Воронов, Николай Николаевич

В марте 1918 года Воронов был принят на 2-е Петроградские командные артиллерийские курсы, по окончании которых осенью был назначен в запасный мортирный артиллерийский дивизион Петрограда командиром взвода 2-й батареи, которая в составе войск 15-й армии принимала участие в боях с войсками Николая Юденича в районе Пскова[2]. В боях с Юденичем Воронов не раз проявлял личную храбрость[3].

В 1919 году вступил в РКП(б)[2]; в числе рекомендовавших его при вступлении в партию был Матвей Захаров[3].

С апреля 1920 года Николай Воронов в составе 83-го стрелкового полка 10-й стрелковой дивизии 16-й армии принимал участие в советско-польской войне[3]. Полк Воронова был вооружён 76-мм пушками вместо постепенно выбывших из строя 122-мм гаубиц. 17 августа того же года во время сражения в селе Юзефов Воронов получил тяжёлую контузию. Очнувшись, он обнаружил, что село занято поляками, а рядом с ним находится красноармеец Волков из его батареи. Боец помог командиру подняться в седло, и они попытались пробраться к своим, однако по ошибке ночью попали в расположение противника. Из-за контузии Воронов не мог управлять конём и попал в плен. Во время плена перенёс воспаление лёгких, рожистое воспаление лица, тиф, и дважды хотели ему ампутировать ноги[3].

В апреле 1921 года Николай Воронов был репатриирован в РСФСР[4].

Летом 1922 года Воронов был назначен командиром гаубичной батареи 27-й Омской стрелковой дивизии, а осенью 1923 года был включён в список слушателей Высшей артиллерийской школы комсостава[5], окончив которую, продолжил служить в той же 27-й Омской дивизии командиром лёгкого учебного артиллерийского дивизиона. В этот период Николай Воронов написал в «Вестник АКУКС» несколько статей.

На межокружных манёврах, проводившихся летом 1926 года под руководством начальника штаба РККА Михаила Тухачевского, Воронов отличился, командуя артиллерией сводной дивизии Белорусского военного округа, и в качестве награды получил разрешение на следующий год сдавать вступительные экзамены в Военную академию РККА им. М. В. Фрунзе[6].

Успешно защитив в 1930 году дипломную работу на тему: «Влияние развития артиллерии на оперативное искусство и тактику в первую мировую войну», Николай Воронов окончил Академию им. М. В. Фрунзе и был назначен командиром артиллерийского полка 1-й Московской Пролетарской дивизии[4].

В августе 1932 года Воронов в составе советской военной миссии был направлен в Италию на войсковые манёвры. В 1933 году под руководством А. И. Егорова участвовал в разработке 2-й части Боевого устава артиллерии[4].

В апреле 1934 года был назначен в Ленинграде начальником и военкомом 1-й артиллерийской школы, основанной на базе 2-х Петроградских командных артиллерийских курсов, а в 1936 году за успешное руководство школой Николай Воронов был награждён орденом Красной Звезды[3].

Николай Воронов в 1935 году во второй раз выехал в Италию в составе советской военной миссии, а 11 ноября того же года ему было присвоено звание «комбриг». В конце 1936 года был направлен в Испанию, где в то время шла гражданская война. Под псевдонимом «волонтёр Вольтер»[1] работал старшим советником по артиллерии при руководстве силами республиканцев и занимался вопросами координации действий, обучения, снабжения артиллерийских частей Мадридского фронта.

Полученный в ходе Гражданской войны в Испании опыт убедил Николая Воронова в том, что мнение об утрате артиллерией своего прежнего значения в предстоящей войне ошибочно[3].

По воспоминаниям старших советников, Воронов был награждён за время пребывания в Испании орденами Ленина и Красного Знамени[7].

В июне 1937 года был отозван в Москву[6].

Во время боёв на Халхин-Голе. Слева направо: Д. Н. Никишев, Н. Н. Воронов, Г. К. Жуков.

Орден Красного Знамени

Возвратившись в Москву, Воронов 20 июня 1937 года был представлен к внеочередному званию «комкор» и назначен начальником артиллерии РККА, сменив расстрелянного по делу Тухачевского 10 сентября 1937 года комдива Н. М. Роговского[6].

