Metallica (альбом)

Видеоклипы
«Enter Sandman» (1991)
«The Unforgiven» (1991)
«Nothing Else Matters» (1992)
«Wherever I May Roam» (1992)
«Sad but True» (1993)

До записи альбома Metallica музыка группы в основном сочинялась фронтменом Джеймсом Хэтфилдом и барабанщиком Ларсом Ульрихом, причём Хэтфилд отвечал также за написание текстов[36]. Дуэт часто работал над новым материалом в доме Ульриха в Беркли (Калифорния)[37]. Однако на этот раз концепции и идеи нескольких песен были придуманы другими членами группы — соло-гитаристом Кирком Хэмметтом и басистом Джейсоном Ньюстедом[38]. Так, Ньюстед сочинил основной рифф композиции «My Friend of Misery», изначально задумывавшейся как инструментальный трек по образцу тех, что были в каждом предыдущем альбоме Metallica[39]. Идеи некоторых песен возникли во время турне Damaged Justice Tour, и за два месяца в середине 1990 года весь материал был написан[40]. Менеджер группы Клифф Бернштейн вспоминал: «Им нужно было принять какое-то смелое и нестандартное решение насчёт записи нового альбома», соглашаясь с мнением своего коллеги, Питера Менша, что с этим альбомом Metallica должна была добиться мировой популярности[41]. Музыканты высоко оценивали спродюсированный Бобом Роком в 1989 году альбом Dr. Feelgood группы Mötley Crüe, поэтому решили пригласить для работы над своей новой пластинкой именно его[комм. 6][43]. Почти все альбомы, в создании которых принимал участие Рок, становились «платиновыми», и впоследствии Хэтфилд так объяснил выбор группы: «В общем, если вы послушаете, что он записывал ранее, то поймете, что всё звучит великолепно, даже когда песни ниже среднего, а о группах и говорить не хочется»[9]. Первоначально музыканты относились к своему новому продюсеру настороженно; они со скепсисом встречали его идеи[44][45] и игнорировали его замечания[46], однако по ходу записи изменили своё мнение[47]. Ульрих объяснял: «Мы чувствовали, что наш лучший диск ещё впереди, и Боб Рок может помочь нам записать его»[43][48]. В интервью 2007 года он же говорил: «От Боба нам был нужен хороший микс. Мы хотели добиться мощного звучания в нижнем регистре, и не важно, звучит ли эта песня на диске Bon Jovi, The Cult или Metallica. Звук есть звук, и нам он был нужен»[49]. При этом, пригласив Рока, музыканты всё же предупредили своего предыдущего продюсера, Флемминга Расмуссена, чтобы он был наготове в первые дни записи, на тот случай, если Рок всё-таки им не подойдет[50].

Джеймс Хэтфилд: «Я не возлагал больших надежд на этот альбом, как Ларс. Я знал, что в нём много хороших песен… лучше, чем наши другие записи. Это были наши лучшие песни и они вошли в этот альбом».[51]

После турне в поддержку альбома …And Justice for All музыканты решили попытаться написать более простые песни по сравнению с тем, что сочиняли раньше[52][53]. Впоследствии Хэтфилд вспоминал «Думаю, после прослушивания „Justice“ стало очевидно, что нам нужно куда-то двигаться. […] Просто там точно можно было сказать, кто был продюсером, кто его микшировал […]. Барабаны слишком громкие, рёв гитар… Только я и Ларс»[54]. В период с августа по октябрь 1990 года были записаны демоверсии пяти композиций: «Enter Sandman», «The Unforgiven», «Nothing Else Matters», «Wherever I May Roam» и «Sad but True»[55][56]. Ведущий сингл пластинки, «Enter Sandman», стал первой песней, для которой была написана музыка, и последней, которая получила текст[57][49]. В октябре 1990 года Metallica начала запись альбома на студии One on One Recording в Лос-Анджелесе[58]; кроме того, музыканты неделю работали на студии Little Mountain Sound Studios в Ванкувере[59][60]. Хэтфилд так прокомментировал запись: «Больше всего нам хотелось ощущения живого звука. В прошлом мы с Ларсом выстраивали ритм-партии без участия Кирка и Джейсона. На этот раз я хотел попробовать сыграть в студии целой группой. Это раскрепощает, и вы лучше чувствуете друг друга»[61]. По словам Хэмметта, во время работы над альбомом он использовал предусилитель фирмы Bradshaw для низких и средних частот и два Marshall для высоких: «Мы немного обрабатывали звук эквалайзерами на пульте, и получилось отлично. Я использовал две гитары ESP стратовского стиля с звукоснимателями EMG и одну Les Paul модели Deluxe 89', также с EMG»[61][62]. В том же интервью Хэтфилд рассказывал: «Мы попробовали кучу усилков, но я пришёл к тому же Mesa Boogie Mark II Simul Class, что использовал на последних трёх альбомах. Моей основной гитарой была ESP Explorer с EMG, но я также использовал Telecaster, Gretsch White Falcon с тремоло Bigsby и 12-струнный Guild»[61][62]. В то время как многие метал-группы на протяжении долгих лет прибегали к другим гитарным настройкам для достижения более тяжёлого звучания, Metallica, в основном, записывались в стандартном строе E — единственным исключением стала песня «The Thing That Should Not Be» с альбома Master Of Puppets. Во время записи альбома Рок предложил музыкантам понизить строй в двух композициях — «Sad but True» и «The God That Failed» — до D и Eb соответственно, продемонстрировав, что то же самое было сделано в понравившемся им альбоме Mötley Crüe Dr. Feelgood[комм. 7][49].

Поскольку Рок продюсировал альбом Metallica впервые, он пытался сподвигнуть группу на поиск новых подходов для записи материала; так, он попросил музыкантов записывать песни совместно, а не по отдельности в изолированных помещениях[63][64]. Рок также предложил записывать треки вживую и попросил Хэтфилда использовать более гармонический вокал по сравнению с предыдущим альбомом[комм. 8][65][66]. Рок полагал, что процесс продюсирования будет «гладким», но во взаимодействии с музыкантами возникли трудности, что выразилось в частых и оживлённых спорах с ними по поводу отдельных аспектов пластинки[67][68]. Так, Рок добивался от Хэтфилда более качественных текстов и в целом был разочарован работой с группой[69][49][70]. Поскольку музыканты были перфекционистами[71][72], Рок настаивал, чтобы они записывали столько дублей, сколько было необходимо, чтобы получить звук, который они хотели[36][53]. Продюсер вспоминал: «Мы заходили настолько далеко, насколько могли. Мы потратили недели на запись ударных»[73][комм. 9]. Одержимость музыкантов работой стала главной причиной длительного процесса записи, которая вместе с микшированием заняла у группы девять месяцев (6 октября 1990 — 16 июня 1991)[12]. Альбом был ремикширован не менее трёх раз и обошёлся в миллион долларов (финальный микс был завершён, только когда начали поджимать сроки мастеринга)[75][76]. Сложный процесс продюсирования совпал с разводами Ульриха, Хэмметта и Ньюстеда с их жёнами; по словам Хэмметта, это повлияло на их игру, потому что они пытались вложить чувство вины и неудачи в музыку, чтобы «извлечь из этого какую-то пользу»[комм. 10][77]. Во время записи последней песни альбома, «The Struggle Within», Хэтфилд потерял голос[78]. Однако благодаря урокам с церковнослужителем фронтмен восстановил вокал на прежнем уровне. «Он вернул мне уверенность в себе» — вспоминал музыкант[79].

