было проведено всенародное голосование по принятию новой Конституции в соответствии с «Положением о всенародном голосовании», утверждённым указом Ельцина. В тот же день прошли выборы депутатов в Государственную думу и Совет Федерации — палаты нового парламента, который должен был возникнуть в случае одновременного принятия Конституции, в заключительных положениях которой и оговаривались сами эти выборы.

Мемориал в честь событий 1993 года

Проведение этого голосования противоречило Закону РСФСР от 16 октября 1990 года № 241-1 «О референдуме РСФСР»[304], в котором говорилось, что право принятия решения о проведении всероссийского референдума — всенародного голосования по наиболее важным вопросам государственной и общественной жизни Республики, принадлежит Съезду народных депутатов РСФСР, а в периоды между съездами — Верховному Совету РСФСР (ст. 9). Решение о проведении референдума могло быть принято либо Съездом народных депутатов РСФСР, либо Верховным Советом РСФСР по их собственной инициативе, а также по требованию: не менее чем одного миллиона граждан РСФСР, имеющих право на участие в референдуме; не менее одной трети от общего числа народных депутатов РСФСР (ст. 10). Данный закон был отменён лишь 16 октября 1995 года Федеральным конституционным законом от 10 октября 1995 года № 2-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации»[305].

Новой Конституцией в России устанавливалась смешанная республика с двухпалатным парламентом и сильной президентской властью. Борис Ельцин де-факто осуществлял полномочия президента России вплоть до вступления в должность президента на второй срок 9 августа 1996 года по результатам выборов.

Публицисты высказывают мнение, что начало военного решения конфликта в Чечне в декабре 1994 года — прямое следствие событий октября 1993 года в Москве[249].

12 декабря 1993 года впервые были проведены выборы в неконституционное на тот момент (нынешняя Конституция, предусматривающая этот орган власти, вступила в действие лишь через 13 дней после выборов) Федеральное собрание Российской Федерации. Это были первые и единственные выборы обеих палат Собрания, так как в дальнейшем выборы проводились только в Государственную думу Федерального собрания Российской Федерации — нижнюю палату.

От участия в выборах были отстранены партии и организации, члены которых принимали участие в столкновениях на стороне Верховного Совета, как участники «вооружённого мятежа»[216]. Руководители и многие участники защиты Белого дома и штурмов мэрии и Останкино были арестованы и амнистированы уже после выборов нового парламента.

Результаты выборов шокировали сторонников Бориса Ельцина: блок «Выбор России», поддерживавший курс Ельцина и возглавлявшийся Егором Гайдаром, набрал лишь 15,5 % голосов, получив в совокупности всего 64 места в нижней палате парламента. На первое место по партийным спискам неожиданно вышла ЛДПР во главе с Владимиром Жириновским, построившая, по мнению ряда государственных деятелей, предвыборную кампанию на популистских[306][307] и националистических[308][309] лозунгах, — 23 % голосов (59 мест в парламенте). КПРФ во главе с Геннадием Зюгановым заняла третье место (12 %, 32 депутата)[310]. Комментируя победу ЛДПР, один из видных сторонников Бориса Ельцина, писатель Юрий Карякин в прямом эфире российского телевидения в ночь подсчёта голосов на выборах эмоционально воскликнул, узнав предварительные результаты голосования: «Россия, одумайся! Ты — одурела»[311].

Основную часть погибших составили случайные жертвы из числа гражданского населения, в том числе несовершеннолетние, а также сторонники Верховного Совета, прибывшие на защиту Дома Советов, — в частности, 4 октября гражданского населения погибло почти в три раза больше, чем военнослужащих и сотрудников милиции[124].

4 октября большое количество раненых, в том числе и среди военных, было связано с несогласованностью действий различных подразделений силовых структур, выступавших на стороне Ельцина, которые из-за отсутствия координации открывали хаотичный огонь даже друг по другу[56].

6 октября корреспондент программы «Вести» телеканала РТР Андрей Пищаев сообщил о выносе из Белого дома 36 трупов[312]. Он сообщил, что трупы были и на верхних, выгоревших этажах здания Верховного Совета[313].

