Воронцов, Михаил Семёнович

Портрет графа Михаила Семеновича Воронцова

Граф Михаил Воронцов родился 19 (30) мая 1782 года в Санкт-Петербурге, детство и молодость провёл при отце, Семёне Романовиче, в Лондоне, где получил блестящее домашнее образование. Ещё грудным ребёнком записанный в бомбардир-капралы лейб-гвардии Преображенского полка, он уже 4 лет от роду произведён в прапорщики.

На действительной службе с 1798 года, когда в чине прапорщика был определён в камергеры Высочайшего Двора. Военную службу начал в октябре 1801 года поручиком лейб-гвардии Преображенского полка. В 1803 году по собственной просьбе был прикомандирован к кавказским войскам, во главе которых стоял князь П. Д. Цицианов. Участвовал в русско-персидской войне 1804—1813 годов и в боевых действиях против горцев, состоя при главнокомандующем П. Д. Цицианове. 3 января 1804 года участвовал в штурме Гянджи. 15 января того же года едва не погиб во время неудачной экспедиции Гулякова в Закатальское ущелье.

28 августа 1804 года награждён орденом Святого Георгия 4-го класса № 650:

В 1805 году вернулся в Преображенский полк в чине капитана.

В сентябре 1805 года в должности бригад-майора был отправлен в шведскую Померанию с десантными войсками генерал-лейтенанта П. А. Толстого и был при блокаде крепости Гамельн.

В кампанию 1806 года находился в сражении под Пултуском, за отличия произведён в полковники.

В кампанию 1807 года, командуя 1-м батальоном Преображенского полка, участвовал в битве под Фридландом.

В 1809 году Воронцов, назначенный командиром Нарвского пехотного полка, отправился в Дунайскую армию на фронт русско-турецкой войны. Участвовал в штурме крепости Базарджик, за отличие в котором произведён в генерал-майоры. В 1810 году участвовал в сражении под Шумлой, затем был послан с особым отрядом на Балканы, где занял города Плевна, Ловеч и Сельви. В кампанию 1811 года Воронцов участвовал в сражении под Рущуком, в 4 делах под Калафатом и в удачном деле под Видином.

10 марта 1812 года награждён орденом Святого Георгия 3-го класса № 228:

М. С. Воронцов на Памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде

В Отечественную войну 1812 года Воронцов находился сначала при 2-й Западной армии князя П. И. Багратиона, принимал участие в сражении под Смоленском.

В битве под Бородином Воронцов командовал 2-й сводно-гренадерской дивизией, состоявшей из элитных полков пехоты (гренадер). Дивизия на протяжении всего боя находилась на Багратионовых флешах, а значит, на главном направлении атаки французов. Наступающие французские части постоянно сменяли друг друга, их атаки перемежались сильным огнём артиллерии. Несмотря на огромные потери (к концу боя в строю оставалось 300 человек из 4 тысяч), дивизия генерала графа Воронцова удерживала определённую ей позицию до самой последней возможности. Сам граф Воронцов, находясь во главе дивизии, получил рану штыком в рукопашном бою и после боя выехал в тыл на лечение[6].

Отправляясь на излечение в своё имение Андреевское в Покровском уезде Владимирской губернии, Воронцов отказался от эвакуации имущества из своего богатейшего дома на Немецкой улице в Москве, для чего из деревни было прислано 200 подвод. Он приказал вывезти на этих подводах раненых в Андреевское, там были размещены спасённые таким образом около 50 раненых генералов и офицеров и более 300 нижних чинов. Граф взял на себя расходы на раненых, которые достигали 800 рублей ежедневно. После выздоровления каждый солдат, перед отправкой в действующую армию, снабжался одеждой и 10 рублями[7][8].

Едва поправившись, Воронцов вернулся в строй и был назначен в армию Чичагова, причём ему был вверен отдельный летучий отряд. Участвовал во взятии Познани, осадах Кюстрина и Магдебурга. В феврале 1813 года пожалован в чин генерал-лейтенанта. Во время перемирия (летом 1813 года) он был переведён в Северную армию Бернадота; по возобновлении военных действий находился в сражении под Денневицем и в «битве народов» под Лейпцигом.

В кампанию 1814 года Воронцов в сражении при Краоне блистательно выдержал сражение против самого Наполеона. Награждён 23 февраля 1814 года орденом Святого Георгия 2-го класса № 64:

В Парижском сражении, командуя особым отрядом, с боями занял предместье Ла-Вилетт.

В 1815—1818 годах Воронцов командовал оккупационным корпусом во Франции.

В корпусе был введён определённый свод правил, составленный лично Воронцовым, ограничивавший применение телесных наказаний для солдат[7][8]. Примечательно его мнение об ограничении телесных наказаний[9]:

Так как солдат, который никогда ещё палками наказан не был, гораздо способнее к чувствам амбиции достойным настоящаго воина и сына Отечества, и скорее можно ожидать от него хорошую службу и пример другим…

Во всех подразделениях корпуса по приказу Воронцова были организованы ланкастерские школы для солдат и младших офицеров. Также граф отладил регулярность присылки в корпус корреспонденции из России[7][8].

