Воспоминание о летней ночи в Мадриде

«Воспоминание о летней ночи в Мадриде»[1][2][3], также «Воспоминания о летней ночи в Мадриде»[4][5][6] и «Ночь в Мадриде»[1][7][6] (в первой редакции «Воспоминание о Кастилии»[1][3]; также известна как «Испанская увертюра № 2»[6][3]) — симфоническая увертюра, написанная М. И. Глинкой в 1848 году в Варшаве. Основана на народных мелодиях, записанных композитором в Испании. «Ночь в Мадриде», наряду с другой «испанской увертюрой» Глинки («Арагонская хота»), положила начало популярности испанской тематики в русской музыке.

Воспоминание о летней ночи в Мадриде
«Воспоминание о летней ночи в Мадриде». Издано М. П. Беляевым (Лейпциг, 1901)
Композитор Михаил Глинка
Форма симфоническая увертюра
Время и место сочинения Варшава, 1848—1851
Первая публикация 1858
Продолжительность 9-10 минут

История

В 1844 году Глинка отправился в путешествие по Европе, которое продлилось три года[8]. Проведя почти год в Париже, он решил поехать оттуда в Испанию, к которой с давних пор испытывал интерес[9]. В Испании композитор прожил более двух лет, изучая культуру испанского народа и записывая испанские мелодии. Итогом этих лет стали две симфонические увертюры — «Арагонская хота» и «Воспоминание о летней ночи в Мадриде»[10].

В 1847 году Глинка вернулся на родину, однако, побыв некоторое время в родном Новоспасском и Смоленске, отправился в Варшаву[8][11]. Именно там он начал работу над «второй испанской увертюрой», которую первоначально озаглавил «Воспоминание о Кастилии»[12]. В своих «Записках» (завершённых в 1855 году[13]) Глинка вспоминал о своём пребывании в Варшаве, где он работал с оркестром польского наместника графа И. Ф. Паскевича, и об истории возникновения этого произведения: «Тогда же я написал из 4-х испанских мелодий Potpourri на оркестр, названный мною тогда „Recuerdos de Castilla“»[14][15].

Это произведение, под названием «Воспоминания о Кастилии», впервые было исполнено в Варшаве вскоре после создания; 15 марта 1850 года состоялось исполнение в Петербурге[16]. Позднее Глинка продолжил работу над ним и в 1851 году, по его собственным словам, «развил пьесу и назвал её „Испанской увертюрой“ номер 2-й»[17]. Впоследствии увертюра стала известной как «Ночь в Мадриде» или «Воспоминание о летней ночи в Мадриде». В новой версии она впервые прозвучала в концерте Санкт-Петербургского филармонического общества, состоявшем из произведений Глинки, 2 апреля 1852 года в Петербурге[16][18]. Именно эта, вторая редакция стала общепринятой и в 1858 году, вскоре после смерти Глинки, была впервые издана в Лейпциге фирмой Зигеля (Siegel)[16][19]. Партитура вышла под заглавием «Souvenir d’une nuit d'été à Madrid. Fantaisie pour orchestre sur des thêmes espagnols composée par M. I. Glinka. Editée et dédiée à Mr. S. W. Dehn par la soeur du compositeur L. Schestakoff» («Воспоминание о летней ночи в Мадриде. Фантазия для оркестра на испанские темы, сочинённая М. И. Глинкой. Опубликована и посвящена З. В. Дену сестрой композитора Л. Шестаковой»)[19]. Существуют также фортепианные переложения пьесы, в том числе выполненные М. А. Балакиревым[3].

Состав оркестра

2 флейты, 2 гобоя, 2 кларнета, 2 фагота, 4 валторны, 2 трубы, тромбон, литавры, треугольник, кастаньеты, тарелки, большой барабан, малый барабан, струнные[6].

