Конголезский кризис

Колониальное господство в Конго установилось в конце XIX века. Король Бельгии Леопольд II, разочарованный отсутствием у Бельгии международного влияния и престижа, попытался убедить бельгийское правительство поддержать колониальную экспансию в мало изученном тогда бассейне реки Конго. Апатичность бельгийского правительства в отношении этой идеи заставила монарха в конечном счёте создать колонию за свой счёт. При поддержке ряда западных стран, которые рассматривали Бельгию в качестве полезного буфера между соперничающими колониальными державами, Леопольд в 1885 году получил международное признание колонии под названием Свободное государство Конго[2]. Однако в начале века произвол должностных лиц в отношении коренных жителей привел к интенсивному дипломатическому давлению на Бельгию, в результате чего в 1908 году было образовано Бельгийское Конго[3].

Бельгийцы правили Конго в соответствии со своими государственными интересами, а также в соответствии с интересами миссионерских организаций и частных компаний. Привилегированность коммерческих интересов бельгийцев означала, что крупные капиталы потекли в Конго и что отдельные регионы стали специализироваться на добыче отдельных ресурсов. Во многих случаях интересы государства и частного бизнеса были настолько тесно связаны, что государство помогало компаниям подавлять забастовки и устранять другие препятствия[4]. Страна была разделена на «гнёзда» — иерархически организованные административные подразделения, и, в отличие от англичан и французов, которые в целом поддерживали систему косвенного управления (на государственных постах в основном оставались местные уроженцы), бельгийцы полностью взяли управление колонией в свои руки. Они установили систему расовой сегрегации. Большое количество белых иммигрантов, которые переехали в Конго после окончания Второй мировой войны, происходили из разных социальных слоев, но всегда ставились выше чернокожих[5].

В 1940—1950-х годах для Конго был характерен беспрецедентный уровень урбанизации, и колониальная администрация инициировала различные программы развития. Одним из результатов этих мер было развитие нового среднего класса — европеизированных африканцев Évolué[6]. К 1950 году в Конго заработная плата рабочей силы в два раза превышала подобные показатели в других африканских колониях[7]. Богатые природные ресурсы Конго, в том числе залежи урана, используемого в ядерной программе США во время Второй мировой войны, привели к значительному интересу к жизни региона со стороны сверхдержав — Советского Союза и Соединенных Штатов в рамках холодной войны[8].

Африканское националистическое движение развивалось в Бельгийском Конго с 1950-х годов, в первую очередь среди évolués. Движение было разделено на несколько партий и групп, которые были разделены по этническому и географическому признаку и зачастую были противопоставлены друг другу[9]. Крупнейшее националистическое движение — Национальное движение Конго (фр. Mouvement national Congolais, MNC) — было единой организацией, нацеленной на постепенное достижение независимости страны[10]. Среди учредителей Союза были Патрис Лумумба, Сирил Адула и Жозеф Илео, но другие политики обвиняли партию в излишней умеренности[11]. Лумумба стал ведущей фигурой в MNC, и к концу 1959 года оно включало в себя 58 000 членов[12].

Лидер АБАКО Жозеф Касавубу, позже ставший первым президентом Конго

Основным конкурентом MNC был Альянс Баконго или АБАКО (фр. Alliance des Bakongo, ABAKO) во главе с Жозефом Касавубу, который занимал более радикальную позицию, призывая к немедленной независимости и продвижению региональной идентичности[13]. Идеология АБАКО утверждала, что независимое Конго должно быть государством баконго и наследником «великого доколониального Конго»[14]. Третьей по значимости партией была Конфедерация племенных объединений Катанги (фр. Confédération des Associations Tribales du Katanga, КОНАКАТ), возглавляемая прозападными антикоммунистами Моизом Чомбе и Годфруа Мунонго. КОНАКАТ выступала за федерализм и представлял преимущественно южную провинцию Катанга. К ним присоединился ряд более мелких партий и организаций, самыми авторитетными и важными из которых были радикальная «Партия африканской солидарности» (ПАС) и «Альянс Байанзи» (АБАЗИ)[15].

Хотя MNC была самой крупной из африканских националистических партий, внутри неё было множество фракций, которые имели различные позиции по ряду вопросов. Особенно поляризованными были позиции умеренных évolués и более радикального большинства партии[16]. Радикальная фракция во главе с Илео и Альбером Калонджи откололась от MNC в июле 1959 года, но это не вызвало массового исхода членов партии. Фракция Калонджи получила неофициальное наименование MNC-K (MNC-Калонджи), а большинство во главе с Лумумбой — MNC-L (MNC-Лумумба, соответственно). Центром сторонником Лумумбы стал Стэнливиль на северо-востоке страны, а сторонники Калонджи в основном базировались в землях народа Луба и в южном городе Элизабетвиль[17].

