Иудаизм в Испании

Синагога Кордобы, Андалусия (XIV век)

Существует предположение, что страна Фарсис, упомянутая в книгах пророка Исаии, пророка Иеремии, пророка Иезекииля, Абдеса, Третьей книге Царств и Книге пророка Ионы, располагалась на Пиренейском полуострове, некоторые ассоциируют её с древней цивилизацией Тартесс, существовавшей здесь в I тысячелетии до н. э. Исходя из этого предположения, можно сделать вывод о том, что появление евреев на Пиренейском полуострове восходит ко временам правления Соломона.

Поддержка коммерческих отношений Израиля с Фарсисом была вполне вероятна. В книге пророка Иезекииля (27:12) говорится: «Фарсис, торговец твой, по множеству всякого богатства, платил за товары твои серебром, железом, свинцом и оловом». Также этой торговле посвящены строки Третьей книги Царств (10:22): «в три года раз приходил Фарсисский корабль, привозивший золото и серебро, и слоновую кость, и обезьян, и павлинов». Сразу после описания торговой империи Тира в книге пророка Иезекииля (27:12-14) следует упоминание о Фарсисе; кроме того, именно Фарсис был тем далеким краем, куда хотел сбежать пророк Иона от Хашема (Книга пророка Ионы 1:3) — в совокупности это указывает на то, что город располагался на западном побережье Средиземного моря. Финикийцы, союзничавшие с израильтянами во времена Соломона, также поддерживали тесные коммерческие отношения с Пиренейским полуостровом (где был заложен Гадес (Кадис), основание которого обычно датируется 1100 годом до н. э.). Все это дает возможность предположить, что связь между израильтянами и Пиренейским полуостровом была установлена ещё в I тысячелетии до н. э.[6] , однако нет ни одного прямого доказательства, что именно так развивалась история. В Кадисе была найдена печать с надписью (её изготовление относят к VIII — VII в.в. до н. э.); тем не менее, общего мнения о языке данной надписи не существует: большинство склоняется к финикийскому, но часть историков полагает, что это иврит.

Существуют более поздние легенды, согласно которым первые евреи прибыли на Пиренейский полуостров после разрушения Первого Храма в 586 г. до н. э., однако, им не хватает исторической обоснованности, а главная цель их создания — доказательство непричастности евреев к смерти Иисуса.

Первое неоспоримое пребывание на Пиренейском полуострове евреев относится к эпохе Римской империи. Конкретные даты основания первых еврейских общин в Испании не известны.

Хотя распространение евреев в Европу чаще всего ассоциируется с диаспорой, последовавшей за римским завоеванием Иудеи, эмиграция из Эрец Исраэль в более расширенный римский средиземноморский район предшествовала разрушению Иерусалима от рук римлян при Тите. В своих «Памятных фактах и ​​диктатах» Валерий Максим ссылается на евреев и халдеев, изгнанных из Рима в 139 г. до н. э. за их «развращающие» влияния[7]. Согласно Иосифу Флавию , царь Агриппа попытался отвратить евреев Иерусалима от восстания против римской власти, ссылаясь на евреев по всей Римской империи и в других местах; Агриппа предупредил, что "опасность касается не только тех евреев, которые живут здесь, но и живущих в других городах, ибо нет людей на земле, пригодной для обитания, которая не имеет какой-то части вас среди них, которых убьют враги ваши, если вы вступите в войну… "

В Послании к Римлянам Апостол Павел говорит о своем намерении двинуться в Испанию для проповедования Евангелия (Послание к Римлянам 15:24-28), что свидетельствует о нахождении здесь в те времена еврейских общин.

Провансальский раввин и ученый, Авраам бен Давид из Поскьера, писал в 1161 г. н.э: «Существует традиция [еврейской] общины Гранады, что они происходят от жителей Иерусалима, потомков Иудеи и Вениамина, а не из деревень, городов в отдаленных районах [Палестины]».[8] В другом месте он пишет о семье своего деда по материнской линии и о том, как они пришли в Испанию: «Когда Тит победил над Иерусалимом, его офицер, который был назначен над Испанией, умиротворил его, попросив послать к нему пленников, составленных из знатных жителей Иерусалима, и поэтому он послал несколько из них к нему, и среди них были те, кто делал шторы и которые были хорошо осведомлены в работе из шелка, и [те] чье имя было Варухом, и они остались в Мериде».[9] Здесь, раввин Авраам бен Давид ссылается на второй приток евреев в Испанию, вскоре после разрушения Второго Храма Израиля.

