Ханбалитский мазхаб

Правовые вопросы Абу Дауда к Ахмаду ибн Ханбалю (879 год). Одна из старейших мусульманских рукописей

Первый этап формирования ханбалитского толка в мусульманском праве связан с Ахмадом ибн Ханбалем (780—855), заложившим основы этого мазхаба[3], и его непосредственными учениками (см. соотв. раздел), которые занимались собиранием его хадисов и юридических заключений (фетва)[4]. Ахмад ибн Ханбаль был рождён в Багдаде, но все источники указывают его родиной город Мерв (совр. Туркмения), откуда его мать приехала будучи уже беременной. Его отец, скончавшийся вскоре после переезда в Багдад, был одним из вождей хорасанского войска Аббасидов и происходил из арабского племени шайбан[5].

Ахмад ибн Ханбаль является одним из самых известных специалистов по мусульманским преданиям — хадисам. Ещё при жизни он был признан одним из наиболее авторитетных систематизаторов суннитского ислама, за ним закрепилось прозвище «спасителя» религии от нововведений (бид‘а)[6]. Некоторые исследователи (Йозеф Шахт[7], Н. Дж. Коулсон[8]) считали отправной точкой ханбалитского мазхаба составление Ахмадом ибн Ханбалем сборника хадисов «Муснад», хотя, возможно, что он отбирал хадисы согласно уже сформировавшимся взглядам на фикх[4].

В ходе странствий, которые длились до 816 года, Ахмад ибн Ханбаль обучался у большого количества улемов того времени. Его первым наставником в 795 году стал багдадский мухаддис Хушайм ибн Башир ас-Сулами (ум. 799)[9]. Во время обучения у ас-Сулами Ибн Ханбаль написал несколько трудов: «Китаб аль-хаджж» («Книга паломничества»), часть «Тафсира», «Китаб аль-када» («Книга предопределения»). Затем он посетил Куфу, Басру, Мекку, Медину и Дамаск. Последним и самым дальним его путешествием стала поездка в Сану к известному хадисоведу Абд ар-Раззаку[5].

Ядром учителей Ибн Ханбаля являются 25 человек, которые также были наставниками ближайших сподвижников основателя мазхаба. В «Табакате» Ибн Абу Йалы 7 людей из этого ядра даже были причислены к ханбалитам. Все они были представителями поколения мухаддисов Ирака и Хиджаза VIII — начала IX веков. Это ещё раз доказывает близость и взаимовлияние традиционалистских школ этих регионов, которую отмечал Игнац Гольдциер[10]. Учителя Ахмада ибн Ханбаля были широко известны и даже имели влияние при дворе халифа. Среди них: Исмаил ибн Улайя, Суфьян ибн Уяйна, Али ибн аль-Мадини, Яхья ибн Маин, Ваки ибн аль-Джаррах, Исхак ибн Рахавейх, Язид ибн Харун[11].

В конце VIII — начала IX веков обостряются споры между мусульманскими богословами-традиционалистами и мутазилитами. В этот конфликт вмешивается Аббасидский халиф аль-Мамун, который в 822—833 годах тайно пытается навязать мутазилитское учение традиционалистам. Ключевым вопросом дискуссий между мутазилитами и традиционалистами становится вопрос о сотворённости Корана. В 827 году аль-Мамун публично признаёт Коран сотворённым, а в 833 году инициирует беспрецедентное испытание (михна) богословов с целью навязать им мутазилитскую концепцию. После первой провальной попытки устроить михну аль-Мамун приказывает наместнику Ирака отправить к нему в Тарсус семь видных богословов Багдада, среди которых трое близких к Ибн Ханбалю богословов: Яхья ибн Маин, Исмаил ибн Масуд и Ахмад ад-Даураки. Все они под угрозой пыток признают тезис о сотворённости Корана.

