Советско-польская война

Польша в границах Речи Посполитой 1772 года и её последующие разделы

Польская республика в середине ноября 1918 года

Польша в 1918—1922

Согласно Брест-Литовскому мирному договору от 3 марта 1918 года западная граница Советской России (сопредельная с Германией и Австрией) устанавливалась по линии Рига — Двинск — Друя — Дрисвяты — Михалишки — Дзивилишкяй — Докудово — р. Неман — р. Зельвянка — Пружаны — Видомля[6]. Россия обязывалась «…немедленно заключить мир с Украинской Народной Республикой и признать мирный договор между этим государством и державами Четверного союза. Территория Украины незамедлительно очищается от русских войск и русской Красной гвардии. Россия прекращает всякую агитацию или пропаганду против правительства или общественных учреждений Украинской Народной Республики.

Эстляндия и Лифляндия также незамедлительно очищаются от русских войск и русской Красной гвардии. Восточная граница Эстляндии проходит в общем по реке Нарве. Восточная граница Лифляндии проходит в общем через озеро Чудское и Псковское озеро до его юго-западного угла, потом через Любанское озеро в направлении к Ливенгофу на Западной Двине. Эстляндия и Лифляндия будут заняты германской полицейской властью до тех пор, пока общественная безопасность не будет там обеспечена собственными учреждениями страны»[7].

По заключённому добавочному договору 27 августа 1918 года Россия признавала независимость Украины и Грузии, отказывалась от Эстонии и Лифляндии, которые по первоначальному договору формально признавались частью Российского государства.

11 ноября 1918 года было подписано Компьенское перемирие, завершившее Первую мировую войну, после чего начался вывод немецких войск с оккупированных территорий. В странах Восточной Европы это привело к политическому вакууму, который пытались заполнить разные силы: с одной стороны, местные правительства, в большинстве своём являвшиеся преемниками органов власти, образованных в ходе оккупации Германией; с другой — большевики и их сторонники, поддерживаемые Советской Россией, объявившей 13 ноября в связи с подписанным перемирием о недействительности Брест-Литовского мирного договора[8].

В ноябре 1918 года немецкие части начали выход с занятых ими территорий бывшей Российской империи.

Советская Западная армия, в задачу которой входило установление контроля над Белоруссией, 17 ноября 1918 года двинулась вслед за отступающими немецкими частями и 10 декабря 1918 вступила в Минск. Поляки Литвы и Белоруссии создали организацию «Комитет защиты восточных окраин» (КЗВО) с боевыми подразделениями, сформированными из бывших солдат Польских корпусов, и обратились за помощью к польскому правительству. Указом польского правителя («временного начальника государства») Юзефа Пилсудского от 7 декабря 1918 года отряды КЗВО объявлялись составной частью Войска Польского под общим командованием генерала Владислава Вейтко.

Формируется польская армия[9].

Продвижение советских войск в 1918 году

19 декабря польское правительство дало приказ своим войскам занять г. Вильно[16], 21 декабря 1918 создаётся Временная комиссия управления округом Средней Литвы[16].

1 января 1919 года польские части взяли под контроль Вильно.

Первое вооружённое столкновение между частями РККА и польскими частями произошло 6 января 1919, когда польский гарнизон был выбит из Вильно[16]. 16 февраля власти Белорусской ССР предложили польскому правительству определить границы, но Варшава оставила это предложение без внимания. 27 февраля, после слияния Белорусской ССР и Литовской ССР, она была переименована в Литовско-Белорусскую ССР[16].

Польша не могла оказать существенной помощи отрядам КЗВО, поскольку часть польских войск втянулась в пограничный конфликт с Чехословакией и готовилась к возможному конфликту с Германией за Силезию[17], а в западных районах Польши ещё находились немецкие войска. Только после вмешательства Антанты 5 февраля был подписан договор о том, что немцы пропустят поляков на восток. В результате 4 февраля польские войска заняли Ковель, 9 февраля вступили в Брест-Литовск, 19 февраля — вошли в оставленный немцами Белосток. В это же время двигающиеся на восток польские войска ликвидировали администрацию Украинской Народной республики на Холмщине, в Жабинке, Кобрине и Владимире-Волынском[16].

Фронт в марте 1919 года

9—14 февраля 1919 года немецкие войска пропустили польские части на линию р. Неман (до Скиделя) — р. Зельвянка — р. Ружанка — Пружаны — Кобрин[18]. Вскоре туда с другой стороны подошли части Западного фронта Красной армии. Таким образом, образовался польско-советский фронт на территории Литвы и Белоруссии.

Численность советской Западной армии оценивается в 45 тыс. человек, однако после занятия Белоруссии наиболее боеспособные части были переведены на другие направления, где положение РККА было крайне тяжёлым. 19 февраля Западная армия была преобразована в Западный фронт под командованием Дмитрия Надёжного.

Для подготовки наступления на восток польские войска в Белоруссии, получившие подкрепления, были разделены на три части: Полесской группой командовал генерал Антони Листовский, Волынской группой — генерал Эдвард Рыдз-Смиглы, на линии Щитно-Скидель находилась Литовско-Белорусская дивизия генерала Вацлава Ивашкевича-Рудошанского. К югу от них находились подразделения генералов Юлиуша Руммеля и Тадеуша Розвадовского.

Наступление польских войск, 1919 год

В конце февраля польские войска форсировали Неман и начали наступление на территорию советской Белоруссии (с 3 февраля находившейся в федерации с РСФСР)[18]. 28 февраля подразделения генерала Ивашкевича атаковали войска РККА по реке Щара и 1 марта заняли Слоним, а части Листовского 2 марта взяли Пинск. Вскоре Ивашкевича сменил Станислав Шептицкий.

