Бой у Чемульпо

Командир «Варяга» капитан 1-го ранга Всеволод Руднев

Русские крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец» находились с дипломатической миссией в заливе у города Чемульпо, который был портом корейской столицы Сеула. Там же находились японский крейсер «Чиода»[прим. 1], британский крейсер «Талбот», французский крейсер «Паскаль», итальянский крейсер «Эльба», американская канонерская лодка «Виксбург», корейский военный пароход «Янму», а также несколько транспортных судов, в том числе русский пароход «Сунгари», принадлежавший обществу КВЖД. «Варяг» прибыл в Чемульпо 11 января 1904 года[прим. 2] (сменив крейсер «Боярин»), «Кореец» — 18 января 1904 года (сменив канонерскую лодку «Гиляк»). Согласно предписанию начальника Тихоокеанской эскадры О. Старка, «Варяг» поступал в распоряжение русского посланника в Корее А. Павлова. Основной задачей как русских кораблей, так и иностранных судов являлась защита дипломатических представительств в Сеуле в случае осложнения внутренней обстановки, при помощи высадки десантов. Важной задачей японского крейсера «Чиода» (командир — капитан 1-го ранга К. Мураками) являлось также наблюдение за русскими кораблями. Его командир не исключал прихода в порт русской эскадры и высадки войск, в этом случае он планировал выброситься на берег в порту и вести огонь по русской эскадре вплоть до подхода основных сил японского флота[1][2][3].

16 января 1904 года Корея выступила с заявлением о своём нейтралитете в случае войны между Россией и Японией[4]. 6 февраля 1904 года Япония объявила о разрыве дипломатических отношений с Россией. В этот же день командир «Чиоды» получил по телеграфу приказ выйти из порта и к утру 8 февраля соединиться с 4-м Боевым отрядом японского флота, а затем — телеграмму военного агента в Сеуле о захвате японскими кораблями двух русских торговых судов в Пусане. Опасаясь атаки «Варяга» и «Корейца», Мураками привёл «Чиоду» в боевую готовность и предложил морскому министру действовать на опережение — внезапно атаковать русские корабли торпедами и артиллерийским огнём, но получил отрицательный ответ. В 23:55 7 февраля «Чиода» скрытно, без огней снялась с якоря и на скорости 12 узлов вышла с рейда в море в условиях практически нулевой видимости и при неработающих береговых навигационных огнях[5].

Командир «Варяга» и русский посланник в Корее не имели официальной информации о разрыве дипломатических отношений, поскольку с 6 февраля 1904 года министр связи Японии издал приказ, согласно которому находившиеся под контролем японцев телеграфные станции Кореи задерживали телеграммы, содержавшие важную информацию; согласно русским источникам, задержки телеграмм начались ещё раньше, и с конца января 1904 года командир «Варяга» и российская дипломатическая миссия в Корее фактически оказались в информационной изоляции[6][7]. Узнав от командиров иностранных кораблей о разрыве дипломатических отношений, Руднев 6 февраля направил телеграмму в Порт-Артур, а не получив на неё ответа, на следующий день направился на поезде в Сеул для переговоров с посланником, предложив тому эвакуировать миссию на «Варяге» и «Корейце». Не имея разрешения от руководства, посланник отказался, предложив отправить с донесениями в Порт-Артур «Кореец». Вернувшись в Чемульпо, Руднев приказал командиру канонерской лодки готовиться к выходу в Порт-Артур 8 февраля[8].

Высадка японских войск в Чемульпо

6 февраля в японской военно-морской базе Сасебо была завершена погрузка на транспорты «Дайрэн-мару» и «Отару-мару» экспедиционного отряда японской армии, сформированного из состава 12-й дивизии, численностью 2252 человека. В этот же день транспорты в сопровождении кораблей 4-го Боевого отряда под командованием С. Уриу направились к Чемульпо. Высадка непосредственно в Чемульпо планировалась только при отсутствии русских кораблей, в противном случае высадка должна была производиться в заливе Асанман[9]. Утром 8 февраля к отряду присоединилась «Чиода», и к 12:30 японские корабли прибыли в залив Асанман. Получив информацию командира «Чиоды» о том, что русские корабли не склонны предпринимать враждебные действия, а также учитывая, что Чемульпо являлся намного более удобным местом для высадки, чем Асанман, Уриу принял решение произвести высадку в Чемульпо. Из-за нейтрального статуса порта приказ Уриу предусматривал атаку русских кораблей только в том случае, если они первыми откроют огонь по японским судам. В 14:30 японские корабли снялись с якорей и направились в Чемульпо[10].

