Священство и Царство (Россия, начало XX века — 1918 год). Исследования и материалы

Интерес Михаила Бабкина к теме возник в 1991 году, во время учёбы на 4-м курсе физического факультета МГУ. Желание создать книгу о политической позиции высшего духовенства Русской православной церкви в период Февраля 1917 года появилось у него в 1997 году. С 1999 года он целиком посвятил себя историческим исследованиям[11][12][13].

Процесс научного поиска повлиял на конфессиональный выбор Бабкина. На вопрос «Имели ли Вы сами опыт церковной жизни?», он отвечает: «Когда-то я был в РПЦ МП, в которой и крещён. Как я понял много позже — крещён по „чину кентавра“, т. е. обливанием лишь головы и рук по локоть. Углубившись же в тему „Духовенство РПЦ и свержение монархии“ и сделав для себя некоторые выводы, в том числе и вероисповедного содержания, я оставил юрисдикцию этой структуры»[12][13].

В 2003 году автором были защищены кандидатская и в 2007 году — докторская диссертации[11][12][13].

Выявленные в российских архивах и библиотеках документы в 2006 году были опубликованы в виде сборника документов (второе издание — в 2008 году):

• Российское духовенство и свержение монархии в 1917 году. (Материалы и архивные документы по истории Русской православной церкви) / Сост., авт. предисл. и комм. М. А. Бабкин. — М.: Изд. Индрик, 2006. — 504 с.; ил. — 1300 экз. — ISBN 5-85759-351-4.
• То же. — М.: Изд. Индрик. 2008. Изд. 2-е, исправленное и дополненное. — 632 с.; ил. — 3000 экз. — ISBN 978-5-85759-444-5

Основные выводы «Священства и Царства…» прозвучали в серии статей Бабкина (с 2003 года) и первой его монографии (2007):

• Бабкин М. А. Духовенство Русской православной церкви и свержение монархии (начало XX в. — конец 1917 г.). — М.: Изд. Гос. публ. ист. б-ки России, 2007. — 532 с. — 500 экз. — ISBN 5-85209-176-6 (ISBN 5-85209-176-5)

Обложка монографии М. Бабкина
«Духовенство РПЦ и свержение монархии…» (М.: ГПИБ, 2007).

Обложка сборника документов
М. Бабкина «Российское духовенство и свержение монархии
в 1917 году…» (М.: Индрик, 2006).

Общий объём «Священства и Царства…» по сравнению с «Духовенство РПЦ и свержение монархии…» увеличен более чем в два раза[14][15]. Аргументация в «Священство и Царство…» существенно усилена. Концептуально обе монографии тождественны[16][17][14].

В 2018 году Михаилом Бабкиным был выпущен сборник документов «Конфессиональная политика Временного правительства России», являющийся продолжением темы «Священства и Царства…»[18][19].

«Священство и Царство…» состоит из двух вступительных статей, двух частей («Исследования» и «Материалы»), научно-справочного аппарата и иллюстративного материала. В первой части (свыше 600 страниц) — авторский текст, во второй (300 страниц) — приложения: публикуются документы, концептуально продолжающие сборник «Российское духовенство и свержение монархии в 1917 году…»[20][7][14].

План монографии:

• Вступительные статьи — протоиерея В. В. Асмуса и автора («Из истории написания книги»).
• Структура части «Исследования»:
  • Вместо предисловия. («О филологической стороне проблемы»)
  • Глава I. Российская православная церковь в начале XX века
  • Глава II. Позиция Святейшего правительствующего синода РПЦ в процессе свержения монархии
  • Глава III. Высшее и рядовое духовенство РПЦ и свержение монархии
  • Глава IV. 1917-й: от Февраля к Октябрю
  • Глава V. Поместный собор РПЦ 1917–1918 гг.: «священство против царства»
  • Глава VI. Высшие органы управления РПЦ и советская власть: «противостояние» священства большевистскому «царству»
  • Заключение
  • Вместо послесловия (I)
  • Вместо послесловия (II)
• Часть «Материалы» включает в себя девятнадцать Приложений.
• Научно-справочный аппарат состоит из четырёх указателей (сравнительный топонимический, библейских цитат, именной (исторических лиц) и именной (цитируемых авторов, составителей, публикаторов, редакторов, переводчиков)), трёх перечней, четырёх списков и двух информационных справок[21].
• В конце книги помещено 42 иллюстрации: в основном – фотокопии различных документов и страниц богослужебных книг.

