Присоединение Бессарабии и Северной Буковины к СССР

Вице-председатель Сфатул Цэрий Пантелеймон Халиппа на памятной марке почты Молдовы

Знамя Сфатул Цэрий — Cовета Бессарабии в 1917—1918 годов

Декларация о присоединении Бессарабии к Румынии на правах автономии

После Февральской буржуазно-демократической революции, весной — осенью 1917 года на территории Бессарабии действовали различные политические партии и группировки, наиболее влиятельной из которых считалась прорумынская Молдавская национальная партия (МНП).

Летом 1917 года МНП приступила к формированию собственных вооружённых сил, руководимых вновь созданным Центральным молдавским военно — исполнительным комитетом. Кишинёвский Совет, возглавлявшийся эсерами и меньшевиками, поддержал это начинание: созданные «молдавские батальоны» вместе с казачьими отрядами привлекались для подавления наиболее значительных очагов крестьянских выступлений. В августе начали при помощи этих отрядов отнимать у крестьян захваченную ими ранее землю.

Председатель Центрального молдавского военно-исполнительного комитета Герман Пынтя в Яссах встречался с румынским министром Т. Ионеску после чего отмечался наплыв в Бессарабию агитаторов из Румынии. В Петроград была направлена делегация Бессарабской губернии, намеревавшаяся добиться полной автономии. В августе — сентябре на Румынском фронте активно создавались большевистские солдатские организации, в народе заметно усилилась популярность лозунга «Вся власть Советам!»[21].

Центральный молдавский военно-исполнительный комитет решил созвать военно-молдавский съезд, и вопреки запрету Временного правительства и Ставки Верховного главнокомандующего провёл его — съезд открылся 20 октября (2 ноября) 1917 года в Кишинёве.

21 октября (3 ноября) 1917 года Военно-молдавским съездом был учреждён орган краевой законодательной власти Сфатул Цэрий («Совет страны»[lower-alpha 3]), который 2 (15) декабря 1917 года, получив от Румынии свыше 2 млн лей[22], принял декларацию, объявлявшую Бессарабию «Молдаванской Народной Республикой, входящей как равноправный член в состав Единой Федеративной Российской Демократической Республики». Председателем был избран эсер Ион Инкулец, вице-председателем — Пантелеймон Халиппа, исполнительным органом — так называемый «директориат», издавалась газета «Сфатул Цэрий»[23][24].

Двойственная политика, проводимая большинством Сфатул Цэрий, сложная и непрозрачная структура организации, попытки обеспечить прорумынскую ориентацию края вызывали недоверие, бойкотировались крестьянской фракцией и большинством жителей южных уездов. Деятельность Сфатул Цэрий натолкнулась на сопротивление формировавшихся на территории Бессарабии и Буковины органов советской власти, опиравшихся в своей деятельности на Фронтовой отдел Исполнительных комитетов Румфронта, черноморского флота и одесского округа Румчерода[25].

Борьбой советских и молдавских органов власти воспользовалась Румыния, начавшая в январе 1918 года оккупацию края. Согласие на ввод румынских войск в Бессарабию дали посланники Антанты и США в Яссах.

— Борисёнок Е. Ю. «Несоветская украинизация: власти Польши, Чехословакиии Румынии и «украинский вопрос» в межвоенный период»[26]

При этом Румыния заручилась поддержкой части членов Сфатул Цэрий, который в конце декабря 1917 года принял решение «пригласить в Бессарабию румынские войска» вопреки протестам крестьянской секции. Решение было проведено со ссылкой на беспорядки, возникшие при отступлении с Румынского фронта русских частей.

24 января (6 февраля) 1918 года Сфатул Цэрий принял «Декларацию о независимости Молдавской Республики». Воспользовавшись гражданской войной в России и анархией, румынские войска в январе того же года пересекли реки Дунай и Прут и к началу февраля 1918 года заняли все крупные города и железнодорожные станции Бессарабии. Центральные районы края были оккупированы 1-й кавалерийской и 11-й пехотной дивизиями, а южные районы — 2-й кавалерийской и 13-й пехотной. В сельской местности румынское присутствие было незначительным и власть военной румынской администрации там мало кто признавал[lower-alpha 4][28].

27 марта (9 апреля) 1918 года Сфатул Цэрий при отсутствии необходимого кворума принял «Декларацию о присоединении Бессарабии к Румынии», в зале заседания находились офицеры румынской армии, здание где заседал «совет страны» было оцеплено войсками[lower-alpha 5]. В итоге 9 апреля 1918 года была принята декларация, согласно которой Бессарабия входила в состав Румынии на правах автономии:[30]

Молдавская демократическая республика (Бессарабия) в её границах между Прутом, Днестром, Дунаем, Чёрным морем и старыми границами с Австрией, силой оторванная Россией от старой Молдавии сто с лишним лет тому назад, ныне в силу исторических прав, в силу братства по крови и национальности и на основании принципа самоопределения народов отныне и навсегда соединяется со своей матерью-родиной Румынией.

— Декларация о присоединении Бессарабии к Румынии от 9 апреля 1918 года

10 апреля 1918 года в своём письме руководству Сфатул Цэрий румынский король Фердинанд I отмечал:

Исполнился чудесный сон. Благодарю от души Господа Бога за то, что в столь трудные дни довелось пережить радость возвращения бессарабцев к родине-матери. Искренне благодарен Вам и Сфатул Цэрий, чьи патриотические усилия способствовали этому успеху.

