Мао Цзэдун

Дом Мао Цзэдуна. Ныне музей

Мао Цзэдун родился 26 декабря 1893 года в селе Шаошань уезда Сянтань Чаншаской управы провинции Хунань, неподалёку от столицы провинции, города Чанша. Отец Цзэдуна, Мао Ичан (1870—1920), принадлежал к мелким землевладельцам, и семья его была достаточно обеспеченной. Строгий нрав отца-конфуцианца обусловил конфликты с сыном и одновременно привязанность мальчика к мягкой по характеру матери-буддистке, Вэнь Цимэй (1867—1919). Следуя примеру матери, маленький Мао стал буддистом. Однако в подростковом возрасте Мао отказался от буддизма. Годы спустя он говорил своим приближённым[15]:

Юный Мао получил классическое начальное китайское образование в местной школе, которое включало в себя знакомство с учением Конфуция и изучение древнекитайской литературы. «Я знал классику, но не любил её», — признавался позже Мао Цзэдун в интервью Эдгару Сноу[16]. Страсть к чтению и нелюбовь к классическим философским трактатам юноша сохранил и после того, как в 13 лет бросил школу (причиной тому был строгий нрав учителя, который применял суровые методы воспитания и часто бил учеников) и вернулся в отчий дом. Мао Ичан воодушевлённо встретил возвращение сына, надеясь, что тот станет ему опорой в домашних делах и ведении хозяйства. Однако его ожидания не оправдались: юный Мао противился любому физическому труду и всё свободное время проводил за чтением книг.[17]

В конце 1907 — начале 1908 года в семье Мао произошёл очередной конфликт между отцом и сыном. На этот раз его причиной была женитьба, которую Мао Ичан устроил для старшего сына. В невесты будущему Председателю была выбрана троюродная сестра Мао — Ло Исю (1889—1910). По словам Мао Цзэдуна, жену он не принял и жить с ней отказался. «Я никогда не жил с ней — ни тогда, ни после. Я не считал её своей женой», — признавался Председатель спустя годы Эдгару Сноу.[18] Вскоре после свадьбы Мао сбежал из дома и около полугода прожил в гостях у одного знакомого безработного студента, там же в Шаошани. Он продолжал увлечённо читать: на это время приходится его знакомство с классической китайской историографией — «Историческими записками» Сыма Цяня и «Историей династии Хань» Бань Гу.

При всей напряжённости отношений с отцом, когда осенью 1910 года юный Цзэдун потребовал от родителя денег на продолжение образования, Мао Ичан не смог отказать и обеспечил сыну обучение в Дуньшанской начальной школе высшей ступени. В школе Мао был встречен враждебно: остальных учеников раздражала его внешность (он имел нетипичный для южанина рост 177 см), происхождение (большинство учеников были сыновьями крупных землевладельцев) и речь (Мао до конца жизни говорил на местном сянтаньском диалекте)[19]. Впрочем это не отменяло упорства и старательности, с которыми новый ученик подошёл к занятиям. Мао мог писать хорошие сочинения в классической манере, был прилежен и, как обычно, много читал. Здесь он познакомился с географией и стал читать работы по зарубежной истории. Он впервые узнал о таких известных исторических деятелях как Наполеон, Екатерина II, Пётр I, Веллингтон, Гладстон, Руссо, Монтескьё и Линкольн. Главными же книгами для него в то время стали издания, рассказывающие о китайских реформаторах Лян Цичао и Кан Ювэе. Их идеи конституционного монархизма оказали огромное влияние на школьника Мао, который полностью принял взгляды лидеров реформаторского движения.[20]

Двадцатилетний Мао в 1913 году

Синьхайская революция застаёт молодого Мао в Чанша, куда тот в возрасте восемнадцати лет перебрался из Дуншани. Юноша становится свидетелем кровопролитной борьбы различных группировок, а также солдатских восстаний, и на короткое время сам примыкает к армии губернатора провинции. Через полгода он покинул армию, чтобы продолжить обучение, на этот раз в Первой провинциальной средней школе в Чанше. Но и здесь он не задержался надолго («Я не любил Первую школу. Её программа была ограниченной, а порядки ужасные»[21]). Мао посвятил себя самообразованию и полгода занимался в Хунаньской провинциальной библиотеке, основное внимание уделяя географии, истории и философии Запада. Однако недовольный беззаботной жизнью Мао Ичан прекратил высылать деньги, пока Мао не обретёт достойное занятие. Сам же юноша зарабатывать на жизнь отказывался и в итоге весной 1913 года был вынужден записаться в студенты только что открытого Четвёртого провинциального педагогического училища города Чанша, позже объединённого с Первым провинциальным педагогическим училищем.

