Один

• Сын Одина от Ёрд (альтер. Фьёргюн): Тор.
• Сыновья Одина от Фригг: Бальдр, Хёд, Хермод.
• Сын Одина от Ринд: Вали.
• Сын Одина от Грид: Видар.
• Сын Одина от «девяти матерей»: Хеймдалль.
• Сын Одина от Гуннхольд: Браги.
• Сын Одина от великанши, сестры Гимира: Тюр.

Другими сыновьями Одина были Ингви — родоначальник династии Инглингов, королей Швеции; Сиги — Вёльсунгов, королей гуннов; Сэминг — Сэмингов, королей Норвегии; Гаути — королей готов; Сирглами — королей Гардарики; Векта — Веттинов, королей Саксонии, Кента и Берниции; Белдег — королей Вестфалии, Дейры и Уэссекса; Витлег — королей Мерсии; Касере — королей Восточной Англии и Винта — родоначальник королей Линдисфарна.

Один с во́ронами Хугином и Мунином

Спутники Одина — во́роны Хугин и Мунин («мыслящий» и «помнящий») и волки Гери и Фреки («жадный» и «прожорливый»), его ездовое животное — восьминогий конь Слейпнир (Sleipnir, «скользящий»). В Вальхалле Одину и его дружине, в которую входят лучшие воины эйнхерии, прислуживают валькирии — девы, определяющие судьбу воинов на поле битвы, выбирающие героев для Вальхаллы. Оружие Одина — копьё Гунгнир, которое никогда не пролетает мимо цели и поражает насмерть всякого, в кого попадает.

О́дин одноглазый — оди́н свой глаз он отдал Мимиру, чтобы испить из источника мудрости. Подобное самопожертвование во имя мудрости — не редкость для Одина. В частности, чтобы постичь силу рун, он, принеся самого себя в жертву, девять суток провисел на стволе ясеня Иггдрасиля, прибитый к нему своим же копьём Гунгнир.

Будучи мастером перевоплощений, Один часто является людям в различных образах. Чаще всего — в образе старца в синем плаще и войлочной шапке, в сопровождении двух воронов или двух волков, вооружённый копьём. Считалось, что под видом бедного странника или уродливого карлика он бродит по свету, и плохо будет тому, кто, забыв законы гостеприимства, оттолкнёт его от своего порога. Жители Скандинавии верили, что он часто объезжает на своём коне землю или, невидимый для людей, принимает участие в их сражениях, помогая достойнейшим одержать победу.

Вероятно, Один не нуждался в пище — ряд источников (в частности, «Сага об Олафе Святом») намекает на то, что он никогда не ест, а живёт лишь тем, что пьёт мёд, брагу или вино. В Младшей Эдде (Видение Гюльви) Снорри Стурлусон пишет "О еде эйнхериев и Одина":

И приводит строки которые также присутствуют в Старшей Эдде в "речах Гримнира":

Во время зимних бурь Один в сопровождении погибших в боях проносится в небе. Эти выезды носят название «дикой охоты».

В скандинавской средневековой литературе Один выступает под множеством имён и прозвищ. Это связано с традициями скальдической поэзии, где приняты поэтические синонимы — хейти и непрямые упоминания о предмете — кеннинги. Вот некоторые из имён Одина — Alföðr (Альфёдр — «всеотец»), Ygg (Игг — «страшный»), Hár (Хар — «высокий»), Veratýr (Вератюр — «повелитель людей»), Bölverkr (Бёльверк — «злодей»).

Перечень имён Одина приводится в Старшей Эдде в одной из глав «Речи Гримнира»:

В Младшей Эдде рассказывается о том, как Один при помощи коварства добыл священный напиток — мёд поэзии, источник жизненного обновления. Асы и ваны заключили мир после войны богов, смешали свою слюну в сосуде и сделали из неё мудрого карлика Квасира. Другие карлики убили Квасира и смешали его кровь с мёдом, получив мёд поэзии. Но им пришлось отдать этот мёд великанам (турсам) в качестве выкупа. Великан Суттунг спрятал мёд в скале и велел своей дочери сторожить напиток. Один проник в скалу: просверлив отверстие с помощью бурава, он превратился в змею и влез в него. Он соблазнил стража-великаншу, которая и дала ему выпить мёд. Тогда в облике орла Один возвратился в Асгард и принёс асам мёд поэзии; по дороге он расплескал часть мёда из клюва и люди, испившие его, стали скальдами, но часть мёда Один проглотил, и то, что вышло с другой стороны, досталось бездарным поэтам.