Боб Рок изменил привычный подход группы к записи материала — он всячески поощрял эксперименты, расширив представление музыкантов о себе как о группе и о том, чего они могут достичь[9][45]. Этот процесс стоил продюсеру стольких нервов, что он на какое-то время зарёкся работать с Metallica[комм. 11][70][80]. Ульрих вспоминал, что они не общались с Роком больше года после записи: «Мне никогда так тяжело не давалась запись альбома. Поэтому после того, как мы закончили „Чёрный альбом“, я не хотел его больше видеть»[81][72]. О накалённых отношениях между группой и продюсером рассказывается в «A Year and a Half in the Life of Metallica» и «Classic Albums: Metallica» — фильмах, посвящённых изматывающей студийной работе, которая привела к появлению альбома[36][82]. Несмотря на противоречия между музыкантами и Роком, они вновь сотрудничали с этим продюсером при выпуске трёх следующих альбомов — Load (1996), ReLoad (1997) и St. Anger (2003)[70]. Хотя позднее сами музыканты высоко оценивали вклад продюсера в их запись[комм. 12][84], после выпуска St. Anger фанатами группы была сочинена петиция, в которой от музыкантов требовали отказаться от дальнейшего сотрудничества с Роком и которую подписали более 1500 человек. Авторы петиции утверждали, что он слишком сильно влияет на звук и музыкальное направление коллектива[85]. Впоследствии Рок заявил, что петиция показалась обидной его детям, не понимавшим обстоятельств, при которых она появилась: «Иногда даже с отличным тренером команда продолжает проигрывать. Нужен приток свежей крови»[85]. «Все 12 песен — наши. Они были написаны ещё до того, как мы пригласили продюсера, но Боб очень помог нам выстроить весь звук. Все стали охотнее вносить собственные идеи. Сильная сторона Рока была в том, что он мог выжать из нас хорошее исполнение, особенно вокал», — подчёркивал Ульрих[45].

Во время работы над пластинкой продюсер часто предлагал музыкантам уменьшать темп песен — за счёт более медленной скорости исполнения группа расширяла свой музыкальный и выразительный диапазон[комм. 13][86]. Звучание альбома ознаменовало переход Metallica от трэш-метала — стиля их четырёх предыдущих студийных альбомов — к более коммерческому хэви-металу, однако всё ещё сохраняло некоторые признаки трэша[40][87][88][89][90]. Многие музыкальные эксперты считают, что альбом стал переломным на пути от зачастую монументальных композиций предыдущих пластинок к более медленному, раскрепощённому стилю поздних дисков группы, где «старая» и «новая» Metallica отличаются друг от друга[49][91][77][92]. По настоянию Рока были добавлены инструменты, обычно не используемые хэви-металлическими командами, такие как виолончели в «The Unforgiven» и оркестровая партия в «Nothing Else Matters»[40]. Было также усилено звучание бас-гитары, которую было почти не слышно на предыдущем диске коллектива — …And Justice for All[65]. По словам басиста Ньюстеда, он пытался создать при помощи своего инструмента «настоящую ритм-секцию, а не одномерный звук»[61]. Ульрих, в свою очередь, отмечал, что как ударник старался избежать «прогрессивных „пиртсианских“ парадидлов, которые стало слишком скучно исполнять на концертах», и использовал в качестве основного звука технику, схожую со стилем Чарли Уоттса из The Rolling Stones и Фила Радда из AC/DC[65][88].

В этот раз группа использовала более простой подход к созданию материала, отчасти из-за того, что музыканты считали записанные для …And Justice for All песни слишком длинными и сложными[49][93]. По словам Хэтфилда, ротация на радио не была главной целью сочинения коротких песен, но поскольку музыканты чувствовали, что «уже заездили формат более длинных песен до смерти», они посчитали перспективным перейти на исполнение песен всего с парой риффов, «способных донести мысль за пару минут»[61]. Ульрих рассказывал о неуверенности, которую группа испытывала в музыкальном плане: «Мы ощущали себя некомпетентными как музыканты и как авторы песен, и оттого в период „Master of Puppets“ и „Justice“ бросались в крайности, чтобы доказать свои способности. „Мы запишем всё это странное дерьмо, чтобы доказать, какие мы способные музыканты и поэты“»[40]. Хэтфилд добавлял, что не хотел повторяться и всё время делать одно и то же: «Если сидеть [в студии] и переживать, понравится ли людям альбом, принуждая себя сочинять в определённом стиле, — выходит, что пишешь для кого-то другого. Все мы разные. Если бы все были одинаковыми, это было бы чертовски скучно»[40]. «В хэви-метале всё стало чересчур преувеличенным. „Чёрный альбом“ стал как бы призывом: „Стойте! Давайте упростим эту туфту и вернёмся к чему-то более осязаемому“» — пояснял ударник[94].

Тексты на альбоме были более личными и рефлексивными по своему характеру, нежели на предыдущих дисках Metallica[комм. 14][96][97]; по словам Рока, Хэтфилд (автор всех песен альбома) стал более уверен в себе, в качестве источников вдохновения ориентируясь на Боба Дилана, Боба Марли и Джона Леннона[70]. Тематика песен стала более интроспективной и личной в сравнении с предыдущими пластинками[98]; впоследствии фронтмен вспоминал: «В какой-то момент писать тексты в духе „…Justice“ стало слишком легко. Это слишком просто — посмотрел телевизор и написал грёбаную песню про то, что увидел. Писать о своих чувствах намного труднее, чем про политику […]»[45]. Сам музыкант почти никогда не объяснял содержание своих текстов: это либо делал Ульрих, либо фанатам приходилось искать интерпретации самостоятельно[комм. 15][96]. Ударник вспоминал, что Хэтфилд несколько раз писал текст буквально за пять минут до того, как его спеть; «он сначала пишет мелодию, затем подставляет текст в соответствии со слогами» — пояснял музыкант[99]. В свою очередь, Хэтфилд отмечал:

(аудио)
	«Enter Sandman»
	Ларс Ульрих: «Это наипростейшая песня из всех, что мы когда-либо писали. Если внимательно послушать, то окажется, что там всего один рифф. То есть вся песня построена вокруг одного риффа, что для песни Metallica просто невероятно!»[101]. По словам Хэмметта рифф был вдохновлён звучанием альбома Louder Than Love группы Soundgarden[102].
Помощь по воспроизведению

(аудио)
	«The Unforgiven»
	По слухам, мелодия «The Unforgiven» содержит семпл из композиции «The Showdown» Эннио Морриконе, прозвучавшей в фильме «На несколько долларов больше». Текст песни посвящён борьбе человека с усилиями противостоящих ему[103].
Помощь по воспроизведению