Перед выводом оккупационного корпуса Воронцов собрал сведения о долгах офицеров и солдат местным жителям и заплатил все долги, сумма которых составляла около 1,5 миллиона рублей, из собственных средств. Чтобы расплатиться c французскими кредиторами, был вынужден продать имение Круглое, полученное по наследству от родной тётки — княгини Екатерины Дашковой[7][8].

В 1818 году представлял Россию на Ахенском конгрессе[10].

В 1819 году одновременно с П. М. Волконским получил Большой Крест английского Ордена Бани.

М. С. Воронцов на портрете И. А. Тюрина

Возвратясь в Россию, Воронцов командовал 3-м пехотным корпусом, а 19 мая 1823 года назначен новороссийским генерал-губернатором и полномочным наместником Бессарабской области. Наполовину девственный Новороссийский край ждал лишь искусной руки для развития в нём земледельческой и промышленной деятельности. Воронцову обязаны: Одесса — небывалым дотоле расширением своего торгового значения и увеличением благосостояния; Крым — развитием и усовершенствованием виноделия, устройством великолепного дворца в Алупке и превосходного шоссе, окаймляющего южный берег полуострова, разведением и умножением разных видов хлебных и других полезных растений, равно как и первыми опытами лесоводства. По его почину учреждено в Одессе Общество сельского хозяйства Южной России, в трудах которого сам Воронцов принимал деятельное участие. Многим обязана ему и одна из важнейших отраслей новороссийской промышленности — разведение тонкорунных овец. При нём же в 1828 году получило начало пароходство по Чёрному морю. 29 декабря 1826 года Воронцов был избран в почётные члены Императорской академии наук.

24 мая 1826 года назначен членом Государственного совета. В том же году был членом Верховного уголовного суда по делу декабристов.

Вместе с Рибопьером был послан в Аккерман для переговоров с турецкими уполномоченными по поводу возникших между Россией и Портой несогласий. 25 сентября 1826 года подписал Аккерманскую конвенцию.

Елизавета Ксаверьевна Воронцова (урождённая Браницкая)

В 1828 году он принял, вместо раненого князя Меншикова, начальство над войсками, осаждавшими крепость Варна. 17 августа Воронцов прибыл к месту назначения, а 28 сентября крепость сдалась. В кампанию 1829 года, благодаря содействию Воронцова, войска, действовавшие в Турции, безостановочно получали необходимые запасы. Чума, занесённая из Турции, не проникла в глубь Российской империи во многом благодаря энергичным мерам Воронцова.

Во время губернаторства графа Воронцова в Кишинёве, а затем на его глазах в Одессе находился в ссылке (1820—1824) Александр Сергеевич Пушкин. Отношения с Воронцовым у него сразу не заладились; губернатор рассматривал ссыльного поэта прежде всего как чиновника, давал ему поручения, казавшиеся тому оскорбительными, главное же — его жена Елизавета Ксаверьевна, урождённая графиня Браницкая, завязала с Пушкиным поверхностный роман для прикрытия своих реальных любовных отношений, чем сильно подпортила Пушкину жизнь, так как граф стал объектом многочисленных едких, хотя не во всём справедливых эпиграмм Пушкина: «Полу-милорд, полу-купец…», «Певец Давид хоть ростом мал…», «Сказали раз царю, что наконец…», «Не знаю где, но не у нас…». Пушкин высмеивает в них гордость, сервильность (с его точки зрения) и англоманию губернатора[11].

Другие литераторы того времени — А. С. Грибоедов, Г. Ф. Олизар, П. П. Свиньин и пр.[12] — во время поездок по Крыму посещали гостеприимный дом Воронцова в Гурзуфе, которым граф, постоянно живший в Одессе и бывавший на полуострове лишь наездами, владел до 1834 года. Граф радушно встречал творческих гостей и в своём доме в Санкт-Петербурге на Малой Морской; один из которых — Г. В. Гераков, характеризовавший Воронцова как «друга редкого», умер прямо в нём 2 июня 1838 года[13].

Воронцов покровительствует архитекторам Ф. К. Боффо и Г. И. Торичелли, привлекает их к крупным казённым заказам, развернув общественное строительство по всей губернии. Они построили такие шедевры как Потёмкинская лестница (1837—1841) и купеческая биржа на Приморском бульваре в Одессе, Каменную лестницу в Таганроге, Храм Святого Иоанна Златоуста в Ялте (1837), Храм во имя всех Крымских Святых и святого великомученика Феодора Стратилата в Алуште (1842) и множество других общественных зданий.