После первого успеха халиф приказывает наместнику Ирака самостоятельно провести михну в Багдаде. После трёх недель испытаний группы из 20 человек самыми стойкими из них оказываются Мухаммад ибн Нух аль-Мадруб (ум. 933) и Ахмад ибн Ханбаль. Их заковывают в кандалы и отправляют в Тарсус к халифу. По пути приходит весть о смерти аль-Мамуна и Ибн Ханбаля возвращают в Багдад, где год держат в тюрьме. Разными уловками его пытаются заставить отказаться от своих убеждений. Во дворце халифа в течение 2 дней новый халиф аль-Мутасим и верховный судья Ибн Абу Дуад пытаются сломить Ибн Ханбаля. На третий день его бичуют. Из-за боязни огромной толпы, которая собралась возле дворца, бесчувственного Ибн Ханбаля отправляют домой[12].

До михны Ахмад ибн Ханбаль являлся не более чем одним из известных богословов. Поворотным моментом становится его решение противостоять самому халифу. Пройдя все испытания, он создаёт прецедент успешного сопротивления верховной власти. Появляются множество легенд, в которых очевидна поддержка Ибн Ханбаля самим Аллахом. После прихода к власти халифа аль-Мутаваккиля, покончившего с михной, Ахмада ибн Ханбаля начинают сравнивать с праведным халифом Абу Бакром. Он становится одной из центральных фигур традиционалистского богословия и лидером консервативных суннитов Багдада[13].

Ибн Ханбаль отличается от других правоведов тем, что не изложил своё правовое учение в письменном виде и при жизни запрещал делать это другим. Единственной его работой по фикху является книга о ритуальной молитве[14]. Записью, редактированием и передачей практически всех сочинений Ибн Ханбаля занимались его ученики и последователи, что позволяет считать сочинения периода раннего ханбализма плодом коллективного труда[15].

Второй этап формирования связан с Абу Бакром аль-Халлалом (ум. 923), который занялся дальнейшей систематизацией ханбалитского мазхаба[16]. Также свой вклад в систематизацию мазхаба внесли Абу Хатим ар-Рази (ум. 890) и Абу Бакр ас-Сиджистани (ум. 928)[17]. Аль-Халлала можно справедливо назвать основателем ханбализма, ибо именно он сделал решительные шаги по сбору юриспруденции эпонима школы, написал биографический словарь ханбалитов и обучил новой доктрине своих учеников. Обновлённый мазхаб постепенно сменил «старый» ханбализм, который не смог стать серьёзным соперником в долгосрочной перспективе[18].

Абу-ль-Касимом аль-Хираки (ум. 945) был написан «Мухтасар» — одно из самых ранних руководств по ханбалитскому праву, остававшееся стандартным текстом среди последователей школы вплоть до XIII века. Многие ведущие ханбалитские правоведы написали комментарии к этому труду[17].

Буиды, захватившие Багдад в 945 году и сделавшие аббасидского халифа своим вассалом, были сторонниками шиитов и мутазилитов, с которыми враждовали ханбалиты. Посредством преподавания и публичных выступлений ханбалиты активно пропагандировали традиционалисткое учение[17]. Халиф аль-Кадир, опираясь на ханбалитских богословов и их отряды милиции (’аййарун), сумел организовать независимую от Буидов религиозную полицию в Багдаде[19].

В 1018 году халиф опубликовал «Кадиритский символ веры», вдохновлённый ханбалитским учением, который пытался сделать стандартным для ортодоксальных мусульман. Этот документ является первым в своём роде и неоднократно читался публично на протяжении XI века. Альянс халифа аль-Кадира и его преемника аль-Каима с консервативными ханбалитами привёл к насилию между суннитскими и шиитскими милициями Багдада[19].