7 октября (этот день был траурным в стране), через три дня после штурма Дома Советов, в МВД состоялась пресс-конференция командующего внутренними войсками Анатолия Куликова и министра внутренних дел Виктора Ерина. В ходе пресс-конференции журналистам сообщили, что из здания парламента было вывезено 49 трупов[314]. Утром того же дня следственная группа Генеральной прокуратуры была допущена в Дом Советов[16]. Следователи не обнаружили там трупов и поэтому в материалах следствия ничего не говорится о погибших в здании парламента[4][315]. Комиссия Госдумы не исключила вывоза трупов из здания Верховного Совета[4]. Информацию о том, что внутри Дома Советов были погибшие, подтверждает письмо министра здравоохранения Российской Федерации Эдуарда Нечаева на имя председателя правительства Виктора Черномырдина № 01-1/3016-3 от 6 октября 1993 года, в котором говорится, что «в настоящее время проводятся работы по извлечению и опознанию погибших из Дома Советов»[4], а также признание назначенного после штурма[169] коменданта здания парламента генерал-лейтенанта Аркадия Баскаева о том, что в период с 18 часов 4 октября 1993 года «20-25 раненых и убитых было вывезено бригадами „скорой помощи“ из здания»[4][315].

В официальном списке погибших, представленном 27 июля 1994 года следственной группой Генеральной прокуратуры, числится 147 человек: в Останкино — 45 гражданских и 1 военнослужащий, в «районе Белого дома» — 77 гражданских и 24 военнослужащих Министерства обороны и МВД[316].

По данным Генеральной прокуратуры Российской Федерации, которые были предоставлены комиссии Госдумы в 1999 году, число погибших во время событий у мэрии Москвы, у телецентра «Останкино» 3 октября и при штурме Дома Советов 4 октября составило не менее 124 человек (среди погибших нет ни одного народного депутата России[198]), число раненых в те дни — не менее 348[4][187]. В эти цифры, помимо погибших в здании Верховного Совета, не были также включены: убитые, скончавшиеся от полученных ранений и раненые, проходившие по другим уголовным делам, возбуждённым в связи с событиями 21 сентября — 4 октября 1993 года (по информации комиссии Госдумы — не менее 27 погибших и 36 раненых); убитые, скончавшиеся от полученных ранений и раненые во время мероприятий по осуществлению чрезвычайного положения в г. Москве (6 погибших, по данным Бюро судебно-медицинской экспертизы Комитета здравоохранения г. Москвы) и избитые в ходе задержания (по информации комиссии Госдумы — не менее 38 человек, проходивших по самостоятельным уголовным делам, расследовавшимся в связи с событиями 21 сентября — 5 октября 1993 года)[4]. По данным следствия, которые приведены в докладе комиссии Госдумы, 4 октября непосредственно в связи со штурмом Дома Советов были убиты не менее 74 человек, не менее 172 человек получили ранения и иные телесные повреждения различной степени тяжести[4].

По данным Комитета здравоохранения Москвы, в период с 21 сентября по 6 октября 1993 года в связи с происходившими событиями пострадало 756 человек, из которых госпитализировано 455, обслужено амбулаторно — 195 человек. С места событий в морги г. Москвы вывезено 106 трупов, из числа пострадавших в стационарах города умерло 27 человек[4].

По другим данным Генпрокуратуры, на которые в мае 1999 года ссылался депутат Госдумы от фракции КПРФ Виктор Илюхин, во время штурма в здании Верховного Совета России погибло 148 человек, вокруг здания — 101 человек, из них 77 гражданских лиц и 24 военнослужащих и сотрудников МВД[162].

Всего за время событий (21 сентября — 5 октября), по данным комиссии Госдумы, погибло 158 человек[187] (130 гражданских лиц и 28 военнослужащих и сотрудников милиции) и 423 человека были ранены или получили иные телесные повреждения[317] (321 гражданское лицо и 100 военнослужащих и сотрудников милиции, а также 2 сотрудника охраны Кирсана Илюмжинова, которые были избиты сотрудниками милиции)[4]. По непонятным причинам, в список пострадавших, составленный комиссией Госдумы, не вошли: народный депутат России Владимир Морокин, который был избит 27 сентября у метро «1905 год»[85]; народный депутат России Александр Гаврилов, который был избит 29 сентября у гостиницы «Мир»[85]; народный депутат России Юрий Ельшин, который во время штурма Дома Советов получил лёгкое ранение при оказании помощи раненым[4][182][318]; сотрудники аппарата Верховного Совета Е. С. Елистратов и Ермак Филатов, которые были избиты милицией после выхода из Дома Советов[4][182]. Также в список не вошли: командир взвода в/ч 73881 Таманской дивизии Михаил Менчинов, который был ранен в живот в результате перестрелки с сотрудниками ОМОНа у здания ИТАР-ТАСС[319]; народные депутаты России Ирина Виноградова[182], Олег Волков[85], Светлана Горячева[182], Геннадий Данков[184], Валерий Долматов[85], Марк Кауфман[320], Анатолий Леонтьев[85], Вячеслав Любимов[184], Владимир Маханов[321] и Александр Уткин[4], избитые после выхода из здания парламента; заместитель председателя Верховного Совета России Валентин Агафонов, который также был избит после выхода из здания парламента[183]; глава администрации Брянской области Юрий Лодкин и заместитель Председателя Совета Министров Мордовии Федор Тюрькин, избитые вместе с охраной Илюмжинова[322]; начальник охраны председателя Верховного Совета Юрий Гранкин, который был побит дубинками во дворе одного из отделений милиции[183]; народный депутат России Вячеслав Федотов, раненый в руку во время штурма[323]; а также брат вице-президента России Михаил Руцкой, который после выхода из здания Верховного Совета получил огнестрельные ранения в бок и в ногу[324].