Гриф — Историко-архивного института РГГУ[20][15].

Источниковая база монографии — комплекс законодательных и правительственных актов, касающихся жизни Православной российской церкви, документы официальных церковных структур, материалы нескольких федеральных и региональных архивов, дневники, мемуары, частная переписка участников событий, светская и церковная периодическая печать, богослужебные книги различных лет издания, богослужебные тексты, ставленнические и другие чины, церковные календари, церковная символика и проч.[13][4][17][5].

• Тощенко Ж. Т. (Институт социологии РАН) говорит, что монография Бабкина является «воплощением междисциплинарного подхода», что в ней «используются методы не только истории, но и политической экономии, социологии, политологии, а в ряде случаев и социальной психологии»[22].
• Миронов Б. Н. (Институт истории СПбГУ) указывает, что «своим открытиям Бабкин обязан междисциплинарному характеру» своего исследования, в котором использованы богословский и исторический подходы[23].

• С рубежа XIX–XX веков вплоть до начала Февральской революции представителями высшей иерархии Православной российской церкви проводилась деятельность, направленная на ограничение участия императора в церковном управлении и на «отдаление» церкви от государства.
• Православный император имел особый статус в Православной церкви.
• Духовенство едва ли не демонстративно уклонялось от разработки богословского взгляда на царскую власть. Оно придерживалось «рациональных» оценок, дававшихся царской власти юристами и историками, уклоняясь от обсуждения и решения такого принципиального вопроса, как церковные полномочия императора и так называемые священные права помазанника Божьего.
• Меры, предпринимавшиеся представителями епископата в предреволюционные годы, были направлены на десакрализацию власти российского самодержца. Они сводились к укоренению в сознании паствы представлений о царе не как о духовно-харизматическом лидере народа и «Божием установлении» (помазаннике), а как о мирянине, находящемся во главе государства.
• Богослужебное поминовение государственной власти является определенным политическим символом, по которому можно заключить об отношении Православной церкви и правительства (политического режима).
• С начала XX века священноначалие проводило работу над литургийными текстами, принижая в них поминовение царствующей династии и возвышая архиереев.
• В схемах церковно-государственных отношений, которые отстаивала иерархия, особое место занимал вопрос о патриаршестве. Патриарх мыслился как неподконтрольное императору лицо. В лице патриарха император мог получить центр оппозиционно настроенных сил клерикализма.
• Епископат Православной российской церкви с начала ХХ века постепенно становился в оппозицию к царской власти, стремясь освободиться от государственного надзора и опеки, желая получить возможность самоуправления.
• Основным мотивом действий высшего духовенства было стремление избавиться от императора как от своего «харизматического конкурента» и разрешить многовековую проблему «священства-царства» в свою пользу.
• Не сумев добиться автономии, иерархи стали связывать свое освобождение со свержением монархии.
• Стремясь увеличить свою власть за счет умаления прав верховной власти в области церковного управления, видные представители высшего духовенства работали, по существу, на революцию.
• В период российской революции 1905 года многие архиереи публично проявили оппозиционные настроения.
• В вопросе о миропомазании императоров представители иерархии Православной российской церкви буквально диаметрально расходились во мнениях. Возникновение подобных расхождений было обусловлено по сути «вакуумом» в таких вопросах, как церковное учение о царской власти и права императора в церкви. «Вероисповедные разногласия» послужили одной из важнейших причин Февральской революции 1917 года.
• В период, предшествовавший 1917 году, в России резко обозначился до конца не разрешенный вопрос многовекового спора духовной (церковно-иерархической) и светской (императорской) властей − кто харизматически выше и, следовательно, главнее: «священство» или «царство», духовная или светская власть? Возможность же окончательного решения этой проблемы в свою пользу видные представители духовенства начали связывать с возможностью исчезновения царской власти как таковой и с заменой ее народовластием.
• Накануне 1917 года в России сложилась такая ситуация, что сама официальная церковь стремилась «отдалиться» от православной империи. При этом церковь желала сохранить свои финансово-политические привилегии: первенствующее и господствующее положение по сравнению с другими конфессиями, а также во многом – государственное обеспечение.
• В 1917 году имела место кульминация и развязка многовековой истории отношений священства и царства в России.
• Члены высшего органа церковного управления (Святейшего правительствующего синода) фактически признали революционную власть до отречения от престола Николая II.
• После отречения Николая II новым императором стал Михаил Александрович, который после 3 марта 1917 года продолжает именоваться великим князем лишь в силу историографической традиции.
• Великий князь Михаил Александрович от престола не отрекался: он лишь передал вопрос о форме власти на рассмотрение будущего Учредительного собрания.
• Дом Романовых в целом не отрекался от престола.
• С 3 марта 1917 года в России установилось «междуцарствие».
• С первых дней Февральской революции духовенство решило воспользоваться сложившейся в стране политической ситуацией для осуществления своих стремлений к освобождению от «императорского порабощения».
• 7–8 марта Синод упразднил молитвы о царской власти и признал Дом Романовых «отцарствовавшим», фактически не допуская право выбора Учредительного собрания в пользу монархии.

