Александр III

Император Всероссийский Александр III. Художник А. П. Соколов.

Император Александр III. Фото Надара

Вступил на престол 2 (14) марта 1881 года, после убийства его отца, которое повергло правящий класс империи в глубокое смятение и страх за судьбу династии и государства. К присяге императору и наследнику впервые в истории приводились «и крестьяне наравне со всеми верными Нашими подданными»[31]. Манифестом от 14 (26) марта 1881 года[32] великий князь Владимир Александрович назначался «Правителем Государства» на случай кончины императора — до совершеннолетия наследника престола Николая Александровича (или в случае кончины последнего); опека над наследником и другими детьми поручалась в таком случае императрице Марии Фёдоровне.

На докладе Победоносцева от 30 марта (11 апреля) 1881 года, в котором тот призывал нового императора, ввиду «пущенной в ход мысли» о возможности «избавления осуждённых преступников от смертной казни», ни в коем случае не поддаваться «голосу лести и мечтательности», начертал: «Будьте покойны, с подобными предложениями ко мне не посмеют[~ 1] прийти никто, и что все шестеро[~ 2] будут повешены, за это я ручаюсь»[33].

Коронация и миропомазание императора и его супруги были совершены в Успенском соборе Кремля утром 15 (27) мая 1883 года[34]; все священнодействия коронования совершал митрополит Санкт-Петербургский Исидор (Никольский) в сослужении митрополита Московского и Коломенского Иоанникия (Руднева) и митрополита Киевского и Галицкого Платона (Городецкого) и сонма духовенства.

Император Всероссийский Александр III. Литография 1881 г.

Если в начале 1881 года получил высочайшее одобрение проект Лорис-Меликова (так называемая «конституция Лорис-Меликова») об участии представителей от земств и значительных городов в подготовке дальнейших законодательных мероприятий, то убийство императора Александра II остановило осуществление этой государственной меры.

В письме от 6 (18) марта 1881 года Победоносцев писал императору: «<…> час страшный и время не терпит. Или теперь спасать Россию и себя, или никогда. Если будут Вам петь прежние песни сирены о том, что надо успокоиться, надо продолжать в либеральном направлении, надобно уступать так называемому общественному мнению, — о, ради бога, не верьте, Ваше Величество, не слушайте. Это будет гибель, гибель России и Ваша: это ясно для меня, как день. <…> Безумные злодеи, погубившие Родителя Вашего, не удовлетворятся никакой уступкой и только рассвирепеют. Их можно унять, злое семя можно вырвать только борьбою с ними на живот и на смерть, железом и кровью. Победить не трудно: до сих пор все хотели избегнуть борьбы и обманывали покойного Государя, Вас, самих себя, всех и всё на свете, потому что то были не люди разума, силы и сердца, а дряблые евнухи и фокусники. <…> не оставляйте графа Лорис-Меликова. Я не верю ему. Он фокусник и может ещё играть в двойную игру. <…> Новую политику надобно заявить немедленно и решительно. Надобно покончить разом, именно теперь, все разговоры о свободе печати, о своеволии сходок, о представительном собрании<…>»[35].

Новый император Александр III 8 (20) марта 1881 года провёл заседание Комитета министров с участием великих князей для обсуждения проекта Лорис-Меликова о созыве законосовещательных комиссий; на заседании с резкой критикой предположений Лорис-Меликова выступили обер-прокурор Святейшего синода Победоносцев и граф Сергей Строганов; Победоносцев, в частности, говорил: «Нация ожидает твёрдого и авторитетного действия <…> и не следует приступать к таким мерам, которые уменьшают авторитет власти, дозволять обществу рассуждать о таких вещах, о которых до настоящего времени оно не имело право говорить»[36].

После некоторого периода колебаний, 29 апреля (11 мая) 1881 года императором был подписан (опубликован 30 апреля (12 мая) 1881 года[37]) составленный Победоносцевым документ, известный в историографии как Манифест о незыблемости самодержавия, который возвестил об отходе от прежнего либерального курса, глася, в частности: «Но посреди великой НАШЕЙ скорби Глас Божий повелевает НАМ стать бодро на дело Правления, в уповании на Божественный Промысл, с верою в силу и истину Самодержавной власти, которую МЫ призваны утверждать и охранять для блага народнаго от всяких на неё поползновений». Манифест призывал «всех верных подданных служить верой и правдой к искоренению гнусной крамолы, позорящей землю Русскую, — к утверждению веры и нравственности, — к доброму воспитанию детей, — к истреблению неправды и хищения, — к водворению порядка и правды в действии всех учреждений».

Сразу же по издании Манифеста либерально настроенные министры и сановники (Лорис-Меликов, Дмитрий Милютин, великий князь Константин Николаевич) вынуждены были подать в отставку; во главе Министерства внутренних дел 4 (16) мая стал граф Николай Игнатьев, имевший тогда репутацию славянофила; во главе Военного министерства — Пётр Ванновский. Изданный графом Игнатьевым 6 (18) мая 1881 года «циркуляр начальникам губерний», среди прочего, гласил: «<…> великие и широко задуманные преобразования минувшего Царствования не принесли всей той пользы, которую Царь-Освободитель имел право ожидать от них. Манифест 29 апреля указывает нам, что Верховная Власть измерила громадность зла, от которого страдает наше Отечество, и решила приступить к искоренению его<…>»[38].

