Узун-Хаджи

Родился в селе Салта Гунибского округа в 1848 году в крестьянской семье. В молодости был мюридом шейха Абдурахмана-Хаджи из Согратля, главного инспектора государственного аппарата в имамате Шамиля. В течение 11 лет Узун-Хаджи учился у этого известного алима, потом продолжил обучение исламскому богословию в Османской Империи: в Аравии, Сирии, Турции. Получив высшее духовное образование, Узун-Хаджи занялся составлением научных трудов по теологии и стал серьёзно увлекаться религиозной поэзией. Он также принимал активное участие в восстании 1877 года. Первое сражение с его участием произошло на Салтинском мосту (красный мост) в первый день рамазана 1877 года. После подавления восстания он был арестован и сослан в Новоузенский уезд Самарской губернии на 7 лет, однако через 4 года бежал из ссылки и вернулся в Дагестан.

Вторично был арестован в 1910 году за постройку медресе в селении Салта без разрешения властей. Сначала находился под домашним арестом, затем его на один год перевели в Темир-Хан-Шуру и потом выслали в Астрахань. Но через год он бежал оттуда и нелегально уехал в Мекку для совершения хаджа, что заняло ровно год. По дороге назад он присоединился к чеченским паломникам и прибыл в Грозный, затем перебрался в Ножай-Юрт. Два года он прожил среди чеченцев, занимаясь проповедями и агитацией против российских властей, а в 1916 году вернулся в родное село Салта.

Приставку «Узун» к имени получил он вероятнее всего от противников, пытавшихся поддеть его достоинство («Узун» — с кумыкского языка «длинный», а Хаджи был маленького роста).

После Февральской революции 1917 года Узун-хаджи стал одним из организаторов Дагестанского Милли-Комитета, который выступил с инициативой проведения референдума о введении шариата в Дагестане. Все сельские общества Дагестанской области высказались за шариатскую форму правления. Узун-Хаджи также участвовал в съезде горских народов, состоявшемся в селе Анди 10 августа 1917 года, на котором имамом Дагестана был провозглашён Нажмудин Гоцинский. По земельному вопросу на съезде по инициативе Узун-Хаджи было принято постановление из следующих пунктов:

В сентябре 1917 года отрядом Узун-Хаджи была осуществлено нападение на Хасавюртовский округ, при этом пострадали более 170 населённых пунктов, расположенных на территории округа, в том числе Хасавюрт, полное уничтожение которого не произошло лишь благодаря помощи, оказанной бронепоездом Бакинского Совета, курсировавшим между Хасавюртом и Гудермесом и охранявшим железную дорогу для воинских эшелонов, возвращавшихся с Кавказского фронта, а также для отправки голодающему Баку закупаемого на Северном Кавказе продовольствия.

Узун-Хаджи принимает парад войск Эмирства

В январе 1918 года на III съезде представителей горских народов в Темир-Хан-Шуре Нажмудин Гоцинский повторно был провозглашён имамом всего Дагестана. Узун-Хаджи при этом заявил: «Кто не подчинится имаму — тому мы отрубим голову». Было оглашено письмо Узун-Хаджи, в котором выражалось недоверие светским органам власти и предлагалось их разогнать, передав все полномочия местному духовенству и Шариатскому управлению Дагестана. Дагестанский областной исполком — орган Временного правительства — выразил недоумение по поводу провозглашения Гоцинского имамом и направил ему письмо, в котором предлагалось объяснить народу, какой смысл он вкладывает в понятие «имам». В результате Гоцинского провозгласили не имамом, а муфтием. Узун-Хаджи, настаивавший на провозглашении Гоцинского имамом, рассердился на Гоцинского за нетвёрдость проведения идеи имамата и вывел свои отряды из города. Этим воспользовались социалисты и провели своё решение об аннулировании решения съезда об избрании Гоцинского муфтием.

В апреле 1918 года отряд Узун-Хаджи фактически сжёг Хасавюрт с помощью бутылок с керосином, которыми были снабжены его мюриды.

Речь Узун-Хаджи на заседании Горского парламента:

«Нам нужно одно из двух: или жить, или умереть. Все народы работают в этом направлении. И мы должны работать для общего благополучия. Если бы мы до сих пор работали объединено и организованно, то никакой враг бы не осмелился переступить границы нашей Родины. Первыми алимы не объединились, а за ними – вся темная масса. Мусульмане начали убивать друг друга. Как бы то ни было, а прошлое надо предать забвению. Давайте же хоть теперь перед общей опасностью, перед общей для всех нас угрозой попасть в кабалу к генералам и казакам, объединимся, и тогда никто не может нас победить, ни казаки, ни иная дьявольская сила. Мы, мусульмане, обязаны жить как братья, порожденные одним общим отцом. Я и Али-Хаджи как бы ни были стары, пойдем умирать за народ»[2].

После того, как в апреле 1919 года войска ВСЮР заняли Дагестан, Узун-Хаджи стал собирать отряды добровольцев для борьбы с ними. 22 мая 1919 года в связи с оккупацией белыми войсками Дагестана была прекращена деятельность правительства Горской Республики. Нажмудин Гоцинский выступил в поддержку ВСЮР против Красной Армии. Он обратился к Узун-Хаджи с письмом, в котором предлагалось, заручившись военной поддержкой Великобритании, совместно выступить против большевиков. Однако Узун-Хаджи не принял предложение Гоцинского, ответив: «Какая разница, какого цвета свинья — чёрная или белая?». О самом Гоцинском он говорил: «Я хотел сделать из него имама, но он оказался Иваном»[3]. Узун-Хаджи, собрав своё войско, ушёл в горы на границе Чечни и Дагестана. В конце мая 1919 г. в селе Ботлих он собрал большой маджлис, где был избран имамом Дагестана и Чечни, а резиденцией имамата было избрано Ведено.

Летом 1919 года при поддержке чеченца Иналука Арсанукаева (Дышнинского), привезшего для Узун-Хаджи фирман (послание) от османского султана Багаутдина (Магомет-Ваххидин VI), Узун-хаджи приступил к созданию военных и гражданских структур Северо-Кавказского эмирата.

Авторитет Узун-Хаджи возрос благодаря победам его войска под командованием Арсанукаева над войсками ВСЮР под командованием генерала И. Н. Колесникова в сражении за станицу Воздвиженская. В результате боев 11 сентября 1919 года белогвардейские части отступили к Грозному, а войскам Узун-Хаджи удалось взять в плен 112 человек. Через два дня, 13 сентября, произошёл бой войска Узун-Хаджи с казаками в Шали, в результате которого было взято в плен 138 казаков.

19 сентября 1919 г., на совещании с участием представителей чеченского и дагестанского духовенства было объявлено о создании Северо-Кавказского эмирата во главе с эмиром Узун-Хаир Хаджи-Ханом. В распоряжении премьер-министра правительства эмирата Иналука Арсанукаева, изданном в сентябре 1919 г., было объявлено, что «Северо-Кавказское эмирство является самостоятельной шариатской монархией во главе с эмиром Узун-Хаир-Хаджи-Ханом, но под протекторатом Халифа мусульманского эмира Его Величества Оттоманского императора Магомета-Ваххиддина-VI». В этом документе Горская Республика называлась мифической республикой, не имеющей опоры в народе.

Правительство эмирата Узун-Хаджи было интернациональным: в нём было по два аварца, чеченца, ингуша и кабардинца. Высшее светское образование имел один человек, высшее духовное — двое, грамотными по-русски (а среди них один и по-арабски) были трое, неграмотными были два министра (военный и путей сообщения, почт и телеграфа).

В начале 1919 года командующий 11-й армией РККА Н. Ф. Гикало после поражений в боях с войсками ВСЮР принял решение отвести остатки разгромленной армии в горы. Узун-Хаджи вступил в союз с Гикало и из остатков его армии был сформирован интернациональный отряд красных повстанцев. Он размещался на территории эмирата и подчинялся военному штабу Узун-Хаджи как 5-й полк армии Северо-Кавказского эмирата. Ингушский отряд красных партизан во главе с Хизиром Орцхановым, находившийся в горах Ингушетии, считался 7-м полком армии Узун-Хаджи. Представитель большевиков Хабала Бесланеев даже стал министром внутренних дел эмирата, а начальником штаба войск эмирата стал большевик ингуш Магомет Ханиев.

Также Хизир Орцханов, через которого поступало оружие из Грузии, был назначен главнокомандующим вооруженными силами Северного Кавказа"[4] Для получения вооружения правительство Узун-Хаджи обращалось за помощью к правительствам Азербайджанской Демократической Республики, Грузинской Демократической Республики и Турции. С Узун-Хаджи постоянно поддерживал связь командующий турецкими войсками в Дагестане Нури-Паша. В составе командования армии Узун-Хаджи находились офицеры турецкого Генерального штаба, в их числе Хусейн Дебрели и Али-Риза Чорумлу (первый командовал кавалерией, второй — артиллерией). Военную и материальную помощь эмирату Узун-Хаджи пыталась оказывать также Грузинская демократическая республика. Ею в сентябре 1919 г. был направлен экспедиционный отряд для оказания помощи войскам эмирата. Но в бою под Чечен-аулом грузинский отряд наткнулся на вооружённое сопротивление войск ВСЮР и, потерпев поражение, вынужден был вернуться обратно в Грузию.

Политические противники Узун-Хаджи приписывали ему фразу: «Я вью верёвку для того, чтобы повесить всех тех, кто пишет слева направо». Но сам Узун-Хаджи это отвергал. Он писал в журнале «Танг-Чолпан»:

В конце марта 1920 г. большевики направили уже тяжело больному Узун-Хаджи письмо, в котором говорилось:

Узун-Хаджи отказался принять эти условия большевиков и через несколько дней после получения письма, 30 марта 1920 г., он умер.

11 мая 1920 года по его настоянию, был созван съезд горцев, на котором присутствовали турецкие офицеры, находящиеся на Северном Кавказе. Узун-Хаджи, доживавший последние дни, в письменной форме завещал продолжать борьбу с Россией и пригласить к власти Камиль-Пашу, сына Шамиля, жившего в Турции. Съезд исполнил волю Узун Хаджи и объявили имамом Камиль-Пашу, которому сразу известили об этом. Последний послал своего сына Саида-Шамиля в Тифлис, где он узнал о захвате Северного Кавказа русскими[5].

После Узун-Хаджи титул эмира принял житель села Инхо (Верхнее Инхо) шейх Дервиш Мухаммад, но несколько дней спустя Северо-Кавказский эмират перестал существовать.