Одним из материальных доказательств поселения евреев на полуострове служат две надписи на найденных могильных плитах (первая — в Таррагоне на иврите, вторая — в Тортосе на иврите, латыни и греческом языке), создание которых относится, согласно разным авторам, к периоду между II в. до н. э. и VI в. н. э. Вероятнее всего, III веку н. э. принадлежит надпись на захоронении еврейской девочки Соломонулы, расположенном в Абдэре (Адре). На острове Ивиса была обнаружена амфора с буквами ивритского алфавита, которая датируется по крайней мере I веком н. э.

Первым неопровержимым документом, подтверждающим наличие еврейских общин в Римской Испании, является свод правил, составленных на христианском Эльвирском соборе, состоявшемся в Эльвире (Гранада) в начале четвёртого столетия. Эти правила не только доказывают существование евреев на полуострове, но и представляют их как процветающее сообщество, активно занимающихся прозелитизмом. Собор предлагает участвовать борьбе с распространением иудаизма, который предстает как серьезный противник ещё не ставшего официальной религией Империи христианства. Четыре из 81 правила относятся к евреям: 16-е, 49-е, 50-е и 78-е. Правило 16 запрещает христианам заключать браки с еврейскими женщинами под страхом отлучения от церкви на пять лет. Правило 49-е угрожает пожизненным отлучением от церкви христиан, которые позволят еврею благословить свои земли, а 50-е запрещает вероисповедующим эти две религии сидеть за одним столом. Последнее, 78-е правило, наказывает пятью годами отлучения от церкви христианина, вступившего в связь с еврейкой.

В римском обществе евреи считались не этническим сословием, а религиозной группой, которая в месте своего пребывания образовывала практически автономные общины — предшественники средневековых альхам — управляемые внутренним советом, члены которого обычно жили в одном районе, дабы располагаться ближе к синагоге, школам раввинов или к мясным и другим лавкам, в которые свозили продукты, приготовленные в соответствии с предписаниями закона Моисея. Евреи, которые не имели какого-либо специфического профессионального занятия, пользовались особым статусом своей религии, несмотря на то, что часть римлян относилась к ним с недоверием: из-за монотеизма и религиозных обычаев, которые вызывали сложности ассимиляции с остальным населением.

В начале VI века территорией Пиренейского полуострова завладели вестготы. Вестготы — арианские христиане — изначально не были заинтересованы в гонении евреев. Первый документ Вестготской Испании, в котором идет упоминание о них — Бревиарий Алариха, изданный по приказу короля Алариха II — был обнародован в Тулузе в 506 году. Этот законодательный документ, составленный на основе римского права, устанавливал для евреев те же ограничения, что и римские законы IV и V столетия, когда империя уже стала католической: запрещались смешанные браки, строительство синагог и, среди многих прочих ограничений, владение рабами-христианами, а христианин, обращенный в иудаизм, подвергался суровым наказаниям. Тем не менее, вестготские законы были относительно мягкими, так как разрешали реставрацию уже существующих синагог и осуществление собственного правосудия по религиозным и даже гражданским спорам. Кроме того, многие историки полагают, что эти законы не применялись со всей строгостью.

Ситуация изменилась, когда король Реккаред I, желая создать единое религиозное пространство на всем полуострове, принял католицизм. В течение VII века вестготская монархия, в тесном сотрудничестве с католической церковью, вела противоборствующую деятельность в отношении еврейских общин. В период правления Сисебута антисемитские законы стали значительно строже, начало происходить насильственное обращение в христианство, что заставило многих евреев покинуть королевство и обосноваться на севере Африки.

В последующие годы положение евреев лишь ухудшилось. В обществе испытывалось сильное недоверие к многочисленным вновь образовавшимся христианам, которые появились после гонений Сисебута, и в 638 году, во время правления Хинтилы, они должны были принести особую клятву согласия (placitum), публично отказавшись от старой веры. Давление на евреев, пожелавших остаться приверженцами своей религии, становилось все сильнее. Король Эгика, ссылаясь на предположительный заговор, в 694 году на XVII Соборе в Толедо вынес решение об обращении в рабство всех евреев, в том числе и сменивших веру, и беспощадно преследовал их вплоть до самой смерти в 702 году.