По данным общества «Мемориал», на 13 этаже Дома Советов в результате пожара погиб Алфёров Павел Владимирович, 1969 г. р., который работал научным сотрудником[325].

В сентябре 1998 года на заседании комиссии Госдумы Руслан Хасбулатов заявил, что лично видел погибших в здании Верховного Совета. По его словам он лично видел, как из крупнокалиберного пулемёта была расстреляна женщина, которая пыталась подойти к разбитому окну и помахать белым флагом, чтобы солдаты прекратили стрелять[326].

Генерал-майор милиции в отставке Владимир Овчинский, который во время событий октября 1993 года был помощником одного из заместителей министра внуренних дел, в 2011 году заявил, что в здании Верховного Совета России во время штурма погиб одноклассник его дочери 16-летний Григорий Файнберг, который жил в соседнем доме на Красной Пресне и накануне штурма принёс еду защитникам Белого дома[327].

В докладе комиссии Госдумы приводится информация о погибших в здании парламента (см. выше письмо Нечаева Черномырдину и заявление Баскаева), однако они не включены в общий список погибших, поскольку неизвестны ни их имена, ни их количество[4]. Таким образом, число 158 погибших не является полным.

Некоторые СМИ со ссылкой на государственных деятелей, политических экспертов и других известных личностей публикуют версии о сотнях, иногда и о тысячах погибших в результате политических событий в октябре 1993 года[328].

Кандидат исторических наук Валерий Шевченко в своей работе «Жертвы Чёрного Октября» предпринял попытку установить число погибших в здании Верховного Совета во время штурма 4 октября[329][330].

3 октября 1993 года заместителем Генерального прокурора РФ Иваном Земленушиным были возбуждены два уголовные дела: по факту захвата в этот день мэрии Москвы и произошедших при этом массовых беспорядков с погромами, захватом заложников и вооруженным сопротивлением органам власти, и по факту учинения массовых беспорядков, сопровождавших попытку захвата телецентра «Останкино». Дела были приняты по производству помощниками Генерального прокурора Валентина Степанкова[4]. Спустя 5 дней указанные уголовные дела были соединены в одно производство на том основании, что расследовались действия одних и тех же лиц. Возникло основное уголовное дело № 18/123669-93 о массовых беспорядках в городе Москве 3-4 октября 1993 года, которое вела Генеральная прокуратура РФ[4]. Руководил следственной группой Михаил Катышев; направлением, расследовавшим ряд эпизодов, в том числе связанных с поездкой вооружённой группы Альберта Макашова в «Останкино», — Леонид Прошкин; в состав следственной бригады входило около 200 следователей. В ходе следствия было изъято около 600 единиц оружия. В качестве обвиняемых по делу выступали: председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов, вице-президент Александр Руцкой, министр обороны Владислав Ачалов, министр безопасности Виктор Баранников, заместитель Ачалова Альберт Макашов, руководитель националистической организации «Русское национальное единство» Александр Баркашов и ряд его соратников, начальник личной охраны Макашова Евгений Штукатуров[24][186].

По мнению комиссии Госдумы, следствие фактически рассматривало Указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», другие нормативные акты и действия, направленные на его реализацию, как правомерные[16] и, соответственно, не имевшие прямого отношения к возникновению массовых столкновений и иных тяжких последствий. По существу, игнорировалось Заключение Конституционного суда на Указ № 1400, а также постановление Президиума Верховного Совета № 5779-I «О немедленном прекращении полномочий Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина», в котором на основании статей 121.6 и 121.11 Конституции полномочия президента Ельцина были объявлены прекращёнными с момента подписания Указа № 1400. По мнению комиссии Госдумы, следствие велось фактически с обвинительным уклоном в отношении лиц, противодействовавших реализации Указа № 1400[4]. Из представителей стороны Ельцина был допрошен в качестве свидетеля только Владимир Шумейко[16].

Не стали предметом специального расследования принимавшиеся МВД РФ и ГУВД Москвы меры по подавлению акций гражданского протеста против действий Ельцина, которые привели к большому числу пострадавших и, по мнению комиссии, спровоцировали массовые столкновения 2-3 октября 1993 года. В то же время, несколько эпизодов, связанных с незаконными обысками, избиениями и ограблениями граждан сотрудниками милиции, убийствами и причинением телесных повреждений гражданским лицам, были выделены в отдельное производство[4].

