Шумеры

Согласно шумерским легендам боги создали человечество из глины по своему подобию, не наделив его лишь бессмертием; назначение людей состояло в служении богам. Прародиной человечества (и шумеров в частности)[комм. 1] назван Дильмун — блаженная страна далеко на юге, за морем, не знающая смерти, болезней и старости, где даже животные не нападают друг на друга («Сказание об Энки и Нинхурсаг»). Мифологический Дильмун обладал чертами архетипичного Рая[10] (вероятно прообраз библейского Эдема); в то же время в источниках известен реальный Дильмун — страна на островах Бахрейнского архипелага. Прибыв с Дильмуна, человечество расселилось в Месопотамии, где вело полудикий образ жизни; наставником (культурным героем) людей, приобщившим их к основам цивилизации, стал бог Энки — владыка подземных вод. Люди посвящали богам древнейшие храмы, вокруг которых возникали первые города. Древнейшим шумерским городом был Эреду — культовый центр Энки на крайнем юге Шумера у пресноводного «моря» Абзу. Именно туда, согласно «Царскому списку», впервые была ниспослана царственность с небес; первым правителем Шумера стал легендарный Алулим (шум. a₂-lu-lim — «олень-самец»[11]), правивший 28 800 лет. Он стал первым в череде легендарных царей «до Потопа», правивших Шумером фантастически долгие сроки; царственность при этом переходила в разные города (Бад-тибира, Ларак, Сиппар, Шуруппак). Последним «допотопным» царём страны был Зиусудра, энси Шуруппака (вероятно прототип библейского Ноя); по указанию бога Энки он построил ковчег и пережил Потоп вместе со своей семьёй и животными, которых взял с собой. После Потопа Зиусудра и его жена восстановили человеческий род и единственные из людей получили бессмертие от богов. Первыми послепотопными правителями Месопотамии стали цари I династии Киша, основатель которой, Этана, летал на небеса за «травой рождения» на спине гигантского орла («Миф об Этане»).

Исследователи пришли к выводу, что единая мифологическая канва шумерских легенд — порождение сравнительно поздней эпохи III династии Ура (XXII—XXI века до н. э.); в более ранних шумерских источниках единство представлений о древнейших временах отсутствует. Предположение о прародине шумеров на острове Дильмун археологически не подтвердилось: соответствующие находки в Бахрейне моложе месопотамских. Месопотамская традиция, связывающая возникновение городов вокруг храмов, имеет реальную основу; в частности, ещё в убейдскую эпоху Эреду мог быть важнейшим культовым центром и протогородом. Раскопки Эреду дали материал, позволяющий считать этот город древнейшим в Южной Месопотамии, однако последующие исследования Ура и других городов Шумера значительно удревнили их возраст приблизив к возрасту Эреду. В основу представлений о Потопе могли лечь отголоски воспоминаний о масштабных доисторических наводнениях, следы которых обнаружены археологами в нижних слоях Ура, Киша и других городов; однако эти наводнения происходили в разное время, последнее крупное — на рубеже доисторического периода Джемдет-Наср и исторического раннединастического периода. Вероятно, именно с периодом Джемдет-Наср может быть увязано правление легендарных царей «до Потопа», однако другая часть исследователей полностью отрицает их историчность; имена «допотопных» царей, за исключением Зиусудры, нигде кроме «Царского списка» не встречаются. Наконец, доказано, что представленная в «Царском списке» стройная последовательность единых правителей Шумера и Аккада от «допотопных» царей — результат идеологической обработки исторических источников в интересах III династии Ура: из других источников хорошо известно, что многие династии «Царского списка» правили не последовательно, а одновременно, и прочного политического единства в Южной Месопотамии изначально не существовало.

