Плиний Старший

Плиний родился, по различным версиям, в 22—23[1] или в 23—24 годах н. э.[2][3] Местом его рождения обычно называется Новый Ком (современный Комо)[3]. Впрочем, изредка родиной писателя считают Верону — Плиний называл веронца Катулла своим земляком[4]. В настоящее время, однако, считается, что энциклопедист имел в виду общее происхождение из Транспадании (области за рекой По)[2]. Писатель происходил из богатой семьи, принадлежавшей к сословию всадников[5]. В детстве Плиния отправили в Рим, где его воспитанием и обучением руководил друг семьи, политик и поэт Публий Помпоний Секунд, имевший связи при дворе императора Калигулы. Из учителей будущего естествоиспытателя известны ритор Ареллий Фуск, грамматик Реммий Палемон, ботаник Антоний Кастор[6].

В конце 40-х — начале 50-х Плиний служил в легионах на северной границе Римской империи. Первое время он служил в провинции Нижняя Германия, был в области убиев и в дельте Рейна. Из «Естественной истории» известно и о его пребывании на другом берегу реки[7][цитата 1]. Считается, что Плиний участвовал в кампании Домиция Корбулона против племени хавков, которая состоялась в 47 году[8]. Скорее всего, сначала Плиний командовал пешей когортой, затем — конным отрядом[6]. После службы в провинции Нижняя Германия будущий писатель отправился в провинцию Верхняя Германия: он упоминает о горячих источниках Aquae Mattiacae (современный Висбаден) и о верховьях Дуная. В этой провинции он, вероятно, принимал участие в походе против хаттов в 50—51 годах. Наместником Верхней Германии в это время был его покровитель Помпоний, который и руководил кампанией. Примерно в 51 или 52 году Плиний покинул провинцию вместе с Помпонием и вернулся в Рим[8]. Примерно в 57—58 годах Плиний вновь находился на северной границе на военной службе (вероятно, снова в провинции Нижняя Германия)[8]. Тогда он служил вместе с будущим императором Титом[6][8]. Вскоре Плиний вернулся в Италию и уже 30 апреля 59 года наблюдал солнечное затмение в Кампании[9].

В Риме Плиний работал адвокатом, а к концу правления Нерона удалился из общественной жизни[2][6]. К этому же времени относится написание нескольких сочинений (см. ниже). Существует предположение, будто Плиний участвовал в Иудейской войне (римской армией там командовал Веспасиан, отец Тита) и даже был прокуратором Сирии[10], но оно имеет очень шаткие основания[7][~ 2].

После того, как в 69 году новым императором стал Веспасиан, отец Тита, Плиний был призван на государственную службу. Возможно, в этот период ему покровительствовал приближённый Веспасиана Гай Лициний Муциан, который и сам занимался писательской деятельностью[11]. Подробности службы Плиния неизвестны: Светоний упоминает, что он был прокуратором нескольких провинций, не уточняя, каких именно. Лишь племянник естествоиспытателя, Плиний Младший, в одном письме упоминает, что его дядя был прокуратором Испании[12] (это наместничество обычно датируется 73/74 годами). Фридрих Мюнцер, изучив упоминания о различных регионах Римской империи в «Естественной истории», предположил, что Плиний был прокуратором Нарбонской Галлии, Африки, Тарраконской Испании и Белгики в 70—76 годах[13]. Рональд Сайм, однако, высказал мнение, что в Нарбонской Галлии и в Белгике писатель мог находиться проездом или по другим делам[14]. Более вероятно наместничество в Африке и Тарраконской Испании, о других провинциях нельзя сказать ничего определённого. Некоторые исследователи обращают внимание на невозможность установления, когда он был наместником провинций, и потому предполагают, что впервые его сделал прокуратором ещё Нерон. Впрочем, свидетельство Светония указывает, скорее, на последовательное занятие нескольких должностей[15]. Также предполагается, что в 70-е годы Плиний мог быть советником императоров[5].

Извержение вулкана Редаут на Аляске в 1990 году относится к тому же типу, что и извержение Везувия 79 года, и называется плинианским

В конце концов Плиния назначили командующим флотом в Мизене (современный Мизено) на берегу Неаполитанского залива[6]. 24 августа 79 года началось сильное извержение вулкана Везувий, и Плиний на кораблях прибыл в Стабии на другом берегу залива. В Стабиях он отравился серными испарениями и умер. Причина, по которой Плиний приблизился к извергающемуся вулкану, неясна, из-за чего он часто воспринимается лишь как жертва собственной любознательности[16]. Однако его племянник, находившийся в Мизене, в письме к историку Тациту подробно описал гибель дяди: он отправился на другой берег залива не только, чтобы понаблюдать за редким явлением природы вблизи, но также для того, чтобы помочь спастись своим друзьям. В Стабиях он успокаивал паниковавших местных жителей и дожидался, когда сменится ветер и успокоится море, чтобы отплыть, однако в конце концов задохнулся[17]. Сообщение Плиния Младшего о том, что у его дяди было «тонкое и слабое от природы горло», в настоящее время обычно понимается как астма[18]. Светоний, впрочем, оставил версию, будто естествоиспытатель умер, попросив своего раба избавить себя от мучений[цитата 2]. Таким образом, наряду с желанием понаблюдать за извержением Плиний руководствовался желанием помочь пострадавшим от катаклизма[2][16].