Несмотря на то, что Багдад был родиной ханбалитского мазхаба, этой школе не удалось стать главенствующей в этом городе, ибо до этого там закрепился ханафитский мазхаб, который был официальной правовой школой в Аббасидском халифате. Один из периодов расцвета ханбалитского мазхаба в Ираке связан с Абу Йала аль-Фарра (ум. 1066), который занимал пост верховного шариатского судьи (кади) Багдада и Харрана во время правления халифа аль-Каима (1001—1075)[20]. Также в этот период существенный вклад в развитие мазхаба сделали Ибн Батта (ум. 997) и Ибн Хамид (ум. 1012 или 1013). Труд «аль-Ибана», написанный Ибн Баттой, в течение многих веков оставался источником для вдохновения и руководством для ханбалитов[17].

В течение всего Средневековья ханбалиты, как приверженцы суннитского «правоверия», не раз становились во главе массовых городских движений[21]. По сообщениям Ибн аль-Асира, ханбалиты Багдада нападали на чиновников и простолюдинов, выливали найденное вино, избивали певиц и разбивали музыкальные инструменты, препятствовали купле-продаже запретного (харам), запрещали мужчинам и женщинам ходить вместе. Если они видели что-то подобное, то избивали провинившегося и везли к блюстителям порядка, где свидетельствовали против обвиняемого[22].

В XI веке началась междоусобица между ханбалитами и ашаритами, которая стала наиболее ранним эпизодом противостояния между мазхабами[23]. Также имели место распри ханбалитов багдадского квартала Баб аль-Басра с шиитами квартала Карх, которые начались ещё в первые годы правления Буидов. Кульминацией этого противостояния стал разгром фанатичными ханбалитами кладбища курайшитов в 1051 году[24].

Хотя до прихода к власти сельджуков ханбалиты сделали многое для расширения своего влияния, именно после падения Буидов они добились наибольших успехов в Багдаде. Это было время первых трёх сельджукидских султанов: Тогрул-бека, Алп-Арслана и Мелик-шаха. Такие влиятельные визири того периода, как Ибн Хубайра (ум. 1165) и Ибн Юнус (ум. 1197) были ханбалитами[17].

К концу правления Мелик-шаха в 1085 году возобновились стычки между ханбалитами Баб аль-Басры и шиитами Карха. В 1089 ханбалиты подняли восставние против администрации Багдада и кархских шиитов. Испугавшийся халиф был вынужден призвать в город войска мазйадита Сайф ад-Даулы, который нанёс ханбалитам поражение, от которого они не смогли оправиться[24].

В период правления халифа аль-Мустади (1142—1180) ханбалитский мазхаб стал господствующим в столице халифата. Ханбалит Ибн аль-Джаузи, пользовавшийся авторитетом при дворе, в это время стал самым влиятельным человеком Багдада и возглавлял пять медресе. Это вызвало недовольство со стороны представителей других мазхабов. После смерти аль-Мустади начался закат карьеры Ибн аль-Джаузи и вскоре он был заключен под стражу. Ханбалитский визирь Ибн Юнус был арестован, а его место занял шиит Ибн аль-Кассаб[25].

В период расцвета ханбализма в Багдаде жили и трудились такие выдающиеся представители этой школы, как аль-Калвазани (ум. 1116) — автор высоко почитаемого руководства по ханбалитскому фикху «аль-Хидая»; Ибн Акиль (ум. 1119) — плодотворный мыслитель, чьи труды охватили и правоведение, и богословие; Абдуллах аль-Ансари (ум. 1088) — мистик из Герата, чьи произведения стали классикой суфизма; Абдул-Кадир аль-Джилани (ум. 1165) — мистик и правовед персидского происхождения, чьё влияние среди суфиев ощущается в течение многих столетий после его смерти; Ибн Кудама (ум. 1223) — автор важнейшего сборника ханбалитского права «аль-Мугни», который был предметом тщательного изучения и в Османский период[17].

