Договор об ограничении систем противоракетной обороны

Фундаментальной проблемой противоракетной обороны являлось то, что, обеспечивая защиту территории, стратегическая ПРО парадоксальным образом повышала угрозу эскалации любого конфликта и перерастанию его в ядерную войну. Объяснялось это следующим образом:

1. Противоракетная оборона не может быть абсолютной: всегда существует вероятность, что какое-то количество боеголовок пройдут оборону.
2. Чем меньше ракет будет запущено противником, тем больше эффективность противоракетной обороны.
3. Таким образом, в случае конфронтации сторона, имеющая противоракетную оборону, имеет стимул нанести удар первой и вывести из строя максимальное число ракет неприятеля до их запуска.
4. Сторона, не имеющая противоракетной обороны, но знающая о существовании таковой у неприятеля, должна учитывать её в своих расчётах.
5. Сторона, не имеющая противоракетной обороны, понимает, что противник (см. пункт 3) имеет стимул нанести удар первым.
6. Соответственно, сторона не имеющая противоракетной обороны, также имеет стимул нанести удар первой, чтобы опередить возможный превентивный удар противника.

В результате этого логического цикла вероятность эскалации любого конфликта до глобальной ядерной войны повышалась экспоненциально^{[прояснить]} ввиду взаимного недоверия и взаимных опасений, что противник нанесёт удар первым. Глобальная противоракетная оборона подрывала основы доктрины взаимного гарантированного уничтожения — сдерживания от агрессии осознанием того, что атакованный всё равно сумеет ответить мощным ядерным ударом.

В 1983 году разведка США выявила факт строительства РЛС 90Н6 «Дарьял-У» в Енисейске-15, в районе Красноярска[2]. По воспоминаниям генерала Ненашева, она была построена для закрытия ненаблюдаемого промежутка в СПРН вопреки возражениям специалистов Войск ПВО о «нелегальном» статусе такой станции[3]. Хотя советские дипломаты заявляли, что эта РЛС предназначалась для наблюдения за космическими аппаратами (по словам Ненашева, это была легенда, придуманная в Генштабе в предположении о том, что американцы не смогут понять истинное предназначение радиолокатора), её возможности безусловно позволяли использовать станцию как часть системы ПРО. Таким образом, развёртывание подобных РЛС в глубине территории страны являлось нарушением договора, и советское руководство было вынуждено признать, что проявило по крайней мере неосмотрительность в вопросе расположения станции[4]. В 1990—1991 годах станция была демонтирована.

США совершили частичное нарушение договора по ПРО, передав на территорию Норвегии РЛС «Глобус-2», испытанную в качестве элемента ПРО, и задействовав её в феврале 2001 года[5]. Хотя формально данная РЛС была построена норвежцами и использовалась для слежения за космическими аппаратами, существует возможность использования её в качестве РЛС системы ПРО, что может быть истолковано как нарушение если не буквы, то духа договора.

Новая волна сомнений относительно истинных задач «Глобуса-2» поднялась в 2000 году, когда штормом с антенны РЛС был сорван защитный кожух, и оказалось, что она ориентирована в направлении территории России. Редактор местной газеты с иронией прокомментировал этот факт следующим образом: «Я не являюсь экспертом, но всегда думал, что космос находится на небе».Официальные же лица попытались отговориться тем, что станция «находилась в стадии испытаний, поэтому направленность антенны на Россию была простой случайностью».

Страсти вокруг радара продолжали накаляться. Выяснилось, что разработчик системы компания «Рейтеон» изначально на старте 1990-х годов проектировала и создавала радиолокационную станцию AN/FPS-129 («Хэвстэар», получившую в Норвегии название «Глобус-2») для сбора полной информации о баллистических ракетах (отслеживание же воздушной и космической обстановки считалось вторичной задачей). Согласно имевшимся в США планам, локатор предполагалось максимально широко использовать в интересах ПРО. Об этом собственно говорили и технические характеристики станции: рабочая частота – 10 ГГц (Икс-диапазон), дальность обнаружения целей – до 45 тыс. км, способность определять объекты размером от 1 до 10 см.

И вот 22 января 2004 года Финнмаркская редакция НРК сообщила, что согласно докладу, подготовленному членами американского Конгресса, радар, являющийся единственным в своем роде и способный распознавать объекты размером с теннисный мяч, осуществляет непрерывную передачу полученных данных в центры космического слежения США в штатах Колорадо и Вашингтон. Достоянием гласности (хотя эта информация засекречена) стало то, что Вашингтон оплатил все расходы, связанные с «Глобусом-2» и составившие 800 млн. норвежских крон (около 123 млн. долларов). В документе конгрессменов подчеркивалась «важность использования РЛС».