1-я страница «Бесплатного приложения к № 9-15 журнала "Церковные ведомости"» за 1917 год с определением Св. синода
№ 1226 от 7-8.03.1917 года: упоминание Царствующего Дома в прошедшем времени — «царствовавшим».

4-я страница «Бесплатного приложения к № 9-15 журнала "Церковные ведомости"» за 1917 год с определением Св. синода
№ 1226 от 7-8.03.1917 года: констатация, что Временное правительство «правит» по «повелению» Богородицы.

• Высшая церковная иерархия корректировала богослужебные тексты в угоду политической конъюнктуре: повсюду из богослужебных текстов убиралось не только любое упоминание императора, но и вообще какое бы то ни было упоминания слова «царь». Исправления нередко принимали абсурдный характер.
• 7–9 марта 1917 года в церковно-монархическом лозунге «За Веру, Царя и Отечество» церковь исключила девиз «за Царя», тем самым отказавшись от исторически сложившейся государственно-монархической идеологии. Отказ церкви от девиза «за Царя» способствовал уходу с российской политической сцены монархического движения.
• К концу марта 1917 года все места богослужебных, ставленнических и других чинов Православной российской церкви, где ранее поминалась царская власть, были исправлены Синодом. Содержание изменённых книг соответствовало республиканскому устройству России как якобы свершившемуся факту.
• Позиция высшего духовенства свидетельствовала о том, что иерархи решили воспользоваться политической ситуацией для осуществления своего желания получить освобождение от влияния императора («светской» власти) на церковные дела и фактически избавиться от царя как своего «харизматического конкурента».
• Духовенству Православной российской церкви принадлежит приоритет в изменении государственной, исторически сформировавшейся монархической идеологии Российской империи.
• Священнослужителям принадлежит временной приоритет в узаконивании российской демократии (народовластия): Россия официально была провозглашена республикой через шесть месяцев после начала Февральской революции, а Синод благословил республику «молитвенно-духовно» (и «богословски», и «богослужебно») через шесть дней.
• Члены Святейшего синода, приведя православную паству к присяге на верность Временному правительству и не освободив народ от действовавшей присяги на верноподданство императору, подвигли, по сути, российских граждан на клятвопреступление.
• Одобряя свержение монархии и приводя народ к присяге революционной власти, духовенство придавало законный характер упразднению харизматической государственной власти с той целью, чтобы обеспечить существование в стране, по сути, любой формы власти, лишь бы та не обладала божественной харизмой.
• Альтернатива действиям Святейшего синода существовала.
• Синод сыграл одну из ведущих ролей в свержении монархии.
• Высшее духовенство Православной российской церкви представляло собой своего рода революционную силу, которая, наряду с либеральной интеллигенцией, приняла непосредственное участие в процессе свержения монархии.
• Февральская революция уничтожила царскую власть как «сакрального конкурента» епископской власти, поэтому и была поддержана духовенством.
• Широкие слои российского духовенства в целом относились к императорской власти не как к сакральной власти помазанника Божьего, а как к переходной форме политической системы, соответствующей определенному историческому этапу развития России.
• Духовенство освящало своим присутствием «праздники революции», способствовало сакрализации символов революции.
• Избранный на Поместном соборе 1917-1918 годов патриарх узурпировал церковные права императора. Патриарху были усвоены некоторые атрибуты православного монарха.
• После восстановления в Православной российской церкви патриаршества высшим духовенством были произведены существенные изменения богослужебных чинопоследований и титулований иерархов: резко сокращено поминовение мирских властей, существенно расширен титул патриарха.
• После избрания патриарха церковные полномочия царя в полной мере перешли к духовенству.
• Октябрьский этап Революции 1917 года («второй религиозный переворот» 1917 года) для архипастырей и пастырей РПЦ был неким историческим «возмездием» за осуществление ими «„первого“ – Февральского»[24][25][26][27][28][17][29][6][30][15][31][14][32].
• Один из созданных духовенством мифов революционной поры связан с толкованием обретения «Державной» иконы Божией Матери.
• Патриарх Тихон не предпринял шагов для поддержки арестованного Николая II, дистанцировался и от расстрелянного помазанника.
• Коллизия «священства–царства» существует и в современном обществе[26].
• Современная церковная конъюнктура состоит в том, чтобы «всячески умалчивать о вкладе духовенства в революционное движение вообще и о роли иерархии в свержении монархии в частности»[33].