8 февраля в 15:40 канонерская лодка «Кореец», приняв доставленное из Сеула донесение, снялась с якоря и направилась в Порт-Артур. При выходе с рейда корабль встретил японскую эскадру в составе шести крейсеров («Асама», «Чиода», «Нанива», «Такачихо», «Ниитака», «Акаси»), четырёх миноносцев и трёх транспортов. Японские корабли восприняли канонерскую лодку как потенциальную угрозу транспортам и начали маневрирование с целью прикрыть их от возможной атаки, одновременно затруднив движение «Корейца» (согласно утверждениям командира канонерской лодки, крейсер «Асама» встал поперёк курса лодки; японские источники этого не подтверждают). При этом миноносец «Цубамэ» в ходе маневрирования наскочил на камни и повредил винты, вследствие чего его максимальная скорость снизилась до 12 узлов. Командир «Корейца» Г. Беляев принял решение о возвращении; в ходе разворота лодки командир миноносца «Кари» с дистанции 300 м по своей инициативе атаковал канонерскую лодку торпедой, от которой та уклонилась маневрированием. Далее в атаку вышли миноносцы «Хато» и «Аотака», первый выпустил торпеду и промахнулся, второй вследствие большой дистанции от пуска торпед отказался. Командир «Корейца» Беляев в своём рапорте указывал о пуске японскими миноносцами трёх торпед, что не подтверждается японскими данными, где говорится только о двух торпедах. В ответ «Кореец» открыл огонь, выпустив из 37-мм орудия 2 (по русским данным) или 12—16 (по японским данным) снарядов, также не добившись попаданий. В связи со входом в нейтральные воды огонь был прекращён практически сразу же[11].

«Кореец» вернулся на якорную стоянку и был подготовлен к бою — заряжены орудия и выставлены расчёты, поддерживался пар во всех котлах. Вслед за ним подошли японские корабли, которые прошли по периметру якорной стоянки, и убедились в том, что русские не предпринимают враждебных действий[прим. 3], в 17:50 приступили к высадке экспедиционного отряда, которая продолжалась до 02:30 9 февраля. Прикрытие высадки осуществляли крейсера «Чиода», «Такачихо», «Акаси», а также миноносцы 9-го отряда (последние встали попарно вблизи «Варяга» и «Корейца», направив на них торпедные аппараты). Остальные японские крейсера, а также миноносцы 14-го отряда (подошедшего из залива Асанман) заняли позицию к западу от острова Пхамильдо (вблизи выхода из Чемульпо, в русских источниках фигурирует как остров Иодолми), имея целью как препятствовать возможному ночному прорыву «Варяга» и «Корейца», так и защищать район высадки в случае подхода русских кораблей из Порт-Артура. Миноносцы 9-го отряда, согласно приказу Уриу, в случае попытки русских кораблей прорваться из бухты должны были сопровождать их до Пхамильдо, где совместно с миноносцами 14-го отряда атаковать и уничтожить. В 22:00 8 февраля к Чемульпо подошло японское авизо «Тихая»; Уриу приказал ему направиться в залив Асанман для защиты транспортов. Утром 9 февраля японские корабли покинули якорную стоянку Чемульпо, при этом транспорты направились в залив Асанман[12].

Русские корабли не препятствовали действиям японцев и не пытались прорваться в море. «Варяг» был подготовлен к бою, согласно донесению его командира, «без огласки» — к орудиям были поданы боеприпасы, задраены водонепроницаемые перегородки, подготовлены шланги для тушения пожаров. Пары в котлах, кроме необходимых для обеспечения жизнедеятельности корабля на стоянке, не разводились, соответственно корабль не мог быстро дать ход. «Кореец» стоял готовым к бою с парами во всех котлах. На обоих кораблях расчёты находились у орудий[13][14][15].

