Русский национализм

Национализм в Российской империи возник во второй половине XVIII века, в связи с интересом образованных кругов высшего общества к течениям западноевропейской философии и политической мысли. Поначалу под нацией понималась культурная и интеллектуальная элита (преимущественно дворянство) в рамках существующего порядка. Например, в своём предисловии к трагедии «Димитрий Самозванец» (1771) Александр Сумароков называет основой русской нации то, что удел рабов — послушание, царя — власть, а «сынов отечества» (то есть элиты) — забота о государстве.

Из-за отсутствия в русском языке точного эквивалента понятий, связанных с национализмом, долгое время использовались французские термины, хотя попытки перевода делались неоднократно. Так, Вяземский переводил фр. nationalité как «народность»[1]. Хотя слово «нация» встречается уже у Феофана Прокоповича и в официальных документах петровской эпохи[2], первым русским, начавшим употреблять слово «национализм», стал Герцен[3], записавший в дневнике 1844 года: «…западно-либеральные головы считают национализм подпорою правительства».

В период правления Петра I достижения России вызывали в мире восхищение, и сподвижники царя также доброжелательно смотрели на европейцев как на равных. Однако к концу XVIII века вокруг отношения к Западу возникли разногласия. Дефицит равенства, свободы и уважения к личности на родине по сравнению с западными странами вызывал у русских патриотов чувство стыда[4]. Этот удар по национальной гордости привёл к возникновению двух противостоящих друг другу групп. Западники (начиная с Радищева) считали, что Россия должна идти вслед за прогрессивными и либеральными силами по тому же пути, на который вступили Западная Европа и США. Славянофилы не соглашались видеть в Западе лидера и тем более образец для подражания. Они верили, что у России особый путь в связи с её географическим положением, авторитарным и православным прошлым. При этом как западники, так и славянофилы выступали за отмену крепостного права.

Восстание декабристов 1825 потрясло высшее общество, и большинство стало видеть в западных ценностях прямую угрозу для России. Это привело к ещё большей поляризации западников и славянофилов. Польское восстание 1830 года и развитие событий в Европе также подтверждали опасения по поводу деструктивных последствий новых западных течений. В 1833 году граф Сергей Уваров попытался объединить русский национализм с идеей сохранения империи и официальных традиций, выдвинув тезис, что «собственными началами России являются Православие, Самодержавие и Народность»[1].

Следует отметить, что именно славянофилы внесли основной вклад в развитие русского национального самосознания в XIX веке. Однако, по мнению некоторых исследователей, следствием мучительных сравнений России с Западом стал ресентимент (психологическое состояние бессильной зависти)[4]. Одни уверяли, что отсталость России иллюзорна и что внешние различия в обычаях и культуре скрывают одну и ту же реальность, включая отсутствие реальной свободы и равенства. Другие настаивали, что Запад пошёл по принципиально неправильному пути и что Россия, наоборот, спасёт Запад от либерализма. С их точки зрения, русская нация была в первую очередь противоположностью западной модели.

Совет Русской Национальной фракции в Государственной Думе III созыва. Д. Н. Чихачёв, епископ Евлогий, П. Н. Балашев, П. Н. Крупенский, А. А. Потоцкий.

Славянофилы приписывали русскому характеру терпимость, жажду истины, спонтанность, сердечность, душевность, великодушие, безразмерность, соборность (склонность принимать решения коллективно). Это противопоставлялось обобщённому западному характеру, которому якобы были свойственны жадность, лживость, эгоизм, холодная расчётливость. Многие приписывали русским также и негативные черты: лень, пьянство, обломовщину, преданность хозяину, неуважение к себе и другим. Интеллектуальная элита видела свою миссию в том, чтобы воспроизводить массовые стереотипы, конструировать на их основе новые идеи и навязывать их массам. Однако русский национализм оставался идеологией элиты вплоть до появления массовых общественных движений в начале XX века.

Ф. М. Достоевский, выделяя русскую нацию из всех других земных народов, делал акцент на особой миссии русской души как носительницы «истинной христианской веры»: «отрицающий народность отрицает и веру. Именно у нас это так, ибо у нас вся народность основана на христианстве»[5].

Российская империя пыталась использовать национализм меньшинств в других государствах в своих внешнеполитических интересах. Так, она поддерживала панславизм в Австро-Венгрии и Османской империи, несмотря на ответное настороженное или враждебное отношение.

