Гайнинский говор

Гайнинский говор или Бардымский подговор — бытовой говор, на котором разговаривают пермские татары и башкиры, выступающий, как гайнинский говор северо-западного (западного) диалекта башкирского языка, и как бардымский подговор среднего (казанского) диалекта татарского языка[1][2]. По переписи населения, сами носителя говора определяют свой язык татарским.

Гайнинский говор (Бардымский подговор)
Страны  Россия
Регионы Пермский край
Классификация
Категория Языки Евразии

Алтайские языки (спорно)

Тюркская ветвь
Кыпчакская группа
Поволжско-кыпчакская подгруппа
Письменность кириллица

Ареал распространения

Гайнинский говор распространён в Бардымском, Куединском, Пермском, Уинском, Чернушинском и других районах Пермского края[3].

История

Гайнинский говор является единственным говором башкирского языка, ареал которого полностью совпадает с границами расселения конкретного рода[4]. Согласно Р. Г. Кузееву, гайнинские башкиры находились в булгаро-угорском окружении вместе с другими родами юрматы, еней, буляр, кесе, усерган, бурзян, тангаур. Сами гайнинцы считают своих предков «выходцами из Булгар» или «коренными башкирами», которые переселились с «Мензелинских сторон». Гайнинские башкиры долгое время сохраняли некоторые особенности этнокультурной близости к волжским булгарам и чувашам[5].

Земли гайнинцев являются самым северным ареалом расселения башкирских племён. Во время заселения бассейнов рек Тулвы и Сылвы, гайнинские башкиры вошли в тесное взаимодействие с местным угорским населением, при котором они имели преимущественное языковое и культурное влияние на местное население. После присоединения башкирских родов к Русскому государству, началось массовое заселение земель края русскими, татарами и другими народами. Дети пермских башкир уже долгое время обучаются на татарском литературном языке. Пермские башкиры свой язык называют собственным, иногда считают его башкирским[6].

Гайнинский говор, связанный с своими корнями с башкирским языком, многие века функционировал на северном ареале распространения тюркских языков Урало-Поволжья. Благодаря ранней изоляции в говоре сохранились локальные диалектные особенности, некоторые из них вообще отсутствуют в современных тюркских языках Пермского края. По предположению С. Ф. Миржановой, данные особенности могли развиться на основе древних башкирско-булгарских языковых контактов, часть рефлексов которого наблюдается в отдельных говорах среднего диалекта татарского языка и в среднем говоре южного диалекта башкирского языка[7].

История изучения и классификация

В 1963 году в 14 населённых пунктах Пермской области работала фольклорная экспедиция Институт истории, языка и литературы БФ АН СССР, которая собрала сведения и по языку пермских башкир.

В 1973 году в 8 населённых пунктах (Бичурино, Елпачиха, Ишимово, Краснояр, Нижняя Искильда, Ольховка, Султанай, Танып) работала диалектологическая экспедиция ИИЯЛ БФ АН СССР.

В 1987 году вышел 3-й том издания «Словарь башкирских говоров. Западный диалект»[8], а в 2002 году — «Диалектологический словарь башкирского языка», в которые были включены отдельные слова из лексики гайнинского говора. Лексика говора также была отражена во 2-м томе «Словаря башкирских говоров», которая была издана в 1970 году[9].

Язык пермских башкир является гайнинским говором северо-западного (западного) диалекта башкирского языка[4][10][2][11]. Некоторые исследователи считают говор татар и башкир Прикамья единым и определяют его как один из говоров среднего диалекта татарского языка[12]. К примеру, согласно классификации Д. Б. Рамазановой, говор гайнинцев и пермских татар относится к бардымскому подговору среднего диалекта татарского языка[13]. По мнению Р. М. Юсупова, в «татаризации» языка гайнинцев большую роль сыграли обучение в общеобразовательных школах, издание средств массовой информации и периодики, а также радиовещание на татарском языке[13].

Отдельными языковедами язык гайнинцев также рассматривался как говор южного диалекта башкирского языка.

Лингвистическая характеристика

Гайнинский говор значительно отличается от других говоров диалектов башкирского и татарского языков сохранением древних языковых черт.

