Дубинушка

«Дубинушка» — революционная песня, созданная в 1860-х годах на основе дополнения и авторской обработки Василием Ивановичем Богдановым и Александром Александровичем Ольхиным народной песни. Эта песня стала революционным символом конца XIX — начала XX века и была особенно известна, в частности, по её исполнению Фёдором Ивановичем Шаляпиным. Существует ряд вариаций на основе революционной песни.

Бурлаки на фото 1900-х годов
(аудио)
Дубинушка
В исполнении Федора Шаляпина
Помощь по воспроизведению

Исходный народный текст

Как указывают исследователи русских песен, припевы, употребляемые в различных комбинациях («Дубина, дубинушка!», «Подёрнем, подёрнем!», «Эй, ухнем! Эх, зелёная, сама пойдет!» — см. Дубинушка (варианты)) восходят к старинному способу выкорчёвывания деревьев под пашню: сначала перерубали корни деревьев, затем тянули дерево за верёвку, привязанную к вершине. Если как следует потянуть, тогда «зелёная дубинушка» (дерево) «сама пойдёт» (упадёт)[1].

Народные песни с этими распространёнными припевами послужили основой для создания В. И. Богдановым и А. А. Ольхиным общеизвестных ныне литературных песен (см. ниже)

Эти песни не имели повествовательного сюжета, являясь своего рода «рабочим инструментом» (т. н. «трудовые припевки»), необходимым, чтобы задать определённый темп работы, а также занять тружеников (ср. песни древнегреческих гребцов, негритянские рабочие песни или песни шанти моряков британского флота).

Мы бьём первую залогу,
Просим Бога на подмогу.
Припев:
Эх, дубинушка, ухнем!
Эх, зелёная, сама пойдёт,
Сама пойдёт!

Что ж ты, сваюшка, стала,
Аль на камушек попала?
Припев.
Как мы сваюшку затурим,
Сядем трубочки закурим.
Припев.
Эй, ребята, плохо дело,
На каменья свая села.
Припев.

Припевы из этих песен лесорубов перешли затем в песни бурлаков (тех же крестьян, занявшихся отходным промыслом), тянущих суда по рекам против течения[2].

Как правило, песни пелись для синхронизации и координации сил бурлацкой артели в один из самых напряжённых моментов: страгивании расшивы с места после подъёма якоря. Указывают, что когда расшива загружалась камнем, случались моменты, когда осадка судна увеличивалась и оно плотно садилось на дно. Тогда бурлаки срубали огромную сосну, стаскивали её в реку и цепью к ней привязывали расшиву. Именно об этом моменте и поётся в песне. Ветки огромной сосны распирались быстрым течением и сосна стаскивала расшиву с мелководья.

Песни продолжали использоваться и в строительстве, вообще при любом тяжёлом физическом труде. Владимир Гиляровский описывает обустройство Театральной площади:

Начали перестраивать Неглинку, открыли её своды. Пришлось на площади забить несколько свай. Поставили три высоких столба, привезли тридцатипудовую чугунную бабу, спустили вниз на блоке — и запели. Народ валил толпами послушать.

Эй, дубинушка, ухнем, эй, зелёная, подёрнем!..

Поднимается артелью рабочих чугунная бабища и бьёт по свае.

Чем больше собирается народу, тем оживлённее рабочие: они, как и актёры, любят петь и играть при хорошем сборе. (…) «Дубинушку» пели, заколачивая сваи как раз на том месте, где теперь в недрах незримо проходит метро.

В городской думе не раз поговаривали о метро, но как-то неуверенно. Сами «отцы города» чувствовали, что при воровстве, взяточничестве такую панаму разведут, что никаких богатств не хватит…

— Только разворуют, толку не будет. А какой-то поп говорил в проповеди:

— За грехи нас ведут в преисподнюю земли. «Грешники» поверили и испугались. Да кроме того, с одной «Дубинушкой» вместо современной техники далеко уехать было тоже мудрёно.