Древнейшие находки на коренной территории шумерской цивилизации — в Нижней (Южной) Месопотамии, относятся к убейдскому периоду (6—5-е тысячелетия до н. э.). Современные исследователи предполагают, что среди носителей убейдской культуры или даже среди гипотетических доубейдских аборигенов Юга[комм. 2] могли находиться предки шумеров. Ещё в середине XX века Б. Ландсбергер указал на заимствование в шумерском языке культурных терминов, без которых носители древнейших шумерских диалектов предстают примитивными обитателями тростниковых болот. К началу исторической эпохи разнородные этнические элементы Нижней Месопотамии могли слиться в условную этноязыковую общность, обозначаемую в исторических трудах термином «шумеры»; при этом особого самоназвания, отличающего их от других древнейших обитателей Месопотамии шумеры не имели: этническое деление, в современном понимании, тогда отсутствовало. Убейдское общество было основано на высокопродуктивном ирригационном земледелии, что позволило ему выйти на передовые позиции в развитии на всём Ближнем Востоке (убейдская «ойкумена»). К концу убейдского периода в Нижней Месопотамии появляются первые храмы и протогорода (Эреду), формируются предшественники неких территориальных структур и ирригационных систем.

В урукский период (cередина 4-го тысячелетия до н. э.) складываются основы шумерской цивилизации (урбанистическая революция): возникают древнейшие города (Урук), развивается сложное искусство, гончарное ремесло, обмен. Храмы приобретают монументальный облик, их система управления, социальная роль и хозяйство усложняются; для нужд последнего изобретается усовершенствованная система учёта — письменность: пиктографическое письмо, предшественник исторической клинописи. Структура этих рисуночных надписей отражает особенности шумерского языка; на этом основании считается установленным присутствие шумеров в Месопотамии в урукский период. С этим же временем исследователи начала XX века связывали гипотетическое прибытие шумеров с загадочной прародины.

В период Джемдет-Наср (конец 4-го — начало 3-го тысячелетия до н. э.) продолжался процесс формирования цивилизации в Южной Месопотамии. Развитие экономики и социальных институтов способствовало формированию предполитических образований в виде территориальных структур, так называемых «номов» — предшественников городов-государств Шумера. Накануне исторической эпохи в зоне шумерской цивилизации уже могли существовать подобные общины с центрами в (прото-)городах: Урук, Ур, Киш, Лагаш, Джемдет-Наср и Телль-Укайр (совместно), Ниппур, Шуруппак, Умма, Сиппар, Эшнунна, Абу-Салабих, Адаб, Ларак, и Акшак. Важную административную роль в таких территориальных общинах могли играть храмы; развитие храмовых хозяйств привело к появлению первых архивов табличек учёта, расширению межрегиональных торговых связей, совершенствованию ремесла и его стандартизации на обширной территории, развитию ирригационной сети и т. д. В храмовой среде формировалась и значительная часть управленческой элиты, о чём свидетельствует жреческий характер ряда титулов шумерских правителей (эн, энси). В период Джемдет-Наср появились первые изображения лидеров — «вождей-жрецов». Выделение элиты сопровождалось завоевательными походами в соседние страны, прежде всего в горную страну — Элам: древнейший иероглиф, обозначавший раба трактуется как «человек гор, чужак». Вероятно, возникли и первые династии шумерских правителей, смутные воспоминания о которых могли отразиться в легендах о «допотопных» царях. К концу периода Джемдет-Наср относятся следы масштабного наводнения, воспоминания о котором частично легли в основу шумерского мифа о Потопе. Совпавшие с этим изменения в материальной культуре в начале XX века интерпретировались как свидетельства вторжения нового населения — восточных семитов (предков акка́дцев); однако обстоятельства и время появления последних в Месопотамии остаются неясными.

Области Шумер и Аккад на карте Древней Месопотамии

В раннединастический период (XXVIII—XXIV века до н. э.) завершилась урбанистическая революция: архаичные территориальные общины («номы») предшествующего времени превратились в древнейшие города-государства с обособленной элитой, царской властью, войском, развитой культурой и т. д. Важнейшим культовым центром шумерской цивилизации был Ниппур, где находился Экур — храм верховного шумерского бога Энлиля. Вокруг Ниппура мог существовать некий культовый союз шумерских племён: само слово «Шумер», как считается, изначально было именем поселения в районе Ниппура, но после распространилось на обширную область к югу от этого города — южную часть Нижней Месопотамии. В научной литературе Шумером зачастую называют всю Нижнюю Месопотамию — как область распространения шумерского языка и культуры.