Другие видные чиновники Александра III также негативно оценивали результаты реформ предыдущего царствования. Так, К. П. Победоносцев на первом совещании правительства Александра III 8 (20) марта 1881 года назвал их «преступными реформами», и царь фактически одобрил его речь[39]^:328—329[40]. Граф Д. А. Толстой писал Александру III в момент своего назначения министром внутренних дел (1882): «убеждён, что реформы прошлого царствования были ошибкой, что у нас было население спокойное, зажиточное… разные отрасли правительственной деятельности друг другу не вредили, правили местными делами агенты правительства под контролем других высших агентов той же власти, а теперь явилось разорённое, нищенское, пьяное, недовольное население крестьян, разорённое, недовольное дворянство, суды, которые постоянно вредят полиции, 600 говорилен земских, оппозиционных правительству»[41]^:64—65. Один из главных идеологов нового курса правительства, М. Н. Катков, призывал брать пример у англичан, научившихся проводить реформы без революций, и выступил с программой контрреформ[41]^:68—71. Все министры финансов Александра III (Бунге, Вышнеградский, Витте) были противниками принципов либеральной экономики, проводившихся в жизнь при Александре II; в частности, С. Ю. Витте в одной из своих статей назвал «сумасбродством» попытку перекроить экономическую жизнь России в соответствии с этими принципами[42]. Сам Александр III полагал, что убийство его отца стало следствием проводившихся при нём либеральных реформ[41]^:49.

Соответственно правительство видело свою задачу в устранении проблем, порождённых этими реформами (что в некоторых сферах выразилось в контрреформах), и в принятии полицейских мер, направленных на преодоление революционной смуты, возникшей в конце предыдущего царствования. Многие из них являлись лишь продолжением или упорядочением тех полицейских мер, которые уже были введены в течение 1878—1880 годов.

Министр внутренних дел Н. Игнатьев предложил императору идею созыва земского собора, о чём составил проект (Б. Б. Глинский писал, что проект был составлен славянофилом Голохвастовым при содействии И. С. Аксакова[43]) Высочайшего манифеста (помечен 6 мая 1882 года), предлагавший созыв собора одновременно с коронацией императора в Москве[44]. Однако этот проект в мае 1882 года был отвергнут Александром[45], который писал 15 мая того же года Победоносцеву: «Обращаюсь снова к Вам, любезный Константин Петрович, за советом. Я всё более убеждаюсь, что гр. Игнатьев совершенно сбился с пути и не знает, как итти и куда итти; так продолжаться не может. Оставаться ему министром трудно и нежелательно. <…>»[46]. Игнатьев был отправлен в отставку.

Александр III на червонце 1894 года

«Распоряжение о мерах к сохранению государственного порядка и общественного спокойствия и проведение определённых местностей в состояние усиленной охраны» (14 (26) августа 1881 года) предоставляло право политической полиции в 10 губерниях Российской империи действовать согласно ситуации, не подчиняясь администрации и судам. Власти при введении этого законодательного акта в какой-либо местности могли без суда высылать нежелательных лиц, закрывать учебные заведения, органы печати и торгово-промышленные предприятия. Фактически в России устанавливалось чрезвычайное положение, просуществовавшее, несмотря на временный характер этого закона, до 1917 года.

С тех пор либеральные реформы в политической области, начатые в предыдущем царствовании, уже не ставились на очередь — вплоть до царского манифеста 17 октября 1905 года. Распространение новых учреждений на области, оставшиеся ещё под действием дореформенных порядков, продолжалось, постепенно захватывая отдалённые окраины империи; но в то же время преобразованные учреждения подверглись новой переработке, на основах, не соответствовавших традициям преобразовательной эпохи[41]^:256—262.

В 1889 году для усиления надзора за крестьянами были введены должности земских начальников с широкими правами. Они назначались из местных дворян-землевладельцев. В новом положении о земствах 1890 года было усилено сословно-дворянское представительство.

Уже в 1882—1884 годах были изданы новые, крайне стеснительные правила о печати, библиотеках и кабинетах для чтения, названные временными, но действовавшие до 1905 года. Были закрыты многие издания, упразднена автономия университетов; начальные школы передавались церковному ведомству — Святейшему Синоду. Затем последовал ряд мер, расширяющих преимущества поместного дворянства — закон о дворянских выморочных имуществах (1883), организация долгосрочного кредита для дворян-землевладельцев, в виде учреждения дворянского земельного банка (1885), вместо проектированного министром финансов всесословного поземельного банка.

Городовое положение 1892 года заменило прежнюю систему трёхклассных выборов выборами по территориальным избирательным участкам, но в то же время ограничило количество гласных и усилило зависимость городского самоуправления от администрации. Избирательного права лишились приказчики и мелкие торговцы, другие малоимущие слои города.

В области суда закон 1885 года поколебал принцип несменяемости судей, закон 1887 года ограничил судебную гласность, закон 1889 года сузил круг действий суда присяжных.

В сфере народного просвещения состоялась новая университетская реформа (устав 1884 года), уничтожившая университетское самоуправление, передача школ грамоты в руки духовенства, уменьшение льгот по образованию для отбывания воинской повинности, преобразование военных гимназий в кадетские корпуса. Был выпущен циркуляр о кухаркиных детях, ограничивший получение образования детьми из низших слоёв общества.

В целом в течение царствования Александра III произошло резкое уменьшение протестных выступлений, характерных для второй половины царствования Александра II. Историк М. Н. Покровский указывал на «несомненный упадок революционного рабочего движения в середине 80-х годов», что, по его мнению, явилось результатом мер правительства Александра III[47]^:259. Пошла на спад и террористическая активность. После неудавшейся в 1887 году подготовки убийства Александра III террористических актов в стране не было вплоть до начала XX века.

По мнению историка С. С. Ольденбурга, во время правления императора Александра III в правительственных сферах наблюдались «критическое отношение к тому, что именовалось „прогрессом“» и стремление придать России «больше внутреннего единства путём утверждения первенства русских элементов страны»[48].

