Щербина, Борис Евдокимович

В годы Великой Отечественной войны занимался организацией войсковых железнодорожных перевозок.

В 1942 году был назначен секретарём Харьковского областного комитета комсомола. В период немецкой оккупации Харькова был переведён в аппарат ЦК ВЛКСМ. Сразу после освобождения города вернулся на работу в Харьковский областной комитет ВЛКСМ.

С 1944 года состоял на партийной работе. В 1948 году окончил Высшую партийную школу при ЦК ВКП(б). В 1950—1951 годах возглавлял Харьковский городской комитет КПСС.

В 1951 году Б. Е. Щербина был направлен на руководящую хозяйственную работу в Сибирь. Там под его руководством было закончено строительство Иркутской ГЭС (1958), началось строительство Братской ГЭС (1954). Заложены города Ангарск и Шелехов, запущен в эксплуатацию Ангарский нефтехимический комбинат (1955).

В 1951—1955 годах Б. Е. Щербина занимал должность секретаря, а в 1955—1961 годах — второго секретаря Иркутского областного комитета КПСС.

В начале шестидесятых был переведен в Тюменскую область. В 1961—1973 годы он работает первым секретарем Тюменского областного комитета КПСС.

«К нам явился моложавый, обаятельный, здравомыслящий, одержимый духом новаторства лидер, от которого ожидали скорых и быстрых перемен», — пишет о нём профессор-историк Юрий Прибыльский[2].

В этот период здесь начинается промышленная разведка и добыча нефти — было запущено первое нефтяное месторождение в Западной Сибири (Шаимское). За 12 лет его руководства регион стал главным нефте- и газодобывающим в СССР. Здесь выросли многотысячные города с социальной инфраструктурой. Здесь протянули линии электропередач и трубопроводов, проложили железную дорогу «Тюмень-Сургут», сеть аэропортов связала удалённые сибирские города со Свердловском, Уфой и др.[3]

Член ЦК КПСС (1976—1990). Депутат Верховного Совета СССР 6-11 созывов. Депутат Верховного Совета РСФСР 5-го созыва.

В 1973—1984 годах — министр строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР.

На этом посту внедрял высокоэффективные методы освоения нефти и газа, привлекал ученых к решению технологических проблем, возникающих при строительстве в условиях тайги, непроходимых болот, вечной мерзлоты. Протяжённость трубопроводов для экспорта нефти и газа увеличилась вдвое. При нём промыслы автоматизировались, их начали обслуживать вахтовым методом. Темпы обустройства нефтяных и газовых месторождений возросли многократно — это вывело СССР на первое место в мире по добыче углеводородов[3].

13 января 1984 года был назначен заместителем председателя Совета Министров СССР и занимал эту должность до 7 июня 1989 года, когда членов правительства стал избирать Верховный Совет СССР, сформированный на первом Съезде народных депутатов СССР. Курировал деятельность Министерства нефтяной промышленности, Министерства газовой промышленности, Министерства энергетики, Министерства угольной промышленности, Министерства геологии, Госгортехнадзора и Госатомэнергонадзора.

В 1986 году возглавлял правительственную комиссию по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. 26 апреля 1986 года прилетел в Киев и сразу отправился в Припять. Принял решение об эвакуации города на следующий день, 27 апреля, в 10:00, спустя 32 часа после аварии. Затем была также организована эвакуация жителей из 10- и 30-километровой зоны вокруг станции[4].

Комиссия решила и множество других задач — от тушения пожара на станции до сооружения укрытия над четвёртым энергоблоком, дезактивации территории, возобновления работы уцелевших энергоблоков и строительства нового городка энергетиков Славутич[5].

Считается, что командировки в зону ликвидации последствий аварии Чернобыльской АЭС подорвали его здоровье и сократили его жизнь[3].

На заседании Политбюро ЦК КПСС 3 июля 1986 года Щербина заявил об опасности реакторов РБМК и предложил «принять нелегкое решение о прекращении строительства новых атомных станций с реакторами РБМК»[6][7].

В 1988 году он возглавил комиссию по ликвидации последствий землетрясения в Армении, которая стала делом всего Советского Союза. Армейские части, добровольцы-строители из всех республик помогали жителям Спитака, Ленинакана и других пострадавших от стихии населённых пунктов (21 город и 350 сёл, из которых 58 были полностью разрушены) разбирать завалы и налаживать жизнь с нуля.

В этом землетрясении, равном по мощности подземных ударов 10 ядерным взрывам Хиросимы, 25 тысяч человек погибло, 140 тысяч стали инвалидами, а 514 тысяч человек лишились крова[8]. Щербина привлёк и международных спасателей — из Чехословакии, Австрии, имевших специально обученных собак и тепловизоры для поиска живых людей под завалами[8]. Всего помощь в ликвидации последствий землетрясения оказали 111 стран[9].

Щербина вызывал в штаб министров руководителей Госстроя, чтобы мобилизовать все ресурсы для спасения людей. Было организовано лечение пострадавших в больницах Москвы, Ленинграда, реабилитация и отдых в санаториях.

«Борис Щербина — настоящий герой, — говорил Вардкес Арцруни, в 1988 году председатель Госстроя Армянской ССР. — Оказывается, возглавляя правительственную делегацию чернобыльской аварии, он хлебнул там радиации. Здесь на второй день смотрю — он начинает кашлять, кашлять… Иммунитета нет — в холоде в этом, голоде заболел. Ну ему ничего не стоило вылететь в Москву… Он месяц сидел с нами рядом! С каждым днем чувствовал себя все хуже и хуже, но не уезжал»[10].

Памятная табличка на доме № 48 по улице Хохрякова в Тюмени

С июня 1989 года — персональный пенсионер союзного значения.

Летом 1990 года подал в Политбюро ЦК КПСС записку об обстановке в стране со следующими словами:

Сам по себе факт избрания Ельцина Председателем Верховного Совета РСФСР опасен последствиями в политике и экономике страны.<…> Ни политических, ни моральных качеств новоявленный руководитель Верховного Совета для такого поста, как известно, не имеет. И это не новость для ЦК и руководства партии.<…> Если группе Ельцина удастся полностью захватить Верховный Совет и Совмин республики, наступит тяжелейшая полоса в истории страны[11].

Скончался 22 августа 1990 года[12]. Похоронен на Новодевичьем кладбище.