Юзеф Пилсудский в Минске. 1919

17—19 апреля поляки заняли Лиду, Новогрудок и Барановичи, а 19 апреля польская кавалерия вступила в Вильно. Через два дня туда прибыл Юзеф Пилсудский, который выступил с обращением к литовскому народу, в котором предлагал Литве вернуться к унии времён Речи Посполитой.

Между тем польские войска в Белоруссии под командованием Станислава Шептицкого продолжали двигаться на восток, получая подкрепления из Польши — 28 апреля поляки заняли город Гродно, оставленный немцами. В мае — июле польские части пополнились 70-тысячной армией Юзефа Халлера, переправленной из Франции. Одновременно под контроль поляков переходит Западная Украина — 25 июня 1919 года Совет министров иностранных дел Великобритании, Франции, США, Италии уполномочивает Польшу на оккупацию восточной Галиции до реки Збруч. К 17 июля восточная Галиция была полностью занята польской армией, администрация Западно-Украинской Народной республики (ЗУНР) ликвидирована[19].

Выписка из протокола Оргбюро ЦК РКП(б) о наименовании Польбюро, 29 июля 1919 года

Наступление польских войск в Белоруссии продолжалось — 4 июля было занят Молодечно, а 25 под польский контроль перешёл Слуцк. Командующий советским Западным фронтом Дмитрий Надёжный 22 июля был снят с должности, на его место назначен Владимир Гиттис. Однако существенных подкреплений советские войска в Белоруссии не получили, поскольку все резервы советский генштаб направлял на южное направление против Добровольческой армии Антона Деникина, которая в июле начала наступление на Москву.

Между тем, в августе польские войска вновь перешли в наступление, главной целью которого был Минск. После шестичасового боя 8 августа польские войска захватили город, а 29 августа, несмотря на упорное сопротивление Красной Армии, поляками был взят Бобруйск. В октябре части Красной армии предприняли контратаку на город, однако потерпели поражение. После этого боевые действия затихли до начала следующего года: стороны заключили перемирие. Это объяснялось нежеланием стран Антанты и А. И. Деникина поддерживать планы дальнейшей польской экспансии[20]. Начался долгий переговорный процесс.

Как было сказано выше, успехи польских войск в Белоруссии во многом были связаны с тем, что руководство РККА основные силы направляло для обороны южного направления от наступающих войск А. И. Деникина. Деникин, как и в целом Белое движение, признавал независимость Польши, однако был противником польских претензий на земли к востоку от Буга, считая, что они должны входить в состав единой и неделимой России.

Позиция Антанты по этому вопросу совпадала с деникинской — 8 декабря 1919 года была оглашена Декларация о восточной границе Польши (см. Линия Керзона), совпадающей с линией этнического преобладания поляков[21]. При этом Антанта требовала от Пилсудского оказать военную помощь войскам Деникина и возобновить наступление в Белоруссии. Однако на тот момент польские войска находились значительно восточнее линии Керзона и правительство Пилсудского было не намерено оставлять занятые территории. После того, как многомесячные переговоры в Таганроге между Деникиным и представителем Пилсудского генералом Александром Карницким закончились безрезультатно, начались польско-советские переговоры.

Фронт в декабре 1919 года

В Микашевичах состоялась беседа между Юлианом Мархлевским и Игнацы Бёрнером. Предполагалось освобождение политических заключённых — был составлен список из 1574 поляков, находящихся в заключении в РСФСР, и 307 коммунистов, находящихся в польских тюрьмах. Большевики потребовали проведения в Белоруссии плебисцита среди местного населения по вопросу государственного устройства и территориальной принадлежности. Поляки в свою очередь потребовали передачи Двинска Латвии и прекращения боевых действий против УНР Петлюры, с которой к этому времени вступили в союз.

В октябре возобновились польско-советские переговоры в Микашевичах. Непосредственной причиной, по которой польская сторона вновь пошла на переговоры, была её обеспокоенность успехами армии Деникина в борьбе с Красной армией, занятие им Курска и Орла по пути на Москву. По оценкам Пилсудского, поддержка белых не отвечала интересам Польши. Подобное мнение высказал Юлиану Мархлевскому уполномоченный главы Польского государства на переговорах в Микашевичах капитан Игнацы Бёрнер, отметив, что «помощь Деникину в его борьбе с большевиками не может служить интересам Польского государства». Прямым следствием переговоров стала переброска элитной Латышской дивизии РККА с польского на Южный фронт, победа над белыми стала возможной исключительно благодаря фланговому удару Ударной группы, основу которой составляли латыши. В декабре 1919 года переговоры в Микашевичах были по инициативе поляков прекращены. Это объясняется во многом низкой оценкой Красной армии (как и ВСЮР) со стороны Пилсудского. Перед началом боевых действий польских войск против красных, в частности в январе 1920 года, в беседе с британским дипломатом сэром МакКиндером он высказал следующее мнение:

«В начале беседы он (Пилсудский) пессимистически выражался об организации вооружённых сил генерала Деникина… Он выражал мнение, что в настоящий момент большевистские вооруженные силы по своей организации превосходили вооружённые силы генерала Деникина. Пилсудский утверждал, что генерал Деникин никогда не сможет в одиночку свергнуть большевистский режим. Тем не менее большевиков он расценивал как находящихся в тяжёлом положении и решительно утверждал, что польская армия могла самостоятельно войти в Москву следующей весной, но в этом случае перед ним встал бы вопрос — что делать в политическом плане»[22] .

Хотя переговоры закончились безрезультатно, перерыв в военных действиях позволил Пилсудскому подавить просоветски настроенную оппозицию, а РККА — перебросить резервы на белорусское направление и разработать план наступления.

Линия фронта на 28 января 1920 года

После провала мирных переговоров боевые действия возобновились. В первых числах января 1920 года войска Эдварда Рыдз-Смиглы неожиданным ударом взяли Двинск и затем передали город латвийским властям.

