Теория элит

Полибий (~150 г. до н.э.) называл то, что мы сегодня называем теорией элиты, просто «автократией». Он с большой уверенностью утверждал, что все три исходные формы источников политической власти: один человек (монархия/исполнительная власть), несколько человек (автократия), многие (демократия) в конечном итоге будут искажены в униженную форму, если не будут сбалансированы в «смешанном правительстве». Монархия стала бы «тиранией», демократия стала бы «правлением толпы», а правление элит (автократия) стало бы коррумпированным в том, что он назвал «олигархией»[4]. Полибий фактически сказал, что это происходит из-за неспособности должным образом применять систему сдержек и противовесов между тремя упомянутыми формами, а также последующими политическими институтами.

Вильфредо Парето (1848-1923), Гаэтано Моска (1858-1941) и Роберт Михельс (1876-1936) были основателями итальянской школы элитизма, которая повлияла на последующую теорию элиты в западной традиции[5][6].

Мировоззрение итальянской школы элитизма основано на двух идеях:

1. Власть определяется полномочиями в ключевых экономических и политических институтах.
2. Психологическое различие, которое отличает элиту друг от друга, заключается в том, что у них есть личные ресурсы, например, интеллект и навыки, а также личная заинтересованность в правительстве; в то время как остальные некомпетентны и не имеют возможности управлять самостоятельно, элита изобретательна и стремится заставить правительство работать. Ибо в действительности элите было бы больше всего терять в несостоявшемся государстве.

Парето подчёркивал психологическое и интеллектуальное превосходство элит, полагая, что они являются наивысшими достижениями в любой области. Он обсуждал существование двух типов элит:

1. Правящие элиты.
2. Неправящие элиты.

Он также развил идею о том, что вся элита может быть заменена новой, и о том, как можно перейти от элиты к неэлите.

Моска сделал акцент на социологических и личностных характеристиках элит. Он сказал, что элиты — это организованное меньшинство, а массы — неорганизованное большинство. Правящий класс состоит из правящей элиты и субэлиты. Он делит мир на две группы:

1. Политический класс.
2. Неполитический класс.

Моска утверждал, что элиты обладают интеллектуальным, моральным и материальным превосходством, которое высоко ценится и пользуется влиянием.

Социолог Михельс разработал железный закон олигархии, согласно которому, по его утверждению, социальными и политическими организациями управляют несколько человек, а социальная организация и разделение труда являются ключевыми. Он считал, что все организации являются элитарными и что у элит есть три основных принципа, которые помогают в бюрократической структуре политической организации:

1. Потребность в руководителях, специализированном персонале и средствах.
2. Использование возможностей лидерами в своей организации.
3. Важность психологических качеств лидеров.

Элмер Эрик Шаттшнайдер выступил с резкой критикой американской политической теории плюрализма: вместо по существу демократической системы, в которой многие конкурирующие интересы граждан широко представлены, если не продвинуты, одинаково многими конкурирующими группами интересов, Шаттшнайдер утверждал, что система давления смещена в пользу «наиболее образованных и наиболее обеспеченных членов общества», и показал, что «разница между теми, кто участвует в деятельности групп интересов, и теми, кто стоит в стороне, намного больше, чем между избирателями и лицами, не участвующими в голосовании»[7].

В «Полувластных людях» (The Semisovereign People) Шаттшнайдер утверждал, что масштабы системы давления на самом деле довольно малы: «Диапазон организованных, идентифицируемых, известных групп удивительно узок; в этом нет ничего даже отдалённо универсального», и «предвзятость бизнеса или высшего класса в системе давления проявляется повсюду». Он говорит, что «представление о том, что система давления автоматически представляет всё сообщество, является мифом», и вместо этого «система искажена, загружена и не сбалансирована в пользу части меньшинства»[8].

Миллс опубликовал свою книгу «Властвующая элита» в 1956 году, в которой он утверждал, что представляет новый социологический взгляд на системы власти в Соединённых Штатах. Он выделил триумвират властных групп — политических, экономических и военных, — которые образуют различимый, хотя и не единый, властный орган в Соединённых Штатах.

Миллс предположил, что эта группа была создана в результате рационализации, действующей во всех развитых индустриальных обществах, в результате чего механизмы власти стали концентрироваться, передавая общий контроль в руки ограниченной, несколько коррумпированной группы[9]. Это отражало упадок политики как арены для дискуссий и низведение её до чисто формального уровня дискурса[10]. Этот анализ на макроуровне был направлен на то, чтобы указать на деградацию демократии в «развитых» обществах и тот факт, что власть, как правило, находится за пределами полномочий избранных представителей.

Основное влияние на исследование оказала книга Франца Леопольда Неймана "«Бегемот»: Структура и практика национал-социализма 1933-1944", в которой исследование того, как нацизм пришёл к власти в германском демократическом государстве. Он предоставил инструменты для анализа структуры политической системы и послужил предупреждением о том, что может произойти в современной капиталистической демократии.