В начале XX века появилась общественно-политическая организация Русское собрание. Позднее, во время революции 1905 и образования государственной думы образовались ряд русских националистических политических организаций: Союз русского народа, Русский народный союз имени Михаила Архангела, Всероссийский национальный союз, Отечественный патриотический союз.

В Государственной Думе Российской империи III созыва национальная фракция была второй по численности после «октябристов».

В. М. Васнецов, Витязь на распутье, 1882, Русский музей. Образец русского национально-романтического модерна.	Музей Суворова в Санкт-Петербурге, построенный в русском стиле.	Плакат времён Первой мировой войны.

Придя к власти в 1917 году, большевики подавили существовавшие движения русских националистов. Официально заявлялось, что великодержавный национализм был одной из враждебных идеологий и ему противопоставлялась идея интернационализма. Русский национализм (во всех его вариантах) советским режимом подавлялся. Одновременно поддерживалась идея существования отдельных от русских белорусского и украинского этносов. Проводилась политика коренизации.

Вместе с тем программа русификации, начавшаяся в XX веке при Николае II, была продолжена в сталинские времена. Но одновременно, именно при советской власти в рамках обязательной школьной программы, вместе с уроками русского языка в школах союзных республик стали обязательными и уроки языка титульной нации республики.

В 1923 году на XII съезде РКП(б) руководство положило начало политике «коренизации». Так уже в 1929 году более 80 % общеобразовательных школ и 30 % высших учебных заведений в Украинской ССР вели обучение исключительно на украинском языке, обучение 97 % детей было на украинском языке[6]. В Одессе, где учащиеся-украинцы составляли менее трети, были украинизированы все школы, при этом русский язык не входил в обязательную программу обучения. В 1930 г. на Украине оставалось только 3 большие русскоязычные газеты. Вопреки некоторым заявлениям политика украинизации никогда не была в УССР отменена. Даже на XIII съезде КПУ в 1937 года генеральный секретарь ЦК КПУ С. В. Косиор заявлял, что «ЦК КП(б)У все это время продолжал линию на дальнейшую украинизацию»[7].

Во время Великой Отечественной войны, стремясь сплотить народ против захватчиков, И. В. Сталин взывал к национальному чувству и патриотизму.

Некоторые авторы утверждают, что в СССР доминировал «социалистический патернализм», который делал акцент на нравственном характере отношений между людьми и государством в связи с их правами на долю в распределяемом общественном продукте[8]. В отличие от национальных государств, в СССР от граждан не требовались ни политическая активность, ни этническая схожесть; они должны были с благодарностью принимать то, что государство им давало.

Есть мнения, что национализм в советский период на самом деле играл более активную роль. К ним относится точка зрения, что в период правления Брежнева разрабатывалась концепция «советского народа», которая включала в себя элементы политической нации[9], хотя и не наделяла её национальным духом[10]. Ханна Арендт рассматривала панславизм сталинского периода как одну из его существенных характеристик. Также есть и точка зрения, полностью противоречащая советской. Согласно ей национализм был свойствен большевикам с самого начала, и Октябрьская революция 1917 года была сродни национально-освободительной борьбе, отвергнув старый режим, как если бы он был инородным[11], однако это мнение противоречит, например, политике борьбы с «великорусским шовинизмом».

Эти разногласия отражаются на дискуссии по поводу взаимосвязи национализма и фашизма применительно к СССР. Одни полагают, что благодаря отсутствию национализма среди русских в СССР (в силу либо его подавления режимом, либо культурных традиций), идеологии фашизма и нацизма также не получили распространения. Другие считают, что сталинский режим включал элементы крайнего национализма: шовинизма и расизма (см. статью о борьбе с космополитизмом), третьи указывают на существование 1-й русской национальной бригады СС «Дружина».

Тем не менее, советская Россия никогда не занималась целенаправленным строительством нации. В СССР под «национальной политикой» понималось решение проблем нерусских народов[12]. РСФСР не считалась национальной республикой, а русское население, в отличие от населения других союзных республик, — носителем особой этничности. В бытовой повседневности большинство определяло себя только по отношению к государству, и основным параметром был ранг во властной иерархии. В 1991 г. большинство русских (80 %) своей родиной называло весь Советский Союз[13].

В условиях коммунистической идеологии в СССР не могло существовать националистических партий или политических организаций, однако каждая советская республика, кроме РСФСР, имела свою коммунистическую партию. Поэтому русский национализм, в отличие от национализма других народов, в СССР можно обнаружить только в сфере общественной и культурной жизни, либо в среде диссидентов, преследуемых советской властью.