Арабское завоевание Пиренейского полуострова в 711 году положило конец гонениям евреев со стороны вестготских монархов и католической церкви. Остается открытым вопрос, поступали ли мусульманам, проживавшим по другую сторону пролива Гибралтар, просьбы иудеев о помощи, однако, можно утверждать, что они были радушно приняты и в то время как армии Тарика ибн Зияда и Мусы ибн Нусайра продвигались на север, мусульмане участвовали в охране некоторых городов, таких, например, как Кордова, Севилья, Гранада (или Эльвира), совместно с еврейским населением. В средневековье в христианских королевствах, расположенных не только на территории полуострова, был распространен миф о «предательстве» евреев, заключивших союз с мусульманами для уничтожения христиан (к примеру, существовала версия о том, что именно они сдали Толедо); позже, во время крестовых походов (1099—1291) вера этот миф особо усилится.

Мусульмане, согласно учениям Корана, считали, что христиан и евреев, людей Писания, не следует обращать в свою религию при помощи силы и что они заслуживали особого обращения — зиммы (dhimmi). Зимми (с арабского ذمّي «защищенные») обретали гарантии жизни, сохранения собственности, свободу вероисповедания, а также высокий уровень юридической автономии, которая им позволяла, к примеру, иметь судебные инстанции для решения внутренних споров в общинах.

Однако взамен их обложили непомерными налогами, обязали принять особый статус меньшинства и соблюдать различные дискриминационные требования, в частности, они не имели права занимать военные или политические должности, относящиеся к юрисдикции мусульман. На судах значение голоса зимми оценивалось ниже, так же, как и компенсация в случае кровной мести. Обвинения в богохульстве были обычным происшествием, а наказанием назначалась смертная казнь. Во время судов они не имели права дачи показаний для защиты и, таким образом, чтобы спасти свою жизнь, должны были обратиться в ислам. Брачное табу для мужчин-зимми, которые подвергались наказаниям за интимные связи или женитьбу на мусульманке, ограничения в вопросах наследования, в выборе одежды, использовании животных и отдельных видах деятельности — ещё некоторые примеры дискриминации, имевшей место в основных областях жизнедеятельности общества. Тем не менее, степень строгости применения зиммы варьировалась в соответствии с нравами времени и не всегда была наивысшей, доказательством чему служит немалое число евреев, заполучивших высокие посты в андалузских государствах.

Юридическая автономия, которой, как уже было сказано, довольствовались евреи в Аль-Андалус, заключалась в организации общин в альхамы. Альхамы представляли собой самоуправляемые общества, состоявшие из еврейских общин нескольких населенных пунктов; они имели собственные судебные органы, регулировавшиеся в соответствии с юридическими нормами, разработанными на основе Галахи. Устройство альхам сохранялось и в христианской Испании и оказалось вне закона лишь после изгнания евреев.

Положение евреев в Аль-Андалус не всегда было одинаково. В целом, можно выделить два периода: до и после вторжения альморавидов (около 1086 года).

1. Первый этап совпадает с периодами существования Кордовского эмирата (756—912 год), Кордовского халифата (912—1031 год) и первых государств тайфы (1031—1086). Это был самый благоприятный период существования евреев в мусульманской Испании, особенно в эпоху правления Абд ар-Рахмана III. Большое число евреев достигло высокого социального и экономического уровня, а иудейская культура, под сильным арабским влиянием, вошла в свой золотой век (хотя, некоторые историки, такие как Джозеф Перес, ставят под сомнение использование данного термина).

2. Альморавиды успешно пользовались интеллектуальными способностями евреев и их усердием во взимании и управлении налогами, так что их назначали на должности финансистов, дипломатов и пр. Известны даже случаи занятия постов губернаторов и советников эмиров. Когда у власти оказались альмохады, положение евреев радикально изменилось. Бескомпромиссное отношение к своей вере этой династии африканского происхождения понизило уровень терпимости к иудеям. С XII века еврейское население начало массовое переселение: большая часть укрылась в северных христианских королевствах, монархи которых вели полномасштабную деятельность по увеличению численности населений своих государств, и потому нуждались в большом количестве вновь прибывших людей.

Происходящее при дворах христианских королей дает ясное представление о положении евреев в то время. К примеру, король Арагона Хайме II в своем письме дочери писал: «Дочь, мы получили Ваше письмо … касающееся сына, которого Вы родили… И ещё, дочь, не растите его так, как Вы привыкли — по советам евреев.»