• «Enter Sandman» начинается «зловещим» медиаторным проигрышем, напоминающим «Harvester of Sorrow», после чего переходит в «невероятно простой, но удивительно виртуозный рифф», сочинённый Хэмметтом[20]. Мелодия трека строится вокруг этого риффа, наряду с цикличным припевом и сочетанием аккордов «E» и «F»[20]. В середине песни звучит соло с эффектом «wah-wah», после чего Хэтфилд произносит ночную молитву, которую повторяет детский голос. Крис Ингэм назвал это мастерским ходом, так как он «создаёт некую задержку перед ударным возвращением в последний припев»[104]. Писатель также охарактеризовал текст записи как «возвращение к корням, более, чем у любой другой песни, написанной после „Kill 'Em All“»[101]. В «Enter Sandman» идёт речь о персонаже фольклора — Песочном человеке, который, согласно поверьям, сыплет заигравшимся допоздна детям в глаза волшебный песок, заставляя их засыпать[105]. Крис Тру из AllMusic отмечал, что содержание песни отсылает к «кошмарам и всему, что с ними связано»[106].
• «Sad but True» была записана в пониженном гитарном строе с наложением нескольких отдельных гитарных дорожек, за счёт чего риффы приобрели «поистине оглушительное звучание»[107]. Структура песни напоминает диалог автора со своими внутренними демонами — Хэтфилд выпускает наружу «личные страхи и зависти, всё, что ощущает ежедневно каждый человек»[108]. Сам музыкант так рассказал о содержании композиции: «Когда другие творят зло, насилие, причиняют боль, спроси себя: „А сам-то я сильно от них отличаюсь? Я — нет.“»[108] Песня была очень благосклонно принята старыми фанатами группы; по их мнению, Metallica продемонстрировала, что несмотря на потерю в скорости, она всё ещё оставалась тяжёлой[107].
• «Holier Than Thou» выстроена на напряжённом, интенсивном риффе и по своему звучанию виртуозно балансирует между роком и металом, по скорости заметно опережая две предыдущие композиции[107][109]. По мнению Ингэма, по своему звуку это самый «традиционный для группы» трек на альбоме[109]. Текст песни посвящён людям, которые крутятся вокруг рок-звёзд, и жизни музыкантов между концертами[14]. По словам Хэтфилда, Рок счёл его содержание чересчур откровенным: «Когда я принёс текст к „Holier Than Thou“, Боб сказал: „Это про меня, что ли?“. У него прям паранойя началась. Но это про типичные такие рок-тусы, и как оно там происходит… Как туда просочиться, называя всякие громкие имена и прочую ерунду»[110].

Промофотография группы периода выхода альбома, через несколько лет группа кардинально сменит имидж[34]

• «The Unforgiven» была полностью выстроена вокруг вокальной линии. По настоянию Рока, Хэтфилд впервые использовал более мягкий и глубокий вокал[107]; согласно плану продюсера, музыканты должны были отнестись к его голосу как к инструменту[111]. По мнению Ингэма, «песня свидетельствует, что Metallica стала сложным и зрелым коллективом — от гитарного „рубилова“ как символа повседневной рутины до строчек, выражающих крушение надежд»[111]. Сам Хэтфилд так отзывался о композиции: «The Unforgiven — о парне, который никогда не пользовался никакими преимуществами, пропускал все шансы»[111]. «Она о том, что многие люди просто проживают свою жизнь, не проявляя никакой инициативы. Многие просто следуют по следам других» — добавлял Ульрих[112]. В этой песне, как и в «Nothing Else Matters», Хэтфилд подражал «угрюмому» вокальному стилю Криса Айзека, который привлёк его внимание хитом «Wicked Game». Вдохновившись им, музыкант попросил Рока помочь ему добиться схожего результата[49].
• «Wherever I May Roam» повествует о гастрольной жизни и прославляет связь между музыкантами и фанатами, которые следуют за группой во время турне[113]. Хэтфилд поёт о «скитальце, кочевнике, бродяге», несущем бремя вечных странствий[114]. По словам Ингэма, в песне отсутствуют классические темы, характерные для предыдущих дисков коллектива — «сумасшествие, смерти, войны, коррупция, ложь», — в ней нет ничего про «тёмные силы и негатив». Тем самым Metallica, осознанно или нет, окончательно сорвала ярлык экстремальной или андеграундной команды; как и любая группа, они теперь поют о том, что такое быть рок-н-ролльной группой вообще, «а не просто какими-то громкими и страшными хэви-метал-монстрами»[113]. Характерное «восточное» вступление композиции было сыграно Хэтфилдом на электроситаре, в свою очередь Ньюстед использовал 12-струнную бас-гитару, «которая звучала словно перкуссия»[115][116]. Видеоклип для песни был смонтирован из типичных кадров, снятых во время гастрольного тура[113].
• «Don’t Tread on Me» начинается мелодией «America» из мюзикла «Вестсайдская история»[117]. В основе песни лежит хроматическая прогрессия. Гитарное соло звучит на фоне одной из немногочисленных сложных секций альбома[118]. Текст песни стал предметом многочисленных споров, так как она была выпущена на фоне начинавшейся Войны в Персидском Заливе; некоторые сочли её патриотической, другие заявляли, что она — антивоенная[114][119]. Сам Хэтфилд так прокомментировал её содержание: «Когда война началась, мы не были ни на чьей стороне. Просто люди увидели в песне слово „война“ и рехнулись. Нам все советовали снять видео в стиле „Give Peace a Chance“»[комм. 16][119]. В свою очередь, Хэмметт отмечал: «Многие интерпретировали её как провоенную песню — типа „ура, покажем всем!“ Это, конечно, колоссальное заблуждение»[120]. Название композиции — слоган американского боевого подразделения «Ополченцы округа Калпепер», на флаге которых был выведен девиз «Свобода или смерть»[114].
• «Through the Never» представляет собой рассуждения автора на тему: кто я, что я здесь делаю, есть ли кто-то ещё в бескрайних просторах космоса? По мнению Ингэма, это был самый философский текст Хэтфилда на тот момент, «понятно, что в душе автора живут какие-то вопросы духовности, очевидно, что надежда на спасение у него конфликтует с рациональным сознанием атеиста»[14]. В музыкальном плане композиция имеет умеренно быстрый, «но не трэшевый рифф», который начинается с самого начала мелодии. Джоэл Макайвер назвал именно её самой типичной, в сравнении с предыдущим творчеством Metallica, песней на альбоме, при этом отметив, что его предположение «весьма относительно, так как весь альбом — попытка отойти от прежнего стиля»[118].

