Мосарабский обряд

Мосарабский обряд весьма древен и в основных своих чертах сложился в вестготской Испании, ещё до арабского завоевания и появления собственно «мосарабов»[1]. Долгое время считалось, что особый богослужебный обряд был привнесён в Испанию завоевателями — вестготами, поэтому мосарабскую литургию католические литургисты Нового времени часто называли «готской». Предполагалось, что коренные жители Испании (католики) использовали до V века римскую мессу и лишь под давлением вестготов-ариан приняли новый обряд. Аргументом в пользу этой теории были многочисленные «восточные» черты мосарабской литургии, не свойственные западным литургическим обрядам; эти черты и могли быть принесены в Испанию вестготами. Слабым местом этой теории являлись непримиримые богословские противоречия католиков и ариан в Испании, что сводило к нулю возможность заимствования католиками литургии у завоевателей-еретиков[2].

В настоящее время ранее изложенная версия отвергнута, и считается установленным, что мосарабский обряд уже существовал в Испании до вестготского завоевания[2] [3]. «Восточные» черты мосарабской литургии действительно могли проникнуть в неё в вестготский период, но являются они следствием непрерывных контактов католических испанских епископов, полемизировавших с арианами и контактировавших с Византией. В числе этих епископов можно назвать Мартина Брагского, до избрания на кафедру жившего на Востоке более 20 лет и переведшего на латынь восточные соборные правила; Иоанна, епископа Герундского (Жирондского), гота по происхождению, но проведшего в Константинополе 17 лет и вернувшегося оттуда убеждённым противником ариан; Леандра Севильского, друга римского папы Григория Великого и константинопольского патриарха Иоанна Постника[4]. Об этих троих епископах известно, что они полемизировали с арианами — вестготами и пострадали за веру от вестготских королей, а также вносили изменения и исправления в испанскую литургию[4].

Исидор Севильский (картина Мурильо)

Наибольшее значение для формирования единообразного мосарабского обряда имели труды Исидора Севильского, так что этот обряд часто называют исидорианским[5]. В своей книге De ecclesiasticis officiis («О церковных службах») Исидор подробно изложил и объяснил современный ему чин литургии, а во введении к книге однозначно назвал подлинными составителями и вдохновителями литургии Священное Писание, предание апостолов и церковный обычай[6].

Четвёртый Толедский собор (633 год), прошедший под председательством Исидора, поручил епископу Севильи написать образцовые богослужебные книги для совершения единообразного богослужения по всему Вестготскому королевству. В последующие годы Исидор Севильский составил Миссал и Бревиарий, которые и являются важнейшими памятниками мосарабского обряда. Можно считать установленным, что Исидор не составлял новый чин литургии, но лишь провёл компиляцию существовавших ранее местных богослужебных обычаев и на их основе выработал единые для всего Вестготского королевства служебники[3][7].

Авторитет Исидора Севильского и его богослужебных книг был настолько высок, что последующие изменения мосарабского обряда (связанные с деятельностью епископов Евгения Младшего, Ильдефонса и Юлиана Толедских и Конанция Палентского) касались лишь написания литургических текстов для вновь введённых церковных праздников или вновь канонизированных святых[3][5].

Альфонс VI, король Кастилии и Леона, заменивший в своих владениях мосарабский обряд римским

После вторжения арабов в Испанию в 711 году испанский обряд сохранялся в христианских общинах на завоёванных территориях, а также на севере страны, который не был покорён. В последующие века короли Кастилии, Леона и Наварры разрешили ряду монастырей принять правила святого Бенедикта, что автоматически приводило к принятию ими и римского обряда. Тем не менее, в постепенно расширявшейся в ходе Реконкисты Кастилии мосарабский обряд сохранялся вплоть до правления короля Альфонса VI[3].