С другой стороны, надпись на иврите на стенах синагоги дель Трансито в Толедо гласит: «Король Кастильи возвеличил и превознес Самуэля Ха-Леви; и поставил его выше всех своих принцев… Без согласования с ним никто не смеет пошевелить ни рукой, ни ногой».

Кроме того, короля Фернандо III после взятия Севильи стали называть королём трех религий — имя, которое ни одному европейскому монарху не было под силу закрепить за собой.

В области культуры роль евреев заключалась в передаче знаний мусульман. Благодаря этому оказалось возможным, совместно с арабами, провести огромную работу по собранию, переводу и обнародованию всего интеллектуального человеческого наследия тех времен (первым монархом, положившим начало созданию этих документов, стал Альфонсо X).

Следующей областью, активная работа евреев в которой не подвергается сомнению, стала медицина: при королевском дворе не служило ни одного врача, который не был бы евреем. Это не мешало издавать указы, запрещавшие христианам прибегать к помощи медиков-иудеев; однако очевидное неисполнение этих указов начиналось с самого короля.

Помимо этого евреи занимались взиманием налогов и хранением государственной казны. Приближённое положение как к королю и знати, так и к представителям Римско-католической церкви сделает особо заметной пустоту, образовавшуюся после их изгнания. Однако, это положение было весьма хрупким и сложным для сохранения: несмотря на то, что евреи являлись неотъемлемой частью высшего общества, простому народу они представлялись угнетателями и стали средоточием людской ненависти; этим с легкостью могло пользоваться духовное сословие для инициирования антисемитских гонений. Короли понимали важность евреев для государственной экономики и оказывали им поддержку; даже Фердинанд II, по венам которого текла еврейская кровь, заявил в 1481 году, что издать закон с целью запретить что-то еврею — это все равно, что запретить что-то ему самому.

В прогрессировавшем в XV веке гонении евреев начала проявляться жестокость, и королевский двор оказался беспомощным, чтобы прекратить его — ведь они рисковали потерять поддержку подданных. Кроме того, знать, в основном, по экономическим соображениям, уже породнилась с евреями и их общественные позиции начали сдавать. В XVI веке в свет вышли две книги — Зелёная книга Арагона (Libro verde de Aragón) и Темное пятно Испанской знати (El tizón de la nobleza de España), в которых приводились доводы о том, что практически все знатное испанское сословие в той или иной степени имело примесь еврейской крови.

Картина «Мадонна Католических монархов», на которой позади короля Фердинанда изображен на коленях Великий инквизитор Томас Торквемада, а позади королевы — инквизитор Арагона Педро Арбуэс

В XV веке жертвами антисемитских настроений стали евреи, обращенные в христианство, которых называли новыми христианами (как противопоставление «исконным христианам», считавшим себя истинными католиками). Так, когда в период между 1449 и 1474 годом Кастилья переживала экономические трудности и политический кризис (особенно во время гражданской войны при правлении Энрике IV), постоянно вспыхивали народные волнения против обращенных, первое и наиболее значимое из которых произошло в Толедо в 1449 году. Результатом этого бунта стало принятие так называемого Сентенция-Эстатуто, запрещавшего обращенным еврейского происхождения занимать государственные должности, — предшественника законов о чистоте крови, которые появятся в Испании в следующем веке.

Чтобы оправдать нападения на обращенных, утверждалось, что они не были настоящими христианами и в действительности продолжали тайком исповедовать иудаизм. Следует отметить, что, согласно Жозефу Пересу, обращенные, все-таки оставшиеся приверженцами своей веры, хоть и были меньшинством, но имели большой вес. Подобной точки зрения придерживается и Генри Кеймен, в работе которого также говорится, что когда обращенных обвиняли в исповедовании иудаизма, во многих случаях в качестве «доказательств» приводили культурные элементы, сохранившиеся от предков: например, выходной в субботу, а не в воскресенье, или нехватку информации о новой религии: незнание Кредо (католическое название Символа веры) или употребление мяса в Великий пост.

