Период Дзёмон

Период Дзёмон получил название от термина «дзёмон» (дословно — «след от верёвки»), так называют технику украшения глиняной посуды и фигурок догу шнуровым орнаментом, получившую распространение в этот период. Японское слово было использовано для перевода словосочетания Cord Marked Pottery, которым воспользовался один из первых исследователей неолитической культуры Японии Эдвард Морс в 1879 году[1] для описания керамики со стоянки Омори. До Второй мировой войны для названия периода Дзёмон также использовался эквивалентный термин «каменный век».

Экономическую основу японского общества периода Дзёмон составляли охота, рыболовство и собирательство. Существуют предположения, что неолитическое население архипелага знало примитивное подсечно-огневое земледелие, а также могло одомашнить диких кабанов[10].

На охоте дзёмонцы чаще всего использовали простые луки. Археологи находят останки этого оружия преимущественно в торфяных слоях стоянок, расположенных в болотистых низинах. На 1994 год учёные нашли лишь 30 полностью уцелевших луков[10]. Они изготавливались, как правило, из головчатотисовых видов деревьев и покрывались чёрным лаком. Наконечники стрел делались из твёрдого камня обсидиана[к. 1]. Также в охоте использовались копья, но, в отличие от лука, ими пользовались редко. Остатки копий часто обнаруживают на Хоккайдо и Северо-восточном регионе, однако они являются редкостью для региона Канто. В Западной Японии копья почти не встречаются. Кроме оружия, на охоте также использовались собаки и волчьи ямы. Чаще всего жители Японского архипелага охотились на кабанов, оленей, диких уток и фазанов[10].

Рыбу и морские продукты гарпунили или вылавливали рыбацкими сетями, а затем коптили. В раковинных насыпях, тогдашних свалках, учёные находят удильные крючки, острия малых и больших гарпунов, рыбацкие пловцы и грузила. Большинство этих орудий изготовлены из кости оленя. Их обнаруживают преимущественно в стоянках, расположенных на речных и морских побережьях. Эти орудия использовались в определённые времена года и были ориентированы на определённые виды рыб: бонитов, красных пагров, морских судаков и различные виды моллюсков. Удочки и гарпуны были индивидуальными орудиями, а сетки — коллективными. Особое развитие рыболовство получило после среднего Дзёмона[10]. Химический анализ черепков из 13 стоянок верхне-палеолитического периода Дзёмон подтвердил наличие в горшках жирных кислот, свойственных пресноводным и морским рыбам, из чего делается вывод, что рацион питания того времени формировался на рыбной ловле[7].

Собирательство играло в хозяйственной жизни людей того периода ведущую роль. Продукты растительного происхождения активно употреблялись в пищу уже с раннего Дзёмона. Большинство из них составляли твёрдые плоды деревьев, такие как каштаны, орехи и жёлуди, клубни — таро и ямс. Их собирали осенью в больших количествах и складывали в плетённые из лозы корзины. Из желудей изготовляли муку на примитивных жерновах и выпекали хлеб[к. 2]. Часть продуктов хранили на зиму в неглубоких ямах, которые находились на границах поселений. Доказательствами существования таких ям служат стоянка Саканосита (в посёлке Арита префектуры Сага) и стоянка в поселении Санъё, Окаяма[10]. Кроме твёрдых плодов в употребление шли водяные орехи, актинидии, плоды сапиндусов и афанантов, японский кизил, виноград, свидина. Зёрна этих растений были найдены рядом с запасами твёрдых плодов на стоянке Торихама (посёлок Вакаса префектуры Фукуи)[10]. Вероятно, дзёмонцы занимались примитивным сельским хозяйством, о чём свидетельствуют обнаруженные на местах их поселений остатки сельскохозяйственных культур — тыкв-горлянок и золотистой фасоли[10]. Они также собирали китайскую крапиву и уртику, из которой изготовляли волокно для одежды[10].

В течение всего периода Дзёмон жители Японского архипелага жили в землянках и полуземлянках[к. 3], традиционных жилищах докерамической эпохи. Жильё было погружено в землю, имело земляные стены и пол, а также каркас из деревянных столбов, который поддерживал крышу из шкур животных, травы и хвороста. Землянки периода Дзёмон различались по регионам. Больше всего их находят в Восточной Японии; меньше — в Западной[10].

