Конфуцианство

После смерти Конфуция его многочисленные ученики и последователи образовали множество направлений, в III веке до н. э. их было, вероятно, около десяти. Хань Фэй (ум. 233 года до н. э.) впервые в ранней литературе называет 8 направлений, о некоторых из которых сохранилось очень мало сведений (см. zh:儒家八派).

В поздние эпохи духовными наследниками Конфуция считаются два мыслителя: Мэн Кэ (Мэн-цзы 孟子) и Сюнь Куан (Сюнь-цзы 荀子), авторы трактатов «Мэн-цзы» и «Сюнь-цзы». Конфуцианству, превратившемуся в авторитетную политическую и идейную силу, пришлось выдержать жестокую конкурентную борьбу с другими авторитетными политико-философскими школами Древнего Китая: моизмом (кит. упр. 墨家, пиньинь mòjiā) и легизмом (кит. упр. 法家, пиньинь fǎjiā). Учение последней стало официальной идеологией первой китайской империи Цинь (221—209 годы до н. э.). Император-объединитель Цинь Шихуанди (правил в 246—210 годы до н. э.) в 213 году до н. э. развернул жестокие репрессии против конфуцианцев. Значительная часть учёных-конфуцианцев была отстранена от политической и интеллектуальной деятельности, а 460 оппозиционеров были закопаны живьём, были уничтожены тексты конфуцианских книг. Те, что дошли до наших дней, были восстановлены по устной передаче уже во II веке до н. э. Этот период в развитии конфуцианства именуется ранним конфуцианством.

Выдержав жестокую конкурентную борьбу, конфуцианство при новой династии — Хань (206 год до н. э. — 220 год н. э.) во II—I веках до н. э. стало официальной идеологией империи. В этот период произошли качественные изменения в развитии конфуцианства: учение разделилось на ортодоксальное (古文經學 «Школа канона древних знаков») и неортодоксальное (今文經學 «Школа канона современных знаков»). Представители первого утверждали незыблемость авторитета Конфуция и его учеников, абсолютную значимость их идей и непреложность заветов, отрицали любые попытки ревизии наследия Учителя. Представители второго направления, возглавляемые «Конфуцием эпохи Хань» — Дун Чжуншу (179—104 годы до н. э.), настаивали на творческом подходе к древним учениям. Дун Чжуншу удалось, используя учения конкурирующих интеллектуальных школ, создать целостную доктрину, охватывающую все проявления природы и общества, и обосновать с её помощью теорию общественно-государственного устройства, которая была заложена Конфуцием и Мэн-цзы. Учение Дун Чжуншу в западном китаеведении именуется классическим конфуцианством. Учение Конфуция в его интерпретации превратилось во всеобъемлющую мировоззренческую систему, поэтому стало официальной идеологией централизованного государства.

В период Хань конфуцианство определило всю современную политико-культурную ситуацию в Китае. В 125 году до н. э. была учреждена Государственная академия (太學 или 國學), объединившая функции центрального гуманитарного теоретического центра и учебного заведения. Так появилась знаменитая система экзаменов кэцзюй, по результатам которой присваивалась тогда степень «придворного эрудита» (博士 bóshì). Однако теория государства тогда гораздо больше опиралась на даосские и легистские идеи.

Окончательно конфуцианство стало официальной идеологией империи гораздо позднее, при императоре Мин-ди (明帝 Míngdì, правил в 57—75 годах). Это повлекло за собой складывание конфуцианского канона: унификацию древних текстов, составление списка канонических книг, которые использовались в системе экзаменов, и создание культа Конфуция с оформлением соответствующих церемоний. Первый храм Конфуция был воздвигнут в VI веке, а наиболее почитаемый был сооружён в 1017 году на месте рождения Учителя. Он включает в себя копию семейного дома Кунов, знаменитый холм и культовый ансамбль. Канонический образ Конфуция — густобородого старца сложился ещё позднее.

В период укрепления имперской государственности, при династии Тан (唐, 618—907 годы) в Китае происходили существенные изменения в области культуры, всё бóльшее влияние в государстве приобретало новое — буддийское течение (佛教 fójiào), ставшее важным фактором в политической и экономической жизни. Это потребовало и существенной модификации конфуцианского учения. Инициатором процесса стал выдающийся политический деятель и учёный Хань Юй (韓愈 Hán Yù, 768—824). Деятельность Хань Юя и его учеников привела к очередному обновлению и преобразованию конфуцианства, которое в европейской литературе получило название неоконфуцианства. Историк китайской мысли Моу Цзунсань полагал, что разница между конфуцианством и неоконфуцианством такая же, как и между иудаизмом и христианством.

