Квинт Цецилий Метелл Македонский

Метелл Македонский принадлежал к плебейскому роду Цецилиев, происходившему, согласно легенде, от сына бога Вулкана Цекула, основателя города Пренесте[1]. Первым из Цецилиев достиг консульства (в 284 году до н. э.) прадед Квинта — Луций Цецилий Метелл Дентер[2][3]. Отцом Квинта был консул 206 года до н. э. того же имени[4], дядей — Марк Метелл, известный как автор плана покинуть Италию после Канн, поддержанного многими представителями аристократической молодёжи[5]. Младшим братом Метелла Македонского был Луций Цецилий Метелл Кальв[6].

Монета «царя Филиппа» (Андриска)

Рождение Квинта Цецилия датируют предположительно 188 годом до н. э.[7] В 168 году до н. э. он участвовал в Третьей Македонской войне под командованием Луция Эмилия Павла. После разгрома македонян при Пидне Метелл вместе с сыном проконсула Квинтом Фабием Максимом Эмилианом и Луцием Корнелием Лентулом был отправлен в Рим с сообщением о победе[8]. Правда, источники утверждают, что к моменту прибытия вестников римляне уже обо всём знали: новость якобы или распространилась сама собой среди зрителей в цирке[9], или была принесена Диоскурами[10][11].

В следующий раз Квинт Цецилий упоминается в источниках уже спустя 20 лет. В 148 году до н. э. он стал претором[12] и в этом качестве получил назначение на Балканы, где началась Четвёртая Македонская война: некий Андриск объявил себя сыном царя Персея Филиппом, поднял восстание, установил контроль над всей Македонией и большей частью Фессалии и уничтожил отряд претора Публия Ювенция[13]. Метелл, действуя при поддержке пергамского флота, вторгся в Македонию.

Восставшие, поддержанные фракийцами, одержали победу в первой кавалерийской схватке[14], но в дальнейшем в армии Андриска началась дезорганизация из-за внутренних распрей и дезертирства. Псевдо-Филипп совершил серьёзную ошибку, отправив часть армии в Фессалию. В решающем сражении при Пидне (на месте победы двадцатилетней давности) Метелл разгромил противника; во многом это стало следствием перехода на сторону римлян военачальника Телеста с почти всей конницей. Согласно Евтропию, здесь погибли 25 тысяч македонян и фракийцев[15]. Андриск бежал во Фракию и вернулся с новым войском, но опять был разбит. После этого фракийцы потеряли веру в победу своего союзника и в конце концов выдали его Метеллу[16][17][18].

Закончив войну, Квинт Цецилий по приказу сената занялся организацией новой римской провинции Македония. В её состав вошли помимо территории четырёх республик, образованных после разгрома Персея, Эпир, Южная Иллирия и Ионические острова[19][13].

Аннексия Македонии была воспринята другими зависимыми от Рима государствами в этом регионе как удар против них. В частности, обострились отношения с Ахейским союзом, пытавшимся в эти годы подчинить Спарту. Метелл, будучи уже пропретором[20], дважды запрещал ахейцам начинать войну со спартанцами, но безрезультатно[21]. Когда сенатская комиссия потребовала от руководства Ахейского союза возвращения к границам 201 года до н. э., в Греции резко усилились антиримские настроения; оскорбление римских послов стало поводом к началу Ахейской войны[22].

Сенат поручил ведение войны консулу 146 года до н. э. Луцию Муммию. Тем не менее военные действия начал Квинт Цецилий: согласно одним источникам, по приказу из Рима[23], согласно другим — самовольно, рассчитывая закончить войну до прибытия консула[24]. Вероятно, его первоначальной целью было просто защитить фессалийский город Гераклея на Эте, осаждённый ахейцами и фиванцами[25]. Узнав о приближении пропретора, союзники начали спешное отступление, даже не попытавшись занять оборону в Фермопилах, но Метелл догнал их у Скарфея в Локриде и нанёс им серьёзный урон: только в плен попала тысяча греков, а их командующий Критолай пропал без вести. При Херонее Квинт Цецилий уничтожил отряд аркадян[26]; после этого какое-либо сопротивление Риму в Средней Греции прекратилось[25].

Метелл старался вести себя мягко: так, в Беотии он приказал не разрушать ни храмы, ни частные жилища, никого не убивать и не ловить тех, кто спасается бегством. Он предложил ахейцам заключить мир, но те ответили отказом[27] и решили обороняться на Истме, мобилизовав для этого всех свободных мужчин Пелопоннеса и даже освободив 12 тысяч рабов. Когда Метелл уже собирался атаковать Истм, прибыл Луций Муммий, который тут же отослал Квинта Цецилия вместе с его армией в Македонию, а потом одержал решительную победу при Левкопетре и взял Коринф. В результате слава завоевателя Греции досталась Муммию[28][29], хотя некоторые источники утверждают, что основная заслуга принадлежала скорее Метеллу[30].