Из писем племянника известно, что Плиний Старший был человеком необыкновенного трудолюбия. Не было такого места, которое бы он считал неудобным для учёных занятий; не было такого времени, которым бы он не воспользовался для того, чтобы читать и делать заметки. Он читал, или ему читали в дороге, в бане, за обедом, после обеда, причём отнималось время и у сна, насколько это было возможно, так как он считал потерянным всякий час, не посвящённый умственным занятиям. Читались всякие книги, даже и плохие, так как, по мнению Плиния Старшего, нет столь дурной книги, из которой нельзя было бы извлечь какой-либо пользы. В одном из своих писем Плиний Младший перечисляет сочинения дяди: «О кавалерийском метании» (De iaculatione equestri), «О жизни Помпония Секунда» в двух книгах (De vita Pomponii Secundi), риторическое сочинение в трёх книгах (Studiosi), грамматическое сочинение «Сомнительные слова» в восьми книгах (Dubii Sermonis; Присциан и Григорий Турский называют эту работу Ars Grammatica[19]), историческое сочинение в тридцать одной книге, которое описывало события с того момента, где закончил свою историю Ауфидий Басс (A fine Aufidii Bassi), «Германские войны» в двадцати книгах (Bellorum Germaniae) и, наконец, тридцать семь книг «Естественной истории»[~ 3]. Кроме того, после смерти автора осталось сто шестьдесят книг мельчайшего письма с выписками или заметками, какие он делал при чтении (не сохранились до наших дней).

«Естественная история» посвящена Титу. Поскольку Плиний во введении называет его шестикратным консулом, произведение датируется 77[20] или 78 годом[21] (впоследствии Тит был консулом ещё два раза). Первоначально в «Естественной истории» насчитывалось 36 книг. Современные 37 книг появились позднее, по разным версиям, из-за разделения книги XVIII на две части[22] или из-за добавления содержания и перечня источников в качестве отдельной книги I[23]. Работа о метании дротика и биография Помпония были представлены публике в 62—66 годах, и в это же время Плиний начал писать историю германских войн. Трактаты о риторике и грамматике были завершены автором в 67—68 годах, а «История после Ауфидия Басса» — между 70 и 76 годами[24].

Особенности «Естественной истории»

Сам Плиний характеризовал свою работу как «ἐγκύκλιος παιδεία» ([энкю́клиос пайде́йя] — «круговое (всестороннее) обучение»; отсюда — слово «энциклопедия»)[25]. Предполагалось, что «круговое обучение» предшествует специальному, углублённому изучению отдельных вопросов. В частности, именно так понимал это выражение Квинтилиан[26]. Впрочем, Плиний придавал этому греческому выражению новое значение: сами греки никогда не занимались созданием единого сочинения, охватывающего все области знания[27], хотя именно греческие софисты впервые целенаправленно передавали своим ученикам знания, которые могли пригодиться им в повседневной жизни[26]. Плиний был убеждён, что подобный труд под силу написать только римлянину[28].

Первым образцом типично римского жанра компендиума всех известных знаний иногда считают наставление Катона Старшего сыну[27], но чаще — «Disciplinae» Марка Теренция Варрона, один из важнейших источников для Плиния[29]. Из других важных предшественников «Естественной истории» называется Artes Авла Корнелия Цельса. Плиний не скрывает, что в Риме предпринимались попытки создания такого сочинения[30]. Впрочем, «Естественная история», в отличие от предшественников, была не просто сборником различных сведений, а охватывала все основные области знаний и концентрировалась на их практическом применении[31].

Неясно, на какую аудиторию нацеливался Плиний, начиная свой главный труд. Его собственные слова во введении, будто «Естественная история» предназначается для ремесленников и сельских хозяев, порой принимаются на веру[22], но нередко отвергаются как неискренние[32]. Например, Б. А. Старостин полагает, что целевая аудитория автора — римские военачальники. По мнению исследователя, на самом деле «в центре его [Плиния] внимания стояли вопросы прокорма и вообще жизнеобеспечения войск»[23]. Как бы то ни было, целью всего сочинения была попытка связать текущее состояние античной науки с практикой — в частности, с сельским хозяйством, торговлей, горным делом[22]. В настоящее время обращается внимание и на важность для автора установления связей между человеком и природой[33].

