Аденауэр, Конрад

Был в числе основателей и первым председателем Христианско-демократического союза (ХДС) в 1950—1966 гг.

В его программных целях важное место занимали христианская этика как основа общественного устройства, отказ государства от господства над индивидом, предоставление шанса для проявления инициативы каждому в любой области жизни. Он считал, что в сосредоточении политической и экономической власти в руках государства (за что ратовали социалисты) заключена опасность для индивидуальной свободы; бо́льшие возможности для сохранения свобод личности предоставляет разведение сфер экономики и государства, при котором государству отводится ограниченная, чисто контролирующая функция. По замыслу Аденауэра, его партия, Христианско-демократический союз, должна была стать народной партией: иметь представительство во всех слоях общества, объединить протестантов и католиков, поскольку везде есть люди, тянущиеся к ценностям идейного консерватизма. Как орудие своей политики создал политический блок партий ХДС/ХСС. Клерикальные по названию и декларациям, эти партии фактически стали лоббировать прежде всего промышленников, которые обеспечили неуклонное и успешное экономическое развитие Германии.

Аденауэр направил усилия прежде всего на урегулирование международного положения страны, несущей бремя исторической вины, на смягчение ограничений, введённых союзниками в отношении Германии, за что в 1949 г. едва не подвергся насильственному смещению с поста. Одной из его основных задач было смягчить условия оккупации Германии и вернуть стране самостоятельность в принятии решений. Добиться этой цели можно было играя на противоречиях двух сверхдержав — США и СССР. Грамотное использование сложившейся обстановки способствовало объединению оккупационных зон США, Великобритании и Франции в единое политическое образование — Федеративную Республику Германии (ФРГ).

Осенью 1950 года Гротеволь, председатель совмина ГДР, пишет Аденауэру: «Наша с вами ответственность перед немецким народом в том, чтобы раскол отечества не сказался на простых людях». Аденауэр поначалу формулирует предварительные условия диалога с ГДР, но вскоре прекращает какие-либо контакты.

Канцлер говорил[10]:

Мы сегодня знаем, что теперь нужен иной взгляд, нежели тот, который установит новые границы в Европе, изменит их или передвинет. Мы должны границы ликвидировать, чтобы в Европе возникли хозяйственные регионы, которые могли бы стать основанием европейского единства народов.

Во многом способствовал осознанию немецким народом чувства вины за совершенные нацистами преступления, решал проблему сбалансированного политического положения Германии между Востоком и Западом, нерешенность которой ввергла Германию в пучину двух мировых войн. Он способствовал и укреплению связей с бывшим врагом — Францией, что должно было послужить гарантией стабильного развития Европы, а также — движению за европейскую интеграцию. Кроме того, Аденауэр подписал Парижские соглашения 1954 года, снявшие послевоенные сложности в европейском равновесии. Германия должна была стать федеративной, а в будущем — составить часть объединённой Европы. В 1955 году Западная Германия вошла как равноправный член в Североатлантический союз (НАТО).

Его бескомпромиссно негативное отношение к СССР строилось на убеждении, что политика с позиции силы и бдительность необходимы, когда речь идёт о явно антихристианском государстве[11].

В сентябре 1955 года СССР признал ФРГ, а Аденауэр в Москве договаривался об установлении дипломатических отношений и об освобождении 10 тысяч немецких военнопленных (хотя Хрущёв сказал ему в первом разговоре, что в СССР нет больше ни одного военнопленного). А. И. Солженицын упоминает об этом событии в своём романе «Архипелаг ГУЛаг», называя его «Аденауэрской амнистией». Ранее Сталин предлагал Аденауэру через Красный крест договориться о судьбе военных, находящихся в тюрьмах СССР, после чего Красный крест обращался к канцлеру ФРГ за инструкциями. Резолюция Аденауэра: «Это вопрос не гуманитарный, а политический — чем дольше они сидят, тем лучше для нас»[12].

Суд в 1957 год запретил коммунистическую партию в ФРГ. Аденауэр испытывал глубокую личную симпатию к её вождю Максу Рейману. Раскол на ФРГ и ГДР он считал даже выгодным для того, чтобы показать всем немцам преимущества своего пути.

Основы теории социального рыночного хозяйства были изложены Аденауэром и его единомышленниками в Дюссельдорфских тезисах ХДС в 1949 году. Основной тезис он сформулировал так: «Капиталистическая система экономики не соответствует жизненным политическим и социальным интересам немецкого народа. Новая структура немецкой экономики должна основываться на учёте того факта, что время безграничного господства капитализма ушло»[10]. Речь шла об увеличении доли рабочих и других лиц наёмного труда в «общем пироге», «депролетаризации» трудящихся путём «образования имущества» в руках наёмных работников, а также о достойном уровне жизни для безработных и нетрудоспособных. В частности, шагом к этому стало «социальное» жилищное строительство — относительно дешевые дома и квартиры для рабочих за счёт бюджета. Следующим — «динамичная» пенсия, которая не только зависела от пенсионного вклада, а возрастала пропорционально увеличению ВВП, социальное страхование по болезни и помощь на детей. Аденауэр поощрял сбережения, предоставляя налоговые льготы вкладчикам сберкасс, повышая процентные ставки по вкладам и выплачивая специальные государственные премии на сбережения. Производилось «рассеяние» акционерного капитала — путём выпуска «народных акций», продаваемых лицам наёмного труда по льготному курсу. Для этого были частично приватизированы государственные концерны «Пройссаг», «Фольксваген» и ФЕА. Также поощрялось вложение рабочими части заработной платы в инвестиционные фонды предприятий, на которых они работали.

