Канонизация царской семьи

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года семья Романовых и их слуги были расстреляны в подвале Ипатьевского дома по постановлению Уральского областного совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, возглавлявшегося большевиками[прим 1].

Список жертв:

Почти незамедлительно после объявления о казни Николая II и его семьи в отдельных группах верующих слоёв российского общества начали возникать настроения, приведшие в итоге к канонизации[5][6].

Через три дня после расстрела, 8 (21) июля 1918 года во время богослужения в Казанском соборе в Москве патриарх Тихон произнёс проповедь, в которой обозначил «суть духовного подвига» царя и отношение церкви к вопросу казни: «На днях свершилось ужасное дело: расстрелян бывший Государь Николай Александрович… Мы должны, повинуясь учению слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил его. Мы знаем, что он, отрекшись от престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней. Он мог бы после отречения найти себе безопасность и сравнительно спокойную жизнь за границей, но не сделал этого, желая страдать вместе с Россией. Он ничего не предпринимал для улучшения своего положения, безропотно покорился судьбе»[5]. Кроме того, патриарх Тихон благословил архипастырей и пастырей совершать панихиды о Романовых.

Дореволюционная фотография царской семьи, предназначенная для продажи

По мнению РПЦ, характерное для народа благоговейное уважение к миропомазаннику, трагические обстоятельства его смерти от рук врагов и жалость, которую вызывала гибель ни в чём не повинных детей, — из всего этого постепенно сформировалось отношение к царской семье не как к жертвам политической борьбы, а как к христианским мученикам. Как отмечал митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий, «почитание Царской Семьи, начатое Тихоном, продолжалось — несмотря на господствовавшую идеологию — на протяжении нескольких десятилетий советского периода нашей истории. Священнослужители и миряне возносили к Богу молитвы о упокоении убиенных страдальцев, членах Царской Семьи. В домах в красном углу можно было видеть фотографии Царской Семьи»[6]. О масштабах этого почитания данных нет.

В эмигрантской среде эти настроения были ещё более очевидными. Например, в эмигрантской прессе появлялись сообщения о чудесах, совершённых царственными мучениками (1947). Митрополит Сурожский Антоний в интервью 1991 года, характеризующем ситуацию среди русских эмигрантов, указывал, что «многие за границей почитают их святыми. Те, кто принадлежит к патриаршей церкви или другим церквам, совершают панихиды в память их, а то и молебны. А в частном порядке считают себя свободными им молиться», что, по его мнению, уже является местным почитанием[7].

В 1981 году царская семья была прославлена решением Архиерейского собора Русской зарубежной церкви. Это событие усилило внимание к вопросу о святости последнего русского царя и в СССР[8].

Во второй половине 1980-х годов в связи с Перестройкой в советском обществе возросла политическая активность, стало возможным обсуждать запретные ранее темы. Одним из таких вопросов была канонизация царской семьи.

16 июля 1989 года вечером на пустыре, где ранее стоял дом Ипатьева, стали собираться люди. Там впервые открыто прозвучали народные молитвы Царственным мученикам. 18 августа 1990 года на месте Ипатьевского дома был установлен первый деревянный крест, возле которого верующие стали молиться один-два раза в неделю, читать акафисты[9].

В 1980-х годах в России также был поднят вопрос об официальной канонизации хотя бы расстрелянных детей[10], чья безвинность не вызывает сомнений. Упоминаются написанные без церковного благословения иконы, в которых были изображены только они одни, без родителей[11]. В 1992 году к лику святых была причислена сестра императрицы великая княгиня Елизавета Фёдоровна, ещё одна жертва большевиков. Тем не менее существовало и большое число противников канонизации.

Различные эмигрантские организации настойчиво требовали от Русской православной церкви заграницей (РПЦЗ) канонизации Николая II уже в 1920—1930 годах. Так, обращаясь в 1938 году ко Второму всезарубежному собору, «Царский вестник» писал: «Честные архипастыри и отцы! Сыновне молим Вас исполнить это самое великое дело Вашей земной жизни. Ведь если Вы не прославите Царя-Искупителя, то встанут из своих безвестных могил все замученные и прославят Его!». Однако эти инициативы встречали сдержанное отношение высших иерархов РПЦЗ. Митрополит Антоний (Храповицкий) так объяснял своё мнение о том, что канонизация Николая II преждевременна:

Я надеюсь и даже питаю уверенность, что Господь принял Его душу в Своё Небесное Царство, но отсюда ещё далеко до прославления Его как святого. Правда, бывали случаи, когда неповинная смерть праведников сама по себе была принимаема современниками, как основание для его прославления. Такова была кончина св[ятых] благоверных князей Бориса и Глеба от руки братоубийцы Святополка. Однако это событие было принято как доказательство их святости после того, когда погребение их стало сопровождаться многочисленными исцелениями больных и т. п. явными чудесами. <…> Если Господь, паче чаяния, соблаговолит так прославить кротчайшего и смиренного сердцем Царя Николая Александровича, то Ваше благочестивое желание, вероятно, будет исполнено.

