Роблес, Антонио

Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориаль — «малая родина» Антонио Роблеса

Родился 18 августа 1895 года в семье врача Феликса Роблеса Бермехо (исп. Félix Robles Bermejo) и его супруги Аделаиды Солер Сото (исп. Adelaida Soler Soto) в Робледо-де-Чавела — небольшом городе в провинции Мадрид, расположенном в 50 км к западу от испанской столицы. В соответствии с испанской традицией, новорождённый получил двойную фамилию по родителям — Роблес Солер[1].

Когда мальчику еще не исполнилось года, его отец получил врачебную практику в городе Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориаль, расположенном немного севернее в той же провинции, куда и переехал вместе с семьёй[2]. Именно этот город, известный своими архитектурными достопримечательностями эпохи Ренессанса, главной из которых является монастырско-дворцовый комплекс Эскориал[~ 1], стал для писателя «малой родиной», и его он до конца своих дней считал «самым красивым городом в мире»[3][4][5].

Отец Роблеса пользовался известностью и высоким авторитетом среди горожан. В 1914 году он был избран мэром Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориаля и занимал этот пост до 1920 года[~ 2][2]. Сам Роблес ещё в студенческие годы, учась на горного инженера, проявлял интерес к литературной деятельности и способности к сочинительству. Он регулярно посещал собрания местной творческой интеллигенции, инициатором многих из которых выступал мадридский издатель, литературовед и педагог Сатурнино Кальеха, часто посещавший в это время Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориаль. Первым обнародованным произведением Роблеса был опус «Сентиментальная интермедия» (исп. Intermedio sentimental), который он самолично зачитал 14 марта 1918 года на благотворительном вечере, посвящённом юбилею городского театра Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориаля. Проработав совсем недолго по специальности после окончания университета, он в 1919 году отказался от карьеры инженера, предпочтя ей профессию журналиста. Первым местом работы Роблеса на этом поприще стала мадридская газета «La Tribuna», выступавшая с позиций мауризма — право-консервативного политического течения, сформированного последователями Антонио Маура, одного из крупнейших государственных деятелей Испании конца XIX — начала XX века[1].

Здание, в котором в 1912-22 годах находилась редакция газеты «La Tribuna» — первое место работы Роблеса

С декабря 1920 года по апрель 1921 года Роблес путешествовал по Италии. Серия из пятнадцати его путевых заметок под названием «Цветные открытки» (исп. Postales en color) была опубликована в «La Tribuna». На следующий год он отправился в Марокко навестить заболевшего младшего брата Хосе, который служил в одной из испанских военных частей, дислоцированных в северных районах этой страны, находившихся в тот период под испанским протекторатом. Марокканская поездка, оказавшаяся достаточно длительной и совпавшая с началом Рифской войны, дала материал для серии очерков, которые были опубликованы под названием «Дым кифа[~ 3]» (исп. Humo de kif) в газете «La Correspondencia de España», которая, как и закрывшаяся к тому времени «La Tribuna», относилась к консервативному сектору столичной прессы[1]. В том же году увидело свет первое беллетристическое произведение Роблеса — роман «Коготь человека» (исп. La garra de lo humano), который был опубликован в мадридском литературном альманахе «Женский роман» (исп. La Novela de la Mujer)[6][7].

В 1923 году Роблес начал сотрудничество с мадридским еженедельным журналом «Buen Humor». В этом юмористическом издании — незадолго до того открывшемся, но уже весьма популярном — регулярно публиковались многие испанские литераторы, журналисты и критики, успевшие к тому времени снискать широкую известность, в том числе Рамон Гомес де ла Серна, Рамон Перес де Айала, Асорин, Федерико Гарсиа Лорка, Энрике Хардиэль Понсела и Хосе Франкос Родригес. Роблес быстро сошёлся с коллегами по журналу и освоился в кругах мадридской творческой интеллигенции, стал активным и достаточно заметным участником столичной авангардистской «тусовки», центром которой в то время служило культовое кафе «Помбо»[1][8].

