Адыги

Начиная с античных времён, черкесы стали известны под различными наименованиями (этнонимами), такими как керкеты, зихи, джики, кашаги, касы, касоги, джаркасы[20], меоты, синды, псессы, досхи, каски и др.

В частности, в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона писалось[23]:

С XIII века все эти названия вытесняются экзоэтнонимом «черкесы»[38][20]. С этого же времени для обозначения страны проживания данного народа на Северном Кавказе употребляется топоним Черкесия[20].

При употреблении этнонима «черкесы» следует иметь в виду следующее:

• в XV—XIX веках это был общеупотребительный экзоэтноним адыгов в европейских и русских источниках[20];
• в зарубежной и значительной части российской литературы для обозначения всех адыгов до сих пор употребляется этноним «черкесы». Хотя при этом следует также иметь в виду, что иногда черкесами именуют себя не только потомки переселившихся в XIX веке в Турцию адыгов, но и иных кавказских народов: абхазов, осетин, чеченцев и других[18];
• в части советской и современной российской литературы под этнонимом черкесы понимаются адыги — жители Карачаево-Черкесии (адыги с языком черкесским[3]).

Точное происхождение этнонима «адыг (адыге, адыгэ)» пока не установлено. Самым древним упоминанием в истории данного самоназвания в независимых источниках, является книга генуэзского путешественника Дж. Интериано, изданная в Венеции в 1502 году и в которой он сообщал[39]:

Он же писал о черкасах: «Носят длиннейшие усы. На поясе в кожаной сумочке, сделанной и вышитой руками жены, постоянно имеют огниво и бритву с оселком. Ею бреют друг другу голову, оставляя на макушке длинный пучок волос в виде косички»[40][41].

В указанном выше заключении Института этнологии и антропологии Российской Академии Наук, отмечается, что все черкесы (адыги) неизменно называли себя адыгэ, хотя при этом имели значение «локальные наименования, с которыми идентифицировали себя отдельные этнополитические образования — натухай, абадзех, жанэ, кабардэй и др.», но, «несмотря на некоторые различия социального и культурного характера, с историко-этнографической точки зрения это единый черкесский (адыгский) народ»[20].

Несмотря на общее наименование и самоназвание «адыгэ» (черкесы, адыги)[20], в советской и современной российской литературе (в том числе в современной российской этнографии) в отношении адыгских субэтносов используются 4 основных этнонима:

• Кабардинцы (черкесы / адыги Кабардино-Балкарии) — один из двух коренных народов Кабардино-Балкарской Республики (адыги с языком кабардинским[3]). Самым крупным адыгским субэтносом в республике являются кабардинцы, что и послужило основанием для названия республики. Адыги (черкесы) — самый многочисленный народ, проживающий в республике, они составляют более 55 % её населения;
• Черкесы (черкесы / адыги Карачаево-Черкесии) — один из коренных народов Карачаево-Черкесской Республики (адыги с языком черкесским[3]). Ныне проживают в основном в северных и западных районах Карачаево-Черкесии. Общий для всех адыгов экзоэтноним «черкесы» в советское время был закреплён за адыгами проживавшими в этой местности. В основном, это были бесленеевцы и кабардинцы;
• Адыгейцы (черкесы / адыги Адыгеи) — коренное население Республика Адыгея и Краснодарского края[42].. В советское время этот выдуманный этноним был закреплён за всеми адыгами проживавшими за Кубанью. Ныне проживают в Адыгее и в некоторых районах Краснодарского края (в основном у Черноморского побережья от Анапы до Сочи, в Успенском районе и в городе Краснодаре);
• Шапсуги — коренное население исторической Шапсугии. Проживают в Туапсинском районе и городе Сочи (Лазаревский район) Краснодарского края, а также в Адыгее.

С эпохи позднего Средневековья у адыгов начали складываться ряд этнографических групп, в основном имевших территориально-политическое происхождение, в то время как их культура, традиция и быт мало чем отличались.

По окончании Кавказской войны жанеевцы, хегайки, хетуки, чебсин и гоайе больше не встречаются. Большинство адыгов было выселено в Османскую империю.

За пределами России самая многочисленная диаспора адыгов представлена в Турции, где их численность составляет около 1,5 млн человек[1].

Также они проживают во всех странах Ближнего Востока. В частности, наиболее крупные диаспоры существуют в Иордании, Сирии, и Ираке. Черкесы основали Амман, который был черкесской деревней до Первой мировой войны и стал столицей Иордании в 1928 году.[51]

В Израиле почти всё черкесское население страны проживают в селениях Кфар-Кама и Рихания.

В Северной Африке адыги проживают в Египте. В Ливии, Тунисе и Судане, большинство черкесов являются потомками черкесских мамлюков, покинувших Кавказ ещё в эпоху позднего Средневековья и на данный момент являются сильно арабизированными.

Диаспора также представлена в некоторых странах Европы (в основном в Германии, Франции и некоторых балканских странах), в Северной Америке и Австралии.

Изображение черкеса немецким путешественником

Предки адыгов, именуемые зихами, меотами, керкетами и т. д., вошли в историю начиная с VI века до нашей эры[53], так как описаны античными авторами, а их культура последовательно подтверждена памятниками майкопской культуры, дольменной культуры, меотской культуры и других археологических культур.

В XIV веке, в период военного соперничества в Золотой Орде между Тохтамышем и Тамерланом, черкесы выступили на стороне Тохтамыша. Однако, выбор оказался неудачным. Тамерлан разгромил Тохтамыша и отомстил черкесам. Как отмечал персидский историк Низам ад-Дин Шами, посланные Тамерланом войска опустошили и ограбили всю область от Азова до Эльбруса[54].