Жилища начала периода Дзёмон имели простую конструкцию. Они делились на прямоугольные или круглые в плане. Центром жилья был очаг, который был нескольких типов: земляным[к. 4], горшковым[к. 5] и каменным[к. 6]. Первый изготовляли путём простого выкапывания неглубокой ямки в полу, в которой жгли хворост и дрова; второй мастерили из нижней части горшка, который вкапывали в пол; третий сооружали из гальки или маленьких камней, которыми обкладывалось место для костра. Жильё регионов Тохоку и Хокурикудо этой эпохи отличались от остальных японских аналогов большими размерами. Начиная со среднего Дзёмона они имели сложную конструкцию, которая предусматривала использование нескольких очагов в одном доме[10].

стоянка Симидзука (Хамамацу)	стоянка Уэнохара (Кирисима)	стоянка Санно-какои (Курихара)	стоянка Саннай-Маруяма (Аомори)

Жильё было не только местом отдыха, но и пространством, тесно связанным с мировоззрением и верованиями. После 3-го тысячелетия до н. э. появился обычай зарывать при входе в землянку, имевшего форму коридора, неповреждённые керамические кувшины и горшки. Предполагают, что в них складывали молочные зубы или плаценту новорождённых[10]. В некоторых домах размещали каменные фаллические палки сэкибо[11][12] или ритуальные каменные полати. В Центральной Японии и регионе Канто найдены землянки с вымощенным плоским камнем полом[к. 7].

Среднестатистическая площадь жилья составляла 20—30 м²[10]. Обычно в нём проживала одна семья от 5 человек и более. Доказательством такого количества жителей служит находка на стоянке Убаяма (Итикава, Тиба)[13], где были обнаружены захоронение семьи в землянке — двое мужчин, две женщины и один ребёнок[10].

Существовали также большие здания, которые находят в Северной и Северо-Центральной Японии. В частности, на стоянке Фудодо (Асахи, Тояма) исследователи раскопали землянку, что имела четыре очага и в плане напоминала эллипс длиной 17 м и радиусом 8 м. На стоянке Сугисавадай (Носиро, Акита) была обнаружена землянка такой же формы, длиной 31 м и радиусом 8,8 м. Точное назначение этих больших сооружений неизвестно. Гипотетически они могли выполнять роль места сборов, амбаров или коллективной мастерской[10].

«Зал собраний» в отреставрированном поселении на стоянке Саннай Маруяма.

Несколько жилищ образовывали поселение. В Прото-Дзёмоне оно состояло из двух-трёх землянок. В раннем Дзёмоне количество жилья увеличилось, что даёт основания говорить о постепенном переходе к оседлому образу жизни. Жильё сооружали вокруг площади на примерно одинаковом расстоянии. Эта площадь была центром общественной и религиозной жизни поселения.

В историографии такой тип поселений называют «круглым»[к. 8] или «подковоподобным»[к. 9]. Они были традиционными на всей территории Японского архипелага начиная со среднего Дзёмона. Неизвестно, были ли поселения временными или постоянными, однако известно, что их обитатели проживали в них длительное время. Об этом свидетельствует продолжение керамических культурных стилей поселения, а также наслоение поселений раннего периода на поселения позднего[10].

Кроме жилых сооружений в состав поселения входили так называемые «здания на подпорках»[к. 10]. Фундамент этих сооружений напоминал прямоугольник, эллипс или шестиугольник. Они не имели земляных стен, пола и очага и находились на столбах-подпорках. Ширина этих зданий колебалась в пределах 5—15 м. Они были самыми крупными сооружениями наподобие больших землянок севернояпонского типа. Назначение «зданий на подпорках» неизвестно[10].

Кроме оседлых поселений археологи находят поселения, которые не имели жилищ и напоминают временные лагеря.

Жители Японии периода Дзёмон, как правило, хоронили покойников в раковинных насыпях (кайдзука (貝塚)). Эти насыпи выполняли одновременно роль корзины и кладбища и находились рядом с жилищами. По результатам археологических исследований, на одну насыпь раннего Дзёмон приходилось 1—2 захоронения, а на аналогичную насыпь позднего Дзёмон — более 30[10]. В 1-м тысячелетии до н. э. появились большие кладбища, как в раковинной насыпи на стоянке Ёсиго (Тахара)[14], где было найдено свыше 300 скелетов[15]. Материалы захоронений свидетельствуют о переходе от кочевого к оседлому образу жизни, а также о постепенном росте населения древней Японии[10].