В XIX в. китайской цивилизации пришлось пережить значительный по масштабам духовный кризис, последствия которого не преодолены по сей день. Связано это было с колониальной и культурной экспансией западных держав. Результатом её стал распад имперского общества, и мучительный поиск китайским народом нового места в мире. Конфуцианцам, не желавшим поступаться традиционными ценностями, пришлось изыскивать пути синтеза традиционной китайской мысли с достижениями европейской философии и культуры. В результате, по мнению китайского исследователя Ван Бансюна (王邦雄), после войн и революций, на рубеже XIX—XX вв. сложились следующие направления в развитии китайской мысли:

1. Консервативное, опирающееся на конфуцианскую традицию и ориентирующееся на Японию. Представители: Кан Ювэй, Лян Цичао, Янь Фу (嚴復, 1854—1921), Лю Шипэй (刘师培, 1884—1919).
2. Либерально-западническое, отрицающее конфуцианские ценности, ориентирующееся на США. Представители: Ху Ши (胡適, 1891—1962) и У Чжихуй (吴志辉, 1865—1953).
3. Радикально-марксистское, русификаторское, также отрицающее конфуцианские ценности. Представители: Чэнь Дусю (陳獨秀, 1879—1942) и Ли Дачжао (李大钊, 1889—1927).
4. Социально-политический идеализм, или суньятсенизм (三民主義 или孫文主義). Представители: Сунь Ятсен (孙中山, 1866—1925), Чан Кайши (蔣介石, 1886—1975), Чэнь Лифу (陳立夫, 1899—2001).
5. Социально-культурологический идеализм, или современное неоконфуцианство (当代新儒教 dāngdài xīn rújiào).

В числе представителей первого поколения современного неоконфуцианства включаются следующие мыслители: Чжан Цзюньмай (англ. Carsun Chang) (张君劢, 1886—1969), Сюн Шили (熊十力, 1885—1968) и Лян Шумин. Двое последних мыслителей после 1949 года остались в КНР, и на долгие годы исчезли для западных коллег. В философском отношении они пытались осмыслить и модернизировать духовное наследие Китая при помощи индийского буддизма, заложив в Китае основы сравнительной культурологии.

Второе поколение современных неоконфуцианцев выросло на Тайване и в Гонконге после Второй мировой войны, все они — ученики Сюн Шили. Представители: Тан Цзюньи (唐君毅, 1909—1978), Моу Цзунсань (牟宗三, 1909—1995), Сюй Фугуань (徐複觀, 1903—1982). Особенностью метода данных мыслителей было то, что они пытались наладить диалог традиционной китайской и современной западной культуры и философии. Результатом их деятельности стал опубликованный в 1958 году «Манифест китайской культуры людям мира» (《为中国文化敬告世界人士宣言》, англ. «A Manifesto for a Re-Appraisal of Sinology and Reconstruction of Chinese Culture»).

Последнее по времени конфуцианское течение формируется в 1970-е годы в США, в рамках совместной работы американских китаеведов и приехавших из Китая исследователей, учившихся на Западе. Данное направление, призывающее к обновлению конфуцианства с использованием западной мысли, называется «новым конфуцианством» или «постконфуцианствмо»[9] (後儒家hòu rújiā). Ярчайшим его представителем является Ду Вэймин (杜維明, род. 1940), работающий одновременно в Китае, США и на Тайване. Его влияние на интеллектуальные круги США столь значительно, что американский исследователь Роберт Невилл (род. 1939) даже ввёл в употребление полушутливый термин «Бостонское конфуцианство» (Boston Confucianism). Это указывает на то, что в Китае в XX в. произошёл самый мощный за всю его историю духовный сдвиг, вызванный культурным шоком от слишком резкого соприкосновения с принципиально чуждыми моделями культуры и образа жизни, и попытки его осмысления, даже ориентированные на китайское культурное наследие, выходят за рамки собственно конфуцианства.

Таким образом, за более чем 2500-летнее существование конфуцианство сильно менялось, оставаясь при этом внутренне цельным комплексом, использующим одинаковый базовый набор ценностей.