Бурджиты (араб. المماليك البرجية‎) — вторая мамлюкская династия султанов Египта, сменившая у власти Бахритов. Наименование произошло от башнеобразных казарм (бурдж) каирской цитадели. Основателем династии стал Баркук, свергнувший последнего из Бахритов и утвердившийся на султанском престоле в 1382 году. Правление Бурджитов закончилось в 1517 году после завоевания Египта османским султаном Селимом I.

Гробница аз-Захира Кансуха в Каире

Портрет Туманбея II работы П. Джовио

• аз-Захир Сайф ад-Дин Баркук (1382—1389, 1390—1399)
• ан-Насир Насир ад-Дин Фарадж (1399—1405, 1405—1412)
• аль-Мансур Изз ад-Дин Абд аль-Азиз (1405)
• аль-Адиль аль-Мустаин, аббасидский халиф, провозглашённый султаном (1412)
• аль-Муайяд Сайф ад-Дин Шайх аль-Махмуди (1412—1421)
• аль-Музаффар Ахмад (1421)
• аз-Захир Сайф ад-Дин Татар (1421)
• ас-Салих Насир ад-Дин Мухаммад I (1421—1422)
• аль-Ашраф Сайф ад-Дин Барсбей (1422—1438)
• аль-Азиз Джамал ад-Дин Юсуф (1438)
• аз-Захир Сайф ад-Дин Джакмак (1438—1453)
• аль-Мансур Фахр ад-Дин Усман (1453)
• аль-Ашраф Сайф ад-Дин Инал (1453—1461)
• аль-Муайяд Шихаб ад-Дин Ахмад (1461)
• аз-Захир Сайф ад-Дин Хушкадам (1461—1467)
• аз-Захир Сайф ад-Дин Бильбей (1467—1468)
• аз-Захир Тимур-буга (1468)
• аль-Ашраф Сайф ад-Дин Каит-бей (1468—1496)
• ан-Насир Мухаммад II (1496—1498)
• аз-Захир Кансух I (1498—1500)
• аль-Ашраф Джанбалат (1500—1501)
• аль-Адиль Сайф ад-Дин Туман-бай I (1501)
• Кансух аль-Гаури (1501—1516)
• аль-Ашраф Туман-бай II (1516—1517)

Регулярные московско-адыгские связи начали устанавливаться ещё в период генуэзской торговли в Северном Причерноморье, которая происходила в городах Матреге (ныне Тамань), Копе (ныне Славянск-на-Кубани) и Каффе (современная Феодосия) и т. д., в которых значительную часть населения составляли адыги. В конце XV века по Донскому пути постоянно приходили караваны русских купцов в эти генуэзские города, где русские купцы совершали торговые сделки не только с генуэзцами, но с горцами Северного Кавказа, проживавшими здесь.[55]

Московская экспансия в южном направлении не могла развиваться без поддержки этносов, считавших бассейн Чёрного и Азовского морей своей этносферой. Это были прежде всего казаки: донские и запорожские, религиозно-культурная традиция которых и православие, сближала их с русскими. Это сближение осуществлялось, когда это было выгодно казакам, тем более, что перспектива пограбить крымские и османские владения в качестве союзников Москвы отвечала их целям. На стороне русских могла выступить часть ногайцев, присягнувших Московскому государству. Но, конечно, прежде всего русские были заинтересованы в поддержке самого мощного и сильного западно-кавказского этноса, адыгов[56].

В период становления Московского княжества, Крымское ханство доставляло русским и адыгам одинаковые неприятности. Русско-адыгские связи не прерывались, более того, они приняли формы совместного боевого сотрудничества. Так, в 1552 году адыги вместе с русскими приняли участие во взятии Казани[56].

Поэтому прибытие в Москву в ноябре 1552 года первого посольства от некоторых адыгских племён было как нельзя более кстати для Ивана Грозного, планы которого шли в направлении продвижения русских по Волге к её устью, к Каспийскому морю. Союз с самым мощным этносом Северо-Западного Кавказа был нужен Москве в её борьбе с Крымским ханством[56]

Всего в 1550-е годы в Москве побывало три посольства с Северо-Западного Кавказа: в 1552, 1555 и 1557 годах. Они состояли из представителей западных адыгов (жанеевцев, бесленеевцев и др.), восточных адыгов (кабардинцев) и абазинцев, которые обращались к Ивану Грозному с просьбой о покровительстве. Оно им было нужно прежде всего для борьбы с Крымским ханством. Делегации встретили благосклонный приём и заручились покровительством русского царя. Отныне они могли рассчитывать на военную и дипломатическую помощь Москвы, а сами обязывались являться на службу московскому государю.[56]

В 1556 году адыги и русские нанесли двойной удар по тюркской этносфере: адыги по Крыму, а русские по Астрахани. Заручившись поддержкой русского царя, адыги осуществили в 1556 году ряд смелых военных операций на Северо-Западном Кавказе, в результате которых были захвачены османско-крымские военные базы Темрюк и Тамань. Эта акция адыгов во многом способствовала захвату русскими Астрахани, которая не могла теперь рассчитывать на поддержку крымско-османских баз на Таманском полуострове. После взятия русскими Астрахани появилась реальная возможность совместных действий русских и адыгов: «В 1556 году начинаются походы московских армий на нижний Днепр и на нижний Дон, сменённых вскоре запорожцами и донскими казаками вместе с черкесами».[56]

В 1561 году Иван Грозный женился на дочери известного кабардинского князя Темрюка Идарова. После крещения в Москве она стала царицей Марией.

