Жук в муравейнике
«Жук в муравейнике» — фантастический детектив, принадлежащий перу Аркадия и Бориса Стругацких (1979). Предпоследняя книга из цикла про «Мир Полудня», вторая книга трилогии, рассказывающей о жизни и приключениях Максима Каммерера. В сюжете затронуты некоторые важнейшие темы, например — о праве спецслужб на убийство во имя высших целей.
| Жук в муравейнике | |
|---|---|
 Первое отдельное издание (1983, Кишинёв, изд. «Лумина») | |
| Жанр | Научная фантастика, Детектив |
| Автор |
А. Стругацкий, Б. Стругацкий |
| Язык оригинала | русский |
| Дата первой публикации |
1979 (журнал) 1982 (сборник) 1983 (отдельное издание) |
| Издательство | Знание |
| Цикл | Трилогия о Максиме Каммерере, Мир Полудня |
| Предыдущее | Парень из преисподней |
| Следующее | Волны гасят ветер |
 Цитаты в Викицитатнике | |
Сюжет
Время и место действия
Вторая книга, посвящённая Максиму Каммереру. На дворе - 2178 год. Прошло двадцать пять лет с момента событий, описанных в «Обитаемом острове», Максиму уже сорок пять, он работает в КОМКОНе-2, его непосредственным начальником является Рудольф Сикорски.
Розыск Льва Абалкина
Каммерер получает задание: найти и взять под наблюдение прогрессора Льва Абалкина, который самовольно покинул Саракш, где работал, внедрённый в контрразведку Островной Империи. По донесению с Саракша, Абалкин бежал, будучи на грани нервного срыва, после того как погиб его друг и наблюдающий врач Тристан. По утверждению самого Абалкина, Тристан был убит контрразведкой Империи. Пытаясь спасти его тело, Абалкин вынужден был раскрыться и бежать из Островной Империи. Лев явно находится на Земле, но не зарегистрировался по прибытии.
Согласно документам, Абалкин был посмертным ребёнком (его родители совершили погружение в чёрную дыру), воспитывался в школе-интернате, обучался в школе прогрессоров, затем работал по специальности, практически не появляясь на Земле. Единственные его более-менее близкие на планете сейчас — это старый учитель школы-интерната, сверстница Майя Глумова и голован (инопланетянин-киноид) Щекн-Итрч.
Каммерер встречается с Учителем, потом, дважды — с Глумовой, сначала представившись журналистом, затем — в своём подлинном качестве. Оказывается, Майя совсем недавно видела Абалкина, разговаривала с ним. Абалкин вёл себя при встрече странно: он несколько часов выспрашивал Майю об их общей юности, заставляя вспоминать мельчайшие подробности детских игр и школьных происшествий. Встреча со Щекном, работающим в миссии голованов на Земле, даёт не менее странный результат: Щекн заявляет, что «народ голованов не предоставит убежища человеку Льву Абалкину». Каммерер связывается с Учителем, и тот сообщает, что Лев Абалкин встретился с ним. Позже Лев звонит самому Каммереру и недолго беседует о старых временах, когда они познакомились на Саракше, где Лев продолжил начатые ранее Каммерером контакты с голованами. Максим узнаёт, что Лев позвонил и Сикорски, причём по секретному служебному номеру, который знал только Тристан.
Кроме того, Каммерер читает отчёт Абалкина о вылазке на планете Надежда, что он провёл совместно со Щекном. Отчёт дан как «повесть в повести». На Надежде произошла экологическая катастрофа и люди стали стареть и дряхлеть годам к 15 от каких-то проблем с ДНК. Неизвестные (по всей видимости, те самые Странники, что упоминаются во многих произведениях Стругацких) эвакуировали большую часть населения, выведя его через тоннели куда-то по ступенькам, ведущим вниз в шахты.
Обобщив всю найденную информацию, Максим делает вывод: со Львом Абалкиным связана тайна личности (изобретённое Стругацкими понятие юриспруденции будущего: сведения о личности, которые сохраняются в тайне, в том числе — от самой этой личности, в силу того, что их разглашение посторонним или самому человеку может нанести ему существенный моральный вред), причём сам Лев, очевидно, узнал о существовании этой тайны и пытается её раскрыть. Во всяком случае, Лев знает, что ему запрещено жить на Земле. Судя по поведению, Лев заподозрил, что его память — ложная, и пытался убедиться, что события из его воспоминаний действительно происходили.