В 1917 году появляется его первая статья в журнале «Новая Молодёжь». В училище Мао с друзьями создаёт общество «Обновление народа», программа которого была «смесью конфуцианства с кантианством». Годом позже он по приглашению своего любимого учителя кантианца Ян Чанцзи, назначенного профессором этики Пекинского университета, перебирается в Пекин, где в библиотеке Пекинского университета работает ассистентом Ли Дачжао, ставшего позже одним из основателей Коммунистической Партии Китая. В Пекине Мао в числе прочих китайских студентов представилась возможность отправиться на обучение во Францию, к чему он готовился, но впоследствии этим шансом юноша так и не воспользовался: среди многих причин были нелюбовь к физическому труду, которым надо было подрабатывать во Франции, и трудности в изучении иностранных языков [22] [23]. Кроме того, в Пекине молодой Мао нашёл свою любовь — дочь Ян Чанцзи Ян Кайхуэй, которая впоследствии стала его первой настоящей женой.[24]

В Пекине на формирование политических взглядов молодого Мао большое влияние оказало знакомство с Ли Дачжао (сторонником марксизма) и Чэнь Дусю, а также знакомство с идеями анархизма, в частности произведения П. А. Кропоткина[25]. После завершения курсов подготовки к обучению во Франции Мао окончательно пришёл к выводу, что останется в Китае и обустроит свою карьеру здесь.

Статуя молодого Мао Цзэдуна в Чанша, воспроизводящая его облик по фотографиям 1925 года

Покинув Пекин в марте 1919 года, юный Мао путешествует по стране, занимается углублённым изучением трудов западных философов и революционеров, живо интересуется событиями в России и принимает активное участие в организации революционной молодёжи Хунани. Зимой 1920 года он посещает Пекин в составе делегации от Национального Собрания провинции Хунань, требующей снятия коррумпированного и жестокого губернатора Чжан Цзинъяо (кит. 張敬堯)[26]. Делегация не добилась сколь-нибудь значимых успехов, однако в скором времени Чжан потерпел поражение от представителя другой милитаристской клики, У Пэйфу, и был вынужден покинуть Хунань.

Мао в 1927 году

Мао покинул Пекин 11 апреля 1920 года и 5 мая того же года прибыл в Шанхай, намереваясь продолжить борьбу за освобождение Хунани из-под власти тирана, а также за упразднение военного губернаторства. Вопреки его собственным, более поздним заявлениям, согласно которым к лету 1920 года он перешёл на коммунистические позиции, исторические материалы свидетельствуют о другом: события в России, общение с приверженцами коммунизма, Ли Дачжао и Чэнь Дусю, имели на Мао большое влияние, однако в то время он всё ещё не мог до конца разобраться в идеологических течениях и окончательно выбрать для себя одно направление[27]. Окончательное становление Мао как коммуниста происходит осенью 1920 года. К тому времени он полностью убедился в политической инертности своих соотечественников и пришёл к выводу, что лишь революция российского образца способна коренным образом изменить ситуацию в стране. Встав на сторону большевиков, Мао продолжил подпольную деятельность, теперь направленную на распространение марксизма ленинского толка. В середине ноября 1920 года он приступил к строительству подпольных ячеек в Чанша: сначала им была создана ячейка Социалистического союза молодёжи, а немного позже, по совету Чэнь Дусю, и коммунистический кружок по типу уже существовавшего в Шанхае[28].

В июле 1921 года Мао принял участие в учредительном съезде Коммунистической партии Китая. Через два месяца, по возвращении в Чанша, он становится секретарём хунанского отделения КПК. В то же время Мао женится на Ян Кайхуэй, дочери умершего в 1920 году Ян Чанцзи. В течение следующих пяти лет у них рождаются три сына — Аньин, Аньцин и Аньлун.