Митрополит обращал внимание, что для канонизации должны быть выполнены следующие условия: «либо освидетельствованы мощи покойного как нетленные, либо собраны и проверены сказания о чудесах, совершённых по его молитвам Богу. Церковь относится, конечно, с полной серьёзностью к такому делу и чрезвычайно строго проверяет сказания об исцелениях, произведённых праведником или об его явлениях после кончины». Однако в посланиях Второго всезарубежного собора 1938 года Николая II уже называют мучеником[12].

В 1940-х годах самосознание РПЦЗ начало изменяться, ужесточилась критика Московской патриархии, сложилось восприятие себя как «Церкви неповреждённой, носительницы идей Святой Руси». Новый митрополит Филарет уже не возражал против прославления новых святых, в 1964 году был причислен к лику святых Иоанн Кронштадтский[12].

Архиерейский собор РПЦЗ 1967 года постановил во всех поминовениях именовать императора «убиенным Царём-мучеником»[13].

Архиерейский собор РПЦЗ 1971 года поручил Архиерейскому синоду РПЦЗ начать сбор материалов о новомучениках и исповедниках Российских во главе с «Царём Мучеником и Царской семьёй»[12].

В 1981 году Архиерейский собор РПЦЗ причислил к лику святых Николая II, всю царскую семью и их слуг. Перед этим в русском зарубежье не один год велась полемика о царствовании Николая II[8]. Высказывались предложения исключить из числа прославляемых новомучеников всю семью Николая II, либо прославить только детей, либо исключить только Александру Фёдоровну (последнее мнение высказывалось особенно часто[14]). В вопросе канонизации столкнулись также мнения двух иерархов РПЦЗ — архиепископа Антония (Бартошевича) и епископа Нектария (Концевича). Антоний настаивал, чтобы царю не отводилось особое место и чтобы во время богослужения имя его упоминалось в тропаре новомученикам после имён иерархов. Нектарий же считал, что духовное возрождение России зависит от канонизации Николая II как главы всех новомучеников и когда верующие на российской земле начнут обращаться к нему в молитвах, то Бог по ходатайству Николая II сможет сотворить чудо, «сняв с совести Русского Народа тяжкий грех цареубийства, дыханием уст Своих может сдунуть с лица Русской Земли иго и всю нечистоту богоборческой власти». Архиерейский собор РПЦЗ в 1981 году принял сторону архиепископа Антония, однако, по мнению историка И. В. Семененко-Басина, «это не могло поколебать тех, кто был убеждён в особой, мистической роли Николая II в судьбах мира»[14]. Одновременно с царской семьёй были канонизированы российские новомученики и исповедники, пострадавшие при советской власти. Архимандрит Киприан (Пыжов) написал соответствующую икону, на которой семья Николая II помещена в её центре, что соответствовало монархическим идеалам, распространённым в РПЦЗ.

Александра Фёдоровна. Современная икона

Русская православная церковь последней подняла вопрос о канонизации расстрелянных монархов, что было связано с политической ситуацией в стране. При рассмотрении этого вопроса перед нею стоял пример других православных церквей, репутация, которой уже давно начали пользоваться погибшие в глазах верующих, а также тот факт, что они уже были прославлены как местночтимые святые в Екатеринбургской, Луганской, Брянской, Одесской и Тульчинской епархиях[2].

В 1992 году определением Архиерейского собора от 31 марта — 4 апреля Синодальной комиссии по канонизации святых было поручено «при изучении подвигов новомучеников Российских начать исследование материалов, связанных с мученической кончиной Царской Семьи»[6]. С 1992 по 1997 год комиссия, возглавляемая митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием (Поярковым), посвятила рассмотрению этой темы 19 заседаний, в перерывах между которыми члены комиссии углублённо изучали жизнь царской семьи. На Архиерейском соборе 1994 года в докладе председателя комиссии была изложена позиция по ряду завершённых к тому времени исследований[11].

Об итогах работы комиссии было доложено Священному синоду на заседании 10 октября 1996 года. На основе доклада стали возможными дальнейшие шаги.

Тезисы доклада:

• Канонизация не должна дать поводов и аргументов в политической борьбе или мирских противостояниях. Её цель, напротив, — способствовать объединению народа Божия в вере и благочестии.
• В связи с особенно активной деятельностью современных монархистов комиссия особо подчеркнула свою позицию: «канонизация Монарха никоим образом не связана с монархической идеологией и, тем более, не обозначает „канонизации“ монархической формы правления… Прославляя святого, Церковь не преследует политических целей… но свидетельствует перед уже чтущим праведника народом Божиим, что канонизуемый ею подвижник действительно угодил Богу и предстательствует за нас пред Престолом Божиим, независимо от того, какое положение он занимал в своей земной жизни»[6].
• Комиссия отметила, что в жизни Николая II было два неравных по продолжительности и духовной значимости периода — время царствования и время пребывания в заключении. В первом периоде (пребывания у власти) комиссия не нашла достаточных оснований для канонизации, второй период (духовных и физических страданий) для Церкви является более важным, и поэтому она сосредоточила своё внимание на нём.