В раннединастический период шумеры безусловно доминировали лишь на юге Нижней Месопотамии — в одноимённой области Шумер (шум. Киэнги), в то время на севере Нижней Месопотамии — в будущей области Аккад (шум. Киури) население было смешанным (шумеро-аккадским). Важнейшими городами-государствами Юга (собственно Шумера) были: Ур и Урук, на Севере (будущий Аккад) — Киш; граница между двумя областями проходила выше Ниппура. Обособленное положение занимала область государства Лагаш на реке Тигр (тяготела к Шумеру) и долина реки Диялы (Эшнунна и др., тяготела к Аккаду). Шумеры и аккадцы имели единое самоназвание — «черноголовые» (в широком смысле — «люди») и отчётливо не отличали друг друга[комм. 3]; вместо этнического принципа доминировало деление по городским общинам («люди города Ура», «люди Киша» и т. д.); к чужакам относили прежде всего людей другого образа жизни, как правило — выходцев из соседних гор. Города-государства боролись за гегемонию в своих областях, а со временем — и в рамках всей Нижней Месопотамии; несмотря на это централизованное государство деспотического типа в раннединастической Месопотамии так и не сложилось. Наиболее прочные позиции царская власть имела на Севере, в то время как в собственно Шумере и примыкавшем к нему Лагаше сложились олигархические режимы, ограничивавшие власть местных правителей.

Царская власть впервые прочно обособилась на севере Нижней Месопотамии — в Кише, лидеры которого закрепили за собой титул лугаль (букв.: «большой человек», собственно царь) — правителя с широкими военными полномочиями. Основателем I династии Киша считался герой Эта́на[14], летавший на небо на спине гигантского орла, чтобы получить там «траву рождения» (см. «Миф об Этане»). Согласно письменной традиции, цари I династии Киша властвовали над шумерскими городами несколько десятков тысяч лет; владычество Киша сопровождалось принуждением жителей покорённых городов к ирригационным работам в пользу этого государства. Совершались грабительские походы в соседние страны, прежде всего в Элам, на пути в которой найдена надпись кишского лугаля Энмебараге́си — древнейшая царская надпись из Месопотамии. На юге Нижней Месопотамии, в области Шумер, имел место подъём города-государства Ур (так называемый «период архаического Ура»), фиксируемый лишь археологически. В соседнем с Уром Уруке в это время могли править полулегендарные правители местной I династии — Энмерка́р и Лугальба́нда, с которыми связаны сказания о взаимоотношениях с далёкой страной Араттой, откуда в Шумер поставлялся камень лазурит. В конце РД I правитель Урука Гильгамеш поразил кишского царя А́ггу; доминирование Киша в Шумере закончилось, «царственность» перешла к Уруку.

Это время связывается с доминированием («царственностью») в Шумере государства Урук, где правил полулегендарный правитель Ги́льгаме́ш[15] (шум. Би́льгамес) и его потомки (I династия Урука); этапом РД II датируют возведение «стены Гильгамеша» в Уруке. Надёжных данных о политической истории этого времени нет[комм. 4]. В конце РД II cогласно стандартной формуле «Царского списка», Урук был повержен оружием и «царственность» перешла в Ур.

К концу раннединастического периода шумерские города-государства вступили в череду бесконечных войн за гегемонию; наибольшим влиянием в это время обладали государства: Ур, Урук, Лагаш, Киш, Акшак и Умма. Внутри этапа РД III выделяют два периода — РД IIIa (часто — период Фара) и РД IIIb.

В период Фара (РД IIIa), доминирующей силой в Шумере была I династия Ура, о чём свидетельствуют гробницы местного Царского некрополя («великие шахты смерти») с коллективными захоронениями свиты и богатыми дарами. Наивысшего могущества династия достигла в правление лугаля Месанепа́ды (ок. 2563—2524 год до н. э.), который дополнил свою гегемонию в Шумере титулом «лугаль Киша» (означал гегемонию на Севере, в Аккаде). В XXV веке до н. э. I династия Ура потерпела поражение от лагашского энси Эанатума, которому и уступила гегемонию.