В том же 1923 году вышло его второе крупное литературное произведение — «Три (народный роман)» (исп. Tres (novela del pueblo)). С того времени подзаголовки в скобках, поясняющие характер произведения, неоднократно использовались в названиях его романов[9].

Обложка одного из номеров журнала «Buen Humor», первая половина 1920-х годов

Наиболее значимым литературным авторитетом для Роблеса в этот период стал Гомес де ла Серна[1][8]. Этот писатель, эссеист и драматург благосклонно относился к творчеству молодого собрата по цеху и, в частности, стал автором предисловия к его очередному роману «Архипелаг кукольного дома (роман в цветах)» (исп. El archipiélago de la muñequería (Novela en colores)), вышедшему в 1924 году[6][10].

В 1925 году Роблес по совету и по примеру нескольких коллег пробует силы в детской литературе[8][11]. В только что открывшемся мадридском журнале «Pinocho» он издаёт серию рассказов под общим названием «Восемь сказок о девочках и куклах» (исп. Ocho cuentos de niñas y muñecas). Позитивные отклики, вызванные этой публикацией, через некоторое время подвигли его на продолжение творчества для юной аудитории: детские рассказы и сказки Роблеса стали выходить в журнале «Macaco», издававшемся его другом — юмористом, карикатуристом и критиком Рикардо Гарсия Лопесом. Параллельно Роблес активно продолжал издавать «взрослые» юмористические и сатирические заметки в другом журнале Гарсиа Лопеса — «Gutiérrez». Именно в этот период им был придуман псевдоним «Донантониорроблес» (исп. Donantoniorrobles), образованный слитным написанием традиционного испанского обращения к мужчине, первого имени и первой составляющей фамилии автора с удвоением буквы «р». Вскоре псевдоним был сокращён до «Антониорроблес» (исп. Antoniorrobles) и в таком виде стал основным писательским «самоназванием» Роблеса — в последующем именно под этим псевдонимом было издано абсолютное большинство его литературных произведений, включая все детские[6][12]. Роблесу казалось, что детям легче, естественнее произносить его имя и фамилию в одно длинное слово, «похожее на игрушечный поезд»[13][14].

Во второй половине 1920-х годов увидели свет ещё два романа Роблеса, снабжённые, как и предыдущий, подзаголовками — «Мертвец, его адюльтер и ирония (роман неопределённости)» (исп. El muerto, su adulterio y la ironía (novela de la incertidumbre)) и «Невеста, поделённая на двоих (юмористический роман)» (исп. Novia, partido por dos (novela del humor)). В различных журналах продолжали выходить его очерки и статьи[9].

В этот период Роблес сблизился с группой писателей, художников и музыкантов, сформировавших «Поколение 27 года», однако непосредственно не примкнул к ней. В этой связи некоторые исследователи причисляют его к условному «Другому поколению 27 года» — кругу испанских творческих деятелей, оставшихся за пределами указанной группы, однако также активно работавших в это время[15][16][17].

6 июня 1929 года Антонио Роблес женился на Анхелинес Гонсалес Паленсии (исп. Angelines González Palencia)[~ 4], которая была историком-архивистом[1]. В соответствии с испанской традицией, его супруга сохранила в браке девичью фамилию. Если все годы до свадьбы Роблес продолжал жить в своём родном городке Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориале, регулярно наезжая в Мадрид, то став семейным человеком, он обосновался в столице[2]. Браку Антонио и Анхелинес, который продлился более полувека, было суждено остаться бездетным[18].