Собор в Коянце (1050 год) дал разрешение капитулам епархиальных соборов и братиям монастырей переходить на римский обряд, но клирики и народ сопротивлялись реформе[8]. 22 марта 1071 года, в монастыре Сан-Хуан-де-ла-Пенья в присутствии короля Санчо Рамиреса и папского легата Гуго Простодушного в последний раз в Арагоне была проведена служба по мосарабскому обряду[9]. Этот же монарх, заняв наваррский престол в 1076 году, распространил римский обряд и на это королевство[3]. В 1080 году Альфонс VI собрал в Бургосе собор духовенства Кастилии и Леона, на котором было принято решение о повсеместном переходе с мосарабского на римский обряд[3]. О непопулярности реформы говорят два сохранившихся предания о «Божьем суде», противившемся реформе. По решению короля в 1077 году состоялся поединок двух рыцарей, защищавших соответственно римский и мосарабский обряды, и победил в сражении «мосарабский» идальго[3]. В 1085 году затем мосарабский и римский миссалы по приказу Альфонса VI были брошены в огонь, и мосарабская книга не сгорела, но король, тем не менее, объявил о «победе» римского миссала[3].

В эпоху сарацинского господства в Испании появилось название «мосарабы», обозначавшее христиан, проживавших под мусульманским владычеством. В Толедо христианам было разрешено сохранить за собой шесть церквей (святых Марка, Луки, Себастьяна, Торквата, Евлалии и Юсты), которые и стали в дальнейшем центрами мосарабского обряда[3][10]. В 1085 году Альфонс VI отнял Толедо у сарацинов, во всех вновь построенных или освящённых городских церквях было введено богослужение по римскому обряду. В тех же шести храмах, принадлежавших мосарабам во время мусульманского владычества, Альфонс VI позволил сохранить историческую литургию[3][11]. Такую же привилегию король даровал королевской базилике Сан-Исидоро в Леоне[11].

В ходе последующей Реконкисты короли Кастилии и Арагона принудительно вводили на освобождённых территориях римский обряд, так что по мере отступления мусульман на юг сужался ареал и мосарабского обряда[3]. Единственным исключением из этого правила была Кордова: мосарабской общине этого города Фердинанд III Святой позволил в 1236 году сохранить историческое богослужение. Но в течение последующего полувека мосарабская община Кордовы покинула город, который в свою очередь был заселён выходцами из Кастилии, так что мосарабский обряд в Кордове также исчез[11].

Таким образом, к концу XIII века единственным местом, где сохранился мосарабский обряд, стал Толедо. Привилегии, дарованные Альфонсо VI, последовательно подтверждались королями Альфонсо VII (1118 год), Педро Жестоким (1350 год), Энрике II (1379 год) и Изабеллой и Фердинандом Католическими (1480 год)[3]. В сложившейся ситуации обряд был обречён на постепенное вымирание: богослужебные книги пришли в ветхость, их готский язык был непонятен большинству клириков, устная традиция мосарабского пения была утеряна[12].

Кардинал Франсиско Хименес де Сиснерос

В 1500 году кардинал Хименес, архиепископ Толедо, с согласия королевы Изабеллы Кастильской, собрал в Толедо учёных, знавших готский язык, и поручил им провести ревизию сохранившихся мосарабских литургических книг, исправить замеченные неточности, не искажая подлинный текст, и перевести их содержание на латынь. В 1500 году Хименес издал мосарабский миссал (Missale mixtum secundum regulam Beati Isidori, dictum Mozarabes), а в 1502 году — бревиарий[13]. В капелле Тела Христова кафедрального собора Толедо Хименес учредил коллегию из 13 священников для ежедневного совершения богослужений по изданным мосарабским книгам[3]. Вслед за этим Хименес добился от папы Юлия II разрешения на использование мосарабского обряда[13]. В 1517 году Родриго де Талавера основал капеллу Сан-Сальвадор (иначе называется капелла Талавера) в соборе Саламанки и также учредил там мосарабское богослужение[3]. В 1567 году мосарабский обряд был возрождён в церкви Марии Магдалины в Вальядолиде[3].

В 1553 году папа Юлий III урегулировал вопрос о смешанных браках католиков римского и мосарабского обрядов. Дети, рождённые в таких браках, должны были наследовать обряд отца, а жёны — переходить в обряд мужа. Исключение было сделано для единственных дочерей и наследниц мосарабских фамилий: они имели право сохранять свой обряд и воспитывать в нём своих детей[3].

В результате деятельности Хименеса мосарабский обряд получил второе рождение и законное место в испанской Католической церкви. Компиляторы Хименеса не внесли в подлинные сохранившиеся тексты значимых изменений, так что мосарабский обряд (в отличие от амвросианского или брагского, продолжавших подвергаться давлению римского обряда в последующие века) был реконструирован в виде, максимально приближенном к тому, каким он был при Исидоре Севильском[14].