По причине крайней неэффективности организации рабочих и вербовки новых членов партии в июле 1922 года Мао отстранили от участия во II съезде КПК[29].

По настоянию Коминтерна КПК была вынуждена вступить в союз с Гоминьданом. Мао Цзэдун к тому времени полностью убедился в несостоятельности революционного движения Китая и на III съезде КПК поддержал эту идею. Поддержав линию Коминтерна, Мао выдвинулся в первые ряды руководителей КПК: на том же съезде он был введён в состав Центрального исполнительного комитета партии из девяти членов и пяти кандидатов, вошёл в узкое Центральное бюро из пяти человек и был избран секретарём и заведующим организационным отделом ЦИК.

Вернувшись в Хунань, Мао активно принялся за создание местной ячейки Гоминьдана. Как делегат от хунаньской организации Гоминьдана он принимал участие в I съезде Гоминьдана, который прошёл в январе 1924 года в Кантоне. В конце 1924 года Мао покинул бурлящий политической жизнью Шанхай и вернулся в родную деревню. К тому времени он был сильно истощён физически и морально. По мнению историка Панцова, его усталость была вызвана парализованной работой шанхайского отделения Гоминьдана, которое практически прекратило работу из-за разногласий между коммунистами и гоминьдановцами, а также из-за прекращения финансирования, поступавшего из Кантона. Мао подал в отставку с поста секретаря оргсекции и попросил отпуск в связи с болезнью[30]. По версии Юн Чжан и Холлидея, Мао сместили с поста, вывели из Центрального комитета и не пригласили на следующий съезд КПК, запланированный на январь 1925 года[31]. Как бы там ни было, Мао действительно покинул свой пост за несколько недель до проведения IV съезда КПК и 6 февраля 1925 года прибыл в Шаошань.

В апреле 1927 года Мао Цзэдун организует в окрестностях Чанша крестьянское восстание «Осеннего урожая». Восстание подавляется местными властями, Мао вынужден бежать с остатками своего отряда в горы Цзинганшань на границе Хунани и Цзянси. Вскоре атаки Гоминьдана принуждают группы Мао, а также разбитых в ходе Наньчанского восстания Чжу Дэ, Чжоу Эньлая и других военных лидеров КПК, покинуть эту территорию. В 1928 году, после долгих переселений, коммунисты прочно основываются на западе провинции Цзянси. Там Мао создаёт достаточно сильную советскую республику. Впоследствии он проводит ряд аграрных и социальных реформ — в частности, конфискацию и перераспределение земли, либерализацию прав женщин[32].

Мао Цзэдун в 1931 году

Между тем Компартия Китая переживала тяжёлый кризис. Число её членов сократилось до 10 000, из них лишь 3 % относились к рабочим. Новый лидер партии Ли Лисань, вследствие нескольких серьёзных поражений на военном и идеологическом фронте, а также разногласий со Сталиным, был исключён из ЦК. На этом фоне позиция Мао, делавшего упор на крестьянство и действовавшего в этом направлении относительно успешно, усиливается в партии, несмотря на частые конфликты с партийной верхушкой. Со своими противниками на локальном уровне в Цзянси Мао расправился в 1930—1931 годах с помощью репрессий, в ходе которых многие местные руководители были убиты или брошены в тюрьмы как агенты вымышленного общества «АБ-туаней». Дело «АБ-туаней» стало, по сути, первой «чисткой» в истории КПК[33].

В то же время Мао пережил личную утрату: агентам Гоминьдана удалось схватить его жену, Ян Кайхуэй. Она была казнена в 1930 году, а несколько позже младший сын Мао Аньлун умирает от дизентерии. Второй его сын от Кайхуэй, Мао Аньин, погиб в ходе Корейской войны.

Великий поход китайских коммунистов во главе с Мао

Осенью 1931 года на территории 10 советских районов Центрального Китая, контролируемых Китайской Красной армией и близкими ей партизанами, была создана Китайская Советская Республика. Во главе Временного центрального советского правительства (Совета народных комиссаров) встал Мао Цзэдун.