Импровизации

Дядя Всеволода Гаршина по матери В. С. Акимов, в воспоминаниях о нём описывает, как в ходе строительства работники экспромтом переиначивали куплеты «Дубинушки», вводя в них высказывания насчёт начальства: «Я не переставал радоваться при виде горячего участия, с которым Всеволод относился к этому делу; он почти неотлучно находился на работе и каждый день должен был давать на водку рабочим, которые в своей неизменной „Дубинушке“ импровизировали в честь его дифирамбы вроде того, что „Всеволод Михайлыч, наш милый паныч, даст нам на могорыч“ и т. п.»[3]. Евгений Замятин рассказывает: «Бывает вот, над кладью грузчики иной раз тужатся-тужатся, а всё ни с места. Уж и дубинушку спели, и куплет ахтительный какой-нибудь загнули про подрядчика; ну, ещё раз! — напружились: и ни с места, как заколдовано». Импровизировали и так: «И-их-и-хи, подёрнем! Или: — Ещё раз тарарам, мы получим триста грамм. Подёрнем!»[4].

Существует упоминание о «монастырской» и «нецензурной» «Дубинушках», распространённых в Екатеринославской губернии (Достоевский А. М. Воспоминания. — Л., 1930. С. 280)[5]. Всеволод Гаршин в 1882 году пишет: «Куплеты „Ой дубинушка“ поражали меня своею совершенною нелепостью: до такой степени глупы, что сквернословие и не кажется сквернословием, а так только … звук один гремящий».

Датировка

Песня была записана, а затем опубликована не позднее 1852 года, когда появилась статья в «Журнале Министерства внутренних дел» за авторством П. Небольсина[6].

Упоминания «Дубинушки» в литературе встречаются, по крайней мере, с 1860-х (например, в сочинении Н. М. Соколовского «Острог и жизнь», 1866)[7].

Народная песня «Дубинушка», записанная в Моршанском уезде, вошла в «Сборник русских народных лирических песен Н. М. Лопатина и В. П. Прокунина» (1889).

Революционная песня

Сочинение

Общеизвестная песня с более распространённым сюжетом, ставшая классической, появилась во 2-й пол. XIX века благодаря интересу интеллигенции к народу, различным «хождениям в народ» и тенденции использовать строки народных песен для создания собственных авторских произведений. Несмотря на то, что известны имена сочинителей этого периода, канонический вариант песни не устоялся, и существуют многочисленные анонимные переработки, использующие авторские куплеты.

Первым известным сочинителем авторской «Дубинушки» стал Василий Иванович Богданов (1837—1886), опубликовавший своё стихотворение, в котором использовал народный припев, в 1865 году («Дубинушка», «Будильник», 1865, № 60)[5].

Дубинушка
(начало)

Много песен слыхал я в родной стороне,
В них про радость и горе мне пели;
Но из всех песен одна в память врезалась мне —
Это песня рабочей артели:
Ой, дубинушка, ухнем!
Ой, зелёная, сама пойдет!..

А. А. Ольхин

Но более широкую популярность завоевал вариант 1880-х годов, автором которого стал адвокат Александр Александрович Ольхин (1839—1897) («Дубинушка», анонимно: «Общее дело». Женева, 1885, № 80[8]). Вариант Ольхина основан на тексте Богданова, сохранены с некоторыми вариантами три его строфы, а переделка усилила революционную направленность стихотворения.

Принадлежность изданного анонимно текста Ольхину подтверждается революционной традицией и агентурной справкой департамента полиции: «Сочинил переделку „Дубинушки“ в самом возмутительном духе и просил доставлять ему песни, поющиеся между фабричными, чтобы переделывать их в революционные»[5][9].

Авторский текст Богданова и Ольхина получил широкое распространение в подпольной печати. «Дубинушка» очень часто перепечатывалась во всяческих сборниках, распространялась в рукописных и гектографированных копиях. Текст начал переделываться анонимными редакторами и ходить в различных вариантах[10].

Распространение и народная любовь

«Дубинушка» оставалась одной из наиболее популярных песен русского революционного репертуара до самой Октябрьской революции[5]. «С тех пор студенчество не перестает петь разбойничьи песни, и „Дубинушка“ делается чуть ли не русским национальным гимном»[11]. «Вехи» в 1909 году писали: «…и в кабаках и в местах похуже передовые студенты с особой любовью поют и „Дубинушку“, и „Укажи мне такую обитель“»[12]. Федор Николаевич Юрковский под неё убил провокатора Талеева: «убийство было совершено в саду близ ресторана „Мартена“, в котором группа молодёжи пела в это время „Дубинушку“, и этим отвлекала внимание властей, чем и воспользовались террористы»[13]. Осенью 1906 года Иван Вольнов и другой учитель Щетиновской школы были арестованы за то, что они, как говорится в донесении жандармов, «собрали в школе крестьян, с которыми разучивали петь „Дубинушку“, говорили им речи об уничтожении начальства, после чего можно было бы отобрать землю у помещика, выражали дерзкие суждения о действиях правительства и предлагали какую-то подписку об освобождении студентов, замешанных в бунтах»[14].