На основании доводов, учтённых РПЦ, а также благодаря прошениям и чудесам комиссия сделала вывод:

За многими страданиями, перенесёнными Царской Семьёй за последние 17 месяцев жизни, которая закончилась расстрелом в подвале Екатеринбургского Ипатьевского дома в ночь на 17 июля 1918 года, мы видим людей, искренне стремившихся воплотить в своей жизни заповеди Евангелия. В страданиях, перенесённых Царской Семьей в заточении с кротостью, терпением и смирением, в их мученической кончине был явлен побеждающий зло свет Христовой веры, подобно тому, как он воссиял в жизни и смерти миллионов православных христиан, претерпевших гонение за Христа в XX веке.

Именно в осмыслении этого подвига Царской Семьи Комиссия в полном единомыслии и с одобрения Священного Синода находит возможным прославить в Соборе новомучеников и исповедников Российских в лике страстотерпцев Императора Николая II, Императрицу Александру, Царевича Алексия, Великих Княжен Ольгу, Татьяну, Марию и Анастасию».

В 2000 году на Архиерейском соборе Русской православной церкви царская семья была причислена к лику святых в составе Собора новомучеников и исповедников Российских, явленных и неявленных (общим числом включающим 860 человек). Окончательное решение было принято 14 августа на собрании в зале храма Христа Спасителя, и до самого последнего момента не было известно, состоится ли канонизация или нет. Голосовали вставанием, и решение было принято единогласно[2]. Единственным из церковных иерархов, высказавшихся против канонизации царской семьи, стал митрополит Нижегородский Николай (Кутепов): «…когда все архиереи подписывали канонизационный акт, я пометил около своей росписи, что подписываю всё, кроме третьего пункта. В третьем пункте шёл царь-батюшка, и я под его канонизацией не подписывался… он государственный изменник… он, можно сказать, санкционировал развал страны. И в противном меня никто не убедит»[15]. Чин канонизации был совершён 20 августа 2000 года[16].

Мемориал при храме Всех Святых на Соколе. Памятный крест юнкерам, погибшим во время Октябрьского переворота в Москве, украшенный выцветшей иконой Николая II

Из «Деяния о соборном прославлении новомучеников и исповедников Российских XX века»:

Прославить как страстотерпцев в сонме новомучеников и исповедников Российских Царскую семью: Императора Николая II, Императрицу Александру, царевича Алексия, великих княжен Ольгу, Татиану, Марию и Анастасию. В последнем православном Российском монархе и членах его Семьи мы видим людей, искренне стремившихся воплотить в своей жизни заповеди Евангелия. В страданиях, перенесённых Царской семьёй в заточении с кротостью, терпением и смирением, в их мученической кончине в Екатеринбурге в ночь на 4 (17) июля 1918 года, был явлен побеждающий зло свет Христовой веры, подобно тому, как он воссиял в жизни и смерти миллионов православных христиан, претерпевших гонение за Христа в XX веке… Сообщить имена новопрославленных святых Предстоятелям братских Поместных Православных Церквей для включения их в святцы»[11].

В РПЦЗ святость императорской семьи была возведена практически в степень догмата веры[17]. Так, до объединения РПЦ и РПЦЗ, священникам РПЦ при переходе в РПЦЗ необходимо было отдельно упомянуть признание этой святости в стандартном тексте покаяния[17].

Когда встал вопрос об объединении церквей, признание святости императорской семьи было обозначено иерархами РПЦЗ как необходимое условие примирения с РПЦ[17]. Объединение в итоге состоялось через семь лет после канонизации РПЦ царской семьи, в 2007 году.

Такое представление нашло себе многих сторонников и в среде духовенства и мирян Московского патриархата. По словам Сергея Чапнина: «очевидно, что люди требовали „политического“ прославления. Для них подвиг царя, кротость и смирение всей его семьи, были чем-то второстепенным. Канонизация Царской семьи мыслилась как канонизация монархии и гигантского комплекса мифов, которые у некоторых „постсоветских“ православных ассоциировались с царской Россией и воплощались в образе императора»[18].