Самые ранние записи германских народов были записаны римлянами, и в этих работах часто упоминается Один — посредством процесса, известного как interpretatio romana (при котором характеристики, которые римляне считают схожими, приводят к отождествлению не римского бога с римским божеством) — как римский бог Меркурий. Первый яркий пример этого происходит в романе историка Тацита, написанном в конце I века в Германии, где, говоря о религии свевов (конфедерации германских народов), он комментирует, что «среди богов Меркурий является тем, кому они главным образом поклоняются. Они считают религиозным долгом предлагать ему в определённые дни людей, а также других жертв. Геркулеса и Марса они успокаивают приношениями животных из разрешенных видов» и добавляет, что часть свевов также почитает «Изиду». В этом случае Тацит называет бога Одина «Меркурием», Тора — «Геркулесом», Тира — «Марсом», а идентификация «Изиды» свевов под вопросом[2].

Энтони Бирли отметил, что очевидная идентификация Одина с Меркурием не имеет ничего общего с классической ролью Меркурия быть посланником богов, но, похоже, происходит из-за его роли психопомпа[2]. Другие современные доказательства также могли привести к сравнению Одина с Меркурием; Один, как и Меркурий, в это время, возможно, уже был изображен с посохом и шляпой, мог считаться богом-торговцем, и они двое могли рассматриваться как параллели в своих ролях, будучи странствующими божествами. Но их ранжирование в соответствующих религиозных сферах могло быть совсем другим[3]. Кроме того, фраза Тацита, что «среди богов Меркурий — тот, которому они в основном поклоняются» является точной цитатой из Commentarii de Bello Gallico Юлия Цезаря (I век до н. э.), в котором тот имеет в виду галлов, а не германские народы. Что касается германских народов, то Цезарь заявляет: «Они считают, что боги — это только те, кого они могут видеть, Солнце, Огонь и Луна», но ученые отвергают это мнение как явно ошибочное, независимо от того, что могло привести к этому утверждению[2].

В XI веке летописец Адам Бременский в комментариях к своей книге Gesta Hammaburgensis Ecclesiae Pontificum записал, что статуя Тора, которую Адам называет «могущественной», восседает на троне в храме в Упсале в окружении Водана (Одина) и Фрейра. Что касается Одина, Адам определяет его как «яростный» (Wodan, id est furor) и говорит, что он «управляет войной и даёт людям силы против врага» и что люди в храме изображают его в доспехах подобно тому, «как изображают наши люди Марс». Согласно Адаму, народ Упсалы назначил священников (готи) каждому из богов, а во время войны приносились жертвы изображениям Одина[4]

В XII веке, спустя столетия после того, как Норвегия была «официально» христианизирована, население по-прежнему призывало Одина, о чём свидетельствует палка с руническим посланием, найденная среди бриггенских надписей в Бергене (Норвегия). На палочке и Тор, и Один призваны на помощь; Тора просят «принять» читателя, а Одина «завладеть» им[5].

Мифы, записанные в 1200-х гг. Снорри Стурлусоном, описывают жизнь асов и их переселение в Скандинавию из Великой (или Холодной) Svíþjoð («Швеции», считается что из-за созвучия на исландском возникла путаница со Скифией), через которую протекает река Ванаквисль (Танаис). В устье этой реки была страна ванов, с которыми люди Одина сначала вели войну, но потом заключили мир. Стороны обменялись заложниками, Ньерда, Фрейра и Фрейю, заложников ванов, Один сделал жрецами. Согласно Эддам, Один имел владения в Азии (на востоке от реки Танаис, также «в стране турок» на юг от горного хребта, служащего границей страны (возможно, Уральских гор)[6]. Переселился в Данию, оставив править в Асгарде братьев Ве и Вили. Править страной саксов поставил троих сыновей: Вегдег в восточной стране саксов, Бельдег (или Бальдр) в Вестфалии, Сиги (родоначальник рода Вольсунгов) в земле франков. Дальше Один пошёл в страну Рейдготланд (Ютландия) и сделал её правителем своего сына Скьёльда (от которого род Скьёльдунгов, датских конунгов). Затем Один достиг Швеции, где его радушно встретил правитель Гюльви, и основал Сигтун. Затем он поехал на север и поставил править Норвегией сына Сэминга, родоначальника норвежских конунгов, ярлов и других правителей. А с собою Один взял сына Ингви, конунга Швеции, основателя рода Инглингов. Внук Одина Фроди правил Данией (тогда называемой «Страной готов») во времена жизни императора Августа при рождении Христа[7]. Согласно Эдде асы, потомки Одина, расселившись по Стране Саксов, принесли туда древний язык из Азии.