4 января 1959 года в Леопольдвиле, конголезской столице, политическая демонстрация переросла в беспорядки. Force Publique, бельгийская колониальная жандармерия применила силу против участников беспорядков, погибли по меньшей мере 49 человек, а общее количество жертв, вероятно, превысило 500 человек[18]. Влияние националистических партий впервые вышло за пределы крупных городов, и националистические демонстрации и беспорядки стали обычным явлением в течение всего следующего года. Многие чернокожие отказывались платить налоги и выполнять колониальные законы. Большая часть руководства АБАКО была арестована, что поставило MNC в более выгодное положение по сравнению с основным противником[19].

Эти события привели к радикализации и белого сообщества страны. Некоторые белые планировали совершить государственный переворот, если к власти придет чернокожее правительство[18]. В условиях анархии белое население начало формировать отряды гражданского ополчения, известные как «Европейский Добровольческий корпус» (фр. Corps de Voluntaires Européens). Эти отряды (де-факто группировки боевиков и бандитов) стали совершать нападения на чернокожих[20].

Патрис Лумумба, лидер MNC-L и первый премьер-министр Конго, в Брюсселе на «Конголезском круглом столе», 1960

Бельгийская парламентская рабочая группа после начала беспорядков опубликовала коммюнике по вопросу о будущем Конго, отметив высокий спрос на «внутреннюю автономию»[12]. Огюст де Шрайвер, министр по делам колоний, организовал «Конголезский круглый стол» в Брюсселе в январе 1960 года. На нём присутствовали руководители всех основных конголезских партий[21]. Лумумба, арестованный после беспорядков в Стэнливиле, был выпущен в преддверии конференции и возглавил делегацию MNC-L[22]. Правительство Бельгии рассчитывало что предоставить Конго независимость получится не раньше, чем через тридцать лет, однако позиция конголезцев была единодушной — независимость к 30 июня[21]. Вопросы федерализма, этнического национализма и будущей роли Бельгии в конголезских делах остались нерешенными, поскольку делегаты не смогли достичь соглашения по ним[23].

Бельгийцы начали кампанию против Лумумбы с целью его изоляции. Они обвинили его в симпатиях к коммунизму и, надеясь расколоть националистическое движение, поддержали соперника MNC-L — КОНАКАТ[24]. Многие бельгийцы надеялись, что независимое Конго станет частью федерации, подобной Французскому Сообществу или Британскому Содружеству Наций, и что тесный экономический и политический союз с Бельгией будет продолжаться[25]. Бельгийское правительство организовало выборы в мае 1960 года, принесшие победу MNC с относительным большинством[22].

Церемония независимости, на которой Патрис Лумумба выступил с речью

Провозглашение независимой Республики Конго и конец колониального господства произошли, как и планировалось, 30 июня 1960 года. На церемонии во Дворце Нации в Леопольдвиле король Бодуэн выступил с речью, в которой он провозгласил конец колониального правления в Конго как кульминацию бельгийской «цивилизаторской миссии», начатой Леопольдом II[26]. После выступления короля, Лумумба произнёс незапланированную речь, в которой резко раскритиковал колониализм и описал независимость как венец успеха националистического движения[27]. Некоторые европейцы, такие как, например, Малкольм Икс встретили речь с одобрением, но в целом она чуть не привела к международному конфликту: даже некоторые конголезские политики восприняли это выступление как излишне провокационное[28]. Тем не менее, по всему Конго был объявлен «праздник независимости»[29].

Политически новое государство стало полупрезидентской республикой, в которой исполнительная власть была поделена между президентом и премьер-министром по системе, известной как бицефализм[30]. Касавубу был провозглашен президентом, а Лумумба — премьер-министром[31]. Несмотря на возражения КОНАКАТ и некоторых других политических партий, конституция Конго провозглашала централизм — концентрацию власти в руках центрального правительства в Леопольдвиле, без передачи существенных полномочий на провинциальный уровень[32].