К 1934 году силы Чан Кайши окружают коммунистические районы в Цзянси и начинают готовиться к массированной атаке. Руководство КПК принимает решение об уходе из данного района. Операция по прорыву четырёх рядов гоминьдановских укреплений подготавливается и проводится Чжоу Энлаем — Мао в данный момент снова в опале. Главенствующие позиции после отстранения Ли Лисаня занимают «28 Большевиков» — группа близких к Коминтерну и Сталину молодых функционеров во главе с Ван Мином, проходивших обучение в Москве. С большими потерями коммунистам удаётся прорваться через заслоны националистов и уйти в горные районы Гуйчжоу. Во время короткой передышки в городке Цзуньи проходит легендарная партийная конференция, на которой партией были официально приняты некоторые тезисы, представляемые Мао; сам он становится постоянным членом политбюро, а группа «28 большевиков» подвергается ощутимой критике[34]. Партия принимает решение уклониться от открытого столкновения с Чан Кайши путём броска на север, через труднопроходимые горные районы.

Как отмечал Фидель Кастро: "Столкнувшись с намного превосходившими их по численности националистическими силами Чан Кайши, около 100 тысяч китайских бойцов под руководством Мао начали в 1934 году «Великий поход» в направлении на северо-запад, в обход центра, - они прошли более 6 тысяч километров, более года ведя постоянные бои на протяжении всего пути, что явилось беспрецедентным подвигом и превратило Мао в неоспоримого лидера Партии и Революции в Китае"[35].

Расписка Мао в получении 300 000 американских долларов от т. Михайлова, датированная 28 апреля 1938 года

Седьмой съезд КПК. Мао и Чжоу Эньлай

Спустя год после начала Великого похода, в октябре 1935 года Красная Армия достигает коммунистического района Шэньси — Ганьсу — Нинся (или, по названию крупнейшего города, Яньань), который решено было сделать новым форпостом Коммунистической Партии. В ходе Великого похода во время военных действий, из-за эпидемии, несчастных случаев в горах и болотах, а также из-за дезертирства коммунисты потеряли более 90 % из того состава, что покинул Цзянси. Тем не менее, им удаётся быстро восстановить свои силы. К тому времени главной целью партии стала считаться борьба с усиливающейся Японией, которая закрепляется в Манчжурии и пров. Шаньдун. После того, как в июле 1937 вспыхнули открытые военные действия, коммунисты, по указанию Москвы, идут на создание единого патриотического фронта с Гоминьданом. (Подробнее см. «Вторая Японско-Китайская Война»)

В самом разгаре антияпонской борьбы Мао Цзэдун инициирует движение под названием «чжэнфэн» («упорядочивание стиля работы»; 1942—43). Причиной тому становится резкий рост партии, пополняющейся перебежчиками из армии Чан Кайши и крестьянами, не знакомыми с партийной идеологией. Движение включает в себя коммунистическую индоктринацию новых членов партии, активное изучение трудов Мао, а также кампании по «самокритике», особенно коснувшиеся главного соперника Мао — Ван Мина, в результате чего среди коммунистической интеллигенции фактически подавляется свободомыслие. Итогом чжэнфэн становится полная концентрация внутрипартийной власти в руках Мао Цзэдуна[36]. В 1943 году он избирается председателем Политбюро и Секретариата ЦК КПК, а в 1945 году — председателем ЦК КПК. Этот период становится первым этапом формирования культа личности Мао.

Мао изучает классику западной философии и, в особенности, марксизм. На основе марксизма-ленинизма, некоторых аспектов традиционной китайской философии и, не в последнюю очередь, собственного опыта и идей, Мао удаётся с помощью личного секретаря Чэнь Бода создать и «теоретически обосновать» новое направление марксизма — маоизм. Маоизм задумывался как более прагматичная форма марксизма, которая была бы более приспособлена к китайским реалиям того времени. Главными его особенностями могут быть обозначены однозначная ориентировка на крестьянство (а не на пролетариат), а также великоханьский национализм[37]. Влияние традиционной китайской философии на марксизм в маоистском варианте проявилось в вульгаризации диалектики.

В войне с Японией коммунисты действуют успешнее Гоминьдана. С одной стороны это объяснялось отработанной Мао тактикой партизанской войны, позволявшей успешно оперировать в тылу у противника, с другой же основные удары японской военной машины принимает на себя армия Чан Кайши, лучше вооружённая и воспринимаемая японцами как основной противник. В конце войны даже предпринимаются попытки сближения с китайскими коммунистами со стороны Америки, разочаровавшейся в Чан Кайши, испытывающем одно поражение за другим.