Фонетика

Одной из основных особенностей гайнинского говора является сужение широких гласных в позициях ударного закрытого слога, то есть употребление гласных [ы], [е] вместо [а], [ә]: лит. «ҡырау» (заморозки) ҡыр[а]у — диал. ҡыр[ы]у, лит. «берәү» (один) бер[ә]ү — диал. бер[е]ү и т. д.

Данная диалектная особенность постоянно выступает:

  • в дифтонгических сочетаниях [ый], [ей] вместо [ай]—[әй] в конце слов: лит. «алай» (вон такой) ала[ай] — диал. ал[ый], лит. «былай» (вот такой) был[ай] — диал. был[ый], лит. «шулай» (такой) шул[ай] — диал. шул[ый] и т. д.
  • в дифтонгических сочетаниях [ыу]—[еү], [оу]—[өү] вместо [ау]—[әү] в конце слов: лит. «йәйәү» (пешком) йәй[әү] — диал. жей[еү], лит. «ҡырау» (заморозки) ҡыр[а]у — диал. ҡыр[ы]у, и т. д.[14]

Характерной особенностью говора, полностью отождствляющим говор с татарским языком, является:

  • употребление мягкого щелевого шипящего [ч] вместо [с]: лит. «ысын» (истина) ы[с]ын — диал. [ч]ын, лит. «күгәрсен» (голубь) күгәр[с]ен — диал. күгер[ч]ин, лит. «сәкмән» (чекмень) [с]әкмән — диал. [ч]екмин и т. д.
  • употребление общетюркского [с] в исконно тюркских словах: лит. «һин» (ты) [һ]ин — диал. [с]ин, лит. «һыу» (вода) [һ]ыу — диал. [с]уу и т. д.
  • употребление мягкого согласного [ж] вместо [й] в начале слов: лит. «егәрле» (трудолюбивый) [йе]гәрле — диал. [ж]игәрле, лит. «ете» (семь) [йе]те — диал. [жи]те, лит. «яурын» (плечо) [йа]урын — диал. [жа]урын и т. д.

Другой особенностью фонетики гайнинского говора является преимущественное употребление узкого [и] вместо широкого ударного гласного [ә] в конце слов: лит. «сепрәк» (тряпка) сепр[ә]к — диал. чепр[и]к, лит. «билсән» (осот) билс[ә]н — диал. билч[и]н, лит. «сәкмән» (чекмень) сәкм[ә]н — диал. чекм[и]н и т. д.[14]

Грамматика

Основными грамматическими особенностями гайнинского говора являются[14]:

  • регулярное использование формы словосочетания изафет первого типа, который часто заменяет остальные изафетные формы: «ишек төп сике» (кровать около дверей), «мич ара йаҡ» (часть дома где находится печь) и т. д.;
  • употребление инфинитива -ма (характерен для чувашского языка) и формы -маға (характерен для среднего говора южного диалекта башкирского языка);
  • специфические формы категории принадлежности имён существительных: лит. «минең ҡыҙҙың малайы» (сын моей дочери) — диал. «меңке ҡызныҡы малай» и т. д.

Лексика

Особенности лексики языка пермских татар и башкир отражают древние и современные языковые контакты их говора с говорами башкирского, татарского и других тюркских и нетюркских языков.

Если большинство башкир для обозначения дней недели в основном используют персидско-арабские заимствования, то у гайнинских башкир понедельник, вторник, среда и суббота обозначается также как у чувашей. Из арабо-персидского мусульманского календаря пермские башкиры и чуваши позаимствовали только названия четверга и пятницы. Востоковед-тюрколог А. Н. Самойлович в общей системе названий дней недели у пермских башкир, чувашей, марийцев, удмуртов и некоторых других народов усматривает наслоения разных эпох и религий. Данная система получила условное наименование «языческо-иудейско-христианско-мусульманской»[15].

