Казнь через сожжение в истории России

Несмотря на отсутствие в ранних русских правовых памятниках норм о применении смертной казни через сожжение, летописные источники сообщают о нескольких случаях её применения. Первое упоминание о сожжении содержатся в летописной записи за 1227 год — в Новгороде были сожжены четыре волхва[9].

Согласно «Кормчей книге» 1284 года[10] (перевод византийских Номоканонов, дополненных нормами светского права):

В какой степени византийское право применялось на Руси, однозначного мнения нет. Вероятно, несмотря на широкое распространение в русской письменной традиции Номоканонов и «Кормчих книг», византийские правовые нормы не имели практического применения[3].

Как сообщает Псковская вторая летопись, в 1411 году, «псковичи сожгоша 12 жонке вѣщих»[12].

Из летописных текстов известно также, что во Пскове через сожжение казнили виновных в поджоге[13].

В летописи 1438 года упоминаются «Святые правила святых апостолов» (имеется в виду искажённое 63-е правило Третьего Константинопольского собора, которое указывает сжигать «повести о мучениках, врагами истины лживо составленные»), согласно которым «огнём зжещи или живого в землю засыпати» за ересь. Другой вариант: «Святые правила божественного закона святых апостолов повелевают такового церкви развратника огнём сжечь или живого в землю загрести»)[14].

Период с начала XV до конца XVI века характеризуется значительными изменениями во всей системе русского уголовного права. Появляются Судебники 1497 и 1550 годов, предусматривающие более широкое применение смертной казни по сравнению с прежними правовыми актами. Однако сама форма её исполнение не оговаривается, Судебники лишь указывают общую формулу — «казнити смертною казнию».

31 января 1493 года в Москве были заживо сожжены в железной клетке приехавший из Литвы князь Иван Лукомский и переводчик Матиас за участие в заговоре против великого князя Московского Ивана III — «Тоя же зимы, генваря 31, князь великий казнил князя Ивана Лукомского да Матиаса Ляха толмача латынскаго, сожгоша их на реке на Москве пониже мосту в клетке».

В конце XV века в новгородских землях, а затем и в Москве распространилась так называемая «ересь жидовствующих». Еретиками были священнослужители, отрицавшие многие основополагающие каноны Православной церкви. На Поместном соборе 1490 года еретики были отлучены от Церкви, а новгородский архиепископ Геннадий

В 1504 году одним из обличавших «ересь жидовствующих» был игумен Иосиф Волоцкий. Количество сожжённых неизвестно, летописец перечисляет по именам восемь человек, но добавляет «и иных многих еретиков сожгоша»[17].

А. Н. Афанасьев писал:

В 1569 году плотники Неупокой, Данила и Михаил были сожжены за употребление в пищу запрещённой церковными правилами телятины, а в августе 1575 года сожжены 15 ведьм в Новгороде («а сказывают ведуньи»)[20].

Наказания в виде сожжения заживо в срубе за богохульство стало обычным при патриархе Иове (1589—1605), который сам в одном из своих сочинений одобрял казнь языческих жрецов[21].

Английский посланник Джайлс Флетчер, проживший в Москве полгода, писал[22]:

В 1590—1591 годах в Астрахани по приказу царя Фёдора Иоанновича были сожжены колдуны[23]. Патриарх Иов писал царю:

Следующим царём при патриаршестве Иова стал Борис Годунов (годы правления: 1598 — апрель 1605). В январе 1605 года в грамоте московского правительства указывалось, что «Люди, которые в государстве за их богомерзкие дела приговорены на сожжение, а другие к ссылке, бежали в Литовскую землю за рубеж и злые плевелы еретические сеяли». В том же 1605 году был сожжён некий Смирный за то, что «покинул веру христианскую да обусурманился».[24] Согласно летописи,

Следующим московским патриархом, требовавшим в 1623 году от царя Михаила Фёдоровича сожжения еретиков за «великие духовные дела», был Филарет (отец царя). В ответ на требование патриарха Филарета казнить еретиков «до конца» (сжечь), царь отказался вынести решение, пока Филарет не сообщит ему «каким людям, и за какие было вины довелося наказанье до конца учинити и огнём жечь, и что их большие вины»[26]. Дальнейшие события этого дела не известны.

В 1649 году на Земском соборе был принят свод законов Русского государства — Соборное уложение 1649 года, согласно которому на законодательном уровне предполагалась казнь за ересь, иноверие, богохульство и т. п.

Уложение было подписано всеми участниками Собора, в том числе Освященным собором — высшим духовенством. Среди подписавших был и архимандрит Никон, через несколько лет ставший патриархом[28].

В дальнейшем казни еретиков производились уже государственными властями, но по указу духовенства. «Когда нужно было кого-то пытать, духовное начальство посылало обвиняемого к светскому начальству»[29].

Следующими событиями, приведшими к массовым казням, стали церковная реформа патриарха Никона (1650—1660), а также церковный собор 1666 года, на котором староверов и всех непокоряющихся церкви предали анафеме и объявили достойными «телесной» казни.

В 1666 году был схвачен и сожжён старовер-проповедник Вавила. Современник старец Серапион писал по этому поводу: «богомерзкий чернец Вавилко сожжён за свою глупость»[30].

В 1671 году в Печенгском монастыре был сожжён старообрядец Иван Красулин[31].