В докладе комиссии Госдумы утверждалось, что должностные лица «правительственной стороны» препятствовали проведению объективного, всестороннего и полного расследования — так, в здание мэрии Москвы следователи были допущены только вечером 6 октября, а в Дом Советов — только утром 7 октября[4]. Следствию не дали провести судебно-баллистическую экспертизу оружия 6-го ОСН «Витязь» и других воинских и милицейских подразделений, принимавших участие в событиях у телецентра «Останкино» и в штурме здания Верховного Совета[16].

23 февраля 1994 года Государственная дума России объявила политическую амнистию участникам событий сентября — октября 1993 года[20]. Среди инициаторов амнистии был и соратник Ельцина Сергей Шахрай[56][331].

26 февраля постановление об амнистии было исполнено директором ФСК Николаем Голушко и Генеральным прокурором Алексеем Казанником, несмотря на попытки противодействия со стороны Бориса Ельцина[332][56][333][334]: Александр Руцкой, Руслан Хасбулатов, Виктор Анпилов и другие оппозиционные лидеры были освобождены из следственного изолятора «Лефортово». В докладе комиссии Госдумы утверждается со ссылкой на Алексея Казанника, что Ельцин и его окружение предлагали ему судить Руцкого, Хасбулатова и других лиц, выступивших против разгона Съезда и Верховного Совета, по ст. 102 УК РСФСР (Умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах), которая предусматривала смертную казнь. Казанник ответил, что для применения данной статьи нет юридических оснований[4].

В сентябре 1995 года производство по уголовному делу было прекращено, и оно было сдано в архив[186]. По мнению бывшего руководителя следственной группы Леонида Прошкина, амнистия, закрывшая уголовное дело по событиям октября 1993 года, устраивала всех потому, что, «вопреки воле руководства, следователи Генеральной прокуратуры расследовали действия не только сторонников Верховного Совета, но и правительственных сил, во многом повинных в сложившейся ситуации и в тяжких последствиях происшедшего»[26]. Прошкин также заявил, что администрация Ельцина оказывала давление на Генпрокуратуру, от следователей прятали улики[335]. Из 1350 страниц составленного им постановления по прекращению дела около 300 было изъято (побывало оно и в администрации президента)[219].

3 октября 2013 года в программе «Поединок» на телеканале «Россия-1» Руцкой предложил пересмотреть решение Госдумы об амнистии, возобновив расследование уголовного дела по событиям 21 сентября — 4 октября 1993 года, и затем направить материалы дела в суд[336].

16 февраля 1994 года Государственная Дума приняла постановление «Об утверждении состава комиссии по расследованию событий 21 сентября — 4 октября 1993 года.» Однако уже через неделю, в связи с принятием акта об амнистии участникам событий, Госдума отказалась от создания указанной комиссии[337].

14 мая 1998 года Госдума приняла постановление «О комиссии Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по дополнительному анализу событий 21 сентября — 5 октября 1993 года», которая завершила работу в сентябре 1999 года и спустя 3 месяца была упразднена[338]. Итоги деятельности Комиссии были рассмотрены 20 сентября 1999 года на парламентских слушаниях. В рекомендациях слушаний, в частности, констатировалось, что при расследовании уголовного дела о массовых беспорядках в г. Москве 3 — 4 октября 1993 года в силу политических причин и принятия Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации Постановления от 23 февраля 1994 года № 65-1 ГД « Об объявлении политической и экономической амнистии» не была обеспечена необходимая полнота, всесторонность и объективность расследования[337].

По мнению комиссии Госдумы, амнистия участникам событий 21 сентября — 4 октября 1993 года, объявленная в феврале 1994 года, «увела от ответственности многих виновников тяжких последствий происшедшего, оказала негативное влияние на качество расследования уголовных дел, подлежавших прекращению вследствие указанного акта амнистии, а также фактически лишила большинство невинно пострадавших в этих событиях гражданских лиц, военнослужащих и сотрудников милиции возмещения понесённого ими ущерба, что могло быть реально осуществлено только в рамках уголовного процесса»[16].

В результате работы комиссии Госдумы под председательством члена ЦК КПРФ Татьяны Астраханкиной, участвовавшей в событиях на стороне Верховного Совета, действия Бориса Ельцина были осуждены и признаны противоречащими Конституции Российской Федерации 1978 года, действовавшей на тот момент[16].

Следствие, проведённое Генеральной прокуратурой Российской Федерации, не установило, что кто-либо из погибших в ходе событий был убит из оружия, имевшегося в распоряжении народных депутатов и Департамента охраны Верховного Совета[151][339].