Об исследовательской концепции Михаила Бабкина историки говорят, что «её нельзя не признать революционной»[16]. Они отмечают, что автор «решительно порывает с представлениями, утвердившимися в историографии относительно роли духовенства в революционных событиях начала XX века»[16], что он — «бескомпромиссный обличитель конъюнктурности и сусальности в исторической науке»[33]. Рецензенты констатируют, что его книга «Священство и Царство…» «многими воспринимается как „бомба“, подложенная под устоявшиеся представления о симфонии Церкви и монархического начала в поздней Романовской империи»[9], что его публикации «при всей их академической безупречности вполне можно назвать „скандальными“»[34], что они «переворачивают общепринятые представления о событиях начала ХХ века и роли Российской Православной Церкви в этот сложнейший период»[35] и «объективно взрывают ту картину трагической истории Русской Церкви XX века, что обрела в последние два десятилетия статус канонической»[9].

По мнению Владимира Карпеца, изыскания Михаила Бабкина показали несостоятельность как советской, так и антисоветской версии о «монархическом духовенстве», обнажили проблему участия в Февральской революции епископата Православной российской церкви и «предельно объяснили», почему идея православной монархии далеко не популярна в сегодняшних церковных кругах[36].

Жан Тощенко оценивает монографию «Священство и Царство…» как «честный, откровенный и аргументированный, хотя и не бесспорный анализ взаимоотношений светских и духовных властей». Он считает, что из книги следуют важные для этих властей выводы[37].

Отдельные рецензенты высказывают надежду, что монография Бабкина как в научных кругах, так и среди православной общественности «послужит отправной точкой для оживленной дискуссии» о приемлемой форме соотношения «священства» и «царства»[38][17][34].

Специалисты говорят, что Бабкин сделал научные открытия: «самое парадоксальное» из них, по мнению Бориса Миронова — «de facto пролиберальная позиция Русской православной церкви». Другое его открытие, сделанное при анализе богослужебных книг второй половины XIX — начала XX века, что «статус церковного поминовения архиереев на богослужениях повысился, в то время как статус поминовения императора понизился, вплоть до полного „исчезновения“ упоминания помазанника Божьего в марте 1917 года»[39]. М. В. Каиль отмечает, что выявление роли Синода в событиях Февральской революции относится «к числу важнейших открытий» автора[4].