— Король Румынии Фердинанд I[30]

13 апреля 1918 года Украинская Народная Республика выступила с «Заявлением Румынскому правительству», в котором осуждала аннексию бессарабских земель. Решения Сфатул Цэрия относительно безусловного включения Бессарабии в состав королевства также не признавались. Румынии предлагалось пересмотреть одностороннее «решение бессарабского вопроса» и дать реальную возможность «свободно самоопределиться всему бессарабскому населению»[26][31].

10 декабря 1918 года после ратификации акта «О признания безусловного присоединения Бессарабии к Румынии» (без сохранения автономии) Сфатул Цэрий был распущен королевским декретом. Все органы исполнительной власти, ранее созданные в автономии реорганизовывались или распускались[32].

Линия раздела Буковины и область Герца

Король Румынии Фердинанд I

Румынский комиссар Буковины Аурел Ончул

К осени 1918 года в Буковине резко обострилась борьба за власть между политическими представителями румынcкого и украинского населения, завершившаяся вмешательством в неё королевства Румынии.

12 октября 1918 года в Черновцах было созвано совещание четырёх украинских партий: национально-демократической, народной, социал-демократической и радикальной. Было решено открыть расширенную конференцию, которая и состоялась на следующий день. Реализуя принцип права нации на самоопределение, конференция объявила о намерении «вместе со всеми украинцами Австро-Венгрии бороться за свою судьбу»:

Мы хотим в мире и согласии разойтись с нынешним и всегдашним нашим соседом румынским народом. Мы провозглашаем свое право на украинские области Буковины.

— Из обращения к народам Буковины от 14.10.1918[33][34]

Вскоре во Львов были делегированы представители для участия в создании Украинского Национального Совета (укр. Українська Національна Рада). Где на сессии — 19 октября была создана буковинская секция. Вернувшись в Черновцы члены Украинской Национальной Рады решили расширить свой состав и образовали Краевой комитет, главой которого был избран депутат сейма О. Попович[35][36].

6 октября 1918 года определило свои позиции и румынское землячество Буковины. в Яссах состоялось собрание румынских эмигрантов из Австро-Венгрии, и был создан «Комитет буковинских эмигрантов», выступивший за безусловное объединение Буковины и Трансильвании с Румынией.

Различное видение будущего края привело к тому, что попытки переговоров между украинскими депутатами и прорумынским комитетом эмигрантов не увенчались успехом. 27 октября в Черновцах состоялось народное собрание буковинских румын, объявившее себя учредительным собранием (конституантой) и избравшее Румынский национальный совет Буковины. Собрание постановило:

Объединить всю Буковину с остальными румынскими территориями в единое национальное независимое государство и добиваться этой цели в полной солидарности с румынами Трансильвании и Венгрии.

— Из обращения Румынского национального совета Буковины[37][36]

3 ноября 1918 года украинцы созвали в Черновцах народное вече, которое провозгласило воссоединение Северной Буковины с Украиной, а на заседании Краевого комитета — 5 ноября было решено взять власть полностью в свои руки[38][36]. На следующий день было опубликовано обращение в котором говорилось:

Старая власть пала и необходимо создать новый орган исполнения государственных функций. К сожалению, усилия украинцев края установить власть совместно и во взаимопонимании с представителями других наций не привели к успеху и потому создалось невероятное положение анархии.

— Из обращения Краевого комитета Буковины к населению от 06.11.1918[39][36]

Украинская национальная рада вскоре объявила, что принимает управление Черновцами и всеми поветами края, в которых украинское население составляет большинство, а в Черновцах берёт под свою защиту все центральные учреждения. Украинская делегация сообщила об этом Краевому президенту графу Й. фон Эцдорфу. Однако тот заявил, что может передать власть украинцам только вместе с румынами[40][36].

Затем были предприняты попытки разделить край по этническому принципу и организовать управления краем через уполномоченных национальных (румынского и украинского) комиссаров, которыми были назначены А. Ончул и О. Попович. Было опубликовано их совместное заявление «О взятии власти в Буковине». 7 ноября комиссары приняли присягу государственных чиновников на верность украинской и румынской власти[41][36]. Но удержать власть ни Попович, ни Ончул не смогли. РНС обратился к правительству Румынии с просьбой прислать военную помощь для поддержки порядка в Буковине. Инициатива перешла к правительству Румынии, принявшему решение об оккупации Буковины, объясняя это необходимостью «прекратить анархию и защитить имущество граждан».

11 ноября 1918 года Черновцы были заняты румынскими войсками, и вся полнота власти перешла к Румынскому национальному совету. 28 ноября 1918 года Объединительный съезд которого принял решение «О безусловном присоединении Буковины в её старых границах до Черемоша, Колачина и Днестра к Королевству Румыния»

Правительство Западно-Украинской народной республики (ЗУНР) выразило решительный протест[lower-alpha 6] против оккупации Буковины, «свершённой вопреки основополагающего принципа самоопределения народов».