В царствование Александра III стали более жёстко исполняться законы о евреях (иудеях): после убийства Александра II в 1881 году по стране прокатилась вызвавшая озабоченность правительства волна беспорядков[49], связанных с наличием евреев, проживавших за чертой оседлости (иногда на основании разрешающих циркуляров прежних министров внутренних дел)[50]. В связи с недовольством части местного нееврейского населения правительство приняло ряд распоряжений, в частности, «Временные правила о евреях» 1882 года, направленных на выселение евреев, проживавших в таких городах и местностях: согласно действовавшему законодательству, они, за изъятием специально оговорённых категорий лиц, выселялись в черту оседлости; была установлена процентная норма для евреев в средних, а затем и высших учебных заведениях (в черте оседлости — 10 %, вне черты — 5, в столицах — 3 %). Были попытки заставить соблюдать антиеврейское законодательство (ограничения в передвижении по стране, ведении бизнеса и т. п.) в отношении приезжавших в Россию граждан США еврейского происхождения[51].

Впрочем, ряд авторитетных еврейских деятелей поддержали политику Александра III в еврейском вопросе. Так, 11 (23) мая 1881 года император принял в Гатчинском дворце еврейскую депутацию в составе барона Г. О. Гинцбурга, банкира А. И. Зака[52], адвокатов А. Я. Пассовера и Банка, учёного Берлина; во время аудиенции барон Гинцбург выразил «беспредельную благодарность за меры, принятые к ограждению еврейского населения в настоящее тяжёлое время»[53].

На национальных окраинах активно проводилась политика русификации. В 1880-х годах было введено обучение на русском языке в польских вузах (ранее, после восстания 1862—1863 годов, оно было там введено в школах). В Польше, Финляндии, Прибалтике русифицировались надписи на железных дорогах, афишах и т. д.[41]^:118—124

Принятые правительством в 1885 г. «Правила об армяно-григорианских церковно-приходских училищах» предписывали местным властям приостанавливать работу армянских учебных заведений.[54][55]

В сфере конфессиональной политики, определяющим было влияние обер-прокурора Победоносцева, который, опираясь на поддержку своих начинаний императором, стремился к усилению православной религиозности в обществе: оживилась деятельность православных миссий внутри Империи и за границей, возросли число церковных периодических изданий и тиражи духовной литературы; стимулировалось учреждение церковных братств, восстанавливались закрытые в прежнее царствование приходы, шло интенсивное строительство новых храмов и основание новых монастырей (ежегодно освящалось до 250 новых церквей и открывалось до десяти монастырей); 13 июня[~ 3] 1884 года для всех епархий Империи, кроме Рижской, а также Великого Княжества Финляндского, были утверждены «Правила о церковно-приходских школах», количество которых достигло к концу царствования 30 тыс. с 917 тыс. учеников (в 1884 году — 4,4 тыс. со 105 тыс. учеников)[56]. В царствование Александра III количество епархий в пределах России выросло с 59 до 64, викарных кафедр — с 28 до 37; количество монастырей (включая архиерейские дома) увеличилось с 631 (включая 183 женских) до 774 (включая 252 женских); общее число членов российской Церкви выросло с 64 097 740 обоего пола — до 75 659 700 («общее приращение за означенное время составило 11 561 960 чел., в том числе 11 327 930 чрез размножение народное и 234 030 — чрез принятие под сень св. церкви из разных иных вер и исповеданий»[57]).

Противоречивой была политика Александра III в отношении старообрядчества. 3 (15) мая 1883 года, несмотря на противодействие Победоносцева (отказывавшегося называть старообрядцев иначе как «раскольниками» и являвшегося сторонником объявления всех старообрядцев, кроме единоверцев, вне закона), был принят закон о старообрядцах, предоставлявший им крайне дискриминационный, но всё же легальный статус[58].

Начало 1880-х годов ознаменовалось рядом важных позитивных мероприятий, призванных устранить недостатки предшествующего царствования и облегчить положение народных масс. Понижение выкупных платежей, узаконивание обязательности выкупа крестьянских наделов, учреждение крестьянского поземельного банка для выдачи ссуд крестьянам на покупку земель (1881—1884) имели целью сгладить неблагоприятные для крестьян стороны реформы 1861 года.

Приём волостных старшин Александром III во дворе Петровского дворца. 1885—1886, И. Репин

Отмена подушной подати (18 (30) мая 1886 года), введение налога на наследство и процентные бумаги, повышение промыслового обложения (1882—1884) обнаруживали желание приступить к коренному переустройству податной системы в смысле облегчения беднейших классов; ограничение фабричной работы малолетних (1882) и ночной работы подростков и женщин (1885) было направлено на защиту труда; учреждение комиссий по составлению уложений уголовного и гражданского (1881—1882) отвечало несомненной назревшей потребности; учреждённая в 1881 комиссия статс-секретаря Каханова приступила к подробному изучению нужд местного управления, с целью усовершенствования областной администрации применительно к началам крестьянской и земской реформы.

В позднейшее время лишь немногие разрозненные меры были отмечены тем же направлением, как, например, законы о переселениях (1889), о неотчуждаемости крестьянских наделов (1894), об урегулировании фабричного труда (1886, 1897).