Ещё одну реформу обряд претерпел в середине XX века — он был реформирован по тем же принципам, что и римский. Иоанн Павел II разрешил использование мосарабского обряда по всей Испании, предоставив окончательное решение по этому вопросу местной конференции епископов. В 1992 году первый том нового мосарабского миссала был представлен Иоанну Павлу II и одобрен последним; 28 мая того же года, в праздник Вознесения Христова, папа впервые в истории совершил в Риме мосарабскую мессу[15].

Ныне мосарабский обряд регулярно используется в епархии Толедо, периодически в городе Саламанка и других городах Испании.

Базилика Сан-Исидоро (Леон) — одна из немногих церквей, в которой сохранился мосарабский обряд после реформ Альфонса VI	Старый собор Саламанки, в котором находится капелла Талавера — ещё один центр мосарабского обряда	Церковь Санта-Мария-Магдалена в Вальядолиде — здесь также исторически совершалось мосарабское богослужение

Предварительные обряды в том виде, в котором они описаны ниже, появились в период позднего средневековья и возникли под влиянием римского обряда. Они описаны в специальной главе «Quando preparatus...» в печатном мосарабском миссале 1500 г. В литургических рукописях испано-мосарабского обряда можно найти только одну молитву-апологию, которой священник должен предварять мессу[44].

• Антифон (Лк. 15:17-19) — парафраз притчи о блудном сыне: «Отче, я согрешил против неба и пред Тобою; прими меня в число наемников Твоих. Сколько наемников в доме Отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану и пойду к Отцу моему и скажу Ему: прими меня в число наемников Твоих»
• Kyrie eleison, Отче наш
• Антифон: Пс. 18:13-14, Пс. 101:2
• «Боже, соделывающий достойных из недостойных, праведных из грешных и чистых из нечистых, очисти сердце мое и тело мое от всякой нечистоты и помышления греховного. Сделай меня достойным и благопотребным служителем перед святыми алтарями Твоими. Сподоби меня на этом алтаре, к которому я, недостойный, дерзаю приступить, принести благоприятные Тебе жертвы за грехи, и преступления, и бесчиленные ежедневные мои прегрешения, и за грехи всех живых, и умерших верных, и тех, которые препоручили себя моим молитвам…»
• Ave Maria. Во имя Господа нашего Иисуса Христа.Аминь. Благодать Святого Духа да будет с вами.
• Антифон (попеременно читается священником и народом): Пс. 42, Слава и ныне, Пс. 42:4, «Сподоби, Господи, в этот день без греха сохранитися нам», Пс. 117:1
• Confiteor
• Антифон (попеременно читается священником и народом): Пс. 84:7-8, Пс. 117:1
• Молитва: «Отними о нас, молимся, Господи, все неправды наши и дух гордости и высокомерия, которому Ты противишься, и исполни нас духа страха, и даруй нам сердце сокрушенное и смиренное, которого Ты не презираешь, чтобы нам сподобиться с чистыми душами войти во святая святых…»
• Молитвы у алтаря

• Alleluiaticum или Antiphona ad prelegendum (в печатных книгах — Officium) — входной антифон, аналогичный римскому интроиту.
• Гимн Gloria (т.е. «Gloria in excelsis Deo», Великое славословие – рус. «Слава в вышних Богу»). Исполняется в праздники и воскресные дни в течение всего года, за исключением времени Адвента и св. Четыредесятницы.
• Молитва после гимна Gloria. Первая изменяемая молитва, обязательный элемент в печатном миссале, в рукописях имеется не для каждого богослужения. После ответа «Аминь» священник говорит неизменяемый возглас: «Милосердием Твоим, Боже наш, благословенный, и живущий, и всем управляющий во веки веков». Народ: «Аминь» (специфическое для мосарабского обряда благословение народа неоднократно повторяется по ходу литургии — см. ниже).

Эти начальные элементы не являются обязательными и не всегда присутствуют на евхаристическом богослужении. В частности, в течение Четыредесятницы и во время однодневных постов, а также в некоторые особые дни в традиции Б они опускаются и Литургия слова начинается сразу с чтений. В традиции А в эти дни — особое начало[49].