(аудио)
	«Nothing Else Matters»
	Джоэл Макайвер: «Эту песню можно любить или ненавидеть, но нельзя не согласиться с тем, что она бесповоротно изменила текстуру альбома, наполнив его более мрачной и вдумчивой атмосферой, нежели та, что была передана „Enter Sandman“»[121].
Помощь по воспроизведению

(аудио)
	«Sad but True»
	Мелодию композиции описывали как «медленную, но безжалостно тяжёлую», критики называли её «Кашмиром 1990-х». Эта песня — «попытка группы, которая была известна своей тяжестью благодаря скорости, замедлить темп, но увеличить мощь»[122].
Помощь по воспроизведению

• Центральная баллада альбома, «Nothing Else Matters», представляет собой медленную песню с яркими акустическими переборами[118]. В этой композиции музыканты впервые обратились к оркестровой аранжировке (за которую отвечал дирижёр Майкл Кэймен), также добавив вокальные гармонии и игру на открытых струнах во вступлении[123][124]. По словам Хэтфилда, группа хотела написать нетипичную для Metallica балладу: «Мы хотели сделать более вокальную песню. Мне кажется струнные в ней мегакрутые»[125]. Гитарист признавался, что во время написания слов к песне, когда группа была с гастролями в Канаде, он находился в душевном смятении и был очень уязвим («я написал её в одиночестве»). Музыкант очень скучал по своей подруге и посвятил песню ей[126][80]; начало песни — переборы на открытых 1, 2, 3 и 6 струнах — он сочинил разговаривая с ней по телефону[127], из-за чего мог играть на гитаре только одной рукой[128]. Впоследствии рецензент портала AllMusic Крис Тру заявил, что «самым захватывающим моментом является то, что Metallica выпустила медленную песню, которая не была посвящена смерти или печали, одиночеству или самоубийству. Это песня о том, как найти своё истинное призвание и придерживаться его[129]». Сперва Хэтфилд не хотел показывать песню другим музыкантам, так как считал, что она не соответствует стилю «Металлики»[49], а её текст он счёл слишком личным[130]. Однако, услышав её, остальные его переубедили[131].
• «Of Wolf & Man» отражает мир глазами оборотня — «Луна ярко светит на звёздном небе / Воздух холоден, как сталь»[121]. Хэтфилд говорил: «Мне нравится животное начало и в людях, и в природе. Иногда просто оглядываешься и видишь, сколько разного наделал человек. Я не понимаю, зачем нам столько всего? „Of Wolf & Man“ — об основах, о смысле жизни. Песня рассказывает о сходстве человека и волка, а сходства там есть большие»[132]. В тексте заметен возрастающий интерес музыканта к охоте, которой он увлёкся после изматывающего тура Damaged Justice Tour[77]. Регулярно выезжая вместе со своим другом Тедом Ньюджентом в лес, Хэтфилд отразил в песне свою радость от процесса и желание простой, «корневой» жизни[132]. Ингэм отмечал, что в музыкальном плане «это явно возвращение во времена „Ride the Lightning“», так как структура песни «выстроена почти так же, как у „Creeping Death“»[132].
• По словам Макайвера, «The God That Failed» — «одна из тех композиций, которая не выделяется на фоне альбома, но делает его узнаваемым»[121]. У Рока ушла неделя на то, чтобы создать в студии атмосферу, в которой Хэтфилд мог бы выразить всё то тёмное из глубины души, что отразилось в меланхоличном содержании[133]. В тексте, глубоко личном для музыканта, он обрушивается на организованную религию. Мать Хэтфилда умерла от рака, когда ему было 17 лет. Он всегда утверждал, что если бы она не была такой преданной научной христианкой и принимала бы лекарства, то излечилась бы от болезни. Интерпретируя содержание песни, Ингэм отмечал, что строчки «Он жрёт, он растёт, он всё, что ты знаешь, затмит» — не только о промывке мозгов слепой верой, но также о физическом распространении болезни — недиагностированном раке[134].

• «My Friend of Misery» начинается басовыми переборами Ньюстеда, которые сменяются сложным многослойным риффом, хорошо передающим язвительную текстовую составляющую — ложное превосходство лицемеров[121][135]. В песне поётся о неком неизвестном персонаже, «утверждающем, что уныние и депрессию надо ценить, а не избегать их»[121]. «Это песня о людях, которые берут на себя ответственность, но обнаруживают, что те, за кого они борются, их совсем не поддерживают» — отмечал впоследствии Ульрих[135]. Позднее выяснилось, что басовое выступление изначально должно было длиться несколько минут (так как это была первая песня, которую Ньюстеду доверили развить самостоятельно с момента присоединения к группе)[135], однако в итоге бо́льшая его часть была вырезана. Тем не менее, впоследствии музыкант неоднократно исполнял удалённое из композиции соло на последующих концертах во время гастролей в поддержку «Чёрного альбома»[10].
• По мнению Ингэма, «The Struggle Within» «фокусируется на отрицательных чертах других, определённых людей, или даже на слабости человеческого духа вообще»[96]. Писатель подчёркивал — «надо понимать, что Хэтфилд ненавидит нытиков и жалобщиков. Песни вроде „Sad but True“, „The Unforgiven“, „Holier Than Thou“ имеют дело с негативным мировоззрением, которое в конце концов оказывает негативное влияние на весь мир в целом. По мнению Ингэма, Хэтфилд, как и большинство его консервативных слушателей, придерживается мачистского, сильного подхода в жизни (что отражается во многих текстах фронтмена „Металлики“, к примеру: „Don’t Tread on Me“, „Of Wolf & Man“)»[96]. Хотя он также признавал, что в этой композиции автор вполне «мог затрагивать недостатки своей натуры — в момент экзорцизма»[96].

Обложка и название

Гадсденовский флаг Соединённых Штатов

Участники группы долго спорили о названии альбома; музыканты хотели назвать его Five (с англ. — «Пятый») или использовать название одной из песен, но в конечном счёте выбрали эпоним, потому что «хотели простого названия»[61][136] — их целью было минимизировать роль обложки, чтобы основное внимание досталось содержанию[137]. На обложке альбома изображён логотип группы, расположенный под углом в левой верхней её части, а также свёрнутая змея, взятая из Гадсденовского флага — в нижней правой. Обе эмблемы тёмно-серые, за счёт чего сливаются с чёрным фоном, из-за которого пластинка получила прозвище «Чёрный альбом» (англ. The Black Album). Эти символы также фигурируют на задней части обложки[36]. Девиз на Гадсденовском флаге гласит «Не наступай на меня» (англ. «Don't Tread on Me»). Позднее, во время гражданской войны, подобные флаги были приняты многими конфедеративными армиями; такое же название получила и одна из песен альбома. Сложенный буклет без страниц содержит фотографию лиц музыкантов на чёрном фоне[136]. Тексты песен и примечания напечатаны на сером фоне.

Идея минимизировать изображение на обложке, предельно её упростив, принадлежала Ульриху. Она возникла в начале процесса записи как протест против типичных, «мультяшных» металлических образов, характерных для этого жанра. Барабанщик просматривал «типичный красочный хэви-металлический журнал» и обратил внимание, насколько похоже выглядят изображения на альбомах — «все эти мультяшные персонажи, вся эта сталь, кровь и кишки». В этот момент он понял, что Metallica должна сделать что-то принципиально иное: «Чем дальше мы уйдём от этого, тем лучше». Получившаяся полностью чёрной обложка представляла собой некий манифест, который лаконично выразил Хэтфилд: «Вот вам чёрный конверт, чёрный логотип, идите на хрен»[136].