28 января 1920 года Совнарком РСФСР опубликовал обращение к правительству и народу Польши в котором говорилось, что РСФСР безоговорочно признаёт независимость и суверенитет Польши, Красная армия не будет переходить существующей линии фронта в Белоруссии и на Украине; не будут заключаться договоры с Германией и другими странами, прямо или косвенно направленные против Польши, все вопросы двусторонних отношений, включая территориальные и экономические, Москва готова решать мирно, путём переговоров, взаимных уступок и соглашений[23].

28 февраля 1920 года Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение, в котором говорилось[24]:

Поручить т. Радеку руководство всей печатной агитацией и ознакомление общественного мнения с позицией России и польского правительства в польском вопросе, чтобы могущая возникнуть война с Польшей была правильно понята русскими и польскими массами как нападение империалистской Польши в угоду Антанте на желающую мира Советскую Россию.

6 марта польские войска начали наступление в Белоруссии, захватив Мозырь и Калинковичи. Четыре попытки Красной Армии отбить Мозырь не увенчались успехом.

27 марта Польша дала согласие начать мирные переговоры в оккупированном поляками Борисове, без прекращения «враждебных действий» на других участках фронта[25]. 19 марта 1920 года правительство Польши объявило предварительные условия соглашения с РСФСР. Они включали проведение «свободных и демократических выборов» и «признание независимости всех государств, образовавшихся на территории бывшей Российской империи и в настоящее время фактически уже имеющих правительства; взять на себя обязательство не оказывать никакого влияния на их внутренний строй, оставляя за ними полную свободу»[26].

Между тем с марта 1920 года польское военное командование готовилось к военной операции на Украине. 22 и 24 апреля соответственно были подписаны политический договор и секретная военная конвенция с Директорией во главе с Петлюрой[25].

25 апреля 1920 года польские войска атаковали позиции Красной Армии по всей протяжённости украинской границы и к 28 апреля заняли линию Чернобыль — Казатин — Винница — румынская граница.

Части12-й армии РККА были разбросаны на большом расстоянии друг от друга, потеряли единое управление и нуждались в перегруппировке. Командующий армией С. А. Меженинов, не рискуя вступать в бой, отвёл войска.

Польско-украинские войска вступают в Киев. Крещатик, 1920

29 апреля командующий Западным фронтом Владимир Гиттис был снят с должности, на его место был назначен Михаил Тухачевский, ранее проявивший себя в ходе боёв против войск Колчака и Деникина[25]. Также для лучшего управления войсками южная часть Западного фронта была преобразована в Юго-Западный фронт, командующим войсками которого был назначен Александр Егоров[lower-alpha 5].

7 мая в оставленный частями РККА Киев вступила польская кавалерия, вскоре полякам удалось создать на левом берегу Днепра плацдарм глубиной до 15 км.

Расстановка сил на советско-польском фронте к маю 1920 года:

На южном участке фронта — от Днестра до Припяти:		На северном участке фронта — между Припятью и Западной Двиной:
Войско Польское:	Юго-Западный фронт Александра Егорова:	Войско Польское	Западный фронт Михаила Тухачевского:
6-я армия генерала Вацлава Ивашкевича 2-я армия генерала Антони Листовского 3-я армия генерала Эдварда Рыдз-Смиглы	12-я армия Сергея Меженинова 14-я армия Иеронима Уборевича	4-я армия (район Полесья и Березины) генерала Станислава Шептицкого Оперативная группа генерала Леонарда Скерского (район Борисова) 1-я армия (район Двины) генерала Стефана Маевского Резервная армия генерала Казимежа Соснковского	15-я армия Августа Корка 16-я армия Николая Соллогуба
Всего: 30,4 тыс. штыков и 4,9 тыс. сабель.	Всего: 13,4 тыс. штыков и 2,3 тыс. сабель.	Всего: 60,1 тыс. штыков и 7 тыс. сабель.	Всего: 66,4 тыс. штыков и 4,4 тыс. сабель.

Положение сторон на польском фронте к 14 мая 1920 года

Фронт в июне 1920 года

Положение сторон на польском фронте к 4 июля 1920 года

Тухачевский решил воспользоваться отвлечением части сил польской армии с белорусского направления и 14 мая начал наступление на позиции поляков силами 12 пехотных дивизий. Несмотря на первоначальный успех, к 27 мая наступление советских войск захлебнулось, а 1 июня 4-я и части 1-й польских армий перешли в контрнаступление против советской 15-й армии и к 8 июня нанесли ей тяжёлое поражение.

Коммунисты перед отправкой на Польский фронт. 1920 год.

На Юго-Западном фронте ситуация была переломлена в пользу советских войск с вводом в действие переброшенной с Кавказа 1-й конной армии С. М. Будённого (16,7 тыс. сабель, 48 орудий, 6 бронепоездов и 12 самолётов). Она вышла из Майкопа 3 апреля, разгромила отряды Н. И. Махно в Гуляйполе, переправилась через Днепр к северу от Екатеринослава (6 мая). 26 мая после концентрации всех частей в Умани 1-я Конная атаковала Казатин, а 5 июня Будённый, нащупав слабое место в польской обороне, прорвал фронт под Самгородком и вышел в тыл польским частям, наступая на Бердичев и Житомир. 10 июня 3-я польская армия Рыдз-Смиглы, опасаясь окружения, оставила Киев и двинулась в район Мазовии. Через 2 дня 1-я Конная армия вступила в Киев. Попытки малочисленных войск Егорова помешать отступлению 3-й армии окончились неудачно. Польские войска, перегруппировавшись, попытались перейти в контрнаступление: 1 июля войска генерала Леона Бербецкого нанесли удар по фронту 1-й Конной армии под Ровно. Это наступление не было поддержано смежными польскими частями, и войска Бербецкого были отброшены. Польские войска предприняли ещё несколько попыток захватить город, однако 10 июля он окончательно перешёл под контроль РККА.