Из Ирака ханбализм распространился в города Леванта (XI—XII век), который считается «второй родиной» ханбалитов. Распространение мазхаба в Леванте связано с деятельностью Абу-ль-Фараджа Абд аль-Вахида аш-Ширази и представителей семей Аль Кудама и Аль Муфлих[20]. В результате внутренних разногласий и стремительных изменений в политике, в конце XII — начале XIII веков начался процесс медленной и постепенной маргинализации ханбалитов. После падения Багдада в 1258 году ханбализм сильно ослаб, а задолго до прихода монголов центром ханбалитов начал становиться Дамаск[17]. Из-за неприятия монгольских завоевателей ханбалиты к XIII веку в значительной мере потеряли влияние в мусульманском мире[26].

Примерно в XII веке ханбалитский мазхаб начал распространяться в Египте, где уже господствовали другие суннитские школы. По словам ас-Суюти, столь поздний приход ханбализма на земли Египта объясняется тем, что этому мешали шииты-исмаилиты, которые до этого правили Египтом.

Во времена суннитов Айюбидов ханбалитский мазхаб, ровно как и ханафитский мазхаб, не получили особого распространения в Египте[22]. Сирия и Палестина под властью мамлюков, сменивших Айюбидов, стали центром активной деятельности ханбалитов. Возвышение ханбалитского мазхаба в период ранних мамлюков связано с именем Ибн Таймии, его ученика Ибн Каййима и ученика Ибн Каййима Ибн Раджаба. Критика Ибн Таймии Аристотелевской логики, возможно, является самым значительным произведением Средневековья, которое в последнее время стало объектом тщательного исследования[17].

Ситуация в Египте изменилась, когда мамлюкский султан Бейбарс I назначил четырёх верховных шариатских судей (кади) от каждого суннитского мазхаба (1266 год), однако ведущую роль в Мамлюкском государстве всё равно играл шафиитский мазхаб, а затем уже все остальные школы. Первым ханбалитским кадием Египта стал Мухаммад ибн Ибрахим аль-Джаммаили аль-Макдиси (ум. 1277), а период расцвета ханбализма пришёлся на время судейства Муваффак ад-Дина аль-Хаджжави (1292—1367[27])[20].

С XIV века начался упадок ханбалитского мазхаба в Леванте. По словам Ибн Бадрана ад-Димашки (ум. в 1927 году), многие приверженцы ханбалитского мазхаба стали следовать официально признанным школам, чтобы получить возможность занимать государственные должности[20].

После завоевания Египта Османской империей государственным мазхабом стала ханафитская школа. К XX веку количество ханбалитов в Египте сильно уменьшилось: 1906 году из 312 шейхов университета аль-Азхар и 9069 студентов только три шейха преподавали по ханбалитскому мазхабу и лишь 28 студентов обучалось у них[20].

В новое время идеи ханбалитов об «обновлении» ислама посредством обращения к сунне Мухаммеда были возрождены представителями религиозного реформаторства в лице ваххабитов[21]. Распространение ханбализма в оазисах Неджда — явление феноменальное. Оторванная от Ближнего Востока Центральная Аравия по уровню общественного устройства недалеко ушла от Хиджаза во времена зарождения ислама, и ханбализм, признававший в принципе только ранний ислам, в целом удовлетворял потребности центральноаравийского общества XVIII века[28].

Благодаря хаджу, на который ежегодно собираются мусульмане всего мира, ханбализм значительно повлиял на исламские возрожденческие и реформаторские движения в Египте, Сирии, Индонезии и некоторых частях Южной Азии. Модифицированное ханбалитское учение было воспринято радикальными исламистами во многих частях мира[29]. Идеи ханбализма повлияли на реформаторское движение салафитов[30].

На сегодняшний день ханбалитский мазхаб является официальной доктриной в двух странах — Саудовской Аравии и Катаре[31][32].