Когда в 1474 году Изабелла I, будучи замужем за наследником Арагонской короны Фердинандом II, взошла на трон, криптоиудаизм не был наказуем, «конечно же, не из-за терпимости или безразличия, а по причине недостатка юридических инструментов, способных описать этот вид преступлений» (Жозеф Перес). Поэтому после принятия решения о начале борьбы с «проблемой обращенных» короли направили к папе Сиксту IV просьбы о предоставлении права на назначение инквизиторов в своих королевствах, на что понтифик дал согласие, обозначив его в булле от 1 ноября 1478 года «Экзигит Синсерэ Девотионис». «С созданием инквизиторского трибунала власти обретут все необходимые средства и инструменты для проведения расследований» (Жозеф Перес). Фердинанд II и Изабелла I «были уверены, что Инквизиция заставит обращенных полностью отдаться новой вере: в тот день, когда все новые христиане откажутся от иудаизма, их ничто не будет отличать от остальных членов общества» (Жозеф Перес).

Изабелла Кастильская и Фердинанд II

На заседании кóртесов в Мадригале в 1476 году Католические короли, Фердинанд II и Изабелла I, вернулись к давно вступившему в силу, однако, не всегда строго исполнявшемуся, указу 1412 года, который устанавливал правила в отношении евреев, — исключал ношение дорогостоящей одежды, обязывал вешать на правое плечо круглый рыжий отличительный знак, запрещал вступать в должности, при замещении которых в подчинении оказывались христиане, иметь слуг — христиан, предоставлять денежные займы под проценты и др. Четыре года спустя на заседании кортесов в 1480 было решено продолжить вести политику в этом же направлении: евреев обязали жить в отдельных районах, выходить из которых разрешалось лишь днем — для исполнения рабочих обязанностей. С этого времени еврейские кварталы превратились в обнесенные стенами гетто, в которых евреи были заключены, чтобы избежать «позора и вреда для нашей святой веры» (Жозеф Перес).

По просьбе инквизиторов, которые приступили к выполнению своих функций в Севилье в начале 1480-х, в 1483 году короли приняли ещё одно суровое решение: изгнать евреев из Андалусии. Инквизиторы убедили монархов, что до тех пор пока обращенные поддерживают контакт с евреями, покончить с криптоиудаизмом не удастся.

31 марта 1492 года, чуть позже завершения Гранадской войны, которая покончила с последним мусульманским редутом на Пиренейском полуострове, Католические короли подписали в Гранаде Альгамбрский эдикт (правда, обнародован документ был не сразу — лишь в конце апреля). Инициатива издания указа принадлежала Инквизиции, Великий инквизитор которой — Томас Торквемада — был назначен ответственным за его редакцию. Затем, на протяжении четырёх месяцев, до 10 августа, он сосредотачивался на работе по исполнению этого указа — чтобы все евреи окончательно покинули Арагонскую корону и Корону Кастильи: «решаем выслать всех евреев и евреек из наших королевств, и никогда ни один из них не вернется сюда». Евреям предоставлялся определенный период времени, в течение которого они могли продать своё недвижимое имущество и забрать оплату за него в виде векселей (вывоз чеканных монет, золота и серебра был запрещен законом) или продуктами.

Заверенная копия Альгамбрского эдикта

Хотя в эдикте не упоминалась возможность обращения в христианство, эта альтернатива, безусловно, предоставлялась иудеям. Как пишет историк Луис Суарес, евреи имели в распоряжении «четыре месяца, чтобы принять самое страшное решение в жизни: забыть свою веру, чтобы объединиться с ним [с королевством, с политическим и гражданским обществом] или покинуть с родную землю для её сохранения». В действительности в течение этих четырёх месяцев, предоставленных для обращения, многие евреи, в особенности богатые и образованные, приняли христианство, среди них большинство составляли раввины.

Евреи, решившие не обращаться в католицизм, в связи с весьма ограниченными сроками для выезда были вынуждены продавать за бесценок своё имущество, и зачастую приходилось принимать попросту смешное количество разрешенного к вывозу товара, предлагаемое взамен; возможность получения оплаты векселями также была малопривлекательной — банкиры, в основном итальянцы, требовали огромные проценты. Кроме того, евреям пришлось столкнуться с большими трудностями при попытках возвратить ранее одолженные христианам деньги. Также им было необходимо разрешить вопросы, связанные с расходами на переезд, — на транспорт, продукты питания, оплату морской переправы, дорожные пошлины и пр.

В указе объяснялась причина изгнания иудеев: для обращенных они служили примером и побуждали вернуться к своей старой религии. В первой части документа говорится: «Хорошо известно, что в наших владениях проживают нехорошие христиане, которые исповедуют иудаизм и совершили вероотступничество от святой католической церкви, основной причиной этого являются близкие отношения между христианами и евреями» (Жозеф Перес, Луис Суарес).