Командующий японской эскадрой контр-адмирал Уриу Сотокити

8 февраля, после возвращения «Корейца» на якорную стоянку, командир «Варяга» Руднев направился к старшему на рейде командиру английского крейсера «Талбот» Л. Бэйли, сообщив ему об атаке канонерской лодки японскими миноносцами. Бэйли, в свою очередь, около 19:00 посетил крейсер «Такачихо» и имел беседу с его командиром, заявив о нейтральности рейда Чемульпо и недопустимости ведения на нём боевых действий. Относительно атаки «Корейца» командир «Такачихо» капитан 1-го ранга И. Мори заявил, что не имеет информации об этом и не исключает какой-либо ошибки. Далее Бэйли направился на «Варяг», где сообщил Рудневу содержание разговора с японским командиром[16]. В 20:30 Уриу получил постановление японского правительства, содержащее разрешение на ведение боевых действий в территориальных водах Кореи[17]. В 22:30 командир «Чиоды» Мураками прибыл на «Талбот» для беседы с Бэйли, в ходе которой последний сообщил ему о предполагаемых планах русских, в частности, о возможном выходе в Порт-Артур парохода «Сунгари»[18].

Уриу принял решение навязать русским кораблям бой либо на внешнем рейде, за пределами территориальных вод, либо непосредственно в порту. С 6:40 до 8:00 9 февраля Мураками доставил командирам иностранных кораблей письмо Уриу, в котором сообщалось о начале войны с Россией и предлагалось до 16:00 того же дня сменить места якорных стоянок, чтобы в случае боя в порту нейтральные корабли не подвергались опасности. В 8:00 о содержании этого письма стало известно Рудневу от командира французского крейсера «Паскаль». Руднев немедленно вызвал командира «Корейца» и сообщил ему о начале войны, а сам направился на «Талбот»[19].

На английском крейсере состоялось совещание с участием командиров английского, французского и итальянского крейсеров (командир американского корабля от участия в совещании отказался). По итогам совещания было решено направить Уриу коллективный протест, который был доставлен английским катером на «Наниву» в 11:55, за несколько минут до начала боя. Одновременно командиры нейтральных судов приняли и довели до сведения Руднева решение, что если русские корабли останутся в порту, корабли нейтралов до 16:00 сменят места якорных стоянок на безопасные в случае возможного боя. Просьба Руднева о сопровождении русских кораблей нейтральными до границ территориальных вод Кореи была ими отклонена, как нарушающая нейтралитет. В 9:30 Руднев на борту «Талбота» получил переданное через консула письмо Уриу, в котором ему предлагалось до 12:00 9 февраля выйти из порта, в противном случае русские корабли будут атакованы в порту; в это же время последний из ещё остававшихся в порту японских кораблей, крейсер «Чиода», снялся с якоря и направился на внешний рейд. Имеются свидетельства, что результат совещания подорвал психологическое состояние командира «Варяга»[20].

Со стороны Японии в бою принимали участие броненосные крейсера «Асама» и «Чиода», бронепалубные крейсера «Нанива», «Такачихо», «Ниитака», «Акаси» и три миноносца 14-го отряда («Хаябуса», «Тидори» и «Манадзуру»). Миноносцы 9-го отряда грузились в заливе Асанман углём и водой с транспорта «Касуго-мару», а авизо «Тихайя» и миноносец 14-го отряда «Касасаги» находились в дозоре у острова Моктокто и, таким образом, в бою не участвовали.

Корабль		Тип	Год постройки	Водоизмещение (нормальное), т	Максимальная скорость на сдаточных испытаниях, уз.	Максимальная скорость на последних ходовых испытаниях, уз.	Вооружение	Вес бортового залпа, кг
Японские корабли[21]
	«Асама»	Броненосный крейсер	1899	9710	22,1[прим. 4][22]	19,5 (28.08.1901)[22]	4×203-мм; 14×152-мм; 12×76-мм	733
	«Чиода»	Броненосный крейсер	1890	2439	19,5[прим. 4][23]	17,4 (27.09.1903)[24]	10×120-мм	122
	«Нанива»	Бронепалубный крейсер	1885	3709	17,1[прим. 4][25]	17,8 (23.08.1902)[25]	8×152-мм	227
	«Такачихо»	Бронепалубный крейсер	1886	3709	18,0[прим. 4][26]	16,4 (10.07.1903)[26]	8×152-мм	227
	«Ниитака»	Бронепалубный крейсер	1904	3500	17,3[прим. 5][27]	20,0 (06.02.1904)[28]	6×152-мм; 10×76-мм	210
	«Акаси»	Бронепалубный крейсер	1899	2700	19,5[прим. 4][29]	17,0 (27.08.1903)[29]	2×152-мм; 6×120-мм	152
	«Хаябуса»	Миноносец	1900	152	29,0[30]	?	1×57-мм; 2×47-мм; 3×457-мм торпедных аппарата	-
	«Тидори»	Миноносец	1901	152	28,9[30]	?	1×57-мм; 2×47-мм; 3×457-мм торпедных аппарата	-
	«Манадзуру»	Миноносец	1900	152	28,8[30]	26,0 (29.08.1903)[30]	1×57-мм; 2×47-мм; 3×457-мм торпедных аппарата	-
Русские корабли[31]
	«Варяг»	Бронепалубный крейсер	1901	6500	24,6[прим. 4]	21,8 (16.10.1903)[прим. 6]	12×152-мм; 12×75-мм	278
	«Кореец»	Канонерская лодка	1888	1213	13,7[прим. 4]	?	2×203-мм; 1×152-мм; 4×107-мм	154