В 1930 году вышла в свет его первая детская книга — «26 детских рассказов в алфавитном порядке» (исп. 26 cuentos infantiles en orden alfabético). В том же году Роблес начал издавать собственный детский юмористический иллюстрированный журнал «Собака, крыса и кошка» (исп. El perro, el raton y el gato). К работе в нём он привлёк достаточно известных к тому времени литераторов, в числе которых были Хосе Лопес Рубио, Мануэль Абрил, Элена Фортун, а также одного из ведущих мадридских художников-иллюстраторов Рамона Гайя. Значительную часть публикаций составляли рассказы самого Роблеса, некоторые из которых выходили с авторскими иллюстрациями. Журнал издавался еженедельно и просуществовал меньше года — не удалось выпустить и сорока его номеров[19][20].

Также в 1930 году Роблес начал регулярно выступать на мадридском радио. Его сотрудничество с агентством «Unión Radio» продолжалось до вынужденной эмиграции[21].

Мануэль Асанья Диас — президент Испании в 1936—39 годах, личный друг и партийный руководитель Роблеса

За десятилетие публицистической и литературной деятельности в Мадриде у Роблеса сформировалась вполне чёткая левая идеологическая позиция. Он горячо приветствовал провозглашение Второй Республики в апреле 1931 года и активно участвовал в общественно-политических процессах, связанных с её становлением. С Мануэлем Асаньей, одним из лидеров республиканцев, занявшим в октябре 1931 года пост премьер-министра Испании, его связывала не только идейная близость, но и добрые дружеские отношения, а также уважение как к старшему и более заслуженному собрату по писательскому цеху[~ 5]. Это, в частности, привело его к разрыву с журналом «Gutiérrez», с которым он плодотворно сотрудничал в течение нескольких лет: несмотря на дружбу с его главным редактором Рикардо Гарсиа Лопесом, Роблес покинул это издание в знак протеста против опубликования им статей, в сатирическом ключе освещавших деятельность Асаньи[1][21].

Годы Второй Республики стали для Роблеса периодом активного творчества как для детской, так и для взрослой аудитории. В 1932 году весьма значительный — хотя и далеко не однозначный — резонанс имел сборник его юмористических новелл «Гордый маленький тореадор» (исп. Torerito soberbio), в котором в качестве предисловия Роблес разместил автобиографию, изложенную в комическом ключе. В том же году на Национальном конкурсе детской литературы были представлены его ещё не изданные «Братья-куклы» (исп. Hermanos monigotes) с предисловием Рамона Переса де Айалы. Это произведение, увидевшее свет лишь три года спустя, принесло Роблесу гран-при конкурса в размере пяти тысяч песет. Примечательно, что для формирования его денежного вознаграждения жюри пришлось урезать премии других лауреатов конкурса[5][19].

Роблес регулярно принимал участие в различных общественных и благотворительных мероприятиях, проводившихся властями Второй Республики. Так, в январе 1933 года на праздничном шествии, организованном мадридской мэрией по случаю Дня Богоявления, он вместе Рамоном Гомесом де ла Серной и Сальвадором Берталоцци, писателем и художником-карикатуристом, одевшись в костюмы трёх царей-волхвов (Роблес изображал Валтасара), раздавал книги и игрушки городским детям[1].

Заметка в газете La Vanguardia, сообщающая о результатах выборов делегатов в состав избирательной коллегии. Фамилия Роблеса третья в списке

Осенью 1933 года чета Роблесов в компании нескольких друзей, также придерживавшихся левых взглядов[~ 6], отправилась в трёхнедельную туристическую поездку в Советский Союз. Через Францию, Германию и Польшу они прибыли в Ленинград, откуда затем перебрались в Москву. В Москве 7 ноября испанцы посетили военный парад, приуроченный к 16-й годовщине Октябрьской революции, который оставил у Роблеса весьма глубокие впечатления[21].

Роблес вступил в ряды созданной Мануэлем Асаньей в 1934 году Республиканской левой партии и принял деятельное участие в партийной работе. В ходе президентских выборов, состоявшихся в апреле-мае 1936 года, которые имели непрямой характер, он был избран делегатом-выборщиком от провинции Мадрид, получив голоса более 103 тысяч избирателей[22]. В составе выборной коллегии, состоявшей из 473 депутатов Конгресса депутатов и такого же числа делегатов-выборщиков, он 7 мая 1936 года проголосовал в пользу своего партийного лидера и друга Мануэля Асаньи, который и был избран на пост главы государства тремя днями позже[21].

