Васюра, Григорий Никитович

Родился 9 февраля 1915 года (по другим данным, 1913 года) в городе Чигирин (ныне Черкасская область, Украина). Украинец. До войны работал школьным учителем[1]. Окончил Киевское военное училище связи в 1936 году[2].

На момент вторжения гитлеровской Германии в СССР в июне 1941 года Васюра командовал отделением связи укрепрайона 67-й стрелковой дивизии (по данным карточки военнопленного, проходил службу в артиллерийском подразделении)[1]. 28 июня 1941 года добровольно сдался в плен во время боёв за Лиепаю (по собственным словам, был контужен).

Был заключён в лагере Stalag III-A. В самые первые дни пребывания в плену согласился добровольно сотрудничать с немцами, а в феврале 1942 года по собственному желанию был отправлен в школу пропагандистов (сначала в Вустрау, позже в Вутзец), организованную в лагере Stalag III-D и руководимую Рейхсминистерством оккупированных восточных территорий. 9 июня 1942 года освобождён окончательно[1]. Выйдя на свободу получил право свободно перемещаться по всей территории Третьего Рейха.

После окончания школы пропагандистов в октябре 1942 года Васюра был отправлен в Киев, где он присоединился к 118-му батальону шуцманшафта, состоящему из бывших советских солдат и украинских националистов.

Васюра быстро продвигался по службе. Из командира взвода он превратился в начальника штаба, сменив своего предшественника, который дезертировал в декабре 1942 года. Фактически, у подразделения было двойное руководство: официально шефом батальона был немец, штурмбаннфюрер СС Эрих Кёрнер, но всеми делами заправлял Григорий Васюра[3].

В том же декабре 1942 года подразделение было переведено в оккупированную Белоруссию для проведения карательных операций против партизан. Сначала батальон прибыл в Минск, а затем в город Плещеницы. Также 2 марта 1943 года в те же края, где нёс службу 118-й батальон, прибыл особый батальон СС под командованием Оскара Дирлевангера.

С осени 1942 года по июль 1944 года Васюра со своим батальоном провёл десятки крупных карательных акций, в том числе операции Хорнунг, Драуфгенгер, Коттбус, Герман и Вандсбек, которые были частью политики «мёртвой зоны», направленной на уничтожение сотен белорусских деревень, чтобы отчистить эти земли от мирного населения и дальнейшим их заселением немецкими колонистами. За время оккупации в результате 60 крупных и 80 небольших акций карателями различных подразделений были уничтожены 627 деревень в оккупированной Белоруссии[4].

Васюра непосредственно принимал участие в карательных операциях своего батальона, отдавал приказы о расправах. Он лично издевался над людьми, пытал и расстреливал их, часто на глазах у своих подчинённых, чтобы подать им пример. Бывшие эсесовцы 118-ого батальона не раз говорили о зверской сущности своего командира.

В лесах возле деревни Каминская Слобода, после массовых убийств проведенных в соседних поселениях скрывалось большое количество еврейского населения. Когда каратели обнаружили их, Васюра вместе со своими подчинёнными Мелешко, Катрюком и другими самолично расстреливал жителей, а в землянки где прятались люди кидал гранаты.

В деревне Новая Вилейка, каратели выгнали всех жителей из их домов, после чего с целью разминирования Васюра заставил их бежать по минному полю. Любых кто не мог бежать или бежал медленно начальник штаба убивал без жалости и пощады. Однажды, когда батальон стоял возле железнодорожной станции Новоельня[4] Васюра увидел как один ребенок пытался найти еды, подобравшись к поезду. Он схватил его за шиворот после чего выстрелил в него. На суде, Васюра всячески отрицал этот эпизод, заявляя что это сделал Кернер.

В самом батальоне он тоже отличался особой жестокостью по отношению к другим карателям, а его власть держалась на абсолютном насилии. Когда Васюра узнал, что кое-кто из его батальона хочет перейти на сторону партизан и уже установил с ними контакты, он лично на глазах у своих подчинённых избил провинившихся и расстрелял их.