Если же обратиться к собственно конфуцианскому канону, то выяснится, что основных категорий мы можем выделить 22 (в качестве вариантов перевода указываются лишь самые распространённые в отечественной литературе значения и толкования)

В Японии эпохи Токугава (Фукан) закрепилось представление о «пяти постоянствах» (五常 — у-чан) конфуцианства: человеколюбие (жэнь, 仁), долг (и, 義), ритуал (ли, 禮), знание (чжи, 智), искренность (синь, 信)[10].[11]. Также в конфуцианстве присутствовали и другие понятия:

1. 道 (dào) — Дао, Дао-путь, Путь, истина, способ, метод, правило, обычай, мораль, нравственность.
2. 德 (dé) — Дэ, благая сила, мана (по Е. А. Торчинову), моральная справедливость, человечность, честность, сила души, достоинство, милость, благодеяние.
3. 材 (cái) — Цай, способности, талант, талантливый человек, природа человека, материал, заготовка, древесина, характер, натура, гроб.
4. 孝 (xiào) — принцип сяо, почитание родителей, усердное служение родителям, усердное исполнение воли предков, усердное исполнение сыновнего (дочернего) долга, траур, траурная одежда.
5. 悌 (tì) — Ти, уважение к старшим братьям, почтительное отношение к старшим, уважение, любовь младшего брата к старшему.
6. 勇 (yǒng) — Юн, храбрость, отвага, мужество, солдат, воин, ополченец.
7. 忠 (zhōng) — Чжун, верность, преданность, искренность, чистосердечие, быть внимательным, быть осмотрительным, служить верой и правдой.
8. 順 (shùn) — Шунь, послушный, покорный, благонамеренный, следовать по…, повиноваться, ладиться, по душе, по нраву, благополучный, в ряд, подходящий, приятный, упорядочивать, имитировать, копировать, приносить жертву (кому-либо).
9. 和 (hé) — Хэ, гармония, мир, согласие, мирный, спокойный, безмятежный, соответствующий, подходящий, умеренный, гармонировать с окружающим, вторить, подпевать, умиротворять, итог, сумма. По Л. С. Переломову: «единство через разномыслие».
10. 三綱 (sāngāng) — Саньган, Три устоя (абсолютная власть государя над подданным, отца над сыном, мужа над женой). Дун Чжун-шу, как мы увидим далее, ввёл понятие 三綱五常 (sāngāngwŭcháng) — Саньганучан, «Три устоя и пять незыблемых правил» (подчинение подданного государю, подчинение сына отцу и жены — мужу, человечность, справедливость, вежливость, разумность и верность).
11. 君子 (jūnzǐ) — Цзюнь-цзы, благородный муж, совершенный человек, человек высших моральных качеств, мудрый и абсолютно добродетельный человек, не делающий ошибок. В древности: «сыновья правителей», в эпоху Мин — почтительное обозначение восьми деятелей школы Дунлинь (東林黨)2.
12. 小人 (xiǎorén) — Сяожэнь, низкий человек, подлый люд, маленький человек, антипод цзюнь-цзы, простой народ, малодушный, неблагородный человек. Позднее стало использоваться в качестве уничижительного синонима местоимения «я» при обращении к старшим (властям или родителям).
13. 中庸 (zhōngyōng) — Чжунъюн, золотая середина, «Срединное и неизменное» (как заглавие соответствующего канона), посредственный, средний, заурядный.
14. 大同 (dàtóng) — Датун, Великое Единение, согласованность, полная гармония, полное тождество, общество времён Яо (堯) и Шуня (舜).
15. 小康 (xiăokāng) — Сяокан, небольшой (средний) достаток, состояние общества, в котором изначальное Дао утрачено, среднезажиточное общество.
16. 正名 (zhèngmíng) — «Исправление имён», приводить названия в соответствие с сущностью вещей и явлений.

В оригинальном названии конфуцианского учения отсутствует указание на имя его создателя, что соответствует исходной установке Конфуция — «передавать, а не создавать самому». Этико-философское учение Конфуция было качественно новаторским, но он идентифицировал его с мудростью древних «святых совершенномудрых», выраженных в историко-дидактических и художественных сочинениях (Шу-цзин и Ши-цзин). Конфуций выдвинул идеал государственного устройства, в котором при наличии сакрального правителя реальная власть принадлежит «учёным» (жу), которые совмещают в себе свойства философов, литераторов и чиновников. Государство отождествлялось с обществом, социальные связи — с межличностными, основа которых усматривалась в семейной структуре. Семья выводилась из отношений между отцом и сыном. С точки зрения Конфуция, функция отца была аналогична функции Неба. Поэтому сыновняя почтительность была возведена в ранг основы добродетели-дэ.