Тем не менее 18 декабря 1918 года Францией было поддержано решение о присоединении Северной Буковины. В этот же день румынским правительством был издан «Декрет о воссоединении Буковины с Румынией», который 31 декабря был утверждён королём Фердинандом I. 10 августа 1920 года Севрский мирный договор окончательно зафиксировал вхождение всей территории Буковины в состав Румынии[42].

Офицеры штаба Гинденбурга встречают в Брест-Литовске делегацию РСФСР, 1918

Гетман Украины Пётр Скоропадский (впереди справа) и немцы. 1918

Военный съезд УНР. В центре Симон Петлюра

После подписания 3 марта 1918 года большевиками Брест-Литовского мирного договора ситуация на политической арене Восточной Европы изменилась. Теперь судьбу Бессарабии и Буковины, после развала двух империй, пришлось решать Украине.

Украинская народная республика проявляла интерес к Бессарабии, но катастрофическое положение, в котором она оказалась в начале 1918 года, не позволило её представителям активно вмешаться в процессы на территории края. В III Универсале Центральной Рады Бессарабия не упоминалась, но на заседании Совета министров, во время обсуждения мирного договора с РСФСР, было вынесено предложение по Бессарабии — рассматривать статус региона с позиции одобряющей волеизъявление народов этого края[36].

Румыния к началу 1918 года была не в состоянии продолжать войну против Четверного союза и по примеру большевиков вступила с ним в сепаратные переговоры. В обмен на территориальные уступки с румынской стороны и полный доступ к румынским нефтепромыслам, Германия и Австро-Венгрия согласились признать Бессарабию за Румынией. Поглощение Бессарабии Румынией было закреплено Бухарестским мирным договором, подписанным 7 мая 1918 года. Ни РСФСР, ни страны Антанты этот договор не признали[43].

9 ноября 1918 года, за несколько дней до окончания Первой мировой войны, Румыния в одностороннем порядке вышла из обязательств, взятых на себя подписанием Бухарестского договора 1916 года со странами Антанты, согласно которому, после окончательной победы в войне, к Румынии отходила южная часть Буковины по реке Прут, а северная, заселённая преимущественно украинцами — России. Но отказавшись в одностороннем порядке от Бухарестского договора 1916 года, Румыния потеряла и возможность требовать выполнения обещаний данных ей Антантой. На Версальской конференции об этом Румынии было указано английской делегацией, тем не менее, казавшиеся ранее невероятными приращения территорий и населения Румынией стали реальностью[44][45].

Поскольку Бухарестский мир был по сути дезавуирован Компьенским перемирием то ситуация после ноября 1918 года стала для Румынии такой же, какой она была до марта этого года. Румынии пришлось опять вернуться к бессарабскому вопросу. 10 ноября, буквально накануне заключения соглашения в компьенском вагоне, Румыния успела де-факто ещё раз объявить войну Четверному союзу — оккупировав Трансильванию, приступив к строительству «Большой Румынии» с включением в неё всех земель, населённых в той или иной степени народами румынской языковой группы[36].

28 октября 1920 года в Париже был заключён Бессарабский (Парижский) протокол. Его подписали: Румыния, Великобритания, Франция, Италия и Япония. Протокол признавал присоединение Бессарабии к Румынии законным. РСФСР и УССР к обсуждению и подписанию приглашены не были, а плебисцит не проводился. Франция ратифицировала документ в 1924 году, Италия — в 1927. Япония протокол не ратифицировала, в результате он так в силу и не вступил[46].

1 ноября 1920 года правительства УССР и РСФСР заявили правительствам Румынии, Италии, Франции и Великобритании, что они не могут признать имеющим какую-либо силу этот протокол, так как он был принят без их участия и учёта мнения довольно значительного числа жителей региона[10][47].

Усилия Румынии и её партнёров по переговорам — навязать Советской России, а позже Советскому Союзу признание аннексии Бессарабии на Варшавской (1921) и Венской (1924) румыно-советских конференциях, в связке с пактом Бриана-Келлога (1929) и на переговорах по возобновлении румынско-советских дипломатических отношений 9 июня 1934 года оставались безуспешными. Во всех случаях советская сторона заявляла, что её позиция относительно Буковины и Бессарабии остаётся неизменной, а пресловутый бессарабский вопрос — открытым[47].

Советская сторона никогда не признавала аннексию Бессарабии и вхождение в состав Румынии Буковины. 2 мая 1919 года Правительство УССР в свойственной для того времени форме обратилось к Румынии с ультимативной нотой, в которой ставило условие прекратить оккупацию Буковины румынскими войсками:

Освобожденные от ига Габсбургской династии рабочие и крестьяне Буковины были силой подчинены новому, отнюдь не лучшему гнёту румынских помещиков и румынской династии Гогенцоллернов. Буковина, перед которой стояла определённая возможность освобождения, пала жертвой ненасытной румынской военной и гражданской олигархии. Украинская Социалистическая Советская Республика связана с Буковиной не только солидарностью, объединяющей массы рабочих всех стран, но и этнографическим сближением значительной части населения, самым решительным образом протестует против насилия румынского правительства над волей населения Буковины и доводит до сведения правительства Румынии, что правительство Украинской Социалистической Республики твердо решило всеми способами охранять право рабочих и крестьян Буковины на национальную независимость.