В начале периода РД IIIb доминирующим шумерским государством был Лагаш, значительная часть внешнеполитической истории которого прошла в противоборстве с государством Умма из-за плодородной равнины Гуэден. Энси Эана́ту́м (ок. 2450—2425 годов до н. э.) нанёс поражение Умме (см. «Стела коршунов») и I династии Ура, захватил важнейшие города Шумера (Ур, Урук, Ларсу и др.) и главный город Аккада — Киш. Однако гегемония Лагаша оказалась эфемерной, многие города вскоре обрели независимость или попали под власть других государств. Между тем эн Урука Эншакуша́на (II династия) отторг у Лагаша Ур и некоторые другие города Шумера, а его преемник, эн Лугалькингенешду́ду распространил гегемонию на Аккад (объединил титулы «лугаль Киэнги» и «лугаль Киша»). В самом Лагаше обострение социальных противоречий привело к смещению энси Лугальа́нды и избранию Уруинимги́ны (или Урукагины, около 2319—2311 годов до н. э.), который провёл ряд реформ с целью «восстановления справедливости» (Законы Уруинмгины).

Политическая нестабильность нарастала, на гегемонию одновременно претендовали Ур и Урук (вероятно единое Уро-Урукское государство), Лагаш, Адаб и Киш. Предполагается, что в условиях бесконечных разрушительных войн шумерская знать пошла на некий компромисс, сформировав своеобразную конфедерацию городов-государств, признававшую единого верховного правителя. На эту роль шумерские энси избрали жреца Лугальзагеси[16] (ок. 2336—2311 годов до н. э.), правителя Уммы, который принял титулы лугаля Урука и «лугаля Страны» (то есть Шумера). Новое объединение охватило область Шумер, нанесло поражение Кишу и в ходе длительной войны разорило Лагаш, однако вскоре само было разгромлено молодым Аккадским царством.

Аккадское царство стал первым централизованным государством в истории Месопотамии; его основатель, Саргон Древний подчинил шумерские города и распространил власть на всю Месопотамию, а также соседние области Передней Азии. Аккад имел черты древневосточной деспотии, но отличался незрелостью политических институтов. Значительную часть его истории сотрясали мятежи и восстания, в которых особым упорством отличались олигархические городские общины Шумера. В ответ, аккадские правители поводили политику террора; в частности, по надписям царя Римуша только во время его первого карательного похода в Шумер было убито 8400 и взято в плен более 11 тысяч человек; во время второго (включавшего также поход в Элам) умерщвлены были в общей сложности порядка 54 тысяч человек. Массовые убийства сопровождались разрушениями в городах, падением их политического значения и спадом шумерской культуры в целом (которая по своему характеру была городской). Аккадские цари отказались от титулов шумерских гегемонов, вводили новые, семитские по происхождению культы (Абы, Иштар, Нергала и др.); государственным языком в Месопотамии впервые стал аккадский, который стремительно вытеснял шумерский не только на официальном уровне, но и в быту. В XXII веке до н. э. Аккадская держава погибла из-за внутренних проблем и вторжений чужеземцев-кутиев, которые установили власть над Месопотамией.

В период владычества кутиев ведущую роль в Нижней Месопотамии играло государство Лагаш (II династия). Его правители были зависимы от кутиев, в интересах которых они осуществляли текущее управление и сбор дани; при этом сам Лагаш обладал значительной свободой действий в отношении других шумеро-аккадских городов. Наивысшего могущества II династия Лагаша достигла в правление энси Гудеа и его преемников; от этого времени дошли многочисленные тексты и надписи на шумерском языке, свидетельствующие о подъёме шумерской культуры (среднешумерский период). Надписи Гудеа свидетельствуют об активной строительной деятельности: восстановлении храмов, городов, ирригационных систем, возведении новых построек, украшении столицы лагашского государства — города Гирсу (Нгирсу); поддерживались широкие торговые связи. Ко времени II династии Лагаша относятся многочисленные литературные тексты на среднешумерском диалекте, также свидетельствующие о подъёме древней культуры.

Владычество кутиев в Месопотамии закончилось в XXII веке до н. э., когда рыбак Утухенгаль поднял восстание в Уруке и нанёс поражение вождю Тиригану. Новыми политическими центрами Месопотамии стали Урук и особенно Ур; прокутийский Лагаш был исключён из формировавшейся единой шумерской идеологической канвы, лагашские правители не упомянуты в «Царском списке».