9 марта 1994 года руководитель Администрации президента Сергей Филатов утвердил «чёрный список», включавший 151 депутата, которые участвовали в работе Верховного Совета вплоть до 3 октября 1993 года и были лишены за это социальных льгот. Однако уже 22 апреля указом Ельцина льготы были распространены на всех депутатов, «чёрный список» фактически был отменён[332].

Большая часть народных депутатов и руководителей Верховного Совета, находившихся в Доме Советов во время штурма 4 октября, после завершения событий нашли себе место в политике, науке, бизнесе и на государственной службе:

• Александр Руцкой, и. о. президента РФ с 22 сентября по 4 октября 1993 года, после выхода на свободу по амнистии 26 февраля 1994 года не предпринимал никаких шагов, направленных на восстановление в должности и. о. президента или вице-президента[340]. В 1996 году был избран главой администрации Курской области[341] и занимал этот пост 4 года.
• Руслан Хасбулатов, председатель Верховного Совета, в 1994 году возглавил кафедру мировой экономики Российской экономической академии[342]. В том же году пытался организовать так называемую «миротворческую миссию профессора Хасбулатова» для установления диалога между президентом Ичкерии Джохаром Дудаевым, антидудаевской чеченской оппозицией и российскими властями, но из-за непримиримой позиции сторон «миссия» потерпела неудачу. 25 августа 1994 года Джохар Дудаев на митинге своих сторонников заявил[343]: «Цель Хасбулатова — спровоцировать войну в Чечне, чтобы на крови чеченцев вновь вернуться на российскую политическую арену». Позже Хасбулатов сам присоединился к антидудаевской оппозиции, а к его «миротворческой миссии» примкнули до 20 вооружённых чеченских группировок[343]. После начала боевых действий в Чечне в конце 1994 года вернулся в Москву. В 2003 году объявил о намерении баллотироваться на пост президента Чеченской Республики и заявлял, что рассчитывает на победу в первом туре, но в выборах не принял участия[344].
• Юрий Воронин, первый заместитель председателя Верховного Совета, был депутатом Госдумы II созыва, где состоял во фракции КПРФ, затем работал помощником председателя и аудитором Счётной палаты, с должности был освобождён в 2004 году в связи с достижением максимального возраста пребывания на государственной службе[345].
• Владимир Исправников, заместитель председателя Верховного Совета, позднее руководил Фондом социально-перспективных технологий[346], был вице-президентом Международного клуба «Русский взгляд»[347]. Покончил с собой в 2014 году.
• Валентин Агафонов, заместитель председателя Верховного Совета, был депутатом Государственной думы от КПРФ с 1993 по 1999 год. Сложил полномочия в связи с достижением 65-летнего возраста[348].
• Сергей Бабурин, председатель комитета Верховного Совета по судебной реформе[332] и руководитель оппозиционной депутатской группы «Россия» в Верховном Совете, впоследствии неоднократно избирался в Госдуму, с 2004 по 2007 годы занимал в ней пост заместителя председателя, в 2007—2012 годах — ректор Российского государственного торгово-экономического университета.
• Владимир Исаков, председатель комитета по судебной реформе и вопросам работы правоохранительных органов Верховного Совета[332], с 1993 по 1995 годы возглавлял комитет по законодательству Госдумы, с 1996 по 2002 годы — начальник правового управления Аппарата Госдумы, с 2002 года — вице-президент Торгово-Промышленной палаты Российской Федерации, преподавал в Высшей школе экономики[349].
• Илья Константинов, народный депутат, председатель исполкома «Фронта национального спасения» и организатор дружин, защищавших Дом Советов, после октября 1993 года занимался партийной и общественной работой, в 1995 году участвовал в избирательной кампании по выборам в Государственную думу, в сентябре 2008 года стал членом центрального совета партии «Справедливая Россия»[350].
• Владислав Ачалов, назначенный Руцким на должность министра обороны, с 1995 года был сопредседателем Всероссийского офицерского собрания, в 1999 году баллотировался в Государственную думу Российской Федерации от Движения в поддержку армии, с 2003 года — председатель Всероссийского Союза общественных объединений ветеранов десантных войск «Союз десантников России». Скончался в 2011 году.
• Альберт Макашов, генерал-полковник, заместитель министра обороны Ачалова, с 1995 по 2007 годы был депутатом Госдумы, участвовал в разработке законодательства в области военной реформы, выдвигал идеи национализации промышленности[351], в 2000-е годы выступал под антисемитскими лозунгами[352][353].
• Виктор Баранников, назначенный Руцким на должность министра безопасности, 21 июля 1995 года скончался от инсульта.
• Евгений Штукатуров, начальник личной охраны Альберта Макашова, выезжавший вместе с ним 3 октября к телецентру «Останкино», после щтурма здания Верховного Совета вернулся в Эстонию, где и был задержан[354]. Позднее работал в Международном обществе «Казачье братство» (Москва) и возглавлял московский Центр военно-патриотического воспитания молодёжи «Каскад»[24][355].
• Станислав Терехов, лидер «Союза офицеров», организатор нападения на штаб вооружённых сил СНГ, баллотировался в Государственную думу в 1995 и 1998 годах, но не был избран. Сопредседатель Национально-державной партии России (НДПР) с 2002 года, заместитель председателя президиума Центрального совета Всероссийского собрания офицеров. В 2006 и 2007 годы участвовал в факельных шествиях и митингах, проводившихся в рамках акции националистов «Русский марш» в Москве[356]. Скончался в 2017 году.
• Александр Баркашов, руководитель националистической организации РНЕ, чей боевой отряд входил в охранное подразделение генерала Ачалова, продолжил заниматься политикой. В 1999 году намеревался баллотироваться в Государственную думу, но в том же году Бутырский суд Москвы запретил деятельность столичной организации РНЕ[357] По данным газеты «Русский порядок», в ноябре 2005 года принял монашеский постриг в Истинно православной церкви, став отцом Михаилом. Одновременно возникло общественное движение «Александр Баркашов», которое считает «отца Михаила» своим духовным наставником[358]
• Виктор Анпилов, депутат Моссовета, лидер «Трудовой России», один из организаторов штурма «Останкино», был арестован спустя несколько дней после событий у себя на даче в Подмосковье, в феврале 1994 года был амнистирован, несколько раз баллотировался в Государственную думу и Московскую городскую думу, но неудачно. В 1997 году вступил в блок с НБП Эдуарда Лимонова, в 1999 году вместе со Станиславом Тереховым создал «Сталинский блок — за СССР» для участия в выборах в Госдуму, однако «блок» набрал лишь 0,63 % голосов избирателей. В 2006 году принял участие в одном из «Маршей несогласных»[359]. Скончался в 2018 году.
• Александр Бульбов, 3 октября 1993 года захвативший оружие в одной из войсковых частей для защитников Белого Дома, позднее был арестован, но вскоре амнистирован. После освобождения занимался бизнесом, в том числе охранным. В начале 2000-х годов вернулся на госслужбу в аппарат помощника полпреда президента Виктора Черкесова; когда тот возглавил ФСКН, Бульбов стал руководить департаментом этой службы и получил звание генерал-лейтенанта полиции[117][360], 1 октября 2007 года был арестован, обвинялся в получении взятки, сопряжённой с вымогательством, и в незаконном прослушивании телефонных переговоров; в ноябре 2009 года был освобождён из-под стражи[361].