— Приводится по тексту: Макарчук В., Рудый Н. «Восточные границы межвоенной Румынии. (1918—1940 гг.). Аспекты международного права»[48]

Запрет на ношение «русских кепок» и иностранный язык в Бессарабии

Бессарабский вопрос был не только территориальным, но и национальным (этническим). По итогам переписи населения 1897 года «47,6 % жителей Бессарабии были молдаванами, 19,6 — украинцами, 8 — русскими, 11,8 — евреями, 5,3 — болгарами, 3,1 — немцами, 2,9 — гагаузами»[49].

Каждый раз при оформлении международно-правовых гарантий, касающихся мультиконфессионального и мультилингвального населения Северной Буковины и Бессарабии, румынская сторона брала на себя обязательства защищать интересы национальных меньшинств, в том числе этнических украинцев и русских, которые не по своей воле очутились на территории королевства. Тем не менее национальная политика румынского правительства основывалась прежде всего на румынизации национальных меньшинств с целью «скорейшего возвращения денационализованных румын в лоно материнской культуры». Часть местного населения страдало от румынизации, особенно русские и украинцы.

Законодательно расширялись сферы обязательного применения румынского языка, искусственно увеличивалась доля румынского населения. В результате аграрной реформы и активной колонизаторской политики увеличилось число землевладельцев — этнических румын. Бывшие чиновники были поголовно отстранены от должностей и уволены со службы. Претендентам на управленческие должности и работу в учебных заведениях предписывалось менять свои фамилии на «румынские соответствия»[50][36][51].

В Бессарабии прошли восстания против румынского режима (Хотинское, Бендерское, Татарбунарское), которые были жестоко подавлены, и множество забастовок, митингов и демонстраций протеста. Из-за этого между Румынией и СССР на протяжении 1920—1930-х годов постоянно возникали политические трения и вопросы. Румыния опасалась вооружённого вторжения на свою территорию и отторжения Бессарабии, из-за чего румынские предприниматели отказывались вкладывать деньги в развитие края, считая, что там вот-вот с помощью России установится советская власть[50][23].

Румынская администрация посчитала задачей исключительной важности вытеснение русских и русскоязычных из государственных органов, системы образования, культуры, стремясь тем самым максимально уменьшить роль «русского фактора» в жизни провинции… Одним из средств вытеснения русских из государственных учреждений было принятие в 1918 году Закона о национализации, согласно которому все жители Бессарабии должны были принять румынское подданство, разговаривать и писать на румынском языке… Изгнание русского языка из официальной сферы отразилось прежде всего на многотысячном отряде чиновников и служащих. По некоторым оценкам, десятки тысяч семей чиновников, уволенных из-за незнания языка или по политическим мотивам, остались без каких-либо средств к существованию.

— Скворцова А. Ю. «К общерумынскому знаменателю не приведённые»[52]

Повсеместно осуществлялся строгий контроль над населением силами жандармерии, тайной полиции и военных администраций. Была ликвидирована прежняя издательская сеть и основаны новые, исключительно румынские СМИ, была введена цензура. На присоединённых территориях в основном действовали местные аналоги румынских политических партий[36].

В конце 1930-х годов, повсеместно на всей территории Бессарабии в общественных местах были вывешены заметные таблички с распоряжениями: «Vorbiţi numai romaneşte!» («Говорите только по-румынски!»), нарушение жестоко каралось властями. К началу 1930-х годов под запрет попадал даже термин «украинец»[23].

С момента подписания перемирия в Яссах и Одессе в 1918 году — разграничительная линия с Румынией до 1940 года проходила преимущественно по фарватеру Днестра. Однако государственная граница не была официально признана советским правительством, вплоть до лета 1940 года.

В 1920 году стало очевидно, что Советская Россия в ближайшем будущем не станет прибегать к вооружённому решению бессарабского вопроса, благодаря чему в 1921 году состоялось заседание комиссии по Днестровскому лиману, через который пролегала «новая линия разграничения сторон». Советская сторона потребовала определить особый статус разграничительной линии, но переговоры завершились безрезультатно.

23 августа 1939 года был подписан Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом. В п. 3 Секретного дополнительного протокола к нему, стороны определили свои позиции относительно Бессарабии.

Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о её полной политической незаинтересованности в этих областях.

— Секретный дополнительный протокол к Договору о ненападении между Германией и СССР[53]

Установление советской власти на территории бывших восточных земель Второй Речи Посполитой и пересмотр границ в пользу СССР в сентябре — октябре 1939 года, вызвало заметный оптимизм в ожиданиях просоветски настроенного населения Бессарабии.

В крае повсеместно распространялись слухи о том, что «Бессарабия в ближайшее время будет отобрана Советским Союзом, границы пересмотрены, в связи с чем всем молдаванам, русским и украинцам нужно срочно возвращаться к себе на историческую родину, а солдатам, призванным с территории Бессарабии, дезертировать из румынской армии». Сближение Германии и СССР, заключение между ними договора о сотрудничестве румынская дипломатия расценивала как «полное обесценивание и без того призрачных англо-французских гарантий». Николае Титулеску сетовал королю Каролю II, напоминая об упущенной возможности заключить пакт о взаимопомощи с Советским Союзом: «Теперь русско-германское сближение произошло без нас, а стало быть — против нас»[54].