Некоторые вымышленные народы в «Естественной истории» (иллюстрации к Нюрнбергской хронике 1493 года):
	Мегасфен утверждает, что на горе Нул живут люди, у которых ступни вывернуты назад и на каждой по восемь пальцев…[34]
	…в других горах проживают племена пёсьеголовых, которые носят шкуры диких зверей и чья речь прерывиста наподобие лая; они кормятся охотой и ловлей птиц, для чего вместо оружия используют собственные ногти…[34]
	…[Ктесий] описывает племя людей, которых называют моноколи, у которых только одна нога, а передвигаются они прыжками с удивительной быстротой. То же самое передают и о племени скиаподов, которые в жару лежат на земле и заслоняются тенью от ног; проживают они неподалёку от троглодитов…[34]
	…к западу от них обитают люди без головы, а глаза у них на плечах…[34]

Сочинение Плиния нередко оценивалось как нагромождение фактов, отобранных произвольным образом. Подобная оценка была наиболее характерна для XIX — начала XX века (см. ниже). Однако в настоящее время признано, что «Естественная история» отличается чёткой последовательностью изложения. Так, животные подразделяются по сфере обитания (книга 8 посвящена животным, которые обитают на земле, 9 — в море, 10 — в воздухе), а в каждой из этих книг изложение начинается с больших животных (слоны, киты) и завершается малыми[35]. Вторая половина книги XI посвящена анатомическим вопросам, что подводит итог книгам о животном мире[36]. В книгах о географии изложение начинается с запада, затем по кругу описываются все известные земли. Минералы описываются по степени драгоценности, начиная с золота. В истории искусства автор прибегает, помимо прочего, и к хронологической систематизации[35]. Не случайно и начало повествования с книги о космологии, поскольку Плиний выстраивал материал от общего к частному, а небо оценивалось античными авторами как основополагающая часть Вселенной. После рассмотрения астрономических вопросов римский автор обращается к описанию метеорологии, геологии, переходя к собственно географии Земли. Затем Плиний переходит к обитателям планеты, после чего рассказывает о растениях, сельском хозяйстве и фармакологии, а завершает свой труд рассказом о минералах и металлах, которые добывают под землёй[36]. Таким образом, римский автор последовательно описывает природу сверху вниз. Кроме того, в тематике всех 36 основных книг обнаруживается симметрия[21]:

• 2—6: 5 книг о неодушевлённой материи;
• 7—11: 5 книг о животных (включая людей);
• 12—19: 8 книг о растениях;
• 20—27: 8 книг о растениях;
• 28—32: 5 книг о животных;
• 33—37: 5 книг о неодушевлённой материи.

В расположении материала в каждой книге существуют и свои закономерности наряду с упомянутым движением от общего к частному. Обычно Плиний, сообщая какой-либо факт, дополняет его историческим экскурсом, парадоксальным свидетельством или рассуждением о моральной стороне явления, чтобы сформировать целостное представление о нём[33]. С помощью сообщений об уникальных явлениях и особенностях явлений Плиний очерчивает границы самого явления.

В сочинении встречаются ошибки: иногда Плиний неверно интерпретирует свой источник, иногда некорректно подбирает латинский аналог для греческого слова[37]. Все ошибки предшественников он копирует вследствие кабинетного характера работы (например, утверждение, будто расстояние от Солнца до Луны в 19 раз больше, чем расстояние от Земли до Луны[38], а также распространённое в античности представление о движении планет по сложным траекториям в рамках теории гомоцентрических сфер[39]). Порой при описании одних и тех же явлений в разных частях сочинения Плиний противоречит сам себе; впрочем, подобные эпизоды могут быть риторическими приёмами[40]. Наконец, у Плиния встречаются сведения о людях с собачьими головами и прочие небылицы[41]. Особенно много небылиц Плиний сообщает в книгах VII (прежде всего, параграфы 9—32 о необычных людях и существах, 34—36 о женщинах, от которых рождались звери и прочие существа, 73—76 о карликах и гигантах) и VIII (параграфы 37, 80 и 153). Кроме того, наверняка вымышленными считаются описания в IX, 2; XI, 272; XVI, 132; XVII, 241 и 244, а также XVIII, 166[42]. Впрочем, фантастические сведения по-иному воспринимались в эпоху Плиния (см. ниже).

Плиний скрупулёзно подсчитывает, сколько он сообщил читателю единичных фактов, исторических экскурсов и общих суждений в каждой книге[36]; всего он собрал 20 тысяч фактов, достойных рассмотрения[43].

Источники «Естественной истории»

Венецианское издание «Естественной истории» 1499 года. Видны оглавление и перечень источников для каждой книги

Поскольку Плиний сам не проводил никаких опытов и не был профильным специалистом в описываемых областях знания, он мог опираться прежде всего на сочинения предшественников[44]. Хотя в античную эпоху учёные не всегда придерживались строгих правил цитирования, римский естествоиспытатель указывает свои источники в первой же книге[21]. Всего он использовал сочинения более чем 400 авторов, из которых 146 писали на латинском языке. Это позволяет говорить о систематизации Плинием не одних лишь римских знаний, а всего античного научного наследия. Наиболее активно он использовал около двух тысяч книг ста основных авторов. Предполагается, что сперва автор создал основу будущей работы на основании небольшого числа сочинений, а затем дополнял её трудами других исследователей[45].

