Завьялов, Сергей Александрович

Серге́й Алекса́ндрович Завья́лов (род. 18 мая 1958, Пушкин, Ленинград) — русский поэт и переводчик, филолог.

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Завьялов; Завьялов, Сергей.
Сергей Завьялов
Имя при рождении Сергей Александрович Завьялов
Дата рождения 18 мая 1958(1958-05-18) (63 года)
Место рождения
Гражданство  СССР
 Россия
Род деятельности поэт, переводчик, филолог
Годы творчества с 1984
Язык произведений русский
Дебют Оды и эподы (1994)
Премии Премия Андрея Белого (2015)
Premio Ceppo Internazionale Piero Bigongiari (Италия), (2016)[1]
Награды
Автограф

Биография

Родился в семье выходцев из Мордовии, в 1970—2004 годах жил в Ленинграде-Петербурге.

В 1985 году закончил классическое отделение филологического факультета Ленинградского государственного университета. Учился у А. К. Гаврилова, В. С. Дурова, А. И. Зайцева. В 1988—2004 годах преподавал древнегреческий и латинский языки, а также античную литературу.

В 2004 году эмигрировал в Финляндию. С 2011 года живёт в городе Винтертур (Швейцария).

Член ПЕН-клуба с 2005 года.[2]

Литературная деятельность

1980-е — 1990-е годы:

Первые публикации стихов появились в ленинградском Самиздате (журналы «Обводный канал», «Часы», «Предлог», «Митин журнал»). В 1986—1988 годах был членом «Клуба-81» (союза писателей Ленинграда, альтернативного советскому).

Стихи этого периода, составили книгу Оды и эподы (1994). Книга манифестировала отказ от русского традиционного (силлабо-тонического) стиха, но не в сторону русского верлибра, а в сторону ритмического усложнения (нерегулярные логаэды или квазилогаэды) по определению Ю. Б. Орлицкого.[3]

Во второй половине 1990-х годов участвует в ряде совместных акций с группой петербургских писателей, снискавших репутацию «постмодернистов» (А. Драгомощенко, В. Кондратьев, А. Скидан, Д. Голынко, А. Ильянен, В. Кучерявкин). Стихи Завьялова появляются в журналах «Поэзия и критика», «Звезда Востока», «Новое литературное обозрение», «Арион», «Комментарии», а также «Звезда» и «Дружба народов».

В стихах этого времени, вошедших в книгу Мелика (1998), помимо сохранившихся, уже упомянутых особенностей, появляется внешний прием, позволяющий формально организовывать текст: это и встраивание иноязычного текста, и манифестирование (с помощью схемы) сложной метрики, и следование композиции и строфике пиндаровской оды, и имитация реконструкции древнего папируса, и ломаный русский язык (глаголы не спрягаются, существительные не склоняются) вперемешку с цитатами из подлинных фольклорных памятников на мордовском языке.

В критике этих лет отмечалось, что поэт нашел «баланс между двумя полюсами, представленными Бродским и Айги» (В.Кривулин)[4], что «его отношение к традиции — как к предельно отчужденной и одновременно живой и растущей — является принципиальным для поэзии 90-х в целом» (И. Кукулин)[5]. А. Скидан характеризовал стихотворный текст Завьялова как «текст-руину»[6].

Конец 1990-х — начало 2000-х годов:

В это время намечается усиление концептуальных тенденций и постепенный переход от ориентации на Высокий модерн к ориентации на минимализм: Диалоги в царстве теней состоят из обрывков эмоционально взвинченных фраз, Буколические мимы представляют собой концептуальный триптих для двух голосов, в котором трикстер дезавуирует поэтическое высказывание героя, в цикле Переводы с русского хрестоматийная русская поэтическая классика изложена современными поэтическими средствами, а в цикле Из невыполненных переводов минималистские лирические высказывания приписаны анонимным литовским, польским, финским и итальянским поэтам.