Царство III династии Ура объединило области Шумер и Аккад (Шумеро-Аккадское царство). Его столица — Ур, издревле была важнейшим центром области Шумер, сами цари III династии возводили своё происхождение к легендарному Гильгамешу и активно покровительствовали шумерской культуре; шумерский язык вновь приобрел признаки государственного. От этого времени дошло подавляющее большинство памятников шумерской литературы: мифы о богах, сказания о героях, гимны, молитвы, любовная лирика и даже пословицы; тексты этого времени, выполненные новошумерским диалектом, читаются особенно хорошо и наиболее понятны. Столь бурное развитие шумерской культуры побудило исследователей назвать период III династии Ура «шумерским возрождением» (также — новошумерский период). Однако за этим внешним «ренессансом» мог скрываться обратный процесс: пика семитизации шумерского населения, вытеснения шумерского аккадским в разговорной речи. С крушением державы III династии Ура политика возрождения шумерской культуры потеряла основу и сама шумерская культура начала стремительно угасать.

В XX веке до н. э. преемницей III династии Ура провозгласила себя I династия Исина; её правители продолжали использовать шумерский язык в официальных надписях, однако многие документы того времени составлялись на аккадском. Власть в Месопотамии захватывали семитоязычные амореи (сутии), не связанные с традиционными шумерскими элитами; в XVIII веке до н. э. Исин был захвачен аморейской Ларсой, а Ларса, в свою очередь — аморейским Вавилоном, который в правление Хаммурапи вновь объединил Месопотамию в рамках очередной державы. Правители Вавилонского царства издавали законы уже на аккадском языке, который (в форме вавилонских диалектов) стал основным для всей Южной Месопотамии — Шумера и Аккада. Главные центры шумерской письменной культуры сохранялись в городах одноимённой области — Ниппуре, Уре, Уруке и др.; там действовала особая система школ — эдубба (шум. «дом табличек»). В правление вавилонского царя Самсуилуны в Шумере вспыхнуло крупное восстание; ответные действия царя привели к разорению местных городов (включая Ур и Урук) и спаду шумерской культуры. Около того же времени в болотистых низовьях Тигра и Евфрата возникло Приморское царство, захватившее также многие города Шумера; последний стал ареной борьбы между Вавилоном и Приморьем, что приводило к дальнейшему разорению шумерских центров. Около 1722 года до н. э. приморский царь Илиман захватил Ниппур — главный центр шумерской письменности и культуры; после отвоевания Ниппура вавилонянами местная школа уже не смогла восстановить своего значения и шумерский окончательно превратился в мёртвый язык. Попытки возродить шумерскую школу в Вавилоне оказались безуспешны; и хотя многие последующие века шумерский в Вавилонии оставался языком религии и науки, он был мёртвым, и сами вавилоняне с каждым веком понимали его всё хуже. Начиная с 2-го тысячелетия до н. э. для всего населения Южной Месопотамии — потомков шумеров и аккадцев — историки используют новое название — «вавилоняне»; при этом самоназвание этих людей («черноголовые», акк. цальмат-каккадим) осталось прежним. Название области Шумер также сохранилось в надписях и широко использовалось в титулах последующих правителей Месопотамии — вплоть до персидского завоевания.

Шумерская литература составляет древнейший корпус литературных текстов в истории человечества. Большинство произведений было записано в эпоху III династии Ура, но восходит к сюжетам предшествующих эпох. Шумерские тексты разнообразны и включают сказания о богах и героях, гимны, заклинания, песни, плачи, любовную и свадебную лирику, сказки, пословицы и другие жанры.