Основными источниками для отдельных книг считаются[45][46]:

• 2 (космология): Посидоний, Папирий Фабиан, Нигидий Фигул, Нехепсо, Петосирис, Эпиген Византийский, Трасилл;
• 3—6 (география): Марк Теренций Варрон (возможно), документы Октавиана Августа, созданная Агриппой карта мира, Корнелий Непот, Лициний Муциан, Стаций Себоз, Юба II, Исидор Харакский, собственные наблюдения для раздела о Германии;
• 7 (антропология): Марк Теренций Варрон, Гней Помпей Трог (он, в свою очередь, опирался на Аристотеля), Юба II;
• 8—11 (зоология): Гней Помпей Трог (опирался на материалы Аристотеля и Теофраста), Юба II, Марк Теренций Варрон, Гай Лициний Муциан, Фенестелла;
• 12—19 (ботаника): Теофраст, Марк Теренций Варрон, Авл Корнелий Цельс, Секстий Нигер, Диоскорид;
• 20—27 (применение растительных продуктов в фармакологии): в основном Секстий Нигер, Диоскорид и Басс, меньше — Теофраст, Антоний Кастор, Авл Корнелий Цельс, Марк Теренций Варрон;
• 28—32 (применение животных продуктов в фармакологии): в основном Ксенократ Афродисийский, Анаксилай, Марк Теренций Варрон, меньше — Веррий Флакк;
• 33—37 (минералогия): предполагаются Ксенократ Афродисийский, Архелай, Юба II, Теофраст, Марк Теренций Варрон, Пасительс.

Нет единого мнения о характере использования Плинием своих материалов. Нередко он переписывал или переводил у своих источников целые страницы текста, что было нормальной практикой в античную эпоху[47], но иногда подвергал их свидетельства сомнению. Некоторые сведения, впрочем, он получил из практического опыта. Это касалось, однако, вопросов применения рассматриваемых сведений на практике. Большую часть таких фактов Плиний собрал во время путешествий по провинциям и общения с должностными лицами[48]. Кроме того, его сведения об Испании характеризуются подробностью и свидетельствами личных наблюдений: в частности, он детально и со знанием дела описывает технологии, используемые в горном деле в этой провинции[11].

Так как Плиний достаточно точно и в соответствии с действительностью описал внутреннее устройство египетских пирамид, то принято считать его первым европейцем, который там побывал[49].

Стиль Плиния характеризуется как крайне неровный[50], а большая часть единственного сохранившегося сочинения написана сухим языком, лишённым какого-либо стилистического оформления. Так, некоторые пассажи выглядят как механическое объединение выписок Плиния из разных книг[51]. Эта особенность Плиния очень часто критиковалась исследователями[52], и в результате, например, М. М. Покровский вовсе отказывает Плинию в литературном даровании[53]. Общая характеристика римского автора как посредственного стилиста нередко встречается и в современной филологии (например, Кембриджская история классической литературы ставит ему в вину неумение организовать свои мысли[54]). По-видимому, это не было вызвано специфическим жанром сочинения: современники естествоиспытателя Колумелла и Цельс, чьи сочинения также носили энциклопедический характер, писали значительно лучше Плиния[~ 4].

Впрочем, в «Естественной истории» наряду с сырыми пассажами встречаются и хорошо отделанные фрагменты (прежде всего, морализаторские пассажи, а также общее вступление к работе). В них наблюдаются все признаки знакомства автора с литературой и риторическими приёмами «серебряного века»: он использует антитезы, восклицания, искусственный порядок слов[32]. Оживляют невыразительно оформленный энциклопедический материал исторические отступления и тщательно построенные развёрнутые описания[51].

В целом Плиний стремится к сжатости изложения[32]. В зависимости от ситуации, он может прибегать как к архаизации речи, так и ко введению новых слов и выражений[50]. В «Естественной истории» встречается много специальной терминологии, а также слов греческого происхождения или целых выражений на древнегреческом языке[33][~ 5]. Сама характеристика предмета и комментарии к нему обычно не разделяются, а описываются вместе[51].

Как правило, для Плиния характерна неупорядоченная структура фраз. В сочинении есть немало сложных предложений, в каждой части которых подлежащее меняется. Из-за этого некоторые фразы сложны для интерпретации, а сочинение в целом производит впечатление незавершённости[55]. Сам Плиний, впрочем, извиняется перед читателями за возможные огрехи своего стиля[33].

«…пусть каждый об этом судит, как ему угодно; наша задача — описывать очевидные природные свойства вещей, а не выискивать сомнительные причины» (Естественная история, XI, 8)

Плиний был ярко выраженным практиком и оценивал все достижения науки и техники по степени их полезности для общества. Например, описывая самые известные сооружения древности, римский естествоиспытатель неоднократно подчёркивал бесполезность дорогостоящих египетских пирамид и дворцов римской элиты, противопоставляя им полезные и не менее грандиозные акведуки и канализацию[56]. Приверженность практическому подходу выразилась и в невысокой оценке Плинием умозрительных и спекулятивных исследований, не опирающихся на надёжные свидетельства[57]. Другая характерная особенность его мировоззрения — преклонение перед величием природы, которое выражается в виде достойных удивления чудес. Благодаря этому вся «Естественная история» является не сухим перечислением фактов, а панегириком природе[51].