Сикорски устраивает на Абалкина засаду в «Музее внеземных культур», где работает Майя Глумова. Но вместо Абалкина там появляется доктор Бромберг — известный специалист по запрещённым научным исследованиям и засекреченным открытиям, идейный противник любого контроля над наукой. Когда ссора между старыми знакомыми заканчивается, Максиму рассказывают подлинную историю Льва Абалкина.
Тайна личности Льва Абалкина
Лев Абалкин — один из 13 так называемых «подкидышей», детей, выросших из зародышей, найденных на безымянной планете в системе ЕН 9173 в декабре 2137 года в некоем саркофаге, явно изготовленном Странниками. Комиссия, созданная для изучения саркофага и определения дальнейшей судьбы детей, не исключала, что «подкидыши» могут нести в себе какую-то скрытую программу, заложенную Странниками и запускаемую неким внешним воздействием, следовательно, они потенциально представляют опасность. Пытаясь найти компромисс между принципами гуманизма и заботой об интересах человечества, комиссия приняла решение: засекретить происшествие, в том числе и от самих «подкидышей», растить и воспитывать их раздельно, приняв все меры к тому, чтобы они никогда не встречались друг с другом, а впоследствии всем им дать внеземные профессии, чтобы они как можно меньше времени проводили на Земле. Разумеется, за всеми «подкидышами» был установлен пожизненный контроль.
Дружественная Земле внеземная цивилизация Тагоры, как выяснилось на неких переговорах, тоже обнаружила такой же саркофаг с личинками тагорян и немедленно его уничтожила. Поскольку во время разговора один из землян не дал тагорянину четкого ответа на вопрос «А что бы сделали вы?» — Тагора на длительное время разорвала дипломатические отношения с Землёй.
Все «дети саркофага» родились 6 октября 2138 года, были записаны посмертными детьми исследователей, отправляющихся в различные долгосрочные экспедиции, и обучались в обычных интернатах. Их развитие тщательно контролировалось, но так и не удалось обнаружить никаких значимых отличий от обычных людей, за единственным исключением: у всех примерно в одном возрасте появилось на сгибе локтя родимое пятно в виде значка, совпадающего со значком на одном из медальонов, коробка с которыми была найдена в саркофаге. Медальоны стали называть «детонаторами» — кто-то из комиссии предположил, что гипотетическая «программа» может активироваться при контакте «подкидыша» со «своим» медальоном. Между «подкидышем» и соответствующим ему «детонатором» была обнаружена связь: спустя короткое время после разрушения в ходе эксперимента одного из детонаторов от несчастного случая погибла девочка-«близнец», связанная с ним. Хотя исключить случайное совпадение было нельзя, дальнейшие эксперименты с «детонаторами» запретили.
Спустя много лет, когда «подкидыши» выросли, была предпринята попытка сообщить им тайну их происхождения. Первым подопытным стал Корней Яшмаа, будущий прогрессор (описанный в «Парне из преисподней»). Корней принял сведения о своей тайне личности спокойно, но никакой пользы в исследовании феномена «подкидышей» это не принесло. Вторая попытка раскрытия тайны закончилась трагически: подопытный принял сообщённое ему внешне спокойно, но через некоторое время погиб при обстоятельствах, не исключающих самоубийство, попутно подтвердив связь «подкидышей» с «детонаторами» — после его гибели обнаружилось, что соответствующий «детонатор» исчез. Исследователи не решились продолжать, и остальные «подкидыши» остались в неведении.
Погибший Тристан под видом штатного врача как раз и наблюдал за поведением «подкидыша». Его гибель и бегство Абалкина заставили предположить худшее: в Абалкине активировалась программа, он убил Тристана, предварительно добыв у него информацию о своём «особом статусе» (возможно, с помощью пыток), после чего отправился на Землю, следуя программе. Метания Абалкина по Земле Сикорски объясняет тем, что программа действует подсознательно, так что Лев сам не понимает, что с ним происходит. Хотя опасность Абалкина для человечества и Земли — чистейшей воды предположение, Сикорски считает себя не вправе игнорировать такую возможность, как бы иллюзорна она ни была.