На рассвете 4 июля Западный фронт Михаила Тухачевского вновь перешёл в наступление. Основной удар наносился на правом, северном фланге, на котором было достигнуто почти двукратное превосходство в людях и вооружении. Замысел операции заключался в обходе польских частей кавалерийским корпусом Гая и оттеснении 4-й армией РККА Белорусского фронта к литовской границе. Эта тактика принесла успех: 5 июля 1-я и 4-я польские армии начали быстро отходить в направлении Лиды, и, не сумев закрепиться на старой линии немецких окопов, в конце июля отступили к Бугу. За короткий период времени Красная Армия продвинулась более, чем на 600 км: 10 июля поляки оставили Бобруйск, 11 июля — Минск, 14 июля части РККА взяли Вильно. 26 июля в районе Белостока РККА перешла уже непосредственно на польскую территорию, а 1 августа, несмотря на приказы Пилсудского, советским войскам почти без сопротивления был сдан Брест.
На южном направлении поляки оказали упорное сопротивление под Володаркой (29-31 мая) и Бродами (29 июля — 3 августа).

Выйдя на польскую границу, Главное командование РККА оказалось перед сложным выбором, продолжать операцию или нет. Главком Каменев 2 года спустя в статье «Борьба с Белой Польшей»[28] так описывал сложившуюся при принятии решения обстановку:

«Рассматриваемый период борьбы во всем ходе событий оказался краеугольным. По достижении вышеуказанных успехов перед Красной Армией сама собою, очевидно, стала последняя задача овладеть Варшавой, а одновременно с этой задачей самой обстановкой был поставлен и срок её выполнения „немедленно“.

Срок этот обусловливался двумя важнейшими соображениями: сведения по части политической суммарно сводились к тому, что нельзя затягивать испытания революционного порыва польского пролетариата, иначе он будет задушен; судя по трофеям, пленным и их показаниям, армия противника, несомненно, понесла большой разгром, следовательно, медлить нельзя: недорубленный лес скоро вырастает. Скоро вырасти этот лес мог и потому, что мы знали о той помощи, которую спешила оказать Франция своему побитому детищу. Имели мы и недвусмысленные предостережения со стороны Англии, что если перейдем такую-то линию, то Польше будет оказана реальная помощь. Линию эту мы перешли, следовательно, надо было кончать, пока эта „реальная помощь“ не будет оказана. Перечисленные мотивы достаточно вески, чтобы определить, насколько бывший в нашем распоряжении срок был невелик.

Перед нашим командованием, естественно, стал во всю свою величину вопрос: посильно ли немедленное решение предстоящей задачи для Красной Армии в том её составе и состоянии, в котором она подошла к Бугу, и справится ли тыл. И теперь как и тогда на это приходится ответить: и да, и нет. Если мы были правы в учёте политического момента, если не переоценивали глубины разгрома белопольской армии и если утомление Красной Армии было не чрезмерным, то к задаче надо было приступить немедленно. В противном случае от операции, весьма возможно, нужно было бы отказаться совсем, так как было бы уже поздно подать руку помощи пролетариату Польши и окончательно обезвредить ту силу, которая совершила на нас предательское нападение. Неоднократно проверив все перечисленные сведения, было принято решение безостановочно продолжать операцию».[29]

Как видно, решение принималось исходя из двух факторов — политического и военного. И если второй в общем-то наверное был оценён верно — польская армия действительно находилась на грани катастрофы, даже по оценкам сторонних наблюдателей (в частности участник французской военной миссии генерал Фори отмечал, что «в начале операции на Висле для всех военных специалистов судьба Польши казалась окончательно обречённой, причём не только стратегическое положение было безнадёжным, но и в моральном отношении польские войска имели грозные симптомы, которые, казалось, должны были окончательно привести страну к гибели»[30]) и времени на передышку при прочих благоприятных условиях ей давать было нельзя, то первый фактор оказался ошибочным. Как отметил тот же Каменев, «теперь наступил тот момент, когда рабочий класс Польши уже действительно мог оказать Красной армии ту помощь… но протянутой руки пролетариата не оказалось. Вероятно, более мощные руки польской буржуазии эту руку куда-то запрятали»[31].

Впоследствии, во времена Сталина, вину за провал было принято возлагать на Тухачевского. Это мнение звучало и из уст военных профессионалов, в частности Конева[32]:

Тем не менее, как видим, этот риск осознавался — и принимался — на самом высшем уровне военным и политическим руководством страны:

«Таким образом, Красная Армия открыто пошла на риск, и риск чрезмерный. Ведь операция, даже при удовлетворительном разрешении всех перечисленных условий, всё же должна была вестись прежде всего без всякого тыла, который быстро восстановить было совершенно невозможно после произведённых белополяками разрушений.

Был здесь и ещё один момент риска, который создавался тем политическим значением Данцигского коридора, которого Красная Армия могла не оценить и вынуждена была принять план овладения Варшавой с севера, так как прежде всего надо было отрезать её от магистрали, по которой не только подавалась материальная помощь самими поляками, но могла появиться помощь Антанты (читай Франции) живой силой.

Самая операция овладения Варшавой с севера крайне отрывала наши главные силы от ивангородского направления, куда отходили значительные силы белополяков, и затем чрезмерно растягивала наш фронт. Силы же наши, не имея возможности получить пополнения, так как железные дороги, оставленные нам белополяками, были совершенно разрушены, с каждым днём таяли. Таким образом, к моменту развязки мы шли, с каждым днём уменьшаясь в числе, в боевых припасах и растягивая свои фронт»[29].