Современные историки и политологи отмечают, что особенное раздражение Гитлера вызвало требование, выдвинутое советской стороной в июне 1940 года о Буковине. Буковина не была упомянута в секретных советско-германских договорённостях и «советское правительство требовало эти территории сверх обещанного», явно выходя за рамки договорённостей августа 1939 года[55].

Чувствительным был для Германии и вопрос благополучия германских этнических меньшинств. Только в Бесcарабии к 1940 году проживало около 100 000 этнических немцев. В ходе двусторонних консультаций в конце июня 1940 года, советская сторона отказалась от всей территории Буковины и ограничилась требованием лишь северной её части. Возвращать при этом весь румынский золотой запас, который был передан России на хранение в годы Первой мировой войны и реквизирован советским правительством в связи с оккупацией румынскими войсками Бессарабии, Советский Союз категорически отказался[55].

Позднее, после ввода советских войск на территорию Бессарабии и Северной Буковины, к 30 июня 1940 года государственная граница СССР с Румынией по рекам Прут и Дунай была повсеместно установлена и располагалась на 200 километров западнее прежней линии разграничения[56][57]. 29 июня на корабле из Констанцы в Одессу прибыла румынская делегация. На переговорах, наряду с другими, румынскими представителями ставился вопрос и о принадлежности области Герца «как исконно румынской территории», однако советская сторона после консультаций с Москвой настояла на передаче всех территорий, отмеченных на карте-приложении к заявлению, включая город и район Герца[13].

29 июня 1940 год приказом НКВД в составе Украинского пограничного округа была сформирована инспекция пограничных войск со штабом в Кишинёве[56] К исходу 8 июля 1940 года семь пограничных отрядов в составе 110 сухопутных и 10 береговых застав общей численностью около 9100 человек приступили к охране государственной границы с Румынией на всем её протяжении. На бывшей демаркационной линии оставались 165 пограничных постов общей численностью около 1800 человек для прикрытия[58].

На базе кишинёвской инспекции погранвойск НКВД УССР — 15 августа 1940 года был создан Молдавский пограничный округ с управлением в Бельцах[56] и Черновицкий погранотряд в составе Украинского пограничного округа[59][60].

Польские танки входят в чехословацкий Тешин, 1938

Штурмовики СС и тяжёлый бронеавтомобиль ADGZ атакуют очаг сопротивления в почтовом отделении. Гданьск, 1.09.1939

Эвакуированные из Дюнкерка британские солдаты на станции Addison Road в Лондоне. 31.05.1940

Версальские договорённости серьёзно ограничивали возможности Германии в военной сфере. Условия, по мнению немцев, продиктованные в Версале, были несправедливы юридически и вовсе невыполнимы экономически. Суммы репараций не были заранее оговорены и несколько раз увеличивались. Всё это создавало напряжённость и формировало уверенность у народов Европы в том, что не позднее, как через 20 лет после окончания Первой мировой войны — война вновь будет развязана а германские реваншистские устремления реализованы в новой агрессивной политике[61].

На 1 сентября 1939 года население Польши составляло 36 000 000 человек, а её армия состояла из 50 дивизий. Стремительное продвижение вермахта вглубь польской территории на начальном этапе Второй мировой войны полностью изменили устоявшиеся в Европе представления о военной силе польской армии, которые формировались со времён побед в советско-польской войне и аннексии Судет — военной операции по молниеносному захвату Тешинской Селезии в 1938 году[lower-alpha 7], принадлежащей Чехословакии[55][61].

Уже через 8 дней после вторжения в Польшу немецкие танковые и моторизованные дивизии стояли в пригородах Варшавы. 8 сентября 1939 года польское правительство приступило к переговорам с Францией «о предоставлении убежища», а 16 сентября прошли переговоры в Бухаресте о транзите польского руководства во Францию, причём золотой запас страны уже был переправлен в Румынию[lower-alpha 8]. К этому моменту немецкая армия оккупировала практически всю территорию Польши, включая все крупные города — Польша как самостоятельное государство де-факто перестало существовать[55][61].

Такой ход событий серьёзно насторожил лидеров всех европейских государств, насторожил он и Сталина. Теперь осуществлять внешнюю политику и продвигать свои геополитические интересы приходилось в новых условиях молниеносной «войны моторов». Времена дипломатических церемоний и многомесячных «окопных войн» ушли в прошлое — ситуация в Европе могла измениться кардинально — можно было потерять всё за несколько дней[55][61].

17 сентября 1939 года Красная Армия вступила на территорию бывшей Второй республики, к тому моменту повсеместно контролируемой немецкой армией — начался процесс присоединения к СССР районов Западной Украины и Западной Белоруссии, в том числе тех территорий, которые были отторгнуты в пользу Польши по результатам Рижского мирного договора 1921 года[55].

Война потребовала и от Румынии чёткого определения её внешнеполитической позиции в новой ситуации. Румынское руководство решило не торопиться, и только 4 сентября 1939 года, после того как в войну вступили Великобритания и Франция, опубликовало коммюнике где указывалось на решимость Румынии «сохранять и впредь мирную позицию, которую она соблюдала до сих пор, добиваясь согласия со всеми соседними странами. В этом ключе Румыния готова возобновить своё предложение о заключении договора о ненападении с Венгрией». Но на прямое предложение германского посланника — сделать публичное заявление о нейтралитете, румынский премьер-министр ответил отказом[13].