Среди положительных изменений во времена царствования Александра III отмечается издание указа «О сохранении лесов», в котором генерал-губернаторам предписывалось учреждать губернские лесоохранительные комитеты для решения проблем, которые касались лесов центральной части России, их охраны и восстановления. В частности, данный указ был направлен на предотвращение вырубки лесов и сохранение природоохранных функций[59]

Портрет императора Александра III. 1880-е годы, А. фон Бутлер

В царствование было спущено на воду 114 новых военных кораблей, в том числе 17 броненосцев и 10 бронированных крейсеров; русский флот занял 3-е место в мире после Англии и Франции в ряду мировых флотов — суммарное водоизмещение флота России достигало 300 тысяч тонн[~ 4].

Генерал А. Ф. Редигер (военный министр в 1905—1909; в царствование Александра III служил в центральном аппарате министерства) в своих воспоминаниях (1917—1918) писал о кадровой политике в военном ведомстве того времени[60]:

«Во всё царствование императора Александра III военным министром был Ванновский, и во всё это время в военном ведомстве царил страшный застой. Чья это была вина, самого ли государя или Ванновского, я не знаю, но последствия этого застоя были ужасны. Людей неспособных и дряхлых не увольняли, назначения шли по старшинству, способные люди не выдвигались, а двигались по линии, утрачивали интерес к службе, инициативу и энергию, а когда они добирались до высших должностей, они уже мало отличались от окружающей массы посредственностей. Этой нелепой системой объясняется и ужасный состав начальствующих лиц, как к концу царствования Александра III, так и впоследствии, во время Японской войны».

Прямо противоположной точки зрения придерживался С. Ю. Витте (ставший в его царствование министром путей сообщения, а затем министром финансов). Он писал, что при Александре III армия и военное ведомство были приведены в порядок после их дезорганизации в период русско-турецкой войны 1877—1878 годов, чему способствовало полное доверие, оказываемое министру Ванновскому и начальнику главного штаба Обручеву со стороны императора, не допускавшего постороннего вмешательства в их деятельность. Поэтому «в течение 13 лет [царствования] министерство это было в порядке. Оно начало расстраиваться по смерти Александра III, когда это министерство начали дёргать, начали вмешиваться Великие Князья, министерство стали кроить, то по одному образцу, то по другому… стали постоянно переменяться высшие чины этого министерства, чуть ли не ежегодно делались преобразования; вследствие всего этого министерство в значительной степени порасстроилось», что способствовало неудачному исходу русско-японской войны[61].

Покушение на Александра III, которое должно было произойти 1 (13) марта 1887 года, в день годовщины смерти императора Александра II, готовилось несколько месяцев, но не состоялось. Причиной тому было, по большей части, несерьёзное отношение одного из идейных организаторов покушения Петра Шевырёва. Не продумав до конца план действий, Шевырёв потерпел неудачу, коснувшуюся, кроме него самого, ещё четверых террористов — Василия Осипанова, Василия Генералова, Пахомия Андреюшкина и Александра Ульянова, старшего брата Владимира Ульянова (Ленина).

В курс дела были введены ненадёжные люди, такие как студенты Петербургского университета Горкун и Канчер, и некоторые другие лица, имевшие отношение к покушению. Сам Шевырёв, осознав угрозу и риск, на который он идёт, готовя покушение, и возможно предвидя предстоящее поражение, в феврале 1887 года уехал в Крым под предлогом развивающегося туберкулёза.

Из прошения вдовы действительного статского советника Марии Ульяновой о помиловании сына: «Если бы я могла представить сына злодеем, у меня бы хватило мужества отречься от него[~ 5]… Сын мой всегда был ненавистником терроризма».

Отзыв Александра III: «Хорошо же она знает сына!»

Все основные участники и организаторы покушения были арестованы 1 (13) марта 1887 года (Шевырёв — 7 марта) и повешены в Шлиссельбургской крепости 8 (20) мая 1887 года. Остальные были приговорены к пожизненным ссылкам или ссылкам на 20 лет. Арестована была также сестра Александра Ульянова — Анна Ульянова.

Большие успехи были достигнуты в развитии промышленности. Настоящая техническая революция началась в металлургии; выпуск чугуна, стали, нефти, угля в период с середины 1880-х по конец 1890-х годов увеличивался рекордными темпами за всю историю дореволюционной промышленности[~ 6]. Протекционистская политика правительства включала несколько повышений импортных пошлин, причём начиная с 1891 года в стране начала действовать новая система таможенных тарифов, самых высоких за предыдущие 35—40 лет (тариф 1891 года). Это способствовало не только промышленному росту, но и улучшению внешнеторгового баланса и укреплению финансов государства.

Финансовая стабилизация и бурный рост промышленности были достигнуты во многом благодаря грамотным и ответственным чиновникам, назначенным императором на пост министра финансов: Н. Х. Бунге (1881—1886), И. А. Вышнеградскому (1887—1892), С. Ю. Витте (с 1892 года), а также благодаря самому Александру III. Существенные изменения произошли в области налогообложения. Была отменена подушная подать, дававшая государству ежегодно 42,5 миллиона рублей, введён квартирный налог; началось усиленное расширение и повышение косвенного обложения.

Чтобы возместить потери государства от этих мер, Бунге вводил косвенные налоги и налоги с доходов. Были установлены акцизные сборы на водку, табак, сахар, нефть; облагались новыми налогами городские дома, торговля, промыслы, доходы от денежных капиталов; повышались таможенные пошлины на товары, ввозимые из-за границы. Только с 1882 по 1885 год пошлины выросли более чем на 30 %.

Расширение таможенных сборов Бунге рассматривал не только с точки зрения пополнения государственных денежных запасов, он придавал этому более широкое значение: «Таможенные пошлины, взимаемые с товаров, привозимых из-за границы, имеют первостепенное значение как мера, ограждающая отечественную промышленность от иностранного соперничества и способствующая развитию внутреннего производства».