Польские окопы под Милосной, август 1920 года

Положение сторон на польском фронте к 16 августа 1920 года

Тем не менее, к началу августа положение Польши было критическим и близким к катастрофе. Причём не только из-за быстрого отступления в Белоруссии, но и из-за ухудшения международного положения страны. Великобритания фактически перестала оказывать Польше военную и экономическую помощь, Германия и Чехословакия закрыли границы с Польшей, и единственным пунктом доставки грузов в республику остался Данциг. Впрочем, основные поставки и помощь осуществлялись не вышеперечисленными странами, а Францией и США, которые не прекращали свою деятельность (см. ниже «Роль других стран в конфликте»). С приближением войск РККА к Варшаве, оттуда началась эвакуация иностранных дипмиссий.

Фронт в августе 1920 года

В начале июля 1920 года польское правительство обратилось за поддержкой к Верховному совету Антанты. Страны Антанты обусловили оказание поддержки Польше отводом польских войск на определённую Советом в декабре 1919 года в качестве восточной границы Польши линию. 10 июля 1920 года Польша согласилась признать эту линию в надежде на получение крайне необходимой поддержки западных держав[33]. 11 июля 1920 года лорд Керзон направил ноту на имя советского правительства, предлагая приостановить наступление на расстоянии в 50 км к востоку от линии Керзона. Если наступление не будет приостановлено, — писал Керзон, — «Британское правительство и его союзники сочтут себя обязанными помочь польской нации защищать своё существование всеми средствами, имеющимися в их распоряжении»[34].

12 июля 1920 года «Правда» в передовой статье сообщала[35]:

Мы начали разгром белогвардейской Польши. Мы должны довести его до конца… Да здравствует Польская Советская Республика, которой сегодня нет, но которая родится завтра…

15 июля 1920 года Владимир Ленин запросил Уншлихта о том, как он и другие польские товарищи относятся к тому, чтобы Красная армия разгромила Пилсудского и сразу ушла из Польши, вооружив рабочих и пообещав «польским рабочим и крестьянам границу восточнее той, которую даёт Керзон и Антанта»[35]. Уншлихт одобрил это предложение[35].

Листовка Польбюро

Большевиками был сформирован Временный революционный комитет Польши (Польревком), который должен был принять на себя всю полноту власти после взятия Варшавы и свержения Пилсудского. Об этом большевики официально объявили 1 августа в Белостоке, где и расположился Польревком[33]. Возглавлял комитет Юлиан Мархлевский. В тот же день, 1 августа, Польревком огласил «Обращение к польскому рабочему народу городов и деревень». В «Обращении» сообщалось о создании Польской Республики Советов, о национализации земель, отделении церкви от государства, а также содержался призыв к рабочим гнать прочь капиталистов и помещиков, занимать фабрики и заводы, создавать ревкомы в качестве органов власти (таких ревкомов было сформировано 65). Комитет призвал солдат Войска Польского к мятежу против Пилсудского и переходу на сторону Польской Республики Советов. Польревком приступил также к формированию Польской Красной Армии (под командованием Романа Лонгвы), однако не достиг в этом каких-либо успехов.

Создание Польревкома объяснялось серьёзными надеждами советского руководства на помощь польского пролетариата и сыграло свою негативную роль в принятии решения о дальнейших действиях военным руководством.

Между тем, положение польских войск ухудшилось не только на белорусском, но и на украинском направлении, где вновь перешёл в наступление Юго-Западный фронт под командованием Александра Егорова (со Сталиным в качестве члена Реввоенсовета). Главной целью фронта являлся захват Львова, который защищали три пехотные дивизии 6-й польской армии и украинская армия под командованием Михайло Омельяновича—Павленко. 9 июля 14-я армия РККА взяла Проскуров, а 12 июля штурмом овладела Каменец-Подольским. 25 июля Юго-Западный фронт начал Львовскую наступательную операцию, однако овладеть Львовом так и не смог (См. также Битва под Бродами и Берестечком).

Воздушную битву авиация и Западного и Юго-Западного фронтов весной - летом 1920 г. выиграла[36].

Эй, кто поляк, для штыков! Плакат с цитатой из «Варшавянки» 1831 года

12 августа войска Западного фронта Михаила Тухачевского перешли в наступление, целью которого был захват Варшавы. Главным инициатором похода был Ленин[27]. Троцкий в своей книге «Моя жизнь» пишет, что Ленин истово верил в подготовленность польского пролетариата к революции извне[37].

Состав Западного фронта

• 3-й кавалерийский корпус Г. Д. Гая;
• 4-я армия А. Д. Шуваева, начштаба — Г. С. Горчаков;
• 15-я армия Августа Корка;
• 3-я армия Владимира Лазаревича;
• 16-я армия Николая Соллогуба;
• Мозырская группа Тихона Хвесина.

На территории Украины продолжалось сражение за Львов, которое вёл Юго-Западный фронт Александра Егорова:

• 12-я армия Гаспара Восканова;
• 14-я армия Михаила Молкочанова;
• 1-я Конная армия Семёна Будённого.

Двум фронтам РККА противостояли 3 польских:

Северный фронт генерала Юзефа Халлера;

• 5-я армия генерала Владислава Сикорского;
• 1-я армия генерала Францишека Латиника;
• 2-я армия генерала Болеслава Рои.

Центральный фронт генерала Эдварда Рыдз-Смиглы

• 4-я армия генерала Леонарда Скерского;
• 3-я армия генерала Зигмунта Зелинского.

Южный фронт генерала Вацлава Ивашкевича

• 6-я армия генерала Владислава Енджеевского;
• Армия УНР генерала Михайла Омельяновича-Павленко.

Общая численность личного состава расходится во всех источниках. Можно предположить, что силы были примерно равны и не превышали 200 тыс. человек с каждой стороны.