Философские взгляды Плиния неясны. Одна из фраз в предисловии к сочинению порой трактуется как свидетельство философской независимости автора: «и стоики, и диалектики перипатетики, и эпикурейцы (а от грамматиков и всегда ждал) вынашивают критику против изданных мной книг о грамматике»[58]. Однако нередко его мировоззрение характеризуется как умеренный и рациональный стоицизм[59]. Б. А. Старостин предполагает близкое знакомство Плиния с митраизмом, вплоть до влияния этого учения на роль Солнца в «Естественной истории»[60].

При описании географии Плинию был свойственен романоцентризм: по его словам, Ирландия находится дальше Британии [от Рима], то есть северо-западнее, Фригия — дальше Троады [от Рима], то есть восточнее[38][~ 6]. Так же, согласно его записям, Евфрат первоначально имел выход в море отдельно от Тигра. В ряде актуальных тем (например, в рассмотрении вопросов сельского хозяйства) Плиний не просто слепо собирает свидетельства предшественников, а акцентирует внимание на организационной стороне вопроса, то есть на практическом применении знаний. Это позволяет считать «Естественную историю» ориентированной на практику тематической подборкой, но не механической компиляцией. Работы последнего типа стали популярны позднее и достигли кульминации развития в виде «Дигест» Юстиниана и энциклопедии «Суда»[61].

Отсутствие критического подхода к подбору фактов и объяснению природных явлений может быть вызвано как совершенно иной целью сочинения (см. цитату в начале раздела), так и доверчивостью автора, вызванной характерным для римского мировоззрения в I веке н. э. особым интересом к необычному и чудесному. При этом сам Плиний порой критиковал за доверчивость других авторов[цитата 3]. Благодаря повышенному интересу ко всему необычному сочинение Плиния отвечало интересам массового читателя. По этой же причине, впрочем, он включал в «Естественную историю» и явно недостоверные сведения (см. выше). В I веке н. э. в античном обществе бытовало представление, будто вдали от столицы империи происходят различные чудеса, а живут там фантастические люди и животные из мифов и легенд. Римский естествоиспытатель сохранил это убеждение, записав греческую поговорку «Африка вечно приносит что-то новенькое»[62]. По словам исследовательницы Плиния Мэри Бигон, путешественники в далёкие края «чувствовали, что потеряют лицо, если не вернутся с фактами и цифрами, которые бы удовлетворили нетерпеливых и любопытных слушателей дома; соответственно, они предпочитали сочинять небылицы вместо того, чтобы признать отсутствие чудес»[цитата 4]. Тем не менее, подобный подход позволил энциклопедии Плиния стать ценным источником по народному фольклору и различным суевериям в Римской империи[54].

Плиний был ярко выраженным римским патриотом, что проявилось и в сравнительно нейтральном энциклопедическом жанре. Отмечено, что он охотнее ссылался на римских авторов, хотя нередко мог использовать греческий первоисточник информации[54]. Как и Катон Старший, ценимый Плинием, он не упускает случая, чтобы раскритиковать греков и их обычаи. Неоднократно он указывает на доверчивость греческих писателей[цитата 3], а также порицает использование греческими врачами лекарств, приготовленных из человеческих органов[63]. Впрочем, Плиний признаёт за Аристотелем репутацию непререкаемого научного авторитета, а Александра Македонского называет величайшим из царей[64].

Поскольку Плиний происходил из сословия всадников и был новым человеком в римской политической жизни, он не разделял староримские предрассудки относительно перспектив использования новых технологий. Всадники традиционно вели направленную на получение прибыли деятельность, не ограничивая себя отдельными сферами экономики, в то время как сенаторы традиционно занимались сельским хозяйством и операциями с земельными участками. Поэтому выходцы из всадников интересовались новыми технологиями, и многие цитируемые энциклопедистом римские авторы также происходили из этого сословия[48].

Несмотря на значительный прогресс человечества в целом, Плиний выражает обеспокоенность упадком морали и уменьшением интереса к знаниям (см. цитату справа). В античную эпоху взгляды о связи технического и научного прогресса с упадком морали были широко распространены (один из наиболее ярких представителей этой традиции — Сенека, с творчеством которого Плиний был хорошо знаком). Но естествоиспытатель сохраняет надежду на улучшение ситуации в будущем, а также замечает, что «устаревают человеческие обычаи, но не плоды [исследований]»[65][66].

Негативные характеристики императора Нерона в сочинении иногда объясняются желанием доказать свою преданность новой династии Флавиев, одному из представителей которого и была посвящена «Естественная история». Впрочем, более правдоподобно, что свои политические пристрастия автор высказывал в своей последней исторической работе (не дошедшая до наших дней A fine Aufidii Bassi), которая охватывала в том числе и правление Нерона, и события года четырёх императоров[67].

Сочинения Плиния были хорошо известны в античную эпоху. Их знали уже Гай Светоний Транквилл и Авл Геллий[68], а также Апулей и Тертуллиан[69].

