Гетто в Иванове (Брестская область)

Немцы очень серьёзно относились к возможности еврейского сопротивления, и поэтому в первую очередь убивали в гетто или ещё до его создания евреев-мужчин в возрасте от 15 до 50 лет — несмотря на экономическую нецелесообразность, так как это были самые трудоспособные узники[8][9]. Поэтому первая «акция» (таким эвфемизмом гитлеровцы называли организованные ими массовые убийства) в Иванове произошла уже в начале июля 1941 года. Нацисты мобилизовали мужчин-евреев (в основном балагул (извозчиков) и ремесленников) с подводами для перевозки грузов. Обоз разделили на две группы. Первая группа вернулась обратно — один из порядочных немцев посоветовал им срочно вернуться назад. Вторую группу евреев после выполнения работы расстреляли[3][7].

Вечером 4 августа (по другим данным, 5 августа) 1941 года была проведена ещё одна «акция». Иваново окружили полицейские и немцы. Местная полиция под руководством нескольких немецких офицеров собрала мужчин-евреев и согнала их на рыночную площадь возле церкви. Их заставили стоять на коленях всю ночь, затем приказали танцевать, петь и совершать другие унижающие действия. Их избивали, а рано утром во вторник 5 августа им без объяснений приказали идти домой — как оказалось, расстрельная команда где-то задержалась[1][3][5][10][7].

Вид на бывшее гетто в Иванове — квартал за зданием Дома культуры (площадь Октября, 2)

Затем в городе появились немецкие солдаты на лошадях. Они ехали по тротуару, заглядывали в окна домов, и если замечали мужчину-еврея через окно, то спешивались и хватали его. Так подразделение СС, прибывшие в город под видом комиссии Красного Креста, и местные полицаи провели облаву, а тех, кто пытался спрятаться или убежать, убивали на месте. Часть евреев в этот день работала на поле — кто-то сообщил об этом карателям, немцы окружили мужчин и погнали их как скот на рыночную площадь[1][3][10].

Через несколько часов более 400 (380[3]) евреев-мужчин в возрасте старше 16 лет окружили и начали избивать на глазах их родных. Одна женщина вцепилась в своего мужа, когда эсэсовец пытался его увести, — обоих застрелили на глазах их детей. Затем их поделили на три группы по физическому состоянию, построили в три колонны и погнали из города. Некоторых убили уже в городе, а оставшихся погнали на окраину города, избивая по дороге. Немцы на лошадях скакали по людям, которые падали от ударов или от слабости. Евреев вывели за город, старых и больных убили возле старого еврейского кладбища, а остальных расстреляли в двух милях в урочище Боровица (Боровичи) (по другим данным, их отвели на 3-4 км за город по шоссе Иваново-Пинск и расстреляли в 100 метрах от шоссе с правой стороны — местность называется Поливка или Горельцы). При расстреле выжил только один человек — Файвел Каплан, который был ранен и притворился мёртвым. По официальным советским данным, в августе 1941 года в урочище Боровица были убиты около 400 человек[1][3][2].

Выявить среди жителей евреев немцам помогала часть местного населения, которые охотно и без принуждения указывали эсэсовцам на еврейские дома, выдавали убежища евреев и евреев, пытавшихся скрыть свою национальность. После проведённых «акций» начались грабежи уцелевших евреев. Некоторые воспользовались горем жён и матерей евреев и обманом обирали женщин, говоря, что их муж или сын прячется и ему нужна еда и одежда[1].

Нацисты объявили, что евреи обязаны сдать оккупационным властям весь домашний скот[3][7].

В это время немцы осуществляли полное уничтожение евреев во всех деревнях возле Иванова. После расстрела евреев в местечке Мотоль несколько человек спаслись и перебрались в Иваново, где вскоре стали узниками уже местного гетто[3][11][7].

Евреям было приказано назначить представителей для формирования юденрата, председателем которого был назначен Альтер Дивинский (польск. Alter Diwinski, возм. Дубинский[12]), который и перед войной был руководителем местной еврейской общины. Юденрат отвечал за организацию еврейской рабочей силы для нацистов и составлял списки людей, которых отправляли в лагеря или с которых собирали разные поборы для немцев. Нацисты издевались над членами юденрата, наказывали их физически по свой прихоти, иногда приказывали еврейской полиции избивать их[1][3].

Нарукавную повязку, которую евреев под страхом смерти обязали носить сразу после оккупации, немцы приказали заменить на жёлтый круг на верхней одежде (на груди и спине), а затем — на жёлтую шестиконечную звезду, которую должны были носить все евреи старше 10 лет[1][3][2].

Альтер Дивинский смог оказывать существенную помощь узникам, организовав доставку в гетто еды и лекарств. Впоследствии он был убит нацистами из-за отказа участвовать в «селекции» узников для уничтожения[1][3].

После этих «акций» немцы приказали евреям зарегистрироваться для получения пайка, и каждому выдали идентификационную карточку с буквой J, что означало «jude» (еврей). Также евреям запретили собираться даже для религиозных церемоний, но многие с риском для жизни нарушали этот приказ, читая совместные молитвы[1].