Несмотря на провозглашение независимости, бельгийское правительство, ровно как и конголезское не планировало положить немедленный конец колониальному общественному порядку. Бельгийцы рассчитывали, что белые смогут сохранить свои позиции на неопределенный срок. Республика Конго по-прежнему зависела от колониальных институтов, таких как Force Publique, в которой белые сохранили командные должности так как были технически намного лучше подготовлены, чем коренное чёрное население, что частично было связано с политикой расовой сегрегации и недостаточным количеством чёрного населения колонии в заведениях высшего и среднего образования[32]. Многие конголезцы полагали, что независимость приведет к немедленным социальным изменениям, и сохранение белыми своих социальных позиций их возмущало[33].

Генерал-лейтенант Эмиль Янссенс, бельгийский командир Force Publique, отказался рассматривать независимость Конго как повод к изменениям в работе жандармерии. На следующий день после провозглашения независимости он собрал черных унтер-офицеров Леопольдвиля и заявил, что дела в подразделении при его командовании останутся прежними. Резюмируя свою мысль, он написал на доске: «До обретения независимости = после обретения независимости». Это вызвало рост возмущения командованием среди младших офицеров и рядовых солдат, которые ожидали быстрое продвижения по службе и замену белых бельгийцев выходцами из конголезских провинций[33]. 5 июля несколько рот Force Publique взбунтовались против своих белых офицеров в Кэмп-Харди около Тисвиля. Мятеж распространился на Леопольдвиль на следующий день, а позже — на гарнизоны по всей стране[34].

Вместо того, чтобы развернуть бельгийские войска против восставших, как желал Янссенс, Лумумба сместил его и переименовал Force Publique в Конголезскую национальную армию (фр. Armée nationale congolaise, ANC). Все чёрные солдаты были повышены по меньшей мере на один ранг[35]. Командующим вооружённых сил был назначен Виктор Лундула, который был повышен со старшего сержанта сразу до генерал-майора. В то же время Жозеф-Дезире Мобуту, ещё один бывший старший сержант и близкий помощник Лумумбы, стал заместителем Лундулы как начальника генштаба[36]. Правительство попыталось остановить восстание: Лумумба и Касавубу лично выступили в Леопольдвиле и Тисвиле, убеждая мятежников сложить оружие, но по большей части страны мятеж лишь усиливался. Белые офицеры и гражданские лица становились жертвами нападений и грабежей, а белые женщины — жертвами изнасилований[34]. Правительство Бельгии выразило сильную озабоченность сложившейся ситуацией, особенно когда белые беженцы из Конго стали прибывать обратно на родину и в соседние страны[37]. Международная пресса же была шокирована столь быстрым и очевидным крахом общественного порядка в стране поскольку из-за бельгийской пропаганды они ранее были уверены в полном спокойствии и взаимопонимании, а также в железном контроле в республике[38].

Отряды Force Publique в Леопольдвиле, 1960 год

В то время позиция Лумумбы показалась многим бельгийцам оправданной из-за его резко националистических и антиколонизаторских позиций[35]. 9 июля Бельгия без разрешения властей Конго высадила десанты в Кабало и других провинциях для защиты белых гражданских лиц[39]. Бельгийская интервенция разделила Лумумбу и Касавубу: президент поддержал её[37], а премьер-министр призвал «всех конголезцев защитить республику против тех, кто угрожает её недавно обретенной свободе и независимости»[39]. 11 июля 1961 года, по просьбе Лумумбы бельгийские ВМС эвакуировали белых гражданских лиц из портового города Матади. Однако следом, вместо того, чтобы спокойно уйти, бельгийские корабли обстреляли город, убив не менее 19 мирных жителей. Это действие вновь вызвало погромы против белого населения по всей стране, в то время как бельгийские войска вступили в несколько крупных городов, в том числе в Леопольдвиль, где столкнулись с сопротивлением конголезских войск[37]. Правительство Бельгии впоследствии объявило, что обеспечит жильём и работой белых членов бюрократического аппарата, что уедут обратно в метрополию. Это вызвало отход большинства из 10 000 государственных служащих Конго европейского происхождения и оставило администрацию страны в замешательстве[40]. Большинство министерств оказалось охвачено беспорядками, а их работа практически остановлена и парализована[41].

