Тарковский, Андрей Арсеньевич

Родился в селе Завражье Юрьевецкого района Ивановской Промышленной области (ныне — село Завражье Кадыйского района Костромской области)[10], на Волге, где жили родственники матери. Отец, Арсений Александрович Тарковский, был поэтом и переводчиком, уроженцем Елисаветграда. Мать, Мария Ивановна Вишнякова, принадлежавшая к старинному дворянскому роду Дубасовых[11], окончила московский Литературный институт[12], выпускником которого был и её муж. В сентябре 1932 года мать с маленьким Андреем вернулась в Москву. С 1934 года Тарковские жили в квартире № 2 в двухэтажном доме (каменный низ, деревянный верх) в 1-м Щипковском переулке в Замоскворечье. В 1934 году у Андрея родилась сестра Марина. В 1935 году Арсений Тарковский оставил семью, а в 1941 году ушёл добровольцем на фронт, где после ранения потерял ногу[12]. Мария Ивановна устроилась корректором в Первую образцовую типографию в Москве и проработала там до пенсии[12].

В 1939 году Андрей поступил в московскую школу № 554 (ныне — школа № 627). В начале войны мать увезла его с сестрой к родственникам в Юрьевец[12]. И хотя свою жизнь Тарковский прожил в основном в Москве, образом отчего дома остался для него дом его детства в Юрьевце, где сейчас находится Музейный центр Тарковского. Таким он предстал в фильме «Зеркало», где были отражены многие впечатления детства — уход отца, мать с двумя детьми на руках, эвакуация, школа, трудности быта.

Это было тяжёлое время. Мне всегда не хватало отца. Когда отец ушёл из нашей семьи, мне было три года. Жизнь была необычно трудной во всех смыслах. И всё-таки я много получил в жизни. Всем лучшим, что я имею в жизни, тем, что я стал режиссёром, — всем этим я обязан матери.

В 1943 году Тарковские вернулись в Москву. Андрей продолжил учёбу в своей старой школе, где он учился в одном классе с Андреем Вознесенским[12]. Судя по аттестату, который хранится в архиве ВГИКа, в школе Андрей не отличался прилежанием и не проявлял интереса ни к естественным, ни к гуманитарным наукам[12]. Его воспитание было традиционно художественным. С семи лет он посещал районную музыкальную школу (по классу фортепиано), а в седьмом классе поступил в Московское художественное училище памяти 1905 года, где занимался рисованием[12].

В 1951—1952 годах Тарковский учился на арабском отделении Московского института востоковедения, однако оставил учёбу, получив сотрясение мозга на занятиях по физкультуре[12]. В автобиографии для поступления во ВГИК он писал:

Во время обучения я часто думал о том, что несколько поспешно сделал выбор профессии. Я недостаточно знал ещё жизнь[12].

В мае 1953 года Тарковский устроился коллектором в научно-исследовательскую экспедицию института Нигризолото в далёкий Туруханский район Красноярского края, где проработал почти год на реке Курейке, пройдя пешком по тайге сотни километров. Свой альбом зарисовок он сдал потом в архив Нигризолота[12].

В своё время я пережил очень трудный момент. В общем, я попал в дурную компанию, будучи молодым. Мать меня спасла очень странным образом — она устроила меня в геологическую партию. Я работал там коллектором, почти рабочим, в тайге, в Сибири. И это осталось самым лучшим воспоминанием в моей жизни. Мне было тогда 20 лет… Всё это укрепило меня в решении стать кинорежиссёром[12].

По возвращении из экспедиции в 1954 году Тарковский подал документы во ВГИК и был принят на режиссёрское отделение в мастерскую Михаила Ромма[12]. «Выбор этот был скорее случайным, чем осознанным», — признался он позднее.