Мао Цзэдун с представителями «хуацяо» в 1949 году

К середине 1940-х годов все общественные институты Гоминьдана, включая армию, находятся на крайней стадии разложения. Повсеместно процветает неслыханная коррупция, произвол, насилие; экономика и финансовая система страны фактически атрофированы.

Сталин и Мао Цзэдун (почтовая марка КНР 1950 г.)

Категорический отказ Чан Кайши организовывать жизнь в стране после конца войны по демократическим нормам и волна репрессий против инакомыслящих обуславливают полную потерю поддержки Гоминьданом среди населения и даже собственной армии[38]. 19 марта 1947 года Гоминьданом был захвачен город Яньань — «коммунистическая столица». Мао Цзэдуну и всему военному командованию пришлось спасаться бегством. Однако гоминьдановцы не смогли добиться главной стратегической цели — уничтожить основные силы коммунистов и захватить их опорные базы[39]. После этого началась активная фаза гражданской войны, в которой коммунистам удаётся за 2,5 года овладеть всей территорией континентального Китая, несмотря на поддержку Гоминьдана со стороны США. 1 октября 1949 года (ещё до окончания боевых действий в южных провинциях) с ворот Тяньаньмэнь Мао Цзэдун провозглашает образование Китайской Народной Республики со столицей в Пекине. Сам Мао становится председателем правительства новой республики.

Мао Цзэдун в 1953 году

Первые годы после победы над Гоминьданом посвящены в основном решению насущных экономических и социальных проблем. Особое значение Мао Цзэдун придаёт аграрной реформе, развитию тяжёлой индустрии и укреплению гражданских прав. Почти все реформы китайские коммунисты проводят по образцу Советского Союза, имевшего в начале 1950-х большое влияние на КНР и оказывавшего ему широкомасштабную экономическую и военную помощь. Маоистами проводится конфискация земли у крупных землевладельцев; в рамках первой пятилетки с помощью специалистов из СССР осуществляется ряд крупных индустриальных проектов. Во внешней политике начало 1950-х годов для Китая ознаменовалось участием в Корейской войне, на которой за 3 года военных действий погибает около миллиона китайских добровольцев[40], включая сына Мао.

Мао Цзэдун с премьер министром Индии Джавахарлалом Неру

После смерти Сталина и XX съезда КПСС, в высших эшелонах власти Китая также возникают разногласия по поводу либерализации страны и допустимости критики по отношению к Партии. Поначалу Мао принимает решение поддержать либеральное крыло, к которому принадлежали Чжоу Эньлай (премьер Госсовета КНР), Чэнь Юнь (зам. председателя КПК) и Дэн Сяопин (генсек КПК). В 1956 году в своей речи «О справедливом разрешении противоречий внутри народа» Мао призывает открыто высказывать своё мнение и участвовать в дискуссиях, бросив лозунг: «Пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ». Председатель Партии не рассчитал, что его призыв вызовет шквал критики в отношении КПК и его самого. Интеллигенция и простые люди резко осуждают диктаторский стиль правления КПК, нарушения прав и свобод человека, коррупцию, некомпетентность, насилие. Таким образом, уже в июле 1957 кампания «Ста цветов» сворачивается, и вместо неё провозглашается кампания против правых уклонистов. Около 520 000 человек, подавших голос протеста во время «Ста цветов», подвергаются арестам и репрессиям, по стране прокатывается волна самоубийств[41].

Несмотря на все усилия, темпы роста китайской экономики в конце 1950-х годов оставляли желать лучшего. Производительность сельского хозяйства регрессировала. Помимо этого, Мао беспокоило отсутствие «революционного духа» в народных массах. К решению этих проблем он решил подойти в рамках политики «Трёх красных знамён», призванной обеспечить «Большой скачок вперёд» во всех областях народного хозяйства и стартовавшей в 1958 году. Чтобы уже через 15 лет достичь объёмов производства Великобритании, предполагалось организовать практически всё сельское (а также, частично, и городское) население страны в автономные «коммуны». Жизнь в коммунах была в крайней степени коллективизирована — с введением коллективных столовых частная жизнь и, тем более, собственность были практически искоренены. Каждая коммуна должна была не только обеспечивать себя и окрестные города продуктами питания, но и производить индустриальные продукты, главным образом сталь, которая выплавлялась в маленьких печах на задних дворах членов коммуны: таким образом ожидалось, что массовый энтузиазм восполнит недостаток профессионализма.