Как частное лицо он заказывает дворцы в Одессе и в поместье Алупка. Пригласив в Алупку на 25 лет садовника К. А. Кебаха и содействуя работе ботаника Х. Х. Стевена в Никитском ботаническом саду, заложил основы садово-паркового искусства на Южном берегу Крыма.

Принадлежавший Михаилу Воронцову кинжал в Музее истории Азербайджана в Баку

В 1844 году Воронцов был назначен главнокомандующим войсками на Кавказе и наместником кавказским с неограниченными полномочиями и оставлением в прежних должностях. Прибыв в Тифлис 25 марта 1845 года, он вскоре отправился на левый фланг Кавказской линии для принятия начальства над войсками, готовившимися к походу против Шамиля. После занятия Анди, сопряжённого с величайшими затруднениями, войска, под личным предводительством Воронцова, двинулись к временной резиденции Шамиля — аулу Дарго. Овладение этим пунктом и в особенности дальнейшее движение через непроходимые леса сопровождались большими опасностями и огромными потерями. «Даргинская» экспедиция, по сути, не достигла цели, так как Шамиль благополучно ушёл из аула, а само селение было сожжено до подхода русских войск. Шедший на соединение с отрядом Воронцова обоз подвергся нападению горцев и был частично захвачен («Сухарная» экспедиция). Отступление из Дарго также сопровождалось потерями. Вот как отозвался о тех событиях очевидец писатель Арнольд Львович Зиссерман:

Какое впечатление произвел исход всей большой экспедиции 1845 года на наши войска, на преданное нам христианское население Закавказья и на враждебное мусульманское, может себе всякий представить. О торжестве Шамиля и горцев нечего и говорить. Таким образом, повторяю, не будь это граф Воронцов, пользовавшийся большим доверием и уважением государя Николая Павловича и стоявший выше влияния интриг даже могущественного Чернышёва, вероятно с окончанием экспедиции окончилась бы и его кавказская карьера…

Однако, несмотря на провал, за поход к Дарго именным Высочайшим указом, от 6 августа 1845 года, наместник кавказский, генерал-адъютант, граф Михаил Семёнович Воронцов был возведён, с нисходящим его потомством, в княжеское достоинство Российской империи.

В 1848 году были взяты две твердыни Дагестана, аулы Гергебиль и Салты. В кровопролитном Салтинском сражении Воронцовым был блокирован и разбит крупный отряд горцев наиба Идриса. В том же году стараниями Воронцова и по его инициативе:

• основан Кавказский учебный округ[14],
• основан портовый город Ейск.

Именным Высочайшим указом, от 30 марта 1852 года, наместнику кавказскому, генерал-адъютанту, генералу от инфантерии, князю Михаилу Семёновичу Воронцову присвоен, с нисходящим потомством, титул светлости.

Портрет графа М. С. Воронцова (художник Е. И. Ботман)

Собирать книги начал ещё его отец, Семён Романович, и брат отца, Александр Романович. Составление книжных собраний требовало определённой культуры, свободы в средствах, возможности передвижения по стране и за границей. Всем этим Воронцовы располагали в избытке: их состояние было одним из крупнейших в России, Семён Романович постоянно жил в Англии, Александр Романович также служил по дипломатической линии. Их книжные собрания были типичными для книжных собраний XVIII века, когда духовная жизнь Европы формировалась под сильным влиянием идей французского Просвещения. Основу библиотек составляли произведения Вольтера, Руссо, Монтескьё; уделялось внимание и древностям, рукописям. Михаил Семёнович Воронцов унаследовал значительную часть коллекций своих родственников, в том числе и тётки, Екатерины Романовны Дашковой[15]. Сам же Михаил Семёнович занимался собирательством книг с юности и не оставлял этого занятия в 1810-х годах, когда находился в Париже во главе экспедиционного корпуса.

Книжных собраний у М. С. Воронцова было несколько — и в России, и за границей. Судьба тифлисской библиотеки окончательно не выяснена, одесское собрание по воле наследников было передано местному университету, петербургская коллекция перешла к сыну, Семёну Михайловичу, после смерти которого распродавалась через магазин В. И. Клочкова, и лишь алупкинская библиотека сохранилась, частично, в собственном интерьере дворца-музея[16][17].

В начале 1853 года Воронцов, чувствуя приближение слепоты и крайний упадок сил, просил государя уволить его от должности и 25 марта оставил Тифлис. Ему воздвигнуты памятники в Тифлисе (на средства, собранные от добровольных пожертвований населения города), Одессе и Бердянске.

В день коронации императора Александра II 26 августа 1856 года Воронцов был пожалован чином генерал-фельдмаршала.

Воронцов скончался 6 ноября 1856 года в Одессе. На долгие годы сохранились среди солдат в русских войсках на Кавказе рассказы о простоте и доступности верховного наместника. После смерти князя там возникла поговорка: «До Бога высоко, до царя далеко, а Воронцов умер».

Похоронен в Одессе в нижнем храме Спасо-Преображенского собора.