Наиболее мощным и боеспособным кораблём, участвовавшим в бою с японской стороны, являлся броненосный крейсер «Асама» (официально классифицировался как крейсер 1-го класса). Он был наиболее крупным, имевшим наибольшую скорость, лучше вооружённым и защищённым среди крейсеров эскадры Уриу. Броневая защита крейсера включала в себя броневой пояс, прикрывавший практически всю ватерлинию (за исключением небольшого участка в корме), толщиной 178 мм в центральной части (между башнями главного калибра) и 87 мм в оконечностях. Кроме того, за поясом располагались скосы броневой палубы толщиной 63 мм. Над главным броневым поясом располагался верхний пояс длиной 65 м (около половины длины корабля) толщиной 127 мм. Орудия калибра 203 мм размещались в двух башнях, защищённых 152-мм бронёй. Такую же толщину имело и бронирование казематов, в которых располагались 10 из 14 орудий калибра 152 мм (оставшиеся 4 орудия находились на верхней палубе и прикрывались лишь противоосколочными коробчатыми щитами). Силовая установка корабля использовала морально устаревшие огнетрубные цилиндрические котлы (дым выводился в две трубы), которые по сравнению с более совершенными водотрубными котлами (Бельвиля, Никлосса и т. п.) значительно медленнее поднимали пар[21]. Согласно тактическому формуляру (Приложение к Боевой инструкции Объединённого флота), максимальная скорость корабля оценивалась в 20,5 узлов[32].

Крейсер «Чиода» классифицировался как броненосный (официально в японском флоте — как крейсер 3-го класса), поскольку он имел узкий (высотой 1,5 м) броневой пояс толщиной 114 мм, прикрывавший около 65 % ватерлинии. Дополнительная защита обеспечивалась броневой палубой толщиной 25 мм (скосы 37 мм). Основное артиллерийское вооружение состояло исключительно из 120-мм орудий. Силовая установка использовала современные водотрубные котлы Бельвиля, дым выводился в единственную трубу. Факторами, отрицательно влиявшими на боеспособность корабля, являлись продолжительный перерыв в учебных стрельбах, нестабильная работа машин, использование низкокачественного японского угля и обросшее за время службы стационаром днище судна, вследствие чего крейсер не мог поддерживать максимальную скорость хода. В результате, заняв по итогам боя среди японских кораблей третье место по количеству выпущенных снарядов, «Чиода» не добилась ни одного попадания[33][21]. Согласно тактическому формуляру, максимальная скорость корабля оценивалась в 19 узлов[32].

Однотипные бронепалубные крейсера «Нанива» и «Такачихо» (официально классифицировались как крейсера 2-го класса) были самыми старыми в японской эскадре, к моменту боя срок их службы составлял 18 лет. Их броневая защита была представлена бронепалубой толщиной 51 мм (на скосах — 76 мм). В 1900 году корабли были перевооружены на орудия современного типа. Силовая установка включала в себя морально устаревшие горизонтальные паровые машины двойного расширения и цилиндрические котлы, дым из которых выводился в единственную трубу[21]. Согласно тактическому формуляру, максимальная скорость кораблей оценивалась в 18 узлов[32].

Бронепалубный крейсер «Ниитака» (официально классифицировался как крейсер 3-го класса) был самым молодым среди японских кораблей, он был сдан флоту 27 января 1904 года, то есть за 2 недели до боя, при этом в связи с необходимостью скорейшего ввода в строй корабль не прошёл полной программы испытаний[27]. Броневая защита корабля была представлена бронепалубой толщиной 37 мм (на скосах — 63 мм). Силовая установка современного типа (машины тройного расширения, водотрубные котлы Никлосса, три дымовых трубы) в бою работала нестабильно[34][21]. Самым слабым из японских крейсеров являлся «Акаси» (официально классифицировался как крейсер 3-го класса). Корабль был защищён бронепалубой толщиной 25 мм (на скосах — 51 мм), силовая установка использовала цилиндрические котлы, крейсер имел две дымовых трубы[21]. Согласно тактическому формуляру, максимальная скорость кораблей оценивалась в 20 узлов[32].