Это был дипломатический ход, чтобы мирным путём воздействовать на ход событий на Кавказе. Прорусски настроенный Темрюк Идаров, сын которого уже служил Ивану Грозному, а дочь была за ним замужем, пытался объединить всех адыгов, но потерпел неудачу. Более того, он вынужден был призвать на помощь русские войска для борьбы с антимосковски настроенными бигменами. Дважды, в 1562—1563 и 1565—1566 годах, русские силы отправлялись в Кабарду.[56]

В 1569 году Мария Темрюковна (в возрасте 24 лет) умерла[57], в Александровой слободе после возвращения из длительного путешествия в Вологду (царь говорил, что её отравили).

В конце концов, сам крымский хан Девлет-Гирей в 1570 году напал на Темрюка. В сражении на левом притоке Кубани — Ахуже, Темрюк был смертельно ранен, а два его сына попали в плен.[56]

В 1570-е годы, несмотря на неудачную для них астраханскую экспедицию, Крымское ханство и Оманская империя сумели восстановить своё влияние в регионе. Русские были вытеснены из него более чем на 100 лет. Правда, они продолжали считать западно-кавказских горцев — адыгов и абазин, своими подданными. Но это сути дела не меняло, так как горцы понятия об этом не имели[56].

Битва черкесов с казаками. Автор Бернард Август фон Лангкавель

Русские ушли с большей части территорий Северного Кавказа, но остались на Тереке (гребенские казаки) и закрепились в Среднем и Нижнем Поволжье.[56]

Победа в Канжальской битве в 1708 году защитила черкесов от непомерных грабительских аппетитов крымского хана, но не смогла освободить Кабарду от статуса данника.

По заключении Адрианопольского мира в 1829 году, когда все османские владения на Кавказе перешли к Российской империи, адыги (с территорией которых Россия граничила по реке Кубани), как бывшие до того в зависимости от Османской империи, должны были перейти в российское подданство. Отказ от подчинения вызвал долголетнюю войну адыгов с Россией. В 1848 году Шамиль направил на Северо-Западный Кавказ к адыгским племенам, чтобы возглавить их борьбу против экспансии России, своего наиба Мухаммад-Амина.

В свою очередь, Крымская война 1853—1856 годов стала продолжением длительного соперничества крупнейших европейских держав за земли Османской империи. 4 августа 1854 года[58] во время Крымской войны[59] Османская империя взяла свой первый кредит. Война стала причиной массовой эмиграции крымских татар из России — эмигрировало около 200 000 человек[60]. К концу Кавказской войны 90 % черкесов покинули Кавказ и обосновались в Османской империи[61].

Война закончилась в 1864 году эмиграцией большинства адыгов в Турцию и принудительным выселением оставшихся с гор на равнины.

Список адыгов (черкесов) — Героев Советского Союза

Альфред Веруш-Ковальский Черкесские разведчики (1885)

После завершения Кавказской войны, генерал-майор российской армии и военный историк Ростислав Андреевич Фадеев (1824-1883), в своём труде «Кавказская война» писал:[62]

Долгое время кавказское начальство ограничивалось при покорении горских племен отобранием от них аманатов и назначением к ним русского пристава. Постоянно оказывалось, что покорность в таком виде была лишь маской, более вредною для нас, чем открытая вражда. Горские общества присягали на подданство, чтоб отклонить от себя неравную борьбу, когда перевес с нашей стороны становился очевидным. Затем они назывались мирными; старшины их получали жалованье и подарки; но молодежь их постоянно наезжала на разбой в наши пределы вместе с явными врагами и ходила помогать против нас непокорным. После всякого дела, в мирных аулах, невесть откуда появлялись раненые. (…) Покорные во время затишья, когда восстание могло быть немедленно подавлено, они становились чрезвычайно опасными в трудные для нас минуты, именно в то время, когда спокойствие их было всего нужнее, чтобы свободно располагать войсками. Между тем всякое восстание, в каких бы ничтожных размерах оно ни началось, всегда было одинаково опасно, как пожар на пороховом заводе, нельзя было определить заранее пределов, на которых оно остановится или, вернее, пределы эти зависели только от степени нашей энергии; иначе каждая искра кончалась бы всеобщим пожаром. (…) Боевая, испытанная, на все готовая 280-тысячная армия, с которою можно было разгромить весь материк от Египта до Японии, была на весах европейской политики обращена в нуль враждебною независимостью и двуличною покорностью кавказских населений. Очевидно, надобно было завоевать горы раз навсегда, каких жертв подобное завоевание ни стоило бы и нам, и туземному населению. Покорность горцев, оставляемых с оружием в руках посреди скал и лесов, нисколько не обеспечивала будущего, без самых крутых мер, требующих постоянного присутствия военной силы; иначе первая внешняя война могла поднять их и восстановить прежнее положение, которое стало бы тем опаснее, чем было бы неожиданнее. В кавказских горах почти нет общества, которое по нескольку раз не бывало бы мирным и не стоптало бы столько же раз своей клятвы. Чтобы достигнуть прочного результата, надобно было положить коренную разницу между замирением и покорением горцев; надобно было завоевать не только население, но землю, служившую ему крепостью. (…) Между восточным и западным Кавказом существовала та коренная разница, что черкесы, по своему приморскому положению, никаким образом не могли быть прочно закреплены за Россией, оставаясь в своей родной стране. Надобно было вести кровавую, продолжительную, чрезвычайно дорого стоившую войну для того только, чтобы подчинить закубанцев русскому управлению на время мира, в полной уверенности, что первый выстрел в Черном море опять поднимет их против нас и обратит в ничто все прежние усилия. Перевоспитать народ есть дело вековое, а в покорении Кавказа главным элементом было именно время, данное нам, может быть, в обрез, может быть, в последний раз, для исполнения одной из жизненных задач русской истории. Было бы чересчур легкомысленно надеяться переделать в данный срок чувства почти полумиллионного варварского народа, искони независимого, искони враждебного, вооруженного, защищаемого неприступною местностью, предоставленного постоянному влиянию всей суммы враждебных России интересов. (…) В случае же войны Кубанская область стала бы открытыми воротами для вторжения неприятеля в сердце Кавказа. При первом слухе о войне пришлось бы ставить кавказскую армию на ту же ногу, как в 1855 году, и видеть ее столь же парализованною и бессильною, как тогда.(…) Нам нужно было обратить восточный берег Черного моря в русскую землю и для того очистить от горцев все прибрежье. Для исполнения такого плана надо было сломить и сдвинуть с места другие массы закубанского населения, заграждавшие доступ к береговым горцам. Конечно, война, веденная с такою целью, могла вызвать отчаянное сопротивление и потому требовала с нашей стороны удвоенной энергии, — надобно было истребить значительную часть закубанского населения, чтобы заставить другую часть безусловно сложить оружие, — но зато победа кончала все разом.(…)