В канун еврейской Пасхи (конец марта) 1942 года в Иванове немцы, реализуя нацистскую программу уничтожения евреев, начали организовывать в местечке гетто[13]. Евреям приказали выселиться из своих домов и переселиться в гетто. Перед Пасхой в город прибыл немецкий офицер в коричневой униформе со свастикой и приказал председателю юденрата Алтеру Дивинскому провести его по территории будущего гетто[1][14].

Перед переселением евреев власти приказали юденрату выделить рабочих для вкапывания столбов и натягивания колючей проволоки вокруг гетто. Под гетто был выделен район из четырёх кварталов (около 70 одноэтажных домов), в который согнали более 3 000 евреев. Гетто находилось в центре Иванова — в домах, прилегавших к Базарной (Рыночной) площади, улице Советской и мельнице, где и до войны проживали евреи[13][12]. По мере заселения в гетто евреев из близлежащих деревень, условия стали настолько невыносимыми, что нацисты позволили включить в гетто ещё несколько домов[1][3][5]. Общее количество узников составило по разным данным от 2 до 3,5 тысяч человек[12].

Когда евреи заселялись в гетто, «бобики» (так в народе презрительно называли полицаев[15][16]) на входе проверяли вещи узников и иногда их конфисковывали[1].

Переполненность была ужасающей, в одной комнате сосуществовали до 20 человек. Для хоть какой-то профилактики эпидемий немцы приказали всем евреям — мужчинам и женщинам — побрить головы, что также было ещё одним способом унизить людей[1].

Гетто было огорожено колючей проволокой, а двое ворот круглосуточно охранялись местной полицией[3][2].

Узников использовали на принудительных работах. Нацистам пришлось посчитаться с тем, что в местечке из трёх врачей двое были евреями, и в больнице работали врачи-евреи Зальберг и Влодавский[3][14].

По разным данным, с учётом евреев из ближних деревень, число узников Ивановского гетто колебалось от 2 000 до более 3 500 человек[3].

Все люди в гетто, которые могли работать, были направлены на работы. Вечером 24 сентября всем евреям, которые работали на лесопилке, приказали остаться на ночную работу и принести с собой еды на три дня[1].

Утром 26 (25[1]) сентября 1942 года гетто было оцеплено полицией. Узников собрали на площади, и вскоре первую колонну евреев под усиленной охраной вывели из гетто к месту расстрела по дороге на деревню Рудск. Колонны выводились до полудня. Уже по дороге многие евреи были убиты, и путь из гетто к рвам был устлан телами[1][3][18].

Место казни находилось в 4 километрах от местечка и в 2 километрах к западу от деревни Рудск и в 200 метрах южнее железной дороги. Узники гетто шли спокойно, матери сильно прижимали к себе детей, влюблённые шли обнявшись[3].

Возле ям обречённых людей группами заставляли полностью раздеться, спуститься в яму и лечь лицом вниз. Потом их убивали выстрелами в голову из пулемётов и винтовок[1][3].

Несколько десятков человек пытались сбежать, но большинство из них были тут же застрелены[1][3][19].

Обувь и одежда убитых после сортировки были отправлены в Германию[3][20].

По данным комиссии по расследованию нацистских преступлений, 26 сентября 1942 года в Рудском лесу были убиты около 2 000 евреев[3][20][21].

На следующий день — 27 сентября 1942 года, ликвидация гетто была продолжена. Начались массовые расстрелы на самой территории гетто. Перед убийством евреев также заставляли снять с себя одежду и обувь[3][22].

Люди прятались в подвалах, чердаках, подкопах и других тайниках. Нацисты с полицаями облили бензином и подожгли дома в гетто, и сотни людей сгорели заживо. Те, которые пытались избежать пожара, расстреливались. Женщины перебрасывали детей через колючую проволоку — в последней надежде, что их кто-нибудь спасёт, но каратели из оцепления бросали детей обратно в огонь. Тех, которые сдались во время пожара, собрали возле здания юденрата. Из них некоторых живыми бросили в огонь, остальных расстреляли[1][3][18].

Убив евреев в Иванове, айнзатцкоманда пришла на лесопилку и собрала работающих там евреев во внутреннем дворе. Большинство мужчин подчинилось, а многие женщины и дети спрятались и не вышли. Нацисты тщательно обыскали лесопилку, собрали и построили евреев и начали отбор. Мужчин-специалистов оставили, а остальных раздели, увели и убили[1].

27 сентября были убиты около 1 500 узников — в подавляющем большинстве женщины и дети[3][13].

Местных жителей заставили перевозить на повозках и хоронить тела узников гетто в Рудском лесу[3].

В расстрелах принимали участие литовские, латвийские и украинские коллаборационисты[1].

Оставленных в живых 62 еврея-ремесленника убили в середине октября 1942 года — когда им нашли равноценную замену из местных[1][3].

В 1944 году немцы, пытаясь скрыть следы преступлений, заставили советских военнопленных раскапывать расстрельные ямы и сжигать тела ивановских евреев, переложив их брёвнами[3][19].