Бронепалубный крейсер «Варяг» (официально — крейсер 1-го ранга) на момент боя прослужил всего три года, являясь одним из новейших крейсеров русского императорского флота. Силовая установка крейсера состояла из паровых машин мощностью 20 000 л. с. (для сравнения, значительно более крупный «Асама» имел машины мощностью 18 000 л. с.) и 30 водотрубных котлов Никлосса. Котлы были скомпонованы в четырёх котельных отделениях, каждое из которых имело собственную дымовую трубу, что повышало живучесть силовой установки. Максимальная скорость, достигнутая на испытаниях, составляла 24,59 узла, средняя скорость на 12-часовых испытаниях — 23,2 узла. На испытаниях в октябре 1903 года, проводившихся при работе машин на сниженных по сравнению с проектными значениями характеристиках (давление пара 15 атм при проектных 18 атм), обороты валов были доведены до 140 об/мин. (при проектных 160 об/мин.), что соответствовало скорости 21,8 узлов при проектной осадке. Броневая защита корабля была представлена бронепалубой толщиной 38 мм (на скосах — 76 мм), бронёй были защищены также основания дымоходов, элеваторы подачи боеприпасов, боевая рубка и идущая от неё коммуникационная труба. В качестве недостатков крейсера отмечается отсутствие какой-либо защиты артиллерии (не было даже броневых щитов) и не вполне удачное её расположение (в бортовом залпе могли участвовать только 6 из 12 орудий главного калибра; в то же время, строго в нос и корму могли вести огонь по 4 орудия)[35][36][31].

Канонерская лодка «Кореец» к 1904 году имела возраст 16 лет. При довольно сильном вооружении (вес бортового залпа был сопоставим с таковым японских крейсеров 3-го класса, а при ведении огня прямо по курсу русский корабль имел огневое преимущество) лодка имела скорость лишь 13 узлов и была очень слабо бронирована (оборудована только броневой палубой толщиной 10 мм и щитами орудий). Недостатком артиллерийского вооружения «Корейца» было использование устаревших орудий, имевших худшие баллистические характеристики и меньшую скорострельность по сравнению с современными орудиями, установленными на «Варяге» и японских кораблях[37][31].

По бортовому залпу японская эскадра имела преимущество перед «Варягом» и «Корейцем» в 3,9 раза — 1671 кг против 432 кг. В то же время, из-за узости фарватера и невозможности одновременного ввода в бой всех кораблей, в полной мере реализовать это преимущество японской эскадре было затруднительно. План боя с японской стороны предусматривал разделение эскадры на три группы и последовательное их введение в бой по мере продвижения русских кораблей по фарватеру[38].

«Варяг» и «Кореец» выходят на бой

У японской стороны имелся подробный план боя, доведённый приказом Уриу до командиров кораблей в 9:00 9 февраля. Он предусматривал два основных варианта развития событий — в случае попытки прорыва русских кораблей и в случае отказа их от прорыва. В первом случае, учитывая стеснённость фарватера, Уриу выделил три рубежа перехвата русских кораблей, на каждом из которых должна была действовать своя тактическая группа: в первую группу была назначена «Асама», во вторую — «Нанива» (флагман Уриу) и «Ниитака», в третью — «Чиода», «Такачихо» и «Акаси». Основная роль отводилась «Асаме», как наиболее сильному кораблю отряда. В случае отказа русских кораблей от прорыва, Уриу планировал атаковать их в порту торпедами силами 9-го отряда миноносцев (если бы нейтральные суда не покинули бы свои якорные стоянки), либо артиллерией и торпедами силами всей эскадры[39].

Русская сторона проработанного плана боя не имела. Ещё на борту «Талбота» Руднев принял решение идти на прорыв, о чём сообщил командирам нейтральных судов. Вернувшись на борт «Варяга» в 10:00, Руднев провёл короткое совещание с офицерами корабля, на котором было поддержано его решение о прорыве, а также единогласно решено в случае неудачи прорыва взорвать корабль; офицеры получили инструкции к бою. Командир «Корейца» Беляев на совещание приглашён не был и о планах Руднева не уведомлялся, канонерскую лодку начали готовить к бою сразу по прибытии её командира, сообщившего офицерам и команде о начале войны. С борта «Корейца» было выброшено всё лишнее дерево, обрублены стеньги мачт для затруднения противнику определения расстояния до корабля. «Варяг» начали готовить к бою в 9:30 — были подняты пары в котлах, по некоторым сведениям — также выбрасывалось за борт дерево. В 11:00 Руднев выступил перед командой с короткой речью, в которой сообщил ей о начале войны и своём решении принять бой[40].