Большое значение в продовольственной программе Мао придавал ликвидации во всей стране «четырех вредителей»: крыс, воробьев, мух, комаров. В промежутках между сельскохозяйственными работами крестьянское население должно было активно с ними бороться, что привело, в частности, почти к полному истреблению воробьёв[42].

Политика «Большого скачка» закончилась грандиозным провалом. Качество произведённой в коммунах продукции было крайне низким; обработка коллективных полей шла из рук вон плохо: 1) крестьяне лишились экономической мотивации в своей работе, 2) много рабочих рук было задействовано в «металлургии» и 3) поля оставались необработанными там, где оптимистическая «статистика» предсказывала небывалые урожаи. Уже через два года производство продуктов питания упало катастрофически. В это время руководители провинций докладывали Мао о небывалых успехах новой политики, провоцируя поднятие планок по продаже зерна и производству «домашней» стали. Критики «Большого скачка», например, министр обороны Пэн Дэхуай, лишались своих постов. В 1959—1961 годах страну охватил величайший голод, жертвами которого стали, по разным оценкам, от 10 до 45 миллионов человек[43].

В 1959 году леворадикальные взгляды Мао приводят к разрыву отношений Китая с Советским Союзом. Мао с самого начала крайне отрицательно относится к либеральной политике Хрущёва и, в особенности, к его тезисам о мирном сосуществовании двух систем. Во время «Большого скачка» эта неприязнь выливается в открытую конфронтацию. СССР отзывает из Китая всех специалистов, помогавших поднимать экономику страны, и прекращает финансовую помощь. Мао внушал китайцам, что досоветская (до 1917 года) и советская Россия после 1956—1961 годов — это империализм, а императорский Китай и Цинская империя — это не империализм[44].

Антиревизионистский плакат времён культурной революции: «Люди всего мира, объединяйтесь для свержения американского империализма! Долой советский ревизионизм! Долой реакционеров всех стран!» (1969)

Слава КПК и КНР! Плакат 1970-х годов

Внутриполитическая ситуация в Китае также существенно меняется. После катастрофического провала «Большого скачка» многие руководители как высшего, так и локального уровня начинают отказывать Мао в поддержке. Инспекционные поездки по стране Дэн Сяопина и Лю Шаоци (сменившего в 1959 г. Мао Цзэдуна на посту главы государства) выявляют чудовищные последствия проводимой политики, вследствие чего большая часть членов ЦК более или менее открыто переходит на сторону «либералов». Раздаются завуалированные требования отставки председателя КПК. Вследствие этого Мао Цзэдун частично признаёт провал «Большого скачка» и даже намекает на свою вину в этом[45]. Сохраняя авторитет, он перестаёт на время активно вмешиваться в дела руководства страны, наблюдая со стороны, как Дэн и Лю проводят реалистичную политику, в корне расходящуюся с его собственными воззрениями — распускают коммуны, допускают частное землевладение и элементы свободной торговли на селе, существенно ослабляют хватку цензуры.

Одновременно левое крыло партии усиленно укрепляет свои позиции, действуя преимущественно из Шанхая. Так, новый министр обороны Линь Бяо занимается активным насаждением культа личности Мао, особенно в подвластной ему «Народно-освободительной армии» (см. ниже). Впервые в политику — поначалу политику культуры — стала вмешиваться Цзян Цин, последняя жена Мао. Она резко атакует демократически настроенных писателей и поэтов Китая, а также авторов «буржуазной» литературы, пишущих без подтекста классовой борьбы. В 1965 году в Шанхае от лица леворадикального журналиста Яо Вэньюаня публикуется статья, в которой подвергается уничтожающей критике драма известного историка и писателя, заместителя мэра Пекина У Ханя «Разжалование Хай Жуя» (кит. 海瑞罢官), которая в иносказательной форме, на примере из древности, иллюстрировала царящие в Китае коррупцию, произвол, ханжество и несвободу. Несмотря на старания либерального блока, дискуссия вокруг этой драмы становится прецедентом для начала больших изменений в сфере культуры, а вскоре — и Культурной Революции. Предполагается что образ Хай Жуя иносказательно выражает не что иное как защиту Пэн Дэхуая, разжалованного за свою искреннюю критику политики Председателя.