Правительство помогло росту российской промышленности, исходя также из потребностей укрепления военной мощи. Одновременно оно осуществило значительное сокращение армии, что приносило дополнительно 23 млн рублей в год.

Для обсуждения предположений о необходимых государственных преобразованиях император пригласил в Петербург сведущих лиц из числа земцев на совещание о понижении крестьянских выкупных платежей. Последствием работ этого совещания явилось чрезвычайно важное для крестьян высочайшее повеление о повсеместном понижении выкупных платежей.

В царствование Александра III разразился голод 1891—1892 годов.

Александр III в мундире Лб.-гв. Сапёрного батальона. Н. Шильдер

В царствование императора Александра III произошли довольно значительные изменения во внешней политике России. Прежде всего, Россия отказалась от практики тайных соглашений с иностранными державами, носивших характер сделок/дележа заморских территорий, которые практиковались при Александре II (например, Рейхштадтское соглашение, продажа Аляски Соединённым Штатам и т. д.), и которые опять будут иметь место при Николае II. Внешняя политика характеризовалась исключительной открытостью, миролюбивостью и здравым смыслом, отвечала национальным интересам страны. Прежние нежизнеспособные союзы России («Союз трёх императоров» с Германией и Австрией, союз с Болгарией) были отвергнуты после того как стало ясно, что они не приносят пользы России. И начали выстраиваться новые союзы с теми государствами (в частности, с Францией), внешнеполитические интересы которых совпадали с российскими. Как писал современник, немецкий историк О. Егер, «император Александр III, подобно всем государям, сознающим свою силу, никогда, нигде и никому не угрожал ею и ни разу ею не воспользовался в ущерб чьих бы то ни было интересов, не удостаивая даже и вниманием своим разные задорные выходки европейской политики… Держась политики невмешательства в европейские дела и постоянно имея в виду только интересы и достоинство России, Александр III вёл свою политику открыто, не прибегая ни к каким ухищрениям, держась в отношении к другим державам безукоризненной прямоты и неуклонной справедливости. Спокойно отвернувшись от Болгарии, поддавшейся влиянию Австрии и позабывшей о своём долге признательности по отношению к России, император Александр III в самый разгар торжеств, сопровождавших возобновление Тройственного союза, протянул руку Франции». В итоге «Россия, возведённая императором Александром III на высокую степень могущества, получила решающий голос в делах европейских и азиатских»[62].

По мнению С. Ю. Витте, эти изменения во внешней политике были в немалой степени связаны с личностью самого царя, и в частности, с его честным, благородным, правдивым, прямым и миролюбивым характером[63]. В целом эти изменения во внешней политике способствовали укреплению международного положения и престижа России, что отмечали и другие современники[64].

Главой министерства иностранных дел в марте 1882 года стал Николай Гирс, остававшийся на этом посту в течение всего царствования Александра III.

Политика России на Балканах. Русско-турецкая война (1877—1878) и Берлинский конгресс выявили противоречия между интересами России и Австро-Венгрии. Россия пыталась их устранить посредством заключения нового соглашения с Австро-Венгрией и Германией (возобновление «Союза трёх императоров»). В результате долгих переговоров в 1881 году между тремя государствами было заключено соглашение о нейтралитете. К нему был приложен протокол о разграничении сфер влияния, по которому Болгария и Восточная Румелия (Южная Болгария) были отнесены к русской сфере влияния, Босния, Герцеговина и Македония — к австро-венгерской. Однако последовавшие вскоре после этого события в Болгарии изменили ситуацию.

Входившая ранее в Османскую империю, Болгария в результате русско-турецкой войны в 1879 году обрела свою государственность. Болгария стала конституционной монархией, причём конституция нового государства была разработана в Петербурге. А претендент на болгарский престол, по Берлинскому договору 1878 года, должен был получить одобрение российского императора.

Князем Болгарии в 1879 году стал 22-летний гессенский принц Александр Баттенберг, племянник императрицы Марии Александровны и офицер германской армии, рекомендованный Александром II. В первые годы своего правления болгарский князь проводил дружественную России политику. Однако уже в 1883 году он решил избавиться от «русской опеки», в результате чего русские министры его правительства подали в отставку. В 1885 году он, с ведома Германии и Австро-Венгрии, и неожиданно для российских дипломатов, провозгласил объединение Северной и Южной Болгарии (Восточной Румелии, входившей в состав Османской империи), а сам был провозглашён «князем соединённой Болгарии». При этом из Восточной Румелии были изгнаны турецкие чиновники.

Такое усиление Болгарии показалось Сербии опасным, и она, подстрекаемая Австро-Венгрией, в ноябре 1885 года объявила войну «соединённой Болгарии». Но болгарская армия разбила сербскую и вступила на территорию Сербии (см. Сербско-болгарская война)

Император Александр III в мундире лейб-гвардии Гусарского полка. 1881, Н. Сверчков

Провозглашение объединённой Болгарии вызвало острый балканский кризис. Хотя война Болгарии и Сербии оказалась скоротечной, но в любой момент войну Болгарии могла объявить Турция. Александр III был разгневан, поскольку болгарский князь, сначала решивший положить конец «русскому влиянию», теперь своими провокационными действиями, несогласованными с Россией, мог способствовать вовлечению России в новую войну с Турцией. И тогда Александр III предложил Болгарии самой решать свои внешнеполитические проблемы и не стал вмешиваться в болгаро-турецкие отношения. Тем не менее, Россия объявила Турции, что она не допустит турецкого вторжения в Восточную Румелию.