Ельцин и его сторонники:

• Борис Ельцин, разогнавший Съезд народных депутатов и Верховный Совет, в июле 1995 года пережил свой первый инфаркт, второй инфаркт случился спустя три месяца[362][363]. Несмотря на проблемы со здоровьем, в 1996 году он добился избрания на второй президентский срок, а в 1999 году передал власть Владимиру Путину, досрочно оставив свой пост[364], в 2001 году был награждён орденом «За заслуги перед Отечеством I степени» — «за особо выдающийся вклад в становление и развитие российской государственности», в 2007 году скончался в Центральной клинической больнице в Москве.
• Сергей Филатов в 1996 году был назначен заместителем руководителя штаба по избранию Ельцина на второй президентский срок. Позднее являлся президентом Фонда социально-экономических и интеллектуальных программ (с 1997), членом Попечительского совета Международного центра Рерихов, Попечительского совета Национальной литературной премии «Большая книга» (с 2006), Общественного совета при Федеральном агентстве по печати и массовым коммуникациям, сопредседателем Общественного научно-методического консультативного Совета при ЦИК России (с 2010)[365].
• Юрий Лужков в 1996 году был избран мэром Москвы, в 1999 и 2003 годах переизбирался на этот пост. Был отстранён от должности 28 сентября 2010 года указом президента России Дмитрия Медведева с формулировкой «в связи с утратой доверия президента Российской Федерации». Скончался в 2019 году.
• Павел Грачёв в декабре 1994 — январе 1995 годов из штаба в Моздоке лично руководил боевыми действиями российской армии в Чеченской Республике. После провала нескольких наступательных операций в Грозном вернулся в Москву. В 1996—1997 годах находился в распоряжении Ельцина. С 1997 по 2007 годы — советник генерального директора компании «Рособоронэкспорт». С 2007 года — главный советник — руководитель группы советников генерального директора Омского производственного объединения «Радиозавод имени А. С. Попова». Скончался 23 сентября 2012 года. По некоторым данным, перед смертью пытался покончить с собой[366].
• Андрей Русаков, старший лейтенант 12-го танкового полка 4-й Кантемировской танковой дивизии, участник штурма Дома Советов, год спустя сражался в Чечне на стороне антидудаевской оппозиции. 26 ноября 1994 года был захвачен в плен[367]. В тот день несколько танков антидудаевской оппозиции прорвались в центр Грозного, где были расстреляны из гранатомётов местными ополченцами. Несколько танкистов погибли, десятки попали в плен; на допросах выяснилось, что все они — российские военнослужащие, нанятые ФСК России[368][369].
• Владимир Келехсаев, подполковник «Альфы», уговоривший депутатов покинуть здание Верховного Совета, в ноябре 2018 года был назначен главным федеральным инспектором по Республике Северная Осетия — Алания[370][371].