Относительно малое число последователей ханбалитского мазхаба по сравнению с остальными суннитскими школами и даже отсутствие таковых в некоторых мусульманских регионах объясняется несколькими причинами:

• ханбализм сформировался позднее других мазхабов и ко времени его появления большая часть мусульман уже причисляла себя к определённому мазхабу[16][34];
• до прихода Саудитов к власти в Аравии на протяжении всей мусульманской истории ни одно государство на официальном уровне не поддерживало ханбалитский мазхаб[16] (в то время как правители Магриба и мусульманской Испании поддерживали маликитов, Аббасидский халифат, сельджукиды, зангиды и Османская империя поддерживали ханафитов, а Айюбиды и Мамлюки — шафиитов)[34];
• подавляющее большинство ханбалитских богословов и правоведов не стремилось к государственной службе и всячески сторонилось политических интриг[34];
• ханбалитский мазхаб отличается от других школ крайней степенью консерватизма, которое иногда принимало весьма радикальные формы[16].

Противостояние Ахмада ибн Ханбаля и мутазилитов началось во времена правления аббасидского халифа аль-Мамуна (786—833). Михна («инквизиция») продолжалась вплоть до смерти халифа аль-Васика (811—847) и была поддержана не только рационалистами из числа мутазилитов, мурджиитов и зейдитов, но и квазирационалистическими кругами шафиитских и ханафитских правоведов[53]. Мутазилиты называли ханбалитских буквалистов «демагогами» и «отбросами общества», которые отказались от рациональных обоснований и сложных экстраполяций и впали в антропоморфизм. Мутазилит аль-Джахиз в своей сатирической «Книге о скупых» уподоблял поведение ревностных к религии ханбалитов, осуждающих мирские желания, с поведением скряг. Ханбалиты же в свою очередь называли мутазилитов еретиками и зиндиками из-за сходства их взглядов со спекулятивной теологией манихейских мыслителей V—VI веков[54].

После восшествия на престол аль-Мутаваккиля (821—861) гонения обернулись уже против самих мутазилитов и достигли пика при халифе аль-Кадире (947—1031), который запретил преподавание и даже разговоры о мутазилитском учении. Люди стали отказываться от мутазилитских воззрений не столько из-за потери статуса государственной доктрины, сколько из-за роли мутазилитов в гонениях на Ахмада ибн Ханбаля и недоступности их рационалистических идей для понимания широким населением[55].

Несмотря на то, что Абуль-Хасан аль-Ашари с уважением относился к Ахмаду ибн Ханбалю и даже называл себя ханбалитом (на самом дел он был шафиитом)[56], ханбалиты испытывали особую неприязнь к ашаритам, которые пытались скрестить мутазилитскую рационалистическую философию с исламскими догматами[57]. Всех буквалистов, в числе которых были ханбалиты, удивлял подход ашаритов, избежавших мутазилизма, но не нашедших в себе смелости вернуться к первоисточникам — буквальному тексту Корана и сунне[58].

Ханбалиты изгнали из Сиджистана известного хадисоведа Ибн Хиббана (ум. 965) за то, что тот «отрицал границу у Аллаха»[59][60][61]. Ибн аль-Джаузи и Ибн Касир сообщают, что в 1055 году ашариты Багдада не могли посещать пятничные и обычные коллективные молитвы в мечетях из-за боязни ханбалитов. Об этой же смуте упоминает Ибн Хальдун[62].