Результатом балканского кризиса стало дальнейшее охлаждение отношений России и Болгарии и даже разрыв дипломатических отношений между ними в 1886 году. В 1887 году новым болгарским князем стал Фердинанд I, принц Кобургский, состоявший до этого офицером на австрийской службе. Россия окончательно утратила своё влияние на Болгарию, и их отношения оставались натянутыми. С другой стороны, болгарский кризис способствовал улучшению отношений России и Турции.

Политика в отношении европейских держав. В 1880-е годы продолжалось геополитическое противостояние России и Англии: столкновение интересов двух европейских государств происходило на Балканах, в Средней Азии. Продолжалось противостояние Германии и Франции. Не прошло и 10 лет после франко-прусской войны, как два государства снова оказались на грани войны друг с другом. В этих условиях и Германия, и Франция стали искать союза с Россией. 6 (18) июня 1881 год, по инициативе германского канцлера О. Бисмарка, был подписан австро-русско-германский договор[65][66], готовившийся ещё при Александре II, обновлённый «Союз трёх императоров», который предусматривал благожелательный нейтралитет каждой из сторон в случае, если бы одна из них оказалась в войне с 4-й стороной. В то же время втайне от России в 1882 году был заключён Тройственный союз (Германия, Австро-Венгрия, Италия) против России и Франции, который предусматривал оказание странами-участницами военной помощи друг другу на случай военных действий с Россией или Францией. Заключение Тройственного союза стало для Александра III главным побудительным мотивом к поиску союза с Францией. Как писал О. Егер, «в октябре того же [1879] года Бисмарк лично отправился в Вену и, под его непосредственным влиянием, был заключён сначала двойственный оборонительный союз между Австро-Венгрией и Германией, который вскоре обратился в тройственный союз, когда к нему присоединилась и Италия. Трактат, касающийся этого союза, был подписан 7 октября 1879 года и всеми своими параграфами направлен против России: участвующие в нём стороны обязуются в случае нападения со стороны России, всеми силами помогать друг другу против общего врага; в случае нападения какой-либо державы на одну из участвующих в трактате сторон, другая обязуется сохранять доброжелательный нейтралитет; в случае же какой-либо поддержки, оказываемой нападающей державе Россией, участвующие в трактате стороны обязуются заодно действовать всеми силами против России». И далее — «император Александр III в самый разгар торжеств, сопровождавших возобновление Тройственного союза, протянул руку Франции»[62].

В 1887 году, во время обострения отношений между Германией и Францией, Александр III предпринял действия по недопущению новой войны между этими странами. Он напрямую обратился к германскому императору Вильгельму I (которому приходился внучатым племянником) и удержал его от нападения на Францию. Это вызвало неудовольствие канцлера Германии Бисмарка, желавшего войны с Францией, и ухудшило отношения России и Германии. Ухудшение отношений нашло отражение в «таможенной войне». В 1887 году Германия отказалась предоставить России ранее обсуждавшийся заём и повысила пошлины на русский хлеб, в то же время для ввоза американского зерна в Германию были введены благоприятные условия. В ответ Россия ввела новый («максимальный») тариф, повысивший существующие пошлины в 2 раза или на десятки процентов, который был применён в отношении немецких продуктов обрабатывающей промышленности. В свою очередь, Германия предприняла новое повышение пошлин на русский хлеб, а в ответ Россия ввела ещё более высокие пошлины в отношении немецких товаров. Вначале эти действия вызвали протест Германии, прервавшей шедшие до этого торговые переговоры с Россией, однако, обнаружив твёрдость позиции России по вопросу таможенных пошлин, она вскоре предложила возобновить переговоры, приведшие к русско-германскому торговому договору 1894 года.

По мнению С. Ю. Витте и экономических историков, Россия посредством этих шагов, вошедших в историю как «таможенная война», вынудила Германию быстро изменить своё отношение и заключить с ней торговый договор, весьма для неё выгодный — в чём заслуга не только Витте, руководившего этими действиями, но и Александра III, который лично утверждал повышения ставок тарифа вопреки мнению дипломатов (Гирса и Шувалова) и многих членов правительства и Государственного совета и не побоялся пойти на временное обострение отношений с Германией ради экономических интересов России. Как писал впоследствии Витте, объясняя логику этих действий, «Я отлично понимал, что мы в состоянии гораздо легче выдержать этот бескровный бой, нежели немцы, потому что вообще в экономическом отношении мы… гораздо более выносливы, нежели немцы, так как всякая нация, менее развитая экономически… при таможенной войне, конечно, менее ощущает потери и стеснения, нежели нация с развитой промышленностью и с развитыми экономическими оборотами»[67].

Заключение русско-французского союза (1891—1894)

Император Александр III и президент Франции Сади Карно заключают союз

Начавшееся в конце 1880-х сближение России и Франции отвечало интересам обеих стран. Для Франции это был единственный путь избежать войны с Германией; России же был необходим надёжный союзник, ввиду того, что все прежние союзники оказались ненадёжными. Долгое время сближению России и Франции мешали идеологические разногласия. Франция покровительствовала русским революционерам, борцам с самодержавием; русское правительство отвергало республиканские идеалы, которых придерживалась Франция. Александр III преодолел эти идеологические разногласия и заставил своё окружение, придерживавшееся консерватизма во внутренней политике, пойти на сближение с республиканской Францией. Это приветствовалось значительной частью общества, но шло вразрез с традиционной линией российского МИД (и личными взглядами Гирса и его ближайшего влиятельного помощника Ламздорфа[68]).