Затем были: Советско-финляндская война, вторжение в Норвегию, Странная война и наконец оглушительное поражение Франции, Бельгии, Голландии и Великобритании в мае — июне 1940 года, завершившееся полной капитуляцией Французской Республики[12].

14 июня 1940 года советское правительство предъявило ультиматум Литве а 16 июня — Латвии и Эстонии, в котором правительства этих государств обвинялись в грубом нарушении условий ранее заключённых с СССР договоров и соглашений, и выдвигались требования сформировать правительства, которые смогли бы обеспечить выполнение этих договоров, а также допустить на территорию этих стран дополнительные контингент войск. Условия были приняты и 15 июня дополнительные подразделения Красной армии были введены в Литву, а 17 июня — в Эстонию и Латвию[64][65].

В многочисленных советских и румынских трудах и монографиях, начиная с середины 1920-х годов, рассматривались всевозможные сценарии развития событий по решению бессарабского вопроса. В Кишинёве и Черновцах активно работала резидентура ГУГБ НКВД, создавались подпольные центры борьбы с румынской администрацией, вербовались новые члены сопротивления из числа местного населения. В то же время, на территории приграничных районов СССР активно работала румынская политическая тайная полиция — Сигуранца[66][67][68][69][70].

Г. К. Жуков и С. К. Тимошенко на манёврах Киевского военного округа, 1940

Беженцы, июнь 1940

Эвакуация, июнь 1940

13 июня 1940 года в Кремле прошло совещание высшего военно-политического руководства СССР, где по мнению историка М. И. Мельтюхова обсуждался вопрос о подготовке военной операции по освобождению аннексированных Румынией территорий. В итоге было принято решение о создании Дунайской военной флотилии — оперативного объединения Черноморского флота[3].

20 июня 1940 года в 21:45 Командующему войсками КОВО генералу армии Георгию Жукову вручается директива Наркома обороны и Начальника Генштаба РККА за № 101396, в которой, в частности, предписывалось:

Приступить к сосредоточению войск и быть готовым к 22 часам 24 июня к решительному наступлению с целью разгромить румынскую армию и занять Бессарабию. Для управления войсками из состава управления Киевского Особого Военного Округа выделить Управление Южного фронта. Командующий фронтом — генерал армии тов. Жуков. Штаб фронта — Проскуров.

— Мельтюхов М. И. «Бессарабский вопрос между мировыми войнами 1917—1940»[71]

Чуть позднее — 26 июня, в своём заявлении к румынскому посланнику в СССР, Вячеслав Молотов подчёркивал:

В 1918 г. Румыния воспользовалась военной слабостью России и насильственно отторгла от Советского Союза (России) часть его территории Бессарабию, населенной главным образом украинцами.

— В. Молотов, из Заявления Советского правительства, 26 июня 1940 года[71]

Документ содержал также и требования о возврате Бессарабии и передачи Советскому Союзу северной части Буковины в границах согласно приложенной карте. В целях подготовки красноармейцев к предстоящей военной операции Политуправление РККА обязывало армейские политорганы «разъяснить всему личному составу внешнюю политику СССР, разоблачить Румынию, которая воровским путём захватила нашу советскую землю». В конце июня 1940 года в войсках была распространена директива в которой говорилось:

Мы идём освобождать наших единокровных братьев украинцев, русских и молдаван из-под гнёта боярской Румынии и спасти их от угрозы разорения и вымирания. Вызволяя советскую Бессарабию из-под ига румынских капиталистов и помещиков, мы защищаем и укрепляем наши южные и юго-западные границы.

— Из директивы ПУРККА, июнь 1940»[71]

К исходу 27 июня практически все войска Южного фронта (командующий — генерал армии Г. К. Жуков, член Военного совета — армейский комиссар 2-го ранга В. Н. Борисов, начальник штаба — генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин) были подтянуты в районы сосредоточения и развёрнуты.

В состав войск Южного фронта входили 32 стрелковые, 2 мотострелковые, 6 кавалерийских дивизий, 11 танковых и 3 авиадесантные бригады, 14 корпусных артполков, 16 артполков РГК и 4 артдивизиона большой мощности. Общая численность войск фронта, по неполным данным, составляла не менее 638 559 человек, 9415 орудий и миномётов, 2461 танк, 359 бронемашин, 28 056 автомашин[72].

К концу июня 1940 года Румынией, вблизи советско-румынской границы было развёрнуто 20 пехотных, 3 кавалерийские дивизии и 2 горнопехотные бригады. В полосе от Валя-Вишеуляй до Секирян располагались войска 3-й армии (штаб — Роман) в составе горнопехотного корпуса (1-я, 4-я горнопехотные бригады), 8-го и 10-го армейских корпусов (5-я, 6-я, 7-я, 8-я, 29-я, 34-я, 35-я пехотные и 2-я кавалерийская дивизии). Вдоль р. Днестр от Секирян до Чёрного моря были развёрнуты войска 4-й армии (штаб — Текуч) в составе 1-го, 3-го, 4-го и 11-го армейских корпусов (2-я, 11-я, 12-я, 13-я, 14-я, 15-я, 21-я, 25-я, 27-я, 31-я, 32-я, 33-я, 37-я пехотные, 3-я, 4-я кавалерийские дивизии). Обе армии, входившие в состав 1-й группы армий, объединяли 60 % сухопутных войск Румынии и насчитывали около 450 тыс. человек[72].