7 февраля 1992 года Верховный Совет Кабардино-Балкарской ССР принял постановление «Об осуждении геноцида адыгов (черкесов) в годы русско-кавказской войны», которое объявляло гибель адыгов в 1760−1864 годов геноцидом и провозглашало 21 мая «Днём памяти адыгов (черкесов) — жертв Русско-Кавказской войны»[63].

В октябре 2006 года 20 адыгских общественных организаций из разных стран обратились в Европарламент с просьбой о признании геноцида адыгского народа в годы и после русско-кавказской войны XVIII—XIX столетий. В обращении к Европарламенту было сказано, что «Россия ставила целью не только захват территории, но и полное уничтожение либо выселение коренного народа со своих исторических земель. Иначе нельзя объяснить причины нечеловеческой жестокости, проявленной российскими войсками на Северо-Западном Кавказе»[64]. Спустя месяц общественные объединения Адыгеи, Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии обратились к президенту России Владимиру Путину с просьбой признать геноцид черкесов[65], а в 2010 году с аналогичной просьбой черкесские делегаты обратились к Грузии[66].

20 мая 2011 года парламент Грузии принял резолюцию о признании геноцида черкесов Российской империей во время Кавказской войны[67].

Официальная регистрация большей части современных адыгских аулов датируется 2-й половиной XIX века, то есть, после окончания Кавказской войны.

Для контроля территорий новые власти переселили адыгов в равнинные земли Прикубанья.

В 1998 году около Майкопа в ауле Мафэхабль были поселены 175 человек адыгов-репатриантов из Косова.

Территория современной Адыгеи была населена издревле. В Майкопском районе расположена Абадзехская палеолитическая стоянка, имеются памятники археологии эпохи неолита, энеолита (культура накольчатой жемчужной керамики). Большую известность получила Майкопская археологическая культура ранней бронзы. Позже появились катакомбная культура, северокавказская культура. В горных районах известны мегалитические памятники — дольмены, гробницы дольменной культуры средней бронзы. Известность получили уникальные находки скифо-меотского периода, сделаны при раскопках курганов близ аула Уляп Красногвардейского района.

В результате последствии Кавказской войны 1763—1864 годов, большинство адыгов стали мухаджирами переселившись в пределы Османской империи. Оставшиеся были поселены на равнинных землях на левом берегу Кубани.

После революции, 27 июля 1922 года была образована Черкесская (Адыгейская) автономная область, с центром в Краснодаре.

С 24 августа 1922 по 13 августа 1928 года существовала Адыгейская (Черкесская) автономная область, затем Адыгейская автономная область.

Со 2 августа 1924 года по 28 декабря 1934 года в составе Северо-Кавказского края, затем до 13 сентября 1937 года — Азово-Черноморского края, затем в составе Краснодарского края.

10 апреля 1936 года центр перенесён в г. Майкоп, который также был включён в состав Адыгейской АО.

21 февраля 1941 года присоединён Кужорский сельский совет Тульского (ныне Майкопского) района из состава Краснодарского края.

28 апреля 1962 года присоединён Тульский (ныне Майкопский) район из состава Краснодарского края.

5 октября 1990 года провозглашена Адыгейская АССР.

3 июля 1991 года Президент РФ подписал указ о преобразовании Адыгейской АССР в ССР Адыгея.

с 24 марта 1992 года — Республика Адыгея.

В декабре 1991 — январе 1992 года состоялись выборы депутатов в Верховный Совет Республики Адыгея. Был сформирован первый в истории Адыгеи парламент. В 1993 году он преобразован в Законодательное Собрание (Хасэ), а в 1995 году — в Государственный Совет — Хасэ.

В январе 1992 года был избран первый президент республики Аслан Джаримов. В марте 1992 года — первый председатель Верховного Совета Республики Адыгея Адам Тлеуж. С 2002 по 2007 год Адыгею возглавлял Хазрет Совмен, с 2007 года — Аслан Тхакушинов.

Конституция Республики Адыгея была утверждена Законодательным Собранием (Хасэ) 10 марта 1995 года.

В 1922 году была образована Кабардино-Балкарская автономная область, в 1936 году преобразованная в АССР.

В годы Великой Отечественной войны в Кабардино-Балкарии была сформирована 115-я Кабардино-Балкарская кавалерийская дивизия под командованием А. Ф. Скорохода, геройски сражавшаяся в Битве за Кавказ и Сталинградской битве. В 1942 году большая часть республики вместе с Нальчиком была оккупирована. В январе 1943 года Кабардино-Балкария полностью освобождена. В 1944 году в связи с выселением балкарцев была переименована в Кабардинскую АССР, с 1957 года снова Кабардино-Балкарская АССР. С 1992 года — Кабардино-Балкарская Республика.