Несмотря на высокие темпы развития китайской экономики после отказа от политики «Трёх красных знамён», Мао не собирается мириться с либеральной тенденцией развития народного хозяйства. Он также не готов предать забвению идеалы перманентной революции, допустить «буржуазные ценности» (преобладание экономики над идеологией) в жизнь китайцев. Тем не менее он вынужден констатировать, что основная масса руководящих кадров не разделяет его мировоззрение. Даже созданный «Комитет по культурной революции» предпочитает поначалу не применять жёсткие меры против критиков режима. При таком раскладе Мао решается провести новую глобальную пертурбацию, которая должна была вернуть общество в лоно революции и «истинного социализма». Кроме левых радикалов — Чэнь Бода, Цзян Цин и Линь Бяо, союзником Мао Цзэдуна в этом предприятии должна была стать прежде всего китайская молодёжь[46].

Произведя в июле 1966 году заплыв по реке Янцзы и доказав тем самым свою «боеспособность», Мао возвращается к лидерству, прибывает в Пекин и производит мощную атаку на либеральное крыло партии, главным образом на Лю Шаоци. Чуть позже ЦК по указке Мао утверждает документ «Шестнадцать пунктов», ставший практически программой «Великой Пролетарской Культурной Революции». Началом её служат нападки на руководство Пекинского университета лекторши Не Юаньцзы. Вслед за этим студенты и ученики средних школ, в стремлении противостоять консервативным и нередко коррумпированным учителям и профессуре, воодушевившись революционными настроениями и культом «Великого кормчего — председателя Мао», начинают организовываться в отряды «хунвэйбинов» — «красных охранников» (можно также перевести как «красногвардейцев»). В прессе стартует кампания против либеральной интеллигенции. Не выдержав травли, некоторые её представители, а также партийные руководители совершают самоубийства.

5 августа Мао Цзэдун опубликовал свою дацзыбао под названием «Огонь по штабам», в которой обвинял «некоторых руководящих товарищей в центре и на местах» в том что они «осуществляли диктатуру буржуазии и пытались подавить бурное движение великой пролетарской культурной революции». Эта дацзыбао, по сути дела, призывала к разгрому центральных и местных партийных органов, объявленных буржуазными штабами[47].

При логистической поддержке Народной Армии (Линь Бяо) движение хунвэйбинов приобрело глобальный характер. По всей стране проводятся массовые судилища руководящих работников, профессоров, во время которых они подвергаются всяческим унижениям, нередко избиваются[48]. На миллионном митинге в августе 1966 года Мао высказывает полную поддержку и одобрение действиям хунвэйбинов, из которых последовательно создаётся армия революционного левого террора. Наряду с официальными репрессиями партийных руководителей, всё чаще происходят жестокие расправы хунвэйбинов. В числе прочих представителей интеллигенции, подвергся зверским пыткам и покончил жизнь самоубийством известнейший китайский писатель Лао Шэ.

Мао Цзэдун в 1969 году

Террор захватывает все области жизни, классы и регионы страны. Не только известные личности, но и простые граждане подвергаются ограблениям, избиениям, пыткам и даже физическому уничтожению, часто под самым ничтожным предлогом. Хунвэйбинами уничтожаются бесчисленные произведения искусства, сжигаются миллионы книг, тысячи монастырей, храмов, библиотек[49]. Вскоре, помимо хунвэйбинов, организовываются отряды революционной рабочей молодёжи — «цзаофани» («бунтари»), причём оба движения дробятся на враждующие группировки, ведущие подчас кровопролитную борьбу между собой. Когда террор достигает своего пика и жизнь во многих городах замирает, против беспорядков решаются выступить региональные руководители и НОА. Стычки военных с хунвэйбинами, а также внутренние столкновения между революционной молодёжью поставили Китай под угрозу гражданской войны. Осознав меру воцарившегося хаоса, Мао решает прекратить революционный террор. Миллионы хунвэйбинов и цзаофаней, наряду с партийными работниками, попросту высылаются в деревни. Главное действие культурной революции закончилось, Китай образно (и, частично — в буквальном смысле) лежит в руинах.