В большинстве захоронений преобладало т. н. «скорченное погребение»: руки и ноги умершего сгибали так, что его тело напоминало эмбрион, его помещали в яму без гроба и закапывали. Известны также отдельные случаи вытянутого погребения, которые получили распространение с 3-го тысячелетия до н. э.[10]. Начиная с заключительного Дзёмона, наряду с захоронением появился обычай трупосжигания: обожжённые кости конечностей умершего складывали в прямоугольник, а посреди него складывали череп и другие кости. Как правило, захоронения были индивидуальными, однако существовали и коллективные могилы родственников или детей. Самая большая коллективная могила периода Дзёмон, длиной 2 м с 15 покойниками, была найдена в раковинной насыпи стоянки Миямотодай (Фунабаси, Тиба)[10].

Кроме обычных ямных захоронений в раковинных насыпях существовали и другие. В ряде стоянок археологи находят могильники, в которых покойники похоронены в ямах с каменным полом или в больших каменных гробах. Такой тип захоронения был привычным для Северной Японии в заключительный Дзёмон. На территории Хоккайдо традиционными были захоронения на отдельных крупных кладбищах вне поселений с богатым погребальным инвентарём[10]. Кроме этого, на всей территории тогдашней Японии существовал обычай хоронить мертворождённых, грудных малышей и умерших детей в возрасте до 6 лет в керамических кувшинах[к. 11]. Изредка в таких кувшинах хоронили взрослых — их тела сжигали, а кости, после обряда мытья водой, вкладывали в посуду[10].

У представителя позднего периода Дзёмон (F5), жившего на острове Ребун примерно 3500—3800 лет назад, определена Y-хромосомная гаплогруппа D1b2a-CTS220 (ISOGG 2018)[16][17]. У дзёмонца F5 и дзёмонки F23 определена митохондриальная гаплогруппа N9b1[18]. У образца IK002 (2500 лет до настоящего времени, Центральная Япония) также определена митохондриальная гаплогруппа N9b1[19].

У образца I6341 (Burial 5, JOM_137, 1500—1000 лет до н. э., Funadomari, Ребун) определена Y-хромосомная гаплогруппа D-M174/F1344>D1b-M64.1>Z1516 и митохондриальная гаплогруппа N9b1. У образца I13887 (1063 Burial 7, 2191—1982 лет до н. э., Rokutsu Shell Mound, Хонсю) определена Y-хромосомная гаплогруппа D1a2a3a-Z1570 (D1b1c1 в ISOGG 2018) и митохондриальная гаплогруппа N9b1. У образца I13886 (1062 Burial 6, 2136—1959 лет до н. э., Rokutsu Shell Mound, Хонсю) определена D1a2a3a-Z1575 (D1b1c1 в ISOGG 2018) и митохондриальная гаплогруппа N9b1[20].

У образца I13883 (1050 Burial 2, 984—835 лет до н. э., Rokutsu Shell Mound, Хонсю) определена Y-хромосомная гаплогруппа D1b-M64.1>D1b1c-CTS6609>D1b1c1-Z1574>Y11739 (ISOGG 2018) и митохондриальная гаплогруппа N9b2a[20].

Представитель финального периода Дзёмон IK002 образует базальную линию к исследованным геномам Восточной и Северо-Восточной Азии, вероятно, представляя некоторые из самых ранних волнов мигрантов, которые отправились на север из Юго-Восточной Азии в Восточную Азию. IK002 генетически родственен с 7888-летним охотником-собирателем La368 культуры Хоа-Бинь (Лаос). На графике PCA IK002 находится между современными жителями Восточной Азии, группой древних охотников-собирателей Хоа-Бинь и верхнепалеолитической (40 тыс. л. н.) особью из китайской пещеры Тяньюань. Кроме того, IK002 демонстрирует сильное генетическое родство с коренными аборигенами Тайваня, что может поддерживать прибрежный маршрут миграции предков дзёмонцев[21]. Анализ ДНК женщины F23 из погребения эпохи позднего Дзёмон в Фунадомари на острове Ребун показал, что общий предок дзёмонцев и ханьцев жил примерно 18 000 — 38 000 лет назад. Также анализ ДНК показал, что дзёмонцы генетически близки к восточноазиатским прибрежным популяциям от российского Дальнего Востока до Корейского полуострова, в том числе к коренным жителям Тайваня[22]. Японцы, ульчи, корейцы, коренные жители Тайваня и филиппинцы генетически ближе к дзёмонке F23, чем к ханьцам[18].