Вопрос о том, является ли конфуцианство религией, был поставлен первыми европейскими китаеведами XVI века — монахами Ордена иезуитов, созданного для борьбы с ересями и обращения в христианство всех народов земного шара. Ради успешного обращения, миссионеры пытались интерпретировать господствующую идеологию, то есть неоконфуцианство, как религию, причём в христианских категориях, как единственно им знакомых.

Первым великим миссионером-синологом XVI—XVII веков был Маттео Риччи (кит. 利瑪竇Lì Mǎdòu, 1552—1610). Риччи стал создателем религиозно-культурологической теории, ставшей основой миссионерской деятельности в Китае, — теистического истолкования наследия древнекитайской (доконфуцианской) традиции до её полного примирения с католицизмом. Главной методологической основой данной теории стала попытка создания совместимой с христианством интерпретации предконфуцианской и раннеконфуцианской традиции. Риччи, как и его преемники, исходил из того, что в древности китайцы исповедовали единобожие, но при упадке этого представления не создали стройной политеистической системы, подобно народам Ближнего Востока и античной Европы. Потому конфуцианство он оценивал как «секту учёных», которую естественно избирают китайцы, занимающиеся философией. Согласно Риччи, конфуцианцы не поклоняются идолам, веруют в одно божество, сохраняющее и управляющее всеми вещами на земле. Однако все конфуцианские доктрины половинчаты, ибо не содержат учения о творце и, соответственно, о творении мироздания. Конфуцианская идея воздаяния относится лишь к потомкам и не содержит понятий о бессмертии души, рае и аде. Вместе с тем Риччи отрицал религиозный смысл конфуцианских культов. Учение же «секты книжников» направлено на достижение общественного мира, порядка в государстве, благосостояния семьи и воспитание добродетельного человека. Все эти ценности соответствуют «свету совести и христианской истине».

Совершенно иным было отношение М. Риччи к неоконфуцианству. Основным источником для исследования этого феномена является катехизис Тяньчжу ши и (《天主实录》, «Подлинный смысл Небесного Господа», 1603 г.). Несмотря на симпатию к первоначальному конфуцианству, чьи доктрины о бытии-наличии (有yǒu) и искренности «могут содержать зерно истины», неоконфуцианство стало объектом его яростной критики. Особое внимание Риччи уделил опровержению космологических представлений о Великом пределе (Тай цзи 太極). Естественно, он заподозрил, что порождающий мироздание Великий предел является языческой концепцией, преграждающей образованному конфуцианцу путь к истинному Богу. В своей критике неоконфуцианства он был вынужден обильно прибегать к европейской философской терминологии, едва ли понятной даже самым образованным китайцам того времени. Главной миссионерской задачей Риччи было доказать, что Великий предел не мог предшествовать Богу и порождать его. Он равным образом отвергал идею объединения человека и мироздания посредством понятия ци (氣, пневмы-субстрата, aura vitalis миссионерских переводов). Чрезвычайно важной была полемика с конфуцианскими представлениями о человеческой природе. М. Риччи не стал оспаривать фундаментальной предпосылки конфуцианской традиции, соглашаясь с тем, что изначальная природа человека добра, — данный тезис не вступал в противоречие с доктриной о первородном грехе.

Изучение традиционных китайских философских учений было необходимо миссионеру для практических надобностей, но при этом Риччи должен был рассуждать с позиций своих оппонентов. Риччи, в первую очередь, необходимо было объяснить образованным китайцам, почему они ничего не слышали о Боге, и сделать это можно было только с конфуцианской позиции «возвращения к древности» (復古фу гу). Он пытался доказывать, что подлинная конфуцианская традиция была религией Бога (上帝Шан ди), а неоконфуцианство потеряло с ней всякую связь. Лишённая монотеистического (и даже теистического, как это окажется позднее) содержания неоконфуцианская традиция трактовалась Риччи только как искажение подлинного конфуцианства. (Примечательно, что подобной точки зрения придерживались и китайские мыслители-современники Риччи Гу Янь-у и Ван Чуань-шань, однако направление критики было принципиально различным). Неоконфуцианство для Риччи было неприемлемо ещё и потому, что считало мироздание единым, не отделяя, таким образом, творца от тварей, помещая обоих в разряд тварного бытия — происходящего от безличного Тай цзи.