Группировка ВВС фронта на 24 июня 1940 года включала в себя: 21 истребительный, 12 скоростных бомбардировочных, 5 дальних бомбардировочных, 2 легкобомбардировочных, 2 штурмовых, 4 тяжёлых бомбардировочных авиаполка и насчитывала 2160 самолётов. Помимо этого, из состава ВВС Черноморского флота к операции привлекались 40-й скоростной бомбардировочный, 8-й, 9-й, 32-й истребительные авиаполки, 1 тяжёлая бомбардировочная эскадрилья 2-го дальнего бомбардировочного полка, 4 разведывательных эскадрильи и 2 авиаотряда, в которых насчитывалось 380 самолётов[73].

27 июня в 10:30 Риббентроп передал в Бухарест инструкцию своему посланнику, в которой предлагал заявить министру иностранных дел Румынии: "Советское правительство информировало нас о том, что оно требует от румынского правительства передачи СССР Бессарабии и северной части Буковины. Во избежание войны между Румынией и Советским Союзом мы можем лишь посоветовать румынскому правительству уступить требованиям советского правительства.

— Мельтюхов М. И. «Бессарабский вопрос между мировыми войнами 1917—1940»[74]

28 июня 1940 года румынское правительство после многочисленных консультаций с Германией, Италией и союзниками по Балканской Антанте соглашается на ультиматум CCCР, после чего был дан приказ на вывод румынских войск с территории Бессарабии, Северной Буковины и района Герцы[75].

Досмотр румынских военнослужащих на новой границе, июнь 1940

Никита Хрущёв, Лев Мехлис, Георгий Жуков и Семён Тимошенко, Кишинёв, 1940

Жители Кишинёва приветствуют советских солдат и военную технику, июль 1940

Поскольку конфликт разрешался мирным путём, то на территорию Бессарабии и Северной Буковины вводилась ограниченная часть войск Южного фронта, подготовленных и развёрнутых для проведения военной операции. В эту группу из двух эшелонов вошли, От 12-й армии: 2, 4-й кавкорпуса, 5 и 23-я танковые бригады, 58-я, 131-я стрелковые и 192-я горнострелковая дивизии. От 5-й армии: 36-я, 49-я танковые бригады, 80, 169-я стрелковые дивизии. От 9-й армии: 5-й кавкорпус, 4-я танковая бригада, 15-я мотострелковая дивизия, 95, 25, 74, 140-я стрелковые дивизии. В состоянии боевой готовности находились 201 и 204-я воздушно-десантные бригады фронтового резерва и остальные войска на старой границе[76].

28 июня 1940 года войска Южного фронта перешли старую границу и в тот же день с ходу заняли Черновцы, Хотин, Бельцы, Кишинёв и Аккерман . Советские войска продвигались вслед за арьергардами румынских войск.

Войсками армии при занятии Бессарабии движение вести на хвостах отходящих румынских войск. Во всех гарнизонах занятой Бессарабии установить образцовый порядок, наладить караульную службу и взять под охрану все имущество, оставленное румынскими войсками, государственными учреждениями и помещиками. Немедленно принять меры к исправлению дорог и мостов в занимаемых войсками районах. Особое внимание обратить на внешний вид бойцов и их подтянутость, всем быть побритыми, почищенными, в опрятной чистой летней одежде и касках. Плохо одетых оставить в тылах и в Буковину и Бессарабию не выводить.

— Из директивы Командующего Южным фронтом № А-0060[77]

К исходу 29 июня основные силы РККА и пограничных войск НКВД вышли на берега реки Прут где заняли все переправы и установили посты для осмотра отходивших румынских частей. Приказ на досмотр румынских военнослужащих был дан с целью «изъятия незаконно захваченного у местного населения имущества, предотвращению грабежей и разбоев». В тот же день в Кишинёве состоялся стихийный митинг, в котором приняли участие около 100 000 жителей города и близлежащих районов. На нём выступили: первый секретарь ЦК КП(б)У Н. С. Хрущёв, маршал Советского Союза С. К. Тимошенко и председатель Бессарабского ВРК С. Д. Бурлаченко[49]

Местные жители, в основном русские и украинцы, страдавшие от реформ по румынизации, с особым радушием и воодушевлением встречали Красную армию. Они ругали румынскую армию, жаловались на власть за её социальную и национальную политику, выражали удивление и восторг от вида мощной советской военной техники и «демократического поведения советских командиров», с которыми можно было свободно общаться в отличие от румынских господ-офицеров. Горожане встречали красноармейцев хлебом-солью, цветами и музыкой, помогали в пути, расчищали дороги от устроенных отходящими румынскими частями завалов, были рады возможности говорить по-русски и по-украински[13].

В Черновицах на домах — красные флаги. Слышны приветственные возгласы в честь товарища Сталина, в честь доблестной Красной Армии. Для передачи города остались две роты румынских солдат и один генерал.[…] На улицах масса людей. Громко звучит украинская речь, народ спешит на первые свободные собрания и митинги. Выпущены на волю политзаключенные… На улицах гуляют и румынские солдаты — украинцы и молдаване, не пожелавшие уйти с румынской армией.