Единого шумерского космогонического мифа не сформировалось. Представления о древнейших временах и сотворении людей передают разные сюжеты: «Энки и мировой порядок», «Энки и Нинмах», «Энки и Нинхурсаг», «Энки и Эриду», «Сотворение мотыги», «Энмеш и Энтен», «Овцы и Зёрна», шумерский «Миф о Потопе» и др. Представления о царстве мёртвых описывают мифы: «Нисхождение Инанны в нижний мир», «Энлиль и Нинлиль» и шумерская песнь «Гильгамеш и подземный мир». Из мифов, посвящённых другим богам, следует отметить мифы о детях Энлиля: боге луны Нанне (Сине) — «Путешествие Нанны в Ниппур», Нинурте — «Возвращение Нинурты в Ниппур», «Деяния и подвиги Нинурты» и богине любви и войны Инанне (Иштар) — «Миф об Инанне и Энки», «Инанна и Эбих», «Инанна и Шукаллетуда», «Инанна и Билулу» и уже упомянутый миф «Нисхождение Инанны в нижний мир». Серия мифов о супруге Инанны Думузи — «Думузи и Энкиду», «Путешествие Нанны в Ниппур», «Женитьба Думузи и Инанны», «Смерть Думузи», «Думузи и злые духи гала».

Среди героических сказаний особенно выделяется цикл мифов о легендарных правителях Урука — Лугальбанде, Энмеркаре и особенно — Гильгамеше, отдельные сказания о котором впоследствии были собраны вавилонскими жрецами в аккадский «Эпос о Гильгамеше».

Зиккурат в Уре, около Насирии, Ирак

В Южной Месопотамии мало деревьев и камня, поэтому первыми строительными материалами стали глина, песок, солома и тростник, которых в долинах рек можно было найти в достатке. Из смеси глины, песка и соломы делали сырцовые кирпичи, смесь песка, ила и жидкой глины служила раствором. Для быстрого строительства жилых построек использовался тростник. Хижины из тростникового плетня стали древнейшим видом жилищ в Шумере и строятся до сих пор (мудхифы)[18].

Основу архитектуры Южной Месопотамии составляют светские (дворцы) и религиозные (зиккураты) монументальные постройки и здания. Первые из дошедших до нас храмов относятся к 4—3-му тысячелетиям до н. э. Эти мощные культовые башни, называемые зиккуратами (ziggurat — святая гора), были квадратными и напоминали ступенчатую пирамиду. Ступени соединялись лестницами, по краю стены шёл ведущий к храму пандус. Стены окрашивались в чёрный (асфальт), белый (известь) и красный (кирпич) цвета.

Конструктивной особенностью монументального зодчества было идущее от 4-го тысячелетия до н. э. применение искусственно возведённых платформ, что объясняется, возможно, необходимостью изолировать здание от сырости почвы, увлажняемой разливами, и вместе с тем, вероятно, желанием сделать здание видимым со всех сторон. Другой характерной чертой, основанной на столь же древней традиции, была ломаная линия стены, образуемая выступами. Окна, когда они делались, помещались в верхней части стены и имели вид узких щелей. Здания освещались также через дверной проём и отверстие в крыше. Покрытия в основном были плоские, но известен был и свод.

Обнаруженные раскопками на юге Шумера жилые здания имели внутренний открытый двор, вокруг которого группировались крытые помещения. Эта планировка, соответствовавшая климатическим условиям страны, легла в основу и дворцовых построек южного Двуречья. В северной части Шумера обнаружены дома, которые вместо открытого двора имели центральную комнату с перекрытием[19].

Хотя шумеры оставили после себя огромное количество произведений искусства, самого этого понятия в их культуре, как и во всех народах периода до Древней Греции, не существовало, поскольку все предметы искусства имели определённые функции: мемориальную, культовую и прагматическую. Прагматическая функция состояла в демонстрации высокого социального статуса обладателя вещи, например, печати, культовая означала участие изделия в религиозных обрядах, а мемориальная функция означала, что изделие должно было напоминать потомкам об их предках, призывать чтить их деяния, приносить им жертвы и т. д. Эстетической функции у шумерских изделий не существовало[20].

Бог Энки (Эа)

Шумеры поклонялись многочисленным богам, каждые из которых имели собственные святилища в тех или иных городах. Боги делились на небесных и хтонических; некоторые из них поочерёдно пребывали в двух мирах (ср. Умирающее божество). Изначально многие шумерские боги не имели конкретной «специализации», а лишь являлись покровителями того или иного «нома», города; со временем стал складываться единый шумерский пантеон в котором разным богам приписывались отдельные функции. Шумерские боги впоследствии отождествлялись с аккадскими; как следствие часто говорят о единой шумеро-аккадской мифологии. Несмотря на попытки унификации в период III династии Ура, полностью единой шумерской мифологической канвы не сложилось, происхождение мира по-разному описывается в разных местных традициях.