Политическая деятельность не снизила творческой активности Роблеса: из под его пера регулярно выходили новые литературные произведения, главным образом детские. В частности, в 1935-36 годах он начал два цикла рассказов и сказок, объединённых «сквозными» персонажами: в одном фигурировали смелый и находчивый мадридский школьник-антифашист Сидрин и злобный богач с диктаторскими замашками Дон Нубаррон, а в другом — мальчик Ромпетаконес[~ 7] и его сестра Асулита, живущие в некоей сказочной стране, весьма напоминавшей современную Роблесу Испанию. В эти же годы писатель выпустил творческие, в значительной степени пародийные адаптации классических авторских и народных сказок — таких, как «Красная шапочка», «Золушка», «Кот в сапогах», «Гадкий утёнок», «Бременские музыканты», «Али-Баба и сорок разбойников», в которых наложил сказочные фабулы на реалии современной ему Испании. В том же ключе им были переработаны сюжеты нескольких диснеевских мультфильмов[19].

С началом в июле 1936 года в Испании гражданской войны политическая позиция Роблеса стала ещё более активной. Сотрудничая со Службой пропаганды Второй Республики, он выпускал антифранкистские памфлеты и воззвания, выступал с радиообращениями[21]. После начала ожесточённых боёв за Мадрид осенью 1937 года и переезда республиканского правительства в Валенсию, несколько работ Роблеса было издано там. Франкисты отвечали писателю взаимностью: на территориях, переходивших под их контроль, его произведения попадали под цензурный запрет либо же издавались со значительными купюрами[23].

Роблес оставался в Испании до последних дней гражданской войны. Лишь после окончательного поражения Республики он вместе с женой и группой товарищей перебрался во Францию. Из Бордо чета Роблесов, как и многие другие представители республиканского истеблишмента, отправились в изгнание в Мексику, куда прибыли 22 апреля 1939 года[21].

Министерство народного просвещения Мексики, на которое Роблес работал в годы эмиграции

Оказавшись в эмиграции, Роблес с супругой поселились в Мехико и через некоторое время получили мексиканское гражданство. Антонио стал заметной фигурой в кругах достаточно многочисленной испанской иммигрантской общины[~ 8]. Он был в числе учредителей мексиканской ассоциации мадридцев под названием «Четыре кошки» (исп. Los cuatro gatos), которая издавала одноимённый журнал и проводила различные культурные и общественные мероприятия, регулярно выступал перед земляками[11][21][24]. Позднее, уже в 1949 году, Роблес сыграл важную роль в создании в Мехико испанского культурного центра «Атенео эспаньол» и принимал активное участие в его деятельности[1][25].

При этом творческие способности Роблеса оказались весьма востребованными в стране, которая более чем на три десятилетия стала его новой родиной. В 1940 году он получил под начало кафедру литературы в Национальном педагогическом колледже (исп. Escuela Nasional de Maestros) и принял предложение внештатной работы от Министерства народного просвещения Мексики. Роблес готовил методические разработки по преподаванию детской литературы в вузах и школах, выступал на профильных программах мексиканского радио. Он систематически участвовал в конференциях и симпозиумах соответствующей тематики — не только в различных городах Мексики, но и в других странах: известно, в частности, о его участии в подобных мероприятиях в Нью-Йорке, на Кубе и в Пуэрто-Рико[26]. Свои выступления и лекции Роблес обобщил в двух сборниках, изданных в 1942 году — «Съел ли волк Красную шапочку?» (исп. ¿Se comió el lobo a Caperucita?) и «Детская литература» (исп. De literatura infantil). Эти сборники — особенно первый из них, презентация которого прошла под руководством крупнейшего мексиканского писателя, деятеля культуры и дипломата Альфонсо Рейеса — получили большую известность в кругах литературоведов и педагогов Мексики. По заказу Министерства народного просвещения Роблес сочинял рассказы для учебников и сборников для внеклассного чтения, а также занимался адаптацией произведений зарубежной литературы для учащихся — в соответствующем ключе им были переработаны, в частности, некоторые работы Редьярда Киплинга, а также сказки «Тысячи и одной ночи»[3][11][21].