Сравнение названий дней недели
На русском языкесубботавоскресеньепонедельниквторниксредачетвергпятница
На языке пермских башкир[16]куру-кун («пустой день»)урус-атна-кун («день русской недели»)туган-кун («перворожденный день»)атланган кун («день в котором садятся верхом»)кан-кун («день крови»)четне-кун («день перед неделей»)джума («день совершения молитвы»)
На башкирском литературном языке[17]шәмбейәкшәмбедүшәмбешишәмбешаршамбыкесе йома/кесаҙнайома/аҙна

В говоре гайнинцев зафиксировано слово «маль», которое в литературном языке и в других говорах в основном употребляется только в составе других слов:

  • сложносращенных слов «корт + мэле — черника», корт + мэ (айский говор) «черника», корт + мэле (кызыльский и миасский говоры) «брусника», корт + мэлин (миасский говор) «мук елэге — клюква»;
  • в составе сложносоставных слов: «кук кортмэле — голубика, кара кортмэле — черника, кызыл кортмэле — брусника»;
  • в финно-угорских языках: коми нюрмоль «клюква», удм. кудымульы (куд «болото, болотный» + мульы «ягода, плод»), удм. нюрмульы (нюр «болото, болотный» + мульы «ягода, плод») «клюква», удм. пушмульы (пуш «внутренний» + мульы «ягода, плод») «орех», удм. тыпымульы (тыпы «дуб» + мульы «ягода, плод») «жёлудь», удм. ягмульы (яг «бор; боровой, то есть сосновый» + мульы «ягода, плод») «брусника»[18].

Примечания
  1. Башкиры-гайнинцы: история и современность. — Уфа: Китап, 2012. С.13.
  2. Черных А. В., Шитова С. Н., Юсупов Р. М. Пермские башкиры Архивная копия от 4 июля 2017 на Wayback Machine.// Башкирская энциклопедия. В 7 т. Т. 5. П—С. — Уфа, 2009. — 576 с. ISBN 978-5-88185-072-2
  3. Миржанова С. Ф., 1991, с. 206.
  4. Шәкүров Р. З., 2012, с. 35.
  5. Кузеев Р. Г. Происхождение башкирского народа. — М.: Наука, 1974. — С. 343.
  6. Миржанова С. Ф., 1991, с. 208.
  7. Миржанова С. Ф., 1991, с. 210.
  8. Словарь башкирских говоров. Западный диалект. Т.3. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1987.  (башк.)
  9. Башҡорт теленең диалекттары һүҙлеге. — Өфө: Китап, 2002. — С. 7-8. — 432 с. — ISBN 5-295-03104-7. (башк.)
  10. Башкиры-гайнинцы, 2012, с. 7.
  11. Миржанова С. Ф., 2006, с. 210.
  12. Черных А. В. Тулвинские татары и башкиры. Энциклопедия «Пермский край». Дата обращения: 14 мая 2016.
  13. Башкиры-гайнинцы, 2012, с. 13.
  14. Миржанова С. Ф., 1991, с. 209.
  15. Кузеев Р. Г. Происхождение башкирского народа. — М.: Наука, 1974. — С. 344.
  16. По А. Н. Самойловичу
  17. Заимствования из персидского языка, кроме йома и кесе йома — арабского языка.
  18. Мукимова Н. А. О словообразовательной структуре финно-угорских заимствований в литературном башкирском языке и его диалектах // Фундаментальные исследования. — 2013. — № 11-5. — С. 1063. — ISSN 1812-7339.

Литература
  • Миржанова С. Ф. Северо-западный диалект башкирского языка. — Уфа: Китап, 2006. — 296 с. — ISBN 5-295-03923-4.
  • Башкиры-гайнинцы: история и современность. — Уфа: Китап, 2012. — 264 с. — ISBN 978-5-295-05131-9.
  • Диалект северо-западный. // Башкирская энциклопедия. В 7 т. Т.2. В—Ж. — Уфа, 2006, С.474—475.
  • Хөсәйенова Л. М. Башҡорт диалектологияһы. — Стәрлетамаҡ, 2011. — 155 б.  (башк.)
  • Шәкүров Р. З. Башҡорт диалектологияһы. — Өфө: Китап, 2012. — 250 с. (башк.)

Рекомендованная литература

Ссылки
This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.