К древнейшим шумерским богам относился бог воды и мудрости Энки, следы культа которого фиксируются в Эреду ещё в убейдское время. В ранних мифах Энки выступал творцом мира, в дальнейшем — наставником первых людей, прибывших с Дильмуна. Энки предупредил Зиусудру о надвигающемся Всемирном Потопе и научил его как построить ковчег. Наиболее архаичным женским божеством в Шумере была так называемая «Богиня-мать», выступавшая под разными именами: Ки (шум. «земля»), Нинмах (шум. «Великая госпожа»), Дингирмах (шум. «Великая богиня»), Нинхурсаг (шум. «Владычица лесистой горы») и др.; она олицетворяла прежде всего производительные силы земли, её образ восходит к древнейшим верованиям Ближнего Востока. Противоположностью земле было небо, олицетворяемое богом Аном (шум. «небо»); в историческое время это было высшее пассивное божество, верховный судья, космоустроитель и «отец богов». Основным деятельным богом в мире людей и главным шумерским божеством в целом считался Энлиль (шум. «владыка дуновения») — бог ветра, сын Ана; его главное святилище Экур находилось в священном городе Ниппуре. Важнейшим женским божеством, воспринявшим часть функций богини-матери была Инанна, главным городом которой был Урук. Ур был городом лунного бога Нанны или Зуэ́на (шум. «владыка знаний»), Ларса — городом бога солнца Уту (шум. «солнце»). Ряд богов со приобрели ярко выраженные военные функции (боги-воители): Нинурта, Нингирсу, Забаба, Тишпак и др. Особую группу составляли хтонические божества: Эрешкигаль (владычица царства мёртвых), Ниназу (сын Эрешкигаль), Нингишзида и другие. Кроме того, в каждом «номе» сохранялся свой пантеон; например лагашский пантеон включал таких чисто локальных божеств как Нингирсу, Нанше и других. Помимо богов, шумеры верили в многочисленных духов и демонов — как охранительных, так и губительных.

Богам приносили жертвы — обычно продуктами, кровью жертвенных животных и т. д. Жертва совершались перед изображением божества — статуей (идолам), располагавшейся внутри храма на особом постаменте, троне. Месопотамские храмы имели типичный трехчастный план и стены с контрфорсами. Шумеры считали, что боги создали людей из глины для служения себе, наделив людей разумом, но утаив от них бессмертие.

Большинство исследований по шумерской проблеме лежат в области лингвистики и касаются поиска родственных связей шумерского языка. В течение XX и начала XXI века выдвигались разные гипотезы, связывавшие шумерский с подавляющим большинством языков Евразии, ни одна из которых не стала общепринятой; к числу новейших относится предположение об отдалённом родстве с енисейскими языками. Исследования осложняются двойным искажением шумерского языка: современные исследователи дешифровали через совершенно чуждый шумерскому аккадский язык, тоже мёртвый и, в свою очередь, реконструируемый. На сегодняшний день шумерский остаётся изолированным языком.

В 1930-е годы Э. А. Шпейзер выдвинул гипотезу о нешумерском происхождении ряда древнейших месопотамских топонимов; в 1940-е годы эти идеи развил Б. Лансбергер. Исследователи предположили, что в древнейшие времена в Южной Месопотамии обитало некое население, из языка которого шумеры заимствовали ряд топонимов, гидронимов и «культурные термины» (в частности, названия профессий): baḫar «горшечник», tibira «кузнец», zulum «финик» и т. д.; этот исчезнувший язык получил название протоевфратского. Заимствование культурных терминов из протоевфратского лишало шумеров статуса создателей цивилизации; наоборот, предки шумеров представлялись примитивными аборигенами тростниковых болот Южной Месопотамии, которые подверглись мощному культурному влиянию неизвестных соседей и лишь спустя какое-то время получили преобладание в тех землях. Впоследствии И. Гельб и И. М. Дьяконов реконструировали ещё один пласт ранней нешумерской лексики, получивший название прототигридского или «бананового»: структура его слов (Инанна, Хувава, Бунене и др.) напоминала англ. banana. Появилась также гипотеза индоевропейского субстрата. В трудах XX века древнейшее население Месопотамии условно именовалось субареями.