Обложка Metallica напоминает альбом Smell the Glove группы Spinal Tap[72], на который музыканты шутя ссылаются в документальном фильме «Полтора года в жизни „Металлики“». Участники Spinal Tap также фигурируют в ленте и напрямую спрашивают Metallica об этом сходстве в юмористическом ключе: «Представители „Металлики“, откуда пришла идея сделать полностью чёрный альбом?» Пока Хэмметт демонстративно прокашливается, гитарист Найджел Тафнел высказывает предположение, что это «какой-то тайный левацкий трибьют». Однако после этого Spinal Tap сходятся во мнении, что это просто дань уважения «Металлики» их коллективу. «Это сделано в качестве дани уважения» — соглашается Хэмметт. Впоследствии в интервью Мику Уоллу Ульрих отмечал, что ему не нравится подобное сравнение: «Конечно, находились люди, которые считали, что это похоже на Spinal Tap, но если уж выбор стоял между чёрным и розовым — вы понимаете. Люди могут со мной хоть целыми днями говорить про Spinal Tap, я к этому невосприимчив. Мне нет дела». Он также предлагал простое объяснение — «всем нам [группе] нравится чёрный цвет». Помимо этого, обложку Metallica сравнивали с «Белым альбомом» группы The Beatles и другими обложками в подобном стиле. Так, Уолл писал, что она похожа на «фотонегатив „The White Album“»[136].

Рецензии
Оценки критиков
Источник	Оценка
AllMusic	[1]
Chicago Tribune	[172]
Classic Rock	[173]
Encyclopedia of Popular Music	[174]
Entertainment Weekly	B+[175]
Los Angeles Times	[176]
MusicHound	[177]
Pitchfork	7.7/10[178]
Q	[179]
Rolling Stone	[87]
Select	[180]
Spin	(положительная)[181]

Альбом был тепло встречен как рецензентами из сферы хэви-метала, так и мейнстримовыми изданиями, включая NME, The New York Times и The Village Voice[182]. Так, Дэвид Кавана из британского издания Select охарактеризовал лонгплей как «обезоруживающе искренний», назвав его «эпическом триумфом во всех отношениях» и «металлическим раем»[180]. Обозреватель Q Марк Купер счёл приятным новшеством то, что в этом альбоме удалось избежать типичных для творчества метал-групп неуклюжих метафор, а также «лощёного» продюсирования. Он писал: «Metallica удаётся возродить тот накал, который создавали такие [группы], как Black Sabbath, прежде чем метал влюбился в свои собственные клише»[179]. В обзоре для журнала Spin Алек Фоге отметил, что Metallica демонстрирует «новообретённую многогранность», от торжественности «The Unforgiven» до обличения глупости в «Holier Than Thou», и сравнил альбом с «отшлифованной чёрной жемчужиной»[183]. Рецензент Rolling Stone Роберт Палмер заявил, что некоторым песням пластинки суждено стать «классикой хард-рока» и что, за исключением «Don’t Tread on Me» (единственной, по его мнению, «пустышки» как в музыкальном плане, так и с точки зрения текста), Metallica — «образцовый альбом зрелого, но по-прежнему отвязного рок-н-ролла»[87]. Грег Кот из Chicago Tribune, автор путеводителя по альбомам группы, рекомендовал диск как «отличную вещь для начала знакомства [с творчеством] коллектива, за счёт его более лаконичных песен и взрывного продакшена»[172]. Ему вторил журналист Боривой Кргин, который отметил «непревзойдённое» качество продюсирования, заявив: «Сначала было странно слышать от „Металлики“ такие традиционные аранжировки песен, но сила материала проступала со всей очевидностью. И многие песни сразу стали классикой»[31].

Менее восторженным был отзыв Джонатана Голда из газеты Los Angeles Times. По словам рецензента, хотя Metallica «довольно удачно» вписалась в поп-мелодичность, альбом создаёт ощущение, что группа «больше не ловит кайф от возможностей своего саунда. Это как если бы она, проиграв Jethro Tull пару лет назад, решила стать […] чем-то вроде Led Zeppelin времён „Presence“». Положение, по мнению Голда, усугубляется «метал-культом», возникшим вокруг коллектива, чья реакция повторила ситуацию с переходом Боба Дилана к электрозвучанию в середине 1960-х[176]. Подобное мнение разделял метал-эксперт Мартин Попофф: «Мне альбом вообще не понравился. Я подумал, ну вот они и облажались. Диск скучный и медленный. Он не оригинален, не слишком хорошо записан для пластинки, на которую ушло столько сил и времени. Просто очередной альбом. Просто качественная пластинка, и ничего больше…»[184]. В свою очередь, Джон Парелес из The New York Times сетовал, что без фирменных двойных басовых барабанов Ульриха альбом напоминает рок 1970-х, наподобие Black Sabbath и Deep Purple: «Metallica пытается вырваться из ограничений стиля, который она же создала, из-под груза собственной новаторской музыки, а это нелегко. Уберите скорость, и спид-метал станет не чем иным, как старомодным хэви-металом»[117]. Между тем, публицист Entertainment Weekly Дэвид Браун, отметивший, что на этом диске «Metallica, возможно, изобрела новый жанр — прогрессивный трэш», задался вопросом, стоило ли этой выдающейся спид-метал группе столько лет «биться головой об стену», сочиняя «язвительные диатрибы» в рамках андеграундной сцены, если в итоге она двинулась в сторону мейнстрима[175].

В ретроспективных обзорах альбом оценивался музыкальной прессой высоко. Редакция журнала Kerrang! полагала, что пластинка «вывела [группу] из металлического гетто к истинному мейнстриму мирового рок-олимпа»[185]. Публицист издания Melody Maker отметил намеренный отход от трэшевого стиля периода …And Justice for All: «Альбом был медленнее, гораздо проще и, вероятно, вдвое тяжелее, чем всё, что они делали до этого»[186]. В своем обзоре для BBC Music Сид Смит заявил, что, хотя преданные фанаты группы обвинили музыкантов в продажности, Metallica уверенно отошла от стиля своих предыдущих пластинок и перешла от статуса «культовых металлических богов к настоящим рок-звёздам»[187]. В свою очередь, редакция журнала Classic Rock назвала диск «абсолютной вершиной долгой и успешной карьеры Metallica» и отметила, что альбом стал источником вдохновения для постгранжевой музыки 1990-х, а также убедил музыкальную индустрию принять хэви-метал как жанр с мейнстримовым потенциалом[188]. Во время обзора переизданий каталога группы рецензент журнала Джерри Юинг поставил альбому 5 баллов из 5, отметив, что несмотря на смену продюсера, фанатам Metallica «не следовало беспокоиться»[комм. 18]: «Диск определил метал жанр. Песни стали сильнее, тяжелее и привлекательнее. Уроки, извлечённые Хэтфилдом и Ульрихом из собственного опыта, положительно сказались на двух отличных хитовых балладах „The Unforgiven“ и „Nothing Else Matters“, а также на жуткой открывающей композиции „The Enter Sandman“. В общем, альбом получился превосходным»[173]. По мнению Стива Хьюи из AllMusic, массовая популярность пластинки вдохновила другие коллективы спид-метала также перейти к более простому, менее прогрессивному саунду. Хьюи назвал Metallica «хорошим, но едва ли великим альбомом», чьи лучшие песни заслуженно обрели статус культовых в хэви-метале, но чья концепция также предвещала будущий творческий упадок группы[1]. В рецензии для еженедельника The Village Voice критик Роберт Кристгау заявил, что Джеймс Хэтфилд наконец-то перестал растягивать свои «страдания на пять актов» (пошутив, что раньше чувствовал как его жизнь становится короче с каждой песней)[189], а позднее в обзоре для «Consumer Guide» (2000) оценил альбом как «неудачный» и назвал «плохой записью, детали которой редко заслуживают дальнейшего анализа»[190].