В полной мере продолжалась и литературная деятельность. В 1944 году в Мехико вышел роман Роблеса «Кентавр Флорес, беженец» (исп. El refugiado Centauro Flores), в котором он осмысливал явление эмиграции и которую сам называл «сказкой для взрослых». В том же году Роблес вернулся к сказкам о Ромпетаконесе, и в последующие годы они стали одним из основных направлений его творчества: всего за время пребывания писателя в Мексике вышло двадцать сборников этого цикла, некоторые из которых содержали его собственноручные иллюстрации. В 1953 и 1954 годах, соответственно, из под пера Роблеса вышли художественные биографии двух крупнейших испанских композиторов — Исаака Альбениса и Энрике Гранадоса. В 1960 году большой резонанс произвела его антивоенная сказка «Ведьма донья Мир» (исп. La bruja Doña Paz): это произведение получило высокие оценки со стороны ряда международных гуманитарных организаций[19][27].

Редакция газеты «Excélsior», с которой Роблес сотрудничал в годы пребывания в Мексике

Преподавательскую и писательскую работу Роблес сочетал с журналистской. Сотрудничая с одной из ведущих ежедневных газет Мексики «Excélsior», а также несколькими другими периодическими изданиями, он побывал в командировках во многих странах Латинской Америки[13]. В «Excélsior» Роблес в течение нескольких лет вёл рубрику сатиры и юмора под названием «Качели» (исп. Columpios). В 1961 году 100 избранных публикаций этой рубрики были изданы в сборнике «Кач-кач!» (исп. ¡Zig Zás!)[19][28].

В 1960-х годах Роблес стал регулярным участником детских радиопередач и телевизионных программ. Некоторые из его сказок и рассказов стали основой для радиопостановок и фильмов-спектаклей. Кроме того, специально для подобных постановок им было написано около пятидесяти сценариев[19][16]. В 1969 году вышел его роман «Скрипка дона Матиаса» (исп. El violín de Don Matías), которому было суждено стать последним крупным произведением мексиканского периода жизни Роблеса[27][29].

В период эмиграции Роблес оставался верен своим общественно-политическим убеждениям. В Мексике он близко познакомился со многими крупнейшими деятелями культуры этой страны и некоторых других государств Латинской Америки, в той или иной степени разделявших левые взгляды. Среди его друзей были литераторы Альфонсо Рейес, Агустин Яньес и Пабло Неруда, который во время Второй Мировой войны работал в посольстве Чили в Мексике, а также художники Диего Ривера и Роберто Монтенегро, композитор и исполнитель Агустин Лара, актёр Кантинфлас[19].

Несмотря на успешную творческую деятельность и активную общественную жизнь в Мексике, Роблес сохранял тесную духовную связь с Испанией и, по свидетельству знакомых, испытывал сильную ностальгию. Поэтому после амнистии республиканцам, объявленной Франсиско Франко в 1969 году, писатель стал серьёзно размышлять о возвращении на родину и вскоре — как и достаточно многие из испанской эмигрантской общины Мексики — принял соответствующее решение. В январе 1972 года Антонио Роблес и его супруга Анхелинес вернулись в Испанию[19][27].