В итоговую книгу стихотворений Завьялова, также названную Мелика (2003), вошли обе предыдущие книги и ряд новых циклов. В предисловии к ней А. Скидан писал о «контрастном столкновении авангардистского импульса и „архаики“, „разомкнутой“ секуляризированной формы и сакрального материала, столкновении, призванном „остранить“ и тем самым реактуализировать норму в лице забытых, подвергшихся порче и вытеснению „вечных смыслов“», и констатировал, что никто ранее «не заходил так далеко по пути радикализации этого столкновения, перерастающего в драму поэтического высказывания как такового, бесконечно проблематизирующую возможность в постисторическом мире воскресить трансцендентное»[7].

В конце 1990-х — начале 2000-х появляются и первые опыты в жанре стихотворного перевода — оды Горация, выполненные в традиции М. Л. Гаспарова свободным стихом, а также перевод книги во многом близкого поэту по манере литовского поэта Эугениюса Алишанки (р. 1960) Божья кость (2002)[8].

Тогда же Завьялов обращается и к жанру эссе: Натюрморт с атрибутами петербургской поэзии, Русская поэзия начала XXI века, Оправдание поэзии, посвященные отстаиванию «европейской» позиции во взглядах на пути развития современной поэзии. Другая важная тема — «открытие» советской литературы, в которой поэта интересуют оговорки-свидетельства: Перипетия и трагическая ирония в советской поэзии, Концепт «современности» и категория времени в «советской» и «несоветской» поэзии. Последней большой темой, которой поэт касается в эти годы, является стихотворный перевод в связи с рецепцией античной культуры. Здесь он встал на позиции требования радикальной смены самого подхода к этому искусству и создания нового корпуса переводной поэзии на русском языке. Эта позиция яснее всего изложена в эссе Гомер в качестве государственного обвинителя на процессе по делу русской поэзии и Воздвижение песенного столпа: Пиндар в переводе М. Л. Гаспарова и Бронзовый век русской поэзии.

Вторая половина 2000-х годов:

В Финляндии, во второй половине 2000-х годов в поэзии Завьялова происходит переход от лирики к эпике и от верлибра — к стихотворению в прозе. Сначала, в цикле Schemata rhetorica (Риторические фигуры) поэт показывает возможности использования приемов античной ораторской прозы для лирического высказывания, затем в поэме Пороги на Ванте он пытается с помощью минимализма нащупать ту границу, за которой граница между «поэзией» и «прозой» неразличима. Но принципиально новым стало обращение к актуальным темам современности: терроризму и геноциду в первых двух частях поэмы Сквозь зубы; третья часть поэмы — деконструкция Античности как одного из главных стержней новоевропейского мифа.

Ещё дальше от поэзии в традиционном понимании этого слова — поэма Четыре хороших новости, основанная на деконструкции второго главного новоевропейского стержня: христианства, — трагическое пародирование евангельского и коранического текстов. Наконец, Рождественский пост — нечто вроде мистерии, разворачивающейся в блокадном Ленинграде зимой 1941-42 годов. Последовательно сменяющие друг друга информационный, научный, пропагандистский, поэтический и религиозный дискурсы с вкраплением бытовых реплик выявляют свою несостоятельность на фоне массовой гибели людей. В целом произведения финского периода составляют книгу Речи (2010), в самом названии которой присутствует полемика с «языковой школой» и всем комплексом представлений, авторитетных во второй половине XX века, которые рассматривают поэта как инструмент языка.

Характеризуя Речи, О. Дарк писал, развивая образ А. Скидана: «Тексты Завьялова не столько руины (термин статический), сколько тексты-катастрофы»[9].

В рецензии на книгу Станислав Львовский отмечает «умение вовремя отступить, расступиться, отойти, дать пространство для речи несуществующих, даже не то чтобы забытых, а тех, о ком никому вообще не приходит в голову, что они могут говорить, что им есть что сказать, что они вообще ещё живы»[10]. Кирилл Корчагин видит авторскую стратегию как «своего рода опыт по „демонтированию“ традиционного образа поэта и поэзии, проводимый с редкой последовательностью», а тексты — как «пытающиеся выйти за рамки, определённые для сугубо поэтического высказывания, но не путём приближения его к другим жанрам словесности (нарративной прозе, публицистике), а путём формирования некоторой новой, крайне трудной для определения области словесного искусства»[11].

Эса Мякиярви назвал поэзию Завьялова (по аналогии со знаменитым квартетом Оливье Мессиана) «стихами о конце времени»[12].