Гибель Льва Абалкина
Абалкин направляется в музей к Майе Глумовой, где хранятся детонаторы и где Сикорски снова сидит в засаде. Максим перехватывает Льва по дороге и пытается убедить его не идти в музей. Абалкин заявляет, что более не желает следовать непонятным запретам и намерен жить на Земле и заниматься тем, чем хочет.
Попытка Максима физически помешать Льву не удаётся. Лев «вырубает» Максима, приходит в музей. Увидев на столе коробку с «детонаторами» он протягивает руку за «своим» значком. Сикорски стреляет в Абалкина и убивает его. Из последних сил Абалкин пытается все же дотянуться до своего детонатора…
История создания
Данная повесть среди произведений Стругацких уникальна тем, что её замысел начался с эпиграфа — «стишка очень маленького мальчика», сочинённого маленьким сыном Бориса Стругацкого в 1975 году:
Стояли звери
Около двери,
В них стреляли,
Они умирали.
(Стишок очень маленького мальчика)
По воспоминаниям Б. Стругацкого[1], этот стишок вызвал в воображении «какие-то смутные картинки… какие-то страшные и несчастные чудовища… трагически одинокие и никому не нужные… уродливые, страждущие, ищущие человеческой приязни и помощи, но получающие вместо всего этого пулю от перепуганных, ничего не понимающих людей…», и сразу же возникла мысль написать книгу, в которой эти строки станут эпиграфом. Назвать книгу предполагалось по первой строчке: «Стояли звери около двери».
К концу 1975 года было написано уже несколько эпизодов новой повести. В этом варианте уже присутствовал «саркофаг-инкубатор» с 12 зародышами, а среди действующих лиц были Лев Абалкин — начинающий прогрессор 20 лет, и Максим Каммерер — начальник контрразведки. Затем работа над повестью надолго затормозилась из-за внешних обстоятельств; в 1976 году авторы написали к повести несколько новых эпизодов, но осталась проблема основной сюжетной линии, которая никак не складывалась. Авторы сконструировали сложный детективный сюжет с трагическими событиями на некоем острове, в результате которых погибли все участники, и последующем расследовании этих событий, но так и не собрались его реализовать.[1]
В феврале 1977 была очень быстро написана история о приключениях Максима Каммерера и голована Щекна на планете Надежда, но история получилась «без начала и конца», в результате она тоже была заброшена. И лишь в конце 1978 года сложилась концепция повести в том виде, который был впоследствии представлен читателю: метания Льва Абалкина по Земле и попытки КОМКОНа-2 в лице Каммерера и Сикорски найти его. В данном варианте в качестве эпизода был использован ранее написанный текст исследований на Надежде, лишь Каммерер был заменён в нём на Льва Абалкина. Согласно канонам детективного жанра, предполагающего раскрытие всех озвученных загадок в пределах произведения, в повести подразумевался эпилог, где давались бы ответы на вопросы, которые поставлены в произведении, но авторы решили оставить право отвечать на эти вопросы самому читателю.
Издание книги не обошлось без проблем. «Стишок очень маленького мальчика» редактор Лениздата счёл переделанной маршевой песней Гитлерюгенда,[1] и потребовал от авторов убрать его. Причём официально эта претензия не объявлялась, речь шла лишь о неких «нежелательных аллюзиях», так что прямо возражать авторам было, по сути, нечему. В результате название повести поменялось на «Жук в муравейнике», эпиграф также пришлось снять. «Стишок» остался лишь в тексте, как детское произведение самого Льва Абалкина. По словам Б. Стругацкого, авторы не согласились бы на такое «издевательство над произведением», но повесть должна была выйти в сборнике с произведениями других авторов, так что Стругацкие оказались в незавидном положении людей, из-за упрямства которых задерживается выход коллективного труда; им пришлось согласиться.
Проблематика романа
По словам Бориса Стругацкого, они «писали трагическую историю о том, что даже в самом светлом, самом добром и самом справедливом мире появление тайной полиции (любого вида, типа, жанра) неизбежно приводит к тому, что страдают и умирают ни в чём не повинные люди, — какими благородными ни были бы цели этой тайной полиции и какими бы честными, порядочнейшими и благородными сотрудниками ни была эта полиция укомплектована».