Начиная с 1960-х годов среди советских диссидентов значительную часть составляли русские националисты, распространявшие свои взгляды через самиздат. Лидером националистического крыла советских диссидентов считался А. И. Солженицын. Национально мыслящих диссидентов беспокоило продолжавшееся в СССР разрушение русских исторических памятников, снос церквей, негативные демографические тенденции: сокращение естественного прироста русского народа, обезлюдение деревень.

В 1971—1974 годах В. Н. Осиповым издавался русский самиздатовский журнал «Вече». В конце 1980-х в РСФСР начали активно создаваться националистические организации, самым известным из которых было общество «Память».

В официальной советской литературе элементы русского национализма можно обнаружить в «деревенской прозе» — литературном направлении, отображавшем жизнь русской-советской деревни.

Расселение русских в странах бывшего СССР. Доли этносов согласно переписи 1989 года, численность населения стран на 1994 год

Распространение русского языка (тёмный — язык большинства, светлый — язык меньшинства)

В постсоветский период распад страны, крушение социалистических идеалов, разочарование в экономических реформах, погромы на национальной почве в Туве, Чечне (см. статью «Этнические чистки в Чечне»), Ферганской долине заставили многих людей обратиться к партиям и движениям, действующим в соответствии с идеями национализма[К 1], в том числе в его крайних формах[12][14]: этнические, объяснявшие происходящее сговором нерусских против русского народа.

В начале XXI века национализм стал набирать популярность в народе, однако тяготение к этническому и гражданскому национализму до сих пор находится в неустойчивом равновесии[15][16]. Параллельно рост трудовой миграции обострил межнациональные отношения. В 2006 году межэтнический конфликт в Кондопоге вызвал широкий резонанс в обществе. В конце 2010 года в городах России прошла волна массовых митингов и столкновений коренных жителей с выходцами из кавказских республик. Русское общественное движение выдвинуло лозунг «Хватит кормить Кавказ»[17]. Появились проекты преобразования России в унитарно-федеративное государство[18].

Согласно распространённой точке зрения, переход России от имперского к национальному государству до сих пор не завершён, и на эту тему продолжаются дискуссии. Традиционалисты отстаивают идею укрепления вертикальных опор государства, в то время как модернисты призывают к его национализации и усилению горизонтальных общественных связей[12].

В 2005 году аналитики ВЦИОМ сделали вывод, что негативный результат процесса строительства государства-нации, в особенности подчинение политики корпоративным интересам, вызвал рост этнического самосознания русских, который выступает в качестве замены государственной идеологии[19].

Ежегодно 4 ноября русские националисты проводят «Русский марш» в Москве, также в некоторых регионах России.

В декабре 2010 года лозунг русских националистов «Россiя для русскихъ» был включён в Федеральный список экстремистских материалов (п. 866, по решению Черёмушкинского районного суда г. Москвы)[20].

В 2007 году президент Российской Федерации Владимир Путин поставил перед ФСБ задачу жестко противодействовать национализму[21]. В 2009 году президент Медведев, выступая на расширенном заседании коллегии ФСБ, указал, что «в числе первостепенных задач остается и жёсткое противодействие национализму и экстремизму»[22]. В 2011 году на встрече с представителями ветеранских организаций Путин заявил, что ветеранские организации России должны участвовать в патриотическом воспитании молодёжи и противодействовать националистическим идеям[23].

Вместе с тем Путин в марте 2008 года заявил, что будущий (на тот момент) президент «Медведев — не меньший, в хорошем смысле слова, русский националист, чем я. И я не думаю, что нашим партнёрам будет с ним проще. Он — настоящий патриот, и будет самым активным образом отстаивать интересы России на международной арене»[24].

В феврале 2020 года Владимир Путин потребовал от ФСБ усилить борьбу с националистами[25].

В июле 2020 года Красноярский Краевой суд в лице судьи Андриишина Дениса Васильевича принял решение о запрете протестной организации националистов, организаторов Русских Маршей, и отдельных националистических колонн на митингах оппозиции – Комитета «Нация и Свобода».

Руководитель Комитета «Нация и Свобода» Владимир Басманов назвал запрет Комитета «Нация и Свобода» частью масштабных политических репрессий против оппозиции.

Иск прокуратуры в лице и.о. Прокурора Красноярского края Блошкина Александра Геннадьевича, направленный в суд, как это следует из материалов обвинения, был подан по инициативе ФСБ.