Анализ власти в рамках теории элиты также применялся на микроуровне в исследованиях общественной власти, таких как исследование Флойда Хантера (1953). Хантер подробно изучил силу взаимоотношений, очевидную в его «Региональном городе», в поисках «реальных» носителей власти, а не тех, кто занимает очевидные официальные должности. Он предложил структурно-функциональный подход, который отображал иерархии и сети взаимосвязей внутри города — отображал отношения власти между бизнесменами, политиками, духовенством и т.д. Это исследование было проведено с целью развенчания существующих концепций любой «демократии», существующей в городской политике, и подтверждения аргументов в пользу истинной представительной демократии[11]. Этот тип анализа также использовался в более поздних, более масштабных исследованиях, таких как исследование М.Шварца, посвящённое властным структурам в сфере корпоративной элиты в Соединённых Штатах[12][12].

В своей противоречивой книге 1967 года «Кто правит Америкой?» Джордж Уильям Домхофф исследовал местные и национальные сети процесса принятия решений, стремясь проиллюстрировать структуру власти в Соединённых Штатах. Он утверждает, так же как и Хантер, что элита, владеющая и управляющая крупной приносящей доход собственностью (такой как банки и корпорации), доминирует в американской структуре власти политически и экономически[13].

Ранняя работа Бернхема «Управленческая революция» стремилась выразить передачу всей функциональной власти в руки менеджеров, а не политиков или бизнесменов — разделение собственности и контроля[14]. Многие из этих идей были адаптированы палеоконсерваторами Сэмюэлем Т. Фрэнсисом и Полом Готфридом в их теориях управленческого государства. Бернхем более подробно описал свои мысли об элитной теории в своей книге «Макиавеллисты», в которой, среди прочего, обсуждаются Парето, Моска и Михельс. Бернем пытается провести научный анализ как элит, так и политики в целом.

Патнэм рассматривал развитие технических и эксклюзивных знаний среди администраторов и других групп специалистов как механизм, который лишает власти демократический процесс и передаёт её советникам и специалистам, которые влияют на процесс принятия решений[15].

«Если доминирующими фигурами последних ста лет были предприниматель, бизнесмен и промышленный руководитель, то «новыми людьми» являются учёные, математики, экономисты и инженеры новых интеллектуальных технологий»[16].

Дай (Thomas R. Dye) в своей книге «Формирование политики сверху вниз» утверждает, что государственная политика США обусловлена не «требованиями народа», а скорее консенсусом элиты, достигнутым в Вашингтоне некоммерческими фондами, аналитическими центрами, группами с особыми интересами, известными лоббистскими и юридическими фирмами. Тезис Дая получает дальнейшее развитие в его работах: «Ирония демократии», «Политика в Америке», «Понимание государственной политики и Кто управляет Америкой?».

В своей книге «Корпоративная власть и окружающая среда» Джордж А. Гонсалес (George A. Gonzalez) пишет о способности экономических элит США формировать экологическую политику в своих интересах. В «Политике загрязнения воздуха: Рост городов, экологическая модернизация и символическое включение», а также в «Разрастании городов, глобальном потеплении и империи капитала» Гонсалес использует элитную теорию для объяснения взаимосвязи между экологической политикой и разрастанием городов в Америке. Его последняя работа «Энергия и империя: Политика ядерной и солнечной энергетики в Соединённых Штатах» демонстрирует, что экономические элиты связывали свою пропаганду варианта использования ядерной энергии с целями американской внешней политики после 1945 года, в то время как в то же время эти элиты выступали против государственной поддержки других видов энергии, таких как солнечная, в которых не может доминировать одна нация.

В своей книге «Размышления о революции в Европе»[17] Ральф Дарендорф утверждает, что благодаря высокому уровню компетенции, необходимому для политической деятельности, политическая партия стремится фактически стать поставщиком «политических услуг», то есть управления местными и правительственными государственными учреждениями. Во время избирательной кампании каждая партия пытается убедить избирателей, что она наиболее подходит для управления государственным бизнесом. Логичным следствием было бы признать этот характер и открыто зарегистрировать стороны в качестве компаний, предоставляющих услуги. Таким образом, правящий класс будет включать членов и партнёров юридически признанных компаний, а «управляемый класс» выберет путём выборов компанию государственного управления, которая наилучшим образом соответствует его интересам.

В своём статистическом анализе 1779 вопросов политики профессора Мартин Гиленс и Бенджамин Пейдж обнаружили, что «экономические элиты и организованные группы, представляющие интересы бизнеса, оказывают существенное независимое влияние на политику правительства США, в то время как обычные граждане и массовые группы интересов оказывают незначительное или полное отсутствие независимого влияния»[18].

Инвестиционную теорию партийной конкуренции политолога Томаса Фергюсона можно рассматривать как теорию элит. Наиболее подробно изложенная в его книге 1995 года «Золотое правило: Инвестиционная теория партийной конкуренции и логика политических систем, управляемых деньгами», теория начинается с того, что в современных политических системах стоимость приобретения политической осведомлённости настолько велика, что ни один гражданин не может себе этого позволить[19]. Как следствие, в этих системах, как правило, доминируют те, кто может, чаще всего элиты и корпорации. Затем эти элиты стремятся влиять на политику, «инвестируя» в партии или политику, которые они поддерживают, посредством политических взносов и других средств, таких как поддержка в средствах массовой информации.