Исполнение

Борис Кустодиев. Большевик. 1920. ГТГ, Москва, Россия

Фёдор Шаляпин и «Дубинушка»

Исполнение Фёдора Шаляпина приобрело популярность в первые годы XX века, включая эпоху революции 1905—1907 гг. В своих воспоминаниях он указывает, что первый раз публично «в концерте» он спел её 29 апреля 1905 года в Киеве на бесплатном выступлении для нескольких тысяч рабочих. При организации выступления он говорил: «никакой революционной пропаганды я и в помыслах не имел, я просто желаю петь для людей, неспособных платить»:

Какие-то девицы кричали мне: «Варшавянку». Какие-то хриплые голоса настаивали: «Интернационал!» Но — говорю это совершенно искренне — этих революционных песен я в ту пору не знал и только недавно, но зато очень хорошо узнал, что такое «Интернационал». Но ещё с юных лет, с озера Кабана в городе Казани, я знал, что существует рабочая песня «Дубинушка», что поется она в сопровождении хора и что только куплеты поёт солист — не солист его величества, конечно… И на просьбы рабочей публики мне казалось самым подходящим спеть именно эту песню. И я сказал, что знаю «Дубинушку», могу её спеть, если вы её мне подтянете. Снова вавилонское «ура!», и я запеваю:
Много песен слыхал на родной стороне, Не про радость — про горе в них пели. Но из песен всех тех в память врезалась мне Эта песня рабочей артели…
Эй, дубинушка, ухнем, — подхватили 5000 голосов, и я, как на пасхе у заутрени, отделился от земли. Я не знаю, что звучало в этой песне — революция или пламенный призыв к бодрости, прославление труда, человеческого счастья и свободы. Не знаю. Я в экстазе только пел, а что за этим следует — рай или ад, — я и не думал. Так из гнезда вылетает могучая, сильная белая птица и летит высоко за облака. Конечно, все дубины, которые подымаются «на господ и бояр», — я их в руке не держал ни в прямом, ни в переносном смысле. А конца гнёта я желал, а свободу я любил и тогда, как люблю теперь.
Много лет прошло с тех пор, а этот вечер запомнил, на всю жизнь запомнил. Удался он на славу. Рабочие после концерта разошлись домой мирно, как ученики, попарно. А о «Дубинушке» стали, конечно, говорить различно. Главным образом меня немедленно зачислили в крайние революционеры[15].

Поступившие от благотворительных билетов с этого концерта 3000 рублей Шаляпин отдал в рабочую кассу, которая — без его ведома — передала их революционерам. Из-за этого у него были неприятности и ему приходилось оправдываться перед правительством. «Благодаря этой истории „Дубинушка“ стала привлекать всеобщее любопытство. На концертах и спектаклях мне часто после этого приходилось слышать настойчивые просьбы спеть „Дубинушку“. И иногда по настроению я её пел в столице и в провинции, каждый раз, однако, ставя условие, чтобы публика мне подтягивала…Пришлось мне петь однажды „Дубинушку“ не потому, что меня об этом просили, а потому, что царь в особом манифесте обещал свободу. Было это в Москве в огромном ресторанном зале „Метрополя“… Ликовала в этот вечер Москва! Я стоял на столе и пел — с каким подъёмом, с какой радостью!».

Прочие

В 1907 году певец Николай Николаевич Миронов за исполнение «Дубинушки» перед рабочей аудиторией был привлечён к суду[16].
В XX веке в свой репертуар «Дубинушку» включали Николай Гедда, Иван Жадан, Марк Рейзен, Борис Христов[17], Леонид Харитонов.
В XXI веке: группа Dark Lunacy в песне «Aurora», для проекта «Соль» — группа «Декабрь».

Музыка

Все варианты поются на один и тот же народный мотив.

Мелодия революционного варианта песни помимо канонического мотива имеет дополнительный, который напоминает кандальную песню «Лишь только в Сибири займется заря» (он использован также в красноармейской песне «Там вдали, за рекой»)[5]. На этот же мотив пелась «Пришёл к Марье кум Захарий…» — волжская бурлацкая припевка.