Авторская интерпретация
Текст оставляет открытыми множество вопросов, в результате роман даёт широкий простор для возможных толкований. Так, не разрешается главный вопрос: был ли в действительности Лев Абалкин «автоматом Странников» с запущенной программой, то есть прав ли Сикорски в своих опасениях? Авторы совершенно сознательно оставили финал «открытым», предоставив читателю самостоятельно заполнять «пробелы» в повествовании с помощью своей фантазии (это вообще характерно для их позднего творчества). До определённого момента Стругацкие избегали разъяснять смысл сюжетов своих произведений (так, в одном из интервью[2] Аркадий Стругацкий на вопрос «Осуждаете ли Вы поступок Рудольфа Сикорски, убивающего Льва Абалкина?» ответил: «Нет, это ВЫ мне ответьте, осуждаете ли вы поступок Сикорски! Я писал не для себя, а для вас. И не ждите, скажем, некоего издания „Жука в муравейнике“, где бы мы в каком-то комментарии изложили своё отношение. Думайте!»), но впоследствии Борис Стругацкий всё же коснулся в интервью авторской интерпретации истории «Жука в муравейнике».
- «Подкидыши» и Абалкин
Абалкин был самым обыкновенным человеком. Никакой «программы» не было. Дотянись он до детонатора, ничего бы особенного не произошло.[3][4] Абалкин не был автоматом Странников, он оказался жертвой неблагоприятного стечения обстоятельств.[5] И вообще, никакими сверхъестественными способностями «подкидыши» не обладали. Это были обыкновенные кроманьонцы, и загадочна у них лишь связь с «детонаторами». Смысл этой связи — на усмотрение читателей.[6]
- Причины поведения Льва
Тристана захватила контрразведка Империи и подвергла его экзекуции под действием «сыворотки правды». Он бредил на русском: «Если Абалкину удастся вырваться на Землю, срочно сообщите по телефону такому-то…». Контрразведчики решили, что это диалект хонтийского и позвали шифровальщика, хонтийца по происхождению. Так Лев услышал «тайное». Он был потрясен, естественно, попытался отбить хотя бы тело Тристана, это ему не удалось, и он бежал на Землю — искать правды. (Так что Сикорски был недалек от истины — он только совсем не понял, кто Тристана пытал.)[7][6] В Музей Внеземных Культур он пришёл на свидание с любимой женщиной. А детонатор взял в руки потому, что его заинтересовал значок «сандзю», так неожиданно похожий на тот, что у него на сгибе локтя.
- Сикорски
- Сикорски — это пример человека,
… «большую часть своей жизни занимавшегося разведкой и контрразведкой; давно уже привыкшего (при необходимости) убивать; давным-давно убедившего себя, что есть ценности более высокие, нежели жизнь отдельного человека, тем более, человека „дурного“; взвалившего (совершенно добровольно) на себя чудовищный груз ответственности за ВСЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО».
- По мнению Бориса Стругацкого, у Сикорски, в рамках ситуации, в которой он оказался, с учётом его опыта и меры ответственности, фактически, не было другого варианта действий. Хотя объективных причин убивать Льва не было, Сикорски не мог знать этого наверняка, а в его представлении допущение даже гипотетической опасности для человечества было хуже убийства.
- Щекн
Щекн почуял вовсе не «нечеловечность» Абалкина, а, скорее, то обстоятельство, что Абалкин поссорился с человечеством. И почуяв это (и будучи настоящим голованом), моментально принял сторону человечества. Голованы всегда принимают сторону сильного — это норма их морали.
- Возможность другого исхода событий
Экселенц был обречен. Как и Абалкин, впрочем. И безболезненного выхода из созданной ситуации нет. Увы. Конечно, если бы Тристан не попал бы, случайно отравленный стрелами пограничных дикарей, в лапы контрразведки имперцев и Абалкин не стал бы случайным свидетелем его предсмертного бреда, все могло бы обойтись вполне благополучно. Но ведь все тайное когда-нибудь становится явным, и Абалкин с большой вероятностью мог узнать о существовании своей «тайны личности» — не в этой ситуации, так в другой. И шестерёнки все равно бы закрутились, и история пошла бы разматываться по единственно возможному и естественному пути. «Кувшин об камень, или камень о кувшин — горе кувшину».