Императрица Александра Фёдоровна с дочерьми ассистирует Вере Гедройц в операционной. 1915

• Обстоятельства кончины — физические, нравственные страдания и смерть от рук политических противников.
• Широкое народное почитание царственных страстотерпцев послужило одним из главных оснований для их прославления в лике святых[2].
  • Митрополит Ювеналий (Поярков): «обращения отдельных клириков и мирян, а также групп верующих из разных епархий с поддержкой канонизации Царской Семьи. Под некоторыми из них стоят подписи нескольких тысяч лиц. Среди авторов таких обращений есть и русские эмигранты, а также клирики и миряне братских Православных Церквей. Многие из обратившихся в Комиссию высказались за скорейшую, безотлагательную канонизацию Царственных мучеников. Мысль о необходимости скорейшего прославления Государя и Царственных мучеников выразил ряд церковно-общественных организаций». По словам митрополита Ювеналия, за три года было получено 22 873 обращения за прославление царской семьи[19].
• Согласно докладу митрополита Ювеналия, «Свидетельства о чудесах и благодатной помощи по молитвам к Царственным мученикам. Речь идёт в них об исцелениях, соединении разобщённых семей, защите церковного достояния от раскольников. Особенно обильны свидетельства о мироточении икон с изображениями Императора Николая II и Царственных мучеников, о благоухании и чудесном проступании на иконных ликах Царственных мучеников пятен кровавого цвета».
• Личное благочестие государя: император уделял большое внимание нуждам Православной церкви, щедро жертвовал на постройку новых храмов, в том числе и за пределами России. Глубокая религиозность выделяли императорскую чету среди представителей аристократии того периода. Все её члены жили в соответствии с традициями православного благочестия. За годы его царствования было канонизовано святых больше, чем за два предшествующих столетия (в частности, Феодосий Черниговский, Серафим Саровский, Анна Кашинская, Иоасаф Белгородский, Гермоген Московский, Питирим Тамбовский, Иоанн Тобольский).
• «Церковная политика Императора не вышла за рамки традиционной синодальной системы управления Церковью. Однако именно в царствование Императора Николая II дотоле два века официально безмолвствовавшая по вопросу о созыве Собора церковная иерархия получила возможность не только широко обсуждать, но и практически подготовить созыв Поместного Собора».
• Деятельность императрицы и великих княжон как сестёр милосердия во время войны.
• «Император Николай Александрович часто уподоблял свою жизнь испытаниям страдальца Иова, в день церковной памяти которого родился. Приняв свой крест так же, как библейский праведник, он перенёс все ниспосланные ему испытания твёрдо, кротко и без тени ропота. Именно это долготерпение с особенной ясностью открывается в последних днях жизни Императора. С момента отречения не столько внешние события, сколько внутреннее духовное состояние Государя обращает на себя наше внимание»[6]. Большинство свидетелей последнего периода жизни Царственных мучеников говорят об узниках Тобольского губернаторского и Екатеринбургского Ипатьевского домов как о людях страдавших и, несмотря на все издевательства и оскорбления, ведших благочестивую жизнь. «Их истинное величие проистекало не из их царского достоинства, а от той удивительной нравственной высоты, на которую они постепенно поднялись»[6].

• Православный историк Д. В. Поспеловский в качестве аргумента против канонизации указывал на свидетельство знавших государя офицеров о его «удивительно безучастном» отношении к массовым человеческим жертвам в Первой мировой войне: «такие ли ещё погибали, обойдемся с другими, ещё хватит»[20]. По комментариям опубликовавшего дневники императора историка К. Ф. Шацилло, убийство очередной кошки, истреблением которых Николай II развлекался в отсутствие более подходящей для охоты живности, было для Николая важнее, чем рассказ вернувшегося с Русско-японской войны приближённого[21].
• Поспеловский в качестве довода против канонизации ссылался на «колоссальный удар по народной вере в царя и сакральность монархии» и отождествлявшейся с ними «государственной Церкви» вследствие жестокости царя в подавлении революции, расправах с рабочими беспорядками, крестьянскими бунтами и др.[22]
• Митрополит Нижегородский и Арзамасский Николай (Кутепов) последовательно и принципиально выступал против канонизации Николая II, считая его государственным изменником, поскольку, по мнению митрополита, император обладал всей полнотой власти, включая применение силы «вплоть до лишения жизни», чтобы усмирить восставших, но не сделал этого, чем способствовал распаду страны. На Архиерейском Соборе 1997 года Кутепов заявлял, что считает Николая II ответственным за смерть российских новомучеников, поскольку тот «в здравом уме и твёрдой памяти» отрёкся от престола[23].
• Гибель императора Николая II и членов его семьи не была мученической смертью за Христа, а лишь результатом политических репрессий[24].
• Активное движение за канонизацию царской семьи в 1990-е годы носило не духовный, а политический характер[3][25].
• Профессор Московской духовной академии А. И. Осипов: «Ни святой Патриарх Тихон, ни святой митрополит Петроградский Вениамин, ни святой митрополит Крутицкий Пётр, ни святой митрополит Серафим (Чичагов), ни святой архиепископ Фаддей, ни архиепископ Иларион (Троицкий), который, без сомнения, вскоре будет причислен к лику святых, ни другие ныне прославленные нашей Церковью иерархи, новомученики, знавшие значительно больше и лучше, чем мы теперь, личность бывшего Царя — никто из них ни разу не высказал мысли о нём, как святом страстотерпце (а в то время об этом ещё можно было заявить во весь голос)»[3]. По его мнению, «религиозность царской четы при всей её внешне традиционной православности носила отчетливо выраженный характер интерконфессионального мистицизма»[3].
• По мнению Д. В. Поспеловского подобно тому, как призыв Карловацкого собора в 1921 году к восстановлению на престоле дома Романовых привёл к расколу в Зарубежье^{[уточнить]}, решение о канонизации могло способствовать разделению Церкви по образовательному признаку: интеллигенция (включая часть духовенства) — по одну сторону, менее грамотные слои — по другую[26].