В 1887 году французское правительство предоставило России крупные кредиты. В 1891 году во время визита французской эскадры в Кронштадт царь лично взошёл на французский флагман «Marengo», где стоя и отдавая воинское приветствие, выслушал «Марсельезу» — гимн Франции и Французской революции. Сближение России и Франции стало неприятным сюрпризом для Бисмарка, ушедшего в отставку в 1890 году. Советский историк Евгений Тарле, сравнивая Бисмарка с французским дипломатом Талейраном, имевшим репутацию образца ловкости и проницательности, замечал:

Бисмарк <…> долго думал (и говорил), что франко-русский союз абсолютно невозможен, потому что царь и «Марсельеза» непримиримы, и когда Александр III выслушал на кронштадтском рейде в 1891 году «Марсельезу» стоя и с обнажённой головой[~ 7], то Бисмарк тогда только, уже в отставке, понял свою роковую ошибку, и его нисколько не утешило глубокомысленное разъяснение этого инцидента, последовавшее с российской стороны, что царь имел в виду не слова, а лишь восхитительный музыкальный мотив французского революционного гимна. Талейран никогда не допустил бы такой ошибки: он только учёл бы возможный факт расторжения русско-германского пакта и справился бы вовремя и в точности о потребностях русского казначейства и о золотой наличности французского банка и уже года за два до Кронштадта предугадал бы, что царь без колебаний почувствует и одобрит музыкальную прелесть «Марсельезы».

— [69]

В течение июля 1891 года велись переговоры о сближении между Россией и Францией. 28 июля Александр III утвердил окончательную редакцию договора, и 15 (27) августа 1891 года русско-французское политическое соглашение вступило в силу. В случае нападения на Францию Германии или Италии, поддержанной Германией, и в случае нападения на Россию Германии или Австро-Венгрии, поддержанной Германией, стороны, подписавшие соглашение, должны были оказать друг другу военную помощь. Россия должна была мобилизовать для ведения военных действий 1,6 млн чел., Франция — 1,3 млн чел. В случае начала мобилизации в одной из стран Тройственного союза Франция и Россия немедленно приступали к мобилизации. Союзники обещали не заключать сепаратного мира в случае войны и установить постоянное сотрудничество между штабами русской и французской армий. В 1892 году начальники генеральных штабов двух стран подписали военную конвенцию, носившую оборонительный характер.

В 1894 году между Россией и Францией состоялся обмен дипломатическими нотами, после которого русско-французский союз получил политическое оформление.

Среднеазиатская политика. В Средней Азии продолжалась политика, начатая и в основном осуществлённая в предыдущее царствование. После присоединения к России при Александре II Казахстана, Кокандского ханства, Бухарского эмирата, Хивинского ханства продолжалось присоединение туркменских племён. В результате при Александре III территория Российской империи увеличилась ещё на 430 тыс. км². Присоединение Россией Средней Азии вызывало острую озабоченность Великобритании, усматривавшей в таком продвижении России угрозу своим индийским владениям. В 1885 году войска афганского эмира под руководством английских офицеров вышли на левый берег реки Кушка, где находились русские части. Афганский правитель заявил свои претензии на туркменские земли. Произошло военное столкновение, в котором победу одержали русские войска.

Это отрезвило Великобританию и заставило её в том же 1885 году подписать соглашение о создании русско-английских военных комиссий для определения окончательных границ России и Афганистана.

Дальневосточная политика. В конце XIX в. на Дальнем Востоке началась экспансия Японии. В 1876 году японцы захватили часть Кореи, что в дальнейшем, в 1894 году, привело к войне между Японией и Китаем, а также к соперничеству с Россией из-за Ляодунского полуострова и других территорий Кореи и к русско-японской войне. Однако Александр III хорошо понимал, что из-за отсутствия дорог и слабости военных сил на Дальнем Востоке Россия не была готова к военным столкновениям и проводил миролюбивую политику, не строил планов территориальной экспансии в этом регионе.

В 1891 году Россия начала строительство Великой Сибирской магистрали — железнодорожной линии Челябинск-Омск-Иркутск-Хабаровск-Владивосток (около 7 тыс. км), которая должна была связать Дальний Восток с Москвой и Петербургом. Экономическое и военно-стратегическое значение магистрали было чрезвычайно велико. Она открывала возможности для ускорения экономического развития Сибири и Дальнего Востока, позволяла резко увеличить военные силы России на Дальнем Востоке. Одним из руководителей строительства железной дороги был инженер-путеец Свиягин, а на открытии во Владивостоке присутствовал сам цесаревич-наследник, только что закончивший мировое путешествие прибытием из Японии.

В царствование Александра III Россия не вела ни одной войны. За поддержание европейского мира Александр III получил прозвище Миротворца. Как писал С. Ю. Витте, «Император Александр III, получив Россию при стечении самых неблагоприятных политических конъюнктур, — глубоко поднял международный престиж России без пролития капли русской крови»[70]. Подобную же оценку давали результатам внешней политики Александра III другие современники[41]^:53.

Заслуги Александра III во внешней политике были отмечены Францией, которая назвала главный мост через р. Сену в Париже в честь Александра III (Мост Александра III, соединяющий Большой Дворец и Музей Армии). Но и Германия, с которой при нём уже не было столь теплых отношений, как при его предшественниках, высоко его оценивала. Как говорил германский император Вильгельм II после его смерти, «Вот это, действительно, был самодержавный Император»[71].

Супруга: Дагмара Датская (14 (26) ноября 1847 — 13 октября 1928), дочь датского короля Кристиана IX, после перехода в православие Мария Фёдоровна.