• Беляев, Николай Александрович — подполковник.
• Быстрицкий, Николай Тимофеевич — сержант милиции[372].
• Ерин, Виктор Фёдорович — генерал армии, министр внутренних дел РФ[373].
• Грицюк, Сергей Анатольевич (посмертно) — майор[372].
• Евневич, Валерий Геннадьевич — генерал-майор.
• Игнатов, Николай Иванович — гвардии подполковник.
• Кишинский, Александр Евгеньевич — майор милиции[372].
• Коровушкин, Роман Сергеевич (посмертно) — рядовой.
• Короченский, Анатолий Анатольевич (посмертно) — старший сержант.
• Коршунов, Сергей Иванович (посмертно) — младший лейтенант.
• Красников, Константин Кириллович (посмертно) — старший лейтенант.
• Куроедов, Алексей Юрьевич — старший сержант.
• Лобов, Юрий Владимирович (посмертно) — рядовой[372].
• Лысюк, Сергей Иванович — подполковник внутренних войск[372].
• Маврин, Александр Иванович (посмертно) — старший лейтенант милиции.
• Михайлов, Александр Валерьевич — лейтенант внутренних войск[372].
• Панков, Александр Егорович (посмертно) — старший сержант.
• Панов, Владислав Викторович (посмертно) — рядовой.
• Петров, Олег Михайлович (посмертно) — рядовой[372].
• Савченко, Александр Романович (посмертно) — подполковник.
• Селиверстов, Сергей Александрович — подполковник милиции[372].
• Сергеев, Геннадий Николаевич (посмертно) — младший лейтенант.
• Ситников, Николай Юрьевич (посмертно) — рядовой[372].
• Смирнов, Сергей Олегович (посмертно) — капитан.
• Фарелюк, Антон Михайлович (посмертно) — младший сержант.
• Хихин, Сергей Анатольевич (посмертно) — ефрейтор[374].

• Белозёров, Игорь Юрьевич — редактор Российской государственной телерадиокомпании «Останкино» (посмертно)[375]
• Быркин, Вадим Валентинович — корреспондент информационного агентства ИТАР-ТАСС[375]
• Гинделеев, Эдуард Раисович — корреспондент радио Всероссийской государственной телевизионной и радиовещательной компании[375]
• Голушко Николай Михайлович — генерал-полковник[376]
• Грачёв Павел Сергеевич — генерал армии, министр обороны РФ[376]
• Джафаров, Этибар Джафарович — корреспондент Российской государственной телерадиокомпании «Останкино»[375]
• Егоров, Сергей Валерьевич — корреспондент Российской государственной телерадиокомпании «Останкино»[375]
• Карпов, Вадим Эрнестович — корреспондент газеты «Труд»[375]
• Кобец Константин Иванович — генерал армии, зам. министра обороны РФ[376]
• Колпаков, Александр Артемьевич — корреспондент газеты «Московский комсомолец»[375]
• Красильников, Сергей Николаевич — видеоинженер Российской государственной телерадиокомпании «Останкино» (посмертно)[375]
• Лиллевяли, Марина Николаевна — корреспондент Всероссийской государственной телевизионной и радиовещательной компании[375]
• Маликова, Ирина Владимировна — телеоператор Российской государственной телерадиокомпании «Останкино»[375]
• Машатин Владимир Николаевич — фотокорреспондент газеты «Известия»[375]
• Пек Рори (посмертно) — репортёр
• Сафронов, Рустем Юрьевич — оператор Всероссийской государственной телевизионной и радиовещательной компании
• Терехов, Вячеслав Константинович — корреспондент информационного агентства «Интерфакс»[375], находившийся в здании Белого дома и освещавший октябрьские события[377]
• Утц, Валерий Константинович — фотокорреспондент газеты «Труд»[375]
• Хамельянин, Геннадий Иванович — фотокорреспондент информационного агентства ИТАР-ТАСС[375]
• Яков, Валерий Васильевич — корреспондент газеты «Известия»[375]