• Вину за События 9 января 1905 года нельзя возлагать на императора. Петиция о рабочих нуждах, с которой рабочие шли к царю, имела характер революционного ультиматума, что исключало возможность её принятия или обсуждения[27]. Решение о недопущении рабочих на площадь Зимнего дворца принял не император, а правительство во главе с министром внутренних дел П. Д. Святополк-Мирским. Министр Святополк-Мирский не снабдил императора достаточной информацией о происходящих событиях, а его сообщения носили успокоительный характер[28]. Приказ войскам об открытии огня также отдал не император, а командующий Санкт-Петербургским военным округом великий князь Владимир Александрович. Таким образом, «исторические данные не позволяют обнаружить в действиях Государя в январские дни 1905 года сознательной злой воли, обращённой против народа и воплощённой в конкретных греховных решениях и поступках»[6]. Тем не менее император Николай II не усмотрел в действиях командующего предосудительных действий по расстрелу демонстраций: командующий не был ни осуждён, ни отстранён от должности. Но он усмотрел вину в действиях министра Святополк-Мирского и градоначальника И. А. Фуллона, которые были отправлены в отставку сразу после январских событий.
• Вина Николая II как неудачливого государственного деятеля не должна рассматриваться: «мы должны оценивать не ту или иную форму государственного устройства, но место, которое занимает конкретное лицо в государственном механизме. Оценке подлежит, насколько то или иное лицо сумело воплотить в своей деятельности христианские идеалы. Николай II относился к несению обязанностей монарха как к своему священному долгу»[6].
• Отречение от царского сана не является преступлением против церкви: «Характерное для некоторых противников канонизации Императора Николая II стремление представить его отречение от Престола как церковно-каноническое преступление, подобное отказу представителя церковной иерархии от священного сана, не может быть признано имеющим сколько-нибудь серьёзные основания. Канонический статус миропомазанного на Царство православного государя не был определён в церковных канонах. Поэтому попытки обнаружить состав некоего церковно-канонического преступления в отречении Императора Николая II от власти представляются несостоятельными»[29]. Напротив, «Духовные мотивы, по которым последний российский Государь, не желавший проливать кровь подданных, решил отречься от Престола во имя внутреннего мира в России, придаёт его поступку подлинно нравственный характер»[30].
• Согласно заключению Синодальной комиссии по канонизации: «В отношении с Распутиным присутствовал элемент человеческой немощи», однако видеть в них «признаки духовной прелести, а тем более недостаточной воцерковленности — нет никаких оснований»[6].

В православии существует развитая и тщательно проработанная иерархия ликов святости — категорий, на которые принято разделять святых в зависимости от их трудов при жизни. Вопрос, к какому именно лику святых следует причислить царскую семью, вызывает немало споров среди различных течений Православной церкви, по-разному оценивающих жизнь и кончину семьи.

• Страстотерпцы — вариант, избранный Русской православной церковью. В житийной и литургической традиции Русской церкви понятие «страстотерпец» употребляется применительно к тем русским святым, которые, «подражая Христу, с терпением переносили физические, нравственные страдания и смерть от рук политических противников. В истории Русской церкви такими страстотерпцами были святые благоверные князья Борис и Глеб (1015), Игорь Черниговский (†1147), Андрей Боголюбский (†1174), Михаил Тверской (†1318), царевич Димитрий (†1591). Все они своим подвигом страстотерпцев явили высокий образец христианской нравственности и терпения»[6].
• Мученики — вариант, избранный РПЦЗ. Однако для причисления к данному лику святости необходимо, чтобы святой пострадал именно за свидетельствование своей веры в Христа, в то время как от царской семьи никто не требовал отречения от Бога и Церкви[31]. Несмотря выбора этого варианта в РПЦЗ стала переработка традиционных принципов канонизации в лике мучеников бежавшим из СССР протоиереем Михаилом Польским, который, исходя из признания «советской власти» в СССР по существу антихристианской, полагал новомучениками российскими[32] всех православных христиан, убитых представителями государственной власти в Советской России. Причём в его трактовке, христианское мученичество смывает с человека все ранее бывшие грехи[33].