Антонио Роблес с женой Анхелинес на склоне лет

Вернувшись в Испанию, чета Роблесов поселилась в Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориале — родном городе Антонио. Несмотря на достаточно преклонный возраст, Роблес активно принялся за писательский труд, стремясь, как он сам говорил, восстановить связь с испанской читающей публикой. В результате уже в следующем, 1973 году в Испании вышло его автобиографическое произведение «Я (Заметки застенчивой гениальности)» (исп. Yo (Notas de vanidad ingeniosa)) и две детские книги: «Поэт с двумя колёсами» (исп. Un poeta con dos ruedas) и новая серия рассказов про Ромпетаконеса и Асулиту[30]. Однако эти публикации оказались не слишком востребованными на испанском книжном рынке, и через год следующую детскую книгу — «Задачи ангела Гурриато» (исп. Las tareas del ángel Gurriato) — Роблесу пришлось издавать за собственный счёт. Иллюстрации к ней выполнил младший брат писателя, художник Сальвадор Роблес[27][31].

В 1977 году Роблесу удалось добиться переиздания одной из своих наиболее известных довоенных работ — «Братьев-кукол». Книга, вышедшая в «карманном формате», имела относительно большой успех, что дало возможность для переиздания ещё ряда произведений Роблеса, написанных им до эмиграции, в том числе сборников детских рассказов и сказок[19]. По нескольким его детским произведениям в испанских театрах были поставлены спектакли[8].

Несмотря на столь высокую творческую активность пожилого автора, он после возвращения на родину оставался фактически забытым — не только в широких читательских кругах, но и в среде творческой интеллигенции. Его «группу поддержки» составляло некоторое количество писателей-леваков младшего поколения, в числе которых были Мануэль Андухар, Рамон де Гарсиясоль[~ 9] и Кармэн Мартин Гаитэ: последняя еще в 1973 году опубликовала интервью Роблеса в своей книге «Поиск собеседника и другие поиски» (исп. La búsqueda de interlocutor y otras búsquedas)[32]. Стремясь ободрить старшего коллегу и привлечь к нему внимание общественности, они 1 апреля 1978 года — в День смеха — организовали в Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориале торжественный вечер в его честь. В феврале 1979 года Испанское общество приобщения детей и юношества к театру (исп. Centro Nacional de Iniciación del Niño y el Adolescente al Teatro) под руководством Хосе Марии Морера устроило в честь Роблеса небольшой фестиваль в мадридском Хрустальном дворце, программа которого включала театральные постановки его произведений[27][32].

В 1980 году скончалась Анхелинес Гонсалес Паленсия. Смерть супруги, в браке с которой он прожил более полувека, стала очень тяжелым ударом для Роблеса, ослабившим его морально и физически. Не имея детей, он стал одиноким человеком[5][18].

Несмотря на постигшее его горе и ухудшающееся состояние здоровья, писатель продолжал работать. В 1981 году увидела свет его автобиография, названная «Ступени жизни» (исп. Los escalones de una vida)[8][33]. Кроме того, некоторой переработке подвергались его старые произведения для новых изданий[27]. Как свидетельствовали его немногочисленные близкие, даже на склоне лет Роблес сохранял присущее ему с юности чувство юмора. Так, по воспоминаниям Мануэля Андухара, наблюдая в своём родном городе за перезахоронением останков умершего в изгнании еще в 1941 году короля Испании Альфонсо XIII в Эскориале — усыпальнице испанских монархов, Роблес с притворным сожалением воскликнул: «Ну вот, не оставил для меня места!»[~ 10][18].

К концу 1982 года состояние здоровья Антонио Роблеса было уже весьма тяжёлым. Он почти ослеп и потерял слух, начались проблемы с памятью. 23 января 1983 года писатель скончался в своём доме в Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориале на 88 году жизни. Причиной смерти, как сообщалось в некрологе, опубликованном в ведущей испанской газете «El País», стала лёгкая и вполне излечимая болезнь, оказавшаяся губительной для столь пожилого и ослабленного человека[1][5]. В последний путь писателя, помимо родных и близких, проводила группа школьников Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориаля[34].