По возвращении в Рим Квинт Цецилий справил триумф над Андриском[31] и получил агномен Македонский[32].

«Метелл Македонский под Кентобригой», Арман-Шарль Карафе, XIX в.

Несмотря на военные заслуги, Квинт Цецилий был крайне непопулярен в Риме из-за своей жестокости. Поэтому он дважды проигрывал консульские выборы[33] и был близок к полному краху карьеры: три поражения считались в Риме окончательным провалом[34]. В 144 году до н. э. Метелл всё же добился избрания[35], и, вероятно, этим «запоздалым успехом» он был обязан появлению сильной поддержки — возможно, со стороны консула этого года Луция Аврелия Котты, чьи предки могли быть связаны с предками Квинта Цецилия узами дружбы и политических союзов[36].

Консульской провинцией Метелла стала Ближняя Испания, которую он получил путём жеребьёвки. Здесь ему пришлось воевать с кельтиберами: Евтропий говорит, что Квинт Цецилий вёл эту войну блестяще[37]. Он попытался взять город Кентобрига, но защитники поставили перед осадными орудиями детей одного из перебежчиков, находившегося в римском лагере; тогда Метелл снял осаду, и под впечатлением от его благородства без боя сдались и Кентобрига, и другие города[38][39]. В одном из сражений консул одержал победу, организовав искусственное наводнение и затопив таким образом вражеский лагерь; в другом — распространив во время марша ложный слух о засаде[40].

В следующем году командование Метелла было продлено благодаря консулам, одним из которых был его брат[41]. Квинт Цецилий атаковал город Контребия, столицу кельтиберов, но не смог его взять. Ряд источников рассказывает об упорных боях под этим городом: пять когорт, оттеснённых врагом со своих позиций, проконсул отправил в контратаку, объявив, что каждый, вернувшийся в лагерь, будет убит как враг[42]; он приказал воинам написать завещания и не возвращаться без победы[43][44], или воины сами составили завещания, считая, что отправляются на верную смерть[45]. Оставленные позиции были отбиты, но взять город всё же не удалось. Тогда Метелл прибег к иной тактике: он начал двигаться по Кельтиберии в самых разных направлениях, так что ни враги, ни подчинённые не могли понять его намерения. На соответствующий вопрос одного из своих офицеров Квинт Цецилий ответил: «Я бы сжёг и свою тунику, если бы предполагал, что она знает мои планы»[46][47]. Убедив всех в том, что он растерян и не знает, что делать, Метелл внезапной атакой занял Контребию и закончил таким образом завоевание Ближней Кельтиберии[48].

До конца года Квинт Цецилий успел разбить ареваков, застигнутых врасплох за сбором урожая, и завоевать все их равнинные территории. Сопротивление продолжали только два города — Терманция и Нуманция. В 141 году в Ближнюю Испанию прибыл новый наместник — Квинт Помпей[49], а Метелл вернулся в Италию, заслужив своими победами почётное прозвание Кельтиберийский[50][51].

Не позже консульства Квинта Цецилия (143 год до н. э.) сложился союз двух знатных семейств — Цецилиев Метеллов и Сервилиев Цепионов[52], представители которых, включая Метелла Македонского, возглавляли «аристократическую корпорацию» в сенате[53]. Благодаря этому союзу консулами 142 года до н. э. стали брат Квинта Луций Цецилий Метелл Кальв и Квинт Фабий Максим Сервилиан (Цепион по рождению), а в 141 и 140 годах консульство получали братья Максима Сервилиана — Гней и Квинт Сервилии Цепионы[54].

Политическим противником Метелла был Публий Корнелий Сципион Эмилиан, вокруг которого группировались сенаторы из числа «новых людей» и часть всадничества; сторонники Сципиона тоже регулярно становились консулами в 140—130-е годы до н. э.[55] Квинт Цецилий и Публий Корнелий до самой смерти последнего были врагами[56], хотя источники подчёркивают исключительно политический характер противоречий между ними[57][58]. Согласно Валерию Максиму, «их разногласия, проистекавшие из соперничества в доблестях, привели к тяжёлой, ставшей широко известной вражде»[59].