Своеобразной параллелью поэме «Рождественский пост» стало эссе «Что остается от свидетельства: меморизация травмы в творчестве Ольги Берггольц».

Чуть больше, чем раньше, поэт занимается поэтическим переводом. Это, в основном, финские поэты того же, что и переводчик, поколения: Юрки Киискинен, Йоуни Инкала и другие, и все больше работает в жанре эссеистики.

Тема «европейского выбора» русской поэзии на материале перевода — в эссе «Поэзия — всегда не то, всегда — другое»: переводы модернистской поэзии в СССР в 1950—1980-е годы и на анализе творчества русского и чувашского классика — в эссе-некрологе Поэзия Айги: разговор с русским читателем закономерно перетекает в анализ наиболее болезненных проблем в ситуации, когда такой выбор давно сделан, в статье Est modus in rebus (Есть мера в вещах). Проблематика, связанная с реконструкцией и деконструкцией мордовской идентичности также сфокусирована на наиболее травматичных моментах: провале проекта модернизации в литературе (Сквозь мох беззвучия: поэзия восточнофинского этнофутуризма) и провале национального проекта (Глобализм — колониализм — локализм).

Поэзия и эссеистика Завьялова выходила отдельными книгами в переводах на финский и шведский языки, в антологиях — на английском, французском, итальянском, немецком и китайском, в альманахах и периодике — на эстонском, латышском, литовском, польском, сербском, венгерском языках.

2010-е годы:

В 2010-е годы, в Швейцарии, была написана новая книга, Советские кантаты (2015), состоящая из трех небольших поэм: Старый большевик-рабочий над гробом Ленина, Колхозница-мордовка поет песню о Сталине и Комсомолец-инвалид Великой Отечественной войны с книгой Николая Островского и интервью Кириллу Корчагину, озаглавленного Нет такого дискурса, который был бы адекватен катастрофе.

Основанные на кантатах Сергея Прокофьева «XX лет Октября» и «Здравица», а также оратории Дмитрия Шостаковича «Песнь о лесах» поэмы, по словам автора, «повествуют об экстатическом безумии, объединяющем и делающем неразличимыми жертв и палачей Большого террора»[13].

Сквозным персонажем, скрепляющим все три кантаты, является Сталин. Отвечая на замечание К. Корчагина, что это «фигура, для левого движения неудобная, всегда выносимая за стыдливые скобки» автор говорит: "Сталин — это травма миллионов. Это не Сталина выносят за стыдливые скобки, это выносят за них миллионы рабочих и крестьян, до которых сегодня никому нет дела: ни, условно говоря, «левым», ни, условно говоря, «правым»[14].

Вместе с эссе Ретромодернизм в ленинградской поэзии 1970-х годов, в котором позднесоветская неофициальная культура обвиняется в «оправдании общества, построенного на жесточайшей эксплуатации трудящихся классов», кантаты стали ещё более резким, чем это было раньше, манифестированием марксистской позиции автора, а также интерпретации советского человека как носителя героического сознания, вопреки реальности «отказывающегося признавать себя жертвой и меморизировать произошедшее с ним как непоправимую травму»[15].

В рецензиях на книгу она сравнивалась с переводом речи угнетенных на язык высокого модерна (Д. Ларионов)[16], а также с инсценировкой травмы сталинского террора и гулом голосов тоталитарной диктатуры (Ульрих Шмид)[17][18].

Отмечалась и её связь с архаическим эпосом и греческой трагедией (Игорь Вишневецкий)[19]. Александр Марков, развивая эти античные параллели, писал:[20]

«Кантаты Сергея Завьялова — это рапсодия для мёртвых, а не о мёртвых; гимн не живым, а для живых. В этой замене „для“ на „о“ советская цивилизация объясняется лучше, чем в десятках исследований» .

Книга «Советские кантаты» удостоена Премии Андрея Белого в 2015 году.

В 2016 году Сергею Завьялову была присуждена итальянская премия Premio Ceppo Internazionale Pistoia[21].