«К оружию! Спасём Отчизну! Помним твёрдо о нашей будущей судьбе!» Польский плакат 1920 года

План Михаила Тухачевского предусматривал форсирование Вислы в нижнем течении и атаку на Варшаву с запада. Согласно некоторым предположениям, целью «отклонения» направления удара советских войск на север был скорейший выход к германской границе, что должно было ускорить установление советской власти в этой стране[13][33]. 13 августа две стрелковые дивизии РККА ударили под Радимином (в 23 км от Варшавы) и овладели городом. Затем одна из них двинулась на Прагу (правобережная часть Варшавы), а вторая повернула направо — на Непорент и Яблонну. Польские силы отошли на вторую линию обороны.

В начале августа польско-французским командованием был окончательно оформлен план контрнаступления. Советский историк польско-советской войны Н. Какурин, подробно разбирая формирование данного плана и вносимые в него изменения, приходит к мысли о значительном влиянии французских военных на появление его окончательного варианта[38].

Польский план контрнаступления предусматривал концентрацию крупных сил на реке Вепш и внезапный удар с юго-востока в тыл войск Западного фронта. Для этого из двух армий Центрального фронта генерала Эдварда Рыдз-Смиглы были сформированы две ударные группы. В руки красноармейцев, однако, попал приказ 8358 / III о контрударе под Вепшем с подробной картой, но советское командование посчитало найденный документ дезинформацией, целью которой был срыв наступления Красной Армии на Варшаву. В тот же день и польская радиоразведка перехватила приказ по 16-й армии о наступлении на Варшаву 14 августа. Чтобы опередить красных, по приказу Юзефа Халлера 5-я армия Владислава Сикорского, защищающая Модлин, из района реки Вкра ударила по растянувшемуся фронту Тухачевского на стыке 3-й и 15-й армий и прорвала его. В ночь на 15 августа две резервные польские дивизии атаковали с тыла советские войска под Радимином. Вскоре город был взят.

16 августа маршал Пилсудский начал осуществление задуманного контрудара. Полученная радиоразведкой информация о слабости Мозырской группы сыграла свою роль. Сосредоточив против неё более чем двойной перевес (47,5 тыс. бойцов против 21 тыс.), польские войска (первая ударная группа под командованием самого Пилсудского) прорвали фронт и разгромили южное крыло 16-й армии. Одновременно шло наступление на Влодаву силами 3-й дивизии пехоты Легионов, а также, при поддержке танков, на Минск-Мазовецкий. Это создало угрозу окружения всех войск РККА в районе Варшавы.

Бой под Задворьем 17 августа 1920 г. Худ. Станислав Качор Батовский

Учитывая критическое положение на Западном фронте, главком Каменев 11 августа приказал передать 12-ю и 1-ю Конную армии в состав Западного фронта для его существенного усиления. Руководство Юго-Западного фронта, осаждавшего Львов, проигнорировало этот приказ, а одним из противников переброски Конармий на западное направление был член РВС Юго-Западного фронта И. В. Сталин, который в целом был принципиальным противником планов завоевания исконно польских территорий, в частности, столицы Польши[27][lower-alpha 6].[40]

В результате поражения под Варшавой советские войска Западного фронта понесли тяжёлые потери. По некоторым оценкам[41], в ходе Варшавского сражения погибли 25 тыс. красноармейцев, 60 тысяч попали в польский плен, свыше 50 тыс. ушли в Восточную Пруссию и были там интернированы. Несколько тысяч человек пропали без вести. Фронт потерял также большое количество артиллерии и техники. Польские потери оцениваются в 15 тыс. убитых и пропавших без вести и 22 тыс. раненых[41][42].

1-я Конная армия начала движение на север только 20 августа и прибыла маршем в район Замостья к 30 августа. К этому времени войска Западного фронта уже начали неорганизованное отступление на восток. 19 августа поляки заняли Брест, 23 августа — Белосток. В период с 22-го по 26-е августа[43] 4-я армия, 3-й конный корпус Гая, а также две дивизии из состава 15-й армии (всего около 40 тысяч человек) перешли германскую границу и были интернированы.

Битва при Комарове

29 августа 1-я Конная начала атаку на укрепленный город Замостье. Взять город с ходу не удалось (см. Оборона Замостья). Польское командование послало на выручку гарнизону 1-ю кавалерийскую дивизию (ком. Юлиуш Руммель). 31 августа в районе села Komarów (ныне Комаров) к юго-востоку от Замостья произошло крупное кавалерийское сражение, вошедшее в историю как битва при Комарове. Сражение закончилось решительной победой поляков, 1-я Конная была вынуждена отступить и вскоре была снята с фронта[lower-alpha 7]. Красная армия начала отступление на восток.

После отступления из Польши Тухачевский закрепился на линии рек Неман — Щара — Свислочь, используя при этом в качестве второго рубежа обороны оставшиеся с Первой мировой войны германские укрепления. Западный фронт получил большие подкрепления из тыловых районов, также в его состав возвратились 30 тыс. человек из числа интернированных в Восточной Пруссии. Постепенно Тухачевский смог почти полностью восстановить боевой состав фронта: на 1 сентября он располагал 73 тыс. бойцов и 220 орудиями. По приказу Каменева Тухачевский готовил новое наступление.

К наступлению готовились и поляки. Атакой на Гродно и Волковыск предполагалось связать основные силы РККА и дать возможность 2-й армии через территорию Литвы выйти в глубокий тыл передовых частей Красной армии, держащих оборону на Немане. 12 сентября Тухачевский отдал приказ о наступлении на Влодаву и Брест южным флангом Западного фронта, включающим 4-ю и 12-ю армии, но приказ был перехвачен и расшифрован польской радиоразведкой. В тот же день началось малоизвестное сражение за город Кобрин, затем была прорвана оборона 12-й армии и взят Ковель. Это сорвало общее наступление войск РККА, поставило под угрозу окружения южную группировку Западного фронта и вынудило 4-ю, 12-ю и 14-ю армии отойти на восток.