Среди историков ведутся широкомасштабные споры о существовании каких-либо других мотивов для изгнания евреев, помимо изложенных Католическими королями в указе. Определенного консенсуса удалось достичь в вопросе изгнания в общеевропейской перспективе: Католические короли стали последними из монархов больших западноевропейских государств, постановивших выдворить иудеев за пределы своих владений — Королевство Англия сделала это в 1290 году, а Франция — в 1394. Во всех случаях целью изгнания было достичь единства вероисповедания в своих государствах — принцип, который получил определение в XVI столетии в виде формулы: «cuius regio, eius religio» (лат. чья страна, того и вера),- согласно которому поданые должны исповедовать ту же религию, что и их государь. Как отмечает Жозеф Перес, изгнание «положило конец тому, что изначально из себя представляла христианская Европа: единую нацию, в которой сосуществовали различные религиозные сообщества». «Задачей, которую тогда поставили монархи, было создание христианского мира посредством ассимиляции евреев и иудействующих. Короли очевидно полагали, что перспектива изгнания заставит их массово принять христианство и, таким образом, постепенная ассимиляция покончит с остатками иудаизма. В этом они ошибались. Большое число евреев предпочло уехать и сохранить свою веру, понимая, что это подразумевало лишения, мучения и притеснения. Они решительно отказались от ассимиляции, которую им предлагали в качестве альтернативы».

К спорным вопросам относится и число изгнанных с полуострова евреев. Цифры колеблются от 45 000 до 350 000, хотя современные исследователи, среди которых, например, Жозеф Перес, останавливаются на 50 000 — с учётом тысяч евреев, вернувшихся по причине дурного обращения, с которым пришлось столкнуться в новых местах поселения, таких как Фес (Марокко). Хулио Вальдеон, ссылаясь также на последние исследования, приводит цифру (без учета возвратившихся) от 70 000 до 100 000, из которых от 50 000 до 80 000 были уроженцами Кастильи.

Как отметил Жозеф Перес, «в 1492 году, пожалуй, заканчивается история испанского иудаизма, который позже существовал лишь в подпольных формах, вечно преследуемых аппаратом инквизиции и подозрительностью общества, которые видели в евреях, иудействующих и даже в честных обращенных закоренелых врагов католицизма и самобытности Испании — такой как её понимали и преподносили некоторые влиятельные духовные лица и интеллигенция, занявшие близкую к расизму позицию».

Большинство изгнанных евреев поселилось на севере Африки (иногда делая остановку сначала в Португалии), а также в других ближайших государствах — Королевстве Португалия, королевстве Наварра или на территории итальянских земель; в последних их, как ни парадоксально, принимали за испанцев. Из Португалии и Наварры их также выгнали несколькими годами позже — в 1497 и 1498 году соответственно. Евреям пришлось опять мигрировать: из Наварры основная часть переселилась в Байонну, а из Португалии — на север Европы, в Англию или во Фландрию. На севере Африки те, кто остановились в Королевстве Фес, страдали от плохого обращения и постоянных грабежей даже со стороны коренных евреев, живших здесь уже долгое время, поэтому многие предпочли вернуться и покреститься. Наиболее удачливыми оказались те, кто выбрал для поселения территории Османской империи — как в Северной Африке и на Ближнем востоке, так и на Балканах после пересечения Италии. Султан Баязид II распорядился, чтобы их хорошо приняли, а его преемник Сулейман I однажды высказал королю Фердинанду: «Поэтому Вы зоветесь королём, что разоряете свои земли и обогащаете мои?». Этот же султан сообщил послу Карла V, что «удивлен, что Кастилия избавилась от евреев — ведь это значило избавиться от богатства».

Так как некоторые евреи отождествляли Испанию, Пиренейский полуостров, с библейским топонимом Сфарад, многих изгнанных евреев стали называть сефардами. Помимо религии они «также сохранили многие унаследованные от предков традиции, в частности, до наших дней они используют испанский язык — разумеется, не язык Испании XV века, а эволюционировавший, переживший со временем заметные изменения, однако, с прежней структурой и основными правилами — как в средневековом испанском. […] Сефарды никогда не забывали землю своих предков, питая к ней противоположные чувства: с одной стороны, злобу из-за печальных событий 1492 года, с другой — с течением времени, — ностальгию по потерянной родной земле» (Жозеф Перес).