- Оценки и выводы
Авторы не представляют себе мира без секретной службы вообще. Такой мир — утопия, и не надо себя обманывать сказками. Пока люди способны совершать ошибки или «экстравагантные» поступки вообще, до тех пор возможны (и неизбежно возникают) угрозы общественной безопасности. Отсюда — неизбежность службы безопасности, со всеми её онёрами, к сожалению. Каммерер и Сикорски — иллюстрация того, что даже укомплектованная самыми честными, самыми бескорыстными, самыми интеллигентными сотрудниками, всякая СБ порождает страдания и гибель абсолютно невинных и «хороших» людей. Как занятия спортом с неизбежностью порождают травмы и даже — инвалидов. А любой транспорт невозможен без аварий и катастроф. А самая горячая любовь не бывает без ссор и недоразумений.
Факты
- В романе упоминается БВИ (Большой Всепланетный Информаторий) — этакий вариант современного интернета, который впервые упоминается в цикле Полдень, XXII век. Но работает этот «Интернет», мягко говоря, небыстро: на получение справки по несложному запросу Каммерер тратит более двух часов[8]. При этом пользователь, как можно интерпретировать, получает на свой запрос один однозначный ответ, которому доверяет как (и в соответствующей степени) некоему официальному источнику: вероятно, БВИ — некая централизованная система.
- Знак на руке Абалкина и на соответствующем «детонаторе» описан как стилизованная буква «Ж» или японский иероглиф «сандзю» (тридцать). Вероятно, имеется в виду редкий иероглиф 卅[9], относящийся к категории хёгайдзи. Обычно слово «сандзю» (тридцать) в японском записывается как 三十, где 三 [сан] — три, 十 [дзю] —десять.
- Авторы действительно сами придумали упомянутое в тексте «бешенство генных структур на Надежде» — генетическое заболевание, приводящее к неестественно быстрому старению человеческого организма. И лишь после выхода книги они узнали, что эффект преждевременной старости — прогерия, — давно известен в медицине, будучи описан ещё в начале XX века под названием «синдром Вернера».
- Наставник Абалкина по школе Прогрессоров Эрнст Юлий Горн погиб при восхождении на Венере на пик Строгова. Между тем все объекты на Венере называются женскими именами (но, возможно, в XXII веке эта традиция была нарушена).
Дополнения, написанные другими авторами
- «Лишь разумные свободны» — опубликована в книге «Время учеников — 2» в 1998 году, автор Песах (Павел) Амнуэль
- «Чёрная Пешка» — повесть омского педагога Александра Николаевича Лукьянова, предыстория событий романа «Жук в муравейнике», в которой описывается деятельность земных прогрессоров, включая Абалкина, по внедрению в Островную империю.
- «Синдром Сикорски» — интерактивная книга-игра, сюжет игры близок к событиям оригинального произведения, однако в ключевые моменты игрок может изменить ход истории и прийти к одной из 15 альтернативных концовок.[10]
Примечания
- «Жук в муравейнике» в «Комментарии к пройденному» Б. Стругацкого
- Фантасты братья Стругацкие: А вот ещё записка…
- OFF-LINE интервью с Борисом СТРУГАЦКИМ. Март 2005
- OFF-LINE интервью с Борисом СТРУГАЦКИМ. Май 2009
- OFF-LINE интервью с Борисом СТРУГАЦКИМ. Сентябрь 2007
- OFF-LINE интервью с Борисом СТРУГАЦКИМ. Октябрь 2008
- OFF-LINE интервью с Борисом СТРУГАЦКИМ. Октябрь 2005
- Почему фантасты не предсказали интернет и сотовую связь? — Статьи — mobi.ru (недоступная ссылка). Дата обращения: 8 марта 2009. Архивировано 21 октября 2009 года.
- 卅 - Wiktionary. en.wiktionary.org. Дата обращения: 23 апреля 2020.
- Snow Tiger Game Studios