Эта вражда нашла своё выражение, в частности, в деле Луция Аврелия Котты, привлечённого Сципионом Эмилианом к суду по обвинению в вымогательстве. Квинт Цецилий защищал своего старого друга и союзника и добился его оправдания[60]. Со своей стороны Метелл Македонский, Метелл Кальв и два Цепиона объединились против Квинта Помпея, принадлежавшего одно время к кругу Сципиона, и обвинили его во взяточничестве. Помпей тоже был оправдан; в обоих случаях источники называют причиной такого решения судей их стремление показать, что авторитет обвинителя не может влиять на результат процесса[61][62][63]. Метелл был «рьяным недругом» Луция Фурия Фила, одного из ближайших друзей Сципиона. Когда Луций Фурий стал консулом, Квинт Цецилий упрекал его в чрезмерном желании отбыть в свою провинцию и за это был своеобразно наказан: Луций назначил его своим легатом, так что Метеллу пришлось снова ехать в Испанию (136 год до н. э.)[64][65].

В 134 или 133 годах Квинт Цецилий вместе с Гнеем Сервилием Цепионом боролся с восстаниями рабов в Италии. В городе Синуэсса Метелл и Цепион уничтожили четыре тысячи рабов[66]. Когда Тиберий Семпроний Гракх выдвинул свои законопроекты, Метелл был в числе противников народного трибуна: он упрекал Тиберия в том, что его поддерживают «самые дерзкие и нищие из простолюдинов»[67], и произнёс речь «против Тиберия Гракха» неизвестного содержания, которая была включена Гаем Фаннием в его «Анналы»[60].

В 131 году до н. э. Квинт Цецилий совместно с Квинтом Помпеем стал цензором. Впервые в римской истории оба цензора были избраны из числа плебеев[68]. На этой должности Метелл постановил, что все граждане должны вступать в брак с целью рождения детей, таким образом увеличивая население Рима[68][69]. Позже Октавиан Август использовал речь Метелла «Об умножении потомства» в своей демографической политике[70]; согласно периохам к Ливию, он даже прочёл эту речь в сенате «как только что написанную»[68]. Тогда же народный трибун Гай Атиний Лабеон, обойдённый при переписи сената, потребовал сбросить Метелла со скалы, но другие народные трибуны этого не допустили[68]. Согласно Цицерону, Гай Атиний подверг имущество своего обидчика консекрации, то есть конфискации в пользу божества, но всё ограничилось только формальной процедурой: никакого вреда Метеллу деятельность трибуна не принесла[71].

После цензуры Квинт Цецилий упоминается только в связи со смертью Сципиона Эмилиана (129 год до н. э.). Несмотря на старую вражду, Метелл скорбел о смерти столь выдающегося человека и приказал своим сыновьям участвовать в выносе его тела[59][72].

Квинт Цецилий Метелл Македонский умер в 115 году до н. э.[73]

Как многие другие знатные римляне, Квинт Цецилий с почтением относился к искусству. Он обнёс портиками без надписей два храма, впервые построенные целиком из мрамора. Перед этими храмами он установил привезённую в 146 году до н. э. из Македонии группу конных статуй, созданных Лисиппом по указанию Александра Македонского в память о всадниках, погибших в битве при Гранике[74].

Метелл неоднократно выступал с речами — судебными и политическими. Цицерон называет его одним из самых красноречивых людей своего времени, хотя и уступающим Сципиону Эмилиану и Гаю Лелию. Ряд речей Квинта Цецилия сохранился по крайней мере до 46 года до н. э., когда был написан трактат «Брут, или О знаменитых ораторах»[75], а одна речь — даже до времён Октавиана Августа[76]. До наших дней дошли только два маленьких фрагмента этой речи, приведённые Авлом Геллием, который приписывает текст (явно по ошибке[77]) другому Квинту Цецилию Метеллу — Нумидийскому, племяннику Македонского[78]. Оратор заявил следующее:

Если бы мы могли [обойтись] без жён, о квириты, то все мы избегали бы этой напасти, но поскольку природа так распорядилась, что и с ними не вполне удобно, и без них жить никак нельзя, то следует заботиться скорее о постоянном благе, чем о кратком удовольствии.

— Авл Геллий. Аттические ночи. IX, 6, 2.[79]

В историографии считается, что речь Метелла может «служить образцом сухого скептического юмора и характерного для римлян умения выражать мысль в сжатой, легко запоминающейся сентенции»[80].

