Шарлотта Августа Уэльская

Портрет Шарлотты Августы в детстве

Шарлотта Августа родилась 7 января 1796 года в Карлтон-хаусе — лондонской резиденции отца. Георг был недоволен рождением девочки, поскольку рассчитывал, что Каролина родит сына, однако короля такое обстоятельство нисколько не расстраивало: он был в восторге от появления в семье его первой законнорожденной внучки и надеялся, что малышка сможет сблизить родителей. Сближения не произошло: через три дня после появления на свет Шарлотты Августы её отец составил завещание, в котором отстранял жену от воспитания дочери, а всё своё имущество завещал своей любовнице Марии Фицгерберт. Многие члены правящей династии не были популярны в народе, однако рождение принцессы было принято с радостью[14]. 11 февраля 1796 года маленькую принцессу окрестили Шарлоттой Августой в честь обеих бабушек — королевы Шарлотты и герцогини Августы[15]; церемония состоялась в большой гостиной Карлтон-хауса под руководством Джона Мура, архиепископа Кентерберийского. Восприемниками при крещении стали король Георг III, королева Шарлотта и герцогиня Августа, которую представляла старшая дочь королевской четы принцесса Шарлотта[16].

Несмотря на то, что она родила ребёнка, занимавшего второе место в очереди на трон, Каролина так и не получила к себе лучшего отношения; более того, Георг ограничил её общение с дочерью, разрешив видеться с ней только в присутствии медицинской сестры и гувернантки[15]. Каролине было разрешено обычное ежедневное посещение, которой было традиционным для родителей из высшего класса в то время, но она была лишена права голоса в вопросах воспитания и ухода за принцессой[17]. Несмотря на все запреты, отзывчивые слуги в доме Георга часто позволяли Каролине оставаться наедине с дочерью; Георг не знал о происходящем, поскольку сам редко виделся с Шарлоттой Августой. В конце концов, Каролина фактически перестала скрывать от мужа свои тайные визиты к дочери и стала разъезжать с ней в карете по Лондону под аплодисменты толпы[15].

Шарлотта Августа была здоровым ребёнком и, по словам её биографа Теи Холм, «ранние записи давали впечатление, что Шарлотта счастливо безрассудна и имеет горячее сердце»[18]. Шарлотта росла и постепенно становилась пешкой в конфликте родителей, жаждавших привлечь на свою сторону короля и королеву[19]. В августе 1797 года Каролина покинула Карлтон-хаус и переехала жить в арендованный дом близ Блэкхита, оставив свою дочь на попечении ненавистного супруга, как того требовало английское право, по которому отец имел больше прав на несовершеннолетних детей, чем мать. Однако принц не принял никаких мер, чтобы ограничить доступ Каролины к дочери[20]. В декабре 1798 года Георг пригласил супругу провести зиму в Карлтон-хаусе, но Каролина отказалась. Это приглашение было последним серьёзным усилием по примирению со стороны Георга и его провал означал, что скорее всего у Георга никогда не будет законного сына, который встал бы между Шарлоттой Августой и британским престолом[21]. Каролина продолжала навещать дочь в Карлтон-хаусе; кроме того, Шарлотту иногда привозили в Блэкхит, где она навещала мать, но никогда принцессе не позволяли остаться в доме матери[22]. Во время летних каникул Георг арендовал Шрусбери-лодж в Блэкхите для своей дочери, что значительно облегчило её общение с матерью[23].

Марта Брюс, любимая гувернантка Шарлотты Августы

Когда Шарлотте Августе было восемь лет, её отец, вновь вернувшийся к Фитцгерберт, решил, что ему необходим Карлтон-хаус; он забрал покои жены — Каролина взамен получила комнаты в Кенсингтонском дворце — и переселил Шарлотту Августу в соседний Монтегю-хаус. Как отмечал Джеймс Чемберс, другой биограф Шарлотты Августы, молодая принцесса «жила в окружении собственного двора в компании, где не было никого, кто бы не заплатил, чтобы оказаться при её дворе»[22]. Переезд состоялся уже в отсутствие любимой гувернантки принцессы — Марты Брюс, вдовы графа Элджина, которая была вынуждена уйти в отставку — по официальной версии, по причине преклонного возраста; реальная причина была совершенно другой: Марта разозлила Георга тем, что отвела без его разрешения Шарлотту Августу навестить царственного деда. Вскоре была отправлена в отставку и бывшая помощница Марты Брюс — мисс Хейман — за то, что была слишком дружна с Каролиной, которая немедленно наняла её к себе на службу. Новая гувернантка София Саутвелл, вдова барона Клиффорда, была очарована Шарлоттой Августой и слишком хорошо воспитана, чтобы дисциплинировать ребёнка, который вскоре превратился в буйного сорванца. Другом детства принцессы при леди Клиффорд стал её племянник достопочтенный Джордж Кеппел, который был на три года младше Шарлотты Августы. Сорок лет спустя Кеппел упоминал принцессу в своих мемуарах, ставших источником многих анекдотов о Шарлотте Августе в детстве; кроме детских шалостей принцессы, он вспоминал о том, как однажды они сначала вместе наблюдали за толпой, собравшейся возле Кеппел-хауса в Эрлс-корт в надежде увидеть юную принцессу, а затем неузнанными влились в толпу[24].

В 1805 году король начал строить планы на образование Шарлотты и нанял для своей единственной законной внучки большой штат учителей во главе с епископом Эксетера, который должен был наставлять её в вопросах веры, которую, в свою очередь, как считал король Георг, Шарлотта Августа будет защищать в качестве королевы. Король надеялся, что эти учителя смогут «оказать ей честь, сделать их отношения комфортными и ознакомить её с доминионами, которыми ей потом придётся управлять»; эти инструкции не произвели большого впечатления на Шарлотту Августу, которая для себя твёрдо решила, что будет учить только то, что сама захочет[25]. Принцесса увлеклась игрой на пианино[26] и в учителя ей была нанята известная в то время пианистка и композитор Джейн Мэри Гест[27].

Покинув Карлтон-хаус, мать принцессы, больше не сдерживаемая супругом, стала вести свободный образ жизни: она устраивала многочисленные приёмы и флиртовала со многими политическими и военными деятелями, такими как адмирал Сидней Смит и Джордж Каннинг[28]. Такое поведение Каролины привело к тому, что в 1807 году она была обвинена в половых связях с другими мужчинами после разрыва с мужем. Причиной этих обвинений была необычная привязанность Каролины к маленькому Уильяму Остину, взятому ею на воспитание в 1802 году, которую объясняли тем, что он был её собственным ребёнком от другого мужчины. Супруг Каролины выражал надежду, что так называемое «деликатное расследование», начатое в 1806 году, сможет доказать супружескую неверность со стороны принцессы, что позволит самому Георгу получить развод и запретить Каролине видеться с дочерью[29]. Следователи не допрашивали ни саму Каролину, ни её предполагаемых любовников, среди которых были такие известные личности как адмирал Сидни Смит, политик Джордж Каннинг и художник Томас Лоуренс, но были сосредоточены на слугах принцессы Уэльской. Когда слуг расспросили о предполагаемой беременности Каролины, некоторые слуги подтвердили её, но некоторые опровергли; часть слуг была уверена в беременности Каролины, но другая часть сомневалась, указывая, что у принцессы столько избыточного веса, что нельзя было сказать наверняка. Слуги не смогли назвать имён ни одного любовника Каролины, но её лакей Джозеф Робертс заявил, что принцесса «очень любит секс»[30]. Шарлотта Августа была в курсе расследования; десятилетняя принцесса была глубоко огорчена, когда встретила мать в парке, и та, послушная приказу принца не иметь никаких контактов с Шарлоттой Августой, сделала вид, что не замечает дочь[31]. К большому разочарованию Георга, следственная комиссия не нашла доказательств рождения Каролиной второго ребёнка, хотя было отмечено, что поведение принцессы вызывает некоторое недопонимание. На время расследования король, очень любивший Каролину, отстранился от неё, но когда стало ясно, что принцесса ни в чём не виновна, вновь стал видеться с ней[30]. После завершения расследования Георг неохотно позволил Шарлотте Августе видеться с матерью; встречи должны были проходить лишь раз в неделю в присутствии матери Каролины[32] в Блэкхите или Кенсингтоне с условием, что девочка не будет иметь никаких контактов с Уильямом Остином[33].

Гравюра работы Джона Сэмюэля Агара, сделанная в 1814 году с более раннего портрета кисти Шарлотты Джонс

С вступлением Шарлотты Августы в подростковый период члены двора стали считать её поведение недостойным[34]; в частности, гувернантка принцессы леди Клиффорд жаловалась на то, что Шарлотта Августа любит демонстрировать нижнее бельё[35]. Леди Шарлотта Бёри, фрейлина матери Шарлотты Августы и мемуаристка, описывала принцессу как «прекрасный кусок плоти и крови», который откровенно и редко «полагался на достоинство»[36]. В этот период Шарлотта Августа прекрасно освоила верховую езду, чем вызывала чувство гордости у отца, и полюбила музыку Моцарта и Гайдна; вместе с тем, принцессу отождествляли с персонажем Марианны из романа Джейн Остин «Чувство и чувствительность»[37]. В 1808 году Шарлотта Джонс была официально назначена на должность собственного портретиста-миниатюриста Шарлотты Августы.

К концу 1810 года король Георг III окончательно впал в безумие. Шарлотта Августа была близка с дедом и его болезнь глубоко опечалила её. 6 февраля 1811 года отец принцессы был приведён к присяге перед Тайным советом в качестве принца-регента[38]; во время присяги Шарлотта Августа ходила по саду Карлтон-хауса, пытаясь увидеть церемонию в окнах первого этажа[39]. Шарлотта Августа, как и её отец, была в восторге от вигов. Однако теперь, когда он стал осуществлять полномочия монарха, Георг не призвал вигов, как многие того ожидали. Шарлотта была возмущена этим и считала отца предателем; чтобы продемонстрировать свою поддержку, в опере она посылала воздушные поцелуи в направлении лидера вигов Чарльза Грея[40].

Георг был воспитан в строгих условиях и потому был возмущён поведением дочери. Он попытался перевоспитать Шарлотту Августу, которая в свои пятнадцать лет имела вид взрослой женщины. Денег на платья Георг давал недостаточно для взрослой принцессы и настаивал на том, что если она посещает оперу, то должна сидеть в задней части ложи и покидать её до окончания представления[41]. Поскольку сам принц-регент был занят государственными делами, Шарлотта Августа обязана была проводить большую часть своего времени в Виндзоре со своими незамужними тётками. Скучающая принцесса влюбилась в своего кузена Джорджа Фицкларенса, бастарда герцога Кларенса. Фицкларенс вскоре был отозван в Брайтон, где присоединился к своему полку, а Шарлотта Августа обратила внимание на Карла Гессена, лейтенанта лёгких драгунов, по общему мнению являвшегося внебрачным сыном герцога Йоркского, дяди Шарлотты Августы[42]. Гессен и Шарлотта Августа несколько раз тайно встретились. Леди Клиффорд боялась гнева принца-регента, если их обнаружат, но принцесса Каролина была в восторге от страстности своей дочери. Она делала всё, что было в её силах, чтобы стимулировать эти отношения, в том числе позволяла им встречаться в одной из комнат в её покоях[43]. Эти встречи закончились, когда Гессен присоединился к британским войскам в Испании. Большинство членов королевской семьи, за исключением принца-регента, было осведомлено об этих встречах, но не делало ничего, чтобы их прекратить, и не одобряло того, какими методами Георг пытается перевоспитать уже взрослую дочь[44].

В 1813 году в заключительный период Наполеоновских войн Георг стал серьёзно рассматривать варианты брака для своей дочери. В мужья Шарлотте Августе принц-регент и его советники выбрали Виллема, наследного принца Оранского, сына и наследника принца Виллема IV Оранско-Нассау. Такой брак увеличил бы британское влияние на северо-западе Европы. Виллем произвёл плохое впечатление на Шарлотту Августу, когда она впервые увидела его на праздновании дня рождения отца, где принц, как и многие другие гости, был в состоянии алкогольного опьянения. Хотя никто напрямую не говорил с принцессой о брачном предложении, она была хорошо осведомлена о планах отца, о которых перешёптывался весь двор[45]. Доктор Генри Хэлфорд объяснил эти слухи о браке Шарлотте Августе; принцесса слушала неохотно, считая что будущая королева Великобритании не должна выходить замуж за иностранца[46]. Полагая, что Шарлотта Августа намерена выйти замуж за Уильяма, герцога Глостера, принц-регент при встрече с дочерью стал словесно оскорблять её и Глостера; как позднее говорила Шарлотта Августа, «он говорил так, как будто у него были самые неподходящие представления о моих наклонностях. Я вижу, что он полностью настроен против меня и никогда не сойдётся со мной во мнении»[47]. Она попросила совета у графа Грея, и он предложил ей тянуть время[48]. Этот вопрос в скором времени просочился в газеты, в которых спрашивали, действительно ли Шарлотта выйдет замуж «за апельсин или за сыр», «стройного Билли или глупого Билли»[49]. Принц-регент попытался найти к дочери более мягкий подход, но переубедить Шарлотту не удалось; она писала, что «не может бросить эту страну, тем более как королева», и что если они поженятся, принцу Оранскому придётся «навещать своих лягушек в одиночестве»[50]. Однако 12 декабря Георг организовал встречу дочери с Виллемом Оранским на званом ужине и после ужина попросил Шарлотту Августу принять решение. Она заявила, что ей понравилось то, что она видела до сих пор, что Георг принял как согласие с её стороны и быстро вызвал принца Оранского, чтобы сообщить ему радостную новость[51].

Представление художников о первой встрече Шарлотты Августы (слева) и принца Леопольда (за дверью) во время визита союзных монархов в Англию.
Перед окном изображены великая княжна Екатерина Павловна и князь Николай Гагарин

Переговоры по поводу брачного контракта длились несколько месяцев, в течение которых Шарлотта Августа настаивала на том, что она не обязана покидать Британию. Дипломаты не желали будущего объединения двух тронов, и потому в договоре было указано, что старший сын пары унаследует британский трон, а второй — Нидерланды; если же у Шарлотты Августы будет только один сын, то трон Нидерландов отойдёт немецкой ветви Оранского дома[52]. 10 июня 1814 года принцесса подписала брачный договор[53]. Вслед за этим Шарлотта Августа увлеклась неким прусским принцем, чью личность достоверно идентифицировать не удалось: мемуарист Чарльз Гревилл считал, что это был принц Август, а историк Артур Аспинелл полагал, что это был молодой принц Фридрих[54]. Увлечение окончилось так же внезапно, как и началось: на вечеринке в лондонском отеле Пултени Шарлотта Августа познакомилась с генерал-лейтенантом русской кавалерии принцем Леопольдом Саксен-Кобург-Заальфельдским[55]. Принцесса пригласила Леопольда навестить её; приглашение он принял, однако за три четверти часа до назначенного времени отказался, отправив принцу-регенту письмо с извинениями за неучтивость. Это письмо очень сильно впечатлило Георга, хотя он не считал нищего Леопольда подходящей партией для дочери[56].

Мать Шарлотты Августы выступала против брака дочери с принцем Оранским и получила в этом вопросе большую общественную поддержку: когда Шарлотта Августа появилась на публике, толпа стала призывать её не оставлять мать в одиночестве, выйдя замуж за принца Оранского. Шарлотта Августа уведомила жениха, что если они поженятся, её мать должна будет всегда получать тёплый приём в их доме; это обязательное условие было неприемлемо для принца-регента. Когда принц Оранский не согласился с условием, Шарлотта Августа разорвала помолвку[57]. В ответ Георг собрался фактически посадить дочь под домашний арест: Шарлотта Августа должна была оставаться в своём доме близ Карлтон-хауса, пока её не перевезут в виндзорский Кранборн-лодж, где ей будет разрешено видеться только с королевой. Услышав это, Шарлотта Августа бросилась прочь из дома; мужчина, видевший из окна мытарства неопытной принцессы на улице, помог ей поймать кэб, в котором она благополучно прибыла в дом матери. Каролина, в это время навещавшая друзей, поспешила домой; принцесса же вызвала нескольких вигов, чтобы те посоветовали ей, что нужно делать. Вместе с вигами в дом Каролины прибыли и некоторые члены семьи, в том числе герцог Йоркский, которому было поручено вернуть Шарлотту Августу к отцу, если понадобится — силой. После долгого совещания виги посоветовали Шарлотте Августе вернуться в дом отца, что она и сделала на следующий день[58].

История побега и возвращения домой Шарлотты Августы быстро стала достоянием общественности. Бывший член парламента и будущий лорд-канцлер из вигов Генри Брум сообщал, что «все настроены против принца», а оппозиционная пресса наделала много шума из истории о сбежавшей принцессе. Несмотря на эмоциональное примирение с дочерью, принц-регент вскоре переправил её в Кранборн-лодж, где его соглядатаи получили приказ не выпускать принцессу из виду. Несмотря на строгие меры, принцессе удалось отправить записку своему любимому дяде Августу Фредерику, герцогу Сассексу. Сассекс подверг допросу премьер-министра тори лорда Ливерпуля в палате лордов. Он спрашивал, может ли Шарлотта Августа свободно приходить и уходить, стоит ли ей разрешить поехать на море, как рекомендовали ей врачи ранее, и теперь, когда ей исполнилось восемнадцать, планирует ли правительство создать для неё отдельное ведомство. Ливерпуль уклонился от ответа[59], а Сассекс был вызван в Карлтон-хаус, где получил выговор от принца-регента, который никогда больше не говорил со своим братом[60].

Несмотря на свою изоляцию, Шарлотта Августа нашла жизнь в Кранборн-лодж на удивление приятной и постепенно смирилась с ситуацией[61]. В конце июля 1814 года принц-регент посетил дочь в её изоляции и сообщил, что её мать собирается покинуть страну для длительного пребывания на континенте. Это расстроило Шарлотту Августу, но она чувствовала, что что бы она ни сказала, это не изменит решения матери, и была ещё больше возмущена небрежностью Каролины при прощании, поскольку считала, что «Бог знает сколько времени пройдёт и какие события произойдут прежде, чем мы увидимся снова»[62]. Слова принцессы оказались пророческими и она больше не виделась с матерью[63]. В конце августа Шарлотте Августе было разрешено отправиться на море. Принцесса хотела поехать в модный Брайтон, однако её отец пожелал, чтобы она поехала в Уэймут[64]. Когда карета принцессы остановилась в пути, большая дружная толпа собралась, чтобы увидеть её; как отмечала Теа Холм, «столь ласковый приём означал, что люди уже считали её своей будущей королевой»[65]. Ещё более тёплый приём ожидал Шарлотту Августу в самом Уэймуте. Принцесса проводила время, исследуя близлежащие достопримечательности, магазины контрабандного французского шёлка, и с конца сентября прошла курс тёплых ванн с морской водой[66]. Она все ещё была без ума от своего прусского принца и напрасно надеялась, что он объявит о своём интересе её отцу. Если он не сделает этого, как она писала подруге, она «сделает другую, не менее хорошую вещь с другим хорошим, уравновешенным человеком с добрыми намерениями [sic]… этим человеком будет П С-К [принц Саксен-Кобурский, то есть Леопольд]»[67]. В середине декабря, незадолго до отъезда из Уэймута, Шарлотта Августа была «неожиданно шокирована», когда узнала, что её прусский поклонник завязал новые отношения[68][69]. По возвращении, во время долгого разговора после Рождественского ужина, отец и дочь устранили все разногласия между собой[61].

В первые месяцы 1815 года Шарлотта Августа утвердилась в мысли, что её мужем должен стать Леопольд (или как она его ласково называла «Лео»)[70]. В то же время, отец принцессы не терял надежды выдать её за принца Оранского, однако Шарлотта Августа писала, что «никакие доводы, никакие угрозы никогда не смогут заставить меня выйти замуж за этого ненавистного голландца»[71]. Столкнувшись лицом к лицу с оппозиционными настроениями в собственной семье по этому вопросу, Георг в конце концов сдался и отказался от идеи выдать дочь за Виллема Оранского, который к тому же тем летом обручился с великой княжной Анной Павловной[72]. Шарлотта связалась с Леопольдом через посредников и обнаружила, что её интерес взаимен, но в этот период возобновился конфликт с Наполеоном на континенте, и Леопольд был вынужден участвовать в боях со своим полком[73]. В июле, незадолго до возвращения в Уэймут, Шарлотта Августа официально попросила у отца разрешения на брак с Леопольдом, однако Георг ответил, что из-за неустоявшейся политической ситуации на континенте он не может сейчас рассмотреть эту просьбу[74]. К большому разочарованию принцессы Леопольд не приехал в Великобританию после восстановления мира, даже когда он находился в Париже, откуда, как считала Шарлотта Августа, добраться до Уэймута или Лондона можно было за считанные минуты[75].

В январе 1816 года принц-регент пригласил свою дочь в Королевский павильон в Брайтоне, и она умоляла его разрешить брак. По возвращении в Виндзор, она написала отцу: «я больше не колеблюсь в признании моей привязанности к принцу Кобургскому — уверяю вас, что никто не будет более настойчивым и последовательным в этой настоящей и последней помолвке, чем я сама»[76]. Георг сдался и вызвал в Великобританию Леопольда, остановившегося по пути в Россию в Берлине. Леопольд прибыл в Великобританию в конце февраля 1816 года и отправился в Брайтон, чтобы переговорить с будущим тестем. После совместного ужина с отцом и Леопольдом Шарлотта Августа писала: «Я нахожу его очаровательным и отправляюсь в постель гораздо счастливее, чем я когда-либо была в своей жизни… Я, конечно, очень везучее существо и благословенна Богом. Ни одна принцесса никогда, я верю, не имела таких перспектив счастья в жизни или в любви в этой стране, как и другие люди»[77].

Свадьба принцессы Шарлотты Августы Уэльской и принца Леопольда Саксен-Кобург-Заальфельдского
Гравюра Роберта Хикса, 1818 год

Принц-регент был поражён Леопольдом и сказал дочери, что кобургский принц «имел все качества, чтобы сделать женщину счастливой»[78]. Шарлотта Августа по требованию Георга отправилась обратно в Кранбурн-лодж 2 марта, оставив Леопольда с отцом. 14 марта в палате общин к общему одобрению было объявлено о предстоящей свадьбе; обе партии с облегчением приняли окончание романтической драмы принцессы[79]. Парламент проголосовал за выделение Леопольду содержания в размере пятидесяти тысяч фунтов в год; для пары был приобретён Клермонт-хаус в Ишере, а также выделена щедрая сумма для обустройства дома[80]. Опасаясь повторения фиаско, произошедшего с Виллемом Оранским, Георг ограничил общение Шарлотты Августы с женихом; когда принцесса вернулась в Брайтон, он разрешил им встречаться только за ужином и никогда не оставлял наедине[81].

Церемония бракосочетания была назначена на 2 мая 1816 года. В день свадьбы огромные толпы заполнили улицы Лондона, мешая проезду участников церемонии. В девять часов вечера в малиновой гостиной в Карлтон-хаусе Шарлотта Августа вышла замуж за Леопольда, который впервые был одет в парадный мундир британского генерала. Свадебное платье принцессы обошлось казне в сумму около десяти тысяч фунтов. Церемония прошла без нареканий, за исключением того, что Шарлотта Августа захихикала, когда нищий Леопольд пообещал разделить с ней все свои мирские блага[82].

Шарлотта Августа с супругом

Свой медовый месяц Шарлотта Августа и Леопольд провели в Отлендском дворце — резиденции герцога Йоркского в Суррее. В Отленде принцессе не понравилось, поскольку дом Йорка был наполнен его собаками и пропах запахами животных. Однако Шарлотта Августа отметила, что её молодой супруг был «совершенным любовником»[83]. Через два дня после свадьбы молодожёнов навестил принц-регент; он провёл два часа, описывая детали военной формы Леопольда, что, по словам Шарлотты, было «отличным знаком самого совершенного настроения» её отца[84]. Супруги вернулись в Лондон к началу сезона и, когда они посещали театр, они неизменно получали бурные аплодисменты от зрителей и пение «Боже, храни короля». Когда Шарлотта Августа почувствовала недомогание в опере, её состояние вызвало общественное беспокойство; позднее было объявлено, что у принцессы случился выкидыш[85]. 24 августа 1816 года супруги впервые отправились в свою резиденцию в Ишере[86].

Личный врач Леопольда Кристиан Фридрих Стокмар писал, что в первые шесть месяцев брака он видел Шарлотту Августу всегда в простом, но модном платье. Он также отмечал, что она была гораздо более спокойной и контролировала себя больше, чем это было ранее, и связывал это с влиянием Леопольда[87]. Позднее Леопольд писал, что «за исключением того момента, когда я выходил пострелять, мы всегда были вместе и это нисколько не утомляло нас»[88]. Когда Шарлотта Августа становилась слишком взволнованной, Леопольд говорил только «спокойно, милая» и принцесса почти мгновенно успокаивалась[89].

Кобурги, как теперь называли Шарлотту Августу и Леопольда, провели Рождественские каникулы в Брайтонском павильоне со своими знатными родственниками. 7 января Георг устроил пышный бал в честь празднования 21-го дня рождения Шарлотты Августы, но Кобурги не явились, вернувшись в Клермонт и предпочтя тихое празднование там. В конце апреля 1817 года Леопольд сообщил принцу-регенту, что Шарлотта Августа снова беременна, и что есть все шансы, что принцесса доносит ребёнка до положенного срока[90].

Гравюра с портрета Шарлотты Августы кисти сэра Томаса Лоуренса, написанного в её последние дни

Беременность принцессы вызвала широкий общественный интерес. Букмекерские конторы стали принимать ставки на то, какого пола будет ребёнок. Экономисты подсчитали, что рождение принцессы поднимет фондовый рынок на 2,5 %, а рождение принца — на 6 %. Шарлотта Августа проводила время в покое и долгие часы позировала для портрета, над которым трудился сэр Томас Лоуренс[91]. Она ела много и вела почти неподвижный образ жизни, от чего набрала много лишнего веса; когда её медицинская команда начала дородовой уход в августе 1817 года, принцессу посадили на строгую диету, надеясь уменьшить размер ребёнка и облегчить роды. Диета и периодические кровопускания, похоже, ослабили Шарлотту Августу. Стокмар был поражён методами лечения, которые считал устаревшими, и отказался присоединяться к медицинской команде, полагая, что в случае, если что-то пойдёт не так, то обвинят именно его, поскольку он был иностранцем[92].

По большому счёту медуход Шарлотте Августе оказывал сэр Ричард Крофт; он не был её врачом, но врачом-акушером или мужчиной-акушеркой, что было модно в среде состоятельных британцев[93]. Срок родов был назначен на девятнадцатое октября. Но октябрь закончился, а Шарлотта Августа не проявляла никаких признаков приближающихся родов. В воскресенье второго ноября она совершила обычную поездку с супругом, а уже на следующий вечер у принцессы начались схватки. Сэр Ричард предложил ей упражнения и отказал в еде; поздно вечером третьего ноября он послал за знатными свидетелями, которые должны были присутствовать при родах и засвидетельствовать королевское происхождение ребёнка. Прошло четвёртое ноября и наступило пятое: стало ясно, что Шарлотта Августа не может родить, и Крофт, посовещавшись с личным врачом принцессы Мэтью Бейли, послал за акушером Джоном Симсом[94]. Однако Крофт не позволил Симсу увидеть пациентку и отказался использовать щипцы. Как писала Элисон Плоуден в своей книге, «они могли бы спасти её и ребёнка, даже несмотря на то, что в эту эпоху — эпоху до антисептиков — была очень высока смертность при использовании медицинских инструментов»[95].

В девять часов вечера пятого ноября Шарлотта Августа наконец родила крупного мёртвого мальчика. Попытки реанимировать его оказались тщетными, а благородные наблюдатели подтвердили, что это был красивый младенец, похожий на членов королевской семьи. Они были уверены, что Шарлотта Августа чувствует себя хорошо и потому покинули её. Измученная принцесса спокойно восприняла новость о том, что её ребёнок мёртв, заявив, что «это была Божья воля». Она приняла пищу после длительного воздержания и, казалось, пошла на поправку[96]. Леопольд, который оставался со своей женой на протяжении родов, по всей видимости принял снотворное и ушёл спать[97].

Вскоре после полуночи у Шарлотты Августы началась сильная рвота и боли в желудке. Незамедлительно был вызван сэр Ричард, который был встревожен тем, что его пациентка холодна на ощупь и дышит с трудом, а кроме того у принцессы открылось кровотечение. Как тогда было принято при послеродовых кровотечениях, принцессе приготовили горячие компрессы, но кровь не останавливалась. Крофт вызвал Стокмара и попросил его разбудить и привести Леопольда. Стокмар не смог разбудить принца и сам пошёл к принцессе, которая схватила его за руку и сказал ему: «Они опоили меня». Стокмар покинул комнату, планируя ещё раз попробовать разбудить Леопольда, но услышал голос Шарлотты Августы, звавшей его «Стоки! Стоки!» и вернулся назад, однако Шарлотта Августа была уже мертва[98].