Уже во II веке начали составляться краткие пересказы (эпитомы) «Естественной истории», особенно книг по медицине и фармакологии, что отрицательно сказалось на распространённости оригинального сочинения[70]. На «Естественную историю» опирался в конце II — начале III века Серен Самоник при написании стихотворной медицинской поэмы Liber Medicinalis[69]. В это же время работу Плиния использовал Квинт Гаргилий Марциал, а Гай Юлий Солин составил извлечение «Собрание достойных упоминания вещей» (Collectanea rerum memorabilium[~ 7]), в которое было включено много сведений из энциклопедии Плиния[68]. Кроме них, «Естественную историю» использовали и другие энциклопедисты античной эпохи[68]. При этом больше никто в античную эпоху не пытался повторить и превзойти главный труд Плиния[51].

Скульптурная группа «Лаокоон и его сыновья» была опознана по упоминанию у Плиния: «…как, например, в случае с Лаокооном, который находится во дворце императора Тита, произведением, которое должно быть предпочтено всем произведениям и живописи и искусства скульптуры в меди. Его с детьми и причудливыми сплетениями змей создали из единого камня по согласованному замыслу величайшие художники с Родоса Гагесандр, Полидор и Афинодор»[71]

Впрочем, в Риме была хорошо известна не только естественнонаучная энциклопедия Плиния, но и другие его сочинения. В частности, его наставление по красноречию считается предшественником известного руководства Квинтилиана; последний его цитирует, хотя иногда отмечает излишний педантизм своего предшественника. Кроме того, нередко цитировалось античными учёными его сочинение о грамматике[72]. Несмотря на то, что исторические работы Плиния не сохранились, предполагается, что сочинение «История после Ауфидия Басса» (A fine Aufudii Bassi) было одним из основных источников для позднейших историков для рассказа о событиях от правления Клавдия до 69 года. Работа, вероятно, была достаточно полной и подробной в деталях, но без глубокого анализа событий. Как следствие, эта работа хорошо подходила для использования и переработки, и к ней обращались Тацит, Плутарх, Дион Кассий, реже — Светоний[54]. Последний оставил краткую биографию Плиния в своём сочинении «О замечательных людях». Тацит использовал в своих работах не только «Историю после Ауфидия Басса», но и сочинение о германских войнах — возможно, именно оно было одним из источников для известной «Германии». Впрочем, отношение Тацита к Плинию могло быть достаточно критическим: во второй книге своей «Истории» римской автор упрекает в необъективности предшественников, рассказывавших о событиях гражданской войны 69 года, а среди них, вероятно, и Плиния[72][цитата 5].

В позднеантичную эпоху и Раннее Средневековье римская энциклопедия не была забыта, и её использовали крупнейшие учёные этого времени. Другие сочинения Плиния, однако, были утеряны в начале Средних веков (см. ниже). Сведения из «Естественной истории» активно использовались монахами в качестве источника научных знаний, особенно по астрономии и медицине. Впрочем, сфера применения работы Плиния была гораздо шире, и его энциклопедию использовали даже для составления проповедей и комментариев к Библии[73]. Иероним Стридонский хорошо знал Плиния и называл его латинским Аристотелем и Теофрастом[68], De rerum natura Исидора Севильского во многом опирается на античного естествоиспытателя, особенно при описании астрономии и метеорологии[74]. Кроме того, испанский автор использовал в своих «Этимологиях» и саму римскую энциклопедию, и её сокращения, сделанные Солином[75]. Беда Достопочтенный использовал «Естественную историю» как источник сведений об астрономии и других науках[74][76]. Трактат Иоанна Скота Эриугены «Перифюсеон, или о разделении природы» во многом базировался на сведениях римской энциклопедии[77]. Пользовался Плинием и Павел Диакон[78]. Актуальными оставались географические свидетельства Плиния. Ирландский монах Дикуил использовал первые пять книг Плиния для своего сочинения «Об измерении мира» (De mensura Orbis terrae)[79].

«Естественная история» продолжала оставаться одним из важнейших источников для энциклопедистов Высокого и Позднего Средневековья. Около 1141 года в Англии Роберт из Криклейда составил «Подборку всего лучшего из Естественной истории Плиния Секунда» (Defloratio Historiae Naturalis Plinii Secundi) в 9 книгах, откуда были исключены материалы, которые автор счёл устаревшими[80]. Автор «О природе вещей» (De natura rerum) Фома из Кантимпре признавал, что обязан своими познаниями Аристотелю, Плинию и Солину. Активно использовал свидетельства Плиния Бартоломей Английский в своём сочинении «О свойствах вещей» (De proprietatibus rerum)[81]. Кроме того, Иоанн Солсберийский знал «Естественную историю» и часто на неё ссылался[73]. Наконец, популярная средневековая энциклопедия «Великое зерцало» (Speculum naturale) Винсента из Бове во многом опиралась на свидетельства Плиния[80].