После вступления на должность начальника артиллерии РККА Николай Воронов начал работу по модернизации артиллерии РККА, и уже в ноябре 1937 года на столе у наркома обороны Климента Ефремовича Ворошилова лежала докладная записка, содержащая широкую программу оснащения артиллерии разведывательной техникой, создания новой звукометрической станции обнаружения, усовершенствования и разработки новых образцов артиллерии тяжёлой и большой мощности, развития зенитной и самоходной артиллерии и развития средств механической тяги[1]. Вскоре Воронов был включён Наркоматом Обороны в состав комиссии, разрабатывающей «систему артиллерийского вооружения», схожей с программой вооружения РККА на каждом звене управления. Николай Воронов доработал проект Боевого устава артиллерии, чем помог укреплению централизации в управлении артиллерией и избавлению проекта от недоверия, связанного с тем, что руководивший документом человек был в 1938 году репрессирован.

В конце июля 1938 года Воронов выехал в составе специальной комиссии Наркоматом Обороны в район боёв у озера Хасан с целью проведения проверки боевой подготовки войск Дальневосточного ВО вдоль границы от Благовещенска до острова Русский, а в июне 1939 года был направлен в район боёв на Халхин-Голе для руководства артиллерией 1-й армейской группы войск[2]. За Халхин-Гольские события был награждён вторым орденом Красного Знамени.

Осенью 1939 года Воронов занимался координацией действий артиллерии Белорусского военного округа в польском походе РККА, во время которого попал в тяжёлую автомобильную аварию[8]. Спасся он чудом — металлический осколок, ударивший ему в грудь, отклонил от сердца массивный металлический карандаш, подаренный ему ещё в Испании Долорес Ибаррури[3]. Однако в результате ДТП он получил сотрясение мозга, надлом четырёх рёбер и множественные повреждения желудочно-кишечного тракта (о последних Воронов в своих воспоминаниях не упоминает, несмотря на то, что они впоследствии периодически напоминали о себе сильными болями)[3].

В ноябре 1939 года в составе комиссии от Народного Комиссариата Обороны инспектировал готовность для войны с Финляндией войск Ленинградского военного округа, а во время советско-финской войны руководил артиллерийскими частями[1], в основном, 7-й армии, участвовавшими в прорыве линии Маннергейма. В 1940 году Николай Воронов за успехи артиллерии был награждён вторым орденом Ленина.

С введением в РККА генеральских званий, 4 июня 1940 года Николаю Воронову было присвоено звание генерал-полковника артиллерии[2]. В середине июня осуществлял контроль над действиями артиллерии Киевского особого военного округа во время присоединения Бессарабии и Северной Буковины[5].

Приказом Наркома обороны СССР от 13 июля 1940 года должность начальника артиллерии РККА была ликвидирована и была введена должность первого заместителя начальника Главного артиллерийского управления по боевой подготовке, на которую был назначен Николай Воронов[5]. На этом посту он стал подчинённым заместителя наркома обороны маршала Григория Кулика, с которым у него к тому времени уже складывались весьма непростые взаимоотношения.

19 июня 1941 года Воронов был переведён на должность начальника Главного управления ПВО, которое подчинялось лично наркому обороны[2].

В первые дни Великой Отечественной войны генерал-полковник Воронов занимался усилением ПВО Москвы, развёртыванием резервных частей для противовоздушной обороны важных объектов и налаживанием взаимодействия войск ПВО и ВВС. Первые же недели войны показали ошибочность децентрализации управления артиллерией РККА и был поставлен вопрос об исправлении данного решения.

Сразу после подписания Постановление Государственного комитета обороны СССР № 200 от 18 июля 1941 года «О восстановлении должности Начальника артиллерии Красной армии и сформировании Главного управления при нём»[9], 19 июля 1941 года Н. Н. Воронов был назначен на восстановленный пост начальника артиллерии КА (ГУНАРТ КА)[10][11], а уже 20 июля получил задание выехать в район проведения Ельнинской операции для работы по организации действий противотанковой артиллерии. Усилиями Николая Воронова из районов наступления немецких войск в тыл выводятся артиллерийские орудия большой и особой мощности, производство которых было прекращено.

После возвращения в Москву Воронов совместно с начальником артиллерии Резервного фронта Леонидом Говоровым разрабатывал подробную инструкцию для артиллерии по борьбе с танками Вермахта, которая вскоре была направлена в виде директивы Ставки Верховного Главнокомандования в войска. Одновременно с должностью начальника (командующего) артиллерией РККА, с сентября 1941 по 20 мая 1943 года являлся заместителем народного комиссара обороны СССР[12].