Годы учёбы и раннего творчества Тарковского совпали с периодом обновления в искусстве. В 1953 году было принято решение об увеличении производства фильмов. В 1954 году, когда Тарковский поступил во ВГИК, было снято 45 фильмов, а через год — уже 66[12]. Важную роль в становлении Тарковского сыграло и то обстоятельство, что незадолго до него в институт пришло военное поколение, которому предстояло обновить в кино как темы, так и образные средства выразительности[12]. В 1955—1956 годах молодые режиссёры сняли около 50 фильмов[12]. В этот период также дебютировали многие молодые сценаристы, операторы, актёры.

Это было время «хрущёвской оттепели», начало которой положило разоблачение культа личности Сталина на XX съезде КПСС в 1956 году. Веяние «оттепели» принесло в среду молодёжи западную литературу и музыку, зарубежный авторский кинематограф, итальянский неореализм и французскую «новую волну». В западной кинокритике появился термин «отёр» (от французского auteur), обозначавший единого автора фильма, под контролем которого находились все аспекты кинопроизводства, от сценария до монтажа. Всё это подтолкнуло Тарковского к идее авторского кино[14]. В эти годы большое влияние на него оказали Бунюэль и Бергман, а позже к ним прибавились Куросава и Феллини[12].

Главным педагогом и наставником Тарковского в годы учёбы был Михаил Ромм, воспитавший целую плеяду талантливых кинорежиссёров. Представитель повествовательного и жанрового кино 1930-х годов, которое многие его ученики отрицали и критически переосмыслили, Ромм тем не менее развивал в них творческую индивидуальность и верность своей правде. Он также выручал их в случае неприятностей, давал им взаймы деньги, покровительствовал им на киностудиях, защищал их работы, порой опровергавшие его собственные[12].

Первой курсовой работой Тарковского стал короткометражный фильм «Убийцы», поставленный осенью 1956 года совместно с Александром Гордоном и Марикой Бейку по рассказу Хемингуэя. Эта работа получила высокую оценку Ромма. За ней последовал короткометражный фильм «Сегодня увольнения не будет…» (1957). На третьем курсе Тарковский познакомился с Андроном Кончаловским, в то время первокурсником режиссёрского отделения. С этого момента началась их творческая дружба. А. Кончаловский вспоминал:

Мы с Тарковским росли под знаком отрицания многого из того, что было в кинематографе. Нам казалось, что мы знаем, как делать настоящее кино. Главная правда — в фактуре, чтобы было видно, что все подлинное — камень, песок, пот, трещины в стене. Не должно быть грима, штукатурки, скрывающей живую фактуру кожи. Костюмы должны быть неглаженые, нестираные. Мы не признавали голливудскую или, что было для нас то же, сталинскую эстетику. Ощущение было, что мир лежит у наших ног, нет преград, которые нам не под силу одолеть[15].

В соавторстве друзья написали сценарий «Антарктида, далёкая страна» (1959), отрывки из которого были опубликованы в газете «Московский комсомолец». Тарковский предложил сценарий киностудии «Ленфильм», но получил отказ. Свой следующий совместный сценарий «Каток и скрипка» (1960) они успешно продали только что созданному на «Мосфильме» объединению «Юность». Это был сентиментальный сюжет о короткой дружбе мальчика-скрипача и водителя катка.

Получив разрешение поставить «Каток и скрипку» в качестве дипломной работы, Тарковский привлёк к съёмкам молодого оператора Вадима Юсова. Концепция сложилась под влиянием короткометражного фильма французского режиссёра Альбера Ламориса «Красный шар», удостоенного в 1956 году Гран-при Каннского кинофестиваля и Оскара. Эта первая совместная работа Тарковского и Юсова, отмеченная раскрепощённостью камеры и цветовой выразительностью, получила первый приз на фестивале студенческих фильмов в Нью-Йорке в 1961 году. В связи с «Катком и скрипкой» Майя Туровская писала:

Никогда Андрей Тарковский не будет относиться к искусству как к ремеслу, развлечению или источнику дохода. Всегда оно будет для него не только делом собственной жизни, но и вообще делом для всей жизни, деянием. Это высокое уважение к искусству впервые он выразил в короткометражном детском сюжете[12].