• Станислав Говорухин. «Час негодяев» (1993)[386]
• Александр Невзоров. «Чудотворная» (1993 или 1995)[387]
• Евгений Васильев. «Путч—2. Очередной переворот или призрак гражданской войны в России» (1995)[388]
• Вячеслав Тихонов . «Русская тайна» (1996)[389]
• Евгений Кириченко, Мария Визитей. «Чёрный октябрь Белого дома», 1-я и 2-я серии (2003, НТВ)
• Василий Пичул. «Мятеж 93-го» (2003, телеканал «Россия»)[390]
• Александр Мержанов. «Чёрные тени у Белого дома» (2003, РЕН ТВ)[391]
• Галина Огурная. «Россия. Точка невозврата. Штурм Белого дома» (2008, Петербург — Пятый канал)[392]
• Галина Огурная. «Штурм Останкино» (2009, Петербург — Пятый канал)[393]
• Николай Сванидзе, Роман Масло. «Исторические хроники. Борис Ельцин. Фильм 2» (2013, ВГТРК)[394]
• Вячеслав Тихонов. «1993. Осень» (2013, КПРФ ТВ)[395]
• Андрей Березин, Наталья Метлина. «Путч» (2013, Петербург — Пятый канал)[396]
• Владимир Чернышёв. «Белый дом, чёрный дым» (2013, НТВ)[397][398]
• Сергей Медведев, Ирина Голубева. «1993. Осень в огне» (2013, Первый канал)[399]
• «Руцкой и Хасбулатов. Удар властью» (2015, ТВЦ)[400]
• Николай Бурляев, Дмитрий Чернецов. «Отменивший войну» (2019)[401]

• «Конец века»[402] (2001) Константина Лопушанского
• «Бригада» — телесериал (7-я серия)
• «Generation P» — данный момент фигурирует в двух местах: первое — сводки новостей, а второе — реклама сигарет «Парламент», слоган которой звучал как «И Дым Отечества нам сладок и приятен»
• Обгоревший Дом Советов попал в эпизод фильма «Полицейская академия 7: Миссия в Москве», где американские полицейские и российские милиционеры гонятся по Москве за русской мафией[403]
• «Ментовская сага» — телесериал (8-я серия)
• «90-е. Весело и громко» — телесериал (1-я серия)
• «Огни большого города» — телесериал (2008)

• В последней песне Игоря Талькова «Господин президент» (1991), адресованной президенту Борису Ельцину, звучало требование о разгоне российского парламента («Господин президент, разгоните свой конвент»)
• «Правда на правду» — песня группы «ДДТ»
• «Повелитель блох» — песня группы «Алиса»
• «Победа» и «Новый день» — песни группы «Гражданская Оборона»
• «Мы не вышли из Белого дома» и «Мы живы, мы здесь!» — песни Анатолия Беляева на стихи Анатолия Пшеничного и Надежды Бондаренко соответственно
• «Полугодовая панихида» — песня Николая Прилепского на стихи Владимира Платоненко
• «Осень» — песня Сергея Елгазина
• «Белый дом, чёрный дом» — песня Вилли Токарева[404].
• «Стая 1993» — песня исполнителя Loqiemean[405]
• «Солнце и дым» — песня Майи Алексеевой

• Теме событий октября 1993 посвящена поэма Евгения Евтушенко «Тринадцать», (1993—1996)[406].
• Действие повести Андрея Кивинова «Петербургский презент» (1994) происходит в октябре 1993 года, в ней описано крайне негативное отношение сотрудников милиции к подавлению защитников Конституции силовым путём.
• События повести Никиты Филатова «Переходный период» (1995) происходят во время штурма Белого дома 3-4 октября 1993 года.
• Рассказ Ивана Черных «Спираль Бруно» (1995) посвящён событиям 3-4 октября 1993 года в Москве.
• Бондарев, Юрий Васильевич «Бермудский треугольник». В данном романе описываются события происходившие с журналистом начиная с 4 октября 1993 года.
• Сорокин, Валентин Васильевич. Батый в Кремле. Поэма.
• Проханов, Александр Андреевич. «Красно-коричневый». Роман, посвящённый обороне Дома Советов, описывающий закулисные политические интриги, портреты известных политических деятелей времени, а также зверства и пытки, совершавшиеся правоохранительными органами.
• Сергей Шаргунов. «1993. Семейный портрет на фоне горящего дома». Роман.
• Владимир Платоненко. «Ночь с двадцать первого на пятое». Роман, написанный участником событий.
• Сергей Алексеев. «Возвращение Каина».