Учёные отмечают обширную источниковую базу проведённого Бабкиным исследования[40][41], отмечая, что автор привлёк большой массив ранее не использовавшихся источников[16][29][7].

Бабкин примыкает к тем дореволюционным правоведам и канонистам, которые отстаивали правомочность распространения власти православных императоров на область церковно-правительственного управления, на охрану вероучения и соблюдение церковного благочиния[24]. Он разделяет точку зрения священника Павла Флоренского, что «самодержавие есть понятие вероучительное, а не правовое»[16]. Сакральный статус русских царей Михаил Бабкин выводит из сакрального статуса византийских василевсов, власть которых являлась не столько государственным (политическим), сколько церковным институтом[6].

Специалисты говорят, что в конфликте священства и царства симпатии автора — на стороне царства[16][29], но при этом отмечают, что его книга не менее полезна для тех читателей, которые готовы принять сторону священства или смотреть на этот конфликт со стороны[38]. Одни видят «плюс» от соединения в монографии теологии и истории (Борис Миронов[42]), другие — «минус» (Борис Колоницкий[29]).

Одни историки говорят, что «логика Бабкина имеет причудливый характер»[43], что его выводы «не историчны», поскольку Святейший синод никак не связан с византийской традицией[16], поскольку автор «Священства и Царства…» рассматривает Византию, Московское царство и Российскую империю не как различные, хотя и преемственные государства, но как проявления единого целого, показывает духовенство силой, на протяжении столетий преследующей одни и те же политические цели[44]. Другие утверждают обратное: что весь период Христианской церкви «един в своих основах, в принципах соотношения императорской и церковно-иерархической власти»[45], что выводы Бабкина «объективные и обоснованные», «ранее не встречавшиеся в нашей науке»[46], что они «основательно аргументированы», хотя и вызывают некоторые возражения[47][37].

Отдельные специалисты говорят, что работы М. А. Бабкина «поднимают тему ответственности» высшего духовенства Российской Православной Церкви за свержение монархии в России, за разрушение православного царства и за трагедию, которая разыгралась в октябре 1917 года[9][35][48]. При этом звучат мнения, что в работах Бабкина «духовенство тенденциозно представлено как революционная сила»[49]

Тюренков М. А. (гл. ред. портала «Pravkniga.ru») отмечает отсутствие у М. А. Бабкина «традиционного для церковных историков протокольного пиетета», обусловленного «специфическим авторским отношением к священноначалию» рассматриваемого им периода. Он говорит: «Мы впервые после советского периода сталкиваемся с академической критикой церковной иерархии начала XX столетия. Только, если судить в общественно-политических категориях, это — критика не „слева“, а „справа“»[34].

Исследование М. А. Бабкина «весьма неудобно для официозной церковной историографии»[35]. Ему оппонирует ряд историков, состоящих в структурах Московского патриархата или работающих в подчинении иерархов РПЦ:

• Мазырин А. В. (священник, ПСТГУ) говорит, что М. А. Бабкин «склонен развивать теорию „антимонархического заговора с участием высшего духовенства“», которое было движимо желанием «уничтожить, свергнуть царскую власть как „харизматического конкурента“». «Принять такое объяснение мотивов высших иерархов не представляется возможным», — констатирует он[50].
• Гайда Ф. А. (заведующий кафедрой истории России и архивоведения ПСТГУ (2006—2011), научный сотрудник ПСТГУ, доцент МГУ) пишет: «Все элементы жанра фэнтези у Бабкина налицо: безудержный полет фантазии, смешение реального и вымышленного, сверхъестественные явления, интригующий сюжет, средневековые образы и архетипические сюжеты. Можно было бы также провести сравнительное исследование на тему: „Концепция Бабкина как Новая хронология священства-царства“. Все основания для этого есть: один из авторов „Новой хронологии“ Г. Носовский, как и Бабкин, не имеет базового исторического образования и тоже является старообрядцем». По мнению Ф. А. Гайды, монография «Священство и Царство…» «лишь создает дополнительные фантомы» на пути к осознанию трагических событий, происходивших с Россией век назад[51].
• Беглов А. Л. (доцент кафедры теологии НИЯУ МИФИ (заведующий кафедрой — митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев)); ИВИ РАН) считает, что выстраивая и аргументируя свою концепцию, М. А. Бабкин «систематически нарушает принцип историзма», предполагающий изучение событий и явлений прошлого и отражающих их источников в историческом контексте. Концепция Бабкина, считает Беглов, носит «парарелигиозный характер», а сам её автор «последовательно неисторичен»: «Противоборствующие в его книге „священство“ и „царство“, по сути — надисторические субстанции». Он резюмирует: «Вышла лишь имитация научного исследования, декларативные „выводы“ и гипотезы которого, по сути, оторваны от собранного автором обширного материала»[52].