• Первое чтение из Священного Писания (Ветхий Завет или Апокалипсис)
• В особые дни — Гимн трёх отроков[50].
• Psallendo (Psallendum в рукописных книгах) — пение литургического псалма. Исполняется один или более стихов из Псалтири с припевом (приблизительный аналог римского респонсориального псалма). Согласно рукописной традиции в праздники к пению псалма добавляется песнопение Clamor[50].
• В будние дни Четыредесятницы вместо Psallendo исполняется песнь покаянного характера, которая носит название Threnos (Tractus в печатном миссале). В воскресные дни Четыредесятницы исполняется Psallendo, после которого бывает особое великопостное моление (Preces) в форме респонсория[51].
• Второе чтение (Апостол)
• Третье чтение (Евангелие), перед которым бывает торжественная процессия
• В древности после Евангелия следовала Проповедь[52]
• Хвалебный антифон Laudes (буквально «хвалы», Lauda в печатном миссале) — пение «Аллилуия» с добавлением псалмических стихов, аналог аллилуиария, в отличие от большинства западных и восточных литургических обрядов поётся не до, а после евангельского чтения.

Во время Четыредесятницы пение «Аллилуия» отменяется (согласно с постановлениями IV Толедского собора) и песнопение Laudes состоит только из псалмических стихов, после которых следует возглашение: «Penitentes orate...» и совершается отпуст оглашенных.

• Praeparatio oblationem (Приготовление Даров, сравн. Офферторий) — окончательное приготовление хлеба и вина, в поздних литургических книгах имеет сложную структуру, включающую тайные молитвы священника, диалог с верными и каждение (имеет позднее происхождение[53]), песнь приношения Sacrificium, к которой может добавляться пение «Аллилуия» или многократное «Kyrie eleison»[53][54].

• Oratio Missae — переменная молитва (первая молитва Исидора Севильского). Священник : «Милосердием Твоим, Боже наш, благословенный, и живущий, и все управляющий во веки веков». Народ: «Аминь»
• Священник: «Помолимся». Народ: «Hagios, Hagios, Hagios, Kyrie o Theos» (то есть «Свят, свят, свят еси, Господи Боже» — греческий текст, без перевода вошедший в мосарабскую литургию)
• Священник: «Воспомянем в молитвах святую Католическую церковь, чтобы милосердный Господь сподобил её возрастать в вере, и надежде, и любви. Воспомянем всех падших, пленных, больных и путешествующих, чтобы милосердный Господь сподобил призреть, освободить, исцелить и укрепить их». Народ: «Даруй, вечный, всемогущий Боже». Этой молитвой фактически уже начинается сложное мосарабское Ходатайство (Intercessio sollemnes).
• Alia oratio — переменная молитва о живых и усопших (вторая молитва Исидора Севильского). Воспоминание святых.

• Intercessio sollemnes — Ходатайство, которое в других обрядах обычно является частью Анафоры. Состоит из нескольких постоянных и одной переменной молитвы.
  • Diptycha: Nomina offerentium — три ходатайственных молитвы с поминовением священноначалия, перечислением апостолов и др. святых.
  • Oratio post nomina — переменная молитва «после произнесения имён» (третья молитва Исидора Севильского).
  • Завершение «Ибо Ты еси жизнь живущих, здравие немощных и упокоение всех отшедших верных в вечные веки веков. Аминь[59][60]»

• Приветствие мира также имеет сложную структуру, имеющую параллели лишь в исчезнувшем галликанском обряде:
  • Oratio ad pacem — переменная «молитва мира» (пятая молитва Исидора Севильского). Её неизменное окончание: «Ибо Ты еси истинный мир наш, и неразрывная любовь у живущих с Тобою, и царствуешь со Святым Духом, единый Бог во веки веков».
  • Благословение народа: «Благодать всемогущего Бога Отца, мир и любовь Господа нашего Иисуса Христа, и общение Святого Духа, да будет со всеми вами» (необычный парафраз последнего стиха Второго послания к коринфянам 2Кор. 13:13, служащего в литургиях византийского, и западно- и восточно-сирийского обрядов началом евхаристического канона; здесь это апостольское благословение предваряет целование мира и подчёркивает важность момента). «Предстоящие, подавайте мир»
  • Народ троекратно отвечает евангельской цитатой: «Мир оставляю вам, мир Мой даю Вам: не так, как мир даёт, Я даю вам (Ин. 14:27). Заповедь новую даю вам: да любите друг друга» (Ин. 13:34) (специфический только для мосарабского обряда возглас народа, не имеет параллелей в других известных обрядах)
  • Священник: «Давайте целование любви и мира, чтобы вам быть готовыми к принятию Святых Таин Божиих». Следует целование мира[24][59].