Воронов в составе специальной комиссии ГКО СССР выехал в Ленинград для построения противотанковой обороны и организации боевой деятельности артиллерии фронта и войск ПВО. Стараниями Воронова, стремившегося к усилению централизации в управлении артиллерией, в сентябре ГАУ вошло в подчинение начальника артиллерии РККА, также был создан Штаб артиллерии РККА во главе с генерал-майором Иваном Алексеевичем Суслопаровым.

Через некоторое время после возвращения в Москву, в середине сентября Николай Воронов по просьбе Военного совета Ленинградского фронта был вновь направлен в Ленинград, где оказывал помощь командованию фронта в проведении частных наступательных операций.

После возвращения в конце сентября в Ставку занимался боевой готовностью частей и соединений Московского резервного фронта, а также работал над формированием и комплектацией противотанковых артиллерийских полков, предназначенных для обороны Москвы. 13 октября Николай Воронов был вновь направлен на Ленинградский фронт для организации действий артиллерии фронта во время наступления с целью прорыва блокады Ленинграда в районе Невской Дубровки. Кроме прорыва блокады, Воронов занимался управлением контрбатарейной борьбой, обеспечением в городе артиллерийского производства и организацией противовоздушной обороны дороги жизни вплоть до отъезда в Москву 5 декабря.[13]

После возвращения в Ставку Воронов занимался вопросами по снабжению, комплектованию, организации и координации действий артиллерийских частей на участках зимнего контрнаступления советских войск. В своём докладе к Сталину от 28 февраля 1942 года Николай Воронов поставил вопрос о войсковой ПВО, которая с ноября 1941 года осталась без руководства. 2 июня 1942 года приказом НКО все действовавшие в составе фронтов наземные подразделения и части ПВО были подчинены начальнику артиллерии РККА, а также начальникам артиллерии фронтов и армий.

По заданию Ставки Воронов в начале июня принимал участие в подготовке и проведении частных наступательных операций на левом фланге Западного фронта, которые осуществлялись 1-й, 6-й и 61-й армиями, а в июле выехал в район боёв на Сталинградском направлении для проверки боевой готовности и оказания помощи отступающим 62-й и 64-й армиям[14].

Вместе с Климентом Ворошиловым и Борисом Шапошниковым Николай Воронов в середине августа представлял СССР на консультационных переговорах с английской военной делегацией, состоявшихся в рамках визита Уинстона Черчилля в Москву[14]. В сентябре Воронов сопровождал Александра Василевского в поездке по Юго-Западному, Сталинградскому и Донскому фронтам. На основе полученных с фронтов сведений была начата разработка операции «Уран», в ходе которой на начальника артиллерии и штаб артиллерии РККА возлагалась задача по планированию артиллерийской подготовки, артиллерийского сопровождения, снабжения артиллерии и расчёта её потребности в боеприпасах[14]. После утверждения плана операции Воронов работал с начальниками артиллерии фронтов и непосредственно контролировал подготовку армейских частей к проведению наступления, а в дни проведения операции находился на командно-наблюдательном пункте 21-й армии, где контролировал действия артиллерии армии и руководил допросами пленных.

По инициативе Воронова народный комиссар обороны 31 октября издал приказ о создании артиллерийских дивизий резерва Верховного Главнокомандования. В конце ноября Воронов совместно с А. М. Василевским и А. А. Новиковым провёл рекогносцировку района среднего Дона перед наступательной операцией[14].

С 16 по 19 декабря Воронов занимался координацией артиллерии частей Юго-Западного и Воронежского фронтов, задействованных в этой операции, а 19 декабря был откомандирован на Донской фронт для помощи в разработке и осуществлении операции по ликвидации Сталинградской группировки немецких войск. Руководимые им силы ПВО фронта осуществляли воздушную блокаду окружённой группировки противника[15].

Допрос Фридриха Паулюса Николаем Вороновым (по центру) и Константином Рокоссовским (слева)

10 января 1943 года после мощной артиллерийской подготовки была начата операция «Кольцо», и за эту операцию Воронов был награждён орденом Суворова I степени. 18 января Воронову было присвоено высшее воинское звание артиллерии — «Маршал артиллерии»[4][16].

31 января в ходе сражения генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс сдался в плен советским войскам, и Воронов лично руководил допросом пленённого немецкого военачальника. Воронов в начале февраля был откомандирован на Северо-Западный фронт с целью оказания помощи в подготовке и проведении 2-й Демянской наступательной операции.

С апреля командующему артиллерии РККА было передано командование над гвардейскими миномётными частями (ГМЧ)[17], которые до этого были подчинены непосредственно Ставке, а самоходная артиллерия, вопреки протесту Воронова, была переведена под командование бронетанковых войск.