IX съезд КПК, который проходил в Пекине с 1 по 24 апреля 1969 года, одобрил первые итоги «культурной революции». В отчётном докладе одного из ближайших соратников Мао Цзэдуна маршала Линь Бяо главное место занимали восхваления «великого кормчего», идеи которого именовались «высшим этапом в развитии марксизма-ленинизма»… Главным в новом уставе КПК являлось официальное закрепление «идей Мао Цзэдуна» в качестве идеологической основы КПК. В программную часть устава вошло беспрецедентное положение о том, что Линь Бяо является «продолжателем дела товарища Мао Цзэдуна». Вся полнота руководства партией, правительством и армией была сосредоточена в руках Председателя КПК, его заместителя и Постоянного комитета Политбюро ЦК[50].

Мао Цзэдун, Чжан Юйфэн и Ричард Никсон. 1972 год

По окончании культурной революции во внешней политике Китая происходит неожиданный поворот. На фоне крайне напряжённых отношений с Советским Союзом (особенно после вооружённого конфликта на острове Даманский) Мао внезапно решается на сближение с Соединёнными Штатами Америки, против чего резко выступал Линь Бяо, считавшийся официальным преемником Мао. После культурной революции власть его резко возросла, что беспокоит Мао Цзэдуна. Попытки Линь Бяо вести самостоятельную политику заставляют председателя окончательно разочароваться в нём, против Линя начинают фабриковать дело. Узнав об этом, Линь Бяо 13 сентября 1971 года совершает бегство из страны, но его самолёт терпит крушение при невыясненных обстоятельствах над аймаком Хэнтий в МНР[51]. Уже в 1972 году Китай посещает президент Никсон[52].

Современная статуя Мао в Чанша

Мао Цзэдун с председателем Государственного совета Румынии Николае Чаушеску в 1971 году

С 1971 года Мао сильно болел и нечасто выходил на люди[53]. После гибели Линь Бяо за спиной стареющего Председателя проходит внутрифракционная борьба в КПК. Друг другу противостоят группировка «левых радикалов» (во главе с лидерами культурной революции, так называемой «бандой четырёх» — Цзян Цин, Ван Хунвэнь, Чжан Чуньцяо и Яо Вэньюань) и группировка «прагматиков» (во главе с умеренным Чжоу Эньлаем и реабилитированным Дэн Сяопином). Мао Цзэдун старается поддерживать равновесие власти между двумя фракциями, допуская, с одной стороны, некоторые послабления в области экономики, но и поддерживая, с другой стороны, массовые кампании ультралевых, например, «Критику Конфуция и Линь Бяо». Новым преемником Мао стал считаться Хуа Гофэн, принадлежащий к умеренным левым. Незадолго до смерти, Мао сказал ему: «Если дело в Ваших руках — я спокоен», хотя впоследствии противники Хуа оспаривали, что Мао давал тому такое напутствие.

Борьба между двумя фракциями обостряется в 1976 году после смерти Чжоу Эньлая. Его поминки вылились в массовые народные демонстрации, на которых люди выражают почтение покойному и протестуют против политики левых радикалов. Беспорядки жестоко подавляются, Чжоу Эньлай посмертно клеймится как «каппутист» (то есть сторонник капиталистического пути — ярлык, использовавшийся во время культурной революции), а Дэн Сяопин отправляется в ссылку. К тому времени Мао уже серьёзно болен болезнью Паркинсона и не в состоянии активно вмешиваться в политику.

После двух тяжёлых инфарктов 9 сентября 1976 года в 00:10 по пекинскому времени на 83-м году жизни Мао Цзэдун скончался. На похороны «Великого кормчего» пришло более миллиона человек. Тело покойного подверглось бальзамированию по разработанной китайскими учёными методике и выставлено для обозрения год спустя после смерти в мавзолее, сооружённом на площади Тяньаньмэнь по распоряжению Хуа Гофэна. К началу 2007 года усыпальницу Мао посетило около 158 млн человек.