Мещера (племя)

Археология связывает с этим племенем могильники и городища II—XII веков, расположенные по среднему течению Оки.

Выводы А. Иванова по материалам Пустошенского могильника мещеры[3]:

Народность могильника по характеру и составу своего инвентаря Пустошенский могильник принадлежит к тому типу погребений, который знаменует, по-видимому, особую культуру. Характерными признаками данного типа следует признать: присутствие пластинчатых шейных гривен с цилиндрическими привесками, пластинчатых луновидных серёг с такими же привесками, витых из проволоки шейных гривен с конусообразными шипами на концах, большого количества раковин каури и довольно грубых, но оригинальных имитаций из проволоки различных курганных находок, как то: шейных гривен и браслет с завязанными концами, ажурных подвесок и типичных на цепочках привесок в виде цилиндриков и ромбов. Все описанного типа вещи согласно приписываются финскому или во всяком случае инородческому племени, предшествовавшему славянской колонизации края.

Первое упоминание о мещере содержится у Иордана: Новейшая публикация «Гетики» Иордана представляет текст списка в следующем виде:

«thiudos: Inaunxis Vasinabroncas Merens Mordens Imniscaris Rogas Tadzans Athaul Nauego Bubegenas Coldas» [Иордан, 116]. Его следует интерпретировать как сильно испорченный фрагмент текста на готском языке [Анфертьев 1994: 150—151], оригинал которого в части, касающейся интересующих нас территорий от Прибалтики до средней Волги можно восстанавливать примерно как «*þiudos: in Aunxis Vas, in Abroncas Merens, Mordens in Miscaris, Ragos stadjans / stadins [Athaul Nauego Bubegenas Coldas]» и переводить: ‘[покорил] народы: в Аунуксе — весь, в Абронкасе (?) — мерю, мордву в Мещере, [по] Волге местности [атаул, навего, бубегенов, кольдов]’.[4]

Упоминания о Мещере также встречаются в Толковой Палее — памятнике древнерусской литературы XIII века и в русских летописях (например, в связи с походом Ивана IV на Казань). Мещера как область в исторических документах впервые упоминается в 1298 г. при переделе власти между Бахметом Усейновым сыном Ширинским, «выдворившем из Мещеры Махмета царя Осан-Уланова сына Крымскова». Во второй раз Мещера упоминается в 1392 г. в русской летописи в связи с обретением земли (одновременно с другими приокскими городами — Тарусой, Муромом, Нижним Новгородом, расположенными от верховья до устья р. Оки), великим князем Василием Дмитриевичем у золотоордынского хана Тохтамыша[5].

Постепенно славяне заселили и Мещерский край. Автохтонное население Мещеры частью было ассимилировано, частью оттеснено к Волге. Однако название осталось, и те места, где некогда обитали финские племена, с незапамятных времен называют Мещерским краем или просто Мещерой.

Теория происхождения части новосильских казаков от переселённых служилых мещерских казаков, подтверждается особенностями их говора, значительно отличавшегося от «барских», то есть крепостных крестьян и элементами традиционной женской одежды. Она сохранила в основе костюма белую туникообразную рубаху, традиционную орнаментику, сложные головные уборы, оригинальную вышивку. Архаичным характерным атрибутом костюма мещерских и эрзянских женщин и который также есть в одежде новосильских казачек, считается набедренник-пулагай.

В сообщении князя Курбского сказано, что в Мещере «мордовский» язык. Необходимо отметить, что единого мордовского языка не существует, а есть мокшанский и эрзянский языки мордовской подгруппы финно-волжских языков. Сообщение Курбского дает основания полагать, что язык Мещеры был достаточно близок мокшанскому и эрзянскому языкам[6]. Материалы, собранные Л. П. Смоляковой на территории бывшей Парахинской волости в середине 60-х гг., подтвердили наблюдения предшественников и её собственные выводы относительно иноязычного (финского) влияния. Специфика русских говоров Татарии, используемых обрусевшей или обрусевающей эрзей — носителями эрзянского языка, позволило автору предположить, что именно эрзя субстрат (а не диалект мокша) был в основе мещерских говоров.[7]

Отличительной особенностью мещеры является цоканье.[2] До сих пор его можно встретить в мещерских селах Сядемка, Вяземка и других. Ареал цоканья — Поочье на территории былого расселения мещеры, в Земетчинском районе Пензенской области.[8][2]

Б. А. Куфтин считал мещеру чистыми великорусами[9].

Культура была близка к культуре эрзян, так например у мещеры были распространено набедренное украшение, такое как пулагай[7].

В связи с предположением о наличии у древних славян вертикального ткацкого стана, Н. И. Лебедева приводит сведения о ткачестве «пулагаев» «русской мещерой» с. Мелехова Рязанской обл. и с. Вяземка Земетчинского района Пензенской обл., которые представляют собой «затканную полоску с очень длинной красной шерстяной бахромой». При этом она подчеркивает, что территория «обитания мещеры совпадает с поселениями Городецкого типа, в которых бытовал вертикальный ткацкий стан».

Одним из локальных вариантов южновеликорусского типа одежды Г. С. Маслова считает костюм заокской части Рязанской и Тамбовской областей — «русской мещеры» — одной из древнейших групп южновеликоруссов. Здесь сохранились очень старые черты, восходящие, по мнению автора статьи, к вятической одежде (понева, тип головных уборов) и черты, которые сближают одежду русского населения с одеждой народов Поволжья (особенно мордовской) — тип лаптя, чёрные повилы, раковины-ужовки, пулагай-пояс с бахромой.

Д. К. Зеленин отмечает такие особенности в одежде мещеры[10]:

у мещеры были распространены понёвы без прошивы, не сшитые спереди, рогатые кички и чёрные онучи.

Чёрные повилы (они же онучи) также распространены у эрзи[11]:

Происходили изменения и в способах ношения обуви. Если маленькие дети, особенно летом, ходили как правило босиком, то подростки начинали носить лапти, а по праздникам и кожаную обувь — сапоги или кожаные ботинки. Причём, девочки обязательно должны были одевать онучи, а у теньгушевской эрзи девочки с десяти лет носили чёрные повилы — сепракстат. Это был кусок шерстяной ткани шириной 10,0 см и длиной до 2,5 м. Повилы по краям отделывались красным шерстяным шнуром. Они туго наматывались прямо на голени. Такие же повилы были распространены и у некоторых групп мокши. У мокши и шокши по праздникам девочки носили также красные обмотки — якстеренъ каркст. Процесс их наматывания был очень долгим, поэтому обычно это делалось вечером и девушки спали обутыми. Если праздник длился несколько дней, то обмотки не снимали на всем его протяжении.

Гипотеза о генетическом родстве русской мещеры и татар-мишарей в 1950-е годы подверглась проверке учёными научно-исследовательского института антропологии МГУ. На основании антропологических материалов они высказались «против точки зрения, утверждающей единство происхождения мишарей и так называемой русской мещеры», и указали на возможность генетической связи русской мещеры с локальными «группами мордвы-эрзя».[12]

Академик Т. И. Алексеева пишет:[13]

• Мещера (субэтническая группа)
• Мещера (область)
• Мещерское княжество
• Мурома
• Меря
• Башкиро-мещерякское войско

• Попов А. По мещерскому краю. М.: Профиздат, 1966.