Илья Репин. Манифестация 17 октября 1905 года. 1907—1911. ГРМ, СПб, Россия

Переделки для хора выполняли:

Влияние

Музыка

В 1905 году Александр Глазунов сделал обработку канонической народной песни «Эй, ухнем!» для хора и оркестра («Эй, ухнем!», op. 97), которую нередко исполняют без хора.[21] В 1906 году Римский-Корсаков ответил на это обработкой уже авторского варианта песни для симфонического оркестра («Дубинушка», соч 62).

Песни

В дальнейшем авторская «Дубинушка» послужила основой для других революционных песен:

  • Н. И. Дербышев
  • «Студенческая Дубинушка» («Много песен слыхал я в Бутырской тюрьме…»).
  • Лев Троцкий (?)[22], «Машинушка» (конец 1890-х), ненадолго вытеснившая «Дубинушку», став одной из самых популярных песен Революции 1905 года, а сейчас практически забыта.
  • Демьян Бедный. «Красная винтовка (Эх, винтовочка, ухнем)» — переделка времён Гражданской войны
  • Песня отдельного разведывательного лыжного батальона 596-го стрелкового полка 122-й дивизии[23].
  • Неофициальный гимн советских (а затем и современных российских) студентов-физиков «Дубина» (Тот, кто физиком стал…)[24]. Автор Б. М. Болотовский (1946 г.)

Аналоги на основе тех же бурлацких припевов:

Поэзия

Лицо классового врага

…И до этого дня
наш советский бедняк
голосит
на работе
«Дубину»,
а новейший кулак
от культурнейших благ
приобрел
за машиной машину.
«Эх, железная,
пустим,
Деревенщина —
сама пойдет.
Заплатит, —
получим
и пустим»…

В. Маяковский

Цитирования и упоминания

Проза

  • Г. П. Данилевский. «Воля» (1863)

А по голубым прибрежьям и затонам раздавались голоса знакомой трудовой и исконной песни рабочего люда обоих берегов Волги и Дона, песни, построившей по этим рекам все села и города, заводы и барские дома, церкви, монастыри, пристани и остроги, песни, которая начинается не то стоном, не то могучим вздохом: «Ох, дубинушка, охни!»

  • Д. В. Григорович. «Корабль „Ретвизан“» (1863)
  • Александр Островский. «Дмитрий Самозванец и Василий Шуйский» (1866)
  • М. Е. Салтыков-Щедрин. «История одного города» (1869—1870): песня, под которую обитателей г. Угрюм-Бурчеев заставляют трудиться охранники

Плечами, грудью и спиной
 Тянул он барку бечевой,
 Полдневный зной его палил,
 И пот с него ручьями лил.
 И падал он, и вновь вставал,
 Хрипя, «Дубинушку» стонал.
 До места барку дотянул
 И богатырским сном уснул.

Н.А. Некрасов

«Эй, ребята, дергай ловко, чтоб не ёрзала веревка… Эх, дубинушка… Это было гораздо более похоже на игру, чем на работу, и, хотя в пыльном воздухе, как бы состязаясь силою, хлестали волны разнообразнейших звуков, бодрое пение грузчиков, вторгаясь в хаотический шум, вносило в него свой, задорный ритм».

«У копра стояла густая, пестрая толпа народа, и в ней кто-то протяжно тенором выпевал: И-эх-ма, бра-атцы, дюже жарко! И-эх! Никому-то нас не жалко! О-ой, ду-убинушка, У-ухнем!».

  • Владимир Гиляровский. «С места катастрофы на Курской железной дороге» (1907), «Москва и москвичи» («Театральная площадь»), «Мои скитания» (цитирует её в своих воспоминаниях о жизни среди бурлаков в 1871 году)
  • Д. Н. Мамин-Сибиряк. «На реке Чусовой» (1912):

В воздухе висела стоголосая «Дубинушка», все лица были оживлены, громкое эхо катилось далеко вниз по реке и гулко отдавалось на противоположном берегу.

В соседнем вагоне иностранцы, коим не было точно известно, где и что полагается петь, с воодушевлением исполнили «Эй, полна, полна коробочка» с не менее странным припевом: «Эх, юхнем!»