Перечисленные моменты определили на столетия отношение европейских синологов к проблемам философского неоконфуцианства в Китае. Китайские мыслители XX века, обратившись к исследованию данной проблемы, начали рассуждения примерно на том же теоретическом уровне, что и европейские мыслители XVIII века. В частности, Жэнь Цзи-юй (任继愈, р. 1916) утверждал, что именно неоконфуцианство и стало конфуцианской религией, однако она отличается от европейской: для Европы характерно разграничение религии, философии и науки, а в Китае они были интегрированы при господстве религии.

Те же миссионеры, и европейские Просветители, оперирующие их фактическим и теоретическим материалом поставили проблему прямо противоположным образом: конфуцианство является атеизмом. Уже Пьер Пуавр (1719—1786) утверждал, что конфуцианство показывает оптимальную модель управления атеистическим обществом. Многие последующие исследователи, например, Н. И. Зоммер, также указывали, что с точки зрения европейской науки и философии учения конфуцианцев являются чисто атеистическими или, по крайней мере, пантеистическими. Такой же точки зрения придерживался позднее китайский исследователь Ян Сян-куй (杨向奎, 1910—2000).

Резко выступал против трактовки конфуцианства как религии Фэн Юлань. Он подчёркивал, что иероглиф 教 (jiāo) — «учение» в древнем обозначении конфуцианства не должен пониматься в том же значении, в каком он входит в современное слово 宗教 (zōngjiào) — «религия». Фэн Юлань, получивший образование и долго работавший в США, утверждал, что для религии специфично не просто признание существования духовного мира, а признание его существования в конкретных формах, что конфуцианству чуждо. Конфуцианцы не приписывали Конфуцию никаких сверхъестественных свойств, он не творил чудес, не проповедовал веры в царство не от мира сего, или рай, не призывал почитать какое-либо божество и не имел боговдохновенных книг. Носителем религиозных идей в Китае был буддизм.

Крайнюю точку зрения на конфуцианство как на атеизм продемонстрировал очень оригинальный китайский мыслитель Чжу Цяньчжи (朱謙之, 1899—1972). Однако его позиция такова, что А. И. Кобзев называл её «экстравагантной». С 1930-х годов этот мыслитель разрабатывал теорию стимулирующего воздействия китайской цивилизации на Западную Европу. Он пришёл к следующим выводам: а) европейский Ренессанс порождён «четырьмя великими изобретениями» — бумагой, печатным делом, компасом и порохом, появившимися на Западе через посредничество монголов и арабов; б) связь европейской и китайской цивилизаций осуществлялась в три этапа: 1) «материальный контакт»; 2) «контакт в сфере искусства»; 3) «непосредственный контакт».

«Непосредственный контакт» был связан с деятельностью миссионеров-иезуитов в Китае и исследованием неоконфуцианства. Для эпохи Просвещения Конфуций был одним из идеологических ориентиров, а конфуцианство — источником прогресса философии. Именно иезуиты привезли в Европу представление об атеизме конфуцианства. Влияние китайской философии на Германию проявилось в создании новой реальности — просветительском монархическом либерализме. Влияние китайской философии на Францию привело к созданию искусственного идеала — идеологии революции, направленной на разрушение. Непосредственно китайская философия сформировала взгляды Ф. М. Вольтера, П. А. Гольбаха, Ш. Л. Монтескьё, Д. Дидро и др. Диалектика Г. Гегеля — китайского происхождения. Диалектика «Феноменологии духа» (1807) находит соответствие с конфуцианским каноном.

Как отмечает В. Малявин: «С начала 1990-х и в Азии, и в Америке… одна за другой проводятся международные конференции для китайцев и китайских эмигрантов, на которых… муссируется мысль о том, что именно наследие Конфуция служит залогом величия и мощи Срединного государства»[12].

Конфуцианство сформировало в Китае и Юго-Восточной Азии трудовую этику, которая включает веру в ценность напряжённого труда, преданность организации, бережливость, самоотдачу, гармонию отношений, любовь к образованию и мудрости, а также озабоченность социальной благопристойностью. Конфуцианство стало базисом специфичных для региона практик управления и идеологии китайского менеджмента.[13]