Служилые люди

Служба в основном передавалась от отца к сыну. К этой категории относились бояре, окольничьи, стольники, дети боярские, мурзы и служилые татары, литва дворовая, служилые чуваши, служилая мордва, марийцы и удмурты, корельские дети, севрюки, дворяне, думные дьяки, жильцы, поместные казаки и другие. Они считались привилегированным сословием, владели землей (на вотчинном, «четвертном» или поместном праве) и крестьянами. За службу получали денежное или поместное жалование, титулы и другие вознаграждения.

Набирались из представителей податных сословий, лично свободных. Прежде всего это стрельцы, которые подчинялись Стрелецкому приказу.

Стрелецкому приказу подчинялась и большая часть городовых казаков. Это можно объяснить отсутствием четкой разницы в службе городовых казаков и стрельцов. И те и другие были вооружены пищалями и коней для службы не имели. Часть казаков подчинялась Казачьему приказу. Таких казаков с атаманами и есаулами было немного.

Впоследствии служба «по прибору» также превратилась в наследственную. Дети стрельцов становились стрельцами, дети казаков — казаками. Специфической группой населения являлись стрелецкие и казацкие дети, племянники и бобыли. Эта группа образовалась постепенно, когда все места в положенном числе городовых казаков или стрельцов были уже заняты, но происхождение обязывало этих людей служить в «приборных» людях. Государство не считало их полноценным войском, но в сметные списки по городам они записывались. Стрелецкие и казачьи дети, племянники и бобыли имели на вооружении рогатины и «служили пеши».

Существовали и более мелкие служилые единицы: пушкари, затинщики, ямщики, желдаки, воротники, казенные кузнецы, толмачи, рассыльные (гонцы), плотники, мостники, засечные сторожа и ямские охотники. Каждая из категорий имела свои функции, но в целом они считались ниже стрельцов или казаков. Мостники и сторожа упоминаются далеко не во всех городах. В Коротояке и Сургуте среди местных служилых людей были и местные палачи.

Служилые люди «по прибору» редко привлекались к полковой службе. Они занимались огородничеством, ремеслом, торговлей, промыслами. Все служилые люди «по прибору» платили в городовую казну хлебные подати на случай осадного времени.

В XVII веке в разряд служилых людей «по прибору» были добавлены рядовые военнослужащие полков «нового строя» — мушкетёры, рейтары, драгуны, солдаты, а также пашенные солдаты и драгуны.

В военное время по указу (призыву) царя, в критические моменты для государства, временно призывались для службы крестьяне согласно определённой пропорции — так называемые «даточные люди».

«Ясачные люди» несли также и военную службу. Во время войн от трех ясаков призывали в армию одного воина. В походах подразделения ясачных воинов возглавляли сотные князья (сотники) и тарханы.

Четвёртую, особую и довольно многочисленную категорию, составляли церковные служилые люди (патриаршьи дворяне, дети боярские, стрельцы, рассыльные и пр.), принявшие послушание или постриг (монашество), содержавшиеся и вооружавшиеся за счет церкви и подчинявшиеся Патриарху и высшим иерархам (митрополитам, архиепископам, архимандритам) Русской православной церкви.

По свидетельству современников, патриарх Никон, «при нужде» мог «выставить в поле» до десяти тысяч человек. Патриаршьи стрельцы, например, охраняли патриарха и были особой внутрицерковной «полицией нравов», следившей за поведением священнослужителей. «Патриаршие стрельцы постоянно обходят город, — писал побывавший в Москве архидиакон Антиохийской Православной церкви Павел Алеппский, — и как только встретят священника и монаха нетрезвого, немедленно берут его в тюрьму и подвергают всякому поношению…»^{[уточните ссылку (уже 1543 дня)]}.

Патриаршьи стрельцы были и подобием церковной инквизиции — они занимались розыском и арестами людей, заподозренных в ереси и чернокнижии, а после церковной реформы 1666 года и старообрядцев, в том числе протопопа Аввакума и боярыни Морозовой. «Патриаршьи стрельцы ухватили боярыню за цепь, сбили на пол и поволокли прочь из палаты вниз по лестнице, сосчитывая несчастной головою деревянные ступени…»^{[уточните ссылку (уже 1543 дня)]}. Патриаршьи стрельцы ходили по московским церквам и домам и, изъяв «неправильные» иконы, приносили их патриарху Никону, который всенародно ломал их, бросая наземь.

Церковные служилые люди привлекались и к государственной службе. В конце XVI и в начале XVII веков сторожевую службу по охране южного порубежья Русского государства вместе с казаками несли и «люди рязанского владыки»[4].

Многочисленные монастыри-крепости — Новодевичий монастырь, Донской монастырь, Симонов монастырь, Новоспасский монастырь, Новоиерусалимский монастырь, Николо-Пешношский монастырь, Высоцкий монастырь, Спасо-Евфимиев монастырь, Боголюбский монастырь, Богоявленско-Анастасиин монастырь, Ипатьевский монастырь, Толгский монастырь, Ростовский Борисоглебский монастырь, Желтоводский Макариев монастырь, Спасо-Прилуцкий монастырь, Кирилло-Белозерский монастырь, Соловецкий монастырь, Пафнутьево-Боровский монастырь, Псково-Печерский монастырь, Саввино-Сторожевский монастырь, Иосифо-Волоцкий монастырь, Троице-Сергиева лавра и другие имели мощную артиллерию, высокие стены с башнями и многочисленные гарнизоны из иноков-воинов, были способны выдержать длительную осаду и играли ключевую роль в обороне Русского государства. Свято-Троицкий Борщевский монастырь, одна из мощнейших крепостей Белгородской черты, был основан в 1615 году донскими казаками и Борщев строился именно для атаманов и казаков, «которые из них постригаются и, которые из них же раненые и увечные в том монастыре будут».

Пятую категорию составляли боевые холопы (послужильцы) — вооружённые слуги, принадлежавшие к разряду несвободного населения. Существовали в Российском государстве в XVI—XVIII веках, составляли вооружённую свиту и личную охрану крупных и средних землевладельцев и несли военную службу в поместном войске вместе с дворянами и «детьми боярскими».

Послужильцы занимали промежуточное социальное положение между дворянством и крестьянами. По сравнению с совершенно бесправными пашенными и дворовыми холопами эта прослойка пользовалась немалыми привилегиями. Начиная со второй половины XVI века среди боевых холопов все чаще стали появляться разорённые «дети боярские» и забракованные при царском верстании «новики», для которых поступление на службу в боярскую свиту, даже ценой свободы, было единственной возможностью сохранить свою принадлежность к военному сословию. В разные года численность боевых холопов колебалась от 15 до 25 тысяч человек, что составляло от 30 до 55 % общей численности всего поместного войска[5][6][7].

В XIX веке слово сохранялось в форме «служивый» как обращение к солдатам или другим низшим воинским чинам.

Опричники по сути также были особой разновидностью "служилых людей".

Опричники были личным войском Ивана IV, термин «опричный» имеет значение «особый» и появился гораздо позже. Во времена Ивана IV их называли «государевыми людьми». Набирались в основном из преданных бояр, дворян и князей, присягали лично царю и жили на отдельных землях. Исключительно дворянский состав опричнины (как титулованной, так и нетитулованной) и принесение личной присяги главе конгрегации позволяет говорить об опричнине как об орденском образовании — военно-монашеском или военно-политическом Ордене Опричников.