Дети[76]:

1. Николай Александрович (6 (18) мая 1868 — 17 июля 1918, Екатеринбург), с 1894 года император Николай II
2. Александр Александрович (26 мая (7 июня) 1869 — 20 апреля (2 мая) 1870, Санкт-Петербург)
3. Георгий Александрович (27 апреля (9 мая) 1871 — 28 июня (10 июля) 1899, Абастумани)
4. Ксения Александровна (25 марта (6 апреля) 1875 — 20 апреля 1960, Лондон)
5. Михаил Александрович (22 ноября (4 декабря) 1878 — 13 июня 1918, Пермь)
6. Ольга Александровна (1 (13) июня 1882 — 24 ноября 1960, Торонто)

До знакомства с Дагмарой цесаревич серьёзно подумывал об отречении от престола и женитьбе на княжне Марии Мещерской[77]. При всей своей внешней строгости в отношении своих близких Александр неизменно оставался преданным семьянином и любящим отцом. Утверждается, что он не только ни разу в жизни не тронул и пальцем детей, но и резким словом не обидел[78]. Его сын Николай II мало походил на отца внешне, но зато его внучка — Мария Николаевна, оказалась очень похожей на деда — отличалась массивностью и силой.

• 
  Цесаревич Александр в Царском селе (1866)
• 
  Цесаревич Александр с родствен­никами (середина 1860-х)
• 
  Александр Александрович с супругой (1867)
• 
  Александр Александрович с женой и детьми (1878)
• 
  Император Александр III с женой и старшими детьми, Гатчина (1886)
• 
  Императорская чета в кругу приближённых (лето 1889)
• 
  Императорская чета с детьми Николаем, Георгием, Михаилом и Ксенией на лодке (после 1890)
• 
  Романовы во главе с императором (1891)
• 
  Александр III и императрица с детьми. Крым, Ливадия. Май 1893 г. (последняя фотосессия императора с семьёй)
• 
  Император с супругой и со свитой на охоте в усадьбе «Спала». Осень 1894 г. (одно из последних фото императора)

Александр III. Картина В. Серова

По словам историка П. А. Зайончковского, «Александр III был довольно скромен в личной жизни. Он не любил лжи, был хорошим семьянином, был трудолюбив», работая над государственными делами нередко до 1-2 часов ночи. «Александр III обладал определённой системой взглядов… Оберегать чистоту „веры отцов“, незыблемость принципа самодержавия и развивать русскую народность… — таковы основные задачи, которые ставил перед собой новый монарх… в некоторых вопросах внешней политики он обнаружил и наверное здравый смысл»[39]^:300.

Как писал С. Ю. Витте, «у императора Александра III было совершенно выдающееся благородство и чистота сердца, чистота нравов и помышлений. Как семьянин — это был образцовый семьянин; как начальник и хозяин — это был образцовый начальник и образцовый хозяин… был хороший хозяин не из-за чувства корысти, а из-за чувства долга. Я не только в царской семье, но и у сановников, никогда не встречал того чувства уважения к государственному рублю, к государственной копейке, которым обладал император… Он умел внушить за границею уверенность, с одной стороны, в том, что Он не поступит несправедливо по отношению к кому бы то ни было, не пожелает никаких захватов; все были покойны, что Он не затеет никакой авантюры… У императора Александра III никогда слово не расходилось с делом. То, что он говорил — было им прочувствовано, и он никогда уже не отступал от сказанного им… Император Александр III был человек чрезвычайно мужественный»[79].

Не переносил нечистоплотности ни в делах, ни в личной жизни. Согласно его собственным заявлениям, он мог простить чиновнику нечистоплотность в делах или в поведении лишь один раз, в случае его раскаяния, а на второй раз неизбежно следовало увольнение провинившегося (известны соответствующие примеры — например, А. А. Абаза). Не терпел своих родственников (например, великих князей Константина Николаевича и Николая Николаевича, принца Георгия Лейхтенбергского), имевших любовные связи с танцовщицами, актрисами и т. п. и открыто их демонстрировавших[80].

Вместе с тем Александр III был не злым и обладал неплохим чувством юмора, о чём говорит, в частности, следующий курьёзный случай. Однажды некий солдат Орешкин напился в кабаке и начал буянить; его пытались урезонить, указывая на висевший в кабаке портрет императора, но солдат в ответ заявил: «А плевал я на вашего государя императора!» Его арестовали и завели было дело об оскорблении царствующей особы, но Александр III, ознакомившись c делом, остановил ретивых чиновников, а на папке начертал: «Дело прекратить, Орешкина освободить, впредь моих портретов в кабаках не вешать, передать Орешкину, что я на него тоже плевал»[81]^:139.

По словам историка В. Ключевского[82], «этот тяжелый на подъём царь не желал зла своей империи и не хотел играть с ней просто потому, что не понимал её положения, да и вообще не любил сложных умственных комбинаций, каких требует игра политическая не менее, чем карточная. Сметливые лакеи самодержавного двора без труда заметили это и ещё с меньшим трудом успели убедить благодушного барина, что все зло происходит от преждевременного либерализма реформ благородного, но слишком доверчивого родителя, что Россия ещё не дозрела до свободы и её рано пускать в воду, потому что она ещё не выучилась плавать. Все это показалось очень убедительно, и было решено раздавить подпольную крамолу, заменив сельских мировых судей отцами-благодетелями земскими начальниками, а выборных профессоров назначаемыми, прямо из передней министра народного просвещения. Логика петербургских канцелярий вскрылась догола, как в бане. Общественное недовольство поддерживалось неполнотой реформ или недобросовестным, притворным их исполнением. Решено было окорнать реформы и добросовестно, открыто признаться в этом. Правительство прямо издевалось над обществом, говорило ему: вы требовали новых реформ — у вас отнимут и старые; вы негодовали на недобросовестное искажение высочайше даруемых реформ — вот вам добросовестное исполнение высочайше искажённых реформ».