Ещё в первой половине XX века критики субстратных гипотез указывали на то, что применительно к лексике «нешумерский» не обязательно означает «дошумерский»; впоследствии также были предложены альтернативные трактовки, возводящие этимологию «дошумерской» лексики к известным языковым группам (в частности, семитской); указывалось также на невозможность надёжных субстратных реконструкций на существующем уровне знаний о шумерском языке.

Долгое время (начиная с работ Ч. Т. Беке) было принято считать, что море покрывало всю Южную Месопотамию вплоть до района современной Самарры, и что заселение этой области происходило лишь в процессе постепенного отступления вод Персидского залива[21]. Открытые Э. де Сарзеком и другими исследователями шумерские (раннединастические) находки оказались на тот момент древнейшими в Южной Месопотамии, на основании чего делался вывод о шумерах как первых обитателях тех мест, заселявших разбросанные острова среди отступающих вод залива. Находки демонстрировали развитый облик шумерской цивилизации, что должно было предполагать пришлый характер шумерского населения, наличия у него некоей прародины, откуда цивилизация была принесена в уже «готовом» виде. В 1920-е годы Л. Вулли открыл в Южной Месопотамии более раннюю («допотопную») культуру Убейда, но её облик был гораздо архаичнее раннединастических находок Шумера, что питало предположения о нешумерской принадлежности носителей этой традиции. Между тем, раскопки германской экспедиции позволили выявить ещё одну доисторическую фазу — урукскую, связывавшую две эпохи — Убейд и РД; её наступление сопровождалось значительными изменениями в материальной культуре Убейда, что могло свидетельствовать о приходе некоего нового населения. С открытием в урукских слоях древнейших образцов условно шумерской письменности, этим новым населением обычно стали считать шумеров. Так возникла традиционная точка зрения о прибытии шумеров откуда-то извне в самом начале урукского периода. В первой половине XX века исследователи искали «шумерскую прародину» в Аравии (У. К. Лофтус), Эламе (Г. Франкфорт, Э. Перкинс), Индии (связывали с Хараппской цивилизацией) и т. д.; ни одна из этих точек зрения не получила надёжного фактического обоснования.

В середине XX века вышли работы геологов Дж. М. Лиса и Н. Л. Фолкена (1952), опровергшие теорию о первоначальном затоплении Южной Месопотамии. В 1960 году Джоан Оутс, обобщив большой археологический материал, показала последовательность трансформации материальной культуры при переходе от Убейда к Уруку и поставила под сомнение связь начала урукского периода с прибытием шумеров. Во второй половине XX века была выделена особая переходная фаза между Убейдом и Уруком (Убейд 5), ещё более смягчавшая картину перехода от одной фазы к другой. В итоге, к концу XX века среди археологов возобладала точка зрения об относительно плавной эволюции материальной культуры Южной Месопотамии и о том, что среди древнейшего — убейдского населения Южной Месопотамии уже могли быть протошумерские элементы. При этом вопрос о более раннем, аборигенном (доубейдском) населении Южной Месопотамии остаётся открытым: раскопкам там препятствуют колоссальный по мощности слой речных наносов и высокий уровень грунтовых вод. Некоторые, преимущественно спекулятивные предположения отталкиваются от геологических данных, которые указывают на существование в плейстоценовую эпоху гигантского оазиса на месте современного Персидского залива, впоследствии затопленного; предполагается, что он мог быть древнейшим очагом населения в регионе и посредником в миграций ранних групп населения там на заре истории. К пережиткам воспоминаний об этом оазисе иногда относят шумерские легенды о «потерянном рае» — Дильмуне, фигурирующем как прародина человечества (и шумеров в частности); Дильмун известен также в источниках исторического времени, где отождествляется с Бахрейном, однако месопотамские находки там моложе, чем в самой Месопотамии. Тем не менее, известные на сегодняшний день древнейшие артефакты с территории Шумера не обнаруживают надёжной связи с другими прибрежными культурами прибрежных районов Персидского залива — Восточной Аравии и соответствующей части Ирана.