Общая характеристика

В основу «Ночи в Мадриде» легли мелодии, которые Глинка записывал во время своего путешествия по Испании[20]. В их числе были (как сам композитор писал в «Записках») «две Seguedillas manchegas» (ламанчские сегидильи), которые ему «особенно понравились», «мавританский напев» и хота[21][15]. Но если в первой редакции 1848 года они ещё представляли собой, по собственному определению Глинки, «попурри на испанские темы», то во второй увертюра приобрела стройность и цельность формы[22].

Пьеса начинается с необычного вступления-пролога, в котором едва угадываются, среди отдельных мотивов, прерываемых паузами, будущие танцевальные темы — хоты и сегидильи. Затем следует блестящая оркестровая экспозиция, в которой тема хоты звучит отчётливо, во весь голос[12][18][22]. Далее в экспозиции у струнных возникает песенная мелодия, которую постепенно перенимают и развивают деревянные и медные инструменты. После короткого вступления литавр и барабана она сменяется новой темой — сегидильи[23]. В основной части Глинка сопоставляет изящную хоту (доминанту всей увертюры), суровый и сумрачный «мавританский напев» (единственную минорную тему увертюры) и сегидилью в двух её вариантах: празднично-танцевальном и плавном, напевном. Связующим звеном служит инструментальный рефрен — гитарный наигрыш[24]. Темы мелодий повторяются и причудливо переплетаются, создавая картину типичной южной ночи, прозрачной и тёплой[12][18][25]. Б. В. Асафьев отмечает роль пауз — «кратких моментов тишины» — в этой музыке: они создают ощущение времени и пространства, тёмной дали, поглощающей звук[25]. Примечательно, что с определённого момента все темы увертюры проходят в зеркальном отражении (вторая сегидилья, затем первая, мавританский напев и хота), создавая тем самым законченную концентрическую форму[26]. Не случайно Б. Асафьев назвал «Ночь в Мадриде» одной из «интеллектуальнейших вещей» Глинки[27]. Оригинально и то, что в этом произведении Глинка отходит от условной романтической трактовки испанского материала и тонкостью манеры письма предвосхищает стиль музыкального импрессионизма[28][29][30].

Сравнивая две испанские увертюры Глинки, О. Е. Левашёва отмечает ряд сходств и различий. Обе пьесы, по её словам, «романтичны и красочны, пронизаны жарким ощущением Юга»; обе отличаются необыкновенной цельностью, лаконичностью и компактностью формы, обладающей «скульптурной законченностью». Однако по внутреннему замыслу они несхожи: «первая из них театральна, вторая — живописна; первая динамична, вторая же, скорее всего, медитативна». Левашёва полагает, что наилучшим образом сущность и характер «Ночи в Мадриде» отражает слово, присутствовавшее в первоначальном названии: «воспоминания»[31]. Б. Асафьев, в свою очередь, видит в этом произведении «последний привет Глинки лучшим дарам природы и жизни»[32].

Значение

Исследователями творчества Глинки не раз высказывалось мнение, что обе испанские увертюры — «Арагонская хота» и «Ночь в Мадриде» — послужили стимулом для последующего создания знаменитой «Камаринской»[33][34]. О. Е. Левашёва объединяет эти три произведения в особую группу, концентрирующую основные принципы зрелого симфонизма Глинки и представляющую собой «энциклопедию его оркестрового мышления»[34]. Впоследствии они оказали влияние на ряд русских композиторов, в первую очередь членов «Могучей кучки» (примером могут служить «Увертюра на тему испанского марша» Балакирева и «Испанское каприччио» Римского-Корсакова)[29][20]. Продолжением глинковских традиций стал и общий «расцвет „испанизмов“» во всей европейской музыке конца XIX — начала XX века[35].

Неоднократно отмечалось, что испанские увертюры Глинки известны и высоко ценимы не только в России, но и в Испании[35][36][30]. Так, Мануэль де Фалья в одной из своих статей писал, что испанскую симфоническую музыку первыми создали русские композиторы, в частности, Глинка и Римский-Корсаков[37].

