Трухмены

Появление туркмен на территории нынешнего Ставропольского края обусловлено тем, что в 1609 году при приходе калмыков в прикаспийские степи, часть покорённых мангышлакских туркмен была причислена к телохранителям торгутского хана Хо-Урлюка. Первоначально ставропольские туркмены кочевали вместе с калмыками. Письменные источники фиксируют присутствие туркмен на правом берегу Волги уже в 1653 году. Однако, с калмыцкими ханами их отношения складывались непросто. К примеру, в 1771 году часть переселившихся за Волгу туркмен, была насильно уведена мятежным калмыцким ханом Убаши в Китай, который протестовал против усиления Российского государства в низовьях Волги. Но за рекой Яик 340 туркменских семей бежали и возвратились назад в теперь уже российские владения, где российские власти позволили им кочевать от Волги до реки Кумы на Северном Кавказе.

В 1793 г. Мангышлак покинула вторая волна эмигрантов-туркмен. Но представители этой волны до Ставрополья уже не дошли и осели в дельте Волги. Таким образом сформировались астраханские туркмены. Их ряды продолжали пополняться отдельными кочевыми туркменскими семьями вплоть до 1813 года[1], когда, по свидетельству П. И. Небольсина, в низовьях Волги поселилась последняя группа из 600 мангышлакских туркмен[2].

Исторически делились на тайпы (народности). Полевые исследования 2007—2011 годов показали, что племенное деление сохранилось и играет некоторую роль. Даже в одном селении представители разных туркменских народностей предпочитают селиться отдельно. Так, аул Озек-Суат делится на Верхний, где живут союнаджи (их в селе около 30 %) и игдыры (10 %), и на Нижний, где живут човдуры — их примерно 60 %. Чувство «племенной» солидарности имеет реальное значение, используется в конкуренции за доступ к административным ресурсам. Желание видеть во власти представителя именно своего клана проявилось во время выборов в местные органы власти. По словам жителей Озек-Суата, в результате завязалась нешуточная предвыборная борьба, имели место и конфликтные ситуации. Об остроте межклановой конкуренции можно судить по высказываниям некоторых жителей аула о том, что главой местной администрации желательно было бы видеть не туркмена, а русского, который бы был нейтральной фигурой по отношению ко всем туркменам, как это было до середины 2000-х годов[3].

Ещё в царское время у трухмен существовали выборные аксакалы, которые помогали приставу. Полевые исследования 2007 и 2011 годов показали, что помимо органов местного самоуправления, большую роль у ставропольских туркмен играет Совет старейшин. Этот орган избирается на собраниях, которые проходят на кладбищах. Избирателями являются взрослые мужчины от 30 лет (может прийти отец с сыновьями), обязательно присутствие на собрании хотя бы одного представителя от каждого дома. В Совет старейшин входят пожилые и активные мужчины, значительную роль играет мулла. Функции Совета достаточно обширны — проведение общественных работ (к примеру, как организовать водопой для скота), и сбор денег на общие нужды (например, на строительство мечети или дороги), оказание помощи односельчанам (например, собирают деньги для вдовы, или кому-то на поездку, или если сын отделяется от родителей, или помогают провести газ). Также совет разбирает тяжбы между жителями, наказывает провинившихся, порой даже берёт на себя функции органов правопорядка, воздействуя на нарушителей своими методами, не прибегая к помощи полиции. Есть туркменские сёла, где самоуправление практически полностью регулирует общественную жизнь. Так, аулы Уллуби-Юрт и Махач входят в сельскую администрацию, центр которой — в ногайском селе Каясула, расположенном в 25 км от этих аулов. По словам местных жителей, сельская администрация не обращает никакого внимания на жизнь туркменских аулов, не выделяет денег на благоустройство и строительство дороги. Поэтому все проблемы приходится решать самим жителям, которые поддерживают порядок и не допускают конфликтов. Внутреннее самоуправление характерно для бригад туркмен, отправляющихся на заработки в гарнизон Ханкалы и на северные стройки. Туркмены образуют бригады, поддерживают друг друга и общий порядок: могут выслать своего товарища обратно за неблаговидное поведение, например, за пристрастие к алкоголю[3].

Традиционные занятия — скотоводство (овцы, козы, лошади, крупный рогатый скот, верблюды), изготовление ковров, иных изделий из шерсти. Полевые исследования 2007 и 2011 годов показали, что среди мужчин-туркмен Ставрополья распространена трудовая миграция. Большая часть мужчин-туркмен из Туркменского района уезжала в Ханкалу, в российский гарнизон. Мужчины из туркменских аулов Нефтекумского района отправлялись на заработки в Тюменскую область. До 90 % молодых мужчин Озек-Суата, Уллуби-юрта и аула Махач работали на стройках газо- и нефтепроводов в Тюмени, Тынде, Норильске и других сибирских районах. Это, по словам жителей, «чисто туркменский, местный проект»: одновременно организованно выезжали и там работали по 300—400 человек из аулов[3].

Язык трухмен — диалект туркменского языка, c заметным влиянием языка ногайцев, c кочевьями которых граничили кочевья трухмен. Ставропольским туркменам ближе язык Ташауза и Чарджоуского велаята, и они плохо понимают туркменский язык, на котором идёт телевещание из Ашхабада[3].

Полевые исследования конца 2000-х — начала 2010-х годов показали, что в семье ставропольские туркмены разговаривают на родном языке, в том числе молодёжь. Практически все туркмены в совершенстве владеют русским, то есть они полностью двуязычны, за исключением незначительного числа очень пожилых женщин.

Преподавание туркменского языка осуществлялось до революции — например, с 1913 года туркменский язык преподавали в школе аула Озет-Суат. В 1920-е годы почти в каждом туркменском ауле были открыты национальные школы и библиотеки, с 1930 года на туркменском языке выходила районная газета. В 1965 году обучение родному языку в школах было прекращено.

В 1990-е годы несколько человек были отправлены в Ашхабад для получения специальности «туркменский язык», литературный вариант которого изучался в школах Ставрополья до начала 2000-х гг., а в некоторых аулах (например, в Эдельбае) и несколько позже. Однако впоследствии сфера использования туркменского языка сузилась — с середины 2000-х в Ставропольском крае на нём нет ни одной радиопередачи или телепрограммы, нет печатных изданий. Обучение (кроме школы аула Озек-Суат, где туркменский изучают факультативно) ведётся только на русском языке[3].

Верующие — преимущественно мусульмане-сунниты. Полевые исследования 2007 и 2011 годов показали, что почти в каждом ауле есть мечеть, а мулла играет важную роль в общественной жизни. Однако ревностного соблюдения обрядов не было выявлено. Из 34 респондентов посещали мечеть десять человек, из которых половина — молодые женщины. Мусульманский пост держали только двое из опрошенных. Строительство мечетей и деятельность мулл осуществлялось за счёт добровольных пожертвований. На мечеть собирают деньги два раза в год; все, независимо от религиозных убеждений, считали долгом поучаствовать в пожертвовании, подаянии. Отмечали два основных мусульманских праздника (Уразу и Курбан), в эти дни мужчины приходят на кладбище, чтобы помолиться за усопших и где обсуждают общественные дела[3].

Исследователь О. Брусина отмечает, что несмотря на всё своеобразие культуры туркмен Ставрополья, именно культура Туркмении является для них эталоном. Традиционный костюм ставропольских туркмен значительно отличается от костюма среднеазиатских туркмен, но полевые исследования 2007 и 2011 годов показали, что российские туркмены, посетив Туркмению, приобретают там национальную одежду стандартизированного (текинского) образца. Там же заказывают одежду и для своих народных танцевальных ансамблей, для выступлений всадников и для участников традиционной борьбы гореш. Хотя эти наряды имеют мало общего с традиционными костюмами ставропольских и астраханских туркменов, к ним относятся как к символу укрепления национального духа[3].

Трухмены отличаются от туркмен Туркмении большей монголоидностью и более светлой пигментацией, что связано с межнациональными браками[3].

Расселение туркмен в ЮФО и СКФО по городским и сельским поселениям в %, перепись 2010 г.

При переписи населения 2002 года трухмены учитывались вместе с туркменами (вместе более 33 тыс.), хотя за несколько веков раздельного проживания трухмены значительно отдалились от своих собратьев из Туркмении. В Ставропольском крае тогда было зарегистрировано 13,9 тыс. туркмен (0,48 %). Перепись 2010 года зафиксировало присутствие в крае 15 048 туркмен. Они являются девятым по численности народом края с долей в 0,54 %.

Ставропольские туркмены поддерживают связи с Туркменией: в этой стране побывало несколько делегаций, в ауле Эдельбай в 2009 г. был установлен привезённый из Ашхабада бронзовый бюст классика туркменской поэзии Махтумкули. В Ашхабад для участия в фестивалях несколько раз приглашались народные танцевальные и музыкальные ансамбли ставропольских и астраханских туркмен. Массовой миграции в Туркмению нет: дороги билеты и требуется виза. Полевые исследования показали, что ставропольские туркмены через спутниковые антенны смотрели передачи из Ашхабада, а большинство опрошенных хотело бы посетить эту страну, но поездки туда единичны[6].

• Астраханские туркмены

• Фестиваль культуры ставропольских туркмен (май 2006): фоторепортаж Архивная копия от 23 октября 2013 на Wayback Machine
• www.erkin.net: «У туркмен Ставрополья»
• the Turkmens (Trukhmens) of Stavropol

• Брусина О. И. Ставропольские туркмены. Этнокультурное развитие, социальные обычаи, процессы адаптации и интеграции // Исследования по прикладной и неотложной этнологии / О. И. Брусина. — Москва : ИЭА РАН, 2008. — Вып. 202. — 42 с.
• Курбанов А. В. Ставропольские туркмены. Историко-этнографические очерки / А. В. Курбанов. — СПб.: Изд. отд. Языкового центра СПб ГУ, 1995. — 239 с. — ISBN 5-87403-003-4.
• Трухмены / Брусина О. И. // Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов. — М. : Большая российская энциклопедия, 2004—2017.
• Щеглов И. Л. Трухмены и ногайцы Ставропольской губернии : сведения о хозяйстве оседлых и кочующих инородцев, русских крестьян и хуторян-овцеводов в Трухменской и Ачикулакской степи Ставропольской губернии / И. Л. Щеглов. — Ставрополь : Деп. гос. зем. имуществ, 1910. — Т. 1. — [2], II, [4], VI, 529 с.