Вэньянь

Термин «вэньянь» (также кит. 文言文, пиньинь wényánwén, палл. вэньяньвэнь, буквально: «литературный язык») используется применительно к письменному языку, который воспроизводил лексику и грамматические особенности классических китайских текстов от периода Чжаньго до династии Хань (V век до н. э. — III век н. э.). По мнению С. Е. Яхонтова, вэньянь как таковой возник в эпоху Тан, когда разница между письменным и разговорным китайским языком стала заметной и авторы текстов стали сознательно подражать языку памятников, созданных на несколько столетий раньше[2][3].

В эпоху Тан философы Хань Юй и Лю Цзунъюань последовательно разрабатывали стиль гувэнь (кит. упр. 古文, пиньинь Gǔwén), проводя параллели между чистотой конфуцианских принципов и чистотой языка, который воспроизводил формы и лексику, с помощью которых были зафиксированы конфуцианские каноны. Однако в танскую эпоху сепарации «высокого» и «низкого» языков окончательно так и не произошло, и языковое многообразие литературы было очень велико. Художественные произведения, которые в последующие эпохи записывались на байхуа, в эпоху Тан могли содержать элементы живого языка (например, счётные слова), но могли соответствовать и древним образцам. Ближе всего к разговорному языку той эпохи переводы буддийских сутр[4][5].

Начиная с эпохи Сун в китайской культуре господствовала диглоссия, когда сосуществовали и в той или иной степени взаимодействовали друг с другом две принципиально различные письменные формы китайского языка — вэньянь и близкий к разговорному языку соответствующего периода байхуа. Со временем эти языки стали прочно ассоциироваться с литературными жанрами — высокая философская проза и новеллистика создавалась на вэньяне, рассказы, драмы и романы — чаще на байхуа[1].

По мере развития языка, возникли неформальные разновидности вэньяня, используемые в разных контекстах одними и теми же писателями. Поздние разновидности вэньяня, например, язык представителей Тунчэнской школы (кит. упр. 桐城派, пиньинь Tóngchéng pài), во многих отношениях сложнее для понимания, поскольку поздние авторы не столь строго соблюдали правила древнекитайского языка и насыщали свои тексты скрытыми цитатами из канонических и неканонических древних текстов, понятных лишь посвящённым, учёным-филологам и знатокам древнего канона.

Вэньянь — своего рода «вневременной язык», в котором могут одновременно использоваться лексические единицы и грамматические конструкции, присущие текстам разных веков. По мере открытия Китая для внешнего мира в XIX веке, в языке появилось множество двусложных и многосложных слов, прежде всего, фонетических заимствований и неологизмов, которые в первую очередь проникали в кантонский диалект; неологизмы либо изобретались европейскими миссионерами, либо создавались японскими учёными из китайских иероглифов и по китайской модели словообразования. Вэньянь вобрал в себя всю позднейшую политическую, научную и техническую терминологию[2][6][7].

До начала XX века вэньянь являлся единственным языком государственного делопроизводства, официальной переписки, науки, «высоких» жанров художественной литературы, первых периодических изданий. Иногда «вэньянем» называют также собственно древнекитайский язык[3]. В современном значении, противопоставленном «байхуа», термин стал использоваться в Китае на рубеже XIX—XX веков[7].

Движение за новую культуру 1920-х годов чрезвычайно ограничило применение вэньяня (хотя он продолжал использоваться на высшем государственном уровне и в официозной прессе, отчасти в юриспруденции, в университетском образовании). Гимн Китайской республики, принятый в 1924 году, написан на вэньяне и до сих пор используется на Тайване. В 1920-е годы, в противовес новым тенденциям, мыслители старшего поколения, такие как Ван Говэй и Линь Шу, стремились писать и переводить на вэньяне, активно пропагандировали его. Стихотворения на вэньяне продолжал создавать и Мао Цзэдун[12]. В 1934 году гоминьдановское правительство попыталось вернуть вэньянь в программу начальных школ, в том числе конфуцианские каноны, что спровоцировало активную дискуссию в прессе всех политических направлений[13]. После 1949 года язык остался в роли хранителя культурного наследия, который не используется в коммуникации. В разговорной форме вэньяня не существует, за исключением чэнъюев или цитат, поскольку ввиду высокой степени омонимичности, устно коммуницировать невозможно — речь непонятна на слух. Также особенностью вэньяня является то, что этот язык лишён сакральной составляющей, не ассоциируется с набором священных текстов, это язык искусства, науки и бюрократии. Буддийские и даосские тексты в конфуцианской среде воспринимались как философские, а не собственно религиозные, то есть не связанные со сверхъестественными авторитетами (в отличие от санскрита для буддистов)[1][14].

На вэньяне существует огромный корпус текстов разнообразного характера и содержания (практически всё, что было написано на китайском языке до 1920-х годов), поэтому способность читать и понимать тексты на вэньяне — атрибут образованного человека. В XXI веке тексты на вэньяне входят в программу средней школы КНР и знание их входит в программу гуманитарных специальностей в высших учебных заведениях. Заметно увеличилось число книг по филологии и истории, выпускаемых в КНР на вэньяне (как полными иероглифами, так и перепечатками сокращёнными знаками), растёт число переизданий японских и европейских сочинений рубежа XIX—XX веков, переведённых на вэньянь. В языке СМИ также наблюдается тенденция к увеличению книжных элементов и оборотов, например, последовательное использование субстантиватора кит. 者, пиньинь zhě, палл. чжэ и замена показателя определения кит. 的, пиньинь de, палл. дэ на древнее кит. 之, пиньинь zhī, палл. чжи[7].

До конца XIX века вэньянь широко использовался как язык литературы и науки не только в Китае, но и во всей Восточной Азии — в Корее, Японии, Вьетнаме. В этих странах существовала социолингвистическая диглоссия, когда вэньянь исполнял функции «высокого» языка культуры, а собственный язык воспринимался как «низкий»[15]. Модификации этого языка — камбун (яп. 漢文) в Японии, ханмун (кор. 한문) в Корее и ханван (вьетн. Hán Văn, иногда вьетн. Chữ Nho, то есть 字儒) во Вьетнаме — постепенно развились в системы собственно национального иероглифического письма — кандзи в Японии, ханча в Корее, тьы-ном во Вьетнаме[16].