В эпоху Возрождения, несмотря на постепенное появление и распространение переводов научных трактатов с арабского и древнегреческого языков на латынь, «Естественная история» оставалась очень важным источником научных знаний[73]. Наиболее часто её использовали для составления медицинских руководств и разделов о медицине в общих энциклопедиях[81]. Кроме того, сочинение Плиния стало основой для формирования единой латинской терминологии в ряде наук[70][82]. Энциклопедию Плиния читали многие гуманисты, в том числе Петрарка, который располагал рукописным экземпляром энциклопедии и делал на её полях свои заметки[83].

Кратер Плиний на Луне

До изобретения книгопечатания произведение Плиния нередко вынужденно заменяли сокращениями из-за дороговизны отдельной копии и чересчур большого объёма текста оригинала. В конце XV века «Естественная история» начала часто печататься, чему не препятствовал её значительный объём (см. ниже). Это способствовало распространению полного свода античных знаний за пределы узкого круга учёных. В 1506 году по описанию Плиния опознали найденную в Риме скульптурную группу «Лаокоон и его сыновья» (см. справа), а в целом последние книги энциклопедии повлияли на развитие представлений об античном искусстве. В 1501 году появляется первый перевод энциклопедии Плиния на итальянский язык, сделанный Кристофоро Ландино[84], а вскоре сочинение перевели на французский и английский языки. С «Естественной историей» были знакомы, среди прочих, Уильям Шекспир, Франсуа Рабле, Мишель Монтень и Перси Шелли[82].

В разное время читатели «Естественной истории» обращали внимание на различные детали. Например, в Раннее Средневековье к этому сочинению обращались прежде всего за занимательными историями и отдельными фактами. В эпоху Возрождения на Плиния взглянули как на писателя, обращая много внимания на его язык. «Естественная история» частично заменила потерянные работы античных авторов как источник информации, а также очень помогала в переводе терминологии древнегреческих научных трактатов на общепринятый в науке латинский язык. После изобретения книгопечатания остро встала проблема восстановления изначального текста римского автора (см. ниже). Наряду с филологической критикой исследователи начали обращать внимание на несоответствие ряда сообщаемых Плинием фактов о природе действительности. Из-за этого римская энциклопедия постепенно теряла своё значение как источник актуальных знаний по естественным наукам и к началу XX века стала восприниматься как собрание не всегда достоверных сведений или даже чистого вымысла. Лишь к концу XX века было признано важное значение «Естественной истории» не только для истории науки, но и для изучения всего античного мировоззрения[70].

В вулканологии в честь Плиния назван специфический тип извержения вулкана, характеризующийся мощными взрывными выбросами магмы и массивными пепельными осадками (во время такого извержения в 79 году погиб автор «Естественной истории»). В 1651 году Джованни Риччоли назвал в честь римского автора кратер на Луне диаметром 41 км между морями Ясности и Спокойствия.

Страница из рукописи «Естественной истории» XIII века

Благодаря своей популярности «Естественная история» сохранилась во множестве рукописей. Впрочем, ни один из дошедших до наших дней манускриптов не охватывает всё сочинение. Всего насчитывается около 200 достаточно крупных рукописей[69]. Обычно выделяется две группы манускриптов: vetustiores (более древние) и recentiores (более современные)[69]. Старейшие из них относятся к концу VIII — началу IX века[85]. Более ранние рукописи сохранились лишь во фрагментах (в частности, до наших дней дошли фрагменты манускрипта V века)[69]. Известно, что в IX веке копии энциклопедии Плиния были в крупнейших монастырях Западной Европы: в частности, в Корби, Сен-Дени, Лорше, Райхенау, Монте-Кассино[73]. Рукопись из Райхенау дошла до наших дней в виде палимпсеста: листы пергамента с книгами XI—XV были использованы повторно. Кроме того, сохранились достаточно древние рукописи с книгами II—VI в Лейдене (рукопись IX века) и Париже (IX—X века)[86]. Другие сочинения Плиния были известны в античную эпоху ещё в VI—VII веках (грамматическое сочинение римского автора знал Григорий Турский[19]). Однако уже в Высокое Средневековье его знают исключительно как автора «Естественной истории», а рукописи его исторических и грамматических сочинений не дошли до наших дней.

В Средние века огромный объём «Естественной истории» и обилие специальной терминологии приводили к появлению большого числа ошибок при каждом переписывании[85]. Кроме того, более поздние авторы использовали большие фрагменты из сочинения римского автора и нередко добавляли к ним что-то своё, а более поздние авторы полагали, что и дополнения принадлежат Плинию. В частности, Иероним Стридонский несколько раз цитирует именно дополненные кем-то фрагменты «Естественной истории»[70].