Примечания

  1. Левашёва, 1973, стб. 1010.
  2. Асафьев, 1978, с. 241.
  3. Испанские увертюры. Российская национальная библиотека.
  4. Ляпунова, 1958, с. 37.
  5. Глинка / Левашёва О. Е., Лебедева-Емелина А. В. // Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов. М. : Большая российская энциклопедия, 2004—2017.
  6. Михеева, Кенигсберг, 2002, с. 364.
  7. Ляпунова, 1958, с. 116.
  8. Овчинников, 1988, с. 64.
  9. Васина-Гроссман, 1979, с. 81.
  10. Левашёва, 1973, стб. 1003.
  11. Васина-Гроссман, 1979, с. 86—87.
  12. Васина-Гроссман, 1979, с. 87.
  13. Глинка, 1988, с. 5.
  14. Глинка, 1988, с. 132.
  15. Левашёва, 1988, с. 206.
  16. Глинка, 1988, с. 189.
  17. Глинка, 1988, с. 139.
  18. Михеева, Кенигсберг, 2002, с. 366.
  19. Балакирев, 1958, с. 361.
  20. Рамазанова Н. В. Испанские напевы и сочинения М. И. Глинки. Российская национальная библиотека.
  21. Глинка, 1988, с. 122.
  22. Левашёва, 1988, с. 217.
  23. Асафьев, 1978, с. 242.
  24. Левашёва, 1988, с. 218—220.
  25. Асафьев, 1978, с. 243.
  26. Левашёва, 1988, с. 221.
  27. Асафьев, 1978, с. 106.
  28. Асафьев, 1978, с. 132.
  29. Левашёва, 1973, стб. 1007.
  30. Слонимский, 2004, с. 17.
  31. Левашёва, 1988, с. 210.
  32. Асафьев, 1978, с. 107.
  33. Васина-Гроссман, 1979, с. 88.
  34. Левашёва, 1988, с. 195—196.
  35. Левашёва, 1988, с. 194.
  36. Ларин, 2017, с. 22.
  37. Hess, 2001, p. 103.

Литература

  • Асафьев Б. В. М. И. Глинка. Л.: Музыка, 1978. — 311 с.
  • Балакирев М. А. Переписка с нотоиздательством П. Юргенсона. — Гос. муз. изд-во, 1958. — 417 с.
  • Васина-Гроссман В. А. Михаил Иванович Глинка. М.: Музыка, 1979. — 102 с.
  • Глинка М. И. Записки. М.: Музыка, 1988. — 222 с.
  • Ларин А. Л. Диалог культур в оркестровке «Арагонской хоты» М. Глинки // Глинка М.И.: Тайны творчества, проблемы интерпретации. — РАМ им. Гнесиных, 2017.
  • Левашёва О. Е. Глинка Михаил Иванович // Музыкальная энциклопедия / Ю. В. Келдыш. М.: Советская энциклопедия, 1973. — Т. 1. — Стб. 1000—1012
  • Левашёва О. Е. Михаил Иванович Глинка: Монография : в 2 кн. М.: Музыка, 1988. — Т. 2. — 352 с. — ISBN S-7140-0077-3.
  • Ляпунова А. С. Каталог-справочник произведений М. И. Глинки. Изд. 1917-1954 гг.. Л.: Музгиз, 1958. — 247 с.
  • Михеева Л. В., Кенигсберг А. К. Испанские увертюры // 111 увертюр, симфонических поэм, сюит и картин. СПб.: Культ-информ-пресс, 2002. — С. 364—367.
  • Овчинников М. А. Творцы русского романса (вып. 1). М.: Музыка, 1988. — 160 с.
  • Слонимский С. М. Русское чудо (Творчество Глинки) // Свободный диссонанс. Очерки о русской музыке. СПб.: Композитор, 2004. — С. 7—35.
  • Carol A. Hess. Manuel de Falla and Modernism in Spain, 1898—1936. — University of Chicago Press, 2001. — 347 p.

Ссылки

This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.