1. Fasti Capitolini (неопр.). Сайт «История Древнего Рима». Дата обращения: 27 октября 2015.
2. Аврелий Виктор. О знаменитых людях // Римские историки IV века. — М.: Росспэн, 1997. — С. 179—224. — ISBN 5-86004-072-5.
3. Луций Ампелий. Памятная книжица. — СПб.: Алетейя, 2002. — 244 с. — ISBN 5-89329-470-X.
4. Луций Анней Флор. Эпитомы // Малые римские историки. — М.: Ладомир, 1996. — 99-190 с. — ISBN 5-86218-125-3.
5. Аппиан. Иберийско-римские войны // Римская история. — М.: Ладомир, 2002. — С. 50—106. — ISBN 5-86218-174-1.
6. Валерий Максим. Достопамятные деяния и изречения. — СПб.: Издательство СПбГУ, 2007. — 308 с. — ISBN 978-5-288-04267-6.
7. Валерий Максим. Достопамятные деяния и изречения. — СПб., 1772. — Т. 2. — 520 с.
8. Веллей Патеркул. Римская история // Малые римские историки. — М.: Ладомир, 1996. — С. 11-98. — ISBN 5-86218-125-3.
9. Авл Геллий. Аттические ночи. Книги 1 - 10. — СПб.: Издательский центр «Гуманитарная академия», 2007. — 480 с. — ISBN 978-5-93762-027-9.
10. Евтропий. Бревиарий римской истории. — СПб.: Алетейя, 2001. — 305 с. — ISBN 5-89329-345-2.
11. Иоанн Зонара. Epitome historiarum. — Leipzig, 1869. — Т. 2.
12. Тит Ливий. История Рима от основания города. — М.: Наука, 1994. — Т. 3. — 768 с. — ISBN 5-02-008995-8.
13. Павел Орозий. История против язычников. — СПб.: Издательство Олега Абышко, 2004. — 544 с. — ISBN 5-7435-0214-5.
14. Павсаний. Описание Эллады. — М.: Ладомир, 2002. — Т. 2. — 503 с. — ISBN 5-86218-298-5.
15. Плиний Старший. Естественная история (неопр.). Дата обращения: 14 ноября 2016.
16. Плутарх. Изречения царей и полководцев // Застольные беседы. — Л.: Наука, 1990. — С. 340—388. — ISBN 5-02-027967-6.
17. Плутарх. Тиберий и Гай Гракхи // Сравнительные жизнеописания. — М.: АСТ, 2001. — Т. 3. — С. 153—192. — ISBN 5-306-00240-4.
18. Светоний. Жизнь двенадцати цезарей // Светоний. Властелины Рима. — М.: Ладомир, 1999. — С. 12—281. — ISBN 5-86218-365-5.
19. Фронтин. Военные хитрости (неопр.). Сайт «ХLegio». Дата обращения: 22 ноября 2015.
20. Цицерон. Брут // Три трактата об ораторском искусстве. — М.: Ладомир, 1994. — С. 253—328. — ISBN 5-86218-097-8.
21. Цицерон. В защиту Луция Лициния Мурены // Речи. — М.: Наука, 1993. — Т. 1. — С. 331—362. — ISBN 5-02-011168-6.
22. Цицерон. О природе богов. — СПб.: Азбука, 2015. — 448 с. — ISBN 978-5-389-09716-2.
23. Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. — М.: Наука, 1974. — 248 с.

1. Broughton T. Magistrates of the Roman Republic. — New York, 1951. — Vol. I. — 600 p.
2. Münzer F. Römische Adelsparteien und Adelsfamilien. — Stuttgart, 1920. — P. 437.
3. Sumner G. Orators in Cicero's Brutus: prosopography and chronology. — Toronto: University of Toronto Press, 1973. — 197 с. — ISBN 9780802052810.
4. Wiseman T. Legendary Genealogies in Late-Republican Rome // G&R. — 1974. — № 2. — С. 153—164.
5. Бобровникова Т. Повседневная жизнь римского патриция в эпоху разрушения Карфагена. — М.: Молодая гвардия, 2001. — 493 с. — ISBN 5-235-02399-4.
6. Бэдиан Э. Цепион и Норбан (заметки о десятилетии 100—90 гг. до н. э.) // Studia Historica. — 2010. — № Х. — С. 162—207.
7. История римской литературы. — М.: Издательство АН СССР, 1959. — Т. 1. — 534 с.
8. Ковалёв С. История Рима. — М.: Полигон, 2002. — 864 с. — ISBN 5-89173-171-1.
9. Моммзен Т. История Рима. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1997. — Т. 2. — 640 с. — ISBN 5-222-00047-8.
10. Родионов Е. Пунические войны. — СПб.: СПбГУ, 2005. — 626 с. — ISBN 5-288-03650-0.
11. Симон Г. Войны Рима в Испании. — М.: Гуманитарная академия, 2008. — 288 с. — ISBN 978-5-93762-023-1.
12. Трухина Н. Политика и политики «золотого века» Римской республики. — М.: Издательство МГУ, 1986. — 184 с.
13. Шофман А. История античной Македонии. — Казань: Издательство Казанского университета, 1960.