Схема боя

9 февраля 1904 года в районе Чемульпо стояла ясная погода, температура воздуха составляла 6 °С, волнение практически отсутствовало. К моменту начала боя начался отлив, который, складываясь с течением реки, создавал попутное для русских кораблей течение скоростью около 4 узлов[41].

В 11:20/11:55[прим. 7] 9 февраля «Варяг» и «Кореец» (последнему был подан соответствующий сигнал) снялись с якорей и двинулись к выходу из бухты. Команды были выстроены на верхней палубе, при проходе мимо нейтральных кораблей оркестр играл национальные гимны их стран. На иностранных кораблях также играла музыка, их команды провожали русские корабли криками «ура». В 11:25/12:00 на «Варяге» пробили боевую тревогу и подняли боевой флаг[42].

Первым со стоянки вышел «Кореец», быстрее снявшийся с якоря, но в 11:40/12:15 канонерскую лодку обогнал «Варяг», после чего она двигалась за крейсером на расстоянии 1—2,5 кабельтова. Выход русских кораблей стал неожиданностью для японцев — Уриу пришёл к выводу, что «Варяг» и «Кореец» останутся в порту, и начал подготовку к атаке их миноносцами на якорной стоянке вечером 9 февраля, пригласив на флагманскую «Наниву» командиров «Чиоды» и «Хаябусы». В 11:30/12:05 выход русских кораблей был обнаружен крейсером «Чиода», а в 11:37/12:12 Уриу отдал приказ об экстренной съёмке с якоря. Японские корабли, не имея времени на подъём якорей, расклёпывали якорные цепи, а тактические группы формировались по ходу съёмки. В 11:40/12:15 Уриу приказал кораблям эскадры готовиться к бою и поднять боевые флаги[43].

Оценив ситуацию, Уриу приказал «Чиоде» поддерживать «Асаму», сформировав таким образом отдельную боевую группу. Согласно рапортам Руднева, Уриу поднял сигнал с предложением о сдаче, что опровергается японскими источниками, а также тем фактом, что флагманская «Нанива» в это время перекрывалась «Асамой». Бой начался в 11:45/12:20 пристрелочным выстрелом с «Асамы» на расстоянии 7000 м. Русские корабли шли со скоростью около 10 узлов (согласно рапорту командира «Корейца», лодка шла «средним ходом», дав полный ход уже после начала боя), не пытаясь использовать преимущество «Варяга» в скорости[44][45].

Русские корабли открыли огонь в 11:47/12:22. «Варяг» вёл бой бронебойными снарядами, «Кореец» и японские корабли — фугасными; при этом японские снаряды разрывались при ударе о воду. В 11:59/12:34 «Варяг» начал подворачивать влево, в 12:00/12:35 на «Асаме» отметили попадание 203-мм снаряда в район кормового мостика русского крейсера, вызвавшее пожар. По наблюдениям японской стороны, с 12:35 до 12:38 «Варяг» развил сильный огонь, но не смог его поддерживать далее. В 12:03/12:38 152-мм снаряд с «Асамы» попал в правое крыло переднего мостика «Варяга», этим попаданием была уничтожена носовая дальномерная станция, убит мичман А. Нирод и выведены из строя дальномерщики, начался пожар в штурманской рубке. После этого русский крейсер неожиданно для японцев сбросил ход и начал циркуляцию вправо, поворачивая на обратный курс (по русским данным, поворот начался в 12:15/12:50, по японским — на 10 минут раньше). Согласно рапорту Руднева, одним из японских снарядов перебило коммуникационную трубу с приводами к рулевой машине, однако обследование «Варяга» после подъёма следов попаданий в районе прохождения трубы и боевых повреждений рулевого управления не выявило. Поворот крейсера мотивировался его командиром желанием на время выйти из сферы огня противника, потушить пожары и исправить рулевое управление[46][47].