В 1671—1672 годах в Москве сожжены старообрядцы Авраамий, Исайя, Семёнов[23][31].

В 1675 году в Хлынове сожжены четырнадцать староверов (семь мужчин и семь женщин)[32].

В 1676 году было приказано «сжечь в срубе с кореньем и с травы» Панко и Аноску Ломоносовых за колдовство с помощью кореньев[33] В том же году сожгли старообрядца инока Филиппа[34], а в следующем, 1677 году в Черкасске — попа-старообрядца[23].

Патриарх Московский Иоаким

В 1681 году церковный собор во главе с патриархом Иоакимом обратился к царю с просьбой:

Сожжение в срубе протопопа Аввакума. Старообрядческая икона

Вскоре после этого 14 (24) апреля 1682 года были сожжены старообрядцы протопоп Аввакум и три его товарища по заключению: Феодор, Епифаний и Лазарь. Кроме того, в сочинениях Аввакума сохранились сведения о сожжении ещё около ста староверов[36].

22 октября 1683 года светские власти приговорили к сожжению старообрядца Варлаама[37] В 1684 году царевна Софья Алексеевна подписала указ «о наказании рассеивающих и принимающих ереси и расколы», если «с пыток начнут в том стоять упорно же, а покорения святой церкви не принесут…» «по троекратному у казни вопросу, будет не покорится, сжечь»[38]. В этом же году был сожжён старообрядческий проповедник Андроник: «Того черньца Андроника за ево против святаго и животворящаго креста Христова и Церкви Ево святой противность казнить, зжечь»[39].

Иностранцы свидетельствовали, что на Пасху 1685 года по указанию патриарха Иоакима были сожжены в срубах около девяноста раскольников[40].

Василий Татищев, русский историк и государственный деятель, в 1733 году писал:

Патриарх Иоаким умер в 1690 году и после его смерти сожжения, до того проводившиеся регулярно, надолго прекратились.

В законодательстве Российской империи XVIII века действовала статья Соборного уложения 1649 года «Будет кто иноверцы какия ни буди веры, или и русский человек возложит хулу на Господа Бога и Спаса нашего Исуса Христа, или на рождьшую его Богородицу и присно Деву Марию, или на честный крест, или на святых его угодников и про то сыскивати всякими сыски накрепко. Да будет сыщется про то допряма, и того богохульника обличив, казнити, зжечь»[42].

В 1702 году за колдовство и богоотступничество был сожжён монах Саввино-Сторожевского монастыря Дионисий[43].

24 октября 1714 года церковный собор во главе с местоблюстителем патритаршего престола Стефаном Яворским отлучил еретика Фёдора Иванова, изрубившего икону, от церкви, предал проклятию и выдал для казни градскому суду. Приговор о сожжении подписали представители светской власти — члены московской Сенатской канцелярии Я. Ф. Долгоруков и Салтыков. Фёдор Иванов был сожжён в срубе 29 ноября 1714 года в Москве на Красной площади[45].

В 1721 году за богохульство по императорскому указу был сожжён диакон Василий Ефимов, устроивший поддельное чудо, чтобы «были к поданию на устроение церковное преклонны». Святейший синод зачем-то настоял, чтобы были сожжжены и его кости, уцелевшие после казни[46].

В 1730 году были сожжены за «богохульство» девятнадцатилетний солдат Филипп Сизимин[42] и дворовый Иван Столяр[47].

18 марта 1736 года в Симбирске за ересь и колдовство был сожжён посадский чиновник Яков Яров, занимавшийся знахарством[47][48][44].

15 июля 1738 года в Санкт-Петербурге публично при участии императрицы Анны Иоановны был сожжён отставной капитан-поручик Александр Возницын по обвинению в переходе в иудаизм вместе с его «совратителем» евреем Борухом Лейбовым[47][49].

Всего в 1738 году в России состоялось 6 казней через сожжение[47]. Также были казнены две женщины — сожжены в срубе за то, что во время литургии выплюнули святые тайны. Суд сослался на Соборное уложение 1649 года. Был казнён протопоп Иван Федосьев за богохульство.

20 апреля 1738 года башкир Тойгильда Жуляков за возвращение из православия в ислам был сожжён в Екатеринбурге. Смертный приговор был вынесен Василием Татищевым, бывшим тогда начальником Главной Горной канцелярии, «за то, что, крестясь, принял паки махометанский закон — на страх другим, при собрании всех крещённых татар сжечь…»[47]

30 апреля 1739 года за возвращение в ислам была сожжена крещёная шестидесятилетняя башкирка Кисябика (Катерина) Байрясова[50][51].

Последний в России приговор к смертной казни через сожжение был вынесен Андрею Козицыну в Яренске в декабре 1762 года. Козицын был осуждён за колдовство на «казнь смертную сжением в срубе» при «собрании народа». Однако Архангельская губернская канцелярия не утвердила приговор, поскольку указами Сената от 30 сентября 1754 года и 14 октября 1760 года был введён мораторий на смертную казнь; для Козицина смертная казнь была заменена каторгой. Для сравнения, последнее в Европе сожжение живого человека по приговору суда произошло в 1804 году в Германии; приговорённый первоначально был задушен серным дымом[52][53][54][55], а последний (не вступивший в силу) приговор к казни через сожжение заживо был вынесен в 1835 году[56].