Флаг Республики Катанга, провозглашенной в 1960 году

11 июля 1960 года Моиз Чомбе, лидер КОНАКАТ, объявил южную провинцию Конго Катангу независимым государством — Республикой Катанга, — с Элизабетвилем в качестве столицы, а себя — её президентом. Богатая минералами Катанга традиционно была ближе к соседней Северной Родезии, чем к остальному Конго[42], и из-за важного значения для бельгийской экономики, европейцы управляли ей отдельно от прочих частей колонии[4]. КОНАКАТ утверждала, что жители Катанги этнически отличаются от баконго и других конголезцев. Объявление независимости было частично мотивировано желанием катангских сепаратистов сохранить доходы от добычи меди и урана в своих руках и не передавать их в Леопольдвиль[43]. Другим важным фактором в пользу сепаратизма Чомбе считал то, что в центральном и восточном Конго была окончательно разрушена система госуправления. Объявив о создании самопровозглашенной Катанги, Чомбе заявил: «Мы покидаем этот хаос»[44].

Крупнейшая горнодобывающая компания в провинции Катанга, Union Minière du Haut-Katanga (UMHK), первоначально поддержала отделение от Конго, опасаясь, что центральное правительство перейдет к национализации промышленности. UMHK в значительной степени принадлежала Société Générale de Belgique, известной холдинговой компании, базировавшейся в Брюсселе и имевшей тесные связи с правительством Бельгии. Воодушевленное действиями UMHK, бельгийское правительство оказало военную помощь независимой Катанге, призвав военных и гражданских служащих в регионе остаться на своих постах[45]. Чомбе начал вербовать наемников, в основном белых из Южной Африки и Родезии, чтобы пополнить войска Катанги и найти командующих своими силами[46]. Хотя Бельгия и выражала неофициальную поддержку правительству Чомбе, официально Катанга осталась непризнанным государством[47]. Отделение Катанги и то, что конголезское правительство де-факто никак не смогло на него отреагировать, показало «слабый фундамент» центральной власти нового государства[45]

Менее чем через месяц после отделения Катанги, 8 августа, о независимости от центрального правительства объявила часть провинции Касаи к северу от Катанги. Таким образом было образовано горнорудное государство Южное Касаи со столицей в городе Бакванга. Южное Касаи было гораздо меньше размером, нежели Катанга, однако под её контролем находился почти весь объём добычи алмазов в республике. Большую часть населения сепаратистской территории составляли представители народа луба, и президент нового государства, Альбер Калонджи заявил, что отделение от Леопольдвиля связано с преследованиями луба в остальной части Конго. Оно было поддержано членами правления компании Forminière — другой бельгийский горнодобывающей корпорации, которая получила ряд привилегий со стороны нового государства в обмен на финансовую поддержку[45]. Потеряв контроль над данными территориями, правительство Лумумбы лишилось примерно сорока процентов всех доходов[40].

Беспокойство о поддержке бельгийцами сепаратистов в Конго привело к призывам к выводу всех европейских войск из страны со стороны Организации Объединенных Наций (ООН). Генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршёльд считал, что кризис в Конго позволит организации продемонстрировать свой миротворческий потенциал, и призвал отправить в Конго многонациональный контингент. 14 июля Совет безопасности ООН принял резолюцию номер 143, содержащую призыв к Бельгии вывести войска из Конго и заменить их миротворческими силами[48]. Сама по себе эта резолюция носила декларативный характер и чисто по организационным и техническим причинам (за отсутствием у иных государств возможностей к сбору, переброске, размещению и содержанию по месту нахождения такого количества военного и гражданского персонала с техникой) не могла быть реализована без предварительного согласования с высшим руководством США, которое уже привело свои военно-воздушные силы и флот в готовность к реализации решения Совета безопасности ООН. Для исполнения этого решения, в страну морем и по воздуху было переброшено более 115 тысяч военных и гражданских служащих ООН из 21 страны-участницы организации (из них 71500 самолётами и 43600 кораблями и судами) и около 45 тысяч тонн техники и снаряжения (сухопутная техника, средства связи, оружие и боеприпасы, лёгкие самолёты и вертолёты разведки и связи). Координацией совместных мероприятий мультинационального контингента занимался Государственный департамент США, а переброска сил и средств осуществлялась военно-транспортными самолётами ВВС США, единственной страной из числа заинтересованных в успехе операции, возможности воздушного флота которой позволяли осуществлять операции такого масштаба в короткие сроки. Прямые военные расходы из бюджета Министерства обороны США на проведение операций в Конго составили $61 млн 637 тысяч по состоянию на 31 января 1964 года, из которых шестая часть ($10 млн 317 тысяч) была затрачена на доставку в страну самолётами войск ООН[49].

Шведский миротворец в Конго.