У представителей начального периода Дзёмон из Iyai rock-shelter (8,300—8,200 тыс. л. н.) определили митохондриальные гаплогруппы N9b (образцы Iyai1 и Iyai8) и N9b3 (Iyai4). У представителей начального периода Дзёмон из Higashimyou shell midden определили митохондриальные гаплогруппы N9a2a (Higa002), M7a1a (Higa006, 7,934—7,792 тыс. л. н.) и M80'D (Higa020). У представителя раннего периода Дзёмон определили митохондриальную гаплогруппу M7a1a (Todo5, Todoroki shell midden, 6,210—6,094 тыс. л. н.). У представителей среднего периода Дзёмон определили митохондриальные гаплогруппы M7a (Kaso6, Kasori shell midden) и N9b (Uba2, Ubayama shell midden). У представителя позднего периода Дзёмон определили митохондриальную гаплогруппу M7a1a (MB-TB27, Mabuni hantabaru)[23]. Согласно анализу многомерного шкалирования, митохондриальные геномы индивидов периода Дзёмон оказываются в том же генетическом кластере, что и митогеномы современного населения Японских островов[24].

Источником сведений о религиозных представлениях жителей Японии периода Дзёмон служит погребальный инвентарь. Его наличие свидетельствует, что дзёмонцы верили в существование души и загробную жизнь. В состав такого инвентаря входили вещи, которые покойник использовал при жизни: гребешки, серьги, браслеты, нашейные и нагрудные украшения, перстни и пояса. Чаще всего в захоронениях встречаются раковинные браслеты и пояса из оленьего рога. Первые изготавливались из крупных раковин глицимериса или раппана, в середине которых делали отверстие для руки и шлифовали до блеска; вторые делались из развилки оленьего рога и покрывались сложным орнаментом. Украшения имели не только эстетическую, но и ритуально-магическую функцию. Браслеты обычно носили женщины, а пояса — мужчины. Количество и богатство декора украшений указывали не на социальную, а половую и возрастную дифференциацию[10].

В поздний Дзёмон существовал инициационный обычай вырывания или спиливания зубов. За жизнь молодому человеку удаляли определённое количество резцов или клыки, что знаменовало о его вхождении в группу взрослых. Способ и порядок вырывания зубов был отличен по времени и по регионам. Также бытовал обычай подпиливания четырёх резцов верхней челюсти в форме малых трезубцев или двузубцев. Реализация таких операций нуждалась в соответствующих хирургических навыках[10].

Догу (Хиросаки, Аомори)	Догу (Цугару, Аомори)	Магатама (регион Канто)

Ещё одним артефактом, связанным с религиозными представлениями жителей тех времён, являются керамические женские статуэтки догу. Их иногда называют «дзёмонскими венерами». Древнейший образец такой статуэтки был найден на стоянке Ханавадай (Сакура, Тиба), которая датируется ранним Дзёмоном[к. 12]. В зависимости от стиля исполнения догу классифицируют на несколько типов: плоские[к. 13], цилиндрические[к. 14], рельефные с ногами[к. 15], с треугольными лицами[к. 16], филиноподобные[к. 17], с окуляроподобными глазами[к. 18]. Почти все статуэтки изображают женщин с большим, возможно беременным, животом. Как правило, их находят в поломанном состоянии. Предполагают, что догу символизировали женское начало, семью, рождаемость и использовались в обрядах, связанных с культом фертильности. С этим же культом ассоциируются фаллические символы — каменные дубинки сэкибо, каменные мечи и ножи, которые олицетворяют мужское начало, власть, авторитет[10].

Также изготавливали деревянные и каменные догу. Они играли роль амулетов-оберегов. Такую же роль имели магатамы, которые изготавливались из драгоценного камня и носились на шее. Кроме них жители древней Японии производили керамические маски, назначение которых неизвестно[10].

Население периода Дзёмон изготавливало каменные и деревянные орудия и изделия, использовало асфальт и технику лакирования уруси.