В 1960 году Тарковский с отличием окончил ВГИК.

В 1961 году Тарковский подал заявку на фильм «Андрей Рублёв», который требовал большой подготовительной работы[12]. Поэтому его первой полнометражной постановкой стал фильм «Иваново детство» по мотивам военного рассказа Владимира Богомолова «Иван». Пронзительно-трагическая история подростка (Николай Бурляев), в которой светлый мир детства противопоставлялся мрачным реалиям войны, произвела настоящую сенсацию в мировом кино. Фильм был удостоен «Золотого льва святого Марка» Международного кинофестиваля в Венеции (1962) и многих других кинопремий. При очевидном тяготении к стилистике Брессона и Куросавы молодой советский режиссёр показал самостоятельный талант оригинально мыслящего художника.

Тем временем Тарковский приступил к работе над фильмом об Андрее Рублёве, в котором заглавный герой находился в мучительном поиске себя в отношениях с миром, с людьми. В сценарии, написанном совместно с А. Михалковым-Кончаловским, проглядывал как костюмно-исторический эпос, так и авторский фильм-проповедь. Съёмки начались в 1964 году и продолжались больше года[12]. В это время в стране наметился переход от оттепели к застою. Работа над фильмом продвигалась медленно и сложно. Советские чиновники от искусства усмотрели в нём невыгодные параллели с современной действительностью, многих из них раздражала и его непривычная форма. «Андрей Рублёв» (первоначальное название — «Страсти по Андрею») подвергся проработкам и цензурным поправкам.

В 1969 году французская фирма, получившая права на зарубежный прокат «Андрея Рублёва», показала его вне конкурса на Каннском кинофестивале, где он был удостоен приза ФИПРЕССИ[12]. 19 октября 1971 года фильм был наконец выпущен в отечественный прокат ограниченным числом кинокопий и с тех пор практически не сходил с экрана[12]. Майя Туровская писала:

Фильмы Тарковского всегда ошеломляли трудной для среднестатистического восприятия новизной. Их не понимали чиновники, казалось, что их не поймут и зрители. На самом деле у Тарковского был всегда «свой», верный ему и преданный зритель, как бывает «свой» читатель у поэзии[12].

В 1970 году после почти пятилетнего перерыва Тарковский приступил к съёмкам фильма «Солярис». Герои этой философско-фантастической драмы по одноимённому роману Станислава Лема — представители технократической цивилизации будущего, обитающие в искусственном мире космической станции, исследующие планету Солярис. Однако Тарковский и здесь раскрыл свою идею изначальной «божественной» духовности человека, выведя её за пределы национальных и культурных границ: рублёвская «Троица» равноправно уживалась с музыкой Баха и картинами П. Брейгеля, а композиция финального кадра была буквальной цитатой «Возвращения блудного сына» Рембрандта. В 1972 году «Солярис» был показан на Каннском кинофестивале и, кроме Специального приза жюри, получил также Приз экуменического жюри. В 1973 году фильм вышел в советский прокат.

В 1974 году режиссёр снял свой самый исповедальный фильм «Зеркало». В нём он не стал сковывать себя рамками традиционного сюжета и предложил богатый набор визуальных ассоциаций и воспоминаний художника — автора и героя. Смысловая структура фильма оказалась удивительно многомерной — наряду с философско-поэтическими «кодами» в некоторых эпизодах читался антитоталитарный подтекст (эпизод в типографии и др.). На совместном заседании коллегии Госкино и секретариата правления Союза кинематографистов «Зеркало» признали непонятным, немассовым и в общем неудачным фильмом[12]. Тарковский высказал на этот счёт своё мнение:

Поскольку кино всё-таки искусство, то оно не может быть понятно больше, чем все другие виды искусства… Я не вижу в массовости никакого смысла… Родился какой-то миф о моей недоступности и непонятности. Утвердить себя личностью своеобразной невозможно без дифференциации зрителя[12].