• Анафора
  • Dialogus, или вступительный диалог: Подойду я к жертвеннику Божию — К Богу, веселящему юность мою; Слух ко Господу — Имеем ко Господу; Горе сердца — Обращаем ко Господу; Богу и Господу нашему Иисусу Христу, Сыну Божию, сущему на небесах, воздадим достойные хвалы и достойные благодарения — Достойно и праведно есть.
  • Illatio — переменная, обычно довольно пространная молитва, соответствующая Префации (вместе с молитвой Post Sanctus и воспоминанием Тайной вечери это — пятая молитва Исидора Севильского)
  • Санктус с небольшими текстовыми отличиями. Согласно некоторым источникам к латинскому Санктусу добавляется воззвание на греч. яз.: «Hagios, Hagios, Hagios, Kyrie o Theos».
  • Post Sanctus (молитва после Санктуса) — переменная молитва различной длины.
  • Adesto, adesto Jesu — первая эпиклеза: «Буди, буди, Иисусе, благий Первосвященник, среди нас, как Ты был среди учеников Твоих, и освяти сие приношение, чтобы нам принять освящённое руками святого Ангела Твоего, святой Господи и Искупитель вечный». Данная молитва отсутствует во всех рукописных источниках, первый раз появляется в печатном Missale Mixtum 1500 г.[61]
  • Enarratio Institutionis — Установление и Анамнесис, вместе со вступительным диалогом, гимном Sanctus и завершительным возгласом Te praestante являются неизменными частями мосарабской анафоры. Включает в себя повествование о Тайной вечере с установительными словами и попеременным возношением хлеба и чаши, с последующей цитатой из Первого послания к коринфянам: «Всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьёте чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет.» (1Кор. 11:26). Текст установительных слов отличается от Римского обряда.[61]
  • Вторая эпиклеза: Oratio post Pridie — переменная молитва (шестая молитва Исидора Севильского), продолжающая анамнесис, но в ряде случаев схожая с византийской эпиклезой. Следует отметить, что прошение об освящении св. Даров может содержаться и в переменной молитве Post Sanctus.
  • Doxologia (заключительное славословие) — «По Твоему благоволению, святой Господи, так как Ты всё это весьма благое для нас, недостойных рабов Твоих, освящаешь, животворишь, благословляешь и доставляешь нам, да будет оно благословенно Тобой, Богом нашим, во веки веков».
  • Заключительное благословение народа[59][62].
• Народ поёт Символ веры (специфическая особенность мосарабского обряда: символ веры поётся не после чтений, как в римском обряде, и не перед анафорой, как в византийском, а после евхаристического канона; греческое слово Omoousion(«единосущный») оставлено без перевода)[63]. Текст символа веры значительно отличается от принятого на Востоке и Западе. Во время пения совершается преломление Тела Христова. Освящённый хлеб по одной из традиций преломляется на девять частей (по другой — на семь; это одно из главных литургических отличий толедской и кастильской традиций): в честь воспоминаемых событий из жизни Христа частицы называются «воплощение», «рождество», «обрезание», «богоявление», «страсти», «смерть», «воскресение», «слава» и «царство». Частицы выкладываются на патене крестом (первые пять по вертикали, последующие четыре по горизонтали)[40][59]
• Переменная молитва перед «Отче наш» (седьмая молитва Исидора Севильского)[64],
• Отче наш
• Соединение Тела и Крови Христовых: частица «царство» поднимается над чашей (священник трижды произносит при этом «Победил лев от колена Иудина, ветвь от корня Давидова», а народ также трижды отвечает «Сидящий на херувимах, ветвь от корня Давидова. Аллилуйя»), а затем погружается в чашу (римский «Agnus Dei» не поётся)[59][65].
• Три переменных и одно неизменное («Милосердием Твоим, Боже наш, благословенный, и живущий, и все управляющий во веки веков») благословения народа — характерная черта, роднящая мосарабский обряд с галликанским[59][66].
• Причастие духовенства и народа. Во время причащения поётся Communio (причастен) «Responsum ad accedentes» на слова псалма 33 (в обычное время), в Великий пост и пасхальную неделю причастен изменяется[59][67].
• Заключительные благословения и благодарения.