Монета 1969 года выпуска, посвящённая 20-летию образования ФРГ, с профилем Аденаэура

Памятник Конраду Аденауэру (Берлин)

Достижения Аденауэра в промышленном восстановлении послевоенной Германии на американские деньги по плану Маршалла получили название «немецкое экономическое чудо». В момент, когда экономика Германии была разрушена, он начинает радикальные реформы, привлекая в правительство экономиста, почетного профессора Мюнхенского университета Людвига Эрхарда, который впоследствии сменит его на посту федерального канцлера.

К 1953 г. индекс валового национального продукта превысил на 48 % уровень 1948 г., безработица снизилась до уровня 6 % трудоспособного населения. На 20 % выросло производство сельскохозяйственной продукции. Реальная заработная плата выросла на 80 %. Была удовлетворительно решена проблема 12 миллионов беженцев из Восточной Пруссии, Силезии и Судетов.

Реальные достижения экономики позволили заявить в 1953 г. о восстановлении довоенного уровня благосостояния. Этого удалось достичь в основном благодаря введению свободных рыночных отношений и того, что получило название «стального душа свободных цен».

Весной 1957 года был принят разработанный правительством закон о пенсиях. СДПГ и Объединение немецких профсоюзов предлагали ввести накопительную систему, согласно которой работники в старости получали бы то, что они отчисляли из своего трудового дохода. ХДС выступил за привязку уровня пенсий к существующему уровню национального дохода, благодаря росту которого пенсионеры получали по этой схеме солидную прибавку. Пенсии с 1 января 1957 годы были пересчитаны по новому закону. На выборах в бундестаг 15 сентября 1957 блок ХДС/ХСС получил абсолютное большинство голосов и депутатских мандатов. Это единственный случай в истории ФРГ получения абсолютного большинства на выборах в бундестаг. Пост вице-канцлера, ранее предоставлявшийся СвДП — младшему партнёру по коалиции, занял Эрхард. Ф. Шеффер, выражавший опасения, что новое пенсионное законодательство в будущем приведёт к государственному банкротству, был перемещён с поста министра финансов на должность министра юстиции. Хотя христианские демократы могли включить в правительство только своих представителей, Аденауэр предоставил 2 министерских портфеля членам Немецкой партии, популярной в Нижней Саксонии[13]. В 1960 году 9 из 17 депутатов бундестага от Немецкой партии (включая обоих министров) вошли в XДС.

Аденауэр содействовал созданию благоприятного климата для евреев в Германии. Во время встреч с генеральным директором министерства финансов Израиля Давидом Горовицем и председателем Всемирного еврейского конгресса Нахумом Гольдманом он согласился выплатить репарации за преступления Холокоста. Речь шла о 1,5 миллиардах долларов, что составляло больше половины всех субсидий, которые Западная Германия получила по «плану Маршалла». Тем самым Аденауэр искренне старался вернуть доброе имя Германии. В 1967 г. в последний путь провожал Аденауэра и основатель государства Израиль Давид Бен-Гурион.

Аденауэр считал, что внешнюю безопасность ФРГ можно обеспечить только присутствием войск союзников. Но уже в 1956 г. он добился создания новых германских вооружённых сил — бундесвера. В новой немецкой армии формально запрещалось служить бывшим кадровым военным, если они состояли в нацистской партии. На деле этот запрет часто нарушался. Выступая в бундестаге 3 декабря 1952 года, Аденауэр сделал достаточно знаковое заявление:

Я бы хотел от имени федерального правительства заявить, что мы признаём всех носителей оружия нашего народа, достойно боровшихся под знаком солдатских традиций на земле, на воздухе и на воде. Мы убеждены, что хорошая репутация и большие достижения нашего солдата живут в нашем народе и сохранятся впредь, несмотря на все оскорбления прошлых лет. Нашей общей задачей должно стать — и я уверен, что мы решим её — соединение моральных ценностей нашего солдата с демократией[14].

Официально нацисты, уличенные в преступлениях, к государственной деятельности не допускались. Однако те из них, за которыми преступления не числились, привлекались на государственную службу. Аденауэра обвиняли в том, что нацисты входили в его правительство; самыми одиозными из них были статс-секретарь канцелярии Ганс Глобке (не член НСДАП, но в 1936 г. комментатор расовых законов (Нюрнбергские законы), лишавших евреев гражданства и других прав) и министр по делам беженцев, переселенцев и пострадавших от войны Теодор Оберлендер, политический руководитель батальона украинских националистов «Нахтигаль». Вскоре после разрешения открыть в ФРГ МИД в 1951 году, оказалось, что 2/3 его сотрудников — бывшие нацисты. На реакцию социал-демократов по этому поводу Аденауэр ответил, что пора прекратить «вынюхивание нацистов», после чего в мае того же года был принят закон, восстанавливающий имущественные права членов НСДАП, включая пенсию. Работодатели по этому закону были обязаны тратить 20 % от их средств для трудоустройства нацистов[14].