— Из передовой статьи газеты «Правда» от 30.06.1940

Население Бендер добровольно, руками растягивали железнодорожные шпалы для беспрепятственного прохода советских танков[78]. На подходе к Черновцам советский передовой отряд встретила колонна молодёжи с лопатами и кирками, которая шла расчищать дорогу красноармейцам. Советские солдаты и офицеры, в свою очередь также проявляли уважение и предрасположенность к местному населению — сажали и катали встречающих на броне танков и бронемашин, охотно демонстрировали стрелковое оружие и артиллерийские орудия. С красными знамёнами и лозунгами во здравие Сталину, навстречу красноармейцам вышли железнодорожники станции Бульбоки. Во время радостной встречи, оказанной советским бойцам и командирам они сообщили, что на станции румынскими войсками брошены склады с боеприпасами, и позднее добровольно, по согласованию с советским командованием, организовали вооружённую охрану этих складов. Крестьяне села Елизаветовка Сорокского уезда при подготовке к встрече советских войск всем селом отремонтировали большой участок дороги[13].

К 8 июля 1940 года красноармейцы и пограничники установили полный контроль над территориями Бессарабии, Северной Буковины и Герцы — была установлена новая граница между СССР и Румынией[58].

В январе — марте 1918 года 5 депутатов Сфатул Цэрий, активно выступавшие против присоединения Бессарабии к Румынии (Рудьев, Катарос, Прахницкий, Панцырь, Чумаченко) были расстреляны по приказу румынского военного командования. При попытке перехода Днестра была поймана и расстреляна Надежда Гринфельд — одна из двух женщин-депутатов Сфатул Цэрий. Многие активисты в крае, выступавшие против объединения с Румынией, опасясь обещанной и неминуемой раправы со стороны румынской администрации бежали из Бессарабии[23].

С середины января и до конца февраля 1918 года румынскими властями в Бессарабии было расстреляно 10 000 человек. В 1919—1924 годах против румынской администрации произошли крупные восстания (см. выше), в общей сложности при подавлении этих восстаний было убито свыше 30 000 человек[23].

Многие жители края во время присоединения к СССР оказались в Румынии и других странах, куда они уехали, в частности, в поисках работы. Многие стали пытаться вернуться на родину, однако румынские власти зачастую препятствовали этому. Возвращались и служившие в румынской армии бессарабцы, бежавшие из неё. В Яссах власти продержали 5 тысяч возвращавшихся бессарабцев запертыми в здании вокзала без пищи и воды, а затем погрузили в вагоны и отправили из города[79].

В ноябре 1941 года румынский губернатор Бессарабии доложил, что на подведомственной ему территории «еврейская проблема решена». Всего за время румынской оккупации Бессарабии, по разным данным, было уничтожено свыше 350 тысяч евреев (примерно 90 % от всего еврейского населения республики)[23].

Весной — в начале лета 1941 года c территорий, вошедших в состав СССР в 1939—1941 годах, началась депортация «нежелательных элементов». В Молдавии (с Черновицкой и Аккерманской областями УССР) депортации начались в ночь с 12 на 13 июня. Депортировались только «главы семей» (которых вывозили в лагеря военнопленных) и члены семей (ссыльнопоселенцы). Ссыльнопоселенцы из этого региона были высланы в Казахскую ССР, Коми АССР, Красноярский край, Омскую и Новосибирскую области. По оценке общества «Мемориал» общее число ссыльнопоселенцев из Молдавии во всех регионах расселения составляет 25 711 человек в 29 эшелонах. Суммарное число «изъятых» обеих категорий приводится в докладной записке замнаркома госбезопасности СССР Кобулова Сталину, Молотову и Берии от 14 июня 1941 года и составляет 29 839 человек[80].

15 августа 1940 года по указу Президиума Верховного Совета СССР на присоединённых территориях была проведена национализация предприятий. Национализировались крупные жилые дома, сберкассы, транспорт, средства связи, промышленные предприятия. Имуществом Молдавской ССР стало более 500 предприятий.

Другим указом Президиума Верховного Совета от того же числа национализировалась земля. По некоторым данным потери крестьянских хозяйств Бессарабии от действий отходящих румынских войск составили около 1 млрд. румынских лей в ценах 1940 года[79]. По неполным данным Красной Армией на присоединённых территориях было собрано продовольствия, имущества, техники, вооружения и боеприпасов[10]:

Военное имущество, снаряжение, оружие и боеприпасы в составе 792 железнодорожных вагонов были возвращена румынской стороне ещё летом 1940 года[lower-alpha 9][58]. Прочие потери и претензии Королевства Румынии были оговорены и урегулированы в ходе последующих советско-румынских переговоров 1947 года, и позднее с представителями Румынской Народной Республики[86][87][88].

4 июля 2003 года президенты Румынии (Ион Илиеску) и России (Владимир Путин) подписали договор о дружеских отношениях и сотрудничестве, по которому Румыния отказалась от территориальных претензий к России как к правопреемнику СССР, в связи с присоединением последним Бессарабии и Северной Буковины[89].