В XI веке имел место один из первых эпизодов противостояния ханбалитов и ашаритов, который был назван ханбалитами (Ибн Раджаб, Ибн аль-Джаузи) «фитной Ибн аль-Кушайри», а ашаритами (ас-Субки) — «фитной ханбалитов». Абу Наср ибн аль-Кушайри (сын Абдул-Карима аль-Кушайри) был выдающимся ашаритским богословом, в 1076 году он обосновался в багдадской Низамии, где стал ругать ханбалитов и обвинять их в антропоморфизме (таджсим). Его поддержали Абу Саад ас-Суфи и Абу Исхак аш-Ширази. Было написано письмо визирю Низам аль-Мульку, где они просили о помощи против ханбалитов. Группа последователей аль-Кушайри решила напасть на шейха ханбалитов Абу Джафара аль-Аббаси (ум. 1077) и наказать его. Сторонники Абу Джафара встретили нападавших и между ними началась потасовка, в ходе которой погиб один человек из толпы, некоторые получили ранения. Ашариты-шафииты воззвали к фатимидскому халифу аль-Мустансиру, желая этим опорочить аббасидского халифа, оказывавшего поддержку Абу Джафару, который тоже был из числа аббасидов. Опасаясь жалобы ашаритов к Низам аль-Мульку, халиф призвал стороны к примирению. Абу Джафар ответил, что никакого примирения с теми, кто считает их «неверными», быть не может. Ибн Касир и Ибн аль-Джаузи писали о том, что эта смута привела к заключению под стражу Абу Джафара и выдворению Ибн аль-Кушайри из Багдада[63][64]. Ибн аль-Асир упомянул[65], что в результате фитны погибло около двадцати человек[62].

Ашаритами из числа шафиитов и ханафитов были устроены похожие гонения на известного ханбалита-суфия из Герата Абдуллаха аль-Ансари (1006—1089). Его обвиняли в том, что он муджассим (антропоморфист) и говорит о подобии Аллаха человеку, а в его михрабе водружён идол. Однажды аль-Ансари выдвинулся навстречу Низам аль-Мульку, среди войска которого были ашариты. И это было в то время, когда он вернулся из изгнания в Балхе. Ашариты решили подвергнуть допросу аль-Ансари на глазах у визиря, и, если бы он ответил так же, как отвечал у себя в Герате, то потерял бы уважение визиря, а если бы он ответил согласно убеждениям ашаритов, то опозорился бы в глазах своих последователей-ханбалитов. Один из ашаритов спросил у него: «Зачем ты проклинаешь Абуль-Хасана аль-Ашари?». После часа, проведённого аль-Ансари в раздумье, визирь приказал ему ответить наконец-то на вопрос. Тогда аль-Ансари ответил: «Я не знаком с аль-Ашари. Воистину, я проклинаю лишь того, кто не убеждён в том, что Аллах на небе и в том, что Коран — в мусхафе…» и т. д.[66]

Нападки ханбалита Ибн Таймии (1263—1328) на калам и ашаритов в труде аль-Хамавийа аль-Кубра, показывают, что даже спустя продолжительное время противоречия между ханбалитами и ашаритами не исчезли[67].

Ханбалиты критиковали суфизм за концепцию мистического познания (ма’рифа), которая расходилась с традиционалистскими представлениями о взаимоотношениях Бога и мира[68]. Также объектом серьёзной критики ханбалитов, которые считали, что Коран и сунна доступны для изучения любого желающего, стали претензии многих суфиев на обладание «сокровенным знанием» (’илм аль-батин)[69].

Ахмад ибн Ханбаль положил начало травле суфия аль-Мухасиби, который был обвинён в приверженности каламу. Аль-Мухасиби был вынужден бежать в Куфу и пробыл там до самой смерти Ибн Ханбаля[70]. Около половины книги Ибн аль-Джаузи «Тальбис Иблис» посвящено суфиям, которых он обвинял в отступлении от шариата. Особенно прославился своей критикой суфизма Ибн Таймия, осуждавший суфийскую практику достижения экстаза с помощью музыки и танцев, народные верования, посещения гробниц с подношениями, клятвы и обращения к святым[71]. Представление западных исламоведов о суфизме как о явлении, чуждом для религии ислам, появилось благодаря знакомству с трудами Ибн аль-Джаузи и Ибн Таймии[72].

Некоторые исследователи отмечают, что принципиальных противоречий в области догматики между ранними суфиями и ханбалитами не было. Суфии высоко почитали основателя мазхаба Ахмада ибн Ханбаля[73]. Так же как и суфии-эзотерики, ханбалиты придают большое значение «отрешению от мирского» (зухд)[74].

Хоть ханбалиты-ваххабиты осуждали суфизм в том виде, который был распространён в Османской империи XVIII века, их учение не содержало открытых нападок на суфиев. Но для истинных ваххабитов, опирающихся на Коран, сунну и богословов первых трёх веков ислама, суфизм всё-таки был «новшеством» и самым смертным грехом[75].

Ханбалиты и шииты относятся друг к другу с неприязнью[76] (впрочем, такое же отношение к шиитам и у остальных суннитов[77]). После прихода к власти Буидов, поддерживавших распространение шиизма, в Багдаде имели место многочисленные стычки между жителями ханбалитского квартала Баб аль-Басра и шиитского района Карх[24]. Шиитским шейхом аль-Муфидом (ум. 1022) было написано несколько сочинений с критикой ханбалитов. Его пропаганда имамитства привела к столкновениям имамитов и ханбалитов, и власти были вынуждены выслать его из Багдада[78]. Появившиеся в XVIII веке ханбалиты-ваххабиты громили шиитские святилища, а шиитов — жителей Восточной провинции и вовсе причисляли к немусульманам-зимми[79].

Противоречия между ханбалитами и Ибн Джариром ат-Табари и его последователями возникли по двум причинам. Во-первых, ат-Табари не включил Ибн Ханбаля в свой труд «Ихтиляф аль-фукаха» («Разногласия факихов»), ибо считал его мухаддисом, но никак не факихом. Во-вторых, ханбалиты интерпретировали «достохвальное место» (макам махмуд) в тексте Корана (17:79) как указание на то, что пророк Мухаммед будет сидеть на троне Аллаха, с чем не согласился ат-Табари[80]. Однажды в мечети ханбалиты спросили его об Ибн Ханбале, на что он упомянул об его «неисчислимых противоречиях», отказался признать хадис о сидении на троне и в стихотворной форме выразил свою позицию по этому поводу. Разъярённые ханбалиты стали бросать в него свои чернильницы, а когда ат-Табари укрылся в своём доме, забросали его камнями. В конфликт был вынужден вмешаться глава полиции Багдада Назук Абу Мансур[81] (уб. 929). Вражда между ат-Табари и ханбалитами разгорелась настолько, что после его кончины в 923 году, он был тайно погребён ночью, чтобы не дать толпам ханбалитов сорвать похороны[80].

• Священные тексты (насс), то есть Коран и сунна пророка Мухаммеда. При наличии недвусмысленных нассов ханбалитский мазхаб запрещает обращаться к другим источникам[83][16].
• Правовые решения (фетвы) сподвижников пророка Мухаммеда[83][16].
• Мнения сподвижников по различным вопросам. При наличии противоречащих друг другу мнений, следовало обратиться к тому из них, кто наиболее близок к Корану и сунне[83][16].
• Хадисы-мурсал и хадисы-даиф. Ахмад ибн Ханбал считал правомочным использование тех хадисов, в иснаде которых присутствует отсутствующее звено в виде одного из сподвижников, т. н. хадисов мурсал. Он также дозволял ссылаться на слабые (даиф) хадисы, подложность которых не доказана[83][16].
• Кияс и истислах. Если проблему не удавалось решить предыдущими четырьмя способами, Ахмад ибн Ханбаль прибегал к методу аналогии (кияс) текущего вопроса с уже имеющими решение проблемами. Он также применял метод истислаха[83][16].
• Иджма — единогласный вывод разных поколений правоведов по поводу какого-либо вопроса. Ахмад ибн Ханбаль признавал два типа иджмы[83][16]:

1. Главная иджма — единственное мнение сподвижников пророка по поводу рассматриваемого вопроса. Эта мысль является безусловным доказательством, ибо, согласно Ибн Ханбалю, сподвижники всегда действовали в полном соответствии с Кораном и сунной Мухаммеда.
2. Второстепенная иджма — если вопрос всем ясен и нет противоречащего мнения по этой проблеме, то это считается доказательством.

• Истисхаб — фетва считается действительной до тех пор, пока не будет найдено новое доказательство и не будет вынесено соответствующее решение[83][16].

Ханбалиты отличаются строгостью в соблюдении правовых и обрядовых норм шариата[85]. Помимо отличий в источниках права, разные школы по-разному трактуют некоторые положения связанные с ибадатами:

• В отличие от маликитского мазхаба, тааввуз, то есть произношение слов «а’узу би-Ллахи мин-аш-Шайтани-р-раджим» во время совершения первого ракаата намаза у ханбалитов является суннатом.
• В отличие от шафиитов и маликитов, произношение басмалы перед чтением суры аль-Фатиха в намазе у ханбалитов считается суннатом.
• Ханбалиты, в отличие от маликитов и шафиитов, не считают мандуб и суннат разными понятиями.
• Ханбалиты считают произношение молитв «Субхана Рабби-аль-А’ля» и «Субхана Рабби-аль-’Азим» во время поясного и земного поклона ваджибом, когда как маликиты считают это мандубом, а ханафиты и шафииты — суннатом.
• Ханбалиты, ханафиты и шафииты считают, что при совершении земного поклона сначала следует опустить колени, а затем уже другие части тела, а маликиты утверждают, что колени следует опускать в последнюю очередь.
• Шафииты считают, что кровотечение не нарушает омовение (вуду), ханафиты и ханбалиты считают, что нарушает. При этом ханбалиты добавляют, что кровотечение должно быть значительным и обильным, и определяется человеком самостоятельно[86].

Для указания на запретность (харам) Ибн Ханбаль использовал выражения «не следует» (араб. لا ينبغي‎) или «не будет правильным» (لا يصلح‎). Также в подобном смысле он использовал выражения «считаю это отвратительным» (أستقبحه‎) и «это отвратительно» (قبيح‎). Если после утвердительного запрета чего-либо Ибн Ханбаль использовал слова «я чувствую отвращение к этому» (أكرهه‎) или «я не в восторге от этого» (لا يعجبني‎), то это указывает на запретность. Есть мнения о том, что это указывает на нежелательность (макрух). Выражения в основном используемые для указания на нежелательность иногда употреблялись им для обозначения запретности. В таком ключе его слова интерпретировали Абу Бакр аль-Халлал, Ибн Хамид и др.[90]

Для указания на желательность (мандуб) или обязательность (ваджиб) в зависимости от ситуации Ибн Ханбаль использовал выражение «я люблю вот такое» (أحب كذا‎). Слова «я одобряю такое» (أستحسن كذا‎) и «это хорошо» (حسن‎) в его устах указывают на желательность, а выражение «я в восторге» (يعجبني‎) указывает на обязательность. Для указания же на дозволенное, но не предписанное шариатом (мубах), использовались выражения «в этом нет ничего плохого» (لا بأس بكذا‎) или «я надеюсь, что в этом нет ничего плохого» (أرجو أن لا بأس به‎)[91].

• Шейх аль-исла́м (араб. شيخ الإسلام‎) — у ранних ханбалитов — Муваффак ад-Дин Ибн Кудама, у более поздних — Такий ад-Дин Ибн Таймия.
• Шейха́н (араб. شيخان‎) — «два шейха»: Ибн Кудама аль-Макдиси и Маджд ад-Дин Абуль-Баракат (ум. 1254).
• аш-Ша́рих (араб. الشارح‎‎) — Абу Умар аль-Макдиси (ум. 1283), автор авторитетной книги «аш-Шарх аль-Кабир».
• аль-Ка́ди (араб. القاضي‎‎) — Абу Йала Мухаммад ибн Хусейн аль-Фарра (ум. 1066).
• Абу́ Бакр (араб. أبو بكر‎) — Абу Бакр аль-Маррузи (ум. 887), ученик Ахмада ибн Ханбаля.
• ’а́нху (араб. عنه‎) — «от Ахмада ибн Ханбаля».