Metallica исполняет песню «Of Wolf and Man» на стадионе 02 Arena, Лондон (2008)

Редакция американского журнала Revolver назвала The Black Album «самым прорывным альбомом в истории метала»[80], журналист Дэн Эпстейн — «гигантским обсидиановым монолитом, возвышающимся над современным хард-рок/метал-ландшафтом»[49], а публицист Филипп Уайлдинг — «творческой вершиной коллектива»[72]. По словам писателя Криса Ингэма: «„Пластинка со змеёй“ изменила для группы всё. Из хорошо продающихся перспективных молодых звёзд Metallica превратилась в гигантского монстра с невероятными коммерческими возможностями. Пять синглов с альбома, наверное, привлекли новую публику, но это, конечно, были не такие уж попсовые хиты, если сравнивать с уровнем Def Leppard или Bon Jovi. Нет уж, альбом продался тиражом в 10 000 000 экземпляров потому, что он силён именно как альбом»[7]. Продюсер трёх предыдущих дисков Metallica Флемминг Расмуссен оценил эту запись как «хороший альбом», подчеркнув: «Что в нём ново, так это то, что Джеймс действительно начал петь, а музыка основана не на двадцати пяти риффах, уложенных в семь минут, а всего на одном»[31]. По словам писателя Джоэла Макайвера: «Пластинка безусловно была отмечена явной тяжестью („Sad but True“, „Through the Never“), склонностью к безупречным, невесомым балладам („The Unforgiven“, „Nothing Ele Matters“) и обращению к самоанализу („Of Wolf & Man“). Оставаясь узнаваемой, уникальная группа Metallica открывала для себя огромные новые просторы»[10]. Менеджер группы, Клифф Бернштейн, отмечал, что «наверное, не существует другой металлической пластинки с таким количеством классических песен»[191]. Его мнение разделял основатель журнала RIP Magazine Лонн Френд: «Если посмотреть на альбом свежим взглядом, то можно увидеть, насколько он потрясающий. Продюсер прекрасно знал своё дело, знал, какой звук любят радиостанции. Союз Боба Рока и Metallica был заключён на небесах»[192]. В свою очередь, известный метал-продюсер Энди Снип заявил:

Группа гастролировала на протяжении 2,5 лет, отыграв более 300 концертов[205]. На фото басист Джейсон Ньюстед

В 1991 году Metallica в четвёртый раз выступала в рамках международного рок-фестиваля «Monsters of Rock». Концерт состоялся 28 сентября 1991 года на Тушинском аэродроме в Москве[комм. 19]; его описывали как «первый бесплатный открытый западный рок-концерт в советской истории»[207]. По различным оценкам, в нём приняли участие от 150 000 до 500 000 человек[207][208]. По некоторым неофициальным оценкам, посещаемость достигла 1 600 000 человек[209]. Первый тур, организованный для поддержки альбома, Wherever We May Roam Tour (стартовал 5 июля в Петалу́ме)[144], включал выступление на «Концерте памяти Фредди Меркьюри», на котором Metallica отыграла небольшой сет из песен «Enter Sandman», «Sad but True» и «Nothing Else Matters», а также композицию «Stone Cold Crazy», которую Хэтфилд исполнил вместе с оставшимися музыкантами Queen — Джоном Диконом, Брайаном Мэйем и Роджером Тейлором, а также Тони Айомми из группы Black Sabbath. На одном из первых концертов тура произошло обрушение сцены[210]. Концерты, записанные 13 и 14 января 1992 года в Сан-Диего, впоследствии были выпущены как часть бокс-сета Live Shit: Binge & Purge. В свою очередь, само турне и процесс работы над альбомом были задокументированы в фильме «A Year and a Half in the Life of Metallica»[211]. Первая часть гастролей завершилась 5 июля 1992 года, после чего группа взяла небольшой перерыв[212].

17 июля музыканты отправились в совместный тур с группой Guns N' Roses, названный Guns N’ Roses/Metallica Stadium Tour[комм. 20][212]. Гастроли продлились четыре месяца; обе группы выступали в качестве хедлайнеров шоу, которые открывали Faith No More[212]. 8 августа 1992 года произошёл трагический инцидент — во время концерта в Монреале Хэтфилд получил ожоги второй и третьей степени на руках, ногах и лице[12]. Исполняя композицию «Fade to Black», он случайно попал под 12-футовое (3,7 м) пламя, выпущенное одним из пиротехнических устройств, установленных на сцене[214]. По словам Ньюстеда, кожа Хэтфилда «пузырилась, как на Токсичном мстителе»[211]. Концерт был остановлен, после чего выступление должны были продолжить Guns N' Roses, так как публика начала выражать активное недовольство вынужденной паузой. Однако Эксл Роуз отказался выходить на сцену, заявив промоутеру, что у него болят голосовые связки. Разъярённая публика начала крушить всё вокруг, нанеся стадиону ущерб на несколько тысяч долларов[215]. Тур возобновился 25 августа в Финиксе, и хотя Хетфилд мог петь, он не притрагивался к гитаре до конца совместных гастролей[215]. Выздоравливающего музыканта заменил гитарный техник Джон Маршалл, который ранее играл на ритм-гитаре в группе Metal Church: именно ему поручили исполнять все гитарные партии Хэтфилда оставшуюся часть турне[211]. Первоначально на роль ритм-гитариста (до конца турне) рассматривался бразильский музыкант Андреас Киссер из группы Sepultura, однако музыканты вновь остановили свой выбор на Маршалле (как и в 1986-м году, когда Хэтфилд сломал запястье, катаясь на скейтборде)[215][216].

Кирк Хэмметт называл Black Album «нашим „Dark Side of the Moon“», намекая на культовую пластинку группы Pink Floyd[217]

В феврале и марте 1993 года на видео были записаны концерты в Мехико во время следующей части турне The Wherever We May Roam Tour, впоследствии они также были выпущены на первом бокс-сете Metallica Live Shit: Binge & Purge (ноябрь 1993 года)[211][214]. Бокс-сет содержал три концертных CD, три видео в формате VHS и книгу, наполненную райдерами и гастрольной корреспонденцией, отправленной и полученной группой и их менеджерами, а также рукописные заметки музыкантов[218]. Переиздание сборника, выпущенное в ноябре 2002 года, включало в себя два DVD — первый с концертом в Сан-Диего, записанным во время The Wherever We May Roam Tour, а второй с шоу в Сиэтле из турне Damaged Justice Tour[211]. Бокс-сет был упакован в картонную коробку, стилизованную под короб для гастрольного оборудования. Издание включало воссозданную копию пропуска в «Snakepit»[комм. 21], а также картонный трафарет с логотипом «Scary Guy»[210]. Третья часть гастролей, названная Nowhere Else to Roam (рус. «Негде больше бродить»), началась 22 января 1993 года и продлилась до 4 июля[219]. На шоу в Мехико группа впервые встретилась со своим будущим басистом Робертом Трухильо, который в то время выступал в составе Suicidal Tendencies[220]. 5 июня состоялся «легендарный концерт» в Milton Keynes Bowl, где на разогреве у Metallica выступила группа Megadeth. Во время шоу её лидер, Дэйв Мастейн, заявил со сцены: «Десятилетняя грызня между Metallica и Megadeth окончена!»[221].