Книги стихов

Эссеистика

Интервью и мемуары

Переводы с других языков

Литература

Переводы на другие языки

Книги:

Английский язык:

  • Sergey Zavyalov. Advent, Leningrad, 1941. Geneva: Molecular Press, 2017. — ISBN 978-2-9700376-4-4

Итальянский язык:

  • Sergej Zav’jalov. Il digiuno natalizio. A cura di Paolo Galvagni. [Roma]: Fermenti editrice, 2016. pp. 148. ISBN 978-88-97171-72-0

Эстонский язык:

  • Sergei Zavjalov. Meelika. Kõned. Vene keelest tõlkinud Katrin Väli ja Aare Pilv. Tallinn: Kite, 2015. 144 s. — ISBN 978-9949-9621-7-4
  • Sergei Zavjalov. Ars Poetica. Valik esseid. Vene keelest tõlkinud Aare Pilv. Tallinn: Tallinna Ülikooli Kirjastus, 2016, 269 lk. — ISBN 978-9985-58-815-4

Финский язык:

  • Sergej Zavjalov. Melika. Suomentanut Jukka Mallinen. Helsinki: Ntamo, 2007. — ISBN 978-952-215-011-0
  • Sergei Zavjalov. Joulupaasto. Suomentanut Jukka Mallinen. Helsinki: Poesia, 2012. — ISBN 978-952-5954-33-3

Шведский язык:

  • Sergej Zavjalov. Melik & tal. Texter i urval och översttäning av Mikael Nydahl. [Malmö]: Ariel Skrifter, 2009. — ISBN 978-91-954470-5-6

Прочие публикации:

  • латышский (Sergejs Zavjalovs)[54][55]
  • эрзя-мордовский язык (Сергей Завьялов)[56]