Прибытие Оперативной группы ООН (англ. United Nations Operation in the Congo, ONUC) изначально одобрили Лумумба и центральное правительство Касавубу — они рассчитывали, что организация поможет подавить сепаратизм и восстановить мир и правопорядок в стране[50]. Однако первоначально ONUC имела лишь мандат на поддержание мира. Хаммаршёльд отказался использовать войска ООН для оказания помощи центральному правительству в его борьбе против сепаратистов. Он утверждал, что военное вмешательство ООН в кризис будет означать нарушение суверенитета Конго[51]. Разочарованный Лумумба сначала обратился за помощью к США, однако Дуайт Эйзенхауэр отказался предоставить ему отдельную от ООН военную или гражданскую помощь[52]. Тогда Лумумба направил запрос в СССР, который согласился предоставить оружие, материально-техническую и материальную поддержку. Около 1000 советских военных советников вскоре прибыли в Конго. Действия Лумумбы оттолкнули от него остальную часть правительства, особенно Касавубу, который опасался последствий советского вмешательства. Американцы также опасались, что вмешательство СССР в Конго приведет к значительному расширению коммунистического влияния в Центральной Африке[51].

При поддержке СССР две тысячи солдат Конголезской национальной армии начали крупное наступление против Южного Касаи. Данное вторжение не было успешным, а по ходу него армия стала участником межэтнических распрей между луба и лулуа. В результате конголезские войска совершили серию массовых убийств представителей луба[53]: было убито около 3000 мирных жителей[54]. Насилие вызвало массовое бегство тысяч из них. Многие луба тогда покинули свои дома, спасаясь от насилия[55].

Вмешательство СССР встревожило руководство США. Правительство Эйзенхауэра, находившееся под влиянием бельгийской пропаганды давно подозревало, что Лумумба был скрытым коммунистом и собирался передать Республику Конго (Леопольдвиль) под контроль СССР. В августе 1960 года агенты Центрального разведывательного управления США (ЦРУ) в регионе сообщили, что «Конго переживает… классическую коммунистическую интервенцию», и предупредили, что страна может последовать по пути Кубы[56].

Запрос поддержки у Советского союза со стороны Лумумбы привёл у расколу внутри правительства республики и усилению давления со стороны западных стран с целью удалить его от власти. Кроме того, Чомбе и Калонджи обратились к Касавубу, который, по их мнению, был более умеренным политиком а также большим сторонником федерализма, нежели Лумумба, обещая пойти на переговоры о мире в случае, если Лумумбу подвергнут опале[57]. Между тем, Мобуту установил полный контроль над армией и маршрутами предоставления военной помощи извне[36]. С вооружёнными формированиями под командованием Мобуту работали американские инструкторы по боевой подготовке, занимавшиеся обучением их пользованию западным вооружением[58].

5 сентября 1960 года Касавубу объявил по радио, что он в одностороннем порядке увольняет Лумумбу, и обвинил его в организации массовых убийств в Южном Касаи, а также пообещал народу американскую помощь[57]. Эндрю Кордье, представитель ООН в Конго от США, использовал свои связи, чтобы блокировать возможность фракции MNC-L ответить на обвинения[59]. Однако обе палаты парламента поддержали Лумумбу и осудили Касавубу[57]. Лумумба пытался отстранить Касавубу от должности, но не смог получить необходимую поддержку для этого. Якобы с целью выйти из тупика, Жозеф-Дезире Мобуту совершил бескровный переворот и сместил и Касавубу, и Лумумбу, заменив их «Коллегией генеральныъ комиссаров» (фр. Collège des Commissaires-généraux), состоявшей из выпускников высших учебных заведений во главе с Жюстеном Бомбоко[60]. Советские военные советники получили указание покинуть страну[61]. Пропаганда заявляла, что военный переворот должен отрезвить политиков, после чего власть снова вернется к гражданским. Однако на практике Мобуту выступил на стороне Касавубу против Лумумбы, который был помещен под домашний арест под охраной ганских миротворцев ООН и внешнего кольца из солдат ANC[62]. Касавубу был вновь назначен президентом по инициативе Мобуту в феврале 1961 года. С этого момента Мобуту имел возможность вести свою политику по разрешению кризиса от имени Кавасубу[63].

После восстановления Касавубу в качестве президента конголезские фракции предприняли попытки сблизиться между собой. Чомбе начал переговоры об образовании конфедерации. Хотя компромиссное соглашение было достигнуто, оно фактически не вступило в силу из-за личной неприязни между Касавубу и Чомбе. Попытки примирения между ними привели в июле 1961 года к образованию нового правительства во главе с Сирилом Адула, в которое вошли представители и фракции Лумумбы, и Южного Касаи, но без участия Катанги[64].