Николай Воронов с мая по июнь 1943 года контролировал формирование первых пяти артиллерийских корпусов прорыва, а с 5 июля выполнял роль представителя Ставки при командующем Брянским фронтом, а также проверял подготовку артиллерии фронта к проведению Курской операции.

3 августа Воронов был откомандирован на Западный фронт для контроля за подготовкой и проведением Смоленской наступательной операции.

30 августа по приказу Ставки Воронов был направлен с проверкой в войска Калининского фронта. С 20 октября координировал действия 1-го и 2-го Прибалтийского, а также Западного фронтов.

В ноябре 1943 года по инициативе Николая Воронова авиационному ОКБ Павла Сухого было выделено финансирование для создания специализированного самолета-разведчика и артиллерийского корректировщика Су-12. В 1947 году начались испытания прототипа самолёта, но в серию он не пошел и на вооружение в ВВС не поставлялся.

В начале 1944 года по состоянию здоровья Воронов вынужден был сложить с себя полномочия представителя Ставки и вернуться в Москву для лечения. Затем руководил секретной переброской боеприпасов, средств артиллерийского снабжения и орудий особой мощности в войска Дальневосточного фронта[6].

21 февраля Николаю Воронову было присвоено воинское звание «Главный маршал артиллерии»[6][18].

Интересен тот факт, что в годы войны будучи командующим артиллерии РККА, Воронов считал недопустимым борьбу пехоты с танками, по его мнению, с танками должны бороться свои же танки, противотанковая авиация и артиллерия. Прямая атака пехоты на танки (особенно в начале войны) приводила к катастрофическому расходу живой силы, в то время гранатомётов и противотанковых ружей было крайне мало, к тому же их использование требовало обученного расчёта солдат, в итоге основным способом борьбы были мины и связки гранат, кидаемые солдатом под гусеницы танков. Маршал всячески противился развитию в РККА пехотных противотанковых средств (противотанковых ружей, гранатомётов) и активно добивался насыщения стрелковых полков и дивизий противотанковыми пушками.

Китель Н. Н. Воронова в Центральном музее Великой Отечественной войны

В мае 1946 года Воронов инициировал создание Академии артиллерийских наук, первым президентом академии стал Анатолий Благонравов. В том же году Воронов был избран депутатом Верховного Совета СССР[5].

Наряду со многими выдвинувшимися в годы войны полководцами, Николай Воронов в марте 1950 года был освобождён от занимаемой должности[5] и находился в распоряжении военного министра СССР. В декабре 1950 года был избран на пост президента Академии артиллерийских наук, вице-президентом которой в то время был генерал-полковник артиллерии А. Ф. Горохов.

В октябре 1953 года, в связи с прекращением существования Академии, был назначен на должность начальника Военной артиллерийской (командной) академии имени М. И. Калинина в Ленинграде[4]. В течение шести лет существования академии там были проведены многочисленные исследования, в том числе и по стрельбе баллистическими ракетами и управлению артиллерийским огнём специальными приборами[19].

С октября 1958 года переведён в состав Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР по состоянию здоровья[5], где состоял вплоть до своей смерти.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1965 года «за умелое руководство войсками, мужество, отвагу и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, и в ознаменование 20-летия победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» главному маршалу артиллерии Воронову Николаю Николаевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»[20].

В последние годы вёл работу по военно-патриотическому воспитанию молодёжи[21]. 23 февраля 1968 года Николай Воронов был прооперирован в связи с обнаружением злокачественной опухоли, а 28 февраля скончался, не приходя в сознание. После смерти был кремирован, прах со всеми почестями захоронен у Кремлёвской стены[4].

Отец — Николай Терентьевич Воронов родился в семье повара. Образование получил в Петрограде для службы в качестве конторщика. Сочувствовал социал-демократам. После революции 1905 года потерял работу, и в течение последующих трёх лет был безработным. Осенью 1916 года его мобилизовали в ряды российской армии. После Февральской революции вернулся в Петроград в качестве делегата полкового солдатского комитета[3]. После гражданской войны работал учителем в Ленинграде. Мать — Валентина Андреевна Воронова[3].

У Воронова были две сестры — Варвара и Валерия[23].

Жена — Нина Сергеевна[24]. Их общий сын — Владимир Воронов, кандидат военных наук[23], советский геолог, открывший на Полярном Урале ензорит[25]; сыграл роль своего отца в киноэпопее «Блокада» (СССР, 1973—1977).