Финальный тур в поддержку альбома, Shit Hits the Sheds Tour, стартовавший 28 мая 1994 года, включал выступление на фестивале Woodstock '94 (13 августа)[222]. Группа выходила на сцену между Nine Inch Nails и Aerosmith — перед аудиторией более 350 000 человек[223][224]. Некоторые песни, такие как «Enter Sandman», «Nothing Else Matters» и «Sad but True», стали постоянными элементами концертных сет-листов Metallica во время этих и последующих гастролей. Другие песни, такие как «Holier Than Thou», «The God That Failed», «Through the Never» и «The Unforgiven», не включались в концертные выступления после 1995 года и не исполнялись группой на сцене вплоть до 2000-х годов (после завершения альбома St.Anger), когда к Metallica присоединился Трухильо и группа начала исполнять более обширный песенный материал[225]. Турне закончилось 21 августа 1994 года; за два с половиной года в поддержку Metallica было отыграно более 300 концертов[226][227].

После окончания гастролей Metallica подала иск против Elektra Records — музыканты пытались разорвать контракт с лейблом и получить в собственность права на мастер-записи. Группа основывала свою претензию на разделе Трудового кодекса Калифорнии, который освобождает работников от исполнения договора о личных услугах по истечении семи лет. На момент подачи иска в суд Metallica продала более 40 миллионов альбомов по всему миру. Группа сотрудничала с лейблом более десяти лет, но всё ещё работала на условиях первоначального контракта 1984 года, который предусматривал относительно низкую ставку роялти в размере 14 %[228]. По словам музыкантов, они были вынуждены принять меры, так как находились в замешательстве из-за отказа Роберта Моргадо (одного из председателей Warner Music Group) заключить новый контракт, а также ситуации с Бобом Красновым (руководителем Elektra Records, состоявшим в хороших отношениях с участниками группы), который вскоре покинул свой пост[229]. Лейбл ответил встречным иском, но в декабре 1994 года председатель Warner Music Group в США, Даг Моррис, предложил Metallica новую выгодную сделку в обмен на отказ от иска[230], которая, как сообщалось, была ещё более щедрой, чем предполагаемый контракт с Красновым. В январе 1995 года стороны заключили соглашение о неразглашении во внесудебном порядке[231]. Во время турне 2012 European Black Album Tour группа исполняла альбом на концертах полностью[232].

Выход альбома вызвал широкую полемику как среди преданных фанатов группы, так и в среде различных музыкальных экспертов[12][49]. Metallica начали обвинять в продажности[13][14][234]. По словам писателя Джоэла Макайвера, «поклонники группы считают, что диск либо великолепен, либо ужасен»[8]. Сам альбом рассматривается как поворотный момент в музыкальном направлении группы — «[он] открыл миллионам непосвящённых, что такое хэви-метал»[8][29], так как музыканты «сильно упростили свой саунд», в отличие от предыдущих записей, где они «впихивали в одну песню кучу риффов до отказа, разгоняя трек до 8, 9, 10 минут»[9][52]. Боб Рок признавал, что звучание пластинки контрастировало с предыдущим материалом группы[9]. По его словам, это изменение было связано с желанием музыкантов «совершить прыжок в высшую лигу»[235]. Вместе с тем многие фанаты коллектива и музыкальные обозреватели остались недовольны записью и обвиняли в этом самого Рока (который впервые сотрудничал с Metallica на этом диске); так, известный журналист Мартин Попофф заявил, что на «альбоме не видно, чтобы продюсер очень старался»[184]; однако многие его коллеги с ним не согласились, признавая именно заслугу Рока в популярности лонгплея[236] и особо отмечая долгожданное выдвижение бас-гитары Ньюстеда на передний план[172][12][14]. Тем не менее гитарист Фил Фаскиана из Malevolent Creation сетовал: «У них и так были толпы преданных фанатов, но после выхода „Metallica“ они просто ударились в мейнстрим и стали угождать всем подряд. Лично я после этого альбома их слушать перестал»[32]. Крис Джерико заявил, что возненавидел Metallica после этого релиза: «Этот альбом — продажное гнусное предательство. Это дерьмо, а не Metallica. Это богохульство!»[237]. Фанаты группы разбивали пластинки с Black Album с криками «Это не „Master of Puppets“!»; участники метал-сцены вспоминают, что «любовь поклонников была столь сильна, что их ненависть оказалась такой же сильной»[238]. По словам гитариста Джерри Кантрелла, он слышал, как Metallica называли «продажной группой»: «Помню, как разговаривали мы с Ларсом и он сказал: „Да, мы продажные“. Ведь каждый день билеты на их шоу были распроданы»[239].

Тем не менее ряд поклонников счёл изменение звука недостаточно значительным, чтобы считать Metallica «продавшимися»[13], а другие восприняли это изменение как часть естественной эволюции музыкального стиля группы[11][240]. Так, Боривой Кргин отмечал: «Альбом идеально соответствовал духу времени и Metallica ещё раз опередила всех, решив облегчить массам восприятие их музыки»[31]. Ульрих так объяснял ситуацию: «„Чёрный альбом“ стал несколько более доступным, но в то же время аудитория мейнстримовского рока стала смещаться в направлении к нам. В результате все воскликнули „О-го-го!“. […] Я горжусь тем, что у нас всегда хватало смелости двигаться туда, куда нам хотелось. Мы никогда ни с кем не заигрывали, ни у кого не шли на поводу и никогда этого не скрывали. […] Мы не собираемся ради кого-то идти наперекор логике событий»[94][241]; «Многие скажут, будто мы продались, но я слушаю этот бред ещё со времён „Ride the Lightning“»[45]. Ему вторил Хэмметт: «Мы хотели создать иной альбом и предложить нашим слушателям что-то новое. Многие группы выпускают одинаковые диски по три-четыре раза подряд, мы не хотели увязнуть в этом болоте»[45]. В свою очередь Хэтфилд подытожил: «Не считаю, что нам вообще нужно за что-то оправдываться. Это наше дерьмо, и мы делаем его по-своему. Мы не утратили своей целостности»[45]. Музыкантов поддерживали их коллеги по сцене — Томас Габриэль Фишер из Celtic Frost[комм. 22], Тони Скальоне из Whiplash[комм. 23], Билли Даффи из The Cult[комм. 24], а также Чарли Бенанте из Anthrax[комм. 25], по достоинству оценившие новое звучание Metallica[12]. Свой отпечаток наложило и время выхода пластинки — лето 1991 года, период подъёма мейнстримовой музыки, на фоне которой трэш-метал уже считался «хиреющим движением»[32]. В конце того же года был выпущен альбом Nevermind группы Nirvana, благодаря которому жанр «гранж» перестал быть локальным явлением Сиэтла и сместил на себя акценты музыкальной популярности, с конца 1980-х прочно удерживаемые «металом»[243]. Многим металлическим коллективам, особенно глэм-металу, пришлось подстраиваться под новое звучание, чтобы сохранить своё присутствие на музыкальной сцене[12]. Бобби Эллсворт из трэш-метал-группы Overkill вспоминал: «В 1991-м нам [метал-движению] пришёл конец и мы это знали. Кто-то сказал, что метал умер. […] Гранж подавил многие местные группы. Но мы рассматривали это как новую возможность»[244]. По мнению музыканта, перемены были неизбежны. Между тем, Metallica смогла конкурировать с представителями гранж-сцены, вернувшись к простой тяжести традиционного метала с удобоваримыми песнями, пережить гранжевый бум и остаться на плаву, поднявшись на голову выше практически всех своих коллег по сцене. По мнению Макайвера, — «„Чёрный альбом“ просто показал металхэдам, как можно пережить эту чуму»[22].