Фильм «Зеркало» вышел в ограниченный прокат и обострил скрытое противостояние режиссёра и власти. Готовясь к новому проекту, Тарковский писал сценарии, читал на Высших курсах сценаристов и режиссёров лекции по режиссуре (1977—1978), поставил в Театре Ленинского комсомола спектакль «Гамлет» (1977). Об этой работе режиссёр так рассказывал на встрече с казанскими кинолюбителями:

Ставил я «Гамлета» не из-за того, чтобы освоить профессию театрального режиссёра, а из-за самой пьесы, так как очень её люблю. И ещё хотел увидеть в роли Гамлета своего любимого актёра А. Солоницына. Мечтаю поставить «Гамлета» в кино, но пока этому не время, так как из памяти не изгладилась постановка Г. Козинцева, режиссёра, которого я уважаю. Но когда-нибудь я надеюсь поставить «Гамлета» в кино. Работа в театре была для меня полезной, так как дала мне понять специфику работы театрального режиссёра, которая отличается от специфики работы в кино[18].

Снятый в 1979 году по повести братьев Стругацких «Пикник на обочине» фильм «Сталкер» выглядел своего рода компромиссом: угрожающе-таинственная и одновременно сулящая исполнение любых желаний Зона воспринималась и как намёк на кризис технократической (то есть «капиталистической») цивилизации, в том же ключе можно было истолковать и смысл диалогов писателя (Анатолий Солоницын) и профессора (Николай Гринько). 7 июня 1979 года «Сталкер» был принят Госкино, а 15 июня состоялась его премьера в Доме кино.

25 января 1980 года Тарковскому было присвоено звание Народного артиста РСФСР. В мае 1980 года «Сталкер» был показан на Каннском кинофестивале и получил Приз экуменического жюри. В советский прокат фильм вышел 19 мая в количестве 196 копий[19].

С 1964 года, с самого первого набора[20] режиссёрского отделения Высших курсов сценаристов и режиссёров, Тарковский читал слушателям циклы лекций «Основы кинорежиссуры»[21][22][23], «Литературный и экранный образ»[24]. А в 1982 году открылась его режиссёрская мастерская, в которой он не успел начать обучение из-за отъезда в Италию[25].

В 1980 году Тарковский отправился в Италию для работы над сценарием фильма «Ностальгия»; контракт с итальянцами на съёмки был подписан в марте 1982 года[27]. Сразу после этого он снова уехал в Италию[28].

4 апреля 1982 года Тарковскому исполнилось 50 лет, однако на родине не было опубликовано юбилейных текстов, не было организовано формальных торжеств в Доме кино[27].

В ходе поиска натуры режиссёр снял документальный фильм «Время путешествия» (1982). В 1983 году фильм «Ностальгия» был показан в конкурсе Каннского кинофестиваля и получил Приз за режиссуру, Приз ФИПРЕССИ и Приз экуменического жюри.

После окончания срока командировки Тарковский с женой Ларисой продолжал оставаться в Италии и отправил из Рима письмо на имя председателя Госкино СССР Филиппа Ермаша с просьбой предоставить ему, его жене, тёще и 12-летнему сыну Андрею возможность в течение трёх лет жить в Италии, после чего он обязывался вернуться в СССР. 29 июня 1983 года Ермаш направил в ЦК КПСС секретную докладную записку[29]:

Рассмотрев обращение Тарковского А. А., Госкино СССР считает, что его решение остаться за рубежом едва ли является только следствием эмоциональной неуравновешенности и определённой неудачи на Каннском фестивале, откуда Тарковский А. А. рассчитывал вернуться с главным призом. Сосредоточившись на собственном эгоцентрическом понимании нравственного долга художника, Тарковский А. А., видимо, надеется, что на Западе он будет свободен от классового воздействия буржуазного общества и получит возможность творить, не считаясь с его законами. (…) В любом случае Госкино СССР не считает возможным принимать условия Тарковского А. А., имея при этом в виду, что удовлетворение его просьбы создаст нежелательный прецедент.