Оборону Западного фронта на Немане держали 3 армии: 3-я Владимира Лазаревича, 15-я Августа Корка и 16-я Николая Соллогуба (всего около 100 тысяч бойцов, около 250 орудий). Им противостояла польская группировка Юзефа Пилсудского: 2-я армия генерала Эдварда Рыдз-Смиглы, 4-я армия генерала Леонарда Скерского, резерв главнокомандующего.

Пилсудский предполагал развить успех, окружить и уничтожить оставшиеся войска Западного фронта у Новогрудка. Однако ослабленные в боях польские части не смогли выполнить этот приказ, и войска РККА смогли перегруппироваться и организовать оборону.

В ходе Неманского сражения польские войска захватили пленных, орудия, большое количество лошадей и амуниции. Боевые действия в Белоруссии продолжались вплоть до подписания мирного договора в Риге. 12 октября поляки вновь вошли в Минск и Молодечно.

В тот же день в 7 часов 30 минут вечера по местному времени во дворце Шварцкопф в Риге представители Польши, РСФСР и Украинской ССР подписали договор о перемирии и предварительных условиях мира. По условиям договора Польша обязалась признать независимость Белоруссии и Украины и подтвердила, что уважает их государственный суверенитет. Стороны, подписавшие договор, обязались не вмешиваться во внутренние дела друг друга, не создавать и не поддерживать организаций, «ставящих своей целью вооружённую борьбу с другой договаривающейся стороной», а также не поддерживать «чужих военных действий против другой стороны».

18 марта 1921 года в Риге между Польшей с одной стороны и РСФСР (делегация которой представляла также Белорусскую ССР) и Украинской ССР — с другой, был подписан Рижский мирный договор, подведший окончательную черту под Советско-польской войной.

К началу боевых действий на мозырьском направлении авиация Красной Армии совершила всего четыре полёта с разведывательными целями но в апреле здесь работало уже четыре авиационных отряда — два разведывательных и два истребительных. В разведывательном отряде было 6 самолётов, в истребительном — 8. Разведчики, выполнявшие разведку с бомбометанием, выполнили 14 полётов. Истребители выполняющие задачу барражирования в сопровождении разведчиков выполнили 30 полётов.[45]

С отходом советских войск за Днепр внимание авиации было приковано в основном к району Речица. Всего с 10 марта по 20 мая было выполнено 66 разведывательных полётов. Фотографирование при разведке выполнялось редко. За этот же период было сброшено 506 кг бомб. Объектами для бомбометания являлись скопления войск в тылу противника, его штабы и обозы.[45]

На истребителей также возлагалась задача разбрасывания агитационной литературы. Обычно в один полёт бралось до 8 кг литературы, примерно около 1000 листовок. Продолжительность полёта составляла от одного до трёх часов. Авиация Красной Армии плохо взаимодействовала с войсками, в отличие от польской авиации.

В Мозырьской операции красным летчикам приходилось не раз сталкиваться с польскими летчиками, совершающими групповые полёты по 5-10 самолётов одновременно.[45]

Мозырьская операция показала, что в боевой работе авиации необходимо тесное взаимодействие с наземными войсками на поле боя и показала преимущества групповых полётов перед полётами одиночных самолётов.[45]

Основная группировка авиации Красной армии создавалась в 16-й армии, которая должна была наносить удар на игуменско-минском направлении. Всего в 21-м авиационном отряде на Западном фронте имелось 136 исправных и 84 неисправных самолётов. К этому времени поляки имели на Западном фронте 7 эскадр в составе 60 самолётов на фронте и 50 самолётов в резерве.[45]

Авиация Западного фронта до 19 мая вела тщательную подготовку своих будущих боевых действий. В день начала наступления было выпущено шесть очередей 40 самолётов. Во избежании катастроф в воздухе и при посадках все маршруты авиационных групп были точно указаны, было регламентировано время вылета и время посадки.[45]

При посадке люди разделенные на команды по шесть человек в каждой, под руководством моториста немедленно уводили самолёт со старта, освобождая место другой машине. По его же сигналу самолёты взлетали. За первый день наступления только 4 самолёта из 40 не выполнили боевого задания.[45]

Истребители Красной армии установили постоянное дежурство в 3-5 км от передовых частей наших войск, что позволило парализовать польскую авиацию и загнать её на свою территорию. Летчики, желая оказать помощь своим войскам, часто не могли отличить расположение своих войск от расположение частей противника. Поэтому задачи на бомбометание и пулеметный обстрел противника ставились в глубине расположения поляков. Таким образом, успех воздушной атаки наших самолётов не мог быть использован пехотой и через 1-2 терял свое значение.[45]

Практически вся работа нашей авиации проводилась на самолётах системы «ньюпор». Потери этих самолётов отмечались редко, в то же время поляки, летающие на немецких самолётах «LVG», потеряли несколько самолётов. Однако продуктивность работы «ньюпора» снижалась вследствие нехватки горючего и патронов. Работа авиации сводилась в основном к разведке и участию в бою во взаимодействие с пехотой.[45]

В майском наступлении Западного фронта впервые выявилась необходимость массированного применения авиационных средств. При этом требовалось наличие хорошей связи со штабами полков и бригад, чтобы в момент вылета самолета точно знать, где находятся части противника, а где свои войска. При наличии хорошей связи с пехотой летчики оказывали ей огромную услугу, снижаясь до пулеметного обстрела противника на 300—400 м.[45]

Сухопутные части польской армии не выдерживали пулеметного огня наших самолётов. На игуменском направлении поляки, после атаки наших самолетов, отошли на 3-4 км. Летчики Красной Армии поднимались в воздух по три раза в день, рассеивая кавалерию и скопление пехоты противника.[45]

К началу боевых действий из 236 самолетов, только 110 было исправных, годных к боевой работе. С началом активных операций на фронте авиацией Красной Армии было налетано больше 1500 часов, при 1000 боевых полетов. Было сбито 4 польских самолета. Активно велась авиаразведка.[45]