Дифференцированная позиция как поклонников, так и музыкальных критиков демонстрирует сложность объективной оценки группы с позиции «продажности»[29][235]. На следующих двух альбомах Metallica ещё более кардинально сменила звучание, а также имидж — музыканты облачились в новые костюмы и коротко подстриглись[34][245], что ещё сильнее разделило фанатов коллектива в оценке музыкального направления группы[9][77]: «поклонники быстрого, брутального метала презирали эти пластинки, считали их скучными и слабыми. И наоборот, целый ряд поклонников их просто обожал [как правило, это были новые фанаты, начавшие слушать группу после „Чёрного альбома“]»[33]. Впоследствии Metallica фигурировала ещё в одном скандальном инциденте — музыкантов группы назвали «наглядным примером музыкальной безнравственности» после того, как они попытались подать в суд на фанатов, которые загружали их музыку через Napster[246].

По прошествии лет участники Metallica, а также продюсер Боб Рок не поменяли свои взгляды на то, что разворот в сторону более мейнстримового звучания был необходимым шагом для музыкальной эволюции группы[49][53]. По мнению ряда музыкальных экспертов, несмотря на то, что многие старые фанаты коллектива сочли новое звучание Metallica предательством, музыканты смогли получить «целое поколение новых» поклонников[49][202]. Так, Джон Хоттен из журнала Classic Rock отмечал: «Metallica нашли верное решение, и оно окупилось сполна. Они стали пресловутой рок-машиной, без конца гастролируя и неминуемо набирая обороты. Когда через пару лет они решили сделать передышку, то вершина — творческая, коммерческая и финансовая — была уже достигнута. „Чёрный альбом“ навеки изменил жизнь группы. Теперь они могли делать всё, что заблагорассудится. И делали. Они подстриглись, подкрасили глаза, выступили с симфоническим оркестром, выпустили альбом ремиксов… Они стали свободными»[72].

Все тексты написаны Джеймсом Хэтфилдом. 

10 сентября 2021 года состоялся выпуск переиздания «Чёрного альбома» в нескольких аудиоформатах[комм. 27]. Помимо стандартных версий на двойном виниле (180-граммовая грампластинка), трёх компакт-дисках и аудиокассете, которые содержат оригинальную версию пластинки, прошедшую процедуру ремастеринга, также был выпущен подарочный пронумерованный бокс-сет (англ. Deluxe Box Set). Эта версия будет включать в себя ремастированные версии альбома на двойном 180-граммовом виниле и CD, сингл «Sad But True» с вшитым изображением, три концертные грампластинки, 14 компакт-дисков, 6 DVD с ранее не публиковавшимся контентом (концерты, черновые миксы, демоверсии и т. д.), сертификат на загрузку MP3-версий бокс-сета, четыре ламинированных постера с тематикой турне в поддержку альбома, ремешок с эмблемой группы, три литографии, три медиатора, тексты песен, стилизованные под страницы из записной книжки, а также 120-страничную книгу в твёрдом переплёте с не публиковавшимися ранее фотографиями и рассказами участников событий. Оригинальный альбом был ремастирован Бобом Людвигом на студии Gateway Mastering, остальной аудиоматериал — Рубеном Коэном на студии Lurssen Mastering. Процедуру ремастеринга контента курировал исполнительный продюсер Грег Фидельман. Дополнительный материал переиздания содержит концертные записи на виниле — Live At Wembley Stadium (Лондон, 20 апреля 1992) и Live At Tushino Airfield (Москва, 28 сентября 1991); т. н. Picture disc с синглом «Sad But True» на первой стороне и концертной версией песни «Creeping Death» — на второй; различные интервью с группой того периода (на двух отдельных компакт-дисках); демоверсии и черновые варианты песен, а также записи репетиций песен, их радиоверсии и альтернативные миксы; коллекцию риффов и раритетного материала, записанного во время студийных сессий; аудиозапись концерта под названием Some Shit From Day On The Green (Окленд, 12 октября 1991), записи выступлений в ARCO Arena (Сакраменто, 11 января 1992) и Maimarktgelände (Мангейм, 22 мая 1993); а также ряд раритетных DVD-дисков: A Year And A Half In The Life Of Metallica Outtakes, содержащий видео о создании некоторых песен, а также репетиции и выступление группы на «Концерте памяти Фредди Меркьюри»; DVD с записью ранее не публиковавшегося концерта Live At Gentofte Stadion, Copenhagen, Denmark (10 августа 1991); DVD с впервые опубликованной записью концерта Live At Frankenhalle, Nuremberg, Germany (29 ноября 1992); DVD c ранее не публиковавшегося шоу Live At Festivalpark, Werchter, Belgium (4 июля 1994); помимо этого подарочное издание будет содержать DVD-диски Music Videos + Halfins’S Home Movies (со всеми клипами, изданными в поддержку альбома, и гастрольными видеосъёмками фотографа группы Росса Хэлфина) и Wherever We May Roam[252].

Отдельным диском был издан сборник под названием The Metallica Blacklist, представляющий собой компиляцию из 53-х кавер-версий[253]. В проекте приняли участие такие разножанровые артисты, как Мак Демарко, Кори Тейлор из Slipknot, Джей Бальвин, вокалист Depeche Mode Дейв Гаан, сэр Элтон Джон, Игорь Левит, монгольская группа The Hu, Фиби Бриджерс, Майли Сайрус и многие другие. Полная версия сборника стала доступна на стриминговых сервисах и на виниле в день выхода переиздания — 10 сентября, релиз на компакт-дисках состоится 1 октября. По словам представителей Metallica, все вырученные средства от продажи компиляции будут пожертвованы на благотворительность[254].

Переиздание альбома в формате Deluxe Edition: 6 грампластинок, 14 CD, 6 DVD, а также книга и медиаторы

Комментарии

Источники