В 2008 году Банком России была выпущена памятная монета, посвящённая Кабардино-Балкарской Республике.

В 1921 году на Северном Кавказе образована Горская Автономная Советская Социалистическая Республика в составе РСФСР. В январе 1922 образована Карачаево-Черкесская автономная область в составе РСФСР. В неё вошли часть земель кабардинцев и земли бесленеевцев в верховьях Кубани. Населявшие эту республику адыги (самоназвание) сохранили иноземное название «черкесы».

26 апреля 1926 года Карачаево-Черкесская АО поделена на Карачаевскую АО и Черкесский национальный округ (с 1928 г. — автономная область).

С 1957 года вновь Карачаево-Черкесская АО в составе Ставропольского края. С 1992 — Карачаево-Черкесская Республика.

Эжен Делакруа «Черкес держит лошадь под уздцы» (ок. 1858)

Основное занятие — отгонное скотоводство (овцы, козы, лошади, крупный рогатый скот), садоводство, виноградарство. Особое место занимало разведение лошадей.

Традиционное ремесло было в основном связано с обработкой скотоводческих продуктов: выделка сукна, изготовление одежды, бурок и т. п. Черкесское сукно особенно высоко ценилось у соседних народов. На юге Черкесии была развита обработка дерева. Широко распространено было кузнечное ремесло, оружейное дело.

Черкесы были объединены в независимые сельские общины «лъэпкъ», имевшие органы самоуправления из выходцев из родовых групп (в основном из зажиточных общинников). Их члены были связаны круговой порукой, пользовались общими земельными и пастбищными угодьями, правом голоса на народных собраниях. Сохранялись патрилинейные родственные группы (члены которых, иногда образовывали особые кварталы в селениях), обычаи кровной мести, гостеприимство, куначество. Большая патриархальная семья, включавшая несколько поколений и насчитывавшая до 100 человек, преобладала до XVIII века. Семейные общины частично начали возрождаться в конце XIX века. Брак был строго экзогамным. Брачные запреты распространялись на всех родственников по обеим линиям, на потомков людей, находившихся в молочном родстве. Бытовали левират и сорорат, аталычество. Браки заключались через уплату калыма.

Возникновение большей части современных аулов Черкесии датируется 2-й половиной XIX века. В XIX — начале XX веков было основано 12 аулов, в 1920-х годах — 5. Усадьба обносилась оградой. Жилые помещения строились обычно фасадом на юг. Жилище имело плетёные стены на столбовом каркасе, обмазанные глиной, двух- или четырёхскатную крышу из плетня, покрытую соломой, глинобитный пол. Состояло из одной или нескольких комнат (по числу в семье супружеских пар), примыкающих в ряд друг к другу, двери каждой комнаты выходили во двор. Кунацкой служила одна из комнат или отдельная постройка. У стены между дверью и окном устраивали открытый очаг с плетёным дымарём, внутри которого устанавливали перекладину для подвешивания котла. Хозяйственные постройки также делались из плетня, часто имели круглую или овальную форму. Современные черкесы возводят квадратные многокомнатные дома.

Предки современных адыгов (зихи, меоты, керкеты и т. д.) последовательно прошли через исповедование различных религий: язычество, его синкретизм с христианством, а затем ислам[71].

Ислам среди адыгов начал распространяться с XIII века, с нашествия монголо-татаров на Северный Кавказ. С падением Византийской империи и усилением Османской империи и Крымского ханства ислам в адыгской среде получил большее распространение, и к концу XVII века укоренился как национальное вероисповедание. Во время Кавказской войны ислам был ядром консолидации адыгов, в их борьбе против царских войск.

В советский период, как и у всех народов Советского Союза, адыгам насаждался атеизм. В настоящее время возрождается ислам.

Как в России, так и за рубежом адыги являются мусульманами-суннитами и придерживаются ханафитской правовой школы ислама.

Часть моздокских кабардинцев (кабардинцы, проживающие в районе Моздока) считаются православными христианами[72].

В настоящее время основной религией черкесов является ислам суннитского толка, ханафитского мазхаба. Распространение ислама в Черкесии началось с XIV—XV вв. под влиянием Золотой Орды, а позже Османской империи, однако окончательно мусульманство на Северо-Западном Кавказе утвердилось в XVIII—XIX веках.

В XVI веке, британский путешественник Эдмунд Спенсер, совершавший путешествие к берегам Кавказа, цитирует высказывание черкесов об османском султане:

«Черкесская кровь течёт в венах султана. Его мать, его гарем — черкесские; его рабы — черкесы, его министры и генералы — черкесы. Он глава нашей веры, а также нашей расы».

Процесс принятия ислама адыгами был поэтапным. Черкесы времён Спенсера признавали религиозный и политический авторитет османского султана, тогда как черкесы XV века никого не ставили выше себя и своих амбиций. Эти же взгляды отражены в сочинении аз-Захири об устройстве государства черкесских мамлюков, где постулируется тезис о приоритете черкесов в исламском мире:

«Суть дела в том, что по истине на титул султана имеет право только владетель Египта, да поможет ему Бог; он теперь стоит выше всех царей и самый благородный из них,…»

Первыми ислам из всех черкесских этнографических групп приняли те, которые проживали на Черноморском и Азовском побережьях. Это хегаки (шегаки), жанеевцы, натухайцы и бжедуги. Вторым эшелоном ислам приняли черкесские субэтносы в степях и предгорьях Северного Кавказа: хатукайцы, собаи, махошевцы, темиргоевцы, бесленеевцы и кабардинцы. Наконец, последним эшелоном стали убыхи, шапсуги и абадзехи, которые занимали среднюю часть страны. Первыми приверженцами новой конфессии стала адыгская аристократия.