Недовольные члены MNC-L бежали на восток, в Стэнливилль, где в ноябре 1960 года под руководством Антуана Гизенги образовали ещё одно повстанческое правительство в оппозиции к центральной власти в Леопольдвиле[65]. Правительство Гизенги было признано некоторыми государствами, в том числе СССР и КНР в качестве официального правительства Конго и могло выставить 5500 солдат против 7000 правительственных войск[66]. Однако, столкнувшись с давлением ООН, правительство Гизенги рухнуло в январе 1962 года после ареста своего лидера[67].

Демонстрация в память Патриса Лумумбы в Мариборе, Югославия, февраль 1961

Лумумба сбежал из под домашнего ареста на восток, в Стенливилль, где он рассчитывал собрать своих сторонников. Преследуемый войсками, верными Мобуту, он был взят в плен в Порт-Франки 1 декабря 1960 года и в наручниках доставлен в Леопольдвиль[68]. ООН и Кавасубу требовали судебного разбирательства, однако Советский Союз потребовал немедленного освобождения Лумумбы. 7 декабря 1960 года состоялось срочное заседание Совета Безопасности ООН по рассмотрению советских требований об освобождении и восстановлении в должности главы правительства Конго Патриса Лумумбы, а также об разоружении сил Мобуту. Резолюция, внесённая советами, была отклонена восемью голосами членов Совбеза ООН против двух. Находящийся в плену Лумумба был подвергнут пыткам и перевезён в Тисвиль, а затем в провинцию Катанга, где был передан силам, лояльным Чомбе[69]. 17 января 1961 года Лумумба был казнен катангскими войсками недалеко от города Элизабетвиль[70].

Публикация новостей об убийстве Лумумбы в прессе 13 февраля вызвало международное возмущение[71]. Посольство Бельгии в Белграде было атаковано протестующими, демонстрации с применением против позиции колонизаторов прошли в Лондоне и Нью-Йорке[72]. В отместку за убийство Лумумбы его сторонники расстреляли в Катанге несколько военнопленных, в частности первого министра связи республики Альфонсо Сонголо[73].

С июля 1960 года ООН выпустила ряд дополнительных резолюций, призывавших к полному выводу бельгийских войск и всевозможных наёмников из провинции Катанга. К 1961 году численность ONUK составляла почти 20 000 человек[74]. Хотя мандат, данный им ООН не позволял принимать ту или иную сторону, миротворцы ONUK были уполномочены арестовывать иностранных наемников[75]. В апреле 1961 года катангская жандармерия попыталась ликвидировать восстание народа луба на севере своей территории. Однако после высадки их отряды были разбиты войсками ONUC[76]. Дальнейшая попытка штурма Кабало не увенчалась успехом, а привела к ухудшению отношений между сепаратистами и ONUC и ряду операция против них[77].

В сентябре 1961 года миротворцы попытались задержать группу катангцев во время операции Morthor. Задержание не удалось и началась перестрелка, в которой погибли десятки гражданских лиц. Ранее была проведена аналогичная операция, завершившаяся успехом миротворцев и задержанием около 40 наёмников[78]. В ответ «жандармерия Катанги» и группа белых наемников под командой французского ветерана Роже Фольке осадила удаленный шахтерский город Жадовиль, охраняемый небольшим отрядом ирландской армии из состава миротворцев ООН. Несмотря на подавляющее численное превосходство противника, ирландцы отказались сдаться. После шести дней упорных боев, получивших известность как «осада Жадовиля» у ирландцев закончились боеприпасы и вода и они капитулировали. В их рядах погибших не было, в то время как со стороны нападавших было убито несколько сотен человек[79]. Правительство Катанги в течение месяца удерживало ирландцев в качестве заложников, что вызвало возмущение ООН и их сторонников[80].