Из показаний рядового 118-го батальона шуцманшафта Григория Спивака:

«Васюру в батальоне побаивались, преданный он был, носил кручёные погоны. Однажды послал меня добыть продукты и самогон. Обычно он приказывал старосте, тот — людям, а те несли нам. Горилку мы сами выпили, а сало не принесли. Васюра здоровый был, резанул меня пряжкой по голове, а потом заставил кровь с пола слизывать»[4].

22 марта в ходе перестрелки с партизанским отрядом «Дяди Васи» был убит гауптштурмфюрер СС Ханс Вёльке, шеф первой роты 118-го батальона. Взбешённые гибелью капитана, эсесовцы 118-го батальона на дороге Плещеницы-Логойск задержали более 50 человек-лесорубов из села Козыри, убив 26 из них[5]. Прибывший с поднятыми по тревоге карателями Васюра лично стрелял из MP-40 по пытавшимся спастись бегством[5].

Вскоре батальон по следам партизан направился в деревню Хатынь. Группа подпольщиков с боем отступила из окружённой деревни. В отместку за то, что жители Хатыни якобы приютили у себя партизан, был произведён жесточайший акт коллективного наказания. Местных жителей согнали в сарай, который обложили соломой, подожгли и открыли огонь из стрелкового оружия. Заживо были сожжены и расстреляны 149 местных жителей (75 из них — дети)[5]. Все дворы деревни разграблены и сожжены дотла. Григорий Васюра не подписывал де-юре приказ об уничтожении села, поскольку у него не было на то полномочий: распорядиться об уничтожении деревни мог только шеф батальона Эрих Кёрнер[2]. Тем не менее, главным исполнителем был Васюра: он непосредственно руководил полицаями, которые сгоняли, жгли и расстреливали жителей деревни[6]. Кроме того, он лично стрелял по людям в горящем сарае[5].

Дальнейшую службу Васюра продолжил в составе 118-го батальона в той же Белоруссии: 13 мая он командовал батальоном в боях за село Дальковичи против партизан, где отдал приказ сжечь деревню[4]. А 27 мая его батальон расстрелял 78 человек в селе Осови. Далее последовала карательная операция «Коттбус» и расправа над жителями села Новая Вилейка и его окрестностей, где Васюра приказал селянам пройти по минному полю[4]. Пару дней спустя в деревне Старая Вилейка он приказал заживо сжечь в двух амбарах 17 детей, 7 женщин и 6 мужчин[4]. Затем батальон Васюры сжёг деревни Маковье и Уборок, не оставив в живых никого из жителей, а после согнал в селе Каминская Слобода и расстрелял 50 евреев[7].

Позже Васюра перешёл в 76-й ваффен-гренадерский полк 30-й гренадерской дивизии СС, где и закончил войну. Предположительно, его полк был разбит во Франции, где часть 118-го батальона шуцманшафта ушла к французским партизанам.

Шеф батальона Эрих Кёрнер скрывал факты гибели гражданских лиц, докладывая командованию, что 118-й батальон вспомогательной полиции воевал только против многочисленных партизанских отрядов, так как 18 ноября 1942 года вышло постановление СД, по которому привлекать местных жителей к уголовной ответственности было запрещено, поскольку целые деревни якобы находились «под гнётом партизан»[2].

В фильтрационном лагере Васюра скрыл факт своей службы в полиции и СС, и получил в 1952 году по приговору Киевского военного трибунала срок в 25 лет лишения свободы, но уже 17 сентября 1955 года был амнистирован по указу Президиума Верховного Совета СССР[8][2].

Он перебрался в село Великая Дымерка (Броварский район, Киевская область) и стал директором по хозяйственной части совхоза «Великодымерский». Под его руководством совхоз добивался высоких показателей. Порой рабочие жаловались на грубые методы управления Васюры — тот мог жестоко избивать своих сотрудников. Он построил большой дом, несколько раз поощрялся за добросовестную работу, вступил в КПСС.