По японским данным, в короткий период с 12:05/12:40 по 12:06/12:41, когда «Варяг» совершал циркуляцию, и расстояние до него было минимальным (4800 м), он получил большое количество попаданий — одно 203-мм снарядом между носовым мостиком и трубой, и пять-шесть 152-мм снарядами в носовую и центральную часть корабля. Последнее попадание было зафиксировано в 12:10/12:45 — 203-мм снаряд разорвался в кормовой части русского крейсера[48]. До 11:59/12:34 по «Варягу» вёл огонь только «Асама», затем до 12:13/12:48 — с разной интенсивностью все японские крейсера; после до конца боя стреляли «Асама» и «Ниитака». По рапорту Руднева, в период циркуляции «Варяг» испытывал трудности в управлении, в результате чего для предотвращения столкновения с островом Пхальмидо пришлось кратковременно давать задний ход[49][50].

В 12:13/12:48 «Варяг» завершил циркуляцию и вместе с «Корейцем» двинулся назад к якорной стоянке, преследуемый японскими крейсерами, в первую очередь — «Асамой» и «Ниитакой». В 12:40/13:15 в связи с подходом русских кораблей к якорной стоянке, что при продолжении боя создавало угрозу нейтральным кораблям, японские крейсера прекратили огонь и отошли. Через пять минут из-за увеличившегося расстояния до противника русские корабли также завершили стрельбу, а в 13:00/13:35 встали на якорь на своих стоянках[51][52].

Японские крейсера вели бой тремя боевыми группами: «Асама» и «Чиода», «Нанива» и «Ниитака», «Такачихо» и «Акаси». Миноносцы находились в 500—600 м от не стреляющего борта «Нанивы» и в бою фактически не принимали участия. Бой осложнялся узостью фарватера, что затрудняло для японцев одновременный ввод в бой всех кораблей, сильным течением, осложнявшим поддержание курса, а также периодическим попаданием «Варяга» в створ с островом Пхальмидо, что вынуждало отдельные японские корабли временно прекращать огонь. Японские корабли в ходе боя активно маневрировали, развивая при этом скорость до 18 узлов. Бой вёлся на расстоянии от 4800 до 8000 м[53].

Наиболее активное участие в бою приняли «Асама», «Чиода» и «Ниитака». Остальные японские крейсера выпустили незначительное количество снарядов.

Расход снарядов в бою русскими кораблями остаётся предметом дискуссии. Согласно рапорту Руднева, «Варяг» выпустил 425 152-мм снарядов, 470 — 75-мм, 210 — 47-мм, то есть значительно больше, чем все японские корабли, вместе взятые. Однако, произведённый японцами после подъёма крейсера подсчёт оставшихся на нём снарядов эту информацию не подтверждает и даёт значительно меньшие цифры расхода боеприпасов «Варягом» в бою. Согласно подсчёту, крейсер выпустил не более 160 снарядов калибра 152 мм и около 50 — калибра 75 мм[55]. Расход снарядов «Корейцем», согласно рапорту его командира, составил: 203 мм — 22, 152 мм — 27, 107 мм — 3[56].

Взрыв «Корейца»

После постановки на якорь офицеры и команда «Варяга» приступили к осмотру корабля и исправлению повреждений. В 13:35 Руднев отправился на «Талбот», где заявил его командиру о намерении уничтожить «Варяг» и перевезти команду на нейтральные корабли; получив согласие Бэйли, Руднев в 13:50 вернулся на крейсер и сообщил о своём решении офицерам, которые на общем совете поддержали командира (необходимо отметить, что решение офицеров не было единогласным; в частности, старший офицер «Варяга» В. Степанов не был приглашён на совет, и приказ Руднева покинуть корабль стал для него полной неожиданностью)[70][14].

К «Варягу» стали прибывать шлюпки с иностранных кораблей с врачами, которые начали перевозить сначала раненых, а затем и остальную команду корабля на английский, французский и итальянский крейсера. Командир американской канонерской лодки, не имея указаний от руководства, отказался принимать русских моряков, в связи с чем Руднев отослал её шлюпку с врачом. К 15:50 перевозка команды крейсера была завершена; по просьбе командиров иностранных судов, опасавшихся повреждения своих кораблей при взрыве (имевшей место согласно сообщению Руднева), было решено ограничиться затоплением «Варяга» путём открытия клапанов и кингстонов; при этом не проводились мероприятия, направленные на приведение вооружения и оборудования крейсера в непригодность. Командой был взят минимум вещей, тела погибших не эвакуировались и были оставлены на корабле. В 18:10 «Варяг», имея на корме продолжающийся пожар, опрокинулся на левый борт и лёг на грунт[71][14][72].

В 15:30 командир «Корейца» собрал офицеров, сообщил им о принятом Рудневым решении и предложил обсудить дальнейшую судьбу канонерской лодки. Все офицеры, начиная с младшего, высказались о бессмысленности нового боя в связи с подавляющим превосходством противника и невозможности нанести ему какой-либо ущерб. В связи с этим было принято решение «Кореец» взорвать, а команду свезти на нейтральные корабли. Из-за спешности эвакуации команда не брала вещей, а секретные документы были сожжены в присутствии специальной комиссии. Последняя шлюпка с лодки отвалила в 15:51, а в 16:05 канонерская лодка была взорвана и затонула. Одновременно был подожжён пароход «Сунгари», через некоторое время севший на грунт[73][15].

Захоронение нижних чинов крейсера «Варяг» на Морском кладбище Владивостока

Офицеры и команды русских кораблей были размещены на французском крейсере «Паскаль» (216 человек), английском крейсере «Талбот» (273 человека) и итальянском крейсере «Эльба» (176 человек). Учитывая высокую скученность и отсутствие условий для ухода за ранеными (из которых вскоре умерло 8 человек), было принято решение о свозе 24 тяжелораненых на берег, в японский госпиталь Красного Креста. Одновременно по дипломатическим каналам велись переговоры о статусе русских моряков; японцы согласились на возвращение их на родину при условии дачи ими обязательства более не участвовать в войне, на что требовалось высочайшее соизволение. 27 февраля Николай II дал своё согласие на условия японцев, но вывоз команд русских кораблей начался раньше, под обязательства иностранных правительств. 16 февраля «Паскаль» ушёл в Шанхай и затем в Сайгон, где и высадил русских моряков. Английский и итальянский крейсера ушли в Гонконг, где команды русских кораблей, находившиеся на «Талботе», переправили через Коломбо в Одессу (куда они прибыли 1 апреля), а моряков с «Эльбы» — в Сайгон. Из Сайгона через Крит и Одессу моряки 23 апреля прибыли в Севастополь. После торжественной встречи в Санкт-Петербурге команды кораблей были расформированы и распределены по разным флотам, кроме Тихоокеанского (согласно договорённости с японцами о неучастии команд в боевых действиях)[74][75][76].

Останки погибших моряков были в 1911 году перенесены во Владивосток и захоронены в братской могиле на Морском кладбище города. Над могилой установлен обелиск из серого гранита[77].

«Варяг» был затоплен на мелководье, и при отливе его правый борт полностью выступал из воды. С 10 февраля корабли Уриу несли сторожевую службу вблизи корпуса корабля, на котором был поднят японский флаг. С 18 февраля специальный отряд, сформированный японцами для подъёма, приступил к обследованию русских кораблей и извлечению из них различного оборудования и имущества. В первую очередь был снят паровой катер «Варяга», который в дальнейшем использовался для нужд судоподъёмной экспедиции. Затонувшие корабли были обследованы водолазами, обнаружившими в помещениях «Варяга» штурманские карты, различные документы и наставления, схемы корабля и техническую документацию, что в дальнейшем значительно облегчило работы по подъёму. Трофеями японцев стали также 24 корабельных и шлюпочных андреевских флага[78].

С марта по октябрь 1904 года с «Варяга» была снята большая часть артиллерии, в том числе 10 орудий калибра 152 мм, признанных пригодными для использования. Подъём крейсера проходил в несколько этапов и был завершён 8 августа 1905 года. После обследования состояния механизмов, демонтажа оставшегося вооружения и выгрузки боеприпасов, монтажа временных дымовых труб и мачт (изначально установленные были демонтированы в ходе судоподъёмных работ) 5 ноября 1905 года корабль своим ходом вышел из Чемульпо в Сасебо. В дальнейшем после ремонта и частичного перевооружения был введён в состав японского флота под именем «Соя» и активно использовался как учебный корабль[79].

После обследования «Корейца» от его подъёма, в связи со значительными повреждениями, было решено отказаться. С корабля были подняты по одному орудию калибров 203 мм, 152 мм, 107 мм и 37 мм, после чего корпус корабля был продан на металлолом. Пароход «Сунгари» был поднят 6 августа 1904 года, отремонтирован и включён в состав японского флота под именем «Мацуэ-мару» как вспомогательный крейсер[80].