См. также

Примечания

  1. Эй, ухнем
  2. Песни крестьян, оторванных от земли
  3. В. М. Гаршин. Письма
  4. Воспоминания крестьян-толстовцев
  5. a-pesni.org
  6. Максим Горький. Жизнь Клима Самгина 1925-1936. Заметки (неопр.). — Наука, 1976.
  7. H. М. Соколовскій. Острогъ и жизнь (изъ записокъ слѣдователя) (болг.). — Изданіе Книгопродавца Н.Г. Овсянникова, 1866. — С. 78.
  8. История публикации: «Общее дело». Женева, 1885, № 80, дек., без подписи, в рубрике «Из запретных стихотворений последних лет» (ст. 2 восстановлен по другим печ. источникам и спискам). «Отголоски революции». Таганрог, 1886, с вар. и четырьмя новыми строфами (текст см. в изд.: «Вольная русская поэзия второй половины XIX века» / Вступ. статья С. А. Рейсера и А. А. Шилова. Л., 1959 (Б-ка поэта, БС)); «Новый сборник революционных песен и стихотворений». Париж, 1898.
  9. цит. по предисл. В. Петровского к изд.: Кравчинский С. М. Смерть за смерть: Убийство Мезенцева. Пг., 1920. С. 9—10
  10. Вариант революционной «Дубинушки», относящийся к середине 1870-х годов, приводит В. Г. Короленко в «Истории моего современника» (кн. 2, ч. 3, гл. 4). Ещё один интересный вариант см. в «Отечественных записках». 1871, № 7. Ряд вариантов собрал В. А. Слепцов (см.: «Литературное наследство». 1963. Т. 71. С. 429).
  11. Г. П. Федотов. Россия и свобода (1945)
  12. «Вехи» (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909)
  13. Федор Юрковский в воспоминаниях современников
  14. Мих. Минокин. Иван Вольнов и его главная книга
  15. Ф. М. Шаляпин. Маска и душа (недоступная ссылка)
  16. Миронов Николай Николаевич // Отечественные певцы. 1750—1917: Словарь / Пружанский А. М. — Изд. 2-е испр. и доп. М., 2008.
  17. Ivan Ivanovich Tkhorzhevskiĭ; Sergeĭ Petrovich Melʹgunov. Vozrozhdenie (неопр.). — La Renaissance, 1956.
  18. П. Г. Чесноков // Хоровой словарь (недоступная ссылка) (недоступная ссылка с 14-06-2016 [2085 дней])
  19. П. Г. А. Д. Кастальский// Хоровой словарь (недоступная ссылка) (недоступная ссылка с 14-06-2016 [2085 дней])
  20. Na chuzhoĭ storoni͡e (неопр.). — Mouton, 1925.
  21. Е. В Гиппиус. "Эй, ухнем": "Дубинушка" : история песен (неопр.). — Сов. композитор, 1962.
  22. Опубликовано анонимно. Сам Троцкий в мемуарах «Моя жизнь» "пишет, что в молодости, во время своего первого заключения (1898—1899) в Николаевской тюрьме он переделал две популярные песни: «Дубинушку» (в «Машинушку») и «Камаринскую» — см. «Рабочую Камаринскую» (текстом своей "Камаринской Троцкий остался недоволен), и эти песни в дальнейшем получили большое распространение. В Николаевской тюрьме Троцкий находился в январе-феврале 1898 года; 1 марта был переведен в Херсонскую тюрьму. Соответственно, «Машинушка» и «Рабочая Камаринская» были созданы одним из будущих организаторов Октябрьской революции Львом Троцким в январе-феврале 1898 года. Косвенным доводом в пользу авторства Троцкого является то, что самая ранняя известная публикация песни произошла на Украине — в листовке Киевского комитета РСДРП (1903?).
  23. Песня отдельного разведывательного лыжного батальона 596-го стрелкового полка 122-й дивизии
  24. Дубина (Тот, кто физиком стал)
  25. Н. С. Русанов. «На Волге»
  26. И. А. Богданов. Дубинушка
  27. Справочник «Сатира советской эпохи 1917—1963». С. Стыкилин, И. Кременская (недоступная ссылка). Дата обращения: 23 июня 2010. Архивировано 1 ноября 2007 года.

Литература

  • Е. В. Гиппиус. «Эй, ухнем!», «Дубинушка»: История песен. М. 1962.
  • Л. В. Беловинский. «Дубинушка» // Иллюстрированный энциклопедический историко-бытовой словарь русского народа. XVIII — начало XIX в / под ред. Н. Ерёминой. М.: Эксмо, 2007. — С. 179. — 784 с.: — ил. с. 5000 экз. — ISBN 978-5-699-24458-4.

Ссылки

This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.