Внешняя информация о приоритете мусульманской религии в Черкесии впервые появляется в первой половине XVII века. «Одни из них магометане, — сообщает Джиованни Лукка, — другие следуют греческому обряду, но первых больше».

Если в XVI веке лишь отдельные группы черкесов исповедовали ислам, то к XIX веку все черкесы смотрели на османского султана, как на своего духовного главу и некий высший авторитет.

в 1830 году, Султан Хан-Гирей, констатировал:

«Единственное вероисповедание черкесских племён — есть магометанское, суннитской секты. Беспокойный образ жизни черкесов причина тому, что они слабо исполняют обряды, сею религией предписываемые, хотя и многие из них готовы отдать жизнь за малейшее оскорбление своего исповедания. Случалось мне видеть между ними людей, превосходящих и самих турков религиозным фанатизмом и прилежанием к исполнению правил вероисповедания, которым духовенство учит их».

Шора Ногма писал:

«Адиль-Гирей Атажукин с эфендием Исхаком Абуковым, бывший сам в молодые годы муллой, ввел между кабардинским народом шариат, по которому преступники все без изъятия (то есть без различия сословной принадлежности), по степени важности преступления, подвергались смертной казни и телесному наказанию. Установление этого положения принесло большую пользу народу; каждый боялся совершить что-либо противозаконное».

Ислам в Кабарде стал идеологическим оружием антиколониальной войны. Целью шариатского движения являлось единение всех социальных слоев. Во главе этого движения стояли сами князья. Ради объединения всех сил для борьбы с Россией, князья Кабарды пошли на самые радикальные меры, отказавшись от своих обычных привилегий, а также обещали крестьянам землю и свободу. Предвестником сторонников Шариата можно считать Дола, князя из Малой Кабарды, который командовал вооружёнными силами Шейха Мансура.

Важную роль в шариатской реформе в Черкесии, сыграли 1840-х годах. три наиба Шамиля: Хаджи-Мухаммед, Сулейман-Эфенди и Мухаммед-Амин.

В 1841 году на реке Пшехе состоялось крупное собрание черкесов, в котором участвовали абадзехи, убыхи и шапсуги. На этом собрании был принят договор, получивший название «Дефтер» (с турецкого «лист»). Главное кредо данного мероприятия нашло своё отражение в преамбуле договора: «Мы хотим помочь всем неустройствам нашего края и не делать зла друг другу». Дефтер состоял из шести статей, посвящённых правовым вопросам внутри черкесского общества, отношениям с дружественными народами, проблемам обороны страны и защиты собственности горцев. Первый пункт Дефтера гласил:

«Наша первая обязанность есть строгое выполнение шариата. Всякое другое учение должно быть оставлено и отвергнуто, все преступления должны быть судимы не иначе, как по Корану».

Наибольшего успеха религиозные реформаторы добились в таких провинциях Черкесии, как Кабарда, Натухай, Бжедугия и Абадзехия. В целом, ислам стал идеологической базой консолидации черкесских обществ конца XVIII — первой половины XIX вв. в борьбе против экспансии Российской империи.

Правовые, обрядовые установления мусульманской религии отразились в культуре адыгов, в его песнях и фольклоре. Исламская этика стала составляющей самосознания черкесского народа, его религиозной самоидентификации.

В древней культуре адыгов (черкесов) центральное место занимает морально-этический и философский кодекс «Адыгэ Хабзэ» у абазин и абхазов именуемый «Апсуара», сформировавшийся под воздействием древней ценностной системы черкесов и доведённый до совершенства многовековой историей народа. Следование «Адыгэ Хабзэ» является одним из инструментов самоидентификации черкесов: понятие «адыгагъэ», буквально переводимое на русский язык как «адыгство» или «черкесскость», является основным оценочным критерием поведения индивидуума в черкесском обществе. «Адыгагъэ» означает соответствие поведения человека (или группы людей) критериям «Адыгэ Хабзэ». «Ар адыгагъэк1э мэпсэу» ("Он поступает в соответствии с «Адыгагъэ») является одной из высших похвал для черкеса.

В фольклоре центральное место занимает нартский эпос, положительные герои которого служат образцом соблюдения кодекса «Адыгэ Хабзэ».

Развито искусство сказителей и исполнителей песен (джэгуакlуэ). Распространены песни-плачи (гъыбзэ), трудовые и шуточные песни. Традиционные музыкальные инструменты — (шыкlэпщынэ) скрипка, (бжъэми) свирель, (пхъэцlыч) трещотка, различные бубны, на которых играли руками и палочками. В конце XVIII века получила распространение гармоника.

Черкесские поговорки: «Шапсуг не любит жечь порох», «Смерть наездника в бою — плач в его дому, а потеря оружия — плач в целом народе», «Настоящий воспитанный джигит должен покидать застолье с тем, чтобы сразу смог бы присутствовать ещё раз за таким же угощением» и др.

Из истории^{[какой?]} известно, что в древности у черкесов^{[уточнить]} бытовал обряд воздушного погребения (обряд не совершается более 150 лет).

В фольклоре основное место занимают нартские сказания (Нарт пшыналъэ), героические и исторические песни, песни-плачи о героях (гъыбзэ). Многообразие трудовых песен обусловлено разными формами хозяйства (песни пахарей, косарей, погонщиков волов при молотьбе, чесальщиц шерсти, песни при прополке и очистке кукурузы, аробные, мельничные, кузнечные, пастушьи песни и наигрыши).