Знаменитый путешественник и антрополог Тур Хейердал выдвинул теорию, что Один, князь Асгарда, был реальной исторической личностью, который жил на рубеже нашей эры в Приазовье в городе Танаис и переселился в Скандинавию со своим народом (асы) из-за давления римлян. Археологические раскопки[8] Хейердала в данной местности обнаружили «три пряжки, принадлежавшие средневековым викингам»[9]. Эта теория встретила резкую критику среди ученых и была признана ненаучной из-за избирательного использования источников и пренебрежения научным методом[10][11]. Происхождение слова «асы» от одноимённого названия племени асов-алан очень вероятным считал историк Г. В. Вернадский[12].

Профессор археологии Лотте Хедеагер приводит аргументы в пользу того, что образ Одина в скандинавских сагах, в частности в Саге об инглингах, сложился в результате слияния образов божества древних германцев Вотана и Аттилы под воздействием экспансии гуннов. Об этом может говорить ряд совпадений в мифологической биографии Одина и Аттилы, путь завоеваний в эпосе, похожий на перемещения гуннов в IV—VI веках, значительная роль провидцев и шаманов у гуннов с функциями аналогичными действиям Одина, а также эволюция изображений верховного божества на археологических находках того времени[13].

Множество параллелей в германском фольклоре проводится между Санта-Клаусом и Одином. Поскольку много этих элементов не относятся к христианству, есть теории относительно языческого происхождения множества рождественских традиций праздника, происходящего из районов, где германцы были христианизированы и сохранили свои первобытные традиции, выжившие во множестве форм и превратившиеся в современное изображение Санта Клауса.

Имя Одина-Вотана восходит к древнегерманскому корню -wut- (букв. «неистовство», «буйство», «бушевать», «воинственный»). Языковеды и историки культуры пришли к заключению об изначальном единстве религиозных представлений древних германцев, почитавших одних и тех же богов. Свидетельством этого стали названия дней недели. Переняв от римлян семидневную неделю, германцы, как пишет М. Элиаде, заменили названия дней именами своих божеств. Одину досталась среда, у римлян — «день Меркурия», dies Mercuri, а у древних германцев — «день Одина (Водена)»: Wuotanestac (древневерхненемецкий), Wednesday (английский), Woensdag (нидерландский), Odinnsdagr (древнескандинавский) и др. Так что правильнее говорить не о том, что древние римляне отождествляли Одина с Меркурием, а о том, что древние германцы восприняли римского бога Меркурия в отождествлении с понятным им образом грозного божества войны — Одином.

• Один // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Бёльверкр // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Мифологический словарь — Гл. ред. Е. М. Мелетинский — М.: «Советская энциклопедия», 1991 — ISBN 5-85270-032-0
• Марк Форсайт. Краткая история пьянства от каменного века до наших дней. Что, где, когда и по какому поводу = Mark Forsyth. A Short History of Drunkeness: A Short History of Drunkenness: How, Why, Where, and When Humankind Has Gotten Merry from the Stone Age to the Present. — Альпина Нон-фикшн, 2018. — 278 p. — ISBN 978-5-91671-886-7.
• Юнг К. Г. Вотан // Вестник Владикавказского научного центра : журнал. — Владикавказ: Владикавказский НЦ РАН, 2015. — Т. 2. — С. 4—10. — ISSN 1683-2507.
• Бритта Ферхаген, "Пришел ли Один-Вотан с Востока? О религии германской праистории", Тюбинген, 1994 г, электронная публикация на русском языке 2014 г.

• Один // Мифологический словарь/ Гл. ред. Е. М. Мелетинский. — М.:Советская энциклопедия, 1990. — 672 с.
• Элиаде М. Асы и ваны. Один и его чудесные «шаманские» свойства // История веры и религиозных идей