Популярную энциклопедию Плиния впервые напечатали очень рано, в 1469 году, братья да Спира (фон Шпейер) в Венеции[87]. До конца XV века было выпущено ещё четырнадцать различных изданий «Естественной истории». Из-за отсутствия опыта критики текста издатели обычно набирали и печатали текст по единственной рукописи со всеми её ошибками. В 1470 году «Естественную историю» напечатал Джованни Андреа Бусси в Риме (в 1472 году эта версия была переиздана Николя Жансоном в Венеции), в 1473 году — Никколо Перотти в Риме[88]. В 1476 году в Парме вышло ценное комментированное издание Плиния Филиппо Бероальдо Старшего[87], которое впоследствии переиздавалось в 1479 году в Тревизо, в 1480 и 1481 годах в Парме, в 1483, 1487 и 1491 годах в Венеции[88]. В 1496 году братья Британничи издали «Естественную историю» в Брешии (позднее в том же году была осуществлена повторная печать этого издания в Венеции), а в 1497 году в Венеции был издан текст сочинения Плиния с комментариями известного филолога Эрмолао Барбаро (двумя годами позднее это издание было перепечатано в Венеции)[88]. По подсчётам самого Барбаро, он выявил и исправил пять тысяч текстуальных ошибок во всём сочинении. Своё издание текста «Естественной истории» предпринял Эразм Роттердамский (вышло в 1525 году); в редактировании текста ему помогал филолог Беатус Ренанус[24]. Таким образом, сочинение Плиния пользовалось уникальной популярностью среди энциклопедических работ древности. Например, сочинение Варрона было утеряно, а ряд средневековых энциклопедий совершенно не издавались после изобретения книгопечатания и лишь некоторые печатались в научных целях, но только до XVII века. В то же время «Естественная история» к началу XX века выдержала по меньшей мере 222 издания текста, а также 42 неполных и 62 критических издания[68].

В 1492 году в Италии началась дискуссия о ценности «Естественной истории», инициированная гуманистом Никколо Леоничено. Врач и переводчик с древнегреческого, Леоничено обратил внимание на большое число ошибок в разделах о медицине и фармакологии в «Естественной истории» и выпустил небольшую статью, в которой утверждал вторичный характер работы римского естествоиспытателя в целом. Он упрекал Плиния в отсутствии научного метода, дилетантизме в медицинских и философских вопросах, а также выступал против критики греков на страницах энциклопедии. Работа Леоничено была замечена гуманистом Пандольфо Колленуччо, который выступил в защиту римского автора. В частности, он предположил, что ошибки в тексте римской энциклопедии были вызваны неточностями при переписывании текста в Средние века. В дальнейшем Леоничено и Колленуччо опубликовали ещё несколько статей с доводами в свою пользу. Дискуссия стала хорошо известна в учёных кругах, а в 1509 году в Ферраре все статьи обоих участников были собраны воедино и опубликованы. Этот спор считается первым серьёзным исследованием «Естественной истории» и самого Плиния[24]. В середине XIX века римскую энциклопедию активно изучали в Германии. В 1852 году Людвиг фон Ян обнаружил неизвестную рукопись «Естественной истории» X века в Бамберге (содержала книги XXXII—XXXVII), которая оказала влияние на некоторые издания Плиния, выполненные в Германии. Примерно в это же время Людвиг фон Урлихс целенаправленно изучал разделы «Естественной истории», посвящённые истории искусств[90]. Среди прочих исследовали сочинение Плиния Отто Ян и Генрих Брунн[91].

В целом в XIX — начале XX века антиковеды критиковали Плиния за слепое копирование материалов других авторов и за большие фрагменты стилистически сырого текста, а историки науки — за отсутствие внятной методологии в отборе материала и в его интерпретации. Так, Теодор Моммзен считал Плиния «безалаберным компилятором», а Александр Койре характеризовал «Естественную историю» как «собрание анекдотов и россказней досужих кумушек»[92]. К концу XX века, впрочем, господствующее мнение о Плинии в истории науки было пересмотрено в лучшую сторону[70].

Комментарии

Цитаты

• Альбрехт М. История римской литературы. Т. 2. — М.: Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина, 2004. — С. 1376—1388.
• Беркова Е. А. Научная литература ранней империи / История римской литературы. — Под ред. С. И. Соболевского, М. Е. Грабарь-Пассек, Ф. А. Петровского. — Т. 2. — М.: Изд-во АН СССР, 1962. — С. 128—139.
• Литичевский Г. С. Природа моря в контексте натурфилософских представлений Плиния Старшего (Заключительная статья к IX книге «Естественной истории») // Архив истории науки и техники. — Вып. 1. — Москва: Наука, 1995. — С. 191—209.
• Модестов В. И. Плиний Старший // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Plinii // Реальный словарь классических древностей / авт.-сост. Ф. Любкер ; Под редакцией членов Общества классической филологии и педагогики Ф. Гельбке, Л. Георгиевского, Ф. Зелинского, В. Канского, М. Куторги и П. Никитина. — СПб., 1885.
• Старостин Б. А. Плиний Старший и его «Естественная история» (Предисловие к IV книге «Естественной истории») // Вопросы истории естествознания и техники. — № 3. — Москва, 2007. — С. 104—110.
• Старостин Б. А. Послесловие ко II книге «Естественной истории» Плиния Старшего // Архив истории науки и техники. — Вып. 3. — Москва: Наука, 2007. — С. 366—374.
• Murphy T. Pliny the Elder’s Natural History: The Empire in the Encyclopedia. — Oxford: Oxford University Press, 2004. — 235 p.
• Syme R. Pliny the Procurator // Harvard Studies in Classical Philology. — 1969. — Vol. 73. — P. 201—236.