«Коронация Николая II и Александры Фёдоровны». Картина Лаурица Туксена.

• Благоверные — наиболее распространённый лик святости для монархов. В России этот эпитет даже выступал частью официального титула великих князей и первых царей[34]. Однако традиционно он не применяется для святых, канонизированных как мученики или страстотерпцы. Кроме того, в лике благоверных прославляются лица, имевшие статус монарха в момент смерти. Николай II, отрёкшись от престола, по мнению профессора Московской духовной академии А. И. Осипова, создал соблазн для верующих, не претерпев, по слову Евангелия, до конца (Мф. 10:22)[3]. Осипов считает, что при отречении Николая II от престола произошло также его отречение от благодати, полученной, по учению Церкви, при миропозании в момент венчания на царство. Несмотря на это, в радикальных монархических кругах Николай II почитается и в лике благоверных.
• В некоторых радикальных монархических и православных кругах в отношении Николая II употребляется эпитет «искупитель». Это проявляется в письменных обращениях, направленных в Московскую патриархию при рассмотрении вопроса о канонизации царской семьи[3], и в неканонических акафистах и молитвах: «О пречудный и преславный царю-искупителю Николае»[35]. Однако на собрании московского духовенства патриарх Алексий II однозначно высказался о недопустимости подобного, заявив, что «если он увидит в каком-нибудь храме книги, в которых Николай II именуется Искупителем, то будет рассматривать настоятеля этого храма как проповедника ереси. У нас один Искупитель — Христос»[36].

Икона, представляющая царскую семью и прочих, канонизированных РПЦЗ — слуг (доктор Евгений Боткин, повар Иван Харитонов, лакей Алоизий Трупп, горничная Анна Демидова) и мучеников Алапаевской шахты (Елизавету Федоровну и великих князей)

Вместе с Романовыми были расстреляны и четверо их слуг, последовавших за своими господами в ссылку. РПЦЗ канонизировала их совместно с царской семьей. РПЦ указывала на формальную ошибку, совершенную РПЦЗ во время канонизации против обычая: «следует отметить не имеющее исторических аналогий в Православной Церкви решение включить в число канонизованных, принявших вместе с Царской Семьей мученическую кончину, царского слуги римского католика Алоизия Егоровича Труппа и лютеранки гофлектриссы Екатерины Адольфовны Шнейдер»[6].

В качестве основания для подобной канонизации архиепископ Лос-Анджелесский Антоний (Синкевич) приводил довод, «что эти люди, будучи преданными царю, своей мученической кровью крестились, и они достойны, тем самым, быть канонизированными вместе с Семьёй»[37].

Позиция собственно РПЦ по вопросу канонизации слуг: «В связи с тем, что они добровольно остались с Царской Семьей и приняли мученическую смерть, правомерно было бы ставить вопрос и об их канонизации». Помимо четверых, расстрелянных в подвале, Комиссия упоминает, что этот список должны были бы входить «убиенные» в различных местах и в разные месяцы 1918 года генерал-адъютант И. Л. Татищев, гофмаршал князь В. А. Долгоруков, «дядька» Наследника К. Г. Нагорный, детский лакей И. Д. Седнёв, фрейлина Императрицы А. В. Гендрикова и гофлектрисса Е. А. Шнейдер. Тем не менее, Комиссия заключила, что ей «не представляется возможным окончательное решение вопроса о наличии оснований для канонизации этой группы мирян, по долгу своей придворной службы сопровождавших Царскую Семью», так как сведений о широком поименном молитвенном поминовении этих слуг верующими нет, кроме того, нет сведений об их религиозной жизни и личном благочестии. Окончательный вывод был таков: «Комиссия пришла к заключению, что наиболее подобающей формой почитания христианского подвига верных слуг Царской Семьи, разделивших её трагическую участь, на сегодняшний день может быть увековечение этого подвига в житии Царственных мучеников»[6].

Причислить к лику страстотерпцев претерпевших слуг царской семьи не представляется возможным, поскольку, как заявил член Синодальной комиссии протоиерей Георгий Митрофанов, «чин страстотерпцев с древности применяется только по отношению к представителям великокняжеских и царских родов»[38].

Критика

По мнению профессора Московской духовной академии А. И. Осипова, при оценке сообщений о чудесах, связанных с царской семьёй, следует учитывать, что такие «факты сами по себе совсем ещё не подтверждают святости тех (человека, конфессии, религии), через кого и где они совершаются, и что подобные явления могут происходить и в силу веры — „по вере вашей да будет вам“ (Мф. 9:29), и по действию иного духа (Деян. 16:16-18), „чтобы прельстить, если возможно, и избранных“ (Мф. 24:24), и, возможно, по другим, пока неизвестным нам причинам»[3].

