Рыцарский турнир

По мнению некоторых историков, турниры восходят, во-первых, к древнегерманским военным играм на родовых собраниях или обрядах инициации, а во-вторых, к военно-спортивным состязаниям всадников Римской империи hippika gymnasia[1].

Последние частично были возрождены во Франкском государстве при Каролингах, основой военной силы которых являлась тяжеловооружённая конница, состоявшая из служилой знати (лат. caballarius), периодически собиравшейся на смотры, т. н. «марсовы поля»[2]. Франкский хронист IX века Нитхард так описывает военные состязания отрядов Людовика Немецкого и его брата Карла Лысого в Вормсе в 843 году:

Помимо этого, некоторые виды турнирных состязаний, например, бой на булавах, могут происходить от судебных поединков, т. н. «судов божьих», изначально доступных низшим сословиям[4].

Подлинность «Устава и привилегий конных игрищ» (лат. Statuta et privilegia Ludorum equestrium, sive Hastiludiorum), приписываемых германскому королю Генриху I Птицелову (ум. 936), вызывает сомнения у историков[5].

Предположительно, турниры стали проводиться со второй половины XI века. Родиной их традиционно считается Франция[6]. Английский хронист Матвей Парижский под 1194 годом называет рыцарские турниры «галльскими боями» (лат. conflictus Gallicus). В самой Англии турниры распространились при короле Стефане Блуаском (1135—1154)[7].

Первое достоверное упоминание о турнире относится к 1062 году[8], когда во время осады замка два рыцаря сразились на глазах у обеих армий. Турниры тех времён ещё не имели чёткой организации, не регламентировалось использование определённого вида оружия или защиты тела.

«Изобретателем» турниров называют Жоффруа де Прёйи Анжуйского (ум. 1066), который первым написал для них правила[9]. В частности, в «Большой Турской хронике» сообщается: «Тогда же Годфрид де Прельи открыл турниры» (лат. Hic Gaufridus de Preuliaco torneamenta invenit)[10]. Интересно, что сам Жоффруа де Прёйи был убит на турнире, для которого написал правила лично[11].

Пеший поединок на мечах. Гравюра из турнирной книги императора Максимилиана I «Фрейдал». 1512—1515 гг.

Около 1150 года в немецких хрониках при описании турниров начинает фигурировать термин «бугурт» (нем. buhurt). В период с 1100 по 1400 год в английских и французских источниках используется и другой термин «хейстильюд» (англ. hastilude, от лат. hastiludium)[12]. Впервые термин «турнир» (лат. tornoi) применительно к воинским упражнениям рыцарей употребляет под 1149 годом Гильом из Сен-Тьерри в жизнеописании Бернарда Клервосского. Германский хронист Оттон Фрейзингенский под 1157 годом сообщает, что в 1127 году в Вюрцбурге проводились «военные упражнения, которые ныне в просторечии называются турниром»[13]. В 1170 году Кретьен де Труа употребляет термин torno в значении спортивного турнира в романе «Эрек и Энида»[14].

Во второй половине XII века популярность турниров растёт, особенно на севере Франции. Так, по утверждению прославленного английского рыцаря Уильяма Маршала (ум. 1219), выигравшего, согласно легенде, до 500 поединков[15], в период с 1170 по 1180 год там ежегодно устраивалось не менее полутора десятков ристалищ[16]. По словам хрониста Роджера Ховеденского, очевидное влияние турниров на военную выучку рыцарской конницы заставило в 1194 году короля Ричарда Львиное Сердце отменить в 1194 году запрет на их проведение, ранее действовавший в Англии[17].

Эпохой расцвета турниров можно считать XIV—XV века, когда они проводились особенно часто и с большой пышностью. Признанными знатоками турниров и активными их участниками являлись короли Англии Ричард I, Эдуард III и Генрих VIII, герцог Анжуйский Рене Добрый, герцог Бургундии Карл Смелый, а также император Священной Римской империи Максимилиан I, которого называли «последним рыцарем» (нем. Der letzte Ritter).

Сам характер средневековых войн, на который определённым образом влиял рыцарский этикет, приводил к тому, что отдельные сражения могли приобретать черты турниров, как, например, историческая «битва тридцати» эпохи Столетней войны, состоявшаяся 26 марта 1351 года у замка Джосселин в Бретани, в которой с французской и английской стороны участвовало по 25 пеших и 5 конных воинов, или легендарный барлеттский вызов времён Второй итальянской войны, когда 13 итальянских рыцарей, служивших королю Фердинанду Арагонскому, 13 февраля 1503 года одержали верх над 13 французскими.

Смертельное ранение Генриха II на турнире 1559 г. Рис. из немецкого издания XVI в. «История Екатерины Медичи и Генриха II»

С развитием военного дела и увеличением роли в нём пехоты и артиллерии, характер турниров постепенно менялся. И если во времена вышеуказанного Уильяма Маршалла по масштабам и числу участников они близки были к настоящим сражениям, то в эпоху позднего средневековья они становятся скорее ритуализованными спектаклями, демонстрацией жёстких этикетных норм[18].

В основе сценариев рыцарских состязаний всё чаще появляются сказочные сюжеты с карликами, великанами, колдуньями и принцессами, как, например, на турнире в Брюгге, устроенном в 1468 году в честь бракосочетания Карла Смелого с Маргаритой Йоркской[19].

Турниры прекратились в XVI веке, когда рыцарская конница утратила своё значение и была вытеснена профессиональной пехотой — стрелками или ландскнехтами, вербовавшимися из горожан и крестьян.

Во Франции формальным поводом для запрета турниров стал несчастный случай, произошедший в 1559 году на турнире, устроенном в честь заключения Като-Камбрезийского мира, когда граф Монтгомери смертельно ранил короля Генриха II обломком копья, который попал в глаз[20][21].

Схватка между рыцарем-патроном турнира и рыцарем Алой Розы на турнире в замке Эглинтон в 1839 г.

Современная реконструкция турнира

В Англии последний турнир официально проведён был в 1625 году на свадьбе короля Карла I Стюарта. При Людовике XVI рыцарские турниры возрождены были при французском дворе в качестве театрализованного представления, мода на которое проникла в другие страны Европы, в том числе в Российскую империю, где подобная забава, называвшаяся «благородной каруселью», в последний раз проведена была в Москве в Нескучном саду в 1811 году[22].

В 1839 году в Шотландии близ города Эрвин Арчибальд Монтгомери 13-й граф Эглинтон в собственном замке провёл масштабную реконструкцию средневекового турнира, пригласив на него немало знатных персон, в том числе принца Луи Наполеона, будущего императора Наполеона III[23].

В 1935 году в США по инициативе Метрополитен-музея состоялся крупный турнир, состоявший из 44 схваток и длившийся 4 дня[24]. В настоящее время отечественные и зарубежные военные реконструкторы периодически проводят фестивали, неотъемлемой частью которых являются рыцарские поединки. В России ежегодно проводится серия фестивалей «Турнир святого Георгия», участники которого занимаются реконструкцией рыцарских турниров Позднего Средневековья.

Пеший поединок между Томасом Вудстоком, герцогом Глостерским и Жаном де Монфором, герцогом Бретани. Миниатюра из «Хроник» Фруассара. XV в.

Ещё на заре возникновения турниров они становятся предметом пристального внимания со стороны западноевропейских историков и хронистов, описания которых, как правило, довольно лаконичные, позволяют, однако, в полной мере судить о популярности подобных состязаний и размахе их проведения.

Среди авторов, сочинения которых представляют в этом плане определённый интерес, следует выделить фламандского каноника Жильбера Монсского с его «Хроникой Эно» (кон. XII в.), французского хрониста Ламберта Ардрского с его «Историей графов Гинских» (нач. XIII в.), английских историков Уильяма Мальмсберийского с его «Новой историей» (1128—1142), Уильяма Ньюбургского с его «Историей Англии» (1066—1198), Роджера из Ховедена с его «Деяниями Генриха II и короля Ричарда» (1169—1201), Роберта из Глостера с его рифмованной хроникой (кон. XIII в.), Матвея Парижского с его «Великой хроникой» (1066—1259), Джеффри Ле-Бейкера с его «Хроникой Англии времён Эдуарда II и Эдуарда III» (1303—1356), летописца Столетней войны Жана Фруассара (вторая пол. XIV в.), обстоятельное сочинение которого дополняют материалы «Больших Французских хроник» (XI—XV в.), Генри Найтона и Томаса Уолсингэма с их хрониками Англии (вторая пол. XIV — нач. XV в.), Ангеррана де Монстреле и Жана Лефевра сеньора де Сен-Реми с их хрониками, а также Жильбера де Ланнуа с его «Путешествиями и посольствами» (первая пол. XV в.), продолжателя Монстреле пикардийского хрониста Матьё д’Эскуши (1444—1467), Жоржа Шателена с его «Хроникой моего времени» (1417—1474) и его продолжателя Жана Молине (1474—1507), Жана де Энена, Оливье де Ламарша и Филиппа де Коммина с их «Мемуарами» (вторая пол. XV в.), Жана де Ваврена с его «Староанглийскими хрониками» и Пьера ле Бу с его «Сборником хроник из истории Бретани» (XIV — сер. XV вв.), Роберта Фабиана с его «Новыми хрониками Англии и Франции» (1510), Эдварда Холла с его хроникой «Союз двух благородных и знаменитых семейств Ланкастеров и Йорков» (англ. The Union of the Two Noble and Illustre Families of Lancastre and Yorke, 1548), Рафаэля Холиншеда с его «Хрониками Англии, Шотландии и Ирландии» (1577) и др.

Рыцарский турнир в Ростоке (1311). Иллюстрация из «Хроники правителей Мекленбургских» Николауса Маршалка. 1521 г.

Ценные сведения содержат сочинения профессиональных герольдмейстеров: вышеупомянутого Жана Лефевра де Сен-Реми, принимавшего участие в составлении бургундского «Большого рыцарского гербовника ордена Золотого руна» (фр. Le grand armorial équestre de la Toison d'or; 1435—1440), и Жиля де Бувье Берри, близкого ко двору короля Карла VII и объехавшего почти всю Францию для восстановления геральдических книг, помимо нескольких хроник, составившего около 1455 года обстоятельный «Гербовник». В 1460-е годы на основании «Большого рыцарского гербовника» анонимным автором составлен был «Малый гербовник рыцарей Золотого Руна» (фр. Petit armorial équestre de la Toison d'or), содержащий ценные дополнения.

Рыцарский турнир в Золингене (1361). Миниатюра из «Люцернской хроники» Диболда Шиллинга Младшего. 1513 г.

Рукописи некоторых из перечисленных сочинений, например, Фруассара, Монстреле, де Сен-Реми, де Бувье и Ваврена, богато иллюминированы миниатюрами, в том числе с изображениями конных и пеших поединков, содержащими ценные подробности относительно организации и устройства рыцарских состязаний, вооружения и одежды их участников, а также информацию по геральдике.

По мере развития культуры турниров и роста их популярности, появляются посвящённые им специальные сочинения, авторы которых опираются как на доступные им источники, так и на собственный опыт.

Признанным знатоком и законодателем в области рыцарского этикета являлся Рене Добрый, герцог Анжуйский, который в своей «Книге турниров» (фр. Le Livre des tournois, 1460) подробно описал принципы организации и правила проведения рыцарских состязаний[25]. Труд Рене Анжуйского содержит 26 полностраничных миниатюр, значительная часть которых принадлежит кисти Бартелеми д’Эйка, некоторые из них могут считаться «авторскими», так как создавались с личным участием герцога[26].

Немало описаний и изображений конных поединков на копьях и пеших единоборств содержится также в «Трактате о турнирах и рыцарских играх былых времён» (1458) и «Романе о маленьком Жане де Сантре» (1459) Антуана де Ла Саля, «Трактате о турнирах» Луи де Брюгге, написанного в годы правления Карла VIII, а также в «Истории жизни и деяний Ричарда де Бошана, графа Уорика» Джона Роуза (ум. 1492)[27].

Ценную информацию содержит рукописная «Гербовая книга» (нем. Wappenmeisterbuch, 1512) Ханса Швенка, содержащая, помимо прочего, описание турниров герцога Вильгельма IV Баварского, а также книга турниров императора Священной Римской империи Максимилиана I Габсбурга «Фрейдал» (нем. Freydal, 1512—1515), изображающая единоборства на ристалищах с его личным участием. Известный знаток турнирной культуры, Максимилиан играл ведущую роль в составлении «Фрейдала», отбирая иллюстрации и собственной рукой правя текст. Комментированное здание этого труда Квирином фон Ляйтнером (Вена, 1882) содержит 255 гелиогравюр, расположенных по разделам — «Конные поединки», «Поединки с острыми копьями», «Пешие единоборства», «Общие схватки» и пр. Наряду с ними, в труде содержится немало сведений геральдического характера.

Большое значение имеют сочинения о турнирах курфюрстов Саксонии Иоганна Твёрдого, Иоганна-Фридриха Великодушного и Августа Сильного. Собранные в трёх томах, хранящихся в публичной библиотеке Дрездена, они содержат более трёхсот иллюстраций, выполненных акварелью на пергаменте и изображающих поединки на тупых копьях, на острых копьях, групповые схватки, в которых участвовали эти курфюрсты на протяжении своего правления. Описания и иллюстрации дают представление об известных саксонских турнирах с 1487 по 1566 год[28].

В 1530 году в Зиммерне (Рейнланд-Пфальц) вышла из печати иллюстрированная «Книга турниров» (нем. Thurnier Buch), написанная известным герольдом Георгом Рюкснером, придворным пфальцграфа Иоганна II Зиммернского, впоследствии неоднократно переиздававшаяся. Помимо правил, она включала в себя описание 36 известных турниров, проведённых с 938 по 1487 год[29].

Значительную информацию о приёмах владения различными видами оружия на турнирах содержат фехтовальные рукописи известного немецкого мастера меча XV века Ханса Тальхоффера «Старинное оружие и искусство боя» (нем. Alte Armatur und Ringkunst, 1459) и «Руководство по фехтованию на 1467 год» (нем. Fechtbuch aus dem Jahre 1467), содержащие массу авторских рисунков с изображениями поединков с различными видами клинкового, ударного и древкового оружия, а также «Фехтовальная книга» (нем. Fechtbücher, 1542—1544) чиновника и хрониста из Аугсбурга Пауля Гектора Майра, проиллюстрированная художником Йёргом Броем (Младшим).

Рыцарский поединок на турнире. Миниатюра из сборника сочинений Кристины Пизанской. 1414 г.

Турниры обычно устраивались королями, князьями, курфюрстами, крупными сеньорами (герцогами, графами), либо баронами, по особенно торжественным случаям. Известная писательница и поэтесса Кристина Пизанская под 1412 годом сообщает, что в каждом диоцезе Французского королевства рыцарские ристалища устраивались не реже трёх раз за год[30].

Поводами для проведения турнира могли послужить самые различные события: возвращение феодала с войны или из крестового похода, бракосочетание высокопоставленной особы или объявление о помолвке, рождение наследника, церковный праздник, заключение важного военного или политического союза, подписание важного документа. Так, в 1215 году английскими баронами устроен был турнир в честь подписания королём Иоанном Безземельным «Великой хартии вольностей»[31]. В 1357 году в Лондоне на день Св. Георгия, по случаю заключения перемирия, последовавшего после поражения французов при Пуатье (1356), королём Эдуардом III устроен был пышный турнир, почётными гостями на котором были пленённый в битве король Иоанн II Добрый и королева-мать Изабелла Французская[32].

Также в качестве повода могли быть использованы въезд короля в город, посвящение в рыцари или просто желание развлечься во время затянувшейся осады[33]. Королевские турниры нередко созывались в честь коронации или свадьбы принцев или иных членов королевского дома[34].

В отдельных случаях поводом для проведения рыцарских игрищ могла стать публичная казнь или расправа над политическими противниками. Так, по рассказу хрониста-францисканца Салимбене Пармского, полководец-гибеллин Эццелино III да Романо сжёг в 1256 году в Вероне одиннадцать тысяч пленных падуанцев, заперев их в одном большом доме, вокруг которого устроил турнирные состязания[35].

Нередко на турниры собирались рыцари со всех концов Европы, по крайней мере, со всей страны. Происходили турниры публично, при широком стечении феодальной знати и простонародья.

Встреча герольдов. Раскрашенная гравюра на дереве Йоста Аммана из «Книги турниров» Георга Рюкснера. 1578—1579 гг.

Турнир в Аугсбурге. Раскрашенная гравюра из «Книги турниров» Георга Рюкснера. Сер. XVI в.

Договорённость о проведении турнира достигалась между его организаторами, один из которых — зачинщик — посылал вызов второму — защитнику — на поединок, который должен был стать центральным событием турнира. Рене Анжуйский в «Книге турниров» пишет следующее: зачинщик, перед тем как послать вызов, выбирал из числа наиболее уважаемых, авторитетных и опытных в военном деле дворян 4 герольдов (судей) — двух местных и двух любых, в том числе приезжих, для того чтобы судить поединки рыцарей и дворян (очевидно, что дворяне, не имеющие рыцарского звания, участвовали в турнире отдельно), и вместе с тупым турнирным мечом, который являлся вызовом на турнир, посылал грамоту, где указывал имена и звания участников турнира и своих судей[36]. При этом вызов посылался «не со злым умыслом, но во всей любви и дружбе, дабы доставить удовольствие (защитнику) и развлечь прекрасных дам». Защитник мог и отказаться, ссылаясь на неотложные дела, которые помешают ему принять участие в турнире. Но если он принимал вызов и брал у герольда меч, то назначал своих судей, дабы те, встретившись с судьями зачинщика, могли обсудить время и место подготовки ристалища.

Рене Анжуйский пишет, что к кандидатам в судьи организаторы турнира обращались с письмами, и описывает подробно церемонию этого обращения, однако вполне могло хватить и устной договорённости. После определения ими места и времени проведения турнира, главный герольд с помощниками объявляют о проведении турнира, извещая всех живущих в данном регионе рыцарей.

Для турнира избиралось подходящее место вблизи большого города, так называемое «ристалище». Ристалище имело четырёхугольную форму и было обнесено деревянным барьером — тилтом (англ. tilt). Рядом воздвигали скамейки, ложи, палатки для зрителей. Ход турнира регламентировался особым кодексом, за соблюдением которого следили герольды, они называли имена участников и условия турнира.

В случае, когда турнир проводился во время какого-то церковного праздника, то обычно его старались проводить недалеко от местных торговых центров (мест проведения ярмарок), дабы усилить наплыв зрителей на него. Да и само окружение турнира представляло собой весьма живописное зрелище. Так как места в городе, возле которого проводится турнир, обычно не хватало, то его участники заранее брали с собой походные шатры, предпочитая их простор тесноте комнат городских постоялых дворов. А так как каждый феодал стремился взять с собой сколь возможно более свиты, дабы роскошью своего выезда затмить всех вокруг, то к месту проведения турнира стекались реки из людей и повозок изо всех соседних сёл, городов и замков. Вокруг турнирного поля устраивались целые поселения из шатров, которые каждый участник или зритель благородного сословия брал с собой в достаточном количестве, дабы разместиться самому, разместить свиту, слуг и прочее необходимое. Естественно, вся эта толпа требовала соответствующего обслуживания — и к месту проведения турнира стекались торговцы со всех сторон, устраивая своеобразную ярмарку своих товаров, среди коих были съестные припасы, одежда, оружие и доспехи, лошади и так далее. Повсюду вывешивались флаги, раскрашенные щиты и гербы.

Турнир. Миниатюра из «Хроник» Жана Фруассара. XV в.

Бартелеми д’Эйк. Миниатюра из «Книги турниров» Рене Анжуйского. Около 1460 г.

Арена, где предстоит турнир, ограждалась деревянной прочной оградой, и с одной её стороны строились из дерева трибуны для знатных зрителей. Отдельно строились ложи для наиболее знатных феодалов, организаторов турнира и тех прекрасных дам, которым выпала честь преподнести победителю турнира награду. В Манесском кодексе эти ложи прорисованы наиболее детально, также изображения их есть в рукописях «Хроник» Жана Фруассара.

Участники турнира — рыцари и оруженосцы — старались одеться для турнира как можно ярче и красивее. Так же точно — в наимоднейшую одежду — одевались и зрители. Таким образом, турнир был не только демонстрацией рыцарской доблести, но и своеобразным показом последней моды в одежде, доспехах и оружии.

Особенностью турнирных одеяний участников было то, что для достижения максимального эффекта все детали турнирного доспеха покрывались тканевыми накидками — на доспех надевалась красочная гербовая накидка, на боевого коня — попона с изображениями герба хозяина, на шлем — нашлемное украшение (нем. crest), которое было чисто декоративной деталью, и потому делалось весьма причудливым. Нашлемные украшения, согласно тому же Манесскому кодексу, стали частью герба рыцарей в конце XIII — начале XIV века, и впоследствии уже являлись обязательной частью герба. Украшения эти изготавливались обычно из кожи и папье-маше, расписывались яркими красками и пришнуровывались к шлему. Ещё одной обязательной деталью, украшающей шлем, были бурлет и намёт — тканевый валик, обычно 2-цветный, с пришитым к нему покрывалом, закрывающим заднюю часть шлема. Такие валики стали популярны во время крестовых походов, где они предохраняли шлем кавалериста от перегрева, а его самого от теплового удара. Впоследствии, с распространением шлема типа топфхельм, они стали весьма популярным украшением его. Зубчатая кайма намёта — намёк на изрубленные сарацинскими саблями намёты крестоносцев, что означает доблесть и боевой опыт его обладателя.

Помимо феодала — участника турнира — в гербовые накидки (табарды) одевалась его прислуга на ристалище — пажи и оруженосцы, иногда его дама могла надеть платье с гербом — аппликацией. Одежда дам, надеваемая для турниров, отличалась некоторыми элементами от обычной парадной одежды.

В день, когда судьи и участники турнира прибудут на постоялые дворы, судьи должны вывесить на фасаде своего постоялого двора большую ткань, на которой нарисованы знамёна четырёх судей, вверху должны быть написаны имена хозяев турнира, зачинщика и защитника, а внизу, под знамёнами, должны быть написаны имена, прозвища, владения, звания и должности четырёх судей. Через день после этого, каждый участник должен принести свой герб и знамёна для изучения судьями, а затем они разделяются судьями: гербы — в одну сторону, знамёна — в другую, и потом показываются дамам. Вечером того же дня обычно происходят танцы, а на следующий день участники должны принести свои шлемы с навершиями для изучения их судьями и показа дамам. Шлемы эти выставляются на обозрение возле того места, где остановились судьи, дамы осматривают их, а помощник герольда называет имена их обладателей. И если кто из участников турнира плохо отзывался о дамах, то они могут коснуться его шлема, и это дело будет разбираться на следующий день. И всё же, ни один не будет побит на турнире, кроме как по решению судей, после того, как этот случай будет обсуждён и доказан и определена мера наказания, и тогда участник этот будет хорошо побит, так, чтобы он почувствовал это на своих плечах, и чтобы он в будущем не говорил плохо о женщинах, как делал ранее.

Кроме того, в это же время разбираются вопросы о других проступках, которые могли быть совершены участниками турнира, и которые подлежат наказанию. Иными словами, участие в турнире было открыто далеко не для всех, кто подходил под требования организаторов.

Далее, когда разбор дел окончен и приговоры произнесены, судьи делят участников турнира на две примерно равные половины для группового боя. Деление это делается затем, чтобы уравнять обе партии участников по их количеству, их опыту и мастерству, чтобы одна партия в групповом бою (бугурте) не имела перевеса изначально. По разделению слуги, принёсшие шлемы участников, уносили их, а герольд объявлял, что завтра все участники должны явиться на ристалище для произнесения клятвы участника турнира, на боевом коне и с оруженосцами, но без доспехов. Каждую партию возглавляя зачинщик турнира или защитник.

На следующий день зачинщик и защитник турнира, одетые сколь возможно богато, садились на боевых лошадей, и в сопровождении знаменосцев и слуг прибывали на ристалище, где уже собирались участники турнира, разделённые на партии. Первыми клятву участника турнира приносила партия зачинщика.

В этот день также устраивались танцы и объявлялось о начале турнира.

Турнир. Рисунок из «Книги турниров» Рене Анжуйского. Около 1460 г.

Правила для первых турниров написал Жоффруа де Прёйи (ум. 1066).

Условия (правила) были различными. В XIII веке рыцарь не имел права участвовать в турнире, если не мог доказать, что четыре поколения его предков были свободными людьми. Со временем на турнире стали проверять гербы, ввели специальные турнирные книги и турнирные списки.

В Англии, согласно ордонансу Ричарда Львиное Сердце, турниры могли проводиться на пяти строго определённых ристалищах, располагавшихся в безлюдной местности. Каждый из участников обязан был уплатить налог — 20 марок серебром с графа, 10 — с барона, 4 — с рыцаря, имеющего земельный надел, и 2 — с безземельного рыцаря. «Устав» Эдуарда I ограничивал численность свиты, которую каждый рыцарь или барон мог привести с собой, строго обязывая участников турнира использовать специально затупленное оружие, а не боевое[37].

Поединок герцога Жана де Бурбона с герцогом Бретани Артуром III. Рисунок из «Книги турниров» Рене Анжуйского. Около 1460 г.

Множество постановлений относительно турниров издал король Франции Филипп VI Валуа, в числе важнейших статей из них:

1. На турниры не допускается тот дворянин, который сказал или сделал что-либо противное католической вере. Если такой человек все же будет домогаться участвовать в турнире, несмотря на запрещение, то да будет он побит и изгнан дворянами.
2. В число участников в турнире не допускается недворянин, а также тот, кто не представит свидетельство о своём воинском звании.
3. На турниры не допускается также всякий дворянин, изобличённый в вероломстве. Такого человека со стыдом изгоняют из турнира, его гербы бросают, а прочие соучастники турнира попирают ногами эти гербы.
4. К участию в турнире не допускается тот, кто скажет что-либо противное чести короля, своего государя; тот будет побит во время этого турнира и с позором выведен за барьер.
5. Всякий, кто употребит в дело насилие или оскорбит, даже только на словах, честь дамы или девицы, тот да будет побит как последний негодяй и изгнан из турнира.
6. Всякий, кто подделает печать свою или чужую, или даст ложную клятву, или похитит что-либо из монастыря, церкви или часовни, или другого какого-либо священного места, а также кто притеснит бедного, вдову или сироту и силой отнимет у них имущество, тот да будет подвергнут наказанию и изгнан из турнира.
7. Всякий пьяница и сварливый человек прогоняется из общества, присутствующего на турнире.
8. Всякий, кто ведёт недостойную жизнь, существуя ленными доходами от государя, а между тем промышляет товарами как простолюдины, того следует высечь на турнире и выгнать с позором и посрамлением.
9. Всякого, кто не явится на собрание, когда он приглашён, или же кто из алчности или по какому-либо другому поводу женится на девушке простого звания, следует исключить из турнира[38].

Изображение миннезингера Вальтера фонду Клингена на турнире в «Манесском кодексе». Около 1300 г.

Следовала церемония открытия турнира: на устроенном заранее алтаре местный священник служит вместе с другими духовными лицами, сюда прибывшими, торжественную мессу (ибо «с благословения Божия начинается всякое дело, тем более настоящее»). Хотя церковь, по-видимому, бесплодно восставала против турниров и не в силах была уничтожить их совсем, но она много посодействовала изменению их характера — от настоящих поединков, участник которых рисковал жизнью как на войне, к театрализованным представлениям, сравнительно безопасным.

После окончания мессы участники турнира, которые молились наравне со всеми, садились на лошадей и устраивали колонну из 2-3 всадников в ряд, чтобы таким образом въехать на ристалище на глаза благородных зрителей на трибунах и простонародья. По сторонам — жонглёры, без которых не обходилось ни одно торжество, герольды и судьи турнира вместе с почётным судьёй (фр. chevalier d’honneur), заблаговременно избранным. Интересна роль последнего. Он служил как бы посредником между присутствующими дамами и участвующими в турнире рыцарями. Как только он был избран, к нему подходили судьи турнира в сопровождении двух красивейших дам и вручали ему головное дамское украшение — некое подобие бурлета с намётом. Он привязывал украшение к своему копью и не снимал её в продолжение всего турнира. Если во время боя дамы замечали, что кто-либо из участников в турнире слишком ослабевал, они поручали почётному судье вступиться за него. Дамский посредник спускал на такого рыцаря украшение своего копья, и никто уже не осмеливался тронуть этого рыцаря. Сам чепец назывался поэтому «дамской милостью» (фр. la Mercy des Dames). И это было действительно милостью в то время, когда на турнире легко можно было получить тяжёлые раны. Судьи турнира должны были иметь при себе белые шесты выше их роста, чтобы по ним можно было их узнать.

Вручение награды на турнире Генриху фон Бреслау. Миниатюра из «Манесского кодекса». Около 1300 г.

Перед основным днём состязаний обычно проводились состязания юных оруженосцев (т. н. фр. eprouves, vepres du tournoi) — на том же, заранее приготовленном турнирном поле, которое называлось ристалищем, но с ещё более безопасным оружием, чем рыцарские турнирные копья и мечи. Случалось что отличившихся оруженосцев удостаивались особой чести — их прямо на ристалище посвящали в рыцари, и они получали позволение принять участие в самом турнире.

Обычно турнир начинался с поединка рыцарей, только что посвящённых в рыцарское звание, так называемое «жюте». Такой поединок назывался жюст (от англ. joust), или тьост — поединок на копьях (конно-копейная сшибка). Рыцари старались выбить противника из седла, не упав самому, либо преломить своё копьё о щит противника. Затем устраивалось главное состязание — имитация сражения двух отрядов (фр. melee), формировавшихся по «нациям» или областям. Победители брали противников в плен, отнимали оружие и коней, заставляли побеждённых платить выкуп.

Конная сшибка. Музейная экспозиция

Обычно дама дарила рыцарю, к которому она проявляла свою благосклонность, какой-то элемент своей одежды — перчатку, платок, иногда отрывала рукав платья (вернее не рукав, а ленту — tippet — которой украшались рукава верхних платьев XIII—XIV столетий. Для такой цели лента не пришивалась намертво, а лишь прихватывалась нитками, чтобы её можно было легко оторвать). Деталь одежды рыцарь прикреплял к своему шлему или доспеху как знак благосклонности избранной им дамы сердца.

По окончании турнира назывались имена победителей, раздавались награды. Победитель турнира имел право выбрать царицу турнира (королеву любви и красоты).

«Средневековый воинский спорт, — пишет нидерландский историк культуры Йохан Хёйзинга, — отличается… и от греческой, и от современной атлетики тем, что в нём гораздо меньше естественности. Напряжение битвы обостряется такими побудительными стимулами, как аристократические гордость и честь, во всём их романтически-эротическом, искусном великолепии. Всё перегружено роскошью и украшательством, исполнено красочности и фантазии… Элемент подлинного мужества в рыцарском турнире, вне всякого сомнения, имеет ценность не меньшую, чем в современном пятиборье. И именно ярко выраженный эротический характер турнира требовал кровавой неистовости…»[39]

Групповые поединки

Пеший поединок на турнире. Раскрашенная гравюра на дереве Йоста Аммана из «Книги турниров» Георга Рюкснера. 1578—1579 гг.

Наиболее распространённым видом группового поединка в XIII—XV веках был бугурт (нем. byhurt), или меле (англ. melee; букв — «свалка»), в ходе которого разделённые на две группы участники турнира, вооружавшиеся, как правило, затупленным оружием, по команде своих капитанов атаковали друг друга, группами или один на один, пытаясь при помощи оружия или собственных рук столкнуть противника с лошади. Бугурты отличались, как правило, высоким уровнем шума, создаваемого криками участников и зрителей, звуками от ударов и столкновений, создававшими атмосферу натурального сражения.

Являясь, по своей сути, симуляцией сценариев настоящих боёв, бугурты играли важную роль и военной подготовке рыцарского сословия, а также возможностью пополнить его за счёт отличившихся в схватке оруженосцев, которым дозволялось в них участвовать. Вместе с тем, бугурты порой становились настолько кровавыми и проходили настолько беспорядочно, что на проведение их налагались официальные запреты.

В XV столетии, сначала в Германии, а затем в других странах распространяется пеший турнирный бой, одиночный или групповой. В следующем столетии пешие поединки проводятся, как правило, с барьером, нередко непосредственно перед конными состязаниями. В качестве оружия используются мечи, булавы, копья, альшписы, полэксы или иное древковое оружие.

В XVI веке в германских землях распространился новый вид пешего турнира Fussturnier, представлявший собой сражение двух групп рыцарей, разделённых барьером. Зачинщики в этом виде состязаний назывались «хранителями», или «защитниками» (нем. maintenators), а их противники — «искателями приключений» (нем. aventuriers). Каждый из участников такого турнира должен был нанести сопернику три удара копьём и четыре удара мечом. Относительно высокий барьер препятствовал тому, чтобы в пылу схватки её участники не вошли в клинч[40].

В XV столетии в Бургундии и владениях Рене Анжуйского становятся популярными инсценированные турнирные групповые бои — падармы (фр. pas d'armes), устроители которых проводили состязания на основе литературного сценария, с использованием пышных декораций.

В XVI веке появляется мода на театрализованные потешные осады замков шармютцель (нем. scharmützel), в которых задействовано было большое число участников. Так, в 1517 году на турнире, устроенном королём Франции Франциском I, отряд из 100 всадников и 400 пехотинцев штурмовал деревянную крепость, укреплённую рвами, в течение месяца; при этом использовались даже стрелявшие пустотелыми ядрами пушки[41].

Парные поединки

Поединок на булавах. Гравюра из турнирной книги императора Максимилиана I «Фрейдал». 1512—1515 гг.

К концу XV века в германских землях утвердились три основные разновидности конных турнирных единоборств:
1. Гештех (нем. gestech) — поединок на поле для ристалищ с тупыми копьями или копьями с корончатыми наконечниками, участники которого не разделялись барьером, а главной целью было — преломить копья и выбить противника из седла.
2. Реннен (нем. rennen) или шарфреннен (нем. scharfrennen) — поединок на поле для ристалищ с острыми копьями, также без барьера, основная цель которого — выбить противника из седла.
3. «Итальянский поединок» (нем. Welsch Gestech) на копьях с корончатыми наконечниками, в котором соперники скакали вдоль разделяющего барьера, главной целью было — преломить копья. Внутри двух первых групп имелось немало вариантов[42].

В XV столетии в германских землях распространение получили парные поединки на булавах Kolbenturnier, значительно отличавшиеся от других видов единоборств тем, что в ходе них требовалось не нанести сопернику физический ущерб, а сбить с его шлема геральдический гребень. Оружием при этом служила колбен (нем. Kolben) — тяжёлая гранёная палица из прочного дерева длиной около 80 см, увенчанная на конце круглым яблоком и снабжённая железным диском для защиты руки. Изображение подобного оружия имеется в упомянутой выше «Книге турниров» Рене Анжуйского[43].

Рыцарский поединок на турнире. Раскрашенная гравюра на дереве Йоста Аммана из «Книги турниров» Георга Рюкснера. 1578—1579 гг.

Турниры XII—XIII веков, как правило, отличались высоким уровнем травматизма и смертности, так как проводились на боевом оружии, часто заточенном, при тогдашней неразвитости защитного вооружения (кольчужный хауберк, кожаные или металлические ламелляры). Так, в 1175 году в Германии на турнирах погибло 17 рыцарей, а на турнире 1240 года в Нойсе погибло более 60 человек[44].

Таранный удар копьём. Раскрашенная гравюра из турнирной книги императора Максимилиана I «Фрейдал». 1512—1515 гг.

Среди погибших на турнирах в XIII веке было немало известных людей. В 1216 году Джеффри де Мандевиль, граф Эссекса, был затоптан насмерть лошадьми во время турнира в Лондоне. В 1234 году Флорис IV, граф Голландии, убит был на турнире в Нуайоне, в 1238 году так же окончил свои дни его младший брат Виллем[45], а в 1258 году на турнире в Антверпене погиб его сын Флорис де Воогд, регент Голландии.

В 20-е годы XV века, в целях предотвращения смертельных травм, сначала в Италии[46], а затем повсюду в Европе, распространяется тилт (англ. tilt) — разделительный барьер, устанавливавшийся вдоль дорожки ристалища. Во Франции подобный барьер впервые упоминается в 1429 году, в Англии — в 1430-м, в Германии же распространяется лишь к концу XV столетия[47]. Сначала такие барьеры делали из ткани, натянутой на верёвке, позже подобную загородку составляли из деревянных щитов, покрытых полотном. Соперники должны были сближаться друг с другом каждый по свою сторону барьера[48].

Зная об опасности турниров, препятствовать их проведению довольно рано стало католическое духовенство. Так, в 1130 году папа Иннокентий II запретил хоронить убитых на турнире по христианскому обычаю, а в 1175 году архиепископ Магдебурга Вихман, узнав о том, что в течение года 17 рыцарей погибли на турнирах, отлучил всех участников последних от церкви[49]. В 1179 году на Третьем Латеранском соборе папа Александр III подтвердил запрет на турниры, пригрозив анафемой их организаторам и участникам[50].

Труды средневековых хронистов, основная часть из которых принадлежала к духовному сословию, полны инвективами в адрес устроителей рыцарских состязаний. Вдохновитель Пятого крестового похода Жак де Витри, избранный сначала кардиналом Тускуланским, а затем патриархом Иерусалимским, писал, что «с турнирами связаны семь смертных грехов: грех гордыни, очевидный сам по себе, поскольку эти нечестивые воины отправляются сражаться на турнире, дабы восхищать зрителей, хвастать своими подвигами и получать награду в виде суетной славы; грех зависти, ибо каждый завидует своим соратникам, видя, что те признаны более храбрыми в ратном деле, и изматывает себя, желая их опередить; у ненависти и гнева также широкий простор для деятельности, поскольку речь идет о сражении друг с другом, откуда люди выходят чаще всего смертельно раненными… Любители турниров настолько поглощены своим тщеславным удовольствием, что ничего не делают для достижения духовных благ, необходимых для собственного спасения; а что касаемо уныния, то у них оно часто проистекает оттого, что, не сумев восторжествовать над своими противниками, вынужденные порой даже постыдно бежать, они возвращаются весьма опечаленными». Шестым грехом де Витри называет чревоугодие, проявляемое рыцарями на сопровождаемых турниры пирах, а седьмым — сладострастие, поскольку их участники стараются завоевать благосклонность «бесстыдных женщин», щеголяя перед ними своей силой и своими подвигами[51].

Эдмунд Блэр Лейтон. «Побеждённый». 1884 г.

Отношение католической церкви к турнирам наиболее характерно выразил в своём морально-дидактическом рассуждении «Наставление о грехах» (1303) английский монах-гильбертинец Роберт Мэннинг:

Гордыня свойственна одним,
Зависть свойственна другим,
Гнев, проявленный в бою,
Леность, когда удовольствие заменяет собой молитву.
Жадность до лошади противника
И его лат,
Чревоугодие на пиру
И последующий разврат[52].

Лишь в 1316 году папа Иоанн XXII снял утверждённый его предшественниками запрет на проведение турниров[53]. Но и в конце XIV столетия английский хронист монах-августинец Генри Найтон горячо возмущался повышенным интересом к турнирам со стороны молодых женщин, которые «расточали и тратили своё состояние» и «ни боящиеся Бога, ни смущённые голосом народной ярости, совратились с пути брачных добродетелей»[54].

Турнирный доспех Эрика XIV, короля Швеции. 1564 г.

Доспехи короля Генриха VIII

К середине XII века появляются специальные копья для турниров, снабжённые железными наконечниками, выполненными в виде коронок (такие наконечники называли «кронелями» или «коронелями»), древки которых изготавливались из твёрдого дуба. Техника владения подобным оружием оттачивалась с помощью квинтина (фр. quintaine, cuitaine) — упражнения на специальной мишени в виде чучела, снабжённого щитом, одетого в шлем и доспехи и укреплённого на вертикальной оси таким образом, что в случае неточного удара он поражал неумелого всадника жёстко закреплённым на нём кистенём, мечом или палкой[55].

Со второй половины XII столетия стали использоваться также мечи с затуплёнными лезвиями и закруглёнными остриями. С середины XIII века рыцарские состязания начинают разделять на поединки до смерти (фр. a l'outrance), в которых использовалось заточенное оружие, и поединки для забавы (фр. a plaisance), в которых применялось т. н. «оружие куртуазности»[56].

Английский «Статут [турнирного] оружия» (англ. Statutum Armorum) 1292 года, под страхом суда и тюремного заключения, не только запрещал использовать острое оружие на поединках, но и атаковать упавшего противника, которого выносили с поля боя его оруженосцы[57].

Признанный законодатель турнирной моды король Рене Анжуйский, сторонник ограничений относительно применения оружия, полагал копья слишком громоздкими для сражений на турнирах и считал более подходящим оружием затупленные мечи и кинжалы[58].

Защитное вооружение для турниров в XI—XIII веках практически ничем не отличалось от боевого. Лишь в XIV столетии появляются элементы усиленных турнирных доспехов, в виде дополнительных железных пластин для рук и ног, наплечных щитков и стального ворота для защиты шеи[59]. Тогда же копья начинают оснащать чашками на древке (фр. vamplant, или avant plate) для защиты кисти правой руки и предплечья.

В начале XV века распространяются специальные комплексы вооружения вроде штехцойга (нем. Stechzeug) и реннцойга (нем. Rennzeug), частично снизившие опасность получения смертельных травм. Штехцойг, предназначавшийся гештеха (см. выше), снабжался специальным усиленным шлемом типа «жабья голова» (нем. Stechhelm), прочным тарчем, крепившимся к кирасе, которая дополнительно снабжалась крюком для удержания копья. Реннцойг был несколько легче, снабжался турнирным шлемом типа салада и предназначался для реннена (см. выше), изобретателем которого считали маркграфа Альбрехта-Августа Бранденбургского[60][61].

Но и после введения специальных доспехов участники турниров полностью не избежали опасности получить серьёзное увечье. Так, в 1524 году английский король Генрих VIII едва не погиб после того, как сломанное копьё отбросило забрало его шлема и осколки копья попали в лицо[62]. А в 1559 году французский король Генрих II погиб после того, как сломанное копьё графа Монтгомери попало через забрало в лицо.

Конский доспех для турниров — бард (англ. barding) — появляется в Европе ещё в XII столетии, но широко распространяется только в XIV веке. Первоначально он изготавливался из вываренной кожи (англ. cuir-bouille) и состоял из одного налобника и нагрудника, но во второй половине XV века возникают цельнометаллические конские латы, известные, в частности, по миниатюре 1480 года из Венского арсенала[63]. Наиболее ранний сохранившийся конский доспех из Венского историко-художественного музея был изготовлен около 1450 года мастером Пьетро Инокенца да Фаэрно из Милана. В Бургундии во второй половине XV века принято было прикрывать конские латы расшитыми попонами, на которых часто изображались геральдические эмблемы[64].

Стоимость комплекта турнирных доспехов была весьма высока, и во второй половине XVI столетия обычно составляла от 100 до 200 талеров (от 20 до 40 фунтов стерлингов) для конного, и от 60 до 80 талеров (от 12 до 16 фунтов стерлингов) для пешего боя[65].

• Тьост

• Freydal Des Kaisers Maximilian I (публикация турнирного трактата императора Максимилиана «Фрейдал» 1880 г.)
• История рыцарских турниров на сайте «Всемирная история» (англ.)
• Подборка материалов по теме «Рыцарские турниры» на Monsalvat (англ.)
• Статья «Турниры», раздел «Рыцарство» на сайте Military Encyclopedia
• Album of Tournaments and Parades in Nuremberg. The Metropolitan Museum of Art, New York. Rogers Fund, 1922 (англ.)
• Подкаст про рыцарские турниры с Дмитрием Савченко в программе «Родина слонов» на радио «Говорит Москва»