Многобрачие в христианстве

Первым многоженцем, упомянутым в Библии, был Ламех, который имел двух жён — Аду и Циллу (Бытие. 4:19). Авраам был женат на Сарре, Агари (Бытие. 16:3), Хеттуре (Бытие. 25:1), а также имел наложниц (Бытие. 25:6). Иаков имел четырёх жён: сестёр Лию и Рахиль (Бытие. 29:16–30) и их служанок: Валлу и Зелфу (Бытие. 30:3, 4, 9, 10). Брат Иакова, Исав, имел трёх жён: Иегудифу, Васемафу и Махалафу (Бытие. 26:34, Бытие. 28:9).

Моисей имел двух жён разных национальностей: мадианитянку Сепфору (Исх. 2:21, 18:2–5) и эфиопку (Чис. 12:1). У Гедеона было много жён и одна наложница (Чис. 8:30, 31). Елкана, отец пророка Самуила, имел двух жён: Анну и Феннану (1Цар. 1:1, 2).

Точный список жён царя Давида включает по крайней мере 5 женщин, названных по имени: Мелхола (1Цар. 18:27, 19:11–17, 25:44, 2Цар. 3:13–16), Авигея Кармилитянка (1Цар. 25:39, 1Пар. 3:1), Ахиноама из Изрееля (1Цар. 25:43, 1Пар. 3:1), Эгла (2Цар. 3:5) и Вирсавия (2Цар. 12:24). Ещё о трёх женщинах, входивших в гарем царя Давида, упоминается без указания относительно того, кем они ему были — жёнами или наложницами. Это Мааха, дочь Фалмая, царя Гессурского (2Цар. 3:3, 1Пар. 3:2), Авитала (2Цар. 3:4, 1Пар. 3:3) и Аггифа (2Цар. 3:4, 1Пар. 3:2). И кроме того, у Давида было 10 жён или наложниц, о которых идёт речь в следующих отрывках: 2Цар. 5:13, 12:7, 8, 15:16, 16:21, 22, 1Пар. 14:3. В итоге получается, что в гареме Давида было 18 женщин, часть которых была его жёнами, а другая часть — наложницами[2].

Сын Давида, царь Соломон, имел 700 жён и 300 наложниц (3Цар. 11:3). Царь Иудеи Иоас имел двух жён (2Пар. 24:1–3).

В дополнение к этим многочисленным примерам многожёнства, в Пятикнижии также содержатся принципы и правила, регламентирующие многожёнство, устанавливающие, что «если же другую возьмёт за него, то она не должна лишаться пищи, одежды и супружеского сожития» (Исх. 21:10).

Практика левиратского брака делает многожёнство обязательным для мужчин, у которых брат оставил вдову без наследника — в этом случае оставшийся брат должен на ней жениться. При этом неважно, есть ли у него уже жена (Втор. 25:5–10). Также в Пятикнижии содержится запрет царю «умножать жён» (Втор. 17:16, 17), что авторы Талмуда трактуют как разрешение царю иметь «не более 18 жён»[2].

Многожёнство было исключением (хотя и не редким) в период изгнания Израиля[3]. Практика многожёнства стала подвергаться критике и отвержению в период между заветами[4], однако есть и сохранившееся свидетельство о том, что евреи практиковали многожёнство и в период Нового Завета[4][5].

Кумранские рукописи содержат сведения о том, что несколько мелких еврейских сект запрещали многоженство до и во время Христа[6][7][8].

Храмовый свиток, возможно, содержит запрет многожёнства[7][9].

Три места в пасторских посланиях (Первое послание Тимофею 3:2, 3:12 и Послание к Титу 1:6) устанавливают, что дьякон, пресвитер и епископ должны быть «мужем одной жены». Одни направления христианства воспринимают это как запрет многожёнства для всех христиан[10][11][12][13][14][15][16][17][18][19][20][21][22][23], другие утверждают, что эти слова означают запрет многожёнства только для священнослужителей, а для христиан, не являющихся дьяконами, пресвитерами и епископами, такого запрета нет[24]. Другие толкуют эти места так, что дьяконы, пресвитеры и епископы не должны разводиться со своими первыми жёнами. Вальтер Лок (англ. Walter Lock) в своей книге утверждает, что в этих отрывках речь идёт просто о супружеской измене[25], так как «ни одному христианину, является ли он священнослужителем, или нет, не разрешено многожёнство»[26]. В любом случае наличие одной жены у служителя в Церкви позволяет ему проявлять больше заботы о Церкви, Теле Христовом, чем о своей большой семье.

Многожёнство у евреев диссонировало с моногамией, установленной у римлян.

По мнению ряда исследователей, учение о греховности многожёнства в христианстве сформировалось под влиянием греко-римской морали[29].

Тертуллиан, живший в конце II — начале III века нашей эры, писал, что брак является законным, а многожёнство — нет:

В III веке Евсевий Кесарийский написал утраченный труд «О многочисленном потомстве древних» (англ. On the Numerous Progeny of the Ancients). Евсевий ссылался на него дважды: в «Приготовлении к Евангелию», VII, 8 и в «Доказательстве в пользу Евангелия»[31]. Хотя его работа является примером того, как многоженство согласовывается с аскетической жизнью, рассматриваемая проблема была контрастом между желанием Патриархов многочисленного потомства и чести, и воздержанием в этом отношении, которое соблюдалось христианами[32].

Василий Великий, живший в IV веке нашей эры, писал о многожёнстве, что «такое состояние уже не называется брак, но многожёнство или даже умеренный блуд»[33]. Он приказал, чтобы многоженцев и женщин, состоящих в браке с многоженцем, следует отлучать от Церкви на срок до пяти лет, и «только после того, как показали некоторые плоды покаяния» они могли быть приняты в церковь[33]. Также он заявил, что учение против многожёнства «принимается как наша обычная практика, не от канонов, но в соответствии с нашими предшественниками»[33].

Аврелий Августин во второй половине IV века писал:

и «Таинство брака к нашему времени ограничено одним мужчиной и одной женой»[35].

Сократ Схоластик в V веке писал, что римский император Валентиниан I взял двух жён и разрешил своим подданным брать две жены, поддерживая, чтобы и христиане практиковали многожёнство[36]. Нет никаких других упоминаний такого эдикта в любом из дошедших до нас сборнике римских законов. Иоанн Малала, Пасхальная хроника и Иоанн Никиусский говорят о том, что Валентиниан I развёлся со своей первой женой, прежде чем жениться на своей любовнице. Это рассматривалось как двоежёнство Сократом, так как Церковь не принимала разводов.

Юстин Мученик, Ириней Лионский и Тертуллиан все высказывались против многожёнства, осуждая его. Тертуллиан явно пытался преодолеть возражение, что многожёнство было разрешено для патриархов. Он писал: «Впрочем оба сии закона, по видимому противоречащие один другому, происходят от одного и того же Бога, который сперва хотел, чтобы род человеческий размножился, а мир наполнился людьми для приятия нового завета; ныне же, когда мы приблизились к прекращению времен, Богу угодно было прекратить и прежнее дозволение»[37].