Осипов отмечает также следующие аспекты канонических норм в отношении чудес:

• для церковного признания чуда необходимо свидетельство правящего епископа. Только после него можно говорить о природе данного явления — божественное ли это чудо или явление другого порядка; в отношении большинства описанных чудес, связанных с царственными мучениками, такие свидетельства отсутствуют;
• объявление кого-либо святым без благословения правящего епископа и соборного решения является неканоническим актом, и поэтому все упоминания о чудесах царственных мучеников до момента их канонизации должны восприниматься скептически;
• икона является образом канонизированного церковью подвижника, поэтому чудеса от написанных до официальной канонизации икон являются сомнительными[3].

Храм на Крови во имя Всех святых, в земле Российской просиявших на месте Ипатьевского дома в Екатеринбурге

• Храм на Крови во имя Всех святых, в земле Российской просиявших на месте Ипатьевского дома в Екатеринбурге (2003).
• Монастырь в честь Святых Царственных Страстотерпцев на Ганиной Яме под Екатеринбургом на месте погребения убитых (2000).
• Домнинский во имя Святых Царственных Страстотерпцев императора Николая, императрицы Александры, цесаревича Алексия, великих княжон Ольги, Татианы, Марии и Анастасии женский монастырь Костромской и Галичской епархии[50]
• Часовня-памятник усопшим русским эмигрантам, Николаю II и его августейшей семье возведена на кладбище в Загребе (1935)
• Часовня в память об императоре Николае II и сербском короле Александре I в Харбине (1936)
• Храм Царственных страстотерпцев на въезде в Рязани со стороны Москвы.
• Храм Царственных страстотерпцев в Тверском Христорождественском монастыре.
• Храм святых Царственных страстотерпцев в Курске
• Храм цесаревича Алексия в Шарье Костромской области
• Храм святого царя-мученика и святых новомучеников и исповедников в Вильмуасоне, Франция (1980-е годы)
• Храм Святых царственных мучеников и всех новомучеников и исповедников XX века в Могилёве, Белоруссия
• Храм Державной иконы Божией Матери в Жуковском
• Храм святого Царя Мученика Николая в Никольском
• Храм святых царственных страстотерпцев Николая и Александры в посёлке Сертолово
• Храм царственных страстотерпцев в городе Мар-дель-Плата (Аргентина)
• Храм Царственных Мучеников в Днепре (ж/м Игрень), Украина.
• Храм во имя Святых Царственных Страстотерпцев в Саратове
• Храм во имя Святых Царственных мучеников в посёлке Дубки, Саратовского района Саратовской области
• Храм во имя святых страстотерпцев царя Николая и царицы Александры при Санкт-Петербургской государственной педиатрической медицинской академии
• Храм страстотерпца царя Николая в Чкаловском, Щёлково Московской области
• Храм Святых Царственных мучеников (страстотерпцев) в Ижевске[51].
• Храм Святых Царственных Страстотерпцев (Москва) в Войковском районе Москвы
• Храм Новомучеников и Исповедников Российских в Парфинском районе, деревня Юрьево (19 февраля 2017).
• Придел Казанского собора Дивеевского монастыря (2008)

Оптинский старец Анатолий (Потапов) в 1916 г. пророчествовал: «Судьба царя — судьба России… Не будет царя — не будет и России».

На Урале почитание Святых Царственых Страстотерпцев (Царя-Страстотерпца Николая II, Царицы Александры Федоровны, Цесаревича Алексия, Великих Княжен Ольги, Татианы, Марии и Анастасии) началось задолго до их прославления.

В 1991 г. архиепископ Мелхиседек благословил установить Поклонный Крест в урочище Ганина Яма на месте уничтожения останков Царской Семьи. В 2000 г., во время визита на Уральскую Землю, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II благословил создание на этом месте монастыря в честь Святых Царственых Страстотерпцев.

На территории монастыря было построено 7 храмов (2000—2003). Один из них — Храм в честь Святых Царственых Страстотерпцев.

Останки Святых Царственых Страстотерпцев сделали это место особо почитаемым, освященным Их прахом и пеплом. Ныне монастырь на Ганиной Яме является символом покаяния нашего народа в грехе богоотступничества, символом возрождения Православной России.

— Из брошюры: Монастырь в честь Святых Царственных Страстотерпцев. — Екатеринбург: Ганина Яма, 2004. — По благословению высокопреосвященнейшего Викентия, архиепископа Екатеринбургского и Верхотурского.