Ссылки

Примечания
  1. Sergej Zav’jalov – Paolo Fabrizio Iacuzzi
  2. Страница Сергея Завьялова в ПЕН-клубе (недоступная ссылка). Дата обращения: 3 декабря 2014. Архивировано 17 июля 2014 года.
  3. Орлицкий, Ю. Б. «Три кита Сергея Завьялова» НЛО № 94 (2008). — С. 155—173. (недоступная ссылка). Дата обращения: 11 ноября 2014. Архивировано 11 ноября 2014 года.
  4. Кривулин, В. «Возрождение оды как преодоление постмодернистской паузы» НЛО № 27 (1997). — С. 327—330.
  5. Кукулин, И. «Как использовать шаровую молнию в психоанализе» НЛО № 52 (2001). — С. 217—221.
  6. А. Скидан. Мелика: стихи
  7. Александр Скидан. Обратная перспектива
  8. Стихи Эугениюса Алишанки в переводе Сергея Завьялова
  9. Дарк, О. «Камни из пращи» // С. Завьялов. Речи. М.: НЛО, 2010. — С. 5-12.
  10. С. Львовский «Речи безъязыких» OpenSpace.ru, 26/11/2010
  11. К. Корчагин «Гальванизированный мелос» Воздух 2010 № 4, С. 190—203
  12. E. Mäkijärvi «Runoja lopun ajoista»
  13. С. Завьялов. Взглянуть в немигающие глаза беды.
  14. С. Завьялов. «Советские кантаты». СПб — М., 2015. С. 37.
  15. НЛО № 116 (2012) С. 146—157.
  16. Денис Ларионов о книге «Советские кантаты». (недоступная ссылка). Дата обращения: 6 октября 2016. Архивировано 9 октября 2016 года.
  17. Ulrich M. Schmid «Die Dichtung ist eine ernste Sache!», Neue Zürcher Zeitung 16 December 2015.
  18. Перевод с немецкого «Распрощаться с иллюзиями и превратиться в марксиста»: У. Шмид о Сергее Завьялове.
  19. Игорь Вишневецкий «Между поэзией и прозой».
  20. Воздух 2016 № 1.
  21. 60° Premio Ceppo Internazionale Piero Bigongiari 2016.
  22. Архивированная копия (недоступная ссылка). Дата обращения: 13 ноября 2015. Архивировано 17 ноября 2015 года. Презентация книги Сергея Завьялова «Советские кантаты» в книжном «Порядок слов»
  23. Архивированная копия (недоступная ссылка). Дата обращения: 22 января 2018. Архивировано 27 февраля 2018 года.
  24. Crossing Centuries: The New Generation in Russian Poetry. Jersey City, NJ: Talisman, 2000.
  25. A Public space (NY) № 02, summer 2006.
  26. St.Petersburg Review (NY) № 2, 2008.
  27. Aufgabe (NY) № 8, 2009.
  28. Anthologie de la poésie russe contemporaine 1989—2009 (Bacchanales № 45). (Traduit par Hélène Henry-Safier). [Grenoble]: Maison de la poésie Rhône-Alpes — p. 257—258.
  29. Poésie 1 / Vagabondages # 28, 2001 (Traduit par Hélène Henry) p. 59-60.
  30. Siècle 21 2003 # 3 (Traduit par Hélène Henry) p. 40
  31. Missives # 235, sept.2004 (Traduit par Hélène Henry) p. 51-55
  32. Action poétique # 185 (2006) (Traduit par Yvan Mignot) p. 59-64
  33. Mir # 1 (2007) (Traduit par Yvan Mignot) p. 164—173
  34. Action poétique # 202 (2010) (Traduit par Yvan Mignot) p. 110—115
  35. Invasion Paradies. Lesebuch über die Möglichkeiten, Finne zu sein. Herausgegeben von Johanna Domokos. Pluralica, 2014. (Überzetzt von Gruppe B1)
  36. Vor dem Fenster unten sind Volk und Macht: Russische Poesie der Generation 1940—1960. Ausgewählt und übersetzt von Robert Hodel. Zweisprachig. Leipziger Literaturverlag, 2015
  37. Sergej Sawjalow. Schau dem Unglück in die unbewegten Augen. Архивная копия от 11 октября 2016 на Wayback Machine (Aus dem Russischen von Kerstin Holm). Frankfurter Allgemeine Zeitung 06.08.2016
  38. Vier gute Nachrichten. Poem. Mit einer Nachbemerkung des Autors, Sinn und Form 3/21; S. 383. Übersetzt von Christine Hengevoss
  39. Dang Dai E Luo Si Shi Xuan (Transl. By Wen Zhexian. Beijing: Renmin wenxue chubanshe, 2006 — s. 214—221
  40. Књижевни лист № 90/91, 2010 (Прев. Мирjана Петровић)
  41. Мостови № 147, 2010 (Прев. Мирjана Петровић) С. 201—202.
  42. Повеље № 2, 2010 (Прев. Мирjана Петровић) С. 73-75
  43. Градина № 42/43, 2011 (Прев. Мирjана Петровић) С. 102—105.
  44. Архивированная копия (недоступная ссылка). Дата обращения: 9 октября 2016. Архивировано 10 октября 2016 года. Agon # 10 (2010) (Prev. Mirjana Petrović). S. 11-15
  45. Literatura ir menas, 1999 # 22 (Vertė Eugenijus Ališanka)
  46. Literatura ir menas 2000 # 39 (Vertė Jonas Strielkūnas)
  47. Poetinis Druskininkų ruduo 2001 (Vertė Benediktas Januševičus). Vilnius: Vaga, 2002 — p. 132—137
  48. Poezijos pavasaris 2010 (Vertė Benediktas Januševičus). Vilnius: Vaga, 2010 -p. 174—177
  49. Literatura ir menas 2010 # 21 (Vertė Benediktas Januševičus) p. 14
  50. Tygiel kultury # 82-84, 2002 (Przeł. Leszek Engelking)
  51. Tygiel Kultury 2007 # 1-3 (Przeł. Leszek Engelking)
  52. Migotania, przejaśnienia # 4 (21) 2008 (Przeł. Leszek Engelking)
  53. Finnek_! Multikulzurális finn irodalmi olvasókönyv. Szerkesztette Domokos Johanna. Györ: AmbrooBook, 2013. (Wagner-Nagy Beáta fordítása). s. 223—231.
  54. Karogs 2008 # 2 (Pēters Brūveris). s. 35-41.
  55. Vārds # 1(7) 2014 (atdzejojušas Maira Asare un Alda Barone). s. 42-57.
  56. Поэты Югорского Пояса. Сургут — Ханты-Мансийск — Санкт-Петербург, 2014. С. 64-67 Ютавтызе Николай Ишуткин
This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.