В июльском наступлении Западного фронта основную боевую работу вела авиационная эскадрилья при 16-й армии. Эскадрилья была укомплектована сильно изношенными «ньюпорами». Командующий 16-й армии придал эскадрилье три самолета «Илья Муромец», поставив им задачу постоянного налета на Минск, где находился штаб польской армии, и наблюдения за железнодорожными линиями.[45]

4 июля эскадрилья, в целях подготовки форсирования р. Березины, провела разведку и фотографирование ближайшего тыла поляков. 5 июля семь самолетов эскадрильи провели фотографирование окопов в районе Жерновка, Березино, также были сброшены бомбы и литература. 6 июля из-за дождя летало только два самолета.[45]

В ночь с 6 на 7 июля 16 армия начала наступление и форсировала р. Березину. Эскадрилья проводила бомбометание и обстрел пулеметным огнем польские позиции и бомбила отступающие польские части в районе Котова, Дробовики, Рачки.[45]

Летчики Красной Армии весь день были в воздухе. После израсходования боеприпасов и горючего летчики возвращались на аэродром, набирали бензин, масло, бомбы, патроны и опять отправлялись в бой, получив последние данные об обстановке.[45]

Самолеты обстреливали скопления отходящих обозов и войск противника. Летчики снижались до 200 м и пулеметным огнем разгоняли обозы и людей, содействуя продвижению нашей пехоты. Пехота не начинала атаку до появления самолетов. Летчики один за другим снижались до 100 м пикировали и обстреливали позиции поляков, совершенно дезорганизовывая противника, сидевшего в окопах.[45]

Из общего числа 273 самолетов, состоящих на вооружении Красной Армии на польском фронте, только 73 находились непосредственно в авиационных отрядах и только 22 самолета были пригодны к боевой работе. Боеспособность авиации была понижена также вследствие переброски на врангелевский фронт шести лучших авиационных отрядов. В это время на долю авиации выпала ответственнейшая задача - обеспечить эвакуацию по железной дороге Барановичи - Минск, затруднить передвижение ударных частей противника и дать возможность нашим армиям сделать необходимую перегруппировку.[45]

29 сентября 1920 года, при начавшемся отступлении красных войск, командование армии отправляет авиацию с фронта в тыл, совершенно отказываясь применять ее в самый нужный момент. Штаб воздушных сил Западного фронтах, видя такое ненормальное положение, приказывает в трехдневный срок сформировать из неиспользованных в армии и отправленных в Минск авиационных отрядов воздушную эскадрилью Западного фронта.[45]

Создаваемая эскадрилья должна была защитить подступы к Минску и обеспечить планомерную эвакуацию по железной дороге Барановичи-Минск. 2 октября 1920 года эскадрилья начала свою боевую работу. Обстановка на минском направлении все более осложнялась и в начале октября на ст. Барановичи уже стоял штаб польской пехотной дивизии и на подводах подтягивались польские пехотные части. [45]

Эскадрилья получила задание провести разведку района Барановичи. К вечеру 2 октября эскадрилья в составе семи самолетов вылетела для выполнения задания. Была проведена бомбардировка ст. Барановичи. Бомбардировкой были разрушены станционные постройки и в нескольких местах полотно железной дороги. Кроме того, были разогнаны обозы, скопившиеся на станции и разгромлен штаб 14-й польской пехотной дивизии.[45]

У деревни Миловидны и по всем дорогам в районе станции польская пехота была рассеяна бомбами и пулеметным огнем. В результате таких действий авиации произошла задержка наступления польской армии на несколько часов. Однако полякам удалось укрепить свои позиции и ввести в прорыв конницу. Путь на Минск был свободен и польское командование планировали к вечеру 4 октября захватить Минск.[45]

Для защиты подступов к Минску была брошена эскадрилья Красной Армии, воздушной разведкой было установлено, что разъезды противника уже достигли ст. Фаниполь, а у ст. Койданово находится большая кавалерийская группа. Эскадрилья в полном составе вылетела для атаки конницы. Снизившись на 300-400 м летчики атаковали польские части, забрасывая их бомбами и обстреливая из пулеметов.[45]

В результате воздушной атаки движение польских войск замедлилось, а наши войска, использовав замешательство противника, уничтожили остатки прорвавшихся частей поляков. Эта воздушная атака авиации Красной Армии заставила польское командование произвести перегруппировку своих частей и подвести более серьезные подкрепления. Эти действия польской стороны существенно улучшило положение красных войск, которые выиграли время для осуществления необходимых перегруппировок и переброски части авиации и наземных войск на фронт против Врангеля.[45]

Граница между Польшей и РСФСР по итогам Рижского договора

18 марта 1921 года в Риге был подписан мирный договор между Польшей и РСФСР. По условиям договора к Польской Республике отошли обширные территории, находившиеся к востоку от линии Керзона, с преобладанием непольского населения — Западная Украина (западная часть Волынской губернии), Западная Белоруссия (Гродненская губерния) и часть территорий других губерний Российской империи.

Стороны обязывались не вести враждебной деятельности в отношении друг друга. Договором предусматривалось проведение переговоров о заключении торговых соглашений[46].

Советская сторона согласилась возвратить Польской Республике военные трофеи, все научные и культурные ценности, вывезенные с территории Царства Польского начиная с 1 января 1772 года, а также обязалась уплатить Польше в течение года 30 млн золотых рублей за вклад Царства Польского в хозяйственную жизнь Российской империи и передать польской стороне имущества на сумму 18 млн золотых рублей, то есть выплатить де-факто репарации[46]. Польская Республика освобождалась от ответственности за долги и иные обязательства бывшей Российской империи.

Польские солдаты демонстрируют знамена РККА, захваченные в битве под Варшавой