Монография М. А. Бабкина является фундаментальным исследованием истории РПЦ в позднеимперской России. Автор сделал ряд новых свежих выводов, некоторые из которых требуют дальнейшего изучения и пока имеют статус научной гипотезы. То, что выводы вызывают жаркие споры, свидетельствует о плодотворности проделанной им работы, о её научной новизне и значимости.

— Миронов Б. Н.: итоговый вывод рецензии на книгу Бабкина М. А. «Священство и Царство…» (СОЦИС. 2013. № 2. С. 158).

Написание Бабкиным в своих трудах имени Исус Христос с одной буквой «И» даёт основание оппонентам из РПЦ говорить о его принадлежности к старообрядцам-беспоповцам, то есть в предвзятом отношении к РПЦ[53][51], юрисдикцию которой он покинул[13].

Исследование Бабкина активно используется во внутренней полемике различных религиозных групп: в частности — епископом Чукотским Диомидом (Дзюбаном), который в 2008 году обвинил священноначалие РПЦ в том, что оно придерживается «цареборческой ереси», и который провозгласил «еретикам-цареборцам» анафему[54].

Печатные рецензии:

• Ауров О. В. Блажен, кто верует… // Свободная мысль. — М.: 2011. № 5 (1624). С. 212—215.
• Шубин А. В. Священство против Царства // Родина. — М.: 2011. № 8. С. 88—89.
• Мальцев В. Какое царство, такое и священство // НГ-религии. — М.: 2011. № 14 (296). 17 августа. С. 7.
• Галузо В. Н. История и право: поиск оптимального сочетания // Государство и право. — М.: 2011. № 9. С. 122—124.
• Шевырин В. М. [Реф. кн.] // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 5: История: Реферативный журнал. — М.: 2011. № 4. С. 100—108.
• Антоненко С. Г. «Священство и царство»: в поисках утраченной симфонии? / Мир веры и мир истории: «параллельные вселенные» или «сталкивающиеся миры»? // Исторические исследования в России — III. Пятнадцать лет спустя /Под ред. Г. А. Бордюгова. — М.: АИРО-XXI. 2011. С. 435, 439—445.
• Каиль М. В. Священство против Царства: новый взгляд на взаимоотношения церковной и светской властей в революционной России // Новый исторический вестник. — М.: 2011. № 4 (30). С. 97—105.
• Гуревич П. С. Рец. на кн. // Личность. Культура. Общество. — М.: 2011. Т. XIII. Вып. 4 (№ 67-68). С. 364—365.
• Lourié B. Рец. на кн. // Scrinium. — NJ.: Gorgias Press, Piscataway. (Edited by R. Krivko, B. Lourié, A. Orlov.) 2011—2012. Т. 7-8. Part II. P. 356—357.  (англ.)
• Миронов Б. Н. За Веру и Отечество // Эксперт. — М.: 2012. № 18 (801). 7-13 мая. С. 66.
• Вяткин В. В. Что выше — священство или царство? // Вестник архивиста. — М.: 2012. № 2 (118). С. 304—307.
• Колоницкий Б. И. Отзыв о кн. Зачитан при обсуждении доклада Бабкина М. А. на расширенном заседании Отдела истории общественного движения и революций России: СПбИИ РАН, 19.04.2012.
• Карпец В. И. Битва за историю // Газета «Завтра», 13.06.2012
• Андреева Л. А. Рец. на кн. // Вопросы философии. — М.: 2012. № 10. С. 180—182.
• Тощенко Ж. Т. [Рец. на кн.] // Вопросы истории. — М.: 2012. № 11. С. 170—173.
• Костриков С. П. [Рец. на кн.] // Отечественные архивы. — М.: 2013. № 1. С. 129—130.
• Миронов Б. Н. Рец. на кн. // Социологические исследования (СОЦИС). — М.: 2013. № 2. С. 155—158.
• Гайда Ф. А. Священство и царство в жанре фэнтези // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия II: История. История РПЦ. — М.: 2013. Вып. 5 (54). С. 131—143.
• Беглов А. Л. Рец. на кн. // Российская история. — М.: 2014. № 4. С. 227—232.