С 2002 года в Екатеринбурге ежегодно 16—17 июля проходит фестиваль православной культуры «Царские дни», на которые приезжают православные паломники со всей России[52][53]. Главными событиями этого фестиваля являются ночная Божественная литургия и 21-километровый покаянный Царский крестный ход от Храма на Крови до Ганиной Ямы, повторяющий путь, которым везли убиенных Царственных страстотерпцев. В 2017 году в Царских днях приняли участие более 60 000 верующих[54], наибольшее число участников крестного хода было в 2018 году в 100-летнюю годовщину расстрела царской семьи — 100 тысяч человек, в 2019 году — 60 тысяч. В 2020 году участвовало 10 тысяч человек, и 2 тысячи участвовало в альтернативном крестном ходе раскольника и царебожника схимонаха Сергия (Романова) в Среднеуральском женском монастыре[55][56].

Встречается как коллективное изображение всей семьи, так и каждого из её членов по отдельности. В иконах «зарубежного» образца к Романовым присоединяются канонизированные слуги. Страстотерпцы могут изображаться как в современной им одежде начала XX века, так и в стилизованных под древнерусские одеяниях, по стилю напоминающих царские одеяния с парсун.

Фигуры святых Романовых встречаются также в многофигурных иконах «Собор новомучеников и исповедников Российских» и «Собор Святых покровителей охотников и рыболовов».

• Мироточивые иконы
  • Мироточивая икона в Бутове
  • Надымская икона государя Николая II, почитаемая как одна из главных святынь Сибирского казачьего войска Союза казаков России[57]
  • Мироточивая икона царской семьи в храме святителя Николая Чудотворца в Бирюлёве[58]
  • Мироточивая икона императора Николая II, принадлежащая Олегу Бельченко, находится в храме святителя Николая в Пыжах, регулярно возится по миру и на крупные церковные мероприятия[59][60][61][62]. Первое сообщение о мироточении было в доме писательницы А. В. Дьяковой 7 ноября 1998 года, то есть до момента канонизации царской семьи[63].
• Кровоточивая икона
• Благоухающая икона

Захоронение царской семьи и их слуг в Петропавловском соборе

Патриарх Алексий II в преддверии занятий Архиерейского собора 2000 года, который совершил акт прославления царской семьи, говорил о останках, найденных под Екатеринбургом: «У нас есть сомнения в подлинности останков, и мы не можем призывать верующих поклоняться лжемощам, если в будущем они будут признаны таковыми»[64]. Митрополит Ювеналий, ссылаясь на суждение Священного синода от 26 февраля 1998 года («Оценка достоверности научных и следственных заключений, равно как и свидетельство об их незыблемости или неопровержимости, не входит в компетенцию Церкви. Научная и историческая ответственность за принятые в ходе следствия и изучения выводы относительно „екатеринбургских останков“ полностью ложится на Республиканский центр судебно-медицинских исследований и Генеральную прокуратуру Российской Федерации. Решение Государственной комиссии об идентификации найденных под Екатеринбургом останков как принадлежащих Семье Императора Николая II вызвало серьёзные сомнения и даже противостояния в Церкви и обществе»[65]), докладывал Архиерейскому собору в августе 2000 года: «Захороненные 17 июля 1998 года в Санкт-Петербурге „екатеринбургские останки“ на сегодняшний день не могут быть признаны нами принадлежащими Царской Семье»[6][66].

Из-за такой позиции Московской патриархии, которая не претерпела с тех пор изменений, останки, идентифицированные правительственной комиссией как принадлежащие членам царской семьи и захороненные в июле 1998 года в Петропавловском соборе, церковью в качестве святых мощей не почитаются.

Почитаются как мощи реликвии, обладающие более ясным происхождением, например, волосы Николая II, остриженные в трёхлетнем возрасте[67].

С конца 1990-х годов, ежегодно, в дни, приуроченные к годовщинам рождения «царя-мученика Николая» некоторыми представителями клира (в частности, архимандритом Петром (Кучером)), в Тайнинском (Московская область), у памятника Николаю II работы скульптора Вячеслава Клыкова, совершается особый «Чин покаяния в грехах русского народа»[68][69]. Проведение этого мероприятия было осуждено священноначалием РПЦ — патриархом Алексием II в 2007 году[70].

Среди части православных распространена концепция «Царя-искупителя», согласно которой Николай II почитается как «искупитель греха неверности своего народа»[71][72]; критики именуют эту концепцию «цареискупительской ересью»[73].

В 1993 годц «покаяние за грех цареубийства от лица всей Церкви» было принесено патриархом Алексием II, писавшим: «Мы призываем к покаянию весь наш народ, всех чад его, независимо от их политических воззрений и взглядов на историю, независимо от их этнического происхождения, религиозной принадлежности, от их отношения к идее монархии и к личности последнего Российского Императора»[74]. В XXI веке по благословению митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира ежегодно стал проводиться покаянный крестный ход из Санкт-Петербурга в Екатеринбург к месту гибели семьи Николая II. Он символизирует покаяние за грех отступления русского народа от соборной клятвы 1613 года на верность царственному роду Романовых[75].