Григорий Васюра утверждал, что был осуждён исключительно за то, что попал в плен. В 1984 году он был награждён медалью «Ветеран труда», стал почётным курсантом Киевского военного училища связи имени Калинина и не раз выступал перед молодёжью в образе фронтовика-связиста. Но, по словам его коллег, он никогда не отмечал День Победы. Вместо этого Васюра обычно встречался с шестью другими коллаборационистами, которые жили в той же деревне[4]. Женился, в браке родились две дочери, ставшие учительницами.

В 1985 году Васюра, как «ветеран боевых действий», потребовал себе Орден Отечественной войны (в честь 40-летия победы, орденом Отечественной войны в том году массово награждались все жившие на тот момент ветераны войны, о которых имелись данные в местных военкоматах и органах власти). В архивах служащие нашли только факт, что Васюра пропал без вести в июне 1941 года, но дальнейшие поиски в архивах заставили пересмотреть и некоторые результаты допроса Василия Мелешко (бывшего сослуживца Васюры), расстрелянного в 1975 году за сотрудничество с оккупантами и участие в сожжении деревни Хатынь.

Фотография хатынского палача Григория Васюры из его уголовного дела

В 1986 году Васюра снова стал сенсацией. В ноябре-месяце он был арестован, было возбуждено уголовное дело «по вновь открывшимся обстоятельствам».

Выживших в хатынской резне почти не осталось, поэтому по крупицам были собраны показания 26 свидетелей. Многие из них были бывшими солдатами 118-го батальона шутцманншафта, отбывающими наказание в советских лагерях и тюрьмах. Так, например, свидетелей Остапа Кнапа и Ивана Лозинского привезли из исправительных колоний Коми АССР.[3] Бывший каратель Иван Козыченко пришёл на суд в советских медалях, которые получил как фронтовик, чем вывел из себя сторону обвинения[4][6]. Среди свидетелей были также несколько тех, кому удалось выжить 22 марта 1943 года в Хатыни.

Васюра свою вину отрицал. Он утверждал, что не участвовал в карательной операции и не убивал гражданских лиц. Но это противоречило показаниям свидетелей: все сослуживцы доказывали, что Васюра отдал им приказ убить жителей деревни. Судебное дело составило 14 томов, и следователям удалось восстановить хронологию событий 22 марта 1943 года с точностью до минут[2]. Были найдены неопровержимые доказательства его участия в военных преступлениях, в частности в эпизоде с расправой над Хатынью[5]. Судом доказано, что в ходе карательных операций по приказу Васюры и им лично убиты как минимум 360 преимущественно мирных советских граждан[4].

Когда Васюра понял, что не было никакого смысла отрицать это, он сознался, закричав:

Да, я сжёг вашу Хатынь!

Суд проходил в закрытом режиме. Только двум корреспондентам — от газеты «Известия» и агентства БелТА — было поручено вести репортажи о процессе[3]. Когда материалы были уже готовы к печати, авторам сообщили, что публикация отменяется[6]. Виктор Глазков утверждал, что так было решено после непосредственного вмешательства первого секретаря Компартии Украины Владимира Щербицкого и первого секретаря Компартии Белоруссии Николая Слюнькова. Они оба были обеспокоены тем, что публичный процесс против украинского военного преступника подорвёт официально декларируемую атмосферу братства между советскими народами[9].

26 декабря 1986 года трибунал Белорусского военного округа под председательством судьи Виктора Глазкова приговорил Григория Никитича Васюру как пособника немецко-фашистских захватчиков к смертной казни путём расстрела[10], а также лишил всех наград. Васюра обжаловал приговор, но Военная коллегия Верховного суда СССР ввиду исключительной тяжести совершённых преступлений ответила отказом[11]. 2 октября 1987 года в Пищаловском замке приговор привели в исполнение. После расстрела тело Васюры по иронии судьбы закопали в логойских лесах, там же, где лежат многие его жертвы. В архивах хранятся документы с обозначением этого места. Могилы у него нет.

В марте 2008 года правительство Белоруссии рассекретило протоколы судебного разбирательства по делу Григория Васюры[12].