Мемориальная доска на доме на виа Сан Никколо, 91 во Флоренции, где жил А. Тарковский

16 сентября 1983 года Тарковский писал отцу[30]:

Мне очень грустно, что у тебя возникло чувство, будто бы я избрал роль «изгнанника» и чуть ли не собираюсь бросить свою Россию… Я не знаю, кому выгодно таким образом толковать тяжёлую ситуацию, в которой я оказался «благодаря» многолетней травле начальством Госкино, и, в частности, Ермаша — его председателя. Может быть, ты не подсчитывал, но ведь я из двадцати с лишним лет работы в советском кино — около 17 был безнадёжно безработным. Госкино не хотело, чтобы я работал! Меня травили всё это время и последней каплей был скандал в Канне, где было сделано всё, чтобы я не получил премии (я получил их целых три) за фильм «Ностальгия». Этот фильм я считаю в высшей степени патриотическим, и многие из тех мыслей, которые ты с горечью кидаешь мне с упрёком, получили выражение в нём.

25 мая 1983 года директор «Мосфильма» подписал приказ об его увольнении «За неявку на работу без уважительной причины»[31].

В ноябре 1983 года на сцене Королевского театра Ковент-Гарден в Лондоне состоялась премьера оперы Мусоргского «Борис Годунов» в постановке Тарковского.

10 июля 1984 года на специально созванной пресс-конференции в Милане режиссёр объявил о своём решении остаться на Западе[32][33], то есть стал невозвращенцем. На родине запретили показывать его фильмы в кинотеатрах, упоминать его имя в печати[34]. Однако на радикальные меры — лишение Тарковского советского гражданства — так и не решились[31][35].

Мэрия Флоренции подарила ему квартиру и присвоила звание почётного гражданина города.

Снятый в Швеции фильм «Жертвоприношение» (1986) стал последней работой режиссёра. 13 декабря 1985 года врачи диагностировали у него рак лёгких[36].

Когда известие о болезни Тарковского достигло СССР, власти наконец разрешили его сыну Андрею вылететь к отцу. В это же время был снят запрет с имени Тарковского — его фильмы снова допустили к демонстрации в кинотеатрах[31].

Тарковский умер в Париже 29 декабря 1986 года на 55-м году жизни.

31 декабря 1986 года радиостанция «Маяк» передала некролог, а 1 января 1987 года он был напечатан в газете «Советская культура» — официальное извещение от Союза кинематографистов СССР и Госкино СССР. В нём были такие слова[37]:

Последние годы — трудное, кризисное для него время — А. Тарковский жил и работал за пределами Родины, о чём приходилось думать с горечью и сожалением. С этим невозможно было ни согласиться, ни примириться.

Похороны состоялись 5 января 1987 года после отпевания в храме Св. Александра Невского и гражданской панихиды на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем[38]. Сначала Тарковского похоронили в чужую могилу — есаула Владимира Григорьева (1895—1973). Через год нашлись необходимые средства, и 29 декабря 1987 года прах перенесли на новое место. Лариса Тарковская заплатила за могилу на 200 лет вперёд. В 1994 году по её эскизу был выполнен надгробный памятник; на нём надпись: «Человеку, который увидел ангела», в основании креста высечены семь ступенек по числу фильмов Тарковского.

Многие проекты режиссёра остались нереализованными, в том числе «Гофманиана», «Мой Достоевский», «Гамлет» Шекспира, «Обломов» Гончарова, «Смерть Ивана Ильича» Толстого, «Идиот» и «Подросток» Достоевского, «Жизнь Клима Самгина» Горького, «Очерки бурсы» Помяловского, «Степной волк» Гессе, «Пятое Евангелие» Рудольфа Штейнера, «Волшебная гора», «Иосиф и его братья», «Доктор Фаустус» Томаса Манна[39].