Обрядовый фольклор включает песни-обращения к покровителям леса; песни вызывания дождя; новогодние поздравительные песни; ритуальные наигрыши, сопровождающие поиск утонувшего или погибшего под лавиной; песни-обращения к божеству грома, сопровождающие похороны пострадавшего от молнии; песни семейные (свадебные, колыбельные, песни-укачивания одряхлевших стариков), врачевательные (песни-заговоры от оспы, от ран); песни-благопожелания (хохы).

Музыкальные инструменты: смычковый шичепшин, щипковый апепшин, духовой камыль или бжами, деревянная трещотка пхачич. Со 2-й половине XIX века широко распространилась гармоника. Традиционный музыкальный фольклор сохранился, во многом благодаря странствующим музыкантам (джэгуакlо гъыбзау), особенно популярным у адыгейцев.

Традиционный мужской костюм — черкеска (цей) однобортный кафтан с открытой грудью, длиной чуть ниже колен, с широкими рукавами. Молодые мужчины в возрасте воина носили черкески с короткими рукавами, чтобы не стесняли движений в бою. С обеих сторон груди нашивались газыри (адыгское хьэзыр — «готовый»), прошитые тесьмой узкие кармашки для особых герметичных пенальчиков, чаще — костяных. В пенальчике была мерка пороха и завёрнутая в тряпицу пуля, отлитая по мерке ружья владельца. Пенальчик позволял быстро зарядить ружьё на всем скаку. Крайние кармашки, расположенные почти под мышками, использовались для хранения сухих щепок на растопку. Позже, с появлением ружей, где порох воспламенялся не фитилём или кремнием, а капсюлем, крайние кармашки стали использоваться для хранения капсюлей. Черкеска строго различалась у мужчин по сословной принадлежности цветом: белого цвета у князей (пщы), красного у дворян (уэрк), серый, коричневый и чёрный у крестьян (синий, зелёный и другие цвета как правило не использовали).

Бешмет (къэптlал) по покрою напоминал черкеску, но был с закрытой грудью и стоячим воротником, узкими рукавами, длина его была чуть выше колена, шился как правило из светлого и более тонкого материала, часто бешмет был стёганый на ватной или шерстяной основе. Штаны (гъуэншэдж, гъуэнчэдж) с широким шагом к низу сужались . Папаха (пыlэ) шилась из овчины белого, чёрного или бурого цвета, высота варьировалась. Также у черкесов имели большое распространение в быту войлочные шляпы (упщlэ пыlэ).

Башлык (щхьарыхъуэн, шъхьарыхъон) шили из тонкого домашнего сукна или покупного материала, украшался басонными изделиями, редко вышивкой, чаще белого цвета но бытовали и тёмных оттенков. Бурка (щlакlуэ, кlакlуэ) — длинный, войлочный плащ, чёрного, редко белого цвета. Наборный пояс. Пряжка его использовалась как кресало для высечения огня.

Обувь — чувяки (вакъэ) шились из сафьяна красного цвета, как правило бытовали у высшего сословия, крестьяне носили чувяки из сыромятной кожи или из войлока.

Ноговицы (лъей) из тонкой кожи или сафьяна, украшенные галунами с подвязками под коленом с серебряными пряжками. Обязательными предметами мужского костюма были кинжал и шашка.

Обязательным элементом одежды благородных (аристократических) адыгских мужчин было холодное оружие.

Бешмет подпоясывался, так называемым, сабельным опоясьем, то есть кожаным поясом, украшенным медными и серебряными бляшками, к которому прикреплялся кинжал и сабля (шашка — сэшхуэ).

Адыги (черкесы) носили кинжалы типа «кама» (къамэ), либо типа «бебут», которые, ко всему прочему, имели функции оберега и использовались для исполнения разных обычаев и ритуалов. Восточный кинжал типа «джамбия» был распространен у убыхов и шапсугов.

Рукоять и ножны кинжала богато украшались серебром, как правило, чернёным, чтобы не демаскировать владельца, как и рукоять шашки, но ножны шашки украшались галуном и вышивкой золотом (этой работой занимались молодые девушки горцев). Сейчас только некоторые имеют полный комплект национального костюма и появляются в нём по праздникам.

Из сабель, в зависимости от состоятельности владельца, предпочиталась сабля мамлюкского типа: либо «килич» (турецкая сабля), либо «гаддарэ» (иранская сабля).

Элементом одежды всадника считался даже лук с колчаном для стрел.

Адыги (черкесы) всегда при себе имели небольшой нож (жан), который мог использоваться в бытовых целях, но не был виден и потому не был элементом одежды.

Черкесы в конце XIX века. Хромолитография

Женская одежда была весьма разнообразна и богата украшена. Как и мужская одежда она различалась в сословных вариациях. В костюм женщины входило платье, кафтан, рубаха, штаны, многообразие головных уборов и обуви.

Платье — (бостей, бохуцей, зэгъалъэ, сай) длинное, распашное с открытой грудью, рукава узкие или широкие до кисти или короткие до локтя. Праздничные платья шили из дорогих, покупных тканей: шёлк, бархат, тафта… Цветовая гамма женской одежды была также сдержанна, редко использовали синий, зелёный и яркие пёстрые тона, предпочтение было белым, красным, чёрным, коричневым оттенкам. Края платья и швы закрывались и обшивались галуном и тесьмой из золотых и серебряных ниток, края подола, рукава украшали золотым шитьём. Зимой носили бархатные или из плотного шёлка платья, простёганные на вате или шерсти, редко ворот и подол с рукавами такого платья обшивался мехом. К рукавам крепились нарукавные подвески (lэщхьэ бэлагъ) в виде длинных лопастей, которые богато украшались вышивкой золотом.