Причины столь пристального внимания из-за океана к якобы исключительно норвежскому объекту стали понятны чуть позже, когда 12 октября 2005 года НРК привела высказывание старшего научного сотрудника Норвежского центра космических исследований Терье Валь. Специалист сообщил, что радиолокационная станция контроля космического пространства «Глобус-2» активно использовалась во время реализации первой фазы операции коалиционных сил «Свобода Ирака» в марте–апреле 2003 года. По словам Терье Валя, РЛС позволила значительно повысить эффективность использования орбитальной спутниковой группировки, осуществлявшей слежение за иракской территорией и наведение высокоточного оружия.

Но еще яснее относительно истинных задач радиолокационной станции высказался представитель Министерства обороны США Филипп Койл. Согласно газете «Афтенпостен» (Норвегия) от 11 октября 2005 года, он заявил, что «Глобус-2» представляет собой «важную составляющую американской программы противоракетной обороны». Тем самым чиновник Пентагона фактически дезавуировал ранее звучавшие со стороны норвежского военного ведомства утверждения, что радар никак не связан с НПРО Соединенных Штатов и предназначен исключительно «для поиска, сопровождения и слежения за космическими объектами»[6].

В 1983 году, спустя 11 лет после подписания договора, президент Рейган распорядился начать новый цикл разработок в области стратегической противоракетной обороны. Кабинет Рейгана предполагал, что развитие технологий за десять лет сделало возможным создание систем стратегической противоракетной обороны основанных на новых принципах, которые будут работать более эффективно.

В рамках программы СОИ рассматривалась возможность создания чрезвычайно комплексной системы стратегической противоракетной обороны, рассчитанной на противостояние массированной атаке современных межконтинентальных баллистических ракет. Для максимального повышения эффективности системы её основным эшелоном должно было стать поражение взлетающих баллистических ракет в процессе разгона (когда ракеты наиболее уязвимы и легко отслеживаются) при помощи системы орбитальных или суборбитальных платформ, вооруженных разнообразными видами нестандартного вооружения: лазерами, кинетическими перехватчиками и т. д.

На разработку проекта СОИ были затрачены значительные ресурсы, но хотя в целом ряде областей были достигнуты впечатляющие научные прорывы, в итоге стало ясно, что задача — оборона территории США от массированного ракетного нападения с применением современных баллистических ракет и средств преодоления — решена быть в настоящее время не может. Основной проблемой являлось, что оппонент (СССР) в ответ на разработку СОИ начал бы разработку контрмер: в итоге, эффективность всей системы СОИ зависела от того, насколько точно сумеют инженеры США предсказать перспективные советские контрмеры. В середине 1990-х годов программа СОИ была закрыта в связи с окончанием Холодной войны, хотя работы по отдельным наиболее перспективным компонентам продолжились.

Однако, работы по СОИ подтвердили, что возможно создание глобальной системы ПРО, способной надёжно защитить территорию США от ограниченного ракетного нападения с применением небольшого количества ракет.

В конце 1990-х годов военные аналитики США пришли к выводу, что соглашение по противоракетной обороне более не удовлетворяет интересам США. За прошедшие с момента его заключения десятилетия ракетные и ядерные технологии (основы которых были созданы ещё в 1950-х годах) стали широко доступны:

• В 1998 году ядерной державой стал Пакистан.
• Ещё в 1990-х годах ядерное оружие было разработано ЮАР. И хотя в дальнейшем эта страна отказалась от ядерной военной программы, сам факт, что находившееся в частичной изоляции государство сумело самостоятельно создать ядерное оружие, означал, что подобный пример может быть повторён.
• Во время ирано-иракской войны и в дальнейшем — во время войны в Персидском заливе, Ирак продемонстрировал способность создать дальнобойные баллистические ракеты на базе советских Р-17.

Всё это привело к тому, что США сочли необходимым создание противоракетной обороны ограниченной мощности, позволяющей избежать ядерного шантажа со стороны третьих стран, которые располагали ядерным оружием или могли его создать в перспективе.

В 2001 году США объявили о выходе из договора, согласно установленному порядку, предупредив об этом Россию за 6 месяцев до расторжения. В 2002 году договор по ПРО прекратил работу.