18 сентября 1961 года Хаммаршёльд прилетел в Ндолу в Северной Родезии, недалеко от границы с Конго, чтобы попытаться выступить в качестве посредника в переговорах о прекращении огня между силами ООН и катангцами. При попытке приземления в аэропорту его самолет разбился, все, кто был на борту, погибли. Новый генсек ООН У Тан, в отличие от своего предшественника, поддерживал более радикальную политику прямого участия в конголезском конфликте[81]. Катангцы отпустили ирландских солдат в середине октября в рамках соглашения о прекращении огня, по которому ONUK согласился отвести свои войска от границ самопровозглашенного государства[82]. Однако пересмотр американцами своей политики в Конго и убийство десяти итальянских пилотов ООН в Кинду в ноябре 1961 года усилили позиции ООН и центрального правительства Конго о скорейшем разрешении ситуации[81]. В апреле 1962 года войска ONUK заняли Южное Касаи[83]. В ночь с 29 на 30 сентября военное командование совершило переворот против правящего режима[84]. 5 октября 1962 года войска центрального правительства снова прибыли в Баквангу, чтобы поддержать мятежников и помочь подавить последних сторонников калонджистов, что положило конец отделению Южного Касаи[85].

Резолюция 169, выпущенная в ноябре 1961 года, призвала ONUK реагировать на ухудшение ситуации с правами человека и предотвратить полномасштабную гражданскую войну в Конго. Резолюция полностью отвергла претензии Катанги на самостоятельность и уполномочила ONUK использовать всю необходимую силу «для оказания помощи центральному правительству Конго в восстановлении и поддержании законности и правопорядка»[86]. Катангцы провели несколько провокаций, и в ответ войска ONUK начали операцию Unokat с целью захвата стратегических позиций вокруг Элизабетвиля. Столкнувшись с международным давлением, Чомбе подписал в декабре 1962 года Китонскую декларацию, в которой он согласился признать власть центрального правительства и конституции и отказаться от претензий на независимость Катанги[87]. Однако переговоры Чомбе и Адулы зашли в тупик, в то время как войска Катанги начали теснить войска ООН. Растущее нежелание Бельгии поддерживать Катангу демонстрировало недолговечность катангской государственности[81]. 11 декабря 1962 года министр иностранных дел Бельгии заявил, что бельгийское правительство готова оказать полное содействие ООН в случае принятия ими решения о ликвидации Катанги силой[88].

24 декабря 1962 года войска ООН и катангские жандармы столкнулись около Элизабетвиля. После провала попытки достичь соглашения о прекращении огня, войска ООН в ходе операции «Грандслам» заняли Элизабетвиль, что побудило Чомбе покинуть страну. Вскоре после этого было подписано соглашение о прекращении огня. Индийские миротворцы ООН, действуя вне рамок данных им приказов, заняли Жадовиль, не позволив тем самым катангцам перегруппироваться. Постепенно войска ООН захватили остальную часть провинции Катанга, и 21 января 1963 года Чомбе сдал свой последний оплот Колвези, завершив тем самым краткий период государственности Катанги[89].

Почтовая марка, посвящённая «примирению» политических фракций в конго после окончательного усмирения Катанги

После усмирения Катанги начались переговоры между разрозненными политическими группировками[30]. Переговоры совпали с формированием эмигрантской политической группы — «Национального совета освобождения» (фр. Conseil National de Libération, НСО) — из числа сторонников Лумумбы в Браззавиле[90]. Переговоры завершились утверждением новой конституции, получившей название «Конституция Лулуабурга» в честь города, в котором она была принята. Данный документ был призван создать баланс сил[30]. Новая конституция расширила полномочия президента, урезав их у премьер-министра, и успокоила региональные элиты, увеличив число провинций с 6 до 21 при расширении их автономии. Фактически страна была превращена в федеративную президентскую республику[91]. Конституция также изменила название государства: вместо Республики Конго оно ныне стало именоваться Демократическая Республика Конго. Она была принята на референдуме в июне 1964 года. одновременно был распущен парламент в ожидании новых выборов[30]. Касавубу назначил Чомбе, бывшего лидера Катанги, временным премьер-министром[92]. Запад одобрил эту кандидатуру, поскольку Чомбе считался ярым врагом коммунизма, но среди африканских лидеров, таких как король Марокко Хасан II, он слыл империалистической марионеткой за его роль в отделении Катанги[93]. Новые выборы были назначены на 30 марта, однако в это время вспыхнуло мощное восстание в центральных и восточных районах Конго[30].

Первая череда успехов достаточно быстро закончилась. Восстание Симба было совершенно неподготовлено для боёв на территории, которую в своё время не контролировало движение MBC-L. Изнутри государство также было крайне неустойчиво, поскольку страдало от непоследовательной социально-экономической политики и неурядиц[110]. С конца августа 1964 года повстанцы начали сдавать свои позиции. Альбервиль и Лисала были заняты Конголезской национальной армией в конце августа и в начале сентября[111]. Чомбе, опираясь на Мобуту, вернул большую часть своих бывших наемников из Катанги и направил их против повстанцев[112]. Наемники во главе с «Бешеным Майком» Хоаром, в основном из Западной Европы и Южной Африки, были объединены в подразделение, известное как 5-й отряд коммандос КНА (фр. 5 commando)[113]. Эта группировка служила в качестве авангарда армии и получила известность из-за своих зверств в зоне конфликта — убийств мирных жителей, пыток, грабежей и изнасилований[114]. В интервью прессе сам Хоар описал своих людей как «диких головорезов»[115]. Наемники также имели материальную поддержку ЦРУ[116].

Бельгийские десантники на аэродроме Бангкока в Стэнливилле

В ноябре 1964 года повстанцы окружили оставшееся белое население Стэнливиля. Белые стали заложниками в отеле «Виктория», и повстанцы рассчитывали их использовать в качестве козыря в переговорах с КНА. Для освобождения заложников в Конго прибыли бельгийские парашютисты при поддержке американской авиации (на момент окончания активной фазы военных действий в стране оставалось 36 военных специалистов ВС США для контроля и руководства мероприятиями[117] и неустановленное количество американских наёмников, формально не являвшихся военнослужащими). 24 ноября в рамках операции «Красный дракон» бельгийские парашютисты высадились в Стэнливиле и приступили к освобождению заложников[118]. В общей сложности около 70 заложников и 1000 конголезских мирных жителей были убиты в ходе боев, но большинство заложников все-таки были освобождены[119]. Бельгийцы имели приказ только освободить заложников, а не выдавить повстанцев из города, но тем не менее, эта операция существенно сказалась на судьбе восстания[118]. Потерпев поражение, руководство повстанцев отправилось в изгнание в смятении и серьёзных разногласиях; один из них даже выстрелил экс-главе государства в плечо[110]. После завершения операции бельгийские десантники вернулись на родину, а Бельгия за свою интервенцию была обвинена в неоколониализме и попытке навязать свой протекторат свободному государству[120].

В результате этой интервенции Чомбе потерял поддержку Касавубу и Мобуту и был уволен с поста премьер-министра в октябре 1965 года. Вскоре после окончания операции «Красный дракон», КНА и наемники захватили Стэнливиль, положив конец восстанию Симба. Во время восстания последними было казнено около 20 000 конголезцев и 392 западных заложника, в том числе 268 бельгийцев. Всего при подавлении восстания погибли несколько десятков тысяч человек[121]. Очаги сопротивления сохранялись в восточной части Конго, особенно в провинции Южное Киву, где Лоран-Дезире Кабила возглавил группировку повстанцев марксисткой ориентации, существовавшей до 1980-х годов[122].

Вопросы федерализма и государственной централизации, поставленные в ходе кризиса, так и не были разрешены при Мобуту, что способствовало снижению популярности идей нового правительства среди рядовых граждан[131]. Мобуту был решительным сторонником централизации власти, и одним из его первых актов в 1965 году было объединение провинций и отмена большой части полномочий их правителей, в первую очередь местной законодательной и судебной власти[132]. Излишняя централизация власти привела к появлению множества группировок, которые выступали за этнофедерализм[131]. Против диктатуры Мобуту вспыхивало огромное количество мятежей, как самостоятельных, так и при поддержке соседних государств или повстанческих группировок[133]. Мятежи в провинциях продолжались в восточном Конго даже в 1980-е годы и оставили в наследство нестабильность вдоль восточных границ государства[134]. Уже после свержения Мобуту поднялось ещё одно восстание с попыткой отсоединения региона[135].

Лоран-Дезире Кабила в итоге организовал восстание против Мобуту и смог его свергнуть в 1997 году, а его сын, Жозеф Кабила, после смерти отца стал долговременным президентом восстановленной Демократической Республики Конго[136]. После падения Мобуту Антуан Гизенга основал политическую Объединенную Лумумбистскую партию и был избран премьер-министром в 2006 году[137].

Конголезский кризис оставил свой, неизгладимый отпечаток на коллективной памяти всего конголезского народа. Существует широкий консенсус, что независимость страны обернулась для неё полной катастрофой. Часто бельгийское и мобутизское правление сравниваются между собой[138]. В Бельгии частное расследование причастности страны к убийству Лумумбы привело к «принесению извинений за допущение кровавого происшествия»[139].