Кафтанчик (кlэщl, кlэкlы) чуть выше колена в длину, он напоминал по покрою платье, только имел закрытую грудь с плотным рядом серебряных застёжек и со стоячим воротом. Шили кафтанчик из плотных материалов: шёлк, бархат…, также украшался золотым шитьём. Часто кафтанчик носили без платья, в виде верхней одежды. Девушкам в период созревания надевали кожаный корсет (хуэншыбэ, хуэнчыбэ), который стягивал грудь и стан девушки, носила его девушка до замужества, до брачной ночи…

Поверх платья или кафтанчика надевали пояс (дыжьын бгырыпх) плотно обтягивающий талию, с массивной серебряной пряжкой, украшенной камнями. Ближе к XIX в. пряжки стали делать более тонкими и изящными, чаще это были работы приезжих мастеров, в начале XX в. получили распространение новые пояса, полностью сделанные из серебра в виде скреплённых звеньев с фигурными пряжками, бытовали такие пояса вплоть до 1930-х годов.

Рубаха (джанэ) была с узкими рукавами до кисти, длинной до пят, девушки из состоятельных семей шили её из дорогих, однотонных, тонких материалов: красного, белого, жёлтого цветов. Рукава таких рубах шили длинными, закрывающими кисти девушки.

Головные уборы женщин были весьма разнообразны: платки, шали, шапочки, подвязки и подвески для волос… Молодые девушки из знатных семей до рождения первого ребёнка носили шапочки (дыщэ пыlэ) на твёрдой, кожаной основе украшенные по околышу галунами или вышивкой с округлой или конусообразной верхушкой, центр которой венчал серебряный шарик, полумесяц или фигура птички. По верх шапочки накидывалась лёгкая шёлковая шаль или накосное украшение (щхьэц пыщэ) которое тонким шнуром крепилось к верхушке шапочки и в виде двух длинных лент спускалось вниз, сзади каждой ленты были шнурки под которые протягивали косы, такие накосники украшали золотым шитьём и басонными изделиями. К шапочке также крепились височные подвески в виде басонных изделий или из серебра весьма крупных размеров, но изящных и лёгких по форме.

Обувь (вакъэ) как и мужская шилась из кожи или делали из тонкого войлока. Богатые девушки носили красные, сафьяновые чувяки, украшенные вышивкой и тесьмой, на праздничные выходы поверх чувяк надевали высокие деревянные ходули (пхъэ вакъэ) в виде скамеечек, обтянутые бархатом и украшенные серебром.

Из украшений девушки носили кольца, серебряные подвески (лъэныкъуэ щlыlу) которые крепились на груди, вдоль выреза платья в виде вытянутых миндалин, цепочки с подвесками, кулонами. Бусы и браслеты были не очень популярны у черкешенок

В летнее время года в пищу употребляются в основном молочные продукты и овощные блюда, зимой и весной преобладают мучные и мясные блюда. Наиболее популярен слоёный хлеб из пресного теста, который употребляют с калмыцким чаем (высушенные прессованные листья особого сорта зелёного чая с солью, чёрным перцем, молоком и маслом). Выпекают также дрожжевой хлеб. Широко употребляются кукурузная мука и крупа. Национальное блюдо либжэ — жареная без масла, тушёная или отварная курица или индюшка с соусом (шъыпс), заправленным толчёным чесноком и красным перцем. Оно также является национальным у абазин, но называется дзырдзой. Мясо водоплавающих птиц употребляют жареным или варятся с тестом. Баранину и говядину подают к столу варёными, обычно с приправой из кислого молока с толчёным чесноком и солью (бжыныху шыпс). После варёного мяса обязательно подают бульон, после жареного — кислое молоко. Из просяной и кукурузной муки с мёдом к свадьбе и по большим праздникам готовят национальный слабоалкогольный напиток бэхъсымэ (мэхъсымэ) . По праздникам делают халву из поджаренной пшённой или пшеничной муки в сиропе, пекут пирожки и пироги (лэкъум, дэлэн, хьалывэ, хъыршын).

Профессор, доктор исторических наук, археолог Гадло А. В. об истории адыгов в I тысячелетии н. э. писал[74]:

Археолог Гадло А. В. об истории адыгов в I тысячелетии н. э. писал[74]:

Теофил Лапинский писал следующее[73]:

В XIX веке, о коневодстве адыгов (кабардицев, черкесов), сенатор Филипсон, Григорий Иванович сообщал:

Теофил Лапинский писал следующее[73]:

Гадло А. В. об истории адыгов в I тысячелетии н. э. писал[74]:

Также, А. В. Гадло об истории адыгов в I тысячелетии н. э. писал[74]:

Польский полковник, командир отряда, состоящего из нескольких десятков поляков и воевавшего на стороне адыгов с 1857 по 1859 год, Теофил Лапинский (Лапиньский), известный также как Теффик-бей, писал следующее[73]:

В 1711 году, Абри де ла Мотрэ (французский агент шведского короля Карл XII) посетил Кавказ, Азию и Африку во время которого он стал свидетелем процедуры оспопрививания, проводившейся больной адыгской девочке в селении Деглиад, и оставил подробное описание этой процедуры[75]:

Но согласно официальным сообщениям (отчётам), ещё задолго до путешествия де ла Мотрэ, то есть, до 1711 года, черкешенки в Черкесии владели навыками массового прививания оспы.

О кавказских хирургах и костоправах Н. И. Пирогов в 1849 году писал[76]: