Кандия, Педро де

Педро родился на греческом острове Крит, в городе-крепости Ираклион, который в то время назывался Кандия и находился под контролем Венеции. Сведения о годе рождения расходятся — от 1485 до 1493 года[2]. Греческие историки XX века не поддерживают предположение известного американского исследователя истории Перу XIX века Уильяма Прескотта (1796—1859) о том, что Кандия, который в течение всей своей жизни был оружейником, литейщиком и артиллеристом, восходил к натурализовавшемуся на Крите дворянскому итальянскому роду и имел титул графа: если Ф. Контоглу указывает на Манолиса Каллигариса, беженца из Константинополя, состоявшего на службе у венецианцев, как на отца Кандии[3], то Х. Лазос считает его сыном безымянного греческого моряка[4].

Собственно, Кандия не является фамилией и, учитывая то, что так назывался и город, и остров, имя, закрепившееся за ним в испанской историографии, переводится как Пётр Критянин. После смерти родителей во время нападения турок-османов его забрали вместе с братьями и перевезли в Кастельнуово в Италии, где он был воспитан своим дядей по материнской линии арагонского происхождения, а после переехал с семьёй в Испанию.

В силу его физических данных (по всем описаниям Педро был очень высоким и сильным человеком) Педро был принят в испанскую королевскую гвардию (исп. Guardas de Castilla), где за ним и закрепилось имя Педро де Кандия[5]. В силу его навыков он был зачислен в артиллерию и воевал под командованием Педро де лос Риоса. Он начал свою военную карьеру в Северной Африке как артиллерист и пороховник во время захвата Орана (1509), места Беджаи и капитуляции Триполи (1510), во всех этих кампаниях, он принимал участие под командованием Педро де Вера. После участия в битве при Павии (1525) он отправился в Испанию и служил со стражами Кастилии. Согласно некоторым источникам, он женился в Вильяльпандо, но, оставив свою жену, когда отправился в Америку совместно с Педро де лос Риоса.

С окончанием военных действий в Италии король Испании назначил Педро де лос Риоса губернатором Панамы. Педро де лос Риос, а вместе с ним и Педро де Кандия, прибыл в Панаму в июле 1526 года. В Панаме Кандия создал литейную и оружейную мастерскую, где из пяти мастеров трое были греками[6].

В Америке, по просьбе де лос Риоса, отряд, которое Диего де Альмагро сформировал был присоединён к экспедиции, направленной для изучения самых южных районов Панамы (1526). Где зарекомендовал себя как грамотный стратег и опытный артиллерист.

Педро де лос Риос был против экспедиции на юг, которую предпринял Франсиско Писарро, но Диего де Альмагро, вернувшись в Панаму с просьбой от Писарро об оказании помощи, сумел убедить его послать на помощь 80 человек, включая Кандию как артиллерийского специалиста[7]. Экспедиция продолжилась без видимого успеха. Писарро высадился 3 июня 1527 года на острове Петуха и в Панаму вновь был послан Альмагро, за подкреплением. Вместо подкреплений Педро де лос Риос выслал корабль с приказом немедленно возвращаться. Возмущённый Писарро провёл линию на песке, обращаясь к конкистадорам:

«Кастильцы! С этой стороны линии — опасности и смерть, там спячка. С этой стороны — Перу и его богатства. С той — Панама и бедность. Выбирайте. Я иду на юг.»

Первым к Писарро присоединился Кандия, но за ним последовали только 11 конкистадоров[8],[9] (традиция не причисляет к «13 Великим» слуг конкистадоров, включая слугу и соратника Кандии, эфиопа Меза[10]). «13 Великих» для безопасности перебрались на более отдалённый остров Горгона, где в ожидании Альмагро провели 7 месяцев. Прибытие Альмагро спасло их от голода, но подкрепление было незначительным[11]). Писарро относился к нему с особым вниманием и неоднократно разделял с ним трапезу.

Испанцы направились к побережью. Уже во время их первой экспедиции вдоль побережья сегодняшних Колумбии и Эквадора (март-сентябрь 1528 года), когда состоялась высадка в Такамес, севернее сегодняшнего города Гуаякиль, Кандия командовал артиллерией[1]. Когда 2 испанских корабля отдали якоря на рейде Тумбес, их посетили туземцы. Кандия вызвался отправиться в город сам. Его высадка была первой высадкой белого человека на побережье Перу и описывается в историографии Южной Америки как важное событие, с некоторыми отклонениями в деталях: Гарсиласо де ла Вега, принц-инка, (1539—1616) в своих мемуарах делает упор на метровый деревянный крест, который Кандия понёс с собой и, с помощью которого, он укротил двух пантер, выпущенных старейшинами инков, чтобы развеять сомнения, есть ли этот рослый белый бородач человек или бог, чем поразил туземцев[12]. Прескотт писал, что «греческий рыцарь» отправился на берег во всех своих доспехах, при мече и аркебузе, упоминает крест при укрощении пантер, уменьшив его размер до нагрудного, но делает упор на то, что Кандия поразил туземцев демонстрацией стрельбы из аркебузы[13].

Однако через несколько лет, когда испанцы вошли в Куско, они с удивлением обнаружили, что под воздействием этого эпизода с Кандией инки выставили над всеми зданиями деревянные кресты, придав им волшебные свойства, что в какой-то мере подтверждает и свидетельство Гарсиласо де ла Вега[14].

Кандия пробыл в городе два дня и вернулся с картой города и крепостей, которую он нанёс на полотно. Его рассказы о золоте и серебре, встречаемых на каждом шагу, взбудоражили воображение испанцев, готовых немедленно атаковать город, но сил было мало и Писарро принял решение возвратиться в Панаму, с докладом о результате экспедиции[15].

Весной 1528 года Писарро, не получив поддержки в Панаме, оправился в Испанию, чтобы обеспечить поддержку для завоевания Перу, взяв собой Кандию[16]. Почти через год, 26 апреля 1529 года, Карл V назвал Писарро рыцарем ордена Сантьяго и командующим похода. Все остальные из 13 Великих получили титул идальго[17]. Кандия, в дополнение, получил звание командующего артиллерией[18], которое сохранил до самой своей смерти. Писарро и Кандия вернулись в Америку. Первый взял с собой троих своих братьев, Кандия взял с собой из Испании группу земляков-критян, которых он зачислил в артиллерию и оружейники, создав тем самым и собственную личную охрану[19].

Писарро выступил из Панамы в конце января 1530 года и почти через год, 15 ноября, в Кашамалька вероломно пленил инка Атауальпа. В последовавшем сражении две пушки Кандии сыграли решающую роль[20], за что Кандия и получил повышенную долю выкупа, выплаченного инками за Атауальпу[21]. Испанцы вошли в Куско.

Из сокровищ, составивших знаменитый выкуп Атауальпы, Кандия получил 9909 песо золота и 407 марок серебра, что в ценах 2000 года могло бы равняться 53,7 млн долларов США (по Alfonso Klauer).

В 1535 году Альмагро, неудовлетворённый дележом и властью Писарро, отправился на юг во главе 570 испанцев и дошёл до 45-го градуса южной широты, но без особых успехов, и повернул назад. Тем временем, в отсутствие Франсиско Писарро и Альмагро, инки восстали и 200 тысяч повстанцев осадили испанцев в Куско. Кандия, со своими уже тремя пушками, отчаянно оборонялся у Храма Солнца, получив ранение в правую ногу. Испанцы, под командованием братьев Эрнандо, Гонсало и Хуана Писарро, оборонялись месяцами, пока с помощью подоспевшего Альмагро не нанесли инкам сокрушительное поражение.

С 1534 по 1535 год Кандия — 2-й Алкайд Куско в королевстве Перу (включённом в испанские владения). Но утверждая свою власть, братья Писарро отстранили Альмагро. Четыре других вероятных соперника, среди которых был и Кандия, были удалены из Куско, получив приказ идти в соответственно четыре экспедиции, для изучения и завоевания окружающего Куско региона. Кандия, которому, как и всем конкистадорам, мерещилось Эльдорадо, получив информацию о богатом золотом Абайя от одной из своих наложниц, потратил своё состояние и, сколотив отряд из трёхсот испанцев и нескольких десятков инков, направился на юг через Анды, на территорию сегодняшней Боливии. Экспедиция не принесла ожидаемых результатов, а по возвращению Кандия обнаружил, что Эрнандо Писарро казнил его верного эфиопа Мезу, обвинив его в заговоре, после чего и сам Кандия был арестован по приказу Эрнандо Писарро[22].

Альмагро осадил Куско, и его гарнизон в 170 человек, недовольный поведением братьев Писарро, перебежал к Альмагро, арестовав Эрнандо и Гонсало Писарро. Испанская междоусобица продолжилась 11 лет. Франсиско Писарро убил своего друга и соратника Альмагро и одержал победу при Куско 26 апреля 1538 года. Диего Альмагро (сын) 26 июня 1541 года убил Франсиско Писарро, которому тогда уже было 75 лет, в его дворце в городе Лима. Контроль над регионом перешёл к Альмагро-сыну, но испанское правительство, с целью наведения порядка, послало в Перу наделённого чрезвычайными полномочиями комиссара Вака де Кастро.

Сражение при Чупас

Возмущённый обращением с ним братьев Писарро, Кандия примкнул к сторонникам Альмагро и, с помощью своих 16 греков, отлил пушки, которыми был вооружён молодой Альмагро в сражении при Чупас, 16 сентября 1542 года, против королевских сил Вака де Кастро[23]. Альмагро расположил в центре артиллерию Кандии и стрелков с аркебузами, а кавалеристов расположил на флангах. Королевские войска пошли в атаку. Альмагро, заметив, что огонь артиллерии не был результативным, заподозрил Кандию в сговоре с Вака де Кастро и пригвоздил «первого белого, ступившего на землю Перу»[24] своим копьём к пушке[25],[26]. Альмагро проиграл сражение и был казнён на том же месте, где и его отец. Ход истории Южной Америки сменился, и ключевую роль в этом сыграл Кандия[27]. До настоящего время ведутся споры относительно того, что послужило причиной неэффективного огня артиллерии под командованием Кандии результатами переговоров последнего с Вака де Кастро или это было обычной случайностью, хотя более вероятно, что Кандия хотел примириться с королём.