Рецензии на интернет-ресурсах:

• Чудинов В. А. Соотношение церковной и светской власти по М. А. Бабкину // Сайт Инст-та древнеславянской и древнеевразийской цивилизации, 22.09.2011
• Бычков С. С. Рец. на кн. // Портал-Credo.ru, 07.2011
• Стогов Д. И. Церковно-государственные отношения в России начала ХХ века // Русская народная линия, 22.09.2011

• Бабкин М. А. Тезисы доклада на научно-исследовательском семинаре по социологии религии социологического факультета МГУ // Портал-Credo.ru, 27.05.2010
• Кротов Я. Г., священник. С христианской точки зрения // Радио "Свобода", 05.03.2011
• Тюренков М. Интервью с Михаилом Бабкиным: Священство и Царство в начале XX века // Татьянин день, 23.09.2011
• Солдатов А. Интервью: Доктор исторических наук Михаил Бабкин о своей нашумевшей монографии, проблеме «священства и царства», об амбициях РПЦ МП и староверии // Портал-Credo.ru, 12.10.2011
• Механик А. Церковь и революция // Эксперт, 12-18.03.2012
• Аннотация доклада и его обсуждения, а также сам доклад и часть его обсуждения на заседании Отдела истории общественного движения и революций России СПбИИ РАН, 19.04.2012
• Видео-интервью корреспонденту Общероссийского общественного движения «Национальная идея России», 13.10.2017
• Камакин А. Как Церковь свергла царскую власть: историк, открывший правду, боится удара топором // Московский комсомолец, 07.12.2017 (Заголовок в газете: «Революция милостью божьей». Опубликовано в газете «Московский комсомолец» № 27566 от 8 декабря 2017)
• Журфи́кс Московского Дворянского собрания. Ведущий — предводитель Московского Дворянского собрания О. В. Щербачёв // Государственный музей Л. Н. Толстого, 8.02.2018. (Статья о мероприятии: Крушельницкий А. В. Православное российское духовенство в 1917 году // Русская народная линия, 12.02.2018).
• Бабкин М. А. «1917 год: Проблема священства и царства»: Доклад на Международной конференции «Религия и русская революция» (РАНХиГС) // Публикация на портале Правмир.ру, 3.01.2018
• Бабкин М. А. Доклад «Поминовение императора в Православной российской церкви в февральско-мартовские дни 1917 года (на примере "Часослова учебного")» на конференции «Духовное наследие Византии и Афона в истории и культуре России», проходившей в рамках XXVII Международных Рождественских образовательных чтениях (Храм Христа Спасителя), 28.01.2019
• «Встреча с историком» в «Клубе историков „Клио“». Тема — «Духовенство РПЦ и свержение монархии в 1917 году». Лектор — М. А. Бабкин, ведущий — В. В. Корнеев // Сайт «Клуба историков „Клио“», 28.11.2019

• Учебник церковного права (Суворов)

• Монография в разделе «„ЛГ“-рейтинг» // Литературная газета. 2011. № 16-17 (6319). 27 апреля.
• Страница (1-я) монографии в «eLIBRARY.ru»
• Страница (2-я) монографии в базе «eLIBRARY.ru»
• Монография «Священство и Царство…» на сайте издательства «Индрик»
• Сборник документов «Российское духовенство и свержение монархии в 1917 году…» на сайте издательства «Индрик»