В 1990 году Андрей Тарковский был посмертно удостоен Ленинской премии.

• Отец — Арсений Тарковский (25 июня 1907 — 27 мая 1989), поэт
• Мать — Мария Тарковская-Вишнякова (5 ноября 1907 — 5 октября 1979)
• Сестра — Марина Тарковская (род. 3 октября 1934)
• Первый брак — с однокурсницей Ирмой Рауш — длился с 1957 по 1970 год. В этом союзе в 1962 году родился сын Арсений.
• Летом 1970 года Тарковский женился на Ларисе Кизиловой (1 февраля 1933 — 19 января 1998), работавшей ассистентом на фильме «Андрей Рублёв». 7 августа у них родился сын Андрей.

• «Небо над Берлином» Вима Вендерса («Посвящается всем бывшим ангелам, прежде всего Ясудзиро, Франсуа и Андрею»[63], то есть Одзу, Трюффо и Тарковскому).
• «Ашик-Кериб» Сергея Параджанова и Давида Абашидзе.
• «Кошкодав Сильвер» Юрия Елхова.
• «Московская элегия» Александра Сокурова.
• «Антихрист» Ларса фон Триера.

• «Полный поворот кругом» по одноимённому рассказу Уильяма Фолкнера. 1965. В ролях: Богарт — А. Лазарев, Клод Хоуп — Н. Михалков и др.

• «Гамлет» Шекспира — Московский театр Ленинского комсомола, 1977. Художник — Т. Мирзашвили; музыка — Э. Артемьев. В ролях: Гамлет — А. Солоницын; Гертруда — М. Терехова; Клавдий — В. Ширяев; Офелия — И. Чурикова; Полоний — В. Ларионов; Лаэрт — Н. Караченцов, Могильщик — В. Проскурин и др.
• «Борис Годунов», опера Мусоргского — Королевский театр Ковент-Гарден (Лондон), 1983. Дирижёр — Клаудио Аббадо; сценическое оформление — Николай Двигубский; световое оформление — Роберт Брайн. В ролях: Борис Годунов — Роберт Ллойд; Марина Мнишек — Эва Рандова; Гришка Отрепьев — Майкл Светлев; Шуйский — Филип Лэндгридж; Юродивый — Патрик Пауэр; Пимен — Гуини Ховел. В 1990 году постановка Тарковского была перенесена на сцену Мариинского театра (дирижёр — Валерий Гергиев) и позже выпущена на DVD.

• А. Тарковский, А. Безухов, О. Осетинский. Антарктида, далёкая страна. — М., 1959 // Московский Комсомолец. — 1960. — 31 января и 2 февраля.
• А. Тарковский, Ф. Горенштейн. Светлый ветер (по мотивам романа Александра Беляева «Ариэль»). — М., 1972. // Киносценарии. — 1995. — № 5. — С. 44—74.
• А. Тарковский. Гофманиана. // Искусство кино. — 1976. — № 8. — С. 167—189.
• А. Тарковский, А. Мишарин. Сардар. — М., 1978. // Киносценарии. — 2001. — № 6. — С. 68—92.

• Andrej Tarkowskij: Die versiegelte Zeit. Gedanken zur Kunst, zur Ästhetik und Poetik des Films. Ullstein Verlag, Frankfurt am Main, Berlin 1984.
• Andrey Tarkovsky, Sculpting in time. University of Texas Press, 1987.
• Суркова О. Е. Книга сопоставлений. Тарковский — 79. Москва, Всесоюзное творческо-производственное объединение «Киноцентр», 1991.
• Тарковский А. Уроки режиссуры / Лопушанский К., Чугунова М., Тенейшвили О. — М. : Всероссийский институт переподготовки и повышения квалификации работников кинематографии (ВИППК), 1993. — 90 с. — 3100 экз.
• Тарковский А. А. Мартиролог: Дневники. — Москва, Международный